Посол Альтаира 16

                Адаптация

   К коллективу Михаил привыкал вполне успешно. С первых дней он почти все время
проводил с Евлампием, обсуждая устройство пространства и связанные с этим
проблемы. Евлампий от ученика был в восторге. Не обошлось и без накладок: Михаил
узнал, что Валентиныч родом со звезд, и полез к нему, чтобы узнать, как оно там.
К счастью, Валентиныч был в хорошем настроении, хотя его и оторвали от чтения очередного боевика (Петя до сих пор не мог понять, что интересного находит в 
разборках вымышленных земных бандитов тот, кто видел звезду изнутри).

   Обошлось легким инфразвуковым ударом, и через пятнадцать минут Михаил уже мог
внятно разговаривать. После этого Петя объяснил Михаилу, что первое время каждый
шаг нужно согласовывать либо с Евлампием, либо с ним. Тот же Михалыч с похмелья
часто ведет себя совершенно непредсказуемо.

   Но как бы то ни было, а Петя чувствовал себя отпускником: Галка все еще гостила у Кольки Дятла, Евлампий с Михаилом полностью погрузились в науку, Михалыч то и дело мотался куда-то по своим дипломатическим делам, а потому
совершенно не пил. Тишина и спокойствие. А совсем скучно станет - можно к Арсению Николаевичу со Стремительным в гости зайти.

   Попутно Петя заглянул к Валентинычу. Повод у него как раз был, Михаил постарался. Валентиныч читал очередной боевик и возбужденно искрился.
   - А, это ты.
   - Слушай, Валентиныч, я все спросить хотел: тебе у нас не скучно?
   - А чего это ты вдруг? - насторожился Валентиныч. - Надоел, что ли?
   - Да ну, ты скажешь, лучший друг - и надоел.
   - Ну если так... А чего у нас там интересного? Я у себя в нижних слоях считай
в одиночку лет пятьсот ползал и все ждал своего протуберанца. А тут я всего
второй год - а сколько нового увидел.

   - В углу-то?
   - Ну и в углу. Тут тебе и головоломки всякие, пасьянсы там, книжки. Вот
сейчас читаю: " Иван Кровавый Топор". Представляешь, этот Иван в детстве...
   - Нет-нет, я уже читал, - соврал Петя. - У меня просьба только к тебе одна.
Михаил ведь уже наш. Но новичок. Ты уж с ним поаккуратнее.
   - Ладно уж, давай книжки.

   А Михаил в это время, хмурый и не до конца проснувшийся, входил в столовую,
куда его вызвал Евлампий.
   - Ты не представляешь, какой я сейчас сон видел. Иду я по родному городу, а
навстречу мне женщина. Представительная, лет пятидесяти. И предлагает шабашку,
за хорошие деньги. Бабка у нее померла, а перед смертью рассказала, что дед ее в
молодости зарыл где-то в огороде футляр с коллекционным баяном. И надо щупом
этот огород проверить, найти футляр.

   Евлампий заинтересованно подался вперед:
   - Так ведь там наверняка не только баян. Ты место хоть запомнил?
   - Ты же меня сам разбудил.
   - Совсем ты мне башку задурил, - опомнился Евлампий. - Займемся лучше делом.
Вот когда ты услышал мелодию пространства и почувствовал, как она проникает в
тебя, ты должен услышать свою мелодию и согласовать ее с пространственной. Найти
нужный кусочек пространства и добиться созвучия мелодий. Идеального созвучия,
иначе попадешь не туда.

   - Здорово, - восхитился Михаил, - как переселение душ?
   - Если я, Миша, еще раз услышу эту ахинею про переселение душ, про жизнь после смерти или еще что-нибудь подобное, мы занятия прекратим.
   Где-то через полчаса Евлампий с сожалением сказал:
   - Ну, пока хватит. Сейчас все на завтрак соберутся.

   За завтраком Михалыч вдруг засуетился:
   - Михаил, мы же твое переселение сюда так и не отметили. Ты как?
   Михаил непроизвольно сглотнул и ответил:
   - Да нет, Михалыч, я не хочу. Нам с Евлампием поскорее надо начинать практические занятия.
   Аккурат накануне Петя предупредил его, что Михалыч заводной, и если будет
предлагать выпить - отказываться под любым предлогом.

