II. Власть Великого. Глава 6. И снова чудо-юдо

     ОТРИЦАНИЕ ИМЕНИ.
       
     Часть 2.
          ВЛАСТЬ ВЕЛИКОГО.
       
     Глава 6. И СНОВА ЧУДО-ЮДО.

   - Да, - глухо и сердито отозвался мужской голос. – Я всё сделал и пришёл с отчётом. Как ты велела, моя госпожа.
   - Не говори так, - горячо запротестовала женщина. – Ты ведь понимаешь, что это было необходимо. Ну почему ты вдруг проявил слабость? Мне не пришлось бы прибегать к приказу.
   - Что сделано, то сделано, - был ответ. – Яд, который я применил, не известен на Винэе, значит, от него нет противоядия.
   - Ты убедился, что Миче мёртв?
   - Какие тут могут быть сомнения? Если бы я не был уверен в результате, не горевал бы так. Вчера я не мог приблизиться из-за Кереичиките. У него навязчивая идея – схватить меня. Я едва уцелел в эти дни. Но сегодня в доме Миче все плачут и горюют, я сумел подобраться поближе. Не говори со мной об этом.
   Да. Все плачут и горюют, потому что я внезапно пропал неизвестно куда, оставив письмо непонятного содержания под седлом Сокровища, брошенного под дождём. И со мной вместе исчезли мои друзья.
   Госпожа Кис всхлипнула:
   - Ты больше меня не любишь?
   - Я уже говорил, - отозвался убийца.
   - Что мне теперь делать? Покинуть твой дом?
   - Разве я или моя мать можем отказать тебе, госпожа, в гостеприимстве? Но ты помнишь, что мы боремся, в том числе, за то, чтобы у тебя был собственный дом.
   - Я поняла.
   Госпожа Кис, как видно, совсем пала духом. Любая женщина очень расстроится, если ей говорят о том, что разлюбили. И из-за кого! Из-за Миче какого-то. Помните, я только смутно представлял, почему госпожа Кис на меня взъелась до такой степени. Но тут я имел возможность услышать собственными ушами, что это из-за какого-то давнего гадания. Госпожа Кис, оказывается, действительно приходила ко мне, изменив внешность, и с тех пор считала, что я, будто бы, могу помешать её каким-то планам. Из-за старого гадания? Да что вы говорите, киски мои?! Слушая разговор, происходящий у самой мостовой, я даже представить себе не мог, о чём шла речь, и не мог вспомнить госпожу Кис среди многочисленных моих клиентов. Ничего такого вспомнить не сумел, что могло бы подвигнуть меня сообщить властям, или нарушить тайну доверителя, или кинуться сломя голову в омут чужих проблем и замыслов. Разговаривая с женихом, госпожа Кис выражалась о своих планах так туманно, что ничего конкретного мне в голову прийти не могло. Наверное, этой чудачке тоже следует находиться в поднадзорной палате. Но сейчас мне невольно стало жаль отвергнутую женщину.
   - Но мы всё ещё вместе идём к своей цели? – неуверенно спросила она.
   - Конечно. Как можно отступить? Как наша девочка Марика?
   - Нормально. Мы немного задержимся здесь, чтобы она пообвыкла.
   - Безопасней скорее покинуть Текр.
   - Ты считаешь, что с Марикой я тоже поступаю плохо?
   - Может, и плохо. Но ты убедила меня, что выхода у нас нет.
   - Ладно. Я пойду. Встретимся ещё. Ты не знаешь, что за переполох на Арочной аллее?
   - Похоже, кто-то применил неучтённое волшебство.
   - Что ж, до свидания.
   - Хорошо.
