В нейтральных все серьезно

Боевое дежурство в нейтральных водах. Морякам советского Военно-морского флота эти слова говорят о многом. С тех времен, когда советские корабли регулярно несли боевое дежурство, во всех морях и океанах, прошло много лет. Примерное равенство советских и американских военных сил сохранялось в каждом регионе нейтральных вод. Корабли больше времени проводили в морях, чем у причалов.
 Походы это всегда много интересных впечатлений,  испытания и приключения. В дальних походах всегда присутствует риск и романтика. Экипажам приходилось заниматься разведывательной деятельностью, слежением за американскими авианосцами и другими ударными группами кораблей потенциального противника, и одновременно любоваться необыкновенной и прекрасной акваторией тропических морей. Но всегда дальний поход это ответственная, рутинная работа для всего экипажа. Военный корабль фактически огромная сложная, военная машина, управляет которой экипаж, состоящий из разных специалистов. От уровня квалификации каждого члена экипажа зависит результат выполнения поставленной боевой задачи, а мастерство и навыки нарабатывались именно в таких дальних походах.
Сторожевик «Ворон», Черноморского флота находился в одном из таких походов. По приказу командования средиземноморской Пятой эскадры, он выполнял слежение за авианосцем «Америка». Как известно авианосец не ходит в одиночку, а только во главе группы кораблей охраны и поддержки. Они шныряют вокруг авиаматки, прослушиваю глубины на выявление подводных лодок и проводят разные совместные учения. «Ворону» приходилось постоянно маневрировать, чтобы не отстать от авианосца, фиксировать все происходящее на нем и вокруг него.
У американцев своя программа ведения учений. Авианосец то приостанавливался, то набирал такой ход, что старенький СКР еле поспевал за стальной громадиной. Самолеты взлетали, строились в тройки или пятерки, кружили над морем, иногда проводили стрельбы ракетами по мишени, которую тащил за собой авианосец.
 Когда «Ворон» находился со стороны кормы «Америки» самолеты заходили на посадку как раз над сторожевиком. Интересно было наблюдать, как самолет с приглушенным двигателем скользит  вниз, словно огромная птица. Проплывающее над кораблем брюхо и крылья, с намалеванными драконами или индейцами, ногда можно было разглядеть и летчика в кабине. Но когда сторожевик бежал впереди авианосца, самолеты взлетали и набирали высоту как раз над ним. От рева двигателей, казалось, дрожит стальная палуба.
 К вечеру интенсивность движения на авиаматке и вокруг нее снижается,  у экипажа «Ворона» тоже наступает небольшое расслабление. Иногда авианосец на ночь останавливается и тогда корабли охраны располагаются вокруг него на якорях. В такие ночи отдыхают и на «Вороне».
Но сегодня и с наступлением сумерек армада продолжает движение. На открытом главном командном посту сторожевика трое – вахтенный офицер старший лейтенант Гринев, командир отделения сигнальщиков, и рассыльный. Ночь выдалась безлунная, небо пасмурное, но море спокойное и легкий бриз. Поглядывая по сторонам, вахтенный офицер непринужденно беседовал с сигнальщиком и рассыльным, иногда подавая команды рулевому через открытую дверь рулевой рубки.
Авианосец  неторопливо шел впереди,  его яркое освещение и часто взлетающие самолеты привлекали все внимание. Иногда сигнальщик Свиридов докладывал об объектах находящихся в поле видимости.  Слева по борту шел параллельным курсом американский фрегат. Его огни четко вырисовывали силуэт корабля, и дистанцию можно было определить на глаз. Справа, как казалось, на расстоянии горизонта были видны пару слабых огоньков, по которым невозможно было определить к какому объекту они принадлежат. 
Из открытой двери штурманской рубки доносились голоса помощника командира и корабельного штурмана, играющих в шахматы. 
Неожиданно эту спокойную рабочую обстановку нарушил тревожный голос сигнальщика:
- Товарищ старший лейтенант…, справа по борту корабль!
Вахтенный офицер и сигнальщик направили бинокли на эти слабые огоньки. На темно-сером фоне неба стал различим силуэт большого корабля.
- Это крейсер, - взволнованно доложил сигнальщик, - наши курсы пересекаются!
Американский крейсер, в полной светомаскировке, надвигался справа как огромный топор, готовый развалить маленький СКР на две части. Два корабля неумолимо приближались к точке пересечения курсов.
- Обе машины стоп! – заорал Гринев в микрофон корабельной связи.
Замерли винты, но тормозной путь военного корабля очень большой, и сторожевик по инерции скользил навстречу своей гибели. В замешательстве все смотрели на приближающуюся громадину.
- Что тут у тебя случилось! – вывел всех из оцепенения голос помощника командира, выглянувшего из двери штурманской рубки на громкий крик вахтенного офицера.
Более опытный каплей, мгновенно оценив обстановку, выхватил микрофон у Гринева и скомандовал:
- Лево на борт, обе машины полный вперед!
За кормой сторожевика вскипел бурун, корабль с сильным креном на правый борт описал дугу и разминулся с крейсером, выйдя на параллельный с ним курс. Расстояние между кораблями было настолько мало, что слышны были тревожные крики американцев.
Командир «Ворона» в это время пил чай в кают-компании. От неожиданного маневра стаканы  и посуда заскользили по столу, едва не опрокинувшись.  Командир схватил микрофон связи:
- Гринев, что там у тебя происходит?!
- Выполнял маневр, чтобы избежать сближения с крейсером, товарищ командир, - доложил вахтенный офицер, побелевшими губами.
Произошедший инцидент в полной мере прочувствовали только вахтенные главного командного поста, визуально наблюдавшие все происходящее. Благодаря опыту и решительному характеру помощника командира, сторожевик и полторы сотни членов экипажа остались целы.  Этому происшествию еще предстояло расследование представителем особого отдела, после жалобы американцев в Москву, а пока преследование авианосца продолжалось.   Американцы продолжали свое движение, самолеты продолжали взлеты и посадки, а на сторожевике экипаж свободный от вахты пил вечерний чай. И ни кто не знал о промелькнувшей рядом угрозе страшной трагедии.