   - Михалыч, у тебя же дипломатические дела, - сказал Арсений Николаевич. - Ты
бы лучше рассказал про свой сектор: что за планеты, кто живет.
   - Да что там рассказывать, было бы что путное. А то ни на одну планету без
пространственного костюма не попасть. На одной атмосфера из хлора с фосгеном, на другой температура под шестьсот, на третьей наоборот минус сто пятьдесят, на
четвертой сила тяжести как на вашем Сатурне. И ползают какие-то амебы. Уж на что Земля захолустье, а там...

   - Ну вообще-то наш знакомый карлик у себя дома тоже имеет форму амебы. - Заметил Петя. - Как он там, кстати?
   Арсений Николаевич засмеялся:
   - Да как. Что обещал - то и сделал: собрал снова свою шайку, объявил всех
монастырем, а себя настоятелем. Хорошо хоть горячие разломы не занимает. Монахи
ведь должны терпеть лишения.

   - Ну хоть так. Вы, Арсений Николаевич, повнимательнее с книгами, которые он просит. Только про любовь.
   - Так он про философию просит.
   - Ну что-нибудь самое общее. Никакой экономики, никаких проблем общественного устройства. А уж если услышит про воинские монашеские ордена,
тевтонцы там, храмовники...
   - Понятно, понятно. Вы бы, Петр Иванович, заглянули к нам со Стремительным.
Пора бы вам и занятия возобновить. Пока философией, логикой, а?
   - И умеете же вы аппетит испортить, - пробурчал Петя.

   От занятий Пете удалось отвертеться, но ведь все время у себя в комнате не
проваляешься. Иногда Петя прогуливался по родному городу, но только поздним
вечером, чтобы на знакомых не наткнуться. По легенде дом свой он продал и
подался на заработки на север.
 А на защитный купол над посольством насыпали земли, пару фальшивых ворот, охрану - секретный объект и все дела.

   Но ведь каждый раз одно и то же: идешь мимо развлекательного центра - музыка
бухает, девки визжат, веселье полным ходом. Это Петя вчерашнюю прогулку вспомнил. Нет, на звездах интереснее. Повалялся Петя на диване, посмотрел новости земные и альтаирские и опять пошел в столовую.

   Михалыч сидел в одиночестве и прихлебывал из стакана какой-то напиток. Рюмок
он не признавал.
   - Заходи, Петр Иванович, это ты кстати. Надо бы нам к президенту в гости зайти, просил он.
   - А я-то зачем?
   - Запомнил он тебя с прошлого раза. Очень уж ты красиво про звезды рассказывал, у меня так не получается. А то мы все вдвоем коньяк хлебаем. Ну и
диковинку надо какую-нибудь подкинуть. Он все хочет с Левитатором полетать, но я
его отговариваю. Давай, выручай.

   - Я вам что, клоун? - возмутился Петя. - Император заскучал - давай, Петр
Иванович, организуй ему карточную игру. Президенту скучно - давай, Петр Иванович, составь компанию коньячку попить.
   Михалыч, как истинный дипломат, выжидательно молчал.
   - Ладно, - сдался Петя. - Только давай с собой Мишку возьмем. Он мужик
изобретательный, может пригодиться. А ему интересно будет на живого президента
посмотреть. Это нам с тобой он осточертел, а ему...
   - Это можно.

   Президент сильно устал и был очень расстроен, но гостям обрадовался:
   - Михалыч, Петр Иванович, давно жду, сейчас вместе и поужинаем. А это кто с
вами?
   - Это новенький у нас.
   - Михалыч, ты же сам мне все время про секретность напоминаешь.
   - Так уж получилось, - прошелестел Михалыч. - Но теперь он полностью наш.
   - А когда ты мне полет на яхте этой космической устроишь? Знаешь, во сколько
нам эта доставка сена обходится?

   Вмешался Петя:
   - Господин президент, вы же понимаете, что ваше отсутствие без охраны в течение нескольких дней абсолютно невозможно, а места в капсуле мало. Вот вы в
конце концов уйдете на пенсию - тогда и полетаем. А вот у Михаила в запасе есть
одна интереснейшая вещица, на днях мы ее вам передадим.
   Михаил удивленно вытаращил глаза, но промолчал.