   Двое за углом помолчали у самой земли, а потом госпожа Кис в отчаянии выкрикнула:
   - Да прости же меня, дуру! Прости, я так раскаиваюсь, что приказала тебе убить бедного Миче! Я сама ужасаюсь тому, что со мной было. Это сейчас отпустило, а недавно меня переполняла такая жуткая злость! Я видела цель и дорогу, и больше ничего. Я готова была раздавить всякого, кто окажется на этом пути. Почему? Я теперь так жалею Миче! Его близких! Я действительно не понимаю, чем он мог помешать. Это я сейчас не понимаю, а недавно не было сомнений в том, что он опасен. И ты не сомневался ничуть! Что-то теперь изменилось, но я успела отдать этот приказ. Обидела тебя. Сломала твою волю. Заставила сделать плохое дело. Как же я так? А что я сотворила с Марикой! Я любила её, а потом стала бояться. Причинила боль. Но я всё понимаю. Ты хороший, ты не можешь любить меня. Я сама себя ненавижу.
   Наверное, она плакала, а мужчина её утешал. Он что-то негромко бормотал, а она также тихо причитала и подвывала. Наверное, прижавшись к нему. Ну-ну. А кто, спрашивается, утешит мою Нату, которая плачет обо мне?
   - Вот действительно дура, - слышалось из-за угла. – Я тебя всё равно люблю, а ты не понимаешь. Я виноват не меньше.
   Госпожа Кис обрадовала меня полным согласием с моим мнением:
   - Моё место в сумасшедшем доме, я боюсь сойти с ума, - всхлипывала она. – И пусть бы сошла, но только после того, как выполню свою миссию.
    Тьфу! Уже слышать невыносимо про миссии, великие дела, идеи и цели. Потихоньку я обдумывал, как бы подкрасться и схватить кисок, мурлыкающих на мостовой за углом. Я занял теперь такое положение, что мне было немного видно их: чёрную кошку и потрясающе красивого мраморного кота, который оцарапал мне палец когтем, намазанным ядом. Я вновь испытал огромную благодарность то ли к Покровителям, то ли к судьбе, пославшей мне в друзья Аарна с Навины, у которого имелось противоядие, то ли к Чудилушке моему, придумавшему эту странную защиту… Но не стоит отвлекаться. Трое волшебников! Неминуемо завяжется магический бой, а меня, похоже, и так уже разыскивают из-за истории с дубинкой.
   - Нам просто нужно немного времени, и мы во всём разберёмся. Завершим наше большое дело и тогда уж определимся с личной жизнью, - приговаривал мраморный, ласкаясь к подруге. – Не думай сейчас ни о чём, что может отвлечь. И посмотри, уже совсем светло. Мне пора.
   - Что ж, иди, - отпустила его чёрная кошка. Она мудро не стала сейчас настаивать на определённости в любви.
   И вот, она скрылась из глаз быстро, как молния, а он – вот уж не ожидал! – побежал через площадь к самым воротам храма. И на площади, на виду у жрецов, я не решился его ловить! У ворот, кот стал высоким человеком, лица которого я не увидел, поскольку он не оборачивался. Однако, я был уверен, что это Усатый. И теперь я знал, из кого вытряхну нужные мне сведения, если встречу на улице Текра!
   Сейчас я должен был вернуться к друзьям и рассказать им обо всём, чему стал свидетелем. Но прежде, чем уйти, я увидел ещё кое-что: оживление на площади, довольно далеко от этого места, и двух человек, которых другие люди, в форме, подвели к боковой калитке и втолкнули на территорию храма. Были эти двое моими знакомыми грабителями. Я не понял, за что их схватила полиция: то ли за грабёж, то ли за применённое мною неучтённое волшебство. Перепутали, с кем не бывает. Сделать я ничего не мог, хотя было их жаль, конечно. Но вряд ли их казнят, ведь они не волшебники. Поэтому я быстро зашагал прочь по влажной мостовой, в сторону притока великой реки Лииви, где Лёка и Аарн, наверное, страшно ругали меня за то, что я ушёл, не сказавшись.

