Сражения северо-восточнее Ладоги. ч. 17

Сражения северо-восточнее Ладоги.

На этом направлении 30 ноября 1939 г. в наступление перешла 8-я армия комдива И.Н. Хабарова.
8-й армии предстояло действовать на важном направлении, выводившем в обход Ладожского озера в тыл линии Маннергейма. На этом направлении финны сосредоточили до трех пехотных дивизий, опиравшихся на хорошо подготовленный для обороны рубеж по линии Толвоярви – станция Лоймола – Кителя – река Ук супйоки. Между укрепленным оборонительным рубежом и государственной границей финны создали полосу заграждений, насыщенную полевыми укреплениями.
Как и на Карельском перешейке, здесь имелись проволочные заграждения, противотанковые рвы, завалы и минные поля. Особенно густая сеть минных полей и фугасов была в районе дорог. Ряд населенных пунктов (Корписельскя, Суоярви, Салми и др.) был превращен в сильные узлы сопротивления.

Всем было понятно, что судьба кампании решается в Карелии. Однако если бы 8-я армия смогла выполнить свои  задачи, то финская армия на Карельском перешейке оказалась бы в тяжелейшем положении.
К сожалению и тут оказалось, что дивизии РККА на были, как следует,  подготовлены в боевым действиям в условиях зимней лесисто-болотистой местности, а командование не смогло выработать достойный ответ финской тактике ведения войны мелкими подвижными группами.
В  распоряжении Хабарова было шесть полнокровных стрелковых дивизий (пять действовали  в первом эшелоне, а 75 с.д и 34 –я легкотанковая бригада находились в резерве). Их планировалось использовать для развития успеха после прорыва.
 Дивизии были сведены в два армейских корпуса: 1-й АК комдива Панина (155,139 и 56-я с.д.) и 56-й АК комдива Черепанова (18 и 168 с.д.).
8 я армия была усилена 49 м и 467 м корпусными артиллерийскими полками, 10 м гаубичным полком и 315 м отдельным артиллерийским дивизионом резерва Главнокомандования (РГК).
467 й корпусной артиллерийский полк имел 24 пушки 107 мм обр. 1910/30 гг. и 12 гаубиц 152 мм, а в составе 49 го корпусного тяжелого артиллерийского полка были 24 пушки гаубицы 152 мм МЛ 20 и 6 гаубиц 203 мм Б 4.
В составе 315 го артиллерийского дивизиона большой мощности имелось шесть 280 мм гаубиц обр. 1915 г.
По количеству и качеству артиллерии РККА имела над финнами просто подавляющее преимущество.

Кратко рассмотрим ход и результаты боевых действий этих дивизий 8-й армии.
Пять дивизий, действуя независимо друг от друга, должны были наносить удары по расходящимся направлениям. Примерно так же действовали русские армейские корпуса в августе 1914 года, во время вторжения 2-й Армии генерала Самсонова в Восточную Пруссию. Там такая стратегия привела к катастрофе и гибели этой русской армии.
Поистине, у нас  любят по нескольку раз  наступать на одни и те же грабли. Такая же порочная стратегия была положена и в основу действий 8-й армии РККА в Карелии, зимой 1939 года.
Позже, в апреле 1940 года, выступая на совещании по итогам финской войны, командующий артиллерией 8 й армии комбриг Н.А. Клич справедливо указал изъяны этого плана: «К началу войны 8 я армия начала наступление фактически „растопыренными пальцами“ – 5 дивизий на пяти направлениях. Территория не была подготовлена для действий крупных воинских частей. Почему это произошло? Потому, что общий оперативный план не учитывал важности петрозаводско сортавальского направления».
155 я и 139 я стрелковые дивизии, наступавшие на правом фланге армии, в условиях труднодоступной местности преодолели сопротивление противника, продвинулись на 75 80 км и вышли к основному оборонительному рубежу, где завязали тяжелые бои.
Финны при отступлении, как правило, уничтожали деревушки и хутора, чтобы лишить противника укрытий от холода. Население добровольно либо принудительно эвакуировалось в тыл
155 стрелковая дивизия  наступала на самом северном участке полосы 8-й армии, двигаясь по дороге Пораярви-Иломантси-Йоенсу.
Дивизия насчитывала 14 128 человек, 22 танка и 100 орудий. В середине декабря ее наступление было остановлено финнами в районе Мехке-Ойнассалми и линия фронта здесь стабилизировалась до конца войны.
Можно сказать, что, по сравнению с судьбами остальных дивизий, 155-й с.д. повезло.