   - Ну хорошо. А тебе, Михалыч, не надоело меня называть "Господин президент"?
Не чувствуешь себя в каком-то подчиненном положении?
   - Ничего подобного. Если вам будет удобнее, чтобы к вам обращались с упоминанием сорока титулов - можно и так. Если, конечно, я их все запомню. Это
ваши подчиненные при упоминании подобных титулов испытывают священный трепет, а
я к этому абсолютно равнодушен. Петр Иванович тоже. Хоть он и родился на Земле,
но сейчас он полностью наш.
   - Ладно, пойдем ужинать.

   За ужином Михалыч поинтересовался у президента:
   - Что-то вы плохо выглядите. Случилось что?
   - Да ничего, обычная текучка. Вы лучше про звезды расскажите.
   Пришлось Пете исполнять первую партию: и про собратьев Валентиныча, живущих
внутри звезды, и про белого карлика, и про нейтронника Трофима.
   Михаил слушал, разинув рот.

   В какой-то момент Петя заметил, что президент немного увлекся снятием стресса: он уже не слушал его рассказы, а бормотал:
   - Коррупция-коррупция; надо, говорят, бороться. А кто с ней бороться будет?
Говорят, меняйте кадры, ищите честных.

   Он немного помолчал, собирая разбегающиеся мысли. Затем продолжил:
   - Вся Москва проворовалась. Ты не поверишь, Михалыч, послал помощника в самый
дальний таежный район, чтобы хоть там честных поискал. Показали ему одного.
Говорят - не берет взяток. Точно не берет? - спрашивает. Говорят - точно, вон
весь в синяках. Взяли его в Москву, поставили сразу министром. Так он через
месяц... Ты понимаешь? Через месяц ездил на служебном лимузине и оформил приватизацию трехэтажной служебной дачи. И министерство самое захудалое. Мало
того - умудрился полмиллиарда из бюджета спереть. Честных ищи...
  Петя понял, что собеседники президенту больше не понадобятся. Когда они уходили, президент все бормотал:
   - Честных-честных... А где их взять?

   Через два дня Петя лежал у себя в комнате и разглядывал потолок, по которому
бежали виды Альтаира, различных звезд и черт-те кого еще. Михалыч предлагал добавить еще и дворцы с Нептуна, но Петя отказался: впечатлений и так хватало.
Можно было посмотреть и взрыв сверхновой, но настроение было не то. А сейчас он
лежал, смотрел на потолок и вспоминал вчерашний день.

   Сразу по возвращении с Альтаира Петя не выдержал и сходил на Венеру, проведал
Ирину. Ту встречу он помнил очень хорошо.
   - Петя, ну дура я, дура. Неужели ничего нельзя сделать?
   Петя беспомощно разводил руками, Ирина плакала. А слезы, хоть и сернокислотные - все равно слезы.
   - Ну хоть поцелуй меня, Петя.
   А Петя-то в пространственном костюме. Чтобы читателю было понятно, пусть
представит, как водолаз во время погружения целуется с русалкой. Это в своем
бронзовом шлеме.

   После этого где-то раз в месяц Петя с помощью Евлампия или Михалыча ходил на
Венеру, и последнее посещение было аккурат накануне. Вот поэтому он лежал и
хандрил. Но постоянно лежать - так и пролежни будут. Петя вздохнул и пошел в
столовую, где Светка поливала инопланетные орхидеи и что-то мурлыкала себе под
нос.

   - О, Петр Иванович. А что это вы сегодня такой сумрачный? Опять к своей
ходили? Я вам давно говорю: бросайте вы это дело. Может, вам опять островок организовать?
   - Да нет, не надо.
   - Ну и зря. Вон Михаил у нас сколько? Еще и месяца не прошло, а уже интересуется. Но я ему сказала, что рано, молодой еще. Правильно?
   - Чего же молодой, молодому-то и надо.
   - Ладно, Галка вернется - вместе что-нибудь придумаем.

   Времени до обеда еще хватало, и Петя решил пройтись по посольству. Из-за
двери Стремительного доносилось:
   - Ты, Арсений Николаевич, пойми: когда мы переходим к троичной логике, категории дискретного и непрерывного теряют свою абсолютную противоположность и
плавно переходят друг в друга с выходом в смежное логическое множество.