   *
   Я уже миновал арку и перекрёсток, и уже узнал улицу, спускающуюся к речке, когда услышал грохот колёс и копыт и сердитые крики возницы. Кто-то гнал свою лошадь во весь опор, пользуясь тем, что в этот ранний час улицы пустынны. Вот они показались из-за поворота – таратайка, конь и возница, правящий стоя и вопящий на всю округу. И тут что-то маленькое, двуногое, метнулось мимо меня, наперерез таратайке, пересекая пешеходную и проезжую часть. И, увидев, что разогнавшийся конь непременно задавит его своей таратайкой, бухнулось в ужасе на камни перед ним. Возница заорал пуще прежнего, и, конечно, попытался сдержать свою лошадь или свернуть в сторону. Но слишком всё внезапно произошло. Крохотному комочку на мостовой точно пришёл бы конец. Я прыгнул вперёд, не удержался на ногах, упал, но малявку успел отшвырнуть в сторону. И теперь потихоньку приходил в себя от боли, свалившейся на меня. Очень болела всё та же, правая травмированная рука. Вся, от плеча до ногтей.
   - Ой, мама, - простонал я, кое-как переворачиваясь на спину.
   Лошадь перебирала задними ногами и махала хвостом прямо надо мной. Колесо скрипело и подрагивало у моего лица. Возница ругался и лез под повозку. Спасённое дитя заливалось горючими слезами, лёжа на мостовой чуть в отдалении. Я умудрился упасть вдоль дороги, а не поперёк, оттого и уцелел.
   - Эй, господин анчу, ты жив или что, не пойму я, - теребил меня возница. – О! Раз глазами моргаешь, значит, жив. Руку сломал, что ли? Давай, отвезу ко врачу, будешь, как новый. Недалеко это. Вон больница, крыша торчит. Ну, скажи, что-нибудь.
   С помощью этого человека я выбрался из-под лошади и таратайки и левой рукой подтянул к себе правую. Он помог мне дойти до тротуара и сесть на бортик.
   - Ну что? – волновался незадачливый гонщик. – Как рука-то? Я лечение оплачу, не боись.
   - У меня собственный доктор. Лучше, не гоняй, как безумный, - рассердился я. Рука не была сломана, просто сильно ушиблена.
   - Да я-то что? Я ж знаю, что народу нет. Езжу там, где и не ходит никто, особенно, в этот час. Ребёнок твой или как? Следить надо, коли твой.
   - Нет, не мой.
   - Эй ты, заяц! – крикнул возница. – Ошалел совсем? Кто так через улицу несётся? Мать твоя где?
   - Всё нормально, - плаксиво сообщило дитё и, хлюпнув носом, подползло и прижалось к моему боку.
   Старый знакомец! Я узнал вчерашнее грязное чудо-юдо, которому достался жёлтый шарик.
   Возница ещё раз спросил, не отвезти ли меня к врачу, не надо ли чего и не имею ли я претензий. Я уверил его, что сам дойду до больницы, если потребуется, и отпустил его с миром.
   - Мой дом в конце той улицы, под зелёной крышей. Ежели что, я не отказываюсь расходы оплатить, - сказал он мне на прощание и умчался на своей громыхалке с прежней скоростью и теми же звуками.
   - Ух! - выдохнул я, глядя ему вслед.
   - Да-а, - по-взрослому протянуло дитятко.
   - Шарик свой где? – спросил я.
   - Шарик отобрали большие ребята.
   - Звать-то тебя как?
   - А тебе-то что?
   - Да так. Живёшь где? Домой дойдёшь?
   - Ага.
   - Отчего так неслась? Или нёсся? Ты мальчик или девочка?
   - Мальчик.
   - Так зачем носишься спозаранку?
   - А что-то зашуршало, кто-то заговорил, я испугался. Подумал, вдруг это злые дядьки? Или даже сам Косза?
   - Что за коза? Где зашуршала?
   Я не понял, почему из-за козы надо покидать кровать и сломя голову нестись на улицу. Но тут до меня дошло, что мальчик одет, как вчера, и всё такой же грязный.
   - Ты где ночевал?
   - Вон там, - измазанный пальчик показал на забор, возле которого громоздилась куча спиленных веток и прочего мусора, приготовленного для сжигания.
   - Живёшь в том доме?
   - Ну… Да.
   - Или в той куче?