В центре 139-я с.д. комбрига Беляева наступала по одноколейной грунтовой дороге Суоярви-Ягла-ярвм-Корписелькя. В дивизии было 15 362 человек личного состава, 90 орудий и 30 легких танков. 
Понятно, что для успеха наступления надо было иметь во главе колонны ударный отряд из танков, артиллерии и наиболее боеспособных пехотных подразделений (то, что немцы в годы ВМВ широко практиковали и именовали «kampggruppen”). Однако этого сделано не было,  движение по единственной дороге было организовано безобразно.
Дорога оказалась забитой перемешавшимися боевыми,  тыловыми частями и обозами так, что танки Т-37 , огнеметные танки и бронемашины оказались в обозе.
«В результате имели место выкрики со стороны бойцов следующего содержания: « Трусы, заперлись в броню, вперед не идете. Гранатами  забросаем». (Б. Иринчеев «Танки в Зимней войне» стр. 151)
В результате такой организации взаимодействия частей, в сражении 12 декабря при Толаярви 139 с.д. потерпела поражение и начала в беспорядке отступать на восток. На передовой было только несколько легких пулеметных Т-37 и три огнеметных танка, остальная бронетехника торчала в пробках в тылу.  Танки могли действовать только вдоль дороги и были быстро подбиты финскими противотанковыми расчетами.
Финны заявили о захвате 20 танков.
Ввод в бой 75-й стрелковой дивизии не исправил положения.  Ее вводили в бой по частям, облегчая этим самым для финнов  ее разгром.
В результате, обе разбитые дивизии отступали на восток. «Линия фронта стабилизировалась в 40 км восточнее Толаяви, на реке Айттаойоки.
За период боев с  14 по 24 декабря 55-я стрелковая дивизия потеряла:
Танков Т-38 -5
Танков Т-26 -10
Бронированных тягачей Т-20 – 5» («Танки в Зимней войне» стр.152)

Южнее 139-й с.д. наступала 56-я с.д. комбрига Евстигнеева, с направления Суоярви на Рускеала, вдоль шоссейной и железной дороги. Дивизия насчитывала 15 876 человек. 138 орудий и 36  танков (22 Т-37 и 14 Т-26).  Дивизии был придан 111 –й танковый батальон в составе 54 танков Т-26.

За западном берегу реки Коллаанйоки финны организовали оборону протяженностью около 2 км, блокируя железную и шоссейную дороги.
На флангах их обороны была тайга, где могли действовать только разведгруппы и патрули на лыжах.
56 дивизия при поддержке танков вела наступление «в лоб», вдоль шоссейной дороги. Танки подрывались на минах (13 машин только с 7 по 9 декабря), а также расстреливались противотанковой и полевой артиллерией финнов, которые хорошо пристреляли этот участок дороги.
Наша пехота неохотно шла в бой, порой проявляя неустойчивость, беспечность и склонность к панике.
«14 декабря 6-я рота 34 –го пехотного полка под командованием лейтенанта Юутилайнена совершила дерзкую вылазку на восточный берег реки. В 37-м полку началась паника, стрелки отошли, оставив полковую и противотанковую артиллерию без прикрытия.
В контратаку без разведки был брошен один взвод Т-26 из 111-го отб.  В результате танки оказались одни на незнакомой местности, без пехотного прикрытия. Попав в противотанковый ров взвод оказался под огнем финских противотанковых пушек и погиб в полном составе» (Б. Иринчеев «Танки в Зимней войне» стр. 155).
Финны отошли на исходные позиции и заявили об уничтожении 5 советских танков и захватили 2 советские пушки ПТО.
 
В конце декабря 1939 г. линия фронта под Лоймолой стабилизировалась. В феврале и марте 1940 года финнам удавалось там сдерживать мощные советские атаки.
А.Б. Широкорад в книге «Северные войны России» отмечал:
«На левом фланге 8 й армии наступали 18 я и 168 я стрелковые дивизии 56 го корпуса и приданная им 34 я легкотанковая бригада (большинство ее составляли танки БТ 7). Они успешно преодолевали в условиях бездорожья пограничную полосу заграждений. 18 я дивизия 8 декабря успешно форсировала реку Уксупйоки, 9 декабря овладела укрепленным узлом Уома и после ряда боев достигла района Рухтипанмяки – Каринен – озеро Туокаярви. 168 я дивизия форсировала реку Уксунйоки, 10 декабря заняла город Питкяранта, а к 14 декабря вышла в район Кителя.
Первоначально советским частям противостояли лишь два финских батальона. Но финны быстро оценили ситуацию – советские войска могли обойти с севера Ладожское озеро и оказаться в тылу линии Маннергейма. Поэтому к 5 декабря финны сосредоточили там 2 й батальон 37 го пехотного полка, 8 й егерский батальон, 38 й пехотный полк, батальон 36 го пехотного полка и батальон? 39 го пехотного полка. Кроме того, в их ближнем тылу находилось по два батальона 37 го и 39 го полков и батальон 36 го полка. Командовал финской группировкой генерал майор Ю.В. Хеглунд.
По мере накопления сил, финны, пользуясь своим превосходством в лыжной подготовке, стали проникать мелкими группами в тыл советских дивизий, прерывая из коммуникации и минируя дороги. К 22 декабря части 56 го стрелкового корпуса окончательно перешли к обороне. Уже первые нападения финнов на немногочисленные дороги заставили командование корпуса вывести с фронта для их охраны 83 й танковый батальон 34 й танковой бригады и роту 82 го танкового батальона…
К 26 декабря 1939 года финны создали два минированных завала на дороге Лаваярви – Леметти в районе Уома, и 28 декабря движение там прекратилось. Теперь на фронте против левофланговых соединений 56 го корпуса находились следующие финские части: 2 й батальон 35 го пехотного полка, 8 й специальный батальон, по два батальона 37 го и 38 го пехотных полков и батальон 36 го пехотного полка. В резерве в ближайшем тылу были по третьему батальону 37 го и 38 го пехотных полков, батальон 36 го полка и 39 й полк».