   Так, идем дальше. Из-за двери Евлампия слышался знакомый перезвон рюмок.
Что-то раненько они начали. Впрочем, занятия не отменялись:
   - Ты, Миша, и не проси. Рано тебе еще пробовать пространственные переходы.
Я на Альтаире три года теорией занимался, а уж потом... Нет, и не проси. Ты вон
до сих пор не можешь понять, что гравитация - это равнодействующая всех
воздействий соседних четырехлистников в этой точке.

   Ну что же, все как всегда. А вот у Валентиныча что-то происходило. Нет, искры
из комнаты не сыпались, дверь была подогнана плотно. Но вот какое-то свечение
вокруг двери было, этакая радужная корона.
   В комнате Валентиныч был не один, рядом с ним стояла какая-то девица. То, что
девица была не совсем обычная, Петя понял сразу: искры от нее сыпались чаще, чем
от Валентиныча. Тот потерял свое обычное высокомерие, бобровая шапка пропала, а
пуговицы на кафтане потускнели.

   Петя был парень тертый и для начала осторожно поздоровался. Но тут в комнату
ввалился пьяный Михаил. Петя понял, что рюмки звенели не просто так. Михаил
немного поразглядывал всю компанию, потом заорал на гостью:
   - Ты чего, коза, к моим друзьям пристаешь?
   И тут же получил разряд в лоб. Петя уже представил, как Мишкина голова в виде клубочка плазмы устремляется в небесную даль, но Валентиныч успел среагировать, и разряд прошел вскользь.

   Михаил остался цел и даже стоял на ногах, но соображение его покинуло. Петя
схватил его за шиворот и выкинул за дверь, после чего стал объяснять гостье, что
это домашнее животное, абсолютно неразумное, но способное запомнить десяток фраз. Вот на днях эту с ним и разучили.
   Девица шарахнула еще несколько молний в угол, сказала, что у нее все, и
исчезла. Валентиныч подавленно молчал в углу. Постепенно Петя вытянул из него,
что история это старая, началась еще до того, как Валентиныча сослали в нижние
слои, и теперь старый Координатор требует Валентиныча к себе.

   Правда, о причинах вызова Валентиныч говорить не стал. Только спросил:
   - Ты хоть в гости приходить будешь, Петр Иванович?
   - Из чего Петя сделал вывод, что дела хреновы.
   - Что за девица-то была?
   - Представитель Координатора.
   - А чего в женском обличье?

   - Ну, пока вас не было, я немного рассказал ему о здешней жизни. Идея
разделения полов ему особенно понравилась.
   - И как же теперь его звать? Семеновной?
   - Ему, то есть ей, больше всего нравится обращение Марианна.
   - Ну, в любом случае я иду с тобой. До станции дойдем, позовем Синего с Фиолетовым и вместе подумаем.

   Утром после завтрака Петя лежал, переваривал пищу и вспоминал вечерний
разговор с Арсением Николаевичем, к которому он заходил попить чайку.
   - Я слышал, Петр Иванович, вы опять собрались поискать приключений?
   - Да. А куда деваться, не все ведь от нас зависит.
   - И Михаил тоже просится с вами?
   - Просился. Но я ему объяснил, что он будет только мешать. А Марианна его
сейчас уже может быть каким-нибудь динозавром с зеленой чешуей и оранжевыми
глазами.

   - Что же, я лишний раз убеждаюсь, что число неожиданностей в нашем коллективе
величина, стремящаяся к бесконечности. Сначала Светка, крутящая любовь с инопланетным скорпионом, затем семейная кошачья пара, ваша, Петр Иванович,
любовь к сернокислотной жительнице. Я уж думал, что дальше некуда. Но когда
Михаил по уши влюбился в плазменный шар,,,

   - А что, - вмешался Стремительный, - это лишь подтверждает единство всех
разумных форм. А в идеале, когда родственные души совместят свои образы-мечты и
сольются в восхитительном континууме...
   - Нет-нет, - сказал Петя, - про шведскую семью разговоров не было.
   - Жаль, конечно, что ничем не могу помочь, - сказал Арсений Николаевич. -
Надеюсь только, что вам и на этот раз удастся вернуться назад относительно
целым и невредимым.

