Глава 19 Книга 2 Мейлах в октябре

                ЖИЗНЬ ПРОДОЛЖАЕТСЯ

Успех лишь случайность. Вот ты на коне.
На миг зазевался – и будешь на дне…

Софья Борисовна лежала на корабельной койке, как капитан дальнего плавания, у которого сломался компас, а навигационные карты пьяные матросы использовали как туалетную бумагу.

 Она смотрела в потолок печальными глазами, поддерживая унылость грустными мыслями. Не жизнь, а сплошная безнадёга! Драгоценностей нет, чемодана нет, доброго Мейлаха, заботливо щёлкающего вокруг тебя фирменными зубами – тоже нет!

 Богатые родственники, которые ожидали её, «бриллиантовую», гарантированно не признают её своею. Так неуютно, пожалуй, себя не чувствовали даже подопытные микробы из её лаборатории.

 Что делать? На этом проклятом пароходе даже крючок вверху не предусмотрели, для такого случая, если клиенту понадобиться закрепить намыленную верёвку для петли. Потеря двух Мейлахов сразу – это же катастрофа, думала она.

  А впрочем, зачем драматизировать события? Нужно брать пример с русской женщины! – неожиданно и своевременно пришла ей счастливая мысль. Она «коня на скаку остановит, в горящую избу войдёт»!

 Горящие избы ей ни к чему, но коня на скаку здесь остановить можно. Вон их сколько, вынюхивая добычу, бьют копытами! Она, женщина, в таком возрасте и расцвете, что ей подойдут  по возрасту и от…, и до…, и ещё в любом диапазоне, превышающем все мыслимые варианты!

 Она выглянула за пределы каюты. Два жеребца уже били копытами у соседнего стойла, нетерпеливо раздувая ноздри почуяв то, что им было нужно почуять.

 Взглянув на их ноги, она определила, что кони сытые таки бьют копытами, но по грязным туфлям они на иностранных граждан они не смахивали -  смахивали на своих. Жеребцы с такими данными и родословной её не интересовали.

 На их страдальческие, заинтересованные взгляды она не ответила взаимным интересом. Пробивавшаяся джазовая музыка из ресторанного зала напомнила ей о еде. Софья Борисовна решительно направилась в сторону ресторана с  намерением вкусно покушать и немного выпить для снятия стресса.

 Чопорный метрдотель вежливо усадил клиентку на неброское удобное место напротив оркестра. Обратившись на французском языке к Софье Борисовне, он не предполагал, что она без акцента будет шпарить ему ответы на вопросы, касающиеся её кулинарных предпочтений.

 Он с удивлением рассматривал симпатичную женщину, выезжающую из страны, где на родном «великом, могучем», народ разговаривал, но предложения формировались сплошь с матерщинными вставками. Эта элегантная женщина очень отличалась от многих её сограждан.

 Рядом, за соседним столиком, сидел со строгим видом в командирской форме высокого ранга человек вроде капитана корабля или одного из помощников.

Чувствовалось, что он для строгости и стройности проглотил аршин и, кажется, не страдал от этого. Он внимательно наблюдал за залом, поведением пассажиров и обслуживающего персонала. Невольно в поле зрения матёрого службиста попала симпатичная, аккуратная, поражающая изысканными манерами Софья Борисовна.

 Она чувствовала к себе внимание, но не опускалась до уровня банального манерничания и кокетства. Была строга, серьёзна и неприступна, как арфа на длительной консервации в музее  щипковых инструментов, подёргать за струны которую не представлялось возможным даже смотрителю.

 Она придирчиво рассматривала стол сервируемый хрусталём и всякими штучками, затем достала из сумочки портативную лупу и, бегло взглянув на выставленный фужер, распорядилась заменить всю посуду.

 Официант, покорно наклонив голову в знак согласия, отвернувшись, сделал гримасу, изображающую недоумение и, закусив удила, удалился за новым набором посуды. К мужчине капитанского вида тут же подступил человек рангом пониже и что-то нашептал ему на ухо.

 Продолжавшееся за ней наблюдение Софья Борисовна чувствовала не только взглядом, умом и сердцем, а даже ягодицей, заправленной уколом от бешенства… Женщин в таких делах не проведёшь!
 
Нервы человека в форме не выдержали отдаления от милого существа, и он вежливо попросил разрешения присесть за столик к даме. Представился должностным лицом, отвечающим за безопасность пассажиров и санитарное состояние судна получивший информацию о пассажирке имеющий опыт работы в санитарно - эпидемиологической службе.

 Как потом выяснилось, на корабле были некоторые проблемы с питанием. На кухонном хозяйстве в пищеблоках всех палуб работали китайцы, корейцы и русские. Кто кого научил готовить пищу, сейчас уже трудно разобраться, но проблема состояла в том, что животом частенько маялась часть пассажиров, любивших весело порезвиться.

 А всё началось с того знаменитого случая, когда на известной во всём мире дальневосточной барже, унесённой в открытое море матрос Зиганшин, с группой таких же моряков страдая от голода съел солдатский сапог.

 Казалось бы – что такого? Съел, так съел, горе заставило - потому что кушать хотелось, а есть нечего. У нас и не такое ели. Так нет же, перекормленные иностранцы, с их неудержимой в разумных рамках демократией, потребовали новое блюдо, как у Зиганшина, и вместо любимого итальянского спагетти, наши умельцы придумали новое - «сапогетти», от слова сапог.