13 декабря 1939 года за провал наступления 8-й армии, решением Ставки  командующий армией И.Н. Хабаров был снят с должности и до конца войны использовался на тыловых должностях по снабжению 8, 9 и 14 армий.
На должность командующего 8-й армии был назначен бывший руководитель фронтового управления, координировавший разгром японцев под  Халхин-Голом командарм 2-го ранга Григорий Михайлович Штерн. (За это он  даже 29.08.1939г. был удостоен звания Герой Советского Союза).
Однако и Штерн  не сумел изменить к лучшему ситуацию в 8-й армии. Окружения и разгромы наших войск, действовавших разрозненно и неумело, продолжались.

Наиболее трагической оказалась  судьба 34-й легкотанковой бригады комбрига Кондратьева.
«В результате наступления IV финского корпуса  в январе 1940 года бригада попала в котел. Вместе с ней были окружены танкисты 465 –го отб 168-й стрелковой дивизии, 381-го отдельного танкового батальона 18-й с.д., а также 201-й химический танковый батальон». («Танки в Зимней войне» стр.155).

В результате январских боев 1940 г. образовалось несколько районов окружения советских войск, т.н.  «котлов».
Вспомним, хотя бы вкратце, об их трагической судьбе.

(Большинство  фактических  и цифровых материалов о судьбе окруженных приводятся по книге Баира Иринчеева «Танки в Зимней войне».  Кроме этого, в главе  используются материалы книги А.Б. Широкорада «Северные войны России»).

«Котел Кителя» (так финны называли окруженный гарнизон 168-й  стрелковой дивизии.)
7-10 января здесь в окружение попали 3 полка 168-й стрелковой дивизии, 465-й отдельный танковый батальон (отб) и 455-й артполк дивизии
Финны еще до Нового, 1940 года,  перерезали коммуникации 18-й и 168-й дивизий на дороге Леметти – Уомаа. Наше командование своевременно не предприняло энергичных мер по деблокированию этой линии снабжения. По ночам финские лыжные отряды выходили на эту дорогу в тылу советских войск и производили ее минирование, организовывали засады на ней с применением артиллерии ПТО. Никаких действенных контрмер против этой тактики наши полководцы выработать не смогли.  В засаду попадали как отдельные танки и автомашины. Так и колоны наших войск. 13 января подорвался на мине Т-38, сопровождавший командира 367-го стрелкового полка.
Окруженная 168-я дивизия снабжалась по воздуху и по льду Ладожского озера из района Питкяранты.
В окруженном гарнизоне командованию удавалось сохранить управление частями, поддерживать  дисциплину и высокий моральных дух бойцов. Танкисты 465-го отб даже несколько раз, во второй половине февраля 1940 г.,  ходили в атаку в районе ж/д моста Койриноя, спасая  раненых бойцов 180й с.д., сражавшихся в соседнем окруженном гарнизоне «КП четырех полков».  К 18 февраля этот гарнизон был финнами уничтожен…
После 22 февраля в 465 отб закончилось горючее и появился острый недостаток в продуктах питания. Тем не менее, танки использовались как неподвижные огневые точки и окруженные продолжали сражаться.
168 я стрелковая дивизия была заблокирована противником несколько раньше, чем 18 я, но, несмотря на значительные потери в предыдущих боях и выделение трех батальонов на помощь 18 й дивизии, сумела удержать свой район обороны, сохранив за собой несколько важных высот, господствовавших над расположением дивизии.
Так как коммуникации были перерезаны финнами, по льду Ладожского озера была проложена дорога, которую финны, несмотря на все предпринимаемые ими усилия, так и смогли перерезать. Эта дорога позволила дивизии выдержать почти двухмесячную осаду. Во второй декаде января финны попытались расчленить оборону 168 й дивизии, но безуспешно, после чего вынуждены были ограничиться короткими артиллерийскими налетами.
Благодаря умелому руководству со стороны командования окруженных частей, сумевших сохранить дисциплину, и не допустивших паники,  а также снабжению гарнизона по воздуху и льду, он сумел продержаться вплоть до заключения перемирия 11 марта 1940 года.

«Финские листовки, разбрасывавшиеся над позициями советских войск, расписывали сытую жизнь в плену, обещали выдать бойцам теплую одежду и обувь, горячую пищу. Сулили премии за сданное оружие. Револьвер оценивался в 100 рублей, винтовка – в 150, пулемет – в 1500, танк – в 10 тысяч рублей! А за самолет финны обещали аж 10 тысяч долларов!!! Пилоту гарантировали политическое убежище в Финляндии или, по его желанию, выезд в любую страну мира.
Однако авторы этих листовок явно не понимали психологию тогдашних советских граждан. Красноармейцы сдавались в плен, лишь оказавшись в безвыходном положении. Ни один советский летчик не перелетел к врагу», - подчеркивает А.Б. Широкорад.

Судьба других окруженных гарнизонов сложилась трагически.

