Родственники

      
       Жизнь идет так быстро, что не всегда удается уделять внимание родственникам, если только они не живут с тобой под одной крышей.

       У меня была сестра Нина, которая родилась ориентировочно в 1933 году, а  умерла в возрасте около 1,5 лет от воспаления легких. Она была похоронена на Ваганьковском кладбище. К сожалению, её могилка уже давно затерялась. Сестра Люси Нина и брат Славик тоже умерли в самом раннем детстве.

Мой брат, Сидоров Юрий Федорович, родился 5 марта 1937 года в городе Москве. В 1945 году поступил в Московскую мужскую среднюю школу №465, где окончил 7 классов, после чего пошел учиться в ремесленное училище при Первом Государственном подшипниковом заводе. Через  два года, получив специальность наладчика токарных автоматов, приступил к работе на 1-м ГПЗ.

       В 1955 году Юра был призван в армию. Пять лет прослужил матросом на сторожевом корабле Северного флота, базировавшемся в небольшом заполярном поселке Гремиха, расположенном на побережье Баренцева моря существенно к востоку от Кольского залива. Корабль, по-моему, назывался “Росомаха” , был довольно крупным и имел в качестве главного калибра башни со 100 миллиметровыми пушками - две на носу и одну на корме.

       В 1977 году я по служебным делам был в Кронштадте. Мы с офицером штаба Балтфлота зашли на посыльный корабль штаба и оказалось, что это та самая “Росомаха”, на которой почти 20 лет назад служил мой брат.

После службы в армии брат работал в строительных организациях Москвы и Московской области, сначала монтажником, а потом бригадиром монтажников. Хорошо владел практически всеми строительными специальностями, особенно связанными с монтажом металлоконструкций. В 70-е годы закончил заочно строительный техникум, но на управленческую работу переходить не захотел.

Вскоре после демобилизации брат женился. Жена, Валентина, родилась и выросла в подмосковной деревне, работала в Москве. Сначала мы жили все вместе, на Большой Андроньевской. Когда у Юры и Вали родилась дочь Марина, мы с Люсей в 1963 году переехали в барак в Плющеве по улице Зарайской.

        К сожалению, Юрий Федорович и Валя через несколько лет разошлись. Наш дом на Большой Андроньевской к 1970 году попал под снос, Валя на себя и Марину получила комнату в коммунальной квартире на Иерусалимской улице у Крестьянской заставы и они переселились туда.

Кажется, в 1971 году Юрий Федорович поехал на отдых в Ярославль к брату матери Николаю Александровичу Волоцкому, там познакомился с Людмилой Александровной и вскоре женился на ней. У них родилась дочь Евгения.

В начале 70-х годов Юрий Федорович заболел туберкулезом легких в очень тяжелой форме, с серьезным поражением обоих легких. Однако в течение трех-четырех лет ему удалось из болезни выкарабкаться, причем даже без хирургического вмешательства. Избавиться от болезни ему помогли действовавшая тогда система здравоохранения, встретившийся на пути отличный врач-фтизиатр, и постоянные, даже во время болезни, занятия бегом и лыжами.
В 80-е годы, имея за плечами залеченный двухсторонний туберкулез легких, Юрий Федорович каждый день, и зимой и летом, вставал в пять часов утра и пробегал полный круг по Садовому кольцу, после чего ехал на работу. Уже в очень солидном возрасте Юрий Федорович увлекся  бодибилдингом и добился в этом деле неплохих результатов.

К занятиям бегом и лыжами Юрий Федорович привлек с раннего детства и дочь Евгению. Со временем Женя стала профессиональным спортсменом-легкоатлетом, выполнила нормативы кандидата в мастера спорта, окончила Московский институт физкультуры, неоднократно включалась в сборную страны по легкой атлетике. Спортивную карьеру ей пришлось прекратить из-за тяжелой травмы колена, которую так и не удалось вылечить.

Закончив карьеру в спорте, Евгения стала спортивным журналистом, а затем начала работать в аппарате Московского областного спортивного общества “Динамо”.

Несмотря на то, что Юрий Федорович всю жизнь проработал рабочим на стройке, он был очень начитанным человеком, хорошо знал русскую и советскую классику, практически полностью прочитал Стивенсона, Конан Дойля, Бальзака, Дюма, Драйзера, Золя, Диккенса, Твена, Стендаля, Шелдона, В.Скотта и многих других, вместе с супругой собрал неплохую личную библиотеку.

