Кобальтовая чашка

Такси медленно ползло по забитому машинами Московскому проспекту.
-Уже семь часов. Что так поздно с работы возвращаются? - задала Алина риторический вопрос.
- Работа в три смены? - вопросом на вопрос ответила Даниэль.
- Какие три смены. У нас нет теперь такой работы. Если бы она и была, то рабочие не ехали на таких машинах и по такому проспекту.
- Возвращаются в семь, так как начали в пять, - пошутил шофер.
- Да, у вас шикарные автомобили.
- И шикарный район.
- Это какая часть города?
- Центр. Правительственная трасса. Посмотрите налево. Монастырь, где я ставила свечки за вашего родственника, когда он болел раком.
- Неужели? Не знала. А это что за арка?
- Московские ворота. Здесь я работаю. Из окна любуюсь этой красотой. Через несколько минут архитектура поменяется. И на смену сталинским домам придет другойстиль
- Какой другой?
- Хрущевки. Один советский архитектор украл у Корбузье проект. Потом, конечно, Корбузье заплатили. А жители получили отдельные квартиры, рассчитанные на несколько десятилетий. Какое это было счастье для людей, переживших блокаду и войну. Несколько лет назад хотели снести наши кварталы. Но народ не захотел.
- А у вас очень мило, - сказала Даниэль, въезжая во двор. - красивая детская площадка. Много зелени.
   Почти тоже самое она сказала, войдя в квартиру.
-  Как красиво. А какой шикарный вид из окна. Пихты. И тишина.
- У нас в отличие от Франции нет аперитива. Трапеза начинается сразу же.
Даниэль достала свой фотоаппарат и принялась фотографировать тарелки:
- Ах, какая прелесть!
- Это копия сервиса , что в Эрмитаже в галерее французского прикладного искусства. Почему  вы ничего  говорите о фужерах? Ими восторгалась дама из клана Cacharel.
- Нужно тоже сфотографировать.
«Фото сессия» началась. Даниэль фотографировала каждое блюдо, каждый раз спрашивая:
- Еще?
- Этот обед мне немного напоминает  бельгийское рождество. Мы с подругой были во французском ресторане. Одно блюдо сменяло другое. А вино наливали по желанию. Но у меня «желание» скоро пропало. Потом стали провозить тележку с сыром. Оказывается, у вас сыр подают на десерт.
- У вас не так?
- На закуску. Я не стала покупать сыр. Вас этим не удивишь. Мне муж рассказывал, что у вас что ни деревня, то свой сыр.
- Да, это так.
И помолчав немного, спросила:
- Это все вы сами готовили?
- Нет, закуску купила в ресторане. А остальное сама. Посмотрите, пельмени. В Сибири, раньше, когда не было холодильников, их выносили на мороз, потом ссыпали в мешки и клали в сугроб.
- Вот этот рецепт? - спросила Даниэль, показывая картинку в небольшой книжечке.
- Вот именно.
- На обложке написано Galinette Nico. Скажите, Nico, это что? Это начало имени мужа. А Galinette как бы уменьшительное имя от моего имени. У Марселя Паньоля есть такой герой. Тогда я не знала истинного значения этого имени. Немного нехороший оттенок.
Даньель в ответ только немного улыбнулась.
- Переходим к бефстрганам. Это же известное блюдо во Франции, также как и салат оливье, придуманный французским поваром. У вас он называется русский салат. А бефстроганов придумал  повар графа Строганова. У графа были плохие зубы , и повар изощрялся, нарезал на мелкие кусочки. Каждый, прилично одетый человек, мог зайти во двор дворца и отобедать бесплатно.
- Неужели?
- Строганову на Урале принадлежало много приисков. Я вам показывала дворец Строганова. До сих пор никто не может сказать, кто на барельефах дворца, отец или сын, архитектор Воронихин. У  него один из сыновей был незаконно рожденный. Позднее стал известным архитектором. Так вот, Строганов отправил его во Францию вместе с другим своим сыном, участником французской революции.
- А что же делал во Франции этот самый Воронихин?