 Новое оригинальное блюдо готовилось из старых солдатских... Их шинковали как капусту, пропаривали, заправляли популярным итальянским соусом «Чили» и подавали с красным вином к столу, под видом оригинального деликатесного блюда!

 Иностранцы, как всегда бесились с жиру. Не всем это нравилось, но ситуацию никто не драматизировал. Не нравится – не заказывай. Но многим хотелось, продегустировать… Ресторан работал, музыканты играли, публика танцевала популярные «буги-вуги» подпевая на русском языке малопонятные иностранцам слова на тему морских событий:

Не нужны нам Баха фуги, мы танцуем буги-вуги
Не приемлем правил строгих - растопырив шире ноги
Ходим мы на головах! Блям, блям ,блям!
Ходим мы на головах! Бялм, блям, блям!
Зиганшин был, Зиганшин мог, Зиганшин первым съел сапог
Поэтому и выжить смог! Буги! Мы теперь танцуем  буги - вуги!

Не только иностранцы, но и наши молодые люди потребляли экзотическое блюдо. Хотелось приблизиться, к жестокой романтике…

  Они резвились в ресторане в ярких широкоплечих пиджаках удлинённого покроя, в коротких узеньких брюках - «дудочках», укороченных, чтобы были видны носки причудливых расцветок, в обуви на высокой пористой платформе «манке», непременно украшая себя длинным узким галстуком, называемым «селёдкой».

 Завершала их внешний облик характерная причёска – длинные волосы, густо смазанные бриолином, высокий «кок», прилепленная к нижней губе сигарета и кривая, пренебрежительная усмешка людей знающих себе цену в толпе таких же.

 Они выделывали ногами, руками, телодвижением всяческие кренделя с немыслимой фантазией и энергией. Музыка была ритмичная, бодрая, в которой контрабас исполнял ведущую партию, а синкопирующие аккорды фортепьяно подчёркивали своеобразность и красоту выразительного ритма.

 Спокойно стоящих людей, не подверженных воздействию музыки, не было. Даже те, кто осуждал на людях «сумасшедшую, низкопробную» западную музыку, старался попасть на её прослушивание и взбодрить душу беззаботным танцем.

 На борту теплохода находилась «золотая молодёжь» – дети обеспеченных родителей причастных к реальной власти. Они особой симпатии к себе не вызывали.

 Таких пассажиров было достаточно много и их здоровью тоже не должна вредить некачественная пища, вызывавшая неприятности в кишечнике.  Для владельца иностранного судна все пассажиры были равны и заботливо опекались.

Проблема, связанная с питанием, нарастала. Корабельное начальство заглянуло в пищеблок, а там защитный оправдательный плакат на русском извещал: «Завтра будет лучше, чем вчера!».

 В Советском Союзе,  на это каждый надеялся, поэтому наши сограждане решили, что пора и иностранцам пообещать призрачную  перспективу.
 
 – Сделайте, что нибудь с питанием – просили иностранцы.
 – Сделаем, говорят наши и фигу в кармане показывают, как будто демонстрируя жест согласия. Обстановка  в этой службе была не самая подходящая и требовались преобразования.

 Подсевший к Софье Борисовне один из помощников капитана, узнав, что она санитарный врач, проживавшая  какое - то время во Франции, а потом возвратившаяся с родственниками в СССР, заинтересовался ею.

 По внешности и строгости поведения он определил, что такая женщина может привести в порядок всю расшатанную иностранными наёмниками систему санитарных правил на судне.

 С предложением сотрудничества и подсел за её столик красавец в морской форме. Он немедленно заказал роскошный ужин за счёт заведения и подготовил себя к серьёзному разговору с загадочным санитарным врачом.
 
Беседа завершилась конкретным предложением. Софья Борисовна, зная себе цену, как специалист и как женщина, не спешила распахивать все свои достоинства для обозрения, скромно перекусив, оставила за собой право подумать над предложением, с условием, что её не будут торопить.

 Для себя она уже конечно выбор сделала, но пусть не думают, что она прямо так вот… разогналась.  Пусть подёргаются ещё со своей неопрятной палубой… да морды научат мыть с мылом этих своих не русских – «здрасте, пазальуста».

  Да тюки со старыми сапогами выкинут в нейтральных водах, чтобы не засорять наши… Софья Борисовна, сдержанно попрощавшись с должностным лицом  высокого ранга, не спеша и достойно, чувствуя на себе изучающий взгляд, элегантного красавца и будущего шефа направленный на вид женщины сзади, проследовала в свою каюту.

 Она знала по стихам Мейлаха, что мужчины любят пропускать женщину вперёд, чтобы удобнее было изучать её фигуру сзади. Софья Борисовна была совершенно спокойна  за свою зрелищность  с любой стороны.

 Недалеко от её дверей топтались два «жеребца», уже ранее проявлявшие к ней интерес, если судить по нечищеным ботинкам и золотым «фиксам» – нашего племени.

 Не глянув ни на кого из них, она прошла в каюту и заперла дверь на ключ. Вскоре раздался звонок по телефону, и от имени капитана судна она получила приглашение на беседу по поводу подписания трудового контракта.

 Оказывается, санитарная служба подчинялась непосредственно ему. Капитан сам хотел подобрать себе человека, чтобы раз и навсегда положить конец существующим нарушениям.  Он знал, что женщина, назначенная на командный пост, сама вылезет из кожи, но сначала с подчинённых её сдерёт, чтобы выполнить, всё требуемое работодателем!