Гарнизон «Развилка дорог Леметти».
Здесь в окружении были части 83-го отб 34-й легкотанковой бригады и 224-й отдельный разведывательный батальон.
5 февраля от гарнизона «Развилка дорог» поступила страшная радиограмма: «Положение тяжелое, лошадей съели, сброса не было. Больных 600 человек. Голод. Цинга. Смерть».
Вскоре после этого окруженным сбросили с самолетов продовольствие, но большая его часть попала в руки к финнам. 8 февраля из «Развилки дорог» передали: «Продовольствие сбросили восточнее, часть подобрали».
9 февраля войска 8 го стрелкового корпуса, вошедшего в состав южной группы 8 й армии, начали наступление с целью освободить из окружения 18 ю и 168 ю дивизии. Однако ценой невероятных усилий им удалось продвинуться лишь на незначительно расстояние, от нескольких сот метров до полутора километров. Положение окруженных советских частей ухудшилось – финны усилили блокаду. 13 февраля из гарнизона «Развилка дорог» пришла отчаянная радиограмма: «Умираем с голода, усильте сброс продовольствия, не дайте умереть позорной смертью».
22 февраля еще одна радиограмма: «Положение тяжелое, несем потери, срочно помогите, держаться нет сил».
Этот понес тяжелейшие потери. 18 февраля 1940 года он был ликвидирован финнами.

Гарнизон «КП четырех полков» (финское название «Полковой котел»)

Здесь в окружении оказались 208 и 316-й полки. 381-й отб, части 3-го артполка и 12-го гаубично-артиллерийского полка, а также 56-й отдельный разведбатальон и 64-й отдельный противотанковый дивизион.
О подробностях гибели этого гарнизона пишет А.Б. Широкорад:
«15 февраля финны усилили натиск на гарнизон Митро – полустанок Рускасет (или «КП четырех полков», в документах финского 4 го армейского корпуса он значился как «окруженные полки»). Там находились батальоны 208 го и 316 го стрелковых полков, батареи 3 го артиллерийского и 12 го гаубичного артиллерийского полков 18 й дивизии.
В ночь на 18 февраля остатки гарнизона (около 1700 человек, половину из которых составляли раненые и обмороженные) начали прорыв из окружения в район обороны 168 й дивизии. Отход прикрывали бойцы 83 го танкового и 224 го разведывательного батальонов 34 й бригады. Никто из них не уцелел в этом бою. Но и бойцам гарнизона Рускасет не удалось выйти из окружения, почти все они погибли днем 18 февраля у высоты 79,0. Лишь 30 человек прорвались в район обороны 168 й дивизии. Финнам досталось (по финским данным): 20 танков, 32 полевые и 2 противотанковые пушки, 6 счетверенных зенитных пулеметных установок, 63 станковых и ручных пулеметов, 17 тракторов, 25 автомобилей, более 200 повозок. В плен к финнам попали 250 красноармейцев.
В журнале боевых действий 34 й бригады в связи с гибелью гарнизона Рускасет появилась такая запись: «Из окружения никто из людей 83 го танкового и 224 го разведывательного батальона не прибыл. Погибли все. Танки подбиты или взорваны».
Прямо скажем, что мизерное количество пленных для таких тяжелейших условий, не может не удивлять. Похоже, что финны  не слишком-то церемонились с ранеными, больными и обмороженными красноармейцами при ликвидации котлов…

Гарнизон «Леметти Северное».

Здесь находились 76-й отб 34-й легкотанковой бригады, и полевая хлебопекарня 18-й стрелковой дивизии.
Финны начали ликвидацию  котла 29 января и закончили ее 4 февраля 1940 года. К своим, в соседний окруженный гарнизон «Леметти Южное»  удалось прорваться только 240 бойцам, из которых только 30 не были ранены, или обморожены. От 76-го отб осталось в строю 19 человек.
Финские трофеи 32 танка и 6 пушек.

Гарнизон «Леметти Южное».

Штаб 18-й с.д., штаб 34 легкотанковой бригады, части 83-го отб и 201-й отб (огнеметные танки).
Командование 18-й с.д. на редкость легкомысленно отнеслось к самому факту окружения, считая, что в случае необходимости сможет его легко прорвать.
Системы круговой обороны создано не было, многочисленные танки стояли вдоль дороги на небольшом расстоянии друг от друга и охраняли только сами себя, не заботясь об охране всего периметра.
В ночь на 19 февраля финские подразделения, воспользовавшись слабой обороной в Леметти, овладели несколькими высотами и полностью взяли под контроль все перемещения окруженных. Площадь обороны гарнизона сократилась до одного километра в длину и четырехсот метров в ширину.
В результате этого преступного ротозейства, финны смогли  простреливать окруженных на всю глубину занятой ими территории…
Командарм 2-го ранга Штерн не смог оценить серьезности положения и приказал окруженным частям «держаться до подхода подкреплений», в результате чего окруженные пассивно ждали помощи более полутора месяцев, не получая снабжения и слабея физически и морально.
С 25 января из советских гарнизонов стали поступать сведения о катастрофической нехватке продовольствия. Так, 29 января из штаба 18 й стрелковой дивизии радировали: «Продовольствия не сбросили, почему – непонятно. Голодные, положение тяжелое».
2 февраля финны уничтожили гарнизон Леметти северное. Потери красноармейцев убитыми и попавшими в плен превысили 700 человек. Только 20 красноармейцев сумели пробиться в Леметти южное. По финским данным, трофеями частей IV армейского корпуса стали 32 танка, 7 орудий и минометов, большое количество стрелкового вооружения и 30 грузовых машин…
21 февраля комбриг С.И. Кондратьев радировал: «Помогите, умираем голодной смертью».
22 февраля поступила еще одна радиограмма: «Авиация по ошибке бомбила нас. Помогите, выручайте, иначе погибнем все».

