Танечка вспоминает

     Недавно придя в гости к своей  приятельнице, встретила  там нашу общую знакомую Татьяну Николаевну. Она хотя уже и немолодая, но очень милая  женщина, и мы все по старой привычке  зовём её Танечкой.
     Дочка моей приятельницы готовилась к ЕГЭ по литературе и читала пушкинскую  повесть «Метель». Танечка, которая часто удивляет нас воспоминаниями из своего детства,  рассказала  историю, приключившуюся с ней однажды тоже в метель.
     Училась тогда Танечка во втором классе. Мама её в ту пору лежала в больнице. Танечка недавно переболела гриппом, и учительница разрешила ей не приходить завтра на первый урок – физкультуры. В их школе в начальных классах все предметы вела одна учительница. Занятия начинались с восьми  часов утра. Зимой, в декабре  на севере дни совсем короткие, к 22 декабря день сокращается до двух часов и пятидесяти с чем-то минут. Так что восемь утра – почти  что ночь.
     Школа находилась на приличном расстоянии от их посёлка, путь до неё лежал по Большой дороге, а потом  через поле. Большой дорогой называлась широкая, хорошо освещённая улица, идущая через весь посёлок. Полем ходили только зимой по утоптанной  в снегу дороге, а летом -  вообще   другим  маршрутом, потому, что так называемое поле представляло собой сырую, болотистую низину, покрытую мелкими ягодными кустарничками: клюквы, черники, голубики.
     Папа разбудил Танечку на полчаса позже, приготовил ей нехитрый завтрак и, главное, заплёл ей косички. У Танечки  они не получались – волосы  её не слушались, а косички для девочек были обязательны. Обычно папа уходил на работу после Танечки, а в это утро самостоятельная Танечка  (второй класс как-никак)  сказала, что сама закроет дверь, и пусть папа не беспокоится и не опаздывает из-за неё на работу.
     Когда Танечка вышла на улицу и шла по Большой дороге, ветер ещё только баловался снежинками, когда же она свернула в поле, разыгралась настоящая метель. Ветер уже бросал ей в лицо снежные охапки, сначала под ногами Танечка ещё чувствовала твёрдую дорогу, потом она уже шла, проваливаясь  в снег. На ногах у неё были валеночки, а на них надеты шароварчики с резинками внизу, благодаря чему снег не попадал в валенки. Когда Танечка оглядывалась по сторонам, ничего кроме снежной круговерти не было видно. Она потеряла дорогу.Ей стало страшно, и Танечка заплакала.  «Вот, - думала она,- теперь опоздаю на уроки. Мама скажет, что надо было не  пропускать урок, а идти вместе со всеми ребятами (поселковая детвора ходила в школу дружной гурьбой). Папа будет расстраиваться, что ушёл раньше Танечки и не проводил её до школы». Портфельчик в руке мешал ей идти и падать – надо же было следить, чтобы снег не напорошился внутрь его. Она уже  совсем отчаялась и вдруг увидела вдалеке  огоньки.
     То ли метель начала стихать, то ли Танечка каким-то чудом выбрела на дорогу, но это точно были огни соседнего посёлка, где и находилась школа. Она пошла уверенно и вскоре почувствовала, что идёт уже не по снежной целине, а по дороге, правда, сильно занесённой снегом.
     Для Танечки было большой неожиданностью, что она не опоздала на второй урок, а пришла в школу как раз во время переменки, ей-то казалось, что она блуждала в поле  очень-очень долго. Учительница, видимо, уже беспокоилась - встретила её чуть ли не на пороге школы. Танечка была в снегу с головы до ног. Учительница повела её в хозяйственную комнату – вотчину уборщицы тёти Симы, где топилась печка. Там оии отряхнули и обмели с Танечки снег, повесили на стулья сушить пальтишко, шапочку, шароварчики, а в валеночках Танечка пошла на урок (о  сменной обуви тогда и речи  не было).
     Никому и никогда Танечка не  сказала и словечка, что она пережила, заблудившись в метель. Её папа и мама, естественно, тоже были в счастливом неведении. Сейчас, к сожалению, их  уже нет с нами.
     Мы оказались первыми, кто услышал этот рассказ.