Герои - Там, на Гражданке - Нет!

В вагон электропоезда на большой городской станции входят двое мужчин. Если точнее входит один, другой при поддержке первого боком вползает в тамбур. Красное припухшее лицо, опустошенный взгляд, заторможенная речь ползущего по тамбуру пассажира имели все признаки сильного алкогольного опьянения. «Герой» - так называл своего пьяного товарища сопровождающий пассажир, - «Сегодня немного перебрал, а вообще он по характеру добрейший» - объяснял положение своего товарища сопровождающей электропоезд охране: Оксане и Роману.
Усадив на скамейку «героя» сопровождающий пассажир стал расспрашивать как далеко еще ехать до «Темной пади и вообще как добраться до Старой Ангасолки?».  Отзываюсь на эту просьбу, подсаживаюсь к сопровождающему. После объяснений основной путеводной "схемы"  дороги, знакомимся: Сопровождающего – зовут Вано, товарища – Мишель. На вопрос: «Друзья?» Да нет больше чем друг, мы с ним в Чечне служили. Были за линией «ноль-ноль-один», что означает быть в глубоком тылу. Мы попали под обстрел, от нашего взвода осталась груда обгорелого мяса и несколько раненых, да еще контуженная моя голова. Собрав всех раненых, делаю им перевязки, обкалываю их обезболивающими, а себя «бодрящими», и по снегу в летних берцах, тащу товарищей к нашим. Мишель был ранен в брюхо. До сих пор не могу понять как я мог его семьдесят километров тащить? А с другой стороны  понимаю – инстинкт жизни. Мишель с набыченным взглядом  красных глаз низким тоном: «Вано налей стопарь!» Вано дает команду: «Сиди в окопе!». Мишель молча делает перед лицом Вано выразительный жест средним пальцем. На что Вано хладнокровно заламывает его палец. Даже алкогольное опьянение не спасло Михаила от ощущения боли. Лицо его исказилось страдальческой гримасой. Палец на белой холеной руке быстро принял багровый цвет и опух, став в два раза толще своего собрата - среднего пальца на противоположной левой руке.  Мишель попросил Вано дернуть его палец. Вано несколько раз дернул палец, на что Михшель всякий раз сжимался и ухал от боли.
Вано достает из большого пакета банку с алкогольный коктейлем, отрывает кольцо. Розоватая пена фонтаном льется на пол, превращаясь на глазах в грязную липкую лужу. Вано отхлебывает. Начинает предлагать выпить сидящим рядом пассажирам. Все отказываются. Вано спрашивает одного: «Отказываешься по политическим мотивам или физическим?» Пожилой пассажир с без какого либо напряжения отвечает: «Скорее по физиологическим». Вано приглушенно сообщает мне на ухо: «Врет, по его прищуренным глазам вижу – чекист». Спрашиваю Вано: «Что у него на лбу написано об этом?». Вано: «Не знаю как это тебе объяснить, но у меня на чекистов – чутье. Скорее всего – это опыт. Как ты думаешь, двадцать лет отслужить в ГРУ – это что то значит?». Киваю головой - «Скорее всего – да».
Ты знаешь, где находится Йемен? - отхлебывая коктейль спрашивает меня Вано. «Если не ошибаюсь, в Африке» - отвечаю. «Так вот мы были заброшены туда отрядом в  пятнадцать человек. Вернулся только я. После чего я лечился в психушке».
Спрашиваю «Все погибли или попали в плен?»
«Пропали без вести» - лаконично отвечал Вано, продолжая дегустировать коктейль.
На его громкий голос подходит Оксана – в форменной одежде «желдорохрана». Строгим голосом - «Вам придется сейчас выйти на станции за нарушение общественного порядка!»
Вано разводит руки: «Помилуйте, да мы как шелковые или почти, а тут нарушение?» Оксана строгим, бескомпромиссным тоном продолжала: «Вы знаете, что распитие спиртных напитков запрещено в общественном транспорте. Тем более мы вас сразу предупредили при посадке в вагон!»
Иван почти поднимая руки к верху, держа в одной руке банку с  коктейлем: «Скажите, где здесь контейнер под мусор? Куда можно эту злосчастную банку выбросить?» «Сходи в туалет. Там все есть» - уже более примирительно предложила охранница.