   - Ну да.
   - Давно?
   - Время от времени. Надо чаще менять место ночлега.
   - Зачем?
   - Для безопасности.
   - Для безопасности прибиваются к другим людям. К таким же детям.
   - А я прибиваюсь, - радостно поведало самостоятельное существо. – Время от времени. Прибиваться полезно. Можно узнать, где можно своровать что-нибудь вкусное. Или куда уйти, где безопасней. А потом меняю место ночлега. Меня мама специально учила, как себя вести, если один останусь.
   Интересно, а вы знаете многих мам, которые обучали бы своих дошколят этой науке? Я попробовал пошевелить правой рукой и встать.
   - Зачем учила? Мама болела?
   - Нет, не болела. Уже уходишь? – огорчился ребёнок. – Торопишься?
   - Идём со мной, - позвал я, потому что не мог отпустить недавно ещё домашнего мальчика жить в куче мусора.
   - Не пойду, - отказался он. – Мне мама не велела ни с кем ходить. Тем более с дядями.
   - Ладно. – Я снова сел на бордюр и готов был потратить ещё немного бесценного времени на уговоры упрямца. – Ладно, поговорим, как взрослые. Ты правильно ведёшь речь, умеешь считать. С твоей мамой несчастье случилось недавно. Так?
   - Весной, - вздохнул мальчик. – Сначала было холодно, но потом наступило лето. Жалко, зима скоро. Но мне обещали сказать, где добыть что-нибудь тёплое. На самом деле я не хочу оставаться в Текре. Думал свалить на следующей неделе. Но с этим возникают трудности. Фиг выйдешь из Текра, если разрешения нет. Ребята обещали сказать, где мне найти того, кто подскажет, у кого попросить разрешение можно, потому что он добрый.
   - Почему ты не живёшь в своём доме? Он сгорел? Тебя выгнали злые родственники? – только это и пришло мне на ум.
   - Мой дом не сгорел, у меня его вообще не было. И родственников нету. Нет никого, - ответил ребёнок. – Мы снимали квартиры и дома. Придём в один город – и снимем. Мама на работу устроится, денег накопит, и мы в другой город перебираемся. Мне совсем не надо было в Текр. Но я случайно сел не на тот корабль. В порту не спросил, куда прибыл. А даже если бы и спросил, откуда мне знать, что тот город в этой стране находится? У меня были денежки, и я сел в почтовую карету. Нет, конечно, называли остановки, но я не думал, что это всё ближе к Текру. Не знал я таких названий. Я то там поживу, то здесь, дня три, или пять. Потом прыг опять в почтовую карету, и еду дальше. Чтобы от моря удалиться. Нет, я слышал, конечно, что говорят о Косзе, о Текре и о храме, но об этом ведь везде говорят, во всём мире. Я никак не думал, что в эту страну попал. И вдруг какая-то река. Очень большая. Оказалось, что Лииви. Я чуть в обморок не свалился. Я же знаю, что на Лииви стоит Текр. Как ошпаренный выскочил и хотел ехать обратно или всё равно куда. Но там был городок маленький, и я познакомился с ребятами. Они как раз хотели в Текр пойти, потому что тут можно разжиться зимней одеждой. Попробуй-ка что-нибудь украсть в маленьком городе или деревне! Это вообще очень трудно. Ребята меня уговорили с ними пойти. Но не очень нравились они мне. Я взял и отбился, только иногда их вижу. Я тут вторую неделю живу. Но это плохое место. Здесь страшно. Уходить надо. И лучше – за границу. Шубку я себе ещё не добыл, и, опять же, с обувью беда. Зимой, когда снег, босиком не походишь, - вздохнул мальчик и покрутил в воздухе босой и грязной ступнёй. – Теперь давай ты рассказывай по-взрослому.
   Я улыбнулся:
   - Нас трое. Мы тоже заблудились. И потеряли нашего четвёртого товарища. Вот, теперь ищем его.
   - Ты говоришь, как южный иностранец. Где потерялся товарищ? В вашей стране? Или здесь, в Текре? Если в Текре, то вам его не найти.