   Вот Петя и размышлял:
   - И что они хоронят-то меня раньше времени?
   Тут зашел Валентиныч. То, что он зашел сам, лишь подтверждало важность
предстоящего визита.
   - Ну что, Петр Иванович, пошли?
   - Да ты что, - возмутился Петя. - Давай уж лучше после обеда. Ты мне лучше
объясни, как тебя из нижних слоев звезды вытащили? Ведь гравитация должна была
тебя разорвать.

   - А-а-а. Это те, что сверху, подобрали подходящий протуберанец, в некоторых
секторах умеют их предсказывать. Я к нему с краешку прислонился, он меня подталкивал снизу, но аккуратно. А сверху гравитационными тяжами вытягивали.
Неприятная процедура, но я сейчас не жалею.

   Обед прошел уныло. На кого бы Петя ни посмотрел - либо вообще взгляд отводит,
либо смотрит так сочувственно... Аппетит пропал начисто.
   - Ну что же вы меня похоронили раньше времени? - возмутился Петя.
   - Нет-нет, вы все не так поняли, Петр Иванович, - заторопился Арсений Николаевич. - А главное - поосторожнее на мизере, особенно с этим звездным жульем.
   Валентиныч отнесся к этим словам равнодушно, и это еще больше насторожило Петю.

   Сразу на звезду не пошли, а остановились в банном комплексе, который висел над сектором Валентиныча. Кроме бани и технических помещений была там бильярдная и еще несколько комнат отдыха (к удивлению Пети, бильярд звездные
жители одобрили сразу). Дежурил там звездный житель, из этих, сосланных, но
амнистированных. Петя первый раз видел плазменный шар, из которого по мере
необходимости вырастали гаечные ключи, отвертки и прочий инструмент. Станция-то
строилась по проекту Дятла, а тот без болтов и гаек не умел.

   Синий уже ждал их на станции. Хотя на звезде никаких суточных изменений не было, на станции устроили земной цикл день-ночь. Время уже близилось к вечеру,
а ночью Петя привык спать. Поэтому Валентиныч в подавленном настроении забрался
в дальнюю комнату, а Петя перед ужином пошел с Синим в бильярдную. Сразу скажем,
что все партии он проиграл и оставил Синего в превосходном настроении.

   - Ладно, - сказал Синий, - давай перед ужином поболтаем немного.
   - Давай, - согласился Петя. - А почему эту станцию Колька так скромно
спроектировал? Столовой вообще нет.
   - Да сектор-то этот больно захудалый. Но давай о деле. Тебе Валентиныч объяснил, зачем его вызвали?
   - Туманно как-то. Чуть ли не снова его сослать вниз хотят. А о деталях молчит.
   - Тогда слушай...

   Оказалось, что Координатор у Валентиныча очень злопамятный, а сейчас у них погода резко ухудшилась, вот и решил зло на ком-нибудь сорвать. Ему про Валентиныча и напомнили.
   - Что же делать? - растерялся Петя. К Валентинычу он уже привязался, уже свои.
   - Повезло вам, дуракам.
   Петя поморщился, но промолчал.

   - Конечно, из-за какого-то ссыльного наши сектора ссориться не стали бы. Но я
как раз был там и рассказал, как вы с нашим Координатором в преферанс играли. Они и загорелись. В общем, сыграете, выиграешь - заберешь Валентиныча.
   - А если нет? - осторожно спросил Петя.
   Синий помолчал, потом сказал:
   - Ты не о том думаешь. Думай, как выиграть. Завтра они будут здесь.

   - А почему здесь?
   - Ну когда же ты поумнеешь? Я же тебе про погоду говорил?
   - Ага.
   - У нас бывает легкий ветерок, бывают шторма, но по-настоящему погоду ломают
протуберанцы. Бывают протуберанцы внутренние, которые до верхних слоев не доходят, только ссыльные их видят.
   Петя вспомнил первую встречу с Валентинычем и согласно кивнул.

   - А бывают сильные протуберанцы, которые пробивают все слои и уходят в
пространство. Вот в их секторе в последнее время, где-то с год по-вашему, этих
выбросов стало очень много. Пришлось перебраться в самые верхние слои. А жить там неприятно.
   - Так вы же можете даже в вакууме?
   - Можем, но когда сам слой холодный, а его прошивают протонно-электронные струи такой температуры...

