Отражение

Дождь поливал асфальт, мрачные капли били по машинам, которые выстроились вдоль дороги, изображая неприятные и причудливые фигуры. Что-то было во всем этом очень резкое, как удар или пощечина по лицу в теплую и ясную погоду, которая холодом вдруг впивается в кожу. Свет фар отбросила лужа, затем он отразился в витрине магазина и даже слегка сверкнул на гладкой панели жидкого кристаллического телевизора, который усердно рекламировался магазином. Его выдвинули вперед всех прочих товаров, широкий, точно капитан корабля он грозно смотрел на все происходящее снаружи, как бы удивляясь, к чему все эти беспорядки.                Другой свет. Фонарь освещает темную улицу, его блеклый желтый ком из единственной глазницы бьется о летящий с бешеной скоростью мотоцикл, на секунду замирает в воздухе, пестрясь на каплях, а затем исчезает. Проехав пару кварталов, он ловит на себе все цвета светофора, а затем исчезает во тьме.                Из мрака снова выпрыгивает хищник, ударяясь о теплую щеку и срывая с нее капли крови, он отпрыгивает назад для нового броска. Молния сверкает в зеркале.                Вперед и чуть влево по коридору лежит разбитая ваза. Мелани случайно разбила ее, у нее бывают припадки. Когда закружилась голова раннее днем, она схватилась за стол чтобы не упасть. Но ее тонкие пальцы смогли поймать лишь краешек скатерти, что привело к полному опрокидыванию всего содержимого на пол, так и разбилась ваза.                Ее плачь никто не слышит, но на самом деле только так кажется. Всегда есть невидимый слушатель, который не только знает про вас все, но он знает все вообще. Невидимая сила, которая насквозь пронзает этот мир, обладающий чудесными свойствами. В каждом доме, в каждой квартире есть предмет, за счет которого вещи происходят так, как должны происходить. Но если что-то с этим предметом случается, то последствия могут быть непредсказуемы. Никто не знает, что и как может действовать на предмет. A Мелани и тем более не знала.                Она только сегодня прочитала эту статью в интернете, а как известно, так часто публикуется информация, которая никак не связана с жизнью. С ее жизнью, которая протекая вполне благополучно в течение нескольких дней, в один безобразный миг преображается в уродливую массу криков, слез и боли.                Прижавшись лицом к стеклу, она плакала, ощущая не только холод лижущего ее бархатную кожу ремня, но и холод его глаз, который, быть может, протыкал ее намного больше, чем материальный предмет. Наконец пытка кончилась, и Мелани, вся в слезах убежала к себе в комнату. Стивен поплелся на кровать, он очень устал, избивая жену, он ее ненавидел за то что, та разбила его любимую вазу, но и также был благодарен ей за то, что она провинилась, и он смог наконец-таки ее избить и удовлетворить свои садистские потребности. Он лег на кровать и заснул как ребенок.                Это было воскресение, и, конечно же, сегодня у Стивена был выходной, он даже не потрудился ничего объяснить. Просто вышел и пошел в стриптиз-бар, чтобы как-то отдохнуть от лица, которое видел уже на протяжении нескольких лет замечательной семейном жизни. Это лицо, опухшее с правой стороны от синяков, уткнутое в подушку, дышало часто и тихо, подавляя плач, опрокидывая его с ног на спину, Мелани закинула его вглубь души и встала.                День обещал быть солнечным, она приготовила еду, посмотрела какую-то странную передачу. Снова про вещи. Оказывается, дом никому не принадлежит, на самом деле вещи выбирают себе хозяина.                - Но тогда почему же они спокойной уживаются с совершенно разными людьми, ведь когда владелец умирает, они не бунтуют? - спросила Мелани у телевизора.                Мужчина в черном, как ворона, пиджаке внимательно посмотрел на зрителей, но Мелани показалось, что он посмотрел только на нее.                - Разумеется, - сказал он, - мы не хотим вдаваться во всякую мистику и будем предельно осторожны с такими чрезвычайно странными фактами. Но как нам удалось выяснить по опросам, большинство людей не уделяет должного внимания своим вещам. Они не живут вместе с ними, они просто их имеют, и в этом случае вполне логично будет сказать, что отношение вещей к людям, если не совсем уж безразличное, то крайне умеренное.                Это заинтересовало Мелани, она огляделась по сторонам.                Старое кресло, в котором еще сидела ее покойная мать, Мелани часто качала ее. Около него плодились диски с разными фильмами Стивена, то же самое можно было увидеть на комоде, на телевизоре. А на кресле можно было увидеть шов, Мелани бережно зашила это старое белое кресло, и толстый хвост ниток был похож на улыбку.                Стивен всегда хотел стать режиссером и пересмотрел множество фильмов, он считал, что если окружить себя фильмами, то его разум сам подстроится на нужный лад, и он без труда сочинит, что-нибудь броское волнующее и оригинальное. Но нет, ничего не приходило в голову, а тем временем диски пылились, их яркие обложки становились все серей и серей, и если бы не Мелани, они бы так и оставались пыльными.                К сожалению, девушка не могла часто убирать, от пыли становились очень плохо, и порой дело почти доходило до головной боли, неизвестно почему. Но все же она старалась держать все в чистоте.                