Посол Альтаира 17

                Аппроксимация точки

   - Что ни говорите, а любовь - самая непредсказуемая вещь, - сказал Арсений
Николаевич.
   Было это дней через десять после предыдущих событий, и вся компания кроме
Изольды собралась в столовой. На удивление, все были абсолютно трезвы.
   - Это постоянное притирание характеров и в то же время постоянное их различие. Но ваш случай, Михаил - это что-то, знаете...

   - Аппроксимация точки, - вмешался Стремительный.
   - Поясните вашу мысль, любезный.
   Когда Арсений Николаевич бывал трезв, он любил изъясняться вычурно.
   - Вы же знаете, что в геометрии это изображение куска кривой некоторым
количеством отрезков. Чем больше это количество - тем точнее приближение. А точку аппроксимировать бессмысленно, потому что это кусок кривой бесконечно удаленный.

   Петя понял, что философствовать Михаил не настроен.
   - Ты пойми, Миша, уж очень вы далеки друг от друга.
   - Я к ней привык, и других мне не надо. Она каждый раз другая, и такая, о
какой я думаю. А что кожа зеленая - наплевать. Она уже током не бьется, и
температуру научилась регулировать, я ее теперь обнимать могу. А дальше она еще
что-нибудь придумает.

   - Миша, но ведь это не она и не он. Это плазменный шар. И в любой момент она может вернуться к себе. Валентиныч бы тоже рад, только ему на родную звезду
дорога заказана. Ты для нее игрушка. А завтра ей захочется в мужском облике
побывать, а послезавтра попробовать какую-нибудь многополую любовь. Как наш
знакомый Шарик, только тот сам по пространствам шляться не может, а у нее это
запросто.
   - Это не шар, а Изольда, - буркнул Михаил и вышел из столовой.

   Сразу после обеда Петя зашел к Валентинычу. Для начала он поинтересовался:
   - А Изольда где, у себя? Ее давно не видно.
   Валентиныч захохотал:
   - Боишься, что подслушает? Нет ее, ушла погреться.
   - Куда? - не понял Петя.               
   - Тут в сотне парсеков есть планетка, где-то с ваш Юпитер, только еще молодая, горячая. Я и не знал, она мне рассказала, я сам туда собираюсь. Вся
газовая, в глубине плазма, можно такое место подобрать, что сам в ней растворяешься. Да тут такие страсти, как вас бросишь. Я про Михаила.

   - Вот-вот, я за тем и пришел. Ты что думаешь?
   - Я его мозги немного пощупал...
   - Ты ведь обещал не делать.
   - Ну я чуть-чуть, для дела. В общем, совсем у Мишки с мозгами плохо, болезненно, - Валентиныч нахмурился, то есть потемнел. - Я поговорил с Галиной
и Светкой...

   - С кем? - изумился Петя. Он прекрасно знал мнение Валентиныча о Галкиных и
Светкиных мозгах.
   - Не перебивай, - поморщился тот. - Ты знаешь, я тебе многим обязан, я знаю,
как тебя беспокоит то, что делается в посольстве. В общем, я с ними согласен,
что пока ничего делать не надо. Добра из этого не будет, но сделать мы ничего не
можем. Ты вон свою Ирину вспомни, а там лишь немного физиологию и анатомию поменяли. Она ведь у тебя очень похожа была на земную, а вот...

   - Да уж слишком похожа, - пробурчал Петя. - А Изольда что думает?
   - Вот этого не скажу. Молчит, мысли мы друг у друга читать не можем, а спросить напрямую - ты ее характер знаешь. Ты пока лучше Михалыча попроси сделать Михаилу хороший костюм с ресурсом побольше. Что бы между ними ни случилось - Изольда его обратно вернет.
   - Если не распылит сгоряча.
   - Все рассчитать заранее даже твой знакомый Трофим не может. Ладно, дай мне
почитать спокойно.

   Петя хорошо поспал, ужин совсем примирил его с действительностью, но утром
Михалыч сказал:
   - Знаешь, Петр Иванович, Василий с Виолеттой соскучились по посольству,
просятся в гости на пару дней.
   - Так ведь котята у них там?
   - Это есть кому присмотреть. Ты как думаешь?
   - Ну, если на два дня, - рассеянно махнул рукой Петя. Мысли его были в другом
месте.