Иван спрашивает меня: «За что я воевал? Чтобы видеть это г....? Как объяснить этой мадам, что мы искалечены войной?».
«Так вы будете выбрасывать пойло или готовьтесь к высадке на следующей станции» - прервала Ивана охранница. Иван с банкой идет к тамбуру, где расположен туалет, громко обращаясь ко всем: «Где здесь мусорный контейнер?  Ужасно, я ведь не разу не ездил на электричках!» По вагону раздается дружный смех. Охранница сопровождает Вано к туалету.
Вернувшись Вано продолжил свое повествование: «После выхода из психушки решил пожить на гражданке. Написал рапорт на увольнение. Меня предупредили: «Обратного хода – не будет». В этот момент у меня на руках было пятьдесят миллионов. Сошелся с на настоящей футболисткой. Купили в «Зеноне» двухкомнатную квартиру, новенький «Мерседес». Через месяц я приехал домой в дупель пьяный. Она мне такую «зачистку» сделала да еще с ультиматумом: Либо кодируйся или расходимся! Я там пошумел -  мебель, посуду порушил.  А в результате ушел не с чем. Месяц назад друган мою машину разбил.  Начались постоянные пьянки. Чую от такой «гражданки» - мой паровоз пойдет под откос.  Здесь я не вписываюсь в параметры гражданской жизни Теперь снова подал рапорт приема меня на службу. Мне сказали жди ответа на запрос «полгода». Там по крайней мере я свой. Есть за что зацепиться. Я готов хоть завтра двинуть в любую горячую точку, хоть на Киев. Мы бы там быстро порядок навели». Пытаюсь ему возразить: «Не все можно решать силой». Вано: «Ты что-нибудь понимаешь в микрохирургии глаза? Нет? Так вот точно военно-политические дела для многих – это тоже самое, что микрохирургия глаза. Не знают,  а рассуждают. Если говорю  сделаем – значит  сделаем!» 
Мишель обращается к Вано: Давай выпьем? Вано подает ему фляжку с водкой, потом пакет с яблочным соком - «На пей и вались на боковую». Мишель мычит, тыкает на пакет с соком. «А самому открыть не слабо? А еще зуботехник называется! Давай!» - Вано, зубами отрывает уголок тетрапака и возвращает сок Мишелю.   Вано  снова камандирским тоном добавляет: «Давай заправляйся и в окоп! А то нас действительно высадят» Потом уже обращаясь ко мне: «Конечно я бы мог позвонить наверх. Да нельзя на мелочи бросаться козырными картами. Есть связи. Я ведь президенту дважды лично руку пожимал. Один раз за вынос тело губернатора И. Помнишь такого? Это бывший губер N-й области. Погиб во время охоты на вертолете. Он бывший полковник «конторы» (КГБ). Поэтому его поиском руководил Кремль. Мой отряд с места аварии вынес на себе десять мешков, с телесными останками, среди которых было тело губера. Вообще сейчас «контора» в кризисе – старые кадры уже ушли. Ушли те, кто понимал дело и мог учить других».
 Тут по вагону пошла проверка билетов. Внимание Вано переключилось на молодую кондукторшу. «Скажите мы когда с Вами в ЗАГС пойдем расписываться?» - обращается Вано к кондукторше поднимаясь во весь свой рост.  Кондукторша молча отстраняясь проходит мимо. Мишель выходит из положения загнутого положения - «Крендель» и начинает громко поддерживать выбор Вано на английском: «Ю а бьтифул гел. Ю а вери бьтифул!». Сотрудники сопровождения из конца вагона снова в образе Оксаны зычно отреагировали: «Успокойтесь или следующая остановка будет ваша!»
Вано садится на скамейку: «Мне удалось выйти живым из Афгана, Чечни, Иемена, Саудовской Аравии, а тут какая то мымра, да что там говорить. Давай Миха еще дернем!» Достает из черного пакета бутылку пива. Пальцами легко снимает крышку с бутылки, делает несколько глотков. Мишель оживает, тянется рукой за бутылкой. Здесь снова охранница Оксана проявила орлиную бдительность. Оперативно весь пакет вместе с бутылкой был изъят с угрозой сдачей полиции».
Вано улыбаясь подводит итог: «Сдаем оружие, - но не сдаемся! Вот и выходит мы герои – там, а на гражданке – нет. А душа хочет быть всегда героем»