   - Почему?
   - Так люди же не просто так теряются и пропадают, а из-за жрецов. Да-да. Посадили твоего приятеля в тюрьму. А в Текре из тюрьмы никто не выходит. Это в других странах разбираются, и, если кто невиновный, так его сразу выпускают. А здесь – нет.
   - Что же ты такой умный, а так глупо заблудился?
   - Так я маленький ещё. Говорю же: не все названия знаю. Мне бы карту украсть, да я не подумал почему-то.
   - Расскажи о храме, - попросил я.
   - Нет. Боюсь. Мы и так с тобой о многом запрещённом толковали.
   - Но в Текре действительно убивают волшебников? И предсказателей тоже?
   - Ну да. Ты что, не знал? Тише говори. Тебе что, погадать надо?
   - Да.
   - Так у Горных ворот есть рынок, там некоторые гадальщики ещё водятся. Но они в плену всё равно что. Ужас, как к ним относятся. Сначала ведут в храм и ставят клеймо вот здесь, - малыш показал на шею.
   - Ведут в храм… Это точно? – сделал я стойку.
   - Конечно. Чтобы с каждым побеседовал Наиглавнейший. Ведь вдруг гадатель ещё и магом окажется. Так часто бывает. Их проверяют, а ты как думал? После этого те люди живут все вместе в каком-то ужасном, противном подвале. Тут говорят, что это оттого, что убивать предсказателей на самом деле запрещено в Текре, но уморить нужно обязательно.
   - Уморить?
   - Да. Голодом, холодом. Уже стольких извели! Остались несколько штук последних. Мне показывали. Там, у Горных ворот. Тише говори.
   Я зашептал мальчику на ухо:
   - Что за коза такая? Все поминают хищную козу из храма. Да и ты её боишься.
   - Коза? Хищная? Ну ты и даёшь! – ребёнок весело захохотал и даже за живот от смеха схватился. А просмеявшись, шёпотом объяснил: - Не коза, а Косза. Косза! Ну, ты не слышал, что ли? Это тот, кому поклоняются в храме жрецы.
   - Чёрная Нечисть? У него есть имя? – поразился я.
   - Это, знаешь ли, на Винэе говорят Чёрная Нечисть, а у нас он зовётся Косза. Да, честное слово. Ты что, с Винэи свалился? Это ж враг светлого Радо и Эи, его жены. Ага. А ещё он издевался над терпеливой Наи, ну, над Навиной, то есть. Когда был её мужем. Он очень, очень был с ней жестоким, а ещё убил собственных дочерей. Во как. Да ты знаешь, конечно. Вообще-то, это легенда просто. Но жрецы верят всерьёз. И очень любят Косзу за все жестокости. Хотят быть, как он. Представляешь, какие они плохие?
   - Это точно.
   - Но ничего. Мама говорила, что однажды, уже очень скоро, придут великие герои, которые помогут светлому Радо победить негодяйскую нечисть. Только никто об этом не знает, кроме мамы. Главное мне как-нибудь дожить до этих пор. Эти герои обнаружат Тайную Дыру Вселенной. Это то место, где он спрятался. Оттуда Радо и Эя не могут его достать сами. Но те люди, или не знаю кто, вытащат его оттуда при помощи дара самой великой Эи. Ты знаешь ведь, что Эя, она совсем на своих сестёр не похожа. Она тебе не будет сидеть и нюниться, рыдать и чахнуть. Она не позволяет, чтобы её обижали. Она смелая, сильная, самостоятельная. Поэтому её Радо и полюбил. Ну, ты понимаешь. Такому, как Радо, не понравится же всякая хныкса, которая не может прогнать урода.
   - Осторожней, дружок. Ты неуважительно отзываешься о Наи, покровительнице этой планеты. Так нельзя. И ведь она ушла от негодяя, как говорит легенда.