   Гости прибыли с утра. Василий был какой-то помятый и несколько обалделый,
видимо, от радости отцовства. Виолетту было не узнать: шкура переливалась всеми
цветами радуги, по ней бежали какие-то узоры, с хвоста срывалось миниатюрное
северное сияние. Все ошарашенно молчали, радостно визжали только Галка со Светкой. Вскоре все успокоились, поболтали, поделились новостями и разошлись. А вскоре вернулась Изольда.

   - Ну вернулась и вернулась, - подумал Петя, но получилось не совсем так. На
следующий день он шел мимо столовой, услышал голоса и из любопытства остановился.
   - Котята значит?
   - Да, Изольда. Вот сейчас их у меня трое, но я еще молодая, будут еще.
   - А откуда же они берутся? - удивилась та.

   - О-о-о, когда начинается весна, а кругом столько котов, и можно выбрать
любого, только дай знак, о-о. Этого словами не описать.
   - Зачем же словами, сейчас я посмотрю. Ах вот оно как, - задумалась Изольда.
   - Ну зачем вы так, у меня будто мышь в голове шевелится.
   - Ерунда, не в этом дело. Сиди, не мешай. Ага, весна совсем не обязательна.

   Петя ни черта не понял и пошел дальше. День закончился без приключений.
А рано утром зашла Светка.
   - Ты чего в такую рань?
   - Петр Иванович, вы новость слышали? Изольда переделала себя в кошку и пошла
в город гулять.
   - Чего?! - ошалел Петя. - Михаил знает?
   - Нет, Евлампий ему урок устроил, чтобы не мешался. А все в столовой собрались, кроме Васьки. Вас ждут.

   Петя шел в столовую, ощущая одновременно тоску, злобу и чувство вины. Ведь
можно было упереться, и остался бы Васька со своей на Альтаире.
   - Ну что, Петр Иванович, слыхал? - спросил Михалыч.
   - Раз пришел, значит слыхал. Валентиныч, позови, пожалуйста, сюда Ваську,
одного.
   Василий не знал еще ничего, поэтому зашел спокойно.

   Багровый от злости Петя изложил ему суть дела.
   - Ты что, сукин кот, делаешь?! - заорал он. - Вы для этого сюда приперлись?!
   - А что такого? - удивился Василий. - Захотелось ей новых ощущений.
   Он посмотрел по сторонам, ища поддержки, как в прошлый раз, но ее не было.
Только Арсений Николаевич сказал:
   - Даже не скотоложство, а какой-то фейерверк совокуплений.

   Петя немного успокоился:
   - Давай так, Михалыч: эту парочку сейчас же к черту на Альтаир, и чтобы там и
сидели. А Михаилу пока ничего, это ясно?
   - С костюмом-то Мишкиным что, делать?
   - Да сделай, конечно, все равно пригодится.

   Изольда появилась через пару дней. Все эти дни Михаил считал, что она греется на далекой планете и усиленно занимался с Евлампием. А Пете обо всем
этом думать было некогда: Они с Михалычем были на Альтаире.
   - Пошли, Петр Иванович, - сказал Михалыч, - у Лехи какие-то неприятности.
Заодно с Императором повидаемся.
   - Ну раз надо... А что там сейчас, зима, лето?
   - Забыл уже? В каждой колонии по-своему. А на самом Альтаире погода все время
одинаковая.
   И они пошли.

   У Пети как-то и из головы вылетело, что сам по себе Альтаир - место пустынное и унылое. Но почти вся его поверхность занята колпаками колоний, а уж
там жизнь кипит. Сначала пошли во дворец. Не к Императору, конечно, он лицо
ответственное, дел много. А к советнику, которого перед этим Пете проигрывали, но потом отпустили. Тот был рад, быстренько соорудил угощение и ввел Петю с
Михалычем в курс дела.

   А дело было совсем простое: в одной из колоний, как раз с кальмарами, Лехина
система управления движением не справилась. И пошла у парня карьера под гору.
   - И это все? - удивился Михалыч. - Ну бросил бы все и шел в посольство.
   Петя засмеялся:
   - Плохо ты знаешь милицейскую душу.

   Леха спал где-то тут же, во дворце, поэтому подошел быстро.
   - Что же ты, Алексей, - спросил Петя. - Я думал, тебя тут жизни лишают, а тебе просто в альтаирских генералах понравилось.
   - Жизни не жизни, Петр Иванович, а дело сложное.
   Из дальнейшего рассказа Петя понял, что Алексей по привычке расписал движение
по плоскости, а в объеме это не сработало. Парусники двигались медленно, величаво, а тут...