Ее тонкая рука прикоснулась к стеклу, ей показалось, что оно такое же теплое, как кожа человека. Она посмотрела на свое отражение и увидела свое перепачканное кровяными подтеками лицо. Но оно было ее и в то же время не ее. Ее маленький носик, черные длинные волосы, пухлые губки, но глаза хоть и такого же цвета. Но это не ее глаза, в них видно сострадание и теплота, та доброта, которую она к себе никогда не испытывала. Это было для нее чем то новым. Но она не испугалась такой перемены, она не могла бояться зеркала, которое очень любила. С этим зеркалом было связано буквально все. Оно видело всю ее жизнь. Как будучи совсем ребенком, она путалась в длинных рукавах свитеров, которые ей вязала ее покойная тетя. Нахлобучивала на голову огромную шапку своего покойного ныне отца. Одевалась в свой первый раз перед походом в институт. Не могла насмотреться на себя с дипломом в руках, и самое главное, не смотря ни на что, она всегда ему улыбалась. Пусть даже ей было очень плохо, она как будто не хотела сама это видеть и показывать зеркалу, это было ее шкатулкой добрых и хороших воспоминаний. Кроме тех вечеров, когда она прижималась к нему лицом, потому что ее стегали ремнем, как кнутом, беспощадные руки Стивена. Она не просила защиты и не просила поддержки, просто в такие моменты она хотела побыть с чем-то близким со своей хорошей и счастливой жизнью, это был ее укромный уголок, и даже боль растворялась в этом теплом месте. Но нет, она не хотела хранить эти воспоминания, и она никогда не смотрела в зеркало, не видела свое перекошенное ужасом лицо, она не хотела класть это в свою шкатулку воспоминаний. Она бы могла уйти от Стивена. Но почему-то все еще любила его, того, которого не у каждого повернется язык назвать человеком, не то что хорошим мужем.                Она не работала, потому что Стивен ей не позволял, а узнав, что жена была приглашена на престижную работу в фирму недвижимости, так рассвирепел, что выгнал ее одну ночь провести на улице. Он же зарабатывал деньги. Шантажом, вымогательствами и порой грабежом, о чем Мелани  даже не догадывалась.                Уже был почти вечер, когда Мелани ужаснулась. Она не оплатила счета за телевизор, и теперь его отключат. Руки задрожали, пытаясь не выронить пульт. Она включила телевизор. Черно-белая мешанина заплясала перед глазами и послышался шорох. А затем как предсмертный колокол раздался звонок.                Он набросился на нее, с глазами налитыми кровью. Казалось, он всю неделю копил в себе силы, что бы вот так швырять ее об стены, и избивать свою несчастную жену. Хромая, она подошла к зеркалу и прижалась каждой клеточкой не только тела, но и души, к теплому стеклу. Он стегал ее железным языком пряжки ремня, и она выла от боли. Но так не могло продолжаться вечно, она не могла больше терпеть, она не улыбалась зеркалу, и то вдруг стало холодным. Стивен потянул Мелани за волосы, и та посмотрела в свою отражение, в глаза полные ужаса. Очередной удар обрушился на женщину, и она раскололась на куски, точно была из стекла.                Ошарашенный Стивен отпрянул. Куски ее лица сверкали на полу при свете бледной лампы, половина глаза укоризненно смотрела на мужа. За спиной послышался скрип, но он не осмелился повернуться. Ему и не нужно было, в зеркале он увидел, как дверь распахнулась, и оттуда вышла Мелани. В ее руках ничего не было, но пальцы сверкали как лезвия ножа. Он повернулся к ней и ударил ремнем, пряжка отлетела с глухим стуком на пол, проскользнув через ее пальцы. А затем они впились ему в живот, и кровь закапала на пол в такт тиканью часов. Он не мог сопротивляться и даже не мог кричать, пальцы другой руки тонкими порезами обволакивали шею. Со всех сторон, со всех граней она была остра как игла, и даже ковер рвался под ее ногами, к ней нельзя было прикоснуться, не поранившись. Когда она медленно подошла к окну, впившись в него как шампур в сочный шашлык, след крови, извивавшийся кровавой змеей, протянулся по полу от зеркала к оконной раме.                Легким движение девушка отделила голову от туловища и сбросила изуродованное тело вниз. Затем она подошла к креслу и, прикоснувшись, разрезала ему зашитый рот. Оно впилось мягкими губами в кровь на полу и пило до тех пор пока из белого не перекрасилось в алое.         Девушка подошла к зеркалу и ударила по нему рукой. Густые слезы потекли по еще щекам. Она потеряла сознание и упала, разбившись на миллион кусочков.                Когда Мелани проснулась от звона стекла, было восемь вечера. Мужа все не было, и она вдруг поняла, что это ее не беспокоит. На следующий день его также не было. Мелани не искала его, он ей был не нужен, она даже радовалась, что больше не любит его. Она хотела забыть про все те страшные вещи, которые он с ней делал, и переехать в другую квартиру. Ей очень не хватало зеркала и что еще печальней, она даже не помнила, почему оно разбито. Она также заметила, что кресло поменяло цвет, но оно выглядело все еще уютно и тепло. Мелани не смогла полностью возвратить зеркалу его начальный облик, но куски, собранные на полу, заботливо легли на пластмассу, кое-что от зеркала осталось, и Девушка радостно смотрела на свое отражение, и то улыбалось ей в ответ. Мелани забралась с ногами на кресло и внезапно то слегка булькнуло, как будто внутри была вода. Отражение Мелани ужаснулось, но девушка уже мирно дремала. Теперь ее жизнь изменится к лучшему. Девушка в стекле улыбнулась и тоже забралась на кресло и уснула.
Конец.