А.Б. Широкорад так описывает обстоятельства прорыва и гибели частей гарнизона:
«26 февраля командование гарнизона Леметти южное отправило в штаб 56 го корпуса радиограмму: «Помогите, штурмуйте противника, сбросьте продуктов и покурить. Вчера три ТБ развернулись и улетели, ничего не сбросив. Почему морите голодом? Окажите помощь, иначе погибнем все».
Командующий 15 армией комкор Курдюмов в ответ посоветовал успокоиться и запросил командование окруженных гарнизонов о возможности посадки самолетов на занятой территории. Те ответили отрицательно. Тогда Курдюмов попросил продержаться еще пару дней и обещал помощь. Но командование окруженного гарнизона запросило разрешение на выход из окружения.
Военный совет 15 й армии, получив в ночь на 28 февраля разрешение Ставки, приказал начать отход из Леметти с наступлением темноты, указав на необходимость эвакуации раненых и материальной части.
Гарнизон Леметти численностью 3261 человек начал отход двумя группами. Северную возглавлял командир 34 й танковой бригады комбриг Кондратьев, южную – начальник штаба 18 й дивизии полковник Алексеев, так как ее командир комбриг Г.Ф. Кондрашев был ранен 25 февраля. Комиссия штаба 15 й армии позднее констатировала: "Кондрашев организовал выход очень плохо. Даже часть командного состава не знала, какие подразделения входят в состав каких колонн... План выхода был разработан с расчетом на более легкий выход северной колонны, в которой по плану следовало командование, штабы и наиболее здоровые люди.
Колонна Кондрашева выступила из Леметти южное около 22 часов и двигалась от командного пункта 34 й танковой бригады вдоль финской дороги, проходящей по тропе к юго западному берегу озера Вуортанаярви. Личный состав колонны был вооружен винтовками и револьверами, колонна имела три зенитные пулеметные установки и два три танка БТ 7, которые предполагалось использовать для поддержки выхода, но в силу плохой организации их не использовали и даже забыли предупредить экипажи о выходе... Приказание Военного совета о порче оставленной техники и материальной части полностью выполнено не было.
Несмотря на приказание Военного совета армии обязательно взять с собой всех больных и раненых, тяжелобольные и раненые были оставлены, причем выход гарнизона был преднамеренно скрыт от них...".

Колонна НШ 34-й легкотанковой бригады полковника Смирнова прорвалась на восток и на берегу озера Вуортанаярви полностью погибла в бою с финскими заслонами.
В этом бою погибли комбриг Кондратьев, комиссар бригады Гапанюк, начальник штаба бригады полковник Н.И. Смирнов и начальник особого отдела бригады Доронкин. По отчету НКВД и положению тел, было видно, что командиры держались вместе до последнего и застрелились, предпочтя смерть позору плена.
Трофеями финнов стали 71 танк и 268 автомашин разных типов.


Жестокость вообще была характерной чертой финской армии. Малое количество пленных, взятых финнами при ликвидации советских котлов, говорит о том, что раненых, больных и обмороженных они в плен, зачастую, просто не брали.

Так, А.Б. Широкорад в книге «Северные войны России» приводит следующий страшный пример:
То, что произошло с оставленными группой Кондратьева 120 ю тяжелоранеными, иначе как варварством не назовешь.
Когда советские войска после заключения мира вернулись в район Леметти, отошедший к СССР, то застали жуткую картину. Некоторые землянки были забросаны гранатами, другие сожжены.
Обгоревшие скелеты сохранили следы колючей проволоки, которой беззащитных людей прикрутили к нарам».

Какие тут могут быть комментарии?!


Результаты  катастрофы 18-й с.д. вызвали оргвыводы в отношении ее командира. А.Б. Широкорад отмечает:
«Тяжело раненого командира 18 й дивизии Г.Ф. Кондрашева бойцы вынесли из окружения. Однако 4 марта его арестовали прямо в госпитале и вскоре расстреляли по приговору трибунала. Из него сделали козла отпущения за гибель дивизии…
Вторая группа под командованием полковника Алексеева прорвалась. Из окружения вышли 1237 человек, около 900 из которых были ранены или обморожены. При прорыве погибли 48 красноармейцев. Знамя 18 й Ярославской Краснознаменной дивизии досталось финнам. После окончания войны дивизия, как утратившая боевое знамя, была расформирована.
Командир 56 го стрелкового корпуса комдив И.Н. Черепанов 8 марта застрелился».


Гарнизон Лаваярви.

В районе озера Лаваярви попали в окружение  около 1000 бойцов лыжного батальона 18 с.д., 3-й батальон 620 полка батарея 467 –го корпусного полка. Они имели на вооружении один бронеавтомобиль, 12 пушек, 15 станковых пулеметов и 30 ручных пулеметов. В середине февраля гарнизон получил разрешение на прорыв кольца окружения и 15 февраля сумел прорваться и выйти к своим. Всего из окружения вышло 810 человек.