   - Понимаешь, Петр Иванович, азот - он же легкий, кальмары эти носятся как торпеды. Вот надо ему сверху вниз нырнуть, а в правилах этого нет. А носы у них
острые, друг друга насквозь протыкают. И плывет такой ежик, страшно смотреть.
   - Раньше они как обходились?
   - Так когда слух пошел про новую систему регулирования, они все в центр кинулись. Такая каша. А старший их, Изумрудный, ну это я его так называю, ему
нравится. Так он говорит, что если я за два дня ничего не придумаю, меня и из
других колоний попрут. Придумай что-нибудь, Петр Иванович.

   Петя засмеялся:
   - Да, Алексей, хреново у тебя с пространственным мышлением. А ты думал, что
генералу науки ни к чему?
   - Помоги, Петр Иванович, у тебя получится. А у них там такая красотища. Все
синее и зеленое, твердый азот, как у нас снежинки, только большие, прозрачные и
самой разной формы. Когда они себе солнечный день устраивают...

При виде Лехи Изумрудный из зеленого стал яро-желтым и возбужденно заорал:
   - И ты еще осмелился здесь появиться?! Восемь несчастных, восемь! Три
сломанных клюва, пять пробитых плавников, а сколько оторванных щупалец! Господин
советник (это он к Михалычу), ну хоть вы разберитесь в этой ситуации.

   Изумрудный щелкал, ухал, стонал, махал щупальцами, а Петя разглядывал окружавший его мир. Он чувствовал себя внутри сине-зеленого кристалла. Только внутри этого кристалла можно было двигаться, внутри этого кристалла мелькали
силуэты кальмаров, внутри этого кристалла падал снег. Тихо-тихо, без всякого ветра. А снежинки огромные, такие в детстве Петя вырезал из бумаги на Новый Год.
Только эти не бумажные, а будто выточены из хрусталя, каждая наособицу.

   - Петр Иванович, - донесся голос Михалыча. Петя очнулся.
   - Вот наш Петр Иванович и разберется, - это уже Михалыч Изумрудному. - Личный
представитель Императора.
   Петя сморщился, но промолчал.
   Решение было на удивление простым: организовали несколько транспортных спиралей, в каждом слое движение по кругу, внутри два этаких столба-лифта, по
одному спускаются, по другому поднимаются. Все.

   Шум по поводу пострадавших и Лехиной неудачи Изумрудный обещал не поднимать.
   - А что у вас внизу? - спросил Петя. - Дно есть?
   - Как же без дна. Там у нас, вообще-то, окраина. Смотреть нечего, но если
хотите...
   Петя отказался: он не хотел портить первое впечатление.

   Еще два дня они с Михалычем прошлялись по Альтаиру. Зашли к знакомому ученому, который консультировал Петю перед его визитом к Трофиму. Тот обрадовался и потащил всех в кабак, где собиралась ученая братия. Кабаков, как
узнал Петя, на Альтаире было немеряно. Сам-то он раньше все к Императору в  гости, а тут... Посмотрел и на пляшущих альтаирцев. Зал высотой метров десять,
а стен не видно: теряются в дымке. И сверху донизу забит скорпионами. Впечатление изрядное, если бы не костюм - точно затоптали.

   Там же встретил Петя и прежнего учителя Евлампия. Точнее, то его встретил.
Очень уж Петя среди скорпионов выделялся.
   - Помню-помню. Толковый ученик был, но балбес. Значит, сейчас он у вас. Вы с
ним поосторожнее. А насчет черной дыры - ни-ни.
   Император был занят, и встречаться с ним не пришлось. В общем, и дело сделали, и отдохнули неплохо.

   В посольство пришли по-тихому, под вечер, и Михалыч сам сказал:
   - Сейчас спать, а все новости с утра.
   Рано утром Петя вышел из комнаты и сразу наткнулся на Стремительного.
   - О, Петр Иванович! Пойдем коньячку выпьем, а то без тебя такая скука.
   - У нас и скука? - подумал Петя, но пошел.
   - Как сходили, Петр Иванович? - встретил его Арсений Николаевич.
   - Да хорошо сходил, интересно. Коньячок у вас хороший. Неужто Михалыч с Евлампием такой синтезируют?