   Синий сморщился (условно говоря) и закончил:
   - В общем, утром они будут здесь. Их Координатор и этот, ну который к вам
приходил.
   - Ты хоть советовать мне будешь?
   - Советы давать я права не имею, только как посредник.
   Петя вздохнул и пошел ужинать.

   Утром Синий посоветовал Пете одеть костюм.
   - Зачем? Здесь же хорошие условия.
   - Увидишь.
   Гости прибыли без опозданий. Выглядели без всяких изысков: два радужных плазменных шара, у каждого по две руки, чтобы карт держать.
   - Сволочи, - подумал Петя. - Хоть бы из уважения вид поприличнее приняли.
   Он вспомнил, как выглядел курьер во время посещения посольства и хотел сделать по этому поводу комплимент, но не разобрался, кто где.

   Играть решили втроем. Валентиныч возмутился, заискрился. Один из гостей
шарахнул его разрядом в лоб, Валентиныч забился в угол и как-то потускнел:
бобровая шапка скособочилась, золотые пуговицы расплавились и стекли на пол,
искр стало намного меньше и все они оставались в том же углу.
   - Вот зачем костюмчик-то, - понял Петя.

   - Минуточку, - вмешался Синий. - А что будет с нашим гостем, если вы выиграете?
   Прибывшие засмеялись:
   - Конечно, выиграем. Пойдет с наказанным за компанию в нижние слои.
   - Уважаемый, ведь там он выдержит не больше двух суток. А если вам опять захочется сыграть? Давайте оставим его здесь.
   - Хм, пожалуй.
   - А ты, чучело, - обратился Координатор к курьеру, - накрой этого накзанного чем-нибудь, чтобы не мешался. Ладно, начнем.

   Первым сдавал Координатор. Пока он был занят, Петя негромко спросил у курьера:
   - А можно, я буду называть вас Изольдой?
   Тот ничего не ответил, но по желто-красному свечению Петя понял, что вопрос воспринят благосклонно.

   С самого начала игра у Пети заладилась. Медленно, но верно он наращивал преимущество. Ничего удивительного: все попытки телепатического вмешательства
Синий пресекал, а класс игры у Пети был выше. У Арсения Николаевича плохих
учеников не было. И подвела его проклятая самоуверенность. Все классически:
появилась возможность разом сделать игру, мизер, без двух.

   Валентиныч взвыл:
   - Петр Иванович, ведь Арсений предупреждал!
   За что получил капитальный разряд в лоб, в результате чего сменил бобровую
шапку на бобровую морду, а сетка вокруг него стала вдвое гуще и ярче.
   Очень скоро игра изменилась. Координатор резко отстал, а курьер немного опережал Петю. Синий с сожалением (если можно так сказать) смотрел на Петю,
Валентиныч растекся синеватой лужицей внутри своей сетки. И вдруг, когда Петя
уже размышлял, что он будет делать на этой станции, курьер сделал ошибку,
непростительную даже для новичка, и остался без двух.

   Координатор продулся по уши, выигрыш Петя и курьер разделили пополам, то есть, фактически, ничья. Но все по-честному.
   - Ладно, - пробурчал Координатор, - завтра продолжим. Этот пусть пока посидит в сетке.
   Гости исчезли, а Синий спросил:
   - Петр Иванович, а ведь последнюю игру курьер тебе сдал. Почему?

   Ужинал Петя в мрачном одиночестве: Валентиныч наглухо окуклился в своей
сияющей клетке, а полусумасшедший плазмоид с растущими из него гаечными ключами
компанию составить никак не мог. Спалось тоже плохо, и утром Петя был не в лучшей форме.

   Валентиныч был уже не окуклен, но мрачен.
   - Ну чего ты, о чем задумался?
   - Вниз неохота.
   - Может, еще уладится, - неуверенно сказал Петя.
   Валентиныч начал заводиться:
   - Что уладится?!! Ведь говорил тебе Арсений: осторожнее на мизере! Верную игру прогадил! Если бы курьер этот тебе не подыграл, ловил бы я уже свой протуберанец.

