Голова в банке. Часть первая - Ноэл. Глава 14

                14.


- Ну и чудовище. Скажи Кэтти.
  Я  знал, моя  кошка  меня понимает,   и я любил с ней разговаривать.  Она  всегда меня внимательно слушала.  Изредка мяукала. Ей, как и мне,  Шер-Хан   явно был не по душе. Но, что поделать.
- Такова  жизнь.  Ведь и  мы  с  тобой  этому  Шер-Хану не нравимся.   Или  ты  думаешь,  он  так  смотрел  на  тебя исходя из великой к тебе любви. Кэтти хотела мяукнуть, но только, как большая рыбка, открыла рот.
- Да-да, -  продолжал  я философствовать.  - Вижу, ты со мной  согласна.  Ну, я пошёл.  Меня ждёт моя гильотина.   Скоро вернусь, и мы придумаем, что нам съесть.
  Оставив кошку в машине,   я направился в редакцию. Весна чувствовалась  необыкновенно сильно.  Особенно  в этой части города.   Где самое высокое  здание имело  не более шести этажей.   Каждый мой шаг по тротуару, каждый    взмах  руки,  любое  движение,  доставляло мне удовольствие.  Такое  может  сделать с человеком  только  весна.  Ей присущи  свои  собственные,  единственные  в своём  роде,  краски,  звуки и ароматы.  В такие моменты мироощущения,   оптимизм   возникает   как по волшебству  и,  подхватывая    тебя под руки, несёт по этому радостному течению. А навстречу только цветы,  только смех, тепло  и  солнце.   Я обернулся,  что бы взглянуть  на Кэтти.   И я угадал - она тоже  смотрела  на  меня.   На секунду  мне показалось, что она улыбнулась.  А почему бы и нет.  Ведь  кот  Льюиса Кэрролла улыбался,    так   почему  же  и  моей  Кэтти  не улыбнуться.  Тем более вокруг весна!
   Я  перевёл  взгляд  на  окно  редактора,  в котором  стоял   редактор.   Видно дальше четвёртого  этажа  весна  ещё не добралась.     Этот  Шер-Хан   в человеческом  обличье  не  улыбался.  Хотя иногда поржать был не против. Но, это был не тот случай.  Меня встречали у самых дверей, чего раньше не случалось.   Билл Крокет  -  наш редактор, услужливо   отошёл  в сторону и пропустил добычу. Я вошёл, и ловушка за моей спиной захлопнулась.
   Он  обошёл  меня  и  ввалился  в кресло,  закинув нога за ногу.  После чего спокойно спросил:
- Скажи мне Ноэл, кто придумал гильотину?
- Жозеф Игнас,   -   ответил  уверенно  я,   каждую  секунду ожидая удара в самое сердце.
- Гм. Жозеф Игнас?   Хороший малый,  не так ли?   На  твой взгляд конечно. - Крокет нагнулся и достал  из-под стола  небольшую  гильотину,  после  чего  выставил  её  перед  собой на всеобщее обозрение.
- Ну? Что скажешь? - он кивнул в сторону  предмета.
- Это гильотина.
- Я вижу, что - это!!!   -  внезапно заорал взбесившийся редактор.
  Он  молниеносно подпрыгнул в кресле и подскочил ко мне,  готовый сожрать  целиком.  Моя весна,  где ты?   Она меня забыла.   Открыла окна и уплыла.    Мир  вокруг  почернел  и  покрылся мраком. Меня опять хотят казнить. Я взглянул на  маленькую  гильотинку  на столе.   Крокет уловил мой взгляд и посмотрел туда же.
- Завтра в шесть утра Голем Ман умрёт! - он не мог долго разговаривать спокойно.   -  И его смерть будет на твоей чёрной совести!  Боже мой!  Да о чём я говорю, и с кем?!    Какая  совесть?   В общем так.  Собирай манатки  и проваливай. Что б духу твоего через пять минут здесь не было!
  В  этот  момент в окно влетел  свежий  поток  воздуха. А вместе с ним забытая весна  и… бабочка. Я не отрываясь проследил за её полётом.  Покружив над головой  красного,  как  рак, редактора, она села прямо на зловещее, миниатюрное изобретение Жозефа Игнаса. Её яркая окраска невольно приковывала к себе взгляд.   Крокет на мгновение  умолк,   глядя  на  это создание, так бесцеремонно его прервавшее.   Он взял журнал и со всей дури ударил.  Всё, что лежало    до  этого на столе,   разлетелось  по  сторонам.  Кроме груды металлических обломков и бабочки, погребённой под этой кучей.
- Вон! -   он  указал  мне  свёрнутым журналом  на дверь, довольный результатом проделанной работы.
  Мне  так  и  не пришлось  ничего  объяснять,   первый  раз  за десять лет.  "И стоило мне ехать?",   думал я, оставляя за собой логово этого  Люцифера печати.   Но это было не всё сказанное  им.  Подходя  к машине,  где  меня ждала Кэтти, я услышал ещё кое-что:
- О деньгах можешь забыть.   Ты ничего не заработал за эти годы, - прокричал он из окна, после чего закрыл его.
 