   Арсений Николаевич посмеялся:
   - Синтезируют они деньги, а коньяк я из Москвы вожу. Да, Изольда день назад
объявилась. Помятая, счастливая.
   - Ну и что?
   - Так Михаил узнал про ее приключения.
   - Как?
   - А кто же его знает как. У нас разве что удержится. Галина рассказала Евлампию, тот Михаилу по пьянке. Или как-нибудь еще.

   - И что теперь?
   - А ничего. Поскандалили маленько. То есть скандалил Михаил, а как Изольде
надоело, она его пару раз по ушам инфразвуком, потом он полдня у себя отлеживался.
   - А сейчас?
   - Сейчас они с Изольдой помирились и подались куда-то в круиз, межзвездной
экзотикой полюбоваться.
   - Не бросит она его там?
   Арсений Николаевич лишь развел руками.

   Коньячок и в самом деле был хорош, Петя вернулся к себе и в приятном полусне размышлял, как же изменилась его жизнь за последние два года. Ведь как раньше
все это читалось в фантастических книгах? Встреча с иными цивилизациями, контакт
технологический прорыв, бескрайняя Вселенная. Затем книги пошли другие, там
цивилизации все больше между собой воевали.

   А выяснилось, что ни так, ни этак. Стоит себе занюханный хутор где-то на окраине, и никому мы не нужны. Нет, Вселенная действительно бескрайня, и даже
больше, чем думалось раньше. И Петя может шляться где хочет. Ну, с известными
ограничениями. Вот только там он чужой, и на Земле никому не нужен. Пойдет Петя
в родной город прогуляться, знакомого встретит. Тот ему расскажет, что весь
хороший лес вырубили, остался один тонкомер. Кубатура маленькая, заработка нет.
А Петя что, расскажет ему, как здорово купаться в океане жидкого азота? Беседовать с говорящими кальмарами. Или резаться в преферанс в переплетении
плазменных струй. Предлагал Император в скорпиона, но это уже чересчур.

   - Петруха, ты уже здесь, зашел бы в гости, поболтаем.
   Это уже Валентиныч. Когда такое было, чтобы он сам о чем-то просил? Все
дипломатами стали.
   - Иду, - вздохнул Петя.

   Валентиныч, как обычно сидел в углу, обложенный детективами и кроссвордами.
   - Петруха! - радостно закричал он. Голова у Пети при этом загудела. - Давай
в шахматы сыграем. Или в преферанс.
   - Одна, Валентиныч, игра есть, в которой у меня будут шансы на успех. Это
подбрасывание монетки. Да и там ты, паразит, умудряешься в последний момент переворачивать ее как надо. В мозгах ты копаешься хорошо, а дипломат из тебя
хреновый. Говори, что хотел.

   Валентиныч засмеялся:
   - Тебе, Петруха, и мысли читать не нужно, и так все знаешь. Ты же знаешь, что
Изольда с Михаилом пошли по окрестностям прогуляться?
   - Знаю, - вздохнул Петя.
   - Неспокойно мне что-то. Эта Изольда... Хотя это сейчас она Изольда. А завтра
будет он или оно. Как правильно?
   - Да зови Изольдой.

   - Эта Изольда посильнее меня будет. Да и помоложе, лет на пятьсот. Немного, но все-таки. Кроме того, я сослан пожизненно, а у нее наказание символическое,
вот-вот амнистируют. В общем, не справиться мне с ней, если что. И Михаил
переживает. Неспокойно мне что-то.
   - А что мы сделать можем? Ты в случае чего Мишку-то обратно вытащишь?
   - Вытащу. Как бы она, шляясь по планетам, Михалычу нашему не нагадила. Они
ведь и в его сектор заглянуть должны.
   - Ну тогда скоро узнаем. Ладно, Валентиныч, спасибо, что позвал.

   А больше в тот день ничего интересного не было. Леха появился только на
следующее утро. Часам так к десяти. Ну и зашел у Арсению Николаевичу со Стремительным. А куда еще? Василий на Альтаире, Галка с Евлампием, Светка с
Михалычем - у тех дела интимные. Петю в свое время интересовало, как эти
интимные дела у Светки с Михалычем выглядят, но спросить постеснялся. А потом
другие заботы... Ну вот, к Валентинычу без спроса идти себе дороже. Петю видел
недавно. Только к Арсению Николаевичу.

   Петя сам туда вскоре зашел.
   - Заходи, Петр Иванович, - радостно встретил его Стремительный. Арсений
Николаевич поддержал:
   - Конечно, конечно. Алексей нам рассказал, как вы ему генеральский чин
сохранить помогли. А сейчас вот свою прежнюю службу вспоминает.

