Я вас всех ненавижу это полностью выдуманная истор

сегодня на улице холодно и ветер я смотрю в окно на всклокоченных собак и ворон, которые борются с ветром в полете застывая на одном месте безмолвно парят и тоже прячутся среди густых ветвей вязов и кленов, разбросанных по всему двору перед нашим домом; за одну из веток зацепилась желтая лента и дрожит параллельно земле, показывая какой сильный сегодня ветер
громыхают жестяные крыши это слышно сквозь закрытые окна и из отдушины в вентиляционной трубе доносится зловещий гул раз в три минуты на некоторое время включается холодильник
мне сегодня снова не побывать на улице одинокие прохожие торопятся быстро свернуть за угол достичь подъезда и спрятаться за дверьми
ветер мотает за естественными преградами легкий мусор – драные пакеты, куски газет, какие-то другие клочья; а мне на ум приходит фантазия о жизни камней стоящих под ветром – неужели они так спокойно и невозмутимо воспринимают этот вой и удары стихии, по сообщениям синоптиков, до двадцати метров в секунду
или для их размеренной жизни жара лютый мороз и высокая влажность – единственная возможность пережить хоть сколько-нибудь сильные ощущения в своем бессмертии; эрозия и попадание в камнедробилку в таком случае становится для них равными таинству рождения или размножения так как меняет их облик и увеличивает количество самостоятельно мыслящих хоть и маленьких особей
изначально все камни были единым целым – матерью всех камней – и до сих пор обладают коллективным разумом
я тоже “like rock” – подобен камню – бездвижен, но это сходство меня не радует так как я не вечен и каждый стук часов говорит мне о возможности сделать что-то, так как, в отличие от камня я могу что-то делать как-то менять окружающую меня среду хотя возможности мои ограничены
холодно говорит мать сегодня обойдемся без прогулок говорит мать побудешь дома говорит она возможно, завтра хотя бы ветер этот уляжется, и кто-нибудь зайдет, а на работе у меня запарка и я вернусь поздно уставшая, как собака, в четверг ухожу на сутки, но в субботу, что бы ни случилось, мы с тобой сходим в парк
сходим ненавижу это слово
телевизор я могу смотреть сутками но ночью после четырех часов совсем никаких фильмов а только выученные наизусть клипы и днем есть пара часов когда передачи совсем уж никуда не годятся или сразу по нескольким каналам демонстрируются “мыльные оперы” и их я тоже смотреть не могу так как голова идет кругом от повторяющихся сюжетов и банальных ситуаций
в течении двух лет я пытался смотреть один американский сериал и научил/заставил себя сопереживать его героям, но, в конце концов, ситуации начали повторяться и меня начала раздражать тупость его героев
куда лучше передачи о путешествиях и открытиях физических законах животных растениях картинах обрядах исторических событиях и прочих чудесах происходящих в мире но и эти программы доводят меня порой до слез когда я понимаю что мне никогда не удастся увидеть настоящие индейские вигвамы Париж Ниагарский водопад и рыбу-пилу
я обычно знаю программу наизусть но этот газетный листок всегда со мной и я с жадностью хватаю программу телепередач на следующую неделю когда мать ее приносит
программы об инвалидах я ненавижу
мне снятся сны о больнице снова и снова удачный исход операции и я иду на костылях по больничному коридору в столовую и вижу вкусную еду и симпатичную девчонку на раздаче которая мне улыбается и после еды я ухожу из столовой забыв костыли
в больнице мне по другому могла нравится девушка на раздаче потому что мне тогда было шесть лет и все для меня были аморфными друзьями лишенными какой либо половой принадлежности
я читал медицинскую литературу и нашел по разным источникам что операция заканчивается удачно от семидесяти пяти до девяносто процентов успешно
я немного жалею, что не ценил в детстве свои способности ходить и бегать а во дворе с другими мальчишками издевался над неполноценным немым Гришей; меня научили показывать ему кулак издалека – это на языке глухонемых ужасное оскорбление –после чего я быстро убегал со всеми, пока Гриша издавал непонятные гортанные звуки, краснел с досады а потом плакал