Гарнизон Кожекина (Южный берег озера Сариярви).
В этом отряде было 476 человек 3-го батальона 97-го стрелкового полка. Они имели 8 пушек, 16 станковых и 20 ручных пулемета, 3 танка. Во второй половине февраля этот гарнизон был полностью уничтожен финнами.

Котел у развилки дорог на Сиири. (Гарнизон «Развилка дорог»)

Здесь оказалось в окружении 1235 человек из разных мелких подразделений и тыловых частей  18-й стрелковой дивизии и 34-й легкотанковой бригады. Около 500 человек были обморожены и ранены.
Они имели 8 танков Т-26, 10 пушек, 4 «сорокапятки», 6 станковых и 14 ручных пулеметов.
Этот доблестный гарнизон сумел отбить все финские атаки и продержаться до конца войны, благодаря жесткому руководству обороной периметра «котла» и сбросу продовольствия советской авиацией.
Потери составили 429 человек.
Финские войска тоже несли существенные потери. Так, к 1 февраля из 759 человек, имевшихся на 26 декабря во 2 м батальоне 36 го пехотного полка остались 459; в 1 м батальоне 37 го полка из 730 человек остались 567; в 1 м батальоне 38 го полка из 660 человек были потеряны 158. В трех батальонах 39 полка осталось, соответственно, 526 человек (из 718), 476 (из 710) и 426 (из 731). Большие потери понесли два батальона 64 го полка и три отдельных егерских, прибывшие на фронт в начале января. К 1 февраля пехотные батальоны насчитывали 418 и 403 человека, егерские – 717, 472 и 511 человек, тогда как штатная численность финского пехотного батальона составляла около 800 человек, егерского около 850.

Гарнизон Уомаа.

В районе поселка Уомаа оказались в окружении тыловые части 18-й и 168-й дивизий в количестве 490 человек, а также рота 4-го полка НКВД, рота танков 82-го отб 34-й легкотанковой бригады, всего в гарнизоне было 8 БТ-5, 6 пушек 3 «сорокапятки», 54 грузовика и 3 трактора.
Из гарнизона Уомаа, которым командовал командир отдельного батальона связи капитан К.Ф. Касаткин, 2 февраля поступила радиограмма: «Окружены 16 суток. Раненых 500 человек, боеприпасов и продовольствия нет. Раненые умирают. Доедаем последнюю лошадь. Сможем продержаться до 24.00».
14 февраля из гарнизона Уома пришла следующая радиограмма: «Умираем с голода. Усильте сброс продовольствия. Выручайте, не дайте умереть позорной смертью».
Лишь в самом конце февраля немногим оставшимся в живых красноармейцам из гарнизона Уомаа удалось прорваться на соединение с частями 15 й армии.

Общие потери 34-й легкотанковой бригады составили 1701 человек (из 3787 бойцов, находившихся в строю на 4 декабря 1939 года. Убито 902, ранено 414, обморожено и больных 94, пропал без вести 291 танкист.
Погибли 27 старших командиров бригады, включая все её командование и всех командиров батальонов.
Светлая им память…

Анализируя судьбы окруженных частей, видим, что там, где командованию «окруженцев»  удавалось сохранить управление и дисциплину среди них, частям удавалось  выйти из кризиса (прорваться к своим, или продержаться до конца войны), даже имея небольшие  запасы вооружений и боевой техники. Там, где командование оказывалось  пассивным и безвольным,  допускало панику и деморализацию среди своих подчиненных, там  и судьба окруженных,  как правило, была трагической.

Говоря об огромных трофеях, захваченных финнами при ликвидации котлов, надо иметь в виду следующие данные:
«За время Зимней войны Финляндия получила из за границы 77300 винтовок, 5800 ручных и 100 станковых пулеметов, 395 полевых и 18 противотанковых орудий, 216 минометов. В самой Финляндии были изготовлены 82570 винтовок, 1265 пистолетов пулеметов, 960 ручных и 605 станковых пулеметов, 105 противотанковых орудий. Советские трофеи дали финнам около 15% всех их винтовок, 4% пистолетов пулеметов, 17% ручных и более 60% станковых пулеметов, более 30% противотанковых пушек, 6% минометов, более 50% полевых орудий, поступивших в армию за время войны.
В связи с этим командующий Лапландской группой генерал К. Валениус в интервью французской газете «Эксельсиор» на вопрос о том, кто активнее других поставляет боевую технику Финляндии, ответил: «Русские, конечно!» (А.Б. Широкорад, «Северные войны России».

Вообще-то очень многие наши враги СЛИШКОМ оптимистично и злорадно восприняли тогда ход и результаты сражений РККА с финской армией.
Так, Йозеф Геббельс еще в ноябре 1939 года записал в своем дневнике: "Русская армия мало чего стоит. Плохо руководима и еще хуже вооружена..."
5 января 1940 года он снова пишет: "В Финляндии русские совсем не продвигаются. Похоже, что на самом деле Красная армия мало чего стоит".
22 января Гитлер и его приближенные вновь обсуждали ход военных действий в Финляндии и пришли к выводу: "Москва очень слаба в военном отношении..."
А в марте представитель нацистской прессы в ставке фюрера Гейнц Лоренц уже открыто насмехался над советским войском: "...Русские солдатики - просто потеха. Ни следа дисциплины...".