   - ОМОН, ОМОН, - это уже Леха. - Все думают, что там медом намазано. Взял
дубинку и молоти всех подряд. А когда тебе на стадионе кирпичом по шлему достанется, или куском арматуры...
   Леха задумался. Думать было трудно, пришлось выпить еще.
   - А капитан у меня был урод. Ведь он меня в первый раз к вам послал, сам-то
не пошел.
   - Но ведь все обошлось хорошо, - сказал Петя. - Или ты обратно на службу собрался?

   - Хорошо, а если бы с вами Валентиныч сидел, где бы я сейчас был? А капитана
бы я к Изумрудному регулировщиком поставил и наказывал за каждую аварию.
   - А Изумрудный постоянно бы кляузы писал Императору. На него и на тебя.
   - Это верно, - Леха впал в уныние. Затем встрепенулся. - Ничего, я что-нибудь
придумаю. Хоть к Фламинию отправлю. Фламиний - друг, он поймет. Или к землеройкам. Ну это я их так называю. Есть там одна колония, ты там еще не был,
Петр Иванович. Они, сволочи, через камень летают быстрее, чем мы в воздухе. Иной
раз на тебя наткнется - аж костюм прогибается.

   Тут Леха вспомнил:
   - Петр Иванович, я ведь Василия на Альтаире встретил. Извиняется, назад
просится.
   - А что же он меня на Альтаире не нашел? - удивился Петя.
   - Постеснялся, наверное.
   Петя смутился. Нынешнее уважение, которое проявляли к нему члены коллектива,
было для него все еще непривычно.

   - Ну что уж, погорячился я. Конечно, пусть приходят, когда надо. Но и ты меня
пойми...
   Тут свет мигнул и из желтого стал зеленоватым. В воздухе отчетливо запахло озоном.
   - Это еще что? - изумился Петя.
   - Изольда вернулась, - ответил Стремительный.
   Петя подумал:
   - С Михаилом или одна? Да какая разница, что я о нем как о малолетнем
беспокоюсь.
   Как показали дальнейшие события, Изольда была и не одна, и не с Михаилом.

   Утром, выйдя из комнаты, Петя почувствовал болезненный щелчок по ушам и услышал крик:
   - А ну, Петруша, посторонись!
   Мимо по коридору пронеслись жеребец с кобылой. Кричала кобыла, то есть Изольда.
   - Вот так фокус, - подумал Петя. - Где же Михаил?

   В коридор никто не выходил: народ был опытный. Петя решил, что безопаснее всего сейчас у Валентиныча. Он зашел к нему и ошалел: Михаил, повесив голову,
сидел за столом, а Валентиныч, совершенно войдя в роль заботливого старшего брата, понемногу подливал ему коньячок и уговаривал:
   - Миша, ну забудь ты про нее, не будет из этого толку.
   - Что, вместе пришли? - спросил Петя.
   - Какое вместе, бросила она его, это я уж вытащил. Да ты сам послушай, Петруха, что он рассказывает.

   - Что тут говорить. Хорошо все сначала было. Планеты разные, диковины.
   - Диковин я и сам уже насмотрелся, - заметил Петя, - что дальше?
   - Ну, захотелось ей на соседнюю звезду сходить, знакомые у нее там. Я ее
попросил взять меня с собой. А она сказала, что возьмет, но скажет, что я у нее
домашнее животное. Вроде собачки. Так же нельзя. Я отказался, а она на ближайшей планете подобрала этого коня и сюда, посольство показывать. А меня
бросила.

   - И ты про нее забудь.
   - Не могу, Петр Иванович. А коня этого она скоро бросит. Он два и два сложить
не может, дурак дураком.
   Валентиныч захохотал:
   - Два и два она сама складывать умеет. Ты лучше подумай, не захочется ли ей самой в роли коня побывать.
   - Ладно, - сказал Петя. - Ты сегодня отдохни, а завтра давай к Евлампию на
занятия.

   Изольда с другом шлялась по посольству часа полтора, после чего им все надоело и они усвистали куда-то в направлении Кассиопеи. Но в нашем листе, как
сказал Валентиныч. После чего все облегченно вздохнули и собрались в столовой на совет.
   - Что делать-то будем? - спросил Арсений Николаевич.
   - А что? - удивилась Галка. - Ну пошлялась подруга, набралась свежих впечатлений. Мишка попереживает и успокоится. Он-то где сейчас?
   - Переживает, - ответил Петя.