мне хотелось найти Гришу и извиниться перед ним но я могу только позвонить – а как можно позвонить глухонемому? в нашем районе он больше не живет
синяки на бедрах никак не проходят – я цеплялся за полку, чтобы достать материн самогон и два раза упал к счастью ничего не разбив
как теперь рассказывают, потому что я сам не слишком хорошо помню, началось все со жжения в районе правого бедра и я отказывался ходить и не мог спать из за постоянного беспокойства; я просился “на ручки” а пьяный отец считал что я выпендриваюсь и просто бил меня несколько раз и весь в слезах я шел гулять ногами с ним в магазин и боль от ноги смешивалась с болью от родительских тумаков и я орал, теперь уж сам не могу сказать, от чего сильнее
в пять лет несложно болеть несколькими заболеваниями сразу так что в реанимации меня откачивали почти месяц и основная беда выпала из внимания врачей; во всех судебных исках они были признаны невиновными
в прошлую субботу дома был праздник и пришли четыре мамины подружки и два друга; они пили и я сидел с ними за общим столом; одна из ее подружек как и все сильно напилась и во время танцев что ей не досталось кавалера уселась ко мне на колени гладила по волосам икала дышала перегаром и говорила невнятно; мать бросила своего мужчину стала ругаться с ней и выпихивала ее в коридор, где они дрались
гости разошлись а мама сначала немного выпила еще, потом побила меня поплакала на диване попросила у меня прощения, ушла в свою комнату и во сне несколько раз сильно кричала
шестой год рождения я не очень помню провел в больнице и до семи или чуть больше меня таскали по разным операциям платным и бесплатным; в редкие дни пребывания дома мать плакала а отец почти каждый вечер таскал меня гулять в парк и я любил его и каждый раз ложась в больницу, ждал, что выйду оттуда на своих ногах
тем более что ноги всегда были передо мной – тогда еще с остатками мышц, наверное, помнящие, как убегать от глухонемого Гриши
в восемь лет меня записали в первый Б класс и его ученики ходили ко мне первое время и я как бы даже завел там друга а для них это было забавное развлечение, так как мать оставляла печенье мультфильмы газировку; к середине года у них появились другие интересы и поток гостей иссяк; я продолжал старательно заниматься и ко мне заходила соседка-учительница которая занималась со мной так интенсивно что я к девяти годам обогнал своих сверстников и сдал экзамены за пятый класс; к восьмому классу я подошел одиннадцатилетним сдал экзамены и был очень счастлив но моя индивидуальная учительница перестала приходить а потом умерла
на похороны меня по моей просьбе завезли к ней в квартиру и оставили у ее гроба где я поплакал и успел соскучится рассматривая ее восковой лоб и нос венки и букеты, и ее престарелые подруги обнаружили меня, окружили заботой поили чаем на кухне и разговаривали со мной
во время похорон меня докатили до угла дома за гробом а потом все уехали и я вернулся к своему подъезду где простоял два часа замерз пока вернувшиеся с кладбища не утащили меня двенадцатилетнего но выглядевшего на пятнадцать на ее поминки где я напился и
меня вытошнило
отец утащил сначала меня потом ушел за каталкой и остался там пришел только под утро пьяный и кажется подравшийся он прожил с нами еще пару лет все чаще и надолго пропадал из дома а потом пропал совсем только иногда от него приходят открытки и переводы я не знаю его обратного адреса мать ему по-моему иногда пишет
по телевизору показывали документальный фильм о трудной судьбе инвалидов в деревне и после сразу же о счастливой судьбе инвалидов в городе которые ездят в походы и участвуют в соревнованиях по волейболу и прочие развлечения
я бы лучше согласился жить в деревне где запросто можно выехать на своей каталке из дома хотя бы летом и отправится с другими пацанами на рыбалку или в клуб на танцы и смолить папиросы разглядывая девчонок