Ну что ж, время показало, что руководители страны и РККА тогда умели извлекать уроки из  своих горьких ошибок  и поражений, а русская поговорка «хорошо смеется тот, кто смеется последним», оказалась актуальной и для главарей третьего рейха…


А что же руководство 8-й армии и Ставка, какие меры они предпринимали для оказания помощи своим войскам?!
12 февраля 1940 года на базе частей 8 й армии, действовавших между Ладожским озером и населенным пунктом Лоймола, была сформирована 15 я армия. Ее возглавил командарм 2 ранга М.П. Ковалев. 15 я армия насчитывала около 100 тысяч человек, около 1300 орудий и минометов и до 200 танков. Ей противостояли финские войска численностью 65 70 тысяч человек.

Надо сказать, что попытки помочь, конечно же,  были и порой самые отчаянные. Так еще 4 февраля 1940 года севернее Питкяранты  атаку своей 11 стрелковой дивизии на танке Т-26 возглавил лично командир этой дивизии комбриг Борисов. Он геройски погиб в ходе этого боя и был, впоследствии, удостоен звания Героя Советского Союза.
 
За неудачные операции по деблокированию окруженных частей командующий 15-й армией командарм 2 ранга Ковалев 25 февраля был освобожден от занимаемой должности. Его заменил комкор В.Н. Курдюмов.
В район Питкяранты из Белорусского военного округа прибывали новые дивизии, которые направлялись на помощь окруженным гарнизонам. К сожалению, их сосредоточение  шло медленно, войска бросали в бой по частям, и судьба их нередко была трагической.
Батальон 204-й воздушно-десантной бригады был брошен с марша в бой на остров Петяясари. Без разведки и поддержки танков и артиллерии он понес в бою 15 февраля очень тяжелые потери. Повторная попытка 23 февраля привела к таким же результатам…

Для обеспечения действий 133 стрелкового полка 25-й мотокавалерийской дивизии из 394-го отб 72-й стрелковой дивизии была выделена сборная танковая рота из 14 Т-26.
Вечером 23 февраля эти танки были оставлены на передовой в непосредственной близости от финских огневых точек. По приказу командира 72-й с.д. танки должны были стоять в боевом охранении без пехотного прикрытия. Финны подтянули противотанковое ружье и начали расстреливать эти танки в упор. После потери 5 танков, в бой на Т-26 бросился сам командир 394-го отб капитан Евгений Михайлович Рудаков, имевший у подчиненных ласковую кличку «Чапай».
Рудаков выехал вперед и открыл интенсивный огонь по финским огневым точкам с близкого расстояния, прикрывая отход своих оставшихся танков из боя. В этом бою капитан Рудаков погиб за пулеметом ДТ, а на его теле потом насчитали 12 (!!!) ран от попаданий финского противотанкового  ружья.
Вот так, порой,  героям, ценой своей жизни приходилось исправлять последствия некомпетентных и бездарных приказов…

К 6 марта части вновь сформированной 15-й армии закончили свое сосредоточение, и начали наступление на помощь окруженным советским гарнизонам.
После 3-х ожесточенных дневных боев,  частям 15-й армии  удалось прорвать окружение и придти на помощь нашей 168 стрелковой дивизии.
Благодаря тщательной подготовке, удалось захватить острова Питкярантского залива (которые ранее так безуспешно штурмовали наши десантники) почти без потерь с нашей стороны.
Танки 357-го отб и 394-го отб (35 машин) сначала обеспечили проход нашей пехоты к островам, а затем окружили их и воспрепятствовали отступлению финской пехоты с островов Петяясари и Максимансаари.
Из финского гарнизона в 600 человек спаслись единицы, остальные были уничтожены  на льду по время их попыток отхода.
Штаб 15 й армии передал в Ставку: "Противник оборонял острова... следующими силами: а) Максимансаари – 4 я рота 39 го пехотного полка, усиленная 4 6 станковыми пулеметами, 4 6 минометами и одним орудием; б) Петяясаари – две роты 38 го пехотного полка, усиленные 6– 8 станковыми пулеметами; в) Паймионсаари – 4 я рота 38 го пехотного полка с 3 5 станковыми пулеметами, 2– 3 минометами и 2 орудиями ПТО.
37 я стрелковая дивизия (без 20 го стрелкового полка) с двумя батареями 33 го гаубичного артполка, 2 м дивизионом 72 го гаубичного артполка, батареей 392 го гаубичного артполка, отдельной минометной ротой, ротой 357 го танкового батальона, 204 й воздушно десантной бригадой и тремя лыжными эскадронами к 21.00 6 марта овладела Максимансаари, Петяясаари, Паймионсаари и утром 7 марта был занят Ханкосаари.
Противником оставлено до 500 трупов. Взято 12 человек пленных. Трофеи: три 37 мм пушки, два 81 мм миномета, 13 станковых и 19 ручных пулеметов, 305 винтовок, 13 автоматов...
Наши потери: убито 87 человек, ранено 331 человек. Подбито 7 и утонуло 4 танка Т 26, подбито 2 станковых пулемета. Сбит один самолет СБ».