В целом, Юрий Федорович обладал цепким умом, сообразительностью, смекалкой, был принципиальным и честным человеком, очень отзывчивым на чужую боль и беду. Его интеллектуальный уровень был очень высоким. Но он был абсолютно нечестолюбив, всегда довольствовался тем, что имел уже сегодня, не стремился добиваться большего и, к сожалению, слишком много и часто пил.

Юрий Федорович умер около 19 часов 2 июня 2004 года.

Во время похорон, после долгого перерыва, мы встретились с дочерью Юрия Федоровича от первого брака Мариной.  Она стала очень симпатичным человеком, закончила вечернее отделение Московского электротехнического института связи,  работала в 2004 году  преподавателем математики в одной из московских школ. Видимо, она удачно вышла замуж – имела довольно ухоженный и благополучный вид. Её муж работал строителем. Выросли две дочери - внучки Юрия Федоровича - Юля и Ирина. Юля стала психологом, а Ирина - медиком.

С согласия Юрия Федоровича его кремировали в крематории Николо-Архангельского кладбища, а урну с прахом захоромили на кладбище “Ракитки”, что по Калужскому шоссе, неподалеку от Теплого стана.

       В феврале 2005 года умерла Юрина жена Людмила Александровна. Ее тоже похоронили в "Ракитках".

Люсина сестра Валентина Егоровна (такое отчество ей в метрику записали в ЗАГСе при регистрации рождения), родилась в сентябре 1948 года в Тимоновке под Брянском. После семилетки поступила и закончила в Брянске железнодорожный техникум. Немного работала по специальности, помогала матери по хозяйству. В 60-е годы за ней начал ухаживать очень симпатичный парень Толя Соснин, старшина-сверхсрочник из расположенной в Супонево небольшой воинской части, относящейся  к ВВС. Он влюбился в Валентину насмерть, а Валентина была к нему довольно равнодушна, хотя и понимала, что  Анатолий неплохой и надежный парень. Других претендентов на ее руку и сердце в то время не было, заниматься было особо нечем, и Валентина вышла замуж за Анатолия.

Довольно скоро у них родился сын Игорь. Мне удалось уговорить Анатолия попытаться сдать экстерном экзамены за среднее военное училище, чтобы стать офицером. Анатолий для сдачи экзаменов был направлен в одно из военных училищ то ли Ульяновска, то ли Саратова, сейчас уже не помню. Экзамены он успешно сдал, получил звание младшего лейтенанта и стал служить уже в качестве офицера в части, дислоцированной в городе Брянске. Валя перешла на работу продавцом в военторговский магазин. Толя получил квартиру в городе, довольно успешно дослужился до старшего лейтенанта.

Мать Люси стала прихварывать и мы попытались как-то помочь Толе и Вале перевестись в ближнее Подмосковье. Эти попытки совпали со второй беременностью Вали, на этот раз неудачной - сын родился с большими физическими нарушениями и быстро умер, но заставил сильно настрадаться Толю и, особенно, Валю. Причиной несчастья стало то, что у Вали и Толи был разный резус-фактор. В этой ситуации и проявилось то, что Валя никогда по-настоящему не любила Анатолия. Во всем происшедшем она винила только его, у них началось сильное отчуждение.

В это время (примерно 1974-1975 годы) решился вопрос о переводе Анатолия в воинскую часть в Подмосковье, расположенную, по-моему, в Немчиновке, куда он получил назначение на должность заместителя командира роты по политчасти. Толя перебрался в Москву, а Валя осталась в Брянске. Практически в это время за ней начал ухаживать офицер Брянского гарнизона Владимир Кириллов. Владимир был подполковником, имел собственные “Жигули” (очень престижно по тем временам), был старше Вали лет на 10-11, уже был женат, но ко времени знакомства состоял в разводе или только собирался разводиться, у него было двое взрослых детей.

Валя вскоре с Анатолием развелась и вышла замуж за Владимира. Толю было очень жалко. Он был отличным мужиком, Валентину боготворил, но взаимностью, несмотря ни на что, не пользовался. С Валентиной и Владимиром мы долго после этого не общались, а с Толей всегда поддерживали дружеские отношения.

