Как Победители строили

               
               

      
         
         В числе многих наук, нам, студентам-строителям читали «Курс   строительной механики». Наука сия изучает взаимодействие различных частей здания - стен, фундамента, крыши и прочих, между собой и с окружающими природными условиями.
      
        Учитывает характер и свойства грунтов (поскольку мы всё строим именно на земле), нагрузки от снегопада, дождей, ветрового напора и, даже(!) возможных землетрясений. В общем, всего, что пошлёт Господь на нашу постройку за время её существования.

       Изучали мы эту науку под руководством профессора Степана Павловича (не помню, грешен, фамилии). Преподаватель наш был человеком оригинальным и необычным. Достаточно сказать, что был верующим - посещал церковь,  и даже пел на клиросе.  Он и не скрывал этого, что в те годы в нашей стране было весьма редким, особенно для учёного мира.
      
        Был очень высокого роста, широкоплечим, сутулым (наверное стесняясь своего роста горбился), седым, с мохнатыми, по-старчески густыми бровями и, вдребезги, до тёмнорыжего цвета, прокуренными усами и пальцами. Напоминал в профиль часто употребляемую в прочностных расчётах греческую букву «сигма», над чем сам постоянно подшучивал.
      
       Несмотря на такую «мрачную» внешность в общении с нами был человеком остроумным, но немногословным и по-старинному подчёркнуто вежливым. По характеру был добрым - очевидно поэтому, нашим девчонкам (их было в группе всего две) ставил и зачёты, и экзамены почти без проверки, за глаза называя их «дипломированными невестами», полагая, не без основания, - «Не будут же они, в самом деле, по стройкам скакать…».
      
       Он был не только теоретиком, но и великолепным практиком, одним из ведущих специалистов по прочностным расчётам в Советском Союзе. На курсе ходили легенды, что это именно он рассчитывал фундамент для грандиозной «иглы» полукилометровой высоты - Останкинской телебашни, незадолго до описываемых событий построенной Николаем Никитиным…
      
       При грандиозной высоте (540 м), фундамент заглублен всего на 4,6м. Это точнейший, виртуозный инженерный расчёт и немалая инженерная смелость. Степан Павлович был  и профессором и доктором наук, имел ещё  прочие награды и звания, но никогда этим не кичился, нигде не упоминал. А на работу ездил на метро и частенько пешком от станции шёл до института, выделяясь ростом в нашей пёстрой студенческой массе...
      
        Но я хочу рассказать о другом. Ясно, что мы уважали этого человека, но однажды вступили  всей группой с ним в спор. Тогда обе стороны расстались при своём мнении, пожалуй, я и сейчас  не смогу сказать, кто был прав. В те годы в Москве, да и по все стране, строилось не просто много, а очень много и, пожалуй, впервые с довоенных лет строилось так много именно жилья.
      
        Цель была благороднейшая - дать, наконец, каждой семье отдельную квартиру. И вот, именно размеры жилья стали предметом спора…
      
        Для удешевления и ускорения тогда в большом количестве строилось малогабаритное жильё очень упрощённой конструкции и до предела упрощённой архитектуры. Это  были дома-коробки, собранные из железобетонных панелей обычно не выше пяти этажей, чтобы не сооружать в них лифты. Квартиры в основном одно-двух-трёх комнатные и, редко, четырёхкомнатные. Невысокие потолки - малая площадь, крошёчные объединённые с туалетом ванные комнаты с унитазами, как мы тогда смеялись -  санузлы «гаванна».
      
        Мы, все считали это правильным - пусть квартира будет маленькой,  за то, это отдельное жильё! Недостижимая мечта нескольких уже поколений, всю жизнь проживших в коммуналках, потомков революционного «уплотнения», с детства вкусивших все  прелести такого проживания. Ведь после 1917 года большие «буржуйские» квартиры просто нарезались на маленькие комнатки, без всякого учёта условий последующего проживания.
      
       Соглашаясь с предоставление отдельных квартир, Степан Павлович говорил, что их малыми объёмами и площадями  мы разрушим  главное достижение России - крепкую, связанную родственными узами семью из трёх поколений. Прервём «связь времён»...
      
       Его идея была такова: квартира должна быть большой, в ней  обязательно должно быть  не менее 6-7 комнат, два туалета, просторная ванная комната, большая кухня и ещё большая общая комната - гостиная. В такой квартире не испытывая неудобств и тесноты проживает три поколения большой семьи - старики, родители и дети, причём, у каждого поколения есть своя «берлога».

        Надоели друг другу или поссорились, например, по вопросу воспитания детей - рассердились  и... разошлись, даже, при желании, дверью хлопнули! Всё как у людей. И так,  пока не соскучатся и не захотят встретиться-пообщаться. Тогда - открыли двери.
      
       Еще важное преимущество - дети всегда под надзором, не «чужой  тёти» в детском садике, а  родных бабушки и дедушки. И именно это обеспечит домашнее (самое лучшее и правильное) воспитание, да и старики не одиноки. А родители могут в это время спокойно работать, зная, что дома всё будет в порядке.
    
       Кроме того  - когда старики (к сожалению) естественным путём покинут это мир и  эту квартиру,  в ней появится  место для новой молодой семьи - дети-то к тому времени подрастут! Квартира становится этаким «дворянским гнездом», не просто местом проживания, а своего рода Малой Родиной.
   