   - Тут дело в другом, - сказал Стремительный. - Изольда эта совершенно неуправляема и непредсказуема. Ты как, Валентиныч, справишься с ней в случае чего?
   - Я уже говорил, что нет, - проворчал Валентиныч. - Можно позвать Синего с Фиолетовым на помощь, но что в этом случае останется от посольства?
   - Так а колпак защитный? - влезла Галка. Поняла, что сказала глупость, и
замолчала.

   - Ругаться с тамошним Координатором они не будут, - заметил Петя.
   - Значит, зовем Иннокентия, - заключил Арсений Николаевич. - Он потомственный
дипломат, эта задачка для него. Берите его, Петр Иванович, и ко всем тамошним
знакомым: Синим с Фиолетовыми, Координаторам всевозможным. Кеша что-нибудь придумает.
   - Где он сейчас-то?
   - Опять где-то с Левитатором шляется.
   - Евлампий, ты смотайся за ним сам. Валентиныч бы его быстрее выдернул, но
надо Левитатору все растолковать.

   Нельзя сказать, чтобы Иннокентий был рад встрече со старыми друзьями. Он кричал, что свободный человек и за пределами Земли не обязан ничего делать, и
на хрена ему эти звездные жители, ему одного Валентиныча за глаза хватит. Петя
напомнил ему о возможности организации посольства Российской Федерации на группе
необитаемых островов вблизи Антарктиды. Помогло.
   - Ладно, пойдем. Только завтра: надо подумать немного.

   Утром Петя сидел в столовой вместе с Евлампием и Михаилом. Отдых накануне у
того удался, поэтому разговор шел на отвлеченные темы.
   - Ну что тут непонятного? Записывали вы информацию по аналоговому принципу,
сейчас перешли на цифровой. На следующем уровне, внутри нейтрона, опять уровень
аналоговый.
   - Так вы что, внутри нейтрона пишете? Там же кварки.
   - Михаил, ну кто видел эти кварки? Это упрощенное представление о его внутренней структуре. Непрерывен он, и там все записывается. Порядков на восемь плотность информации выше.

   - И что, их поштучно считают? Они же неразличимы.
   - Правильно, молодец. Поэтому их используют не поштучно, а пакетами по несколько десятков. Плотность записи на несколько порядков уменьшается, но все
равно... Разобрался?
   - Ну да, конечно. Сотня нейтронов, чего тут не понять.
   Хорошо умных людей послушать, а дело делать надо. Встал Петя и пошел.
Дипломатией заниматься.

   Пошли втроем: Петя, Иннокентий и Валентиныч. Тот накануне уже говорил с Синим и Фиолетовым, поэтому обошлись без вступлений.
   - Ты же понимаешь, Петр Иванович, - сказал Синий. - Мы сейчас частные лица.
Их Координатор с нами, может быть, и говорить не захочет. А предложить мы ему
ничего не можем. Нечего. Может, Иннокентий что придумает?
   Тот среагировал моментально:
   - Может, и придумаю. Надо для начала побеседовать не с Координатором сразу, а
с кем-нибудь попроще.
   Синий обрадовался:
   - Верно, завтра ваш знакомый в баню прибыть должен. Который во второй день
игры у Координатора напарником был. Он сейчас в немилости из-за проигрыша, может, это поможет.
   - И еще как, - поддержал Иннокентий.

 К удивлению Пети, переговоры не заняли много времени и закончились довольно успешно. Вызвали Дятла в помощь тамошнему банщику, звездный гость остался доволен. После этого баню пообещали усовершенствовать и передать права на ее использование еще в десятке секторов. Гость сомневался. Петя плюнул на все и
рассказал, как они с Валентинычем жульничали. Гость оживился и попросил урок для себя лично.

   - У нас, знаете, очень модно сейчас в картишки перекинуться. Конечно, две
колоды по сто восемьдесят листов - это немного не то, но трюк все равно пригодится.
   Расписали пару пулек, потренировали гостя морзянкой, и он размяк совершенно.
   - Конечно, конечно, я вас понимаю. У нас от этого, как вы его называете?
Изольды? Тоже одни хлопоты. У себя-то мы с ним справляемся, а вам каково... Но
пока терпите. Скоро я буду говорить с Координатором, он вроде бы настроен забрать его обратно и амнистировать. Ну, всего хорошего.
   Перед уходом Петя спросил у Синего:
   - Скоро - это сколько?
   - Может неделя, может год по-вашему. Кто знает? Терпи, Петр Иванович.