Отношения с Валей и Владимиром мы восстановили году в 1978. Мы отдыхали в Сочи, по окончании отдыха Люся уговорила меня по дороге домой заехать к Вале. Владимир в это время служил в зенитно-ракетной части, дислоцированной в лесу под Воронежем. Из Сочи мы прилетели в Воронеж, дня два пробыли в лесном военном городке, а потом Владимир и Валя отвезли нас на своих “Жигулях” в Москву. Наши отношения стали понемногу налаживаться, но я все равно подспудно чувствовал какую-то обиду на них, особенно на Валю, за Толика.

Владимира через некоторое время тоже перевели служить в Подмосковье, в зенитно-ракетную часть ПВО в Трудовой. Некоторое время они жили у нас на летней даче в поселке “Трудовая”, а потом через заместителя командующего Московским округом ПВО генерала А.Н.Сошникова мне удалось пробить Вале и Владимиру небольшую двухкомнатную квартиру на территории военного городка в Трудовой. У Вали и Владимира родился сын Павел.

У Владимира после знакомства с Валей и скандалов, связанных с его разводом и разводом Валентины, армейские дела пошли худо. Будучи подполковником, он должностей выше майорской больше не занимал. Служить ему надоело, он все делал как то тяп-ляп и скоро был уволен из армии по выслуге лет. После увольнения ему дали на семью из четырех человек трехкомнатную квартиру в городе Дмитрове Московской области. По-настоящему он больше нигде не работал: потихоньку ремонтировал легковые автомобили частникам, занимался созданием всяких мелких фирмочек, которые почти сразу после их создания лопались. Стал поглядывать на посторонних женщин, чем сильно возмущалась Валентина.

Валентина с самого переезда в Подмосковье работала в магазинах системы Военторга, главным образом продовольственных. Поступила в заочный техникум советской торговли, который успешно закончила, что позволило ей сделать в торговле небольшую карьеру.

Анатолий дослужился до капитана и без высшего образования дальнейший рост в должности и, соответственно, звании ему был закрыт, хотя он очень старался и служил на совесть. В начале 80-х Толя поступил в Московскую высшую партийную школу при ЦК КПСС. Это было несложно, так как он уже имел большой стаж армейской политработы. К этому времени он женился на учительнице из поселка Заречье. Женился снова не очень удачно - жена была типичной “училкой” тех времен - не очень умной и довольно амбициозной. У них тоже был разный резус-фактор, это как-то сказалось на родившемся у них сыне, который, впрочем, видимых дефектов в умственном и физическом развитии не имел.

Анатолию удалось получить звание майора, а за подполковничьим он, по замене, поехал на ракетную базу войск ПВО в Заполярье, на Новую Землю, где прослужил два или три года. Практически сразу после присвоения звания подполковника Толя уволился из армии. Несколько лет он проработал военруком в средней школе поселка Заречье в Подмосковье, а году, по-моему, в 1991 погиб перед самым Новым годом, попав по неосторожности под электричку.

Наши отношения с Валентиной и Володей после этого как-то снова разладились. Мы встречались все реже, пока, после смерти Люсиной матери,  встречи не прекратились практически совсем.

       В 2001 году умер Владимир. Мы узнали об этом только в 2003 году. Почти сразу мы подъехали к Валентине, тем более что исполнилось 15 лет со дня смерти Люсиной матушки. Валентина рассказала, что незадолго до смерти Владимир стал путаться с бабами, дома почти ничего не делал, даже собственным сыном Павлом практически не занимался. После его смерти Валентина продала трехкомнатную квартиру, дом матери в Вербилках и купила в городе Дмитрове квартиры себе, Игорю и Павлу.

Игорь отслужил в армии, остался на сверхсрочную, служил в звании прапорщика, женился на своей бывшей однокласснице, завел сына. Из армии уволился, пошел работать в ГАИ, где дослужился до капитанского звания. Он стал очень неплохим мужиком, хорошим семьянином.

С Павлом хуже. Он вырос большим шалопаем, бабником и пьяницей. Валентину он своим поведением достал так, что она почти не поддерживает с ним отношений.

У самой Валентины имеется собственный небольшой магазинчик на территории Дмитровского городского рынка. По уровню жизни и доходам Валентину вполне можно отнести к российскому среднему классу, может чуть выше. В рыночную экономику она вписалась вполне, живет хорошо и в достатке.