   - Но она допустила, чтобы он убил её дочек, и позволяла обижать себя и своих сыновей, маленьких и хороших. Это почему, как думаешь? От любви или от страха? Так нельзя. Кто же будет уважать за такое? Моя мама жизнью пожертвовала ради меня. Я хочу быть, как Эя.
   - Почему не как Радо? Ты же мальчик.
   - Ах, да. Как Радо тоже хочу. Тут знаешь, что говорят? Что жрецы что-то дурное задумали. Что-то колдуют – они ведь все волшебники. И вот поэтому зима никак не настанет. А по мне и не надо, чтобы зима была. Без ботинок зимой не очень-то здорово.
   - А что задумали жрецы, ты не знаешь?
   - Так кто же знать такое может? Никто. Я пойду, пожалуй.
   - Я предлагал тебе пойти со мной.
   - Мама не разрешает мне с дядями ходить, они могут только притворяться хорошими, - стоял на своём упрямец.
   - Они могут и защитить. Но я не буду настаивать. Если хочешь, можешь прибиваться время от времени. Определись как-нибудь, плохие мы или хорошие.
   - Угу.
   Я пошёл вниз по улице.
   - Подожди! – окликнул меня малыш.
   - Определился?
   - Ты спас меня. Спасибо тебе. Ты хороший. Дай ручку-то пожалею.
   - Что сделаешь?
   Мальчик взял мою забинтованную ладонь в свои маленькие грязные лапки, погладил, подул, поцеловал и сказал:
   - У киски пройдёт через день, у собачки пройдёт через час, а у дяденьки – сейчас.
   Я усмехнулся: в детстве мы тоже считали, что подобные заклинания волшебные. Особенно Ната считала. То и дело лечила нас, мальчишек, таким способом.
   - Прошло?
   - Почти, - покривил я душой. А мальчик крутанулся на одной ножке и побежал воровать что-нибудь вкусненькое. Что-то он чересчур ласков для мальчика.
   Я немного посмотрел вслед и заторопился к нашему убежищу.

   *
   Аарн и Малёк попались мне в конце улицы. Они набросились на меня с возмущёнными воплями:
   - Ты где был?
   - Как ты мог?!
   - Не предупредив!
   - Негодяй!
   - Паршивец!
   - Побить бы тебя!
   - Отдубасить!
   Тоже мне, друзья называются!
   - Отстаньте! У меня и так рука болит. Пока вы спать изволили, я полезные сведения раздобыл.
   - Сведения? Давай, выкладывай.
   - Но не здесь же.
   - Ладно. А что с рукой?
   - Под повозку попал.
   - Ни на минуту тебя отпустить нельзя!
   - Дайте поесть что-нибудь.
   - Ещё и корми его!
   Ругаясь, они допинали меня до нашего убежища в кустах у реки и велели рассказывать. Пока я говорил, Аарн осмотрел меня на предмет увечий, поставил мне на вид, что магией в Текре не помочь, так что я должен ждать, пока ушибы и синяки сами пройдут.
   - С моей помощью, конечно, - усмехнулся он и воспользовался своим умением лечить без применения магии, только собственной… Не знаю. Энергией, что ли. Я рассказывал: и он, и Инара пытались мне объяснить, как это, но до меня не доходило.
   Потом Аарн перебинтовал мой бедный палец и повесил руку на перевязь. Оказывается, мои друзья тут тоже времени даром не теряли, а тратили деньги, вырученные от продажи шариков. Купили бинт для моего, травмированного в Някке пальца, а также - сыр с хлебом на завтрак. Запасливый Малёк приобрёл нитки и иголку, и пока Аарн занимался мной, он зашивал рукав на моей куртке. Пока мы ели, наши выстиранные рубахи и брюки полоскались на ветру. Можно было пока не переживать по поводу одежды: в наших костюмах мы не слишком выделялись на улицах Текра. То есть, мода была похожей.
   Завтрак был скудным, на обед ещё можно было что-то наскрести, а на ужин следовало заработать. Надежды на то, что вечер мы встретим за семейной трапезой, не было. Лёка ворчал, что покупка фляги для воды страшно подорвала наш бюджет, а уж покупка мыла – тем более. Это очень смешило нас с Аарном: раньше за нашим великаном не наблюдалось скупердяйства.