   Иннокентий был доволен больше всех и попросил сразу отправить его к Левитатору. Тот, мол, уже соскучился. На прощание он сказал:
   - Альтаирские премудрости - это хорошо, а дипломатии тебе надо учиться, Петр
Иванович.
   - И этот меня учит, - подумал Петя. В столовой он появился победителем.
   - Галина, а что ты одна, где Светка?
   - За Михалычем ухаживает, постаралась твоя Изольда.
   - Почему моя? - растерялся Петя.
   - А кто ее сюда притащил?

   Выяснилось, что сразу после Петиного ухода Изольда появилась снова, что-то у
них с конем не сложилось.
   - Два плюс два сложить не может, - вспомнил Петя.
   И металась она по посольству злющая как... А тут Михалыч ей замечание сделал. Ну Изольда душу и отвела. Сейчас она сидит у себя в комнате, а Михалыч у
себя, и какие у него повреждения - неизвестно.
   Решили, что Валентиныч пойдет к Изольде, а Петя к Михалычу.
   - Экран защитный не забудь, - крикнул Петя. - А остальные пусть в коридор не выглядывают.

   Повреждения у Михалыча оказались не столь велики. Обгорел левый ус да левая
клешня вывихнута.
   - Ты уж извини меня, Михалыч, за такой подарок.
   - Ничего-ничего, это быстро заживает, и на Альтаир не надо идти.
   - А ты сходи, и Светку возьми. И раньше чем через месяц обратно ни-ни.
   Петруха рассказал о ходе своих переговоров.
   - Может, и не надо будет год ждать. А пока чем меньше тут народу, тем спокойнее. Арсений Николаевич со Стремительным тут уже приросли, Евлампий с
Михаилом, ну и Галина тоже, понятно что остаются. А вы давайте.

   Изольда уже приняла привычный Пете вид, то есть была девицей, стройной и
зеленокожей. Она нежилась в каком-то сиреневом облачке и время от времени плевалась плазмой в дальний верхний угол. Стена в углу осыпалась, защитный экран
местами прохудился и через него виднелся гравий, которым снаружи было засыпано
посольство.
   Валентиныч недовольно ворочался в своем углу: плазменная стрельба мешала ему
раскладывать пасьянс. Но делать замечания Изольде он побаивался. Пете же деваться было некуда.

   - Привет, Изольда, как прогулялась? Где друг твой?
   - Козел-то этот?
   - Он вроде бы конь, - возразил Петя.
   - Я говорю конь, значит конь. Где-то я его потеряла.
   - А Михаил?
   - Второй козел, кругом одни козлы. Надоел он мне, только хныкает и ничего больше.

   - А Михалыча ты зачем покалечила?
   - Да не сдохнет твой Михалыч. Ты, Петруша, что, учить меня пришел? - Изольда
начала заводиться. - Ты меня зачем сюда притащил, в дыру эту? Обещал, что весело
будет?
   - Да нет, вроде.
   - Обещал, обещал. А теперь что?
   Петя вспомнил, с каким удовольствием поменяла Изольда ссылку в нижние слои на жизнь в земном посольстве, но промолчал.

   И тут промелькнула спасительная мысль:
   - А ты с кентаврами дело имела?
   - Это кто?
   - Ну снизу конь, а сверху как наш Михаил, даже с бородой.
   - Дурак?
   - Не-е, они умные, я у Евлампия узнаю, где их искать.
   - Так иди и узнай!
   - Только ты пока угол подремонтируй?
   - Да ладно, ладно. Иди, спать хочу.

   Петя побежал к Евлампию. Занятия у того шли полным ходом.
   - Ты, Михаил, должен определиться, какая черная дыра тебе нужна.
   - Конечно. Есть легкие, масса меньше земной. Они нестабильны и потихоньку
испаряются.
   - Как потихоньку?
   - Ну с десяток миллионов лет поживут и все. Нам они подходят. Есть стабильные, более тяжелые. Самые тяжелые - они опять нестабильные. Но они уже взрываются.
   - А распознать их как?
   - Да хрен их знает, это же теория, их живьем никто не видел.