в маленьком городе где мы живем с мамой развлечений немного и домов с пандусами для съезда инвалидных колясок вообще нет и мы живем на третьем этаже и на меня выплачивается пенсия (слово “выплачивается” в данном случае происходит от слова плач)
по линии помощи и реабилитации инвалидов меня возили на олимпиаду по физике и это было здорово специально оборудованный автобус но водитель не хотел останавливаться и несколько человек пустили под себя лужу а я сдержался и дотерпел до города
от той же организации ко мне приходила женщина не женщина, девушка чтобы со мной заниматься и она типа психолог но как мне показалось ей самой была нужна какая-нибудь помощь
она не хотела со мной пить только разговаривала и это мать ее пригласила после того как я перерезал себе вены и меня спасли и батюшка был очень строг со мной и говорил что я очень расстроил Бога – если ему понадобится то я умру но сам я не должен делать так, чтобы умереть
она принесла мне книгу австралийского писателя Алана Маршала “Я умею прыгать через лужи” где рассказывается о мальчике с парализованными ногами который старался и потихоньку начал ходить и прыгать и испытывал счастье перепрыгивая через лужи потому книга так и называется
мне сначала очень нравилось ее читать и я словно этот мальчик стал снова делать зарядку и подтягиваться на руках и даже пытался стоять и однажды на руках добрался до комнаты мамы и отпустил руки около дверей чтобы она увидела что я могу хотя бы стоять но я не удержался и упал и она очень ругалась когда несла меня обратно в кресло
я люблю свою маму
это очень плохая книга я ее теперь ненавижу она о мальчике который научился хоть немного ходить а я точно знаю что ходить не смогу никогда и баба эта что мне принесла книгу – сука
когда ко мне приходили мои друзья мы играли и смотрели мультики мне очень нравилось а потом только один парень Андрей приходил ко мне он и теперь приходит и мы с ним пьем водку на мою пенсию мать знает об этом просит только чтобы мы не употребляли наркотиков но Андрюха пару раз меня накуривал и в те моменты мне было хорошо
я шел по полю клевера
Андрюха принес мне пару журналов для взрослых и после того как он ушел я делал это
несколько лет подряд я занимался этим несколько раз в день но с каждым разом у меня все больше болело а потом я устал и теперь хоть что смотри я остаюсь спокойным даже когда эта женщина блондинка сидела у меня на коленях на матери день рождения
мне еще интересно но я понимаю или как у других привычка – ты просто знаешь, что из этого ничего не получится и постепенно привыкаешь – так, наверное у католических священников к старости целибат перестает быть в тягость
я их не понимаю – если бы я мог то все девчонки были бы мои и я бы играл в футбол и бегал бы и ходил бы в горы и что там еще
я ненавижу всех тех кому это доступно
путешественников
фигурное катание
велосипедистов
лыжников и особенно бегунов-лыжников
парней, которые не пошли в армию из-за плоскостопия
птиц, потому, что они летают
а разве вам никогда не было завидно тем, кто имеет больше возможностей, чем вы?
женщины, вы разве не завидовали мужчинам потому, что у них есть член?
у кого есть машина, вы разве не презираете тех кто идет по тротуару?
повара в ресторане вы не выглядываете с презрением в зал где сидит всякое быдло не способное оценить ваши кулинарные изыски?
всех тех кого я вижу в окно я ненавижу потому что они могут больше чем я и часто спрашиваю себя – почему я не могу поменяться с проходящим мимо нищим – чтобы он тихо сидел в кресле под старость лет а я ходил на его ногах
мою исповедь или этот рассказ вы читаете сидя – цените возможность встать
моя судьба для вас в виде этого рассказа можно было бы сравнить с кометой, пролетевшей по небосклону и оставившей небольшой яркий свет или воспоминание в вашей памяти
нет это не комета это дерьмо в унитазе, на которое вы бросаете взгляд прежде чем дернуть ручку слива