- Учился. И когда вернулся, отец его назначил архитектором Казанского собора.
- Так просто?
- Как раз и нет. Строганов, будучи президентом Академии Художеств, провалил все кандидатуры  архитекторов.
- Как аппетитно пахнет, - тихо промолвила Диниэль.
- Да, что я все болтаю. Откушайте это. Потом перейдем к котлетам по-киевски.
- Киев?
- Так называются они. На самом деле котлеты de volaille.  Тоже французского происхождения.
- Как интересно.
- Могу рассказать пару случаев. связанных с этими котлетами.
- Любопытно послушать.
- В молодости я работала гидом-переводчиком. И как-то на майские праздники мне довелось работать с послом Греции и его супругой. И каждый раз они настойчиво приглашали меня в ресторан гостиницы "Астория". Мои отказы не срабатывали. В ресторане жена послала сказала с легким акцентом: "Пожалуйста,
 бутылку шампанского. И котлеты по-киевски". Спустя много лет я приготовила кучу этих котлет, когда отправилась с бельгийской подругой в Сибирь.
- В Сибирь?
- Там живет моя мама.
- Представляете, подруга даже не притронулась к ним. Сказала, что не есть курятину. А потом через много лет вспомнила с сожалением о "загубленных"продуктах.
- О, я всеядная.
-Тогда попробуйте пожарсие котлеты. Пушкин их любил откушивать при поездках из Петербурга в Москву и обратно. Сейчас десерт.
- Узнаю, ватрушка.
-Да. За поездку по России, вы хорошо познакомились с русской кухней.
- Мы обедали в прекрасных ресторанах. Но, там не было такой красивой посуды как у вас.
- Такие теперь в антикварных магазинах и музеях . В музеях есть французские кобальтовые вазы.
- Да, я видела в Павловском дворце. Подарок Марии-Аетуанеттыэ. Такие, с золотыми прожилками.
- Интересно, как русские мастера на императорской фарфоровой фабрике освоили покрытие кобальтом и позолоту. Они - большие специалисты по позолоте.  У нас сейчас нет в продаже русских  позолоченных вещей. При социализме были…
 - Но первыми кобальтовую посуду стали делать не французы.
- Немцы. Несколько сот лет назад немецкая провинция Саксония была крупным по тогдашним временам центром добычи серебра, меди и других цветных металлов. В тамошних рудниках находили руду, которая по всем внешним признакам казалась серебряной, но при плавке получить из нее драгоценный металл не удавалось. Хуже того, при обжиге такой руды выделялся ядовитый газ, отравлявший рабочих. Саксонцы говорили, что все это из- за  нечистой силы, коварного подземного гнома кобольда. Даже читали в церквах молитвы о спасении горняков от злого гнома, этой нечистой силы... И со временем, когда саксонцы научились отличать «нечистую» руду от серебряной, они ее назвали «кобольд».
-А, понятно.
- Шведский химик Георг Брандт написал даже диссертацию о том, что из металла можно изготавливать сафру – краску, придающую стеклу глубокий и очень красивый синий цвет.
- В 1737 г. один французский химик открыл свойство кобальтовых солей окрашиваться под действием тепла и использовал их в качестве симпатических чернил. Написанное ими на бумаге становится видимым только после того, как бумагу нагреют.
- О, как!
- Пожалуй, мне пора.
-  Сейчас закажу такси.
- Нам нужно выходить? На улице ждать?
- Нет, зачем? Расскажу вам напоследок одну историю. Мой муж должен был ехать в больницу, когда я его навестил приятель. Они сидели, попивали коньячок, когда позвонили и сказали, что такси подано. Знаете, что сказал мне муж?
- Конечно, нет.
- Иди и скажи, чтобы таксист ждал. Ему будет все оплачено.
- Здорово.
 -Мы  выйдем после второго звонка. Подождет.
…
 На следующее утро в ленте новостей она увидела репродукцию Ван Гога с кобальтовой чашкой. Первое, что пришло ей в голову - чудеса какие-то.