   Петя вмешался:
   - Евлампий, друг мой, тебе Изольда надоела?
   - Спрашиваешь.
   - Помнишь, ты рассказывал про эльфов, троллей и прочих?
   - Помню.
   - А у кентавров есть своя планета?
   - Да есть. Там не только кентавры живут. Ох и сволочной народец.
   - Вот и давай Изольду туда отправим, она их построит. Она заинтересовалась.

   Михаил хотел что-то сказать, но Петя перебил:
   - Помолчи. Твои сердечные дела доведут до того, что окажемся мы в чужих листах, причем поодиночке, и искать нас будет некому. Ты не знаешь, что она угол
у посольства уже разнесла, экран еле выдерживает? Так как, Евлампий?
   - А ты хорошо подумал, Петр Иванович? Огребем мы вместо одной проблемы
десяток.
   - Деваться некуда, Евлампий, некуда. Время нужно тянуть.

   Ах и хорошо же просыпаться и знать, что все проблемы решены. Ну хотя бы временно. Изольда задерживаться не стала ни минуты, как только узнала, где
кентавров искать - сразу и умотала. Да, угол разбитый восстановила и экран подлатала. Михалыч тоже сомневался сначала: сектор все-таки его, ему и расхлебывать. Но подумал, махнул на все клешней, забрал Светку и ушел на Альтаир.

   - К Валентинычу зайти, что ли? - подумал Петя. - Вот кто должен быть доволен.
   Вот тут он ошибался. Валентиныч выглядел совершенно необычно: книги разбросаны вокруг, одна разорвана, роскошная бобровая шапка лежит на полу. Под
шапкой, кстати, обнаружилась здоровенная плешь, переходящая в лысину. Цвет и
искрение у Валентиныча были какие-то нездоровые. Присмотревшись, Петя понял:
Валентиныч плакал.

   - Что случилось-то?
   - Он, козел, убил его.
   - Кто, кого убил?
   - Ваню убил, сволочь.
   - Автор, что ли? - догадался Петя. Он прочитал название разорванной книги:
"Иван Кровавый Топор".
   - Он, козел. Ну я его еще найду.
   - Вот оно, народное признание, - подумал Петя.

   - Ты, Валентиныч, не торопись. Автор наверняка уже следующую книгу пишет, и
Иван там наверняка живой. А лысину ты себе зачем сделал?
   - Евлампий сказал, что у всякого солидного боярина должна быть. Они и шапки
поэтому носили.
   - Ну шутник, - подумал Петя. А вслух сказал:
   - Ты не переживай так, Валентиныч. Я тебе еще книжек принесу.

   И пошел на урок к Евлампию. Почему-то как только обстановка в посольстве
успокаивалась, все сразу вспоминали про Петино образование. Мол, капитан должен личным примером и так далее.
   А и уроки после долгого перерыва хорошо пошли, в удовольствие. Через пару дней Петя не только с логарифмами разобрался, но и про производную кой-чего узнал. Евлампий был доволен:
   - Давай, Петр Иванович, пару деньков отдыха сделаем, а там я тебе объясню,
почему из белого карлика нейтронной звезды никак не получится.

   Отдых Пете пригодился: он сходил проведал тетку, жившую в деревушке на Урале.
Та уж и забыла, что есть у нее племянник. Она и вообще не все уже могла вспомнить. А тут заявился гость с кучей таких подарков, что вся деревня ошалела.
Всем хватило. Хорошо прогулялся Петя, устал, конечно, немного. А первой в
посольстве он встретил Светку. Она поливала цветы.

   Сама, потому что всегда говорила:
   - Чтобы за цветами смотреть, большой опыт нужен. Это тебе, Стремительный, не
философия с математикой.
   - Ты откуда, Света? Вы же на Альтаире должны быть?
   - Что там делать? Динозавров инопланетных разглядывать? Изольду-то амнистировали, еще два дня назад. Михалыч как узнал, мы сразу сюда.
   - А Изольда?
   - Она уже у себя на звезде, в большом почете.

   - А Михаил?
   - Михаил... - замялась Светка. - Вы бы, Петр Иванович, сами к нему зашли.
   В коридоре Петю встретил Евлампий:
   - Ты не думай, Петр Иванович, я за ним присматриваю. Стол прибирали совсем недавно.
   В комнате кроме стола, четверти самогона, стакана и Михаила не было ничего.
Михаил облокотился на стол и разглядывал стену через бутыль. Звук открывающейся
двери отвлек его.
   - Вот так, Петр Иванович, - он по-собачьи тоскливо взглянул на Петю. -
Аппроксимация точки.

                Продолжение следует