       Где-то году в 2013 мы с Люсей узнали, что Валентина еще пару раз выходила замуж, но с обеими супругами не ужилась. Несколько раз она продавала свои квартиры в Дмитрове, покупала новые, а потом вдруг окончательно продала все в Дмитрове, купила себе и Павлу жилье в Анапе и переселилась в Кранодарский край. По времени это совпало с распадом семьи у Игоря.

Большую место в жизни моей матушки и, в какой-то степени, в нашей с Юрой жизни занимали её братья - Николай Александрович Волоцкий и Александр Александрович Волоцкий. Они все трое были очень дружны, довольно часто, до самой старости, встречались, как могли, помогали друг другу в трудную минуту. Особенно братья помогали моей матушке - одно время даже стоял вопрос, чтобы маме вместе с нами съехаться с одним из её братьев и жить дальше вместе. Но так не получилось.

Николай Александрович Волоцкий в 80-х годах жил на проспекте Толбухина в городе Ярославле. Очень ярко запомнилось, что с первых дней войны Николай Александрович ушел на фронт, начал войну рядовым красноармейцем. В тяжелейших боях осенью 1941 года под Сухиничами заменил убитого комвзвода, получил первое офицерское звание. Всю войну прошел в пехоте, причем постоянно на передовой, неоднократно был ранен. Участвовал в боях за Кенигсберг. Войну закончил в звании майора. Был награжден рядом боевых орденов и медалей. Демобилизовался в 1946 году. После демобилизации неоднократно приезжал в Москву проведать мою мать, а в 1947 году, когда он увидел, как мы голодаем, дал ей 3000 рублей и тем фактически спас нас всех от смерти.

Николай Александрович еще до войны получил высшее образование, после войны работал на инженерных должностях на предприятиях, по-моему, агропромышленного комплекса Ярославской области, а также на руководящих должностях в Ярославском облисполкоме. В начале 80-х он ушел на пенсию и вскоре умер.

У Николая Александровича было двое детей - сын Володя и дочь Валерия. К сожалению, сын родителей не радовал, очень много пил, но был женат, родил хороших детей.   Дочь, Валерия (Лера) закончила институт. В конце 50-х она довольно часто приезжала к моей матери в гости на Большую Андроновку. Почему-то она вдруг очень озаботилась идеей развести нас с Люсей. Я с ней сильно поссорился и перестал поддерживать отношения. А где-то году в 1998 от жены Юрия Федоровича, после ее возвращения из очередной поездки в Ярославль, я узнал, что Лера тоже очень много пьет. Появились серьезные проблемы с психикой - возрастные и алкогольные. Лера умерла весной 2006 года.

Второй брат моей матери, Александр Александрович Волоцкий и его семья жили на окраине города Костромы в собственном доме сельского типа, с полным набором хозяйственных построек: хлевом, свинарником, птичником, сараями. При доме был довольно большой приусадебный участок с садом и огородом. Александр Александрович перед войной получил высшее сельскохозяйственное образование и всю жизнь проработал в племенном животноводстве. Последние годы до ухода на пенсию руководил областным Госплемрассадником.

В Отечественной войне Александр Александрович не участвовал, имел бронь облсельхозуправления. Однако война его зацепила очень сурово. В 1946 году Александра Александровича вместе со всей семьей как очень хорошего специалиста-животновода направили на работу в Мелитополь. Юг Украины и, в частности, Приазовье, находились в то время в полном развале после немецкой оккупации. У Александра Александровича было очень много работы, много поездок по краю. Его старшему сыну (имя я уже забыл) было в то время лет 15-16. Он со своими сверстниками летом много времени проводил в степях, где они искали оружие и боеприпасы, оставшиеся после войны. Однажды они нашли ящик с противотанковыми гранатами, видимо стали их разряжать и подорвались. В живых не остался никто. Горе для семьи было страшным. Через несколько месяцев Александр Александрович с семьей вернулся назад в Кострому.

Зимой 1953-1954 годов каникулы я проводил у Александра Александровича в Костроме. Его дочка Вера заканчивала 10-й класс, мы очень по-доброму с ней подружились, какое-то время переписывались. Потом я окончил техникум, уехал в Якутию и переписка постепенно прекратилась.

