Пять с плюсом!

                Если очень захотеть, то все возможно!
                Правда не всегда получается.

   Весенняя оттепель тронула казанские улицы, освободив воду и превратив тротуары в мокрый каток. Тем временем во всю шла подготовка к предстоящему маршруту: по всему городу доставались тросики, мази, закупались продукты... Ну вот и вечер. Закончились бесконечные мотания по городу, экзамены и прочие хлопоты, есть время, наконец, собрать рюкзак, перекусить и посмотреть фильм про итальянскую мафию, а рано утром...

   Автобус быстро мчится на автовокзал только чтобы я успел вовремя попасть в Бугульму. Провожающие и новый автобус снова трудится над поставленной задачей. Между тем яркое солнце проплывает за окном и освещает Альметьевск сверкающими лучиками. Через час мы будем в Бугульме - значит скоро снова сугробы, холод и сырость на пути. Но это будет позже, а сейчас лишь теплый вокзал, поезд и бомж, благодарный за часть моей лички. Между тем поезд уже мчал нас куда-то на юго-восток...

   С первых же шагов снежый наст с трудом проваливается под ногами. Лыжи, улетев за стропы, облегчили тем самым наше продвижение. Пока мы не уперлись в палатку, которую сами же растелили на залитом склоне уральских хребтов...
 
   Впереди вершина, название которой говорит само за себя - "Юрма" - не ходи, если по-русски. И подход к ней тяжел и коварен. Не успел я собрать палатку и кучу барахла (одних только банановых чипсов несколько тысяч штук), как ребята, традиционно не дожидаясь, убежали на вершину. Надев лыжи, я хотел догнать их, но ужас... Будто в дурацком кино стало происходить то, что казалось совершенно невозможным - весенний снег упорно не хотел терпеть на своей поверхности сто с лишним килограмм и я проваливался прямо на отличной укатанной лыжне до самой земли, хорошо хоть та пока держит. Несколько сотен метров и новая напасть - сломалось крепление на лыже. После этого их применение по назначению стало невозможным, и лыжи отправились за стропы увеличивать вес рюкзака. Средь глубоких уральских снегов я из последних сил пробивался к своим, но с каждым шагом идти становилось все тяжелее и тяжелее... Шаг, еще шаг, и вмятины в снегу, словно издевательство, выдают место привала. Не дождались, значит идти еще далеко... Есть ли шансы дойти до своих? Так или иначе надо ползти до последнего. Шаг, еще шаг... И, наконец, подъем, просвет, голоса, Начальнег с видеокамерой и широкой улыбкой.
- Где плоскогубцы, черт возьми?! - я вылез из сугроба злой как снеговик, норовя забодать Макса лыжами - если кто-нибудь мне хоть слово скажет...
   На снегу выросла гора из подушечек, банановых чипсов и прочей снеди, а мы отправились дальше. Но мне еще подниматься вверх в этих чертовых мягких вездеходах. Что не шаг - то падение и рюкзак засасывает под снег, который, словно сыра земля, не держит. Но он, пусть и последним, все-же дает мне подняться. Значит, хоть куски дерева, но все-таки будут тлеть среди белых снегов и южного ветра...

   Спуск не легче подъема. Оттолкнувшись, я мягко скольжу вниз, но в любой момент лыжня может предательски хрустнуть, начать рассыпаться и тогда, будто резко оказавшись в яме, я падаю лицом в холодный снег...
   И снова каждый шаг становится непосильной задачей - там, где все прошли по щиколотку, я уходил по колено. Погода не обманула моих надежд, обдав нас возле киалимского кордона веселым весенним дождем. Самое худшее по версии Макса произошло. Как я и хотел, лес наполнился теплом, красная полоска в градусниках полезла наверх и подлип, непрерывно нарастая на лыжах, придавал им вес с каждым шагом. Вот уже сумеречный силует избы на горизонте, наверное там тепло и сухо, а что еще нужно...
   Фотография Откликного гребня грозно смотрелась в полумраке свечного света, и не верилось, что эти отморозки полезли туда пару лет назад. Чечевица, поскольку приготовлена не мной, плещется зеленой жидкостью в миске. Здорово брать в поход побольше девчонок - они обычно отдают мне что-нибудь из своей миски. Эля, начав было возмущаться по поводу выброшенных подушечек, тут же радостно замолчала, увидев еще один пакет. Три килограмма, как и обещал.