   - Итак, - сказал Аарн, - что мы узнали? Госпожа Кис действительно в сговоре с усатым магом, и он же пытался убить Миче как бы против своей воли. Госпожа Кис вроде бы сожалеет об отданном приказе, но нас это не касается. Нас интересует, почему она решила, что Миче опасен. И в чём он мог ей помешать. Каковы её планы и связано ли это с похищением Петрика? Связана ли госпожа Кис со жрецами храма? Усатый связан точно. Чем это грозит Петрику? Марика с госпожой Кис, и её действительно увезли обманом. Усатый даже считает, что с хулиганкой поступают плохо. Для чего Марика им нужна? Что за великое дело у этих двоих? И связано ли это…
   - Да-да, с похищением Петрика. Которого, на самом деле, перепутали с Аарном из-за амулета Кереичиките, который он взял в руки.
   - Точно. Марику придётся выручать нам.
   - Я против, - помотал головой Лёка. – Не заслуживает она этого.
   - Но надо с ней хотя бы поговорить. Если ей нужна помощь, а мы её не окажем, Чудилка нам головы оторвёт и сам за это дело возьмётся.
   - Да, Марику надо найти и поговорить, - поддержал я. – И хорошо бы поговорить ещё с госпожой Кис.
   - Вот-вот. А чтобы выручить Петрика, нужно потолкаться по городу, поболтать с людьми, собрать слухи, попытаться проникнуть в храм.
   - Я проникну, - поднял я руку. - Прибьюсь к предсказателям у Горных ворот, и меня тогда должны будут отвести в храм. Не спорьте. Другого плана ведь никто не имеет.
   - Может, поймать какого-нибудь жреца, и выбить из него сведения? – предложил Лёка.
   - Тоже неплохо. Но опасно. И я ещё ни одного не видел.
   - Может, сдаться? – спросил Аарн.
   - Нет, - отрезали мы с Мальком. Какой смысл ему сдаваться? Думай потом, как выручить его.
   - Можно придумать какой-нибудь трюк с обменом, но в крайнем случае. И такой, чтобы уцелели вы оба, и Петрик, и ты, Кереичиките, - сказал я. - И ещё меня беспокоит тот мальчик. Он сирота. Заберём его с собой, ладно? Он почему-то боится не дожить до хороших времён.
   - Если поймаем – заберём, - пробурчал Лёка. - Хватит рассиживаться.
   Он распихал по необъятным карманам остатки еды, нитки, бинт, мыло и флягу. Хорошо, что на праздник Малёчик надел новый костюм, в карманах которого ещё не успели заваляться карандаши, блокноты, тюбики с краской, книжки для чтения, лоскутки для сравнения, бланки таможенных квитанций, кусочки рамок и детские погремушки.
   Не было смысла нашей сплочённой троице мозолить глаза горожанам. Мы разделились. Аарн должен был заняться поисками Марики и госпожи Кис. Мы решили, что ему лучше держаться подальше от храма и от жрецов. Лёка пройдётся возле храма – на всякий случай. Если он увидит Чудилку за узорной решёткой, то должен постараться дать ему знать, что мы здесь. А потом он потолкается на рынке, на улицах, в магазинах, где поговорит с людьми и соберёт как можно больше информации. Толкаясь и собирая, Лёка должен был присмотреть, где можно заработать денег в этом городе. Случай с шариками убедил нас, что Лёка лучше всех справится с этой миссией. Было большой удачей, что среди высоких навинцев он не слишком выделялся своим ростом. Скорее я выделялся слишком низким. Мне предстояло тоже заработать немного своим любимым ремеслом, разузнавая и имея в виду пробраться в храм. Надев не совсем высохшую одежду, мы договорились о том, как держать связь, и разошлись. Мой путь лежал к Горным воротам.

Продолжение:  http://www.proza.ru/2014/05/11/1294

Иллюстрация: картинка из "ВКонтакте"