Таким образом, постепенно, и восточнее Ладожского озера ситуация стала изменяться в нашу пользу.
«Войска 15 й армии продолжали наступление. В ночь на 12 марта в бою впервые приняла участие 201 я воздушно десантная бригада, поддержанная танками и артиллерией 37 й дивизии. Она наступала на остров Лункулансаари и полуостров Уксалонпя, охватывая правый фланг финского IV армейского корпуса генерала Хеглунда. К вечеру 12 марта бригада заняла остров Лукулансаари и часть полуострова Уксалонпя. На следующий день планировалось захватить другую часть полуострова, занятую противником. Но в это время было заключено перемирие.
5 марта в наступление перешла 25-я мотокавалерийская дивизия, однако она продвинулась лишь на 700 800 метров. 6 марта 25 я дивизия возобновила наступление, но продвинулась только на 100 200 метров. Бойцы окопались в полутораметровом снегу. Это сократило дистанцию последнего броска, и на следующий день спешенные кавалеристы заняли высоты у Ниемеля. Финны, оборонявшие этот район, отошли к следующей возвышенности, расположенной в 2 км западнее.
Но решающей победы войска 15 й армии достичь так и не смогли. Даже наиболее успешно продвигавшиеся 11 я и 37 я дивизии вклинились в оборону противника лишь на 9-12 км, сумев нанести только частичное поражение подразделениям противника», отмечает А.Б. Широкорад.


На совещании в Москве по итогам Зимней войны в апреле 1940 года командующий 15 армией В.Н. Курдюмов так изложил события, связанные с гибелью 18 й стрелковой дивизии и 34 й танковой бригады: "Части дивизии были блокированы противником вдоль дороги от Уома до Леметти (южное), а также в районах высоты 104,9, Рускасет и развилка дорог 2 км южнее Рускасет. Они были блокированы в 13 гарнизонах. До момента формирования 15 й армии эти блокированные гарнизоны частично были уничтожены, остальные понесли большие потери. Людской состав был истощен, бойцы и командиры страдали финнобоязнью и к активным боевым действиям были не способны. Подавляющая часть техники являлась обузой для войск и не была использована.
Особенно тяжелое положение было в гарнизоне Леметти (южное). Этот гарнизон, численность которого, по разным данным, в 3000 3200 человек, был расположен в районе площадью 600 800 м на 1500 м. Причем за длительный срок блокады (более двух месяцев) в этом гарнизоне не были отрыты даже окопы полного профиля. Все господствующие высоты в районе Леметти были отданы почти без боя противнику. В гарнизоне царило полнейшее безначалие. Командование 18 й стрелковой дивизии и 34 й легкотанковой бригады самоустранилось от руководства войсками и занималось лишь посылкой панических телеграмм по всем адресам. В момент выхода из этого окружения, в ночь с 28 на 29 февраля, командование 18 й дивизии и 34 й бригады передало руководство своими людьми в этот ответственный момент начальникам штабов – полковнику тов. Алексееву и начальнику штаба 34 й танковой бригады тов. Смирнову.
168 я стрелковая дивизия с начала военных действий была в полуокружении и к 13 февраля имела потери около 6 тысяч человек в людском составе и около 50 60% конского состава. Подвоз дивизии всего необходимого производился по льду Ладожского озера, от Питкяранта на Коириная, и был крайне нерегулярным, так как трасса находилась под огнем противника с материка и ближайших островов.
В дивизии ощущался недостаток продуктов питания и боеприпасов. Бойцы изголодались, их психика была надломлена, правда, меньше, чем в 18 й дивизии, а поэтому дивизия могла только обороняться и не была способна к активным боевым действиям...
Все это произошло потому, что командование 8 й армии, а впоследствии командование южной группы войск этой армии находилось психологически в плену у противника и, не ожидая сосредоточения дивизий, вводило их в бой отдельными подразделениями и частями...
В оперативном отношении направление главного удара армии, а до этого направление главного удара южной группы войск 8 й армии было выбрано неудачно, неправильно. Вместо того чтобы выполнять указания Ставки о выходе основной группировки армии на лед Ладожского озера для действий в направлении Импилахти – Сортавала, все усилия армии были направлены на фронте озеро Ниетярви – Питкяранта, т.е. на том направлении, где в связи с трудным рельефом местности и укрепленными позициями противника операции заранее были обречены на неуспех. Единственная коммуникация армии Лодейное Поле – Питкяранта находилась в неудовлетворительном состоянии и не могла обеспечить массового движения автотранспорта.
Финны активных действий на фронте армии не предпринимали, они оборонялись на широком фронте, умело использовали местность, а также хорошо применяли службу заграждений. Оборонительные позиции финнов были хорошо замаскированы и расположены по двум основным направлениям действий армии в удалении 3-5 км одна от другой. Все они были оборудованы финнами еще в мирное время и состояли из проволочных заграждений в 5-10 рядов, противотанковых рвов, минных полей и деревянно земляных сооружений полевого типа, усиленных камнями".

На мой взгляд, это был очень самокритичный и честный  анализ причин крупного поражения советских войск восточнее Ладожского озера.

Однако судьба войны была решена не здесь,  а  на Карельском перешейке.
Об этом и пойдет речь в следующей главе.


На фото: финская листовка

Продолжение: http://www.proza.ru/2014/05/08/641