   Веселый радиальный выход на Ицыл, обед, теплая изба - все как у людей, только надо, отменив закон Архимеда, двигать дальше. Путь к Метеопику, долгий и нудный при подъеме, на спуске оказался легким и приятным. Просушив вчера палатку я наконец перестал уходить под снег при каждой попытке сойти с буранки. Но идти сегодня немного, вскоре, почуяв дым, мы снова оказываемся в избе и греемся вокруг печки.

   Хорошо в этом доме - пошли к другому. Сегодня наш путь лежит через вершину, к которой тонкой теряющейся ниточкой тянулась  лыжня за облака. Вот мы вышли из леса и пошли искать вершину на плато. Кто-то забыл одеть шапку, кто-то оставил в рюкзаке флиску, кто-то не надел рукавички, а между тем наверху свистел ветер и белая мгла надежно спрятала вершину от десяти любопытных глаз...
   Выйдя на плато, я сразу спрятался за камень в ожидании остальных. Следующий валун метрах в двадцати, бегом туда. Так короткими перебежками мы все-же добрались до Круглицы. Ну что, теперь так-же обратно. И вот мы в безопасности. Показания GPS предательски выдают спрятавшиеся было лыжи и рюкзаки. Замерзшие пальцы, продрогшие люди - вот результат наших низкогорных похождений. Между тем спуск еще не окончен, а лыжный след теряется средь глубоких уральских снегов. Макс забил лишь две точки  маршрута. Черт, чтож ни на одной из них мы сегодня ночевать не собираемся?! Приходится то и дело водить глазами по снежному полотну в поисках занесенных остатков этой магистрали местного значения. Но едва заметные бугорки то и дело теряются меж деревьев в белом безжинненом пространстве.
   Маленький домик, спрятавшись меж буранок и лыжней, не подавал признаков жизни. Он стоял абсолютно один среди снегов и деревьев в безмолвии зимнего леса, будто ждал одиноких путников, случайно сбившихся с дороги. Приютил, окружил их теплом и уютом, а наутро отпустил в путь.
   Быстро и весело съехали мы до турбазы, откуда начали свой подъем на Двуглавую, оставив рюкзаки внизу по охраной серых собак. Яркое весенне солнце, чистое синее небо и легкие белые облачка сделали свое дело и подняли нам настроение, то ли поэтому, то ли из-за отсутствия рюкзаков за спиной было ощущение, что еще немного и мы не взойдем, а вспорхнем на вершину.
   И вот вокруг каменные глыбы, которые, словно гигантские каменные перья, упавшие с неба и воткнувшиеся в землю. А за ними Двуглавая бросает в вышину свои каменные оконечности. Стоило залезть туда, и взору открылся роскошный вид на десятки километров вокруг. Здесь тебе и заснеженная тайга, раскинувшаяся на сотни километров, играющая первыми лучами солнца, и хаотично разбросанные россыпью курума сопки, и легкие белые облака. Поднимешь голову - и Бэтмен с нами.
   Ну раз он тут решили спуститься по-бэтменски. Весело кувыркаясь по склону мы быстро обогнали Начальнега на спуске, который потом обиженно бубнил: "Вся команда, все, кроме меня, спускались кувырками по склону! Непорядок... Кто-нибудь разобьется-ушибется, а я такой аккуратноспустившийся отвечать потом буду."
   Но неуспели спуститься как нас снова ждет подъем - словно включив телепортацию на нашем пути встал Монблан. Солнце, блестящее на заснеженных вершинах гор, уже стало нагревать камни, черными крошками торчащие из белого мессива. Стоило на такой камень кинуть горстку холодного снега, та мгновенно таяла и маленькими прозрачными каплями стекала по темной шероховатой поверхности. А вокруг виднелись лишь белые горы и синее небо.
   Но спустившись с вершины и повесив котелки над костром, мы не стали обсуждать красоту местной природы, а достали спирт и начали поиск виновника провалов.
- Тебя каждый раз по двадцать минут ждали - возмущалась Саша больше всех.
- Час почти на подъеме тебя не было, я котелок успел вскипятить - начал закипать Начальнег.
Пару фраз в общий котел добавила и Оксана. Лишь Эля сохраняла благожелательный нейтралитет.
- а с ремонтным набором вперед убегать - это нормально? Посидели пять минут и от холода дальше побежали, вместо того, чтобы дождаться или вернуться, узнать, может что случилось, ремонтничек! - перешел я в контратаку - А когда я сказал что возьму и палатку, и топор, и термос, руководитель, будучи несравненно опытнее меня, почему не подумал, что я буду проваливаться даже на лыжне по самые помидоры? Я вообще то подошел к вопросу очень ответственно, честно провел эксперимент - с тридцатипятикилограммовым рюкзаком прошелся по марийке, там снег центнер с лишним держал нормально. По сути, вся моя ошибка заключалась лишь в том, что я решил, оценив состав, решил тащить все за всю группу, но не учел погодные условия и состояние снега просто в силу своей неопытности. Запомню на будущее. Однако, промах руководителя, в том числе и это вымарывание хорошей инициативы в грязи, представляется мне гораздо большим промахом.
   Но моя трогательная речь, сдобренная вескими аргументами, никого не переубедила и я в глазах группы так и остался чем-то   вроде контрацептива. и тогда от обиды я выдал знаменитую фразу, сразу насмешившую всю группу: "Конечно я понимаю, что благими намериниями дорога в ад вымощена, но за благие намерения Христа распяли, Че Гевару расстреляли и меня всегда чихвостят". Некоторых потом пришлось долго выковыривать из сугробов, где они катались от смеха!