       «А сейчас, - говорил уважаемый Павел Степанович, - вы растратите драгоценнейший человеческий труд, израсходуете материалы, займёте место в городах, потеряете время и придёте к тому, что надо всё делать с начала, но по-другому».
    
       «Но, - отвечали мы, - если принять это мнение, как план действий, то очень нескоро каждая семья получит квартиру, а это буквально  жгучая проблема, которая после Войны ещё более обострилась из-за разрушений. Да  и количество городских жителей возросло: многие приехали их деревень. Так что, надо дешевле и быстрее строить - переселять людей из коммуналок и подвалов!» 
      
        В ответ было сказано, -  «Это конечно так, но, ещё неизвестно, сколько простоят эти панельные дома? Не более 30-40 лет, в зависимости от качества сварки стыков панелей, а капитальный дом стоит  400-500 лет. И что? Через некоторое время опять всё сначала?»
    
        «А что касается скорости строительства…   так вы инженеры, или кто? Шевелите мозгами, придумывайте, изобретайте, поднимайте производительность!»
      
         Также отрицательно относился Павел Степанович к  низким потолкам и «совмещённым санузлам». Его мнение - чем меньше объём жилого помещения, тем чаще его будут проветривать: выпускать такое необходимое для нашего климата тепло просто на улицу.
      
         И ещё, вроде бы, на первый взгляд оправданная экономия - уменьшение толщины стен, даёт весьма сомнительный одноразовый эффект  на постройке - сохраняем дешёвые глину (кирпич) и песок с цементом (бетон), но  увеличиваем расход ценнейших, стремительно убывающих топливных ресурсов: угля, нефти и газа.
      
        Оспаривал он тогда и лишение новых построек, какой  бы то ни было, внешней отделки здания (как тогда называлось - «архитектурных излишеств»). Над этим он даже посмеивался - все дома одинаковые: ребятишки свой не найдут! А ведь каждый дом должен быть выразительным - нести на себе отпечаток автора и времени, быть, скажем так: русским по стилю в Москве и татарским в Казани...
      
         Говорил-напоминал, что существует ещё с 20-х годов наш собственный, российский, продуманный конструктивизм: стиль выразительный и  оригинальный, очень гибкий - возможна практически любая форма на прочном железобетонном каркасе! Зачем  тогда мы перенимаем эту, придуманную Корбюзье для временного жилья, примитивную панельную конструкцию дома?
      
        Ведь  этот гениальный француз предполагал, что все эти безликие, тесные  сооружения (практически - бетонные бараки для строителей)  будут разбираться сразу после окончания основной стройки, а мы обрекаем их на «вечное существование». Но, кроме грандиозных плоскостей и изгибов  конструктивизма, есть и другие отличные архитектурные стили: менее механистичные, значит  более близкие к нуждам  человека.
      
       Есть ещё одно у малогабаритных домов… Предположим, получила, в советские времена  семейная пара квартиру, но им ведь  дадут только однокомнатную… Родился наследник - подано заявление на увеличение числа комнат… Ждём… Когда получили две комнаты - нужна уже трёхкомнатная… Когда дождались её - дети уже выросли и им впору свои квартиры заводить…
Так и прошла вся жизнь в ожидании  хорошей просторной квартиры!
      
       Да, малогабаритные дома ругают, но в них  живут многие и многие люди по всей стране! А те, монументальные, красивые, индивидуально спроектированные дома - украшения городов, были в очень небольших количествах построены и доступны немногим.
      
        Много с той поры утекло воды... Прошли годы, обозначенные нашим профессором, как время существования панельных домов. Но дома эти до сих пор в строю, не будем лукавить -  по необходимости. Стоят - разрушаются. Прав ведь он был…
      
       Из всех городов, только имеющая «лишние» деньги Москва начала снос и замену их на такие, которые  подходят под те требования, о которых говорил Степан Павлович: для проживания одновременно трёх поколений. Надо, однако, признать, что это сложные в постройке и очень дорогие в продаже дома - далеко не каждому по карману. Да и не веет от них тем, чем должен быть дом - тёплым  и человеческим: какое-то торжество безликих плоскостей стекла. Кажется, опять мы что-то не то делаем…
      
       Ведь особо утверждал Степан Павлович, что малыш, с детства живущий в тёплом, уютном, просторном и, обязательно(!), красивом доме привыкает изначально к хорошему и добротному, воспитывается самим домом жить в чистоте и аккуратности, становится человеком воспитанным, который не станет ругаться, сорить и плевать где попало. Да и во дворе будет меньше болтаться: не попадёт в «плохую компанию» - дома места для игр хватает, и для ребенка, и для его друзей.
      
       И тогда  не просто его «дворовым воспитанием» повернуть на грубость и невежество. Вот и выходит - продолжай мы строить такие добротные и крупноквартирные дома, мы бы сейчас были лучше воспитаны, более грамотны, мудры и терпимы…
      
      Этот стиль, стиль больших и просторных, тёплых и добротных, стройных и украшенных (иногда, возможно, слишком украшенных, что греха таить), домов, построенных в первые послевоенные годы, который сейчас обычно называют «сталинским ампиром», наш мудрый учитель Степан Павлович называл  - «Как Победители строили»!
 
                Март-апрель 2014 г.