                *********************************

  Как только я сел в машину, почему-то  снова  вспомнилось   огромное чучело Гризли в прихожей Харначиков. Мне стало не по себе. И я посмотрел на заднее  сидение,   видимо  ожидая  увидеть  там  это  страшное чучело.  Но в машине были только я и Кэтти.
- Ну  что, моя дорогая.  Можешь меня поздравить.  Я свободен как ветер в моей голове.  -   Как на зло, на ум пришли именно эти слова ненавистного  мне редактора.
- Мяу, - она всё понимала. Я это знал.
- Это дело надо отметить. Тебя ждёт великолепный обед.
  Я  достал  бумажник.  "Четыре сотни.  Ну что ж, это ещё не конец света".  По дороге  домой  мы  заехали  в ближайший   магазин и купили всё,  что  требовалось  для нашего праздника.   Подъезжая к дому,  я  заметил  фургон  Джонни.  И опять что-то глубоко внутри у меня сжалось.   Нет,  это был не тот  старый фургон  из  моего сна,  но…  Мы подъехали.  Теперь его  задние   дверцы были прямо перед нами. "Неужели Джонни перевозит своих медведей в этом фургоне. Нет",  я сразу же отбросил эту мысль.  "Любой Гризли развалит такую тюрьму в мгновение ока".   Выходя из машины,  я взглянул на клоунов.   "Очень весело",   мрачно  подумал я,  разглядывая разрисованный  грузовик.  По всей его поверхности  были нарисованы клоуны,  вперемешку  с медведями.  Судя по их выражениям лиц и морд, им было очень весело.
- Просто обхохочешься, - сказал я, обращаясь не известно к кому.   -   Скажи?    -   я взял кошку на руки, и мы направились домой. 
  Когда я понял, что произошло,  было  уже поздно что-либо предпринимать.  Когда  живёшь  в  подъезде,   где  обитает чудовище, о нём надо помнить всегда.   А я забыл.  И когда  передо  мной  внезапно возник огромный, в половину моего роста,  грязный волкодав,  я поледенел.  Вся моя жизнь закружилась  над  головой и готова  была вот-вот отделится. О том что бы справиться с таким монстром, не было и речи.  Я крепко прижал  к груди Кэтти,  думая о себе в последнюю очередь.  Жить, судя по всему,  оставалось не долго.  Ещё секунда и  Шер-Хан  готов был броситься на меня.  Но тут между мной и псом возникла громадная,  волосатая фигура. И схватив монстра двумя руками,  с  лёгкостью  кинула его об фургон с такой силой, что  казалось,  тот  сейчас  перевернётся.   Опасность миновала и улыбающийся  Джонни  Харначек повернулся ко мне.
- Всё в порядке Ноэл?  Этот пёс иногда шалит.  А этот кот у тебя на  руках… ну…  ты  сам понимаешь.  Такова их природа.
  Я  начал  приходить в себя.  Кэтти вела себя так,   словно ничего не произошло.
- Так ты в норме?   -  снова спросил гладиатор,  участливо похлопывая меня по плечу.
- Да.  -  Я вяло улыбнулся.  -  Даже как-то лучше стало.
- А!  Шутишь!  Значит всё в порядке. - Он заржал.
  Я быстро взглянул на Шер-Хана. Тот стоял рядом с хозяином и,  казалось, полностью раскаивался в том,  что только что натворил.  Опустив  голову, он виновато смотрел то на меня, то на Джонни, то на Кэтти.   
- Что  стряслось Ноэл. Ты вылез из машины такой,  словно тебя обухом огрели. Редакция? 
- С ней покончено, -   начал я свой рассказ. И далее излил ему всё, что произошло со мной за последние полчаса.
- Отлично! Это надо отметить. -  Он заметил у меня пакет,  в  котором позвякивали бутылки.   -  Сын в школе. Можно и ко мне.
   Моё сердце застучало быстрее.   И там где-то опять что-то сжалось.  Я взглянул на волкодава.
- Лучше ко мне.
- Да брось ты,   -   Харначек тоже посмотрел на Шер-Хана.   - Негодный пёс! Видишь, что ты натворил. Тебя боятся!
- Нет-нет. Не в собаке дело. Просто…
- Не  надо  оправдываться, Ноэл.  Сегодня, а может и завтра, он будет сидеть в фургоне.
  Я посмотрел  на волкодава.  Его глаза яростно сверкнули при этих словах.   Но  это длилось лишь секунду.   "Боже мой! Он понимал всё, о чём мы говорили". 
- Не стоит Джонни.  Эта строгость ни к чему. Это не его вина.  Просто  кошка  была у меня в руках.  Ты же сам сказал - это природа.   А у меня дома будет лучше и…
- Всё.   Хватит.   У тебя дома - это у тебя.  А у меня  - это у меня.  Мне надо загладить вину перед тобой и твоей кошкой. Так что…
- Хорошо, -   сдался я.   Но мне было не по себе из-за Шер-Хана. И я  сделал невероятное усилие, что бы произнести следующее.   -    Но Шер-Хана  закрывать в фургон не обязательно, пусть останется.
  От Харначека  не укрылось то,  с каким трудом мне далось сказанное.
- Нет, Ноэл.  Я хочу,  что бы ты чувствовал себя спокойно в моём доме. А этот пёс просто ужас на тебя наводит. Но я с ним разберусь. Позже.
  Он сурово посмотрел на волкодава и тот так прижался к земле, что казалось, просто исчез, растворился. На меня он больше не смотрел.
- Но…
- Никаких но.   Иди вперёд, я тебя догоню,  - оборвал меня Джонни, и взял пса за ошейник
  Подходя  к  двери  подъезда,  я  услышал  за  спиной,  как захлопнулись дверцы фургона.  Таким образом,  количество моих   врагов  увеличилось  на  одного.   День  был  просто выдающимся.   На  этой  мысли  меня  нагнал   Джонни.  На первом этаже нам встретилась Старая Белла.  Ни фамилии,  ни отчества.   Просто - Старая Белла.   Мы  прошли  мимо  друг  друга  и я поздоровался.   Она  ничего не ответила.  Только уже поднявшись к себе на этаж, я расслышал её тихое:
- Изверг.   
  Слышал ли это Харначек?  Не знаю.  И кому предназначалось это тихое  "приветствие"  тоже не понятно. Но одно я точно знаю - не мне. Со Старой Беллой мы дружили.