   И снова морозный воздух сменился праздничной мартовской слякотью. Какие-то просеки, мощные ЛЭПки, гудящие провода среди слегка затуманенного леса. Встаем прямо здесь, возле ЛЭП, километрах в десяти от города. Доставай коньяк, икру, шампанское...
Ой, я кажется забыл хрустальные бокалы. Но подарок к Женскому Дню решила предоставить и сама природа...
- Смотри - сказал кто-то - это же лиса!
- Тише, а то убежит. - с минуту мы молча любовались редким зрелищем.
- А может ей колбасы кинуть?
- Подальше кидай.
- Смотри, ест!
- Еще бы она не ела.
- А кинь сюда, пусть поближе подойдет.
Но подходить поближе она даже и не думала, то отбегая, то приближаясь, но все-же держась от нас на приличном расстоянии.
- Ну все, надоела уже, кыш!
- Покрасовалась и хватит, пошла вон!
Кто-то кинул палку, но лиса не дура уходить оттуда, где кормят колбасой.
- Может она бешенная? Тут ведь до города совсем недалеко.
- Ой, теперь я буду бояться из палатки выходить - сказал кто-то из празднующих.
Но лиса как-то незаметно растворилась в вечерних сумерках.

   До обеда сегодня надо попасть в город. А еще на Александровскую сопку залезть успеть. Саш, в твою честь сопку назвали! Ну, раз торопимся, девчонки, подвиньтесь. Однако, девчонки до глубины души обиделись на мой сегодняшний подарок - оттропленную лыжню, особенно Эля, которой пришлось идти второй.
   Но вот начался подъем, кидаем рюкзаки и наверх. Однако, энтузиазма становится все меньше и меньше. Без лыж подниматься не становится легче. Маленький пупырек совершенно неожиданно оказался крепким орешком, напугав нас своей табличкой, столь неожиданной на высоте восемьсот метров среди деревьев. Минуту стоим молча и вниз.
   На спуске предатель-"Вездеход" вместе с лыжей весело сматывается от меня по склону. "От меня не уйдешь!" - доказываю я ему в несколько кувырков, оттряхивая носок от налипшего снега.
   Быстро оказавшись внизу и выйдя на трассу я наконец-то снял лыжи и получил возможность размять мозоли, натертые креплениями через эти дурацкие вездеходы. Чего хи-хи, больно между прочим!
   Долго ждем газельку, но вот наконец оно, счастье, когда, прокатившись по городу, наконец можешь помыться, поесть и предаться приятным мечтам в тепле на вокзале.
   Поезд ночной стрелой мчит нас назад. Бугульма. Садимся на автобус как-то без палева, откуда-то из-за угла. Но автобус прощать такое явно не хочет и ломается недалеко от Казани. Тут нас пересаживают на лаишевский, и уже через час мы будем дома.