   - А чего это он вдруг?
   - Ну, уважение всякому приятно. Думаешь, в нашем секторе жизнь сладкая? Но
Координатор это заметил. Наверное, уже вниз отправил лет на пятьсот.
   - А нам-то что делать?
   - Что-что. Следить за ним. Координатора прочитать легко: он при хорошей карте аж подпрыгивает.
   - Высоко?
   - Да где-то с полмиллиметра.
   Петя в самых культурных выражениях объяснил, что он не штангенциркуль, и надо
придумать что-нибудь другое.

   Валентиныч задумался.
   - Ладно. Тогда сядешь напротив меня. Мне их карты видно будет, и я тебе
подскажу, без всякой телепатии. Азбуку Морзе знаешь?
   - Я-то знаю, я в армии радистом служил. А ты откуда?
   - Да с Арсением как-то разговорились. В общем, маленький зеленый огонек справа внизу. Если у тебя карта и так беспроигрышная - нахмурься, я лишний раз
мешаться не буду. А за их телепатией Синий присмотрит.
   - Н-ну, давай попробуем. Выхода все равно нет.

   Координатор пришел с новым напарником. Петя бы и не заметил, да тот сам сказал:
   - Все, любезный, нет твоего сообщника. Давай сдавай, твоя очередь.
   На этот раз все шло по плану: телепатию Синий пресекал, азбука Морзе работала
безотказно, и довольно быстро Петя выиграл с минимальным перевесом. Но вдруг
Координатор заявил, что необходима еще одна игра, потому что он должен иметь возможность отыграться. Матч-реванш.

   Петя растерялся:
   - Но, господин Координатор... как же... это не по правилам.
   - Правила здесь устанавливаю я. Сейчас мне некогда, игра будет позже.
   - И когда? - осторожно спросил Петя.
   - Ну, лет через двести.

   Петя успокоился:
   - Да, конечно. Очень приятно будет продолжить игру. Можно попросить о маленькой любезности напоследок?
   - ?
   - Этот наказанный. Вам ведь он не нужен? Нельзя нам забрать его с собой?
   - Хм, хлопотно. Но ведь это не оправдание, а амнистия. Потом они на пару с вашим... э-э-э?
   - Вельзевулом, господин Координатор, - подсказал его спутник.
   - Да, вместе с ним пойдут смотреть на протуберанец, когда я выиграю.

   Петя ожидал от Валентиныча благодарности, или хотя бы радости, вместо этого
тот начал бубнить, что собирают всякую шантрапу. Только-только кот про помойки
забыл, да Галка со Светкой прежние привычки оставили, хотя иной раз всякое бывает, так вот тебе новая радость. Петя плюнул и пошел отдохнуть, а вслед ему
доносилось:
   - Ох, не доведет тебя жалость до добра, Петруха.

   Следующим утром курьера еще не было, у Валентиныча настроение уже улучшилось,
и он выдал Пете новую идею:
   - Ох и хочу я, Петруха, на родине побывать.
   - По протуберанцам соскучился? - ехидно спросил Петя.
   - Да нет, конечно. А вот в жилой сектор к Синему хорошо бы. Там сейчас хорошо: тепло, ветра почти нет, плазма спокойная, цвета от желтого до ярко-голубого. Хорошо.

   Петя взмолился:
   - Брось ты эту затею, Валентиныч. Не хватало из-за тебя войну на звезде
развязать.
   К счастью, появился курьер. Он с удовольствием согласился, чтобы его звали Изольдой, и вся компания отправилась в посольство. Изольда вошла в столовую в женском обличье, и Светка с Галкой смотрели на нее, как две голодные кобры.
Евлампий же встретил Петю с радостью:
   - Закончил свои дела, Петр Иванович? Ну и правильно, давно пора. Тут вот какое дело: ты помнишь, как мы с тобой по пространственным листам хаживали?

   Петя насторожился.
   - Так есть хороший вариант, никто еще не пробовал: доходим до ближайшей
черной дыры, прыгаем в нее, выходим в чужой четырехлистник, по тому листу выходим уже в его черную дыру и возвращаемся в наш лист, а там уже все просто.
По пути разведаем кусок нового листа.
   - Тебе мало прежней встречи с тамошними жителями?
   - А я из всех сетей наберу анекдотов столько, что на неделю непрерывного рассказа хватит.