       В следующий раз мы с Верой встретились в 1967 году в Ленинграде. Вера к этому времени окончила институт, стала инженером, получила назначение на один из Ленинградских заводов, вышла замуж, родила сына. К сожалению, из-за большой занятости учебой и работой постоянных отношений мы с ней не поддерживали, а потом растеряли друг друга. Я знаю только то, что у Веры все развивалось благополучно. Сейчас ей тоже около 70 лет. Ее нынешнего адреса и дальнейшей судьбы я не знаю.

Александр Александрович за свою трудовую деятельность был награжден несколькими орденами и медалями. Умер он где-то в начале 90-х годов и был похоронен в Костроме.

Оба брата матушки, о которых я рассказал, были убежденными коммунистами, принадлежность к партии для них являлась высшей ценностью, смыслом их жизни.

У моей матушки, по-видимому, был еще брат - Федор Александрович, с которым она по каким-то причинам или обстоятельствам поддерживала менее тесные отношения. Уже в конце жизни мать познакомила меня с его детьми: в моих записных книжках 70-80-х годов есть московские телефоны еще двух Волоцких - Ларисы Федоровны и Игоря Федоровича.

По каким-то причинам отец фактически не поддерживал отношений с большинством своих братьев и сестер, живших на его родине в деревне Кокошилово. Видимо корни такой неприязни находились в 1917 году, когда отец вопреки воле своих родителей ушел в Красную Гвардию. Из его писем маме из заключения видно, что своих родственников он не уважал, хотя очень любил свою мать, Наталью Ивановну, помогал сестре Дусе. Поэтому я немного знаю только о Евдокии Антоновне Сидоровой (тетя Дуся).

       В 40-х годах она работала комендантом общежитий Московского историко-архивного института. Иногда она приезжала к нам в гости на Большую Андроньевскую, а иногда мы ездили к ней. Тетя Дуся жила в общежитии Московского     историко-архивного   института   на   улице 25 Октября (сейчас это Никольская улица). Запомнилось это общежитие тем, что оно размещалось в малюсеньких кельях жилых корпусов бывшего монастыря (это та часть Китай-города, которая смотрит на Театральную площадь). Тетя Дуся жила в той самой комнате-келье, в которой когда-то жили мои отец и мать и в которой и я прожил первые три года своей жизни.

Про своих родственников Люся может рассказать гораздо меньше, так как практически с 16 лет жила вдали от них и отношения с ними поддерживала только эпизодически.

У ее отца был старший брат, который во время войны партизанил в Брянских лесах  и во время одного из боев с немцами погиб. Жена этого брата, тетя Поля, жила в Тимоновке. У них были сыновья: Толик, Гена и Володя и дочери Зина и Маня. Все они жили в Тимоновке, правда Зина в 60-е годы уехала на заработки в Мурманск и так там и прижилась. Несколько раз в 70-е годы Зина приезжала к нам в Москву, по несколько дней гостила у нас. Она была довольно симпатичной, веселой молодой женщиной. Потом связи как-то прекратились.

Сестры Люсиного отца тетя Дуся жила в Тимоновке, а тетя Клава в самом Брянске. У тети Дуси был сын Виктор, который закончил мединститут, работал врачом в Брянской областной больнице. В очень молодом возрасте, лет сорока, он умер от инфаркта. Кроме Виктора, у тети Дуси были дочь Зина и сын Алик. Они и сейчас живут в Тимоновке.

Еще одна сестра Люсиного отца, тетя Сима, жила в каком-то другом городе, не в Брянске. У нее был сын Аркадий, который в 50-е годы окончил военное авиационное училище, служил летчиком где-то в Сибири.

Уже много лет мы с Люсей не были в Брянске - пожалуй, больше двадцати лет. Рассказывают что родительский дом люди, купившие его у Люсиной мамы еще в начале 80-х, перепродали. Новые хозяева все старые постройки снесли, соорудили на участке что-то вроде новомодного коттеджа. Многие родственники Люси в Тимоновке уже давно умерли, а живые стали очень старыми. Люся иногда рассказывает мне, что ночью ей снова приснилась Тимоновка, сад, тропинка к Десне и белый речной песок под ласковым солнышком. Но ехать туда нам было уже не к кому.