   - А маршрут рассчитать ты сможешь?
   Евлампий смутился:
   - Ну, сам-то нет, но Михалыч поможет. А сейчас и Изольда с нами.
   Петя обреченно махнул рукой:
   - Делайте что хотите. А я на островок теплый смотаюсь, надоели вы мне все.

   Отдых, впрочем, не удался: Петя не столько плескался в теплом море, сколько
думал о делах в посольстве. На третий день он не выдержал и вернулся. Первое, на
что он обратил внимание - это отчетливый запах гари. Светка при виде Пети радостно заголосила:
   - Петр Иванович, наконец-то! Что тут было!
   - ?

   - Валентиныч с Изольдой согласились маршрут через черные дыры посчитать.
Сколько считали - столько ругались. Искры, плазменные струи, взрывы всякие. Я и
объяснить не могу, я девушка неученая. Но первым делом две стены разнесли.
Пришлось от греха колпак над посольством вдвое толще сделать, да и внутри посольства их такой же стеной отгородить. А только все равно выгибается, гудит,
искрит. Два раза наращивали. Только вчера под вечер утихли.

   - Зайти-то к ним можно?
   - Сейчас, наверное, можно.
   Картина, которую увидел Петя, вызывала восхищение: в одном углу Валентиныч в прежнем кафтане и бобровой шапке читал детектив, в другом углу Изольда увлеченно
читала дамские журналы. Правда, кожа у нее была зеленая и светилась.

   - О, Петруха! А ведь получился маршрутик. И жители там почти спокойные. По
слухам.
   - И соврал бы что-нибудь, мол, злобный там народ.
   - Я, Петруха, честный звездный житель и врать не могу.
   - Твоя честность приведет к тому, что в следующий раз играть ты будешь
самостоятельно.

   Решили, что Валентиныч скажет, что исходных данных мало, а Петя попросит Михалыча употребить власть. Так и поступили: Михалыч объявил, что каждый следующий поиск в чужом четырехлистнике разрешается только с ведома альтаирских
ученых, и точность расчета маршрута должна быть намного выше. Евлампий вздохнул
и согласился.

   Уже на следующее утро Петя мог спокойно посидеть в столовой и послушать
умные разговоры. Евлампий растолковывал Михаилу:
   - Эльфы, ведьмы, колдуны духи и прочие частично зародились на Земле сами,
частично заходили в гости из других миров. На интуитивном уровне они научились
ходить по пространствам, но делают это неуклюже, поскольку науку отвергают в
принципе. Некоторые формы умеют проникать в подсознание глубже, чем при обычном
гипнозе. Больша часть прочих сверхъестественных способностей - обычные фокусы.

   Стремительный вмешался:
   - Надо подучить вас ставить защиту от подобных проникновений.
   Евлампий продолжил: 
   - В общем, в масштабах Метагалактики представляют тупиковую ветвь эволюции,
как на Земле австралопитек по отношению к человеку.

   - Что уж так обидно?
   - Так это обычное дело во Вселенной. Жители белых карликов и нейтронных звезд
свысока поглядывают на Валентиныча и его родичей: звезда-то у него молодая.
Валентиныч со своими пренебрежительно относится к альтаирцам, те в свое время
тоже считали, что на Земле разумной жизни нет.

   - А почему же Петр Иванович держится на равных с остальными?
   - Тут и его личные способности, и дело случая. А я про общий принцип.
   - Так души нет? - спросил Михаил. - И прошлых жизней тоже?
   - Что-то, не сводимое к материальным законам, есть везде. Но оно всегда жестко связано с материальной основой, той или иной.

   - И переселения душ нет?
   - На нашем уровне знаний нет.
   - А есть другие?
   - Должны быть. Но в пределах нашего четырехлистника наш уровень вполне достаточен.

   - Есть, есть другие, - вмешался Стремительный. - Там не только пространство, а и диалектика по-другому понимается.
   - Отменяется, что ли? - удивился Михаил.
   - Диалектику отменить нельзя, это все равно что отменить движение. Законы
по-другому выглядят. Да логика троичная, с дифференциалом утверждения, да
фрактальные числовые поля... В общем, меньше гоняйся за звездной экзотикой, а
больше учись.

                Продолжение следует



   -