Роман Трансформация. Часть 30

Гувер понаблюдал некоторое время за мониторами; убедился в отсутствии цели, снял легкий шлемофон и пригладил волосы. Осмотревшись, кивнул вахтенному, при-   подняв сжатую в кулаке ладонь, что, вероятно, означало: «Так держать! И видели мы их... в том самом месте!" - и вызвал «Фостернайт»:
- Хью! Как там Тэд? Я вижу, вы подружились, - он заметил,  что  «Рейдер»  и  «Фостернайт» стоят рядом.
- Эдгар! (так звали Гувера) - возбужденно воскликнул Хью. - Ты его уделал!
- Ну, это каждый смог бы...
- Не скажи, не скажи...
- Так все-таки, что с Тэдом?
- Боишься за любимца Лоренса?
- Я тебе уши оборву за такие шутки! Ну!!!
- Да в порядке он, в порядке - ясно говорю? Тряхнуло чуть - и улетели ребята в аут.
- Работаете?
- Минут десять осталось. Что думаешь делать?
- Для начала сменим дислокацию - эта дрянь горазда          на сюрпризы.
- Тебе видней. Где?
- Пройдем по краю и встанем. Погоди... - Гувер сдвинул карту на мониторе и отметил кружком место, где, по его рас-счетам, пропал флагман. - У западного Тригора. Не помнишь: там была станция веридов?
- Была!
- Вот и пообщаемся: и сами, и с ними. Закончишь - дашь знать. И без глупостей!
- Какие глупости?!
- Знаю я вас! Не шути Хью - договорились? Бьерда не трогай - скажу сам...

Бьерд Надсен - комадор "Голдуина" - был, пожалуй,   самой неоднозначной фигурой из всех четверых. Ему было лет пятьдесят или около того. Поговаривали, что Бьерд -  в молодости - немало походил с Лоренсом. Не очень-то верилось, что этот кругловатый, невысокого роста человек мог иметь какое-то отношение к адмиралу. Лоренс отличался завидным ростом и мощным телосложением и всегда недолюбливал низкорослых людей, считая, что малый рост стимулирует в них комплекс выскочек. Возможно, он был прав, потому что Бьерд, как никто другой, отличался экстравагантным поведением и не только участвовал в различных авантюрах, но и сам зачастую организовывал их, находя в этом удовлетворение собственным амбициям. Несмотря на известный возраст, Бьерд был очень энергичен, легок на подъем, чрезвычайно любопытен и горделив - а эти качества, как известно, более свойственны молодости.
Подумайте: разве способен нормальный зрелый муж-  чина откликнуться на мальчишеское предложение Хью,  который слыл известным остряком, балагуром и завсегдатаем  в  любой  компании,  даже  в  компании  комадоров?
Поучить Тэда и заставить огромный крейсер («Рейдер») прыгнуть наугад - идея в стиле Хью. Но предсказать  Бьерда! На это, пожалуй, не решился бы никто.
Дожидаться, когда Хью предложит Бьерду очередную авантюрную выходку, Гувер не собирался...

- Договорились, - легко согласился Хью, и Гувер отметил про себя, что Хью, скорее всего, не сдержит обещания. Сам он был человеком обязательным и прекрасно различал малейшие оттенки неискренности, касавшиеся этих вопросов.
«По крайней мере, минут десять у меня есть, пока Хью не придумает какую-нибудь гадость...»
Он откинулся на спинку кресла и попросил вахтенного:
- А'рнольд, закажи чего-нибудь.
- Как всегда?..
Гувер не ответил.
«Тэд, Бьерд, Хью... и Эдгар - хорошенькая компания! - он невольно улыбнулся: - Головорезы! - и крепко задумался: - Справлюсь?..»
Нет, он чувствовал с самого начала: не могло все пройти гладко - не тот случай. Настойчивая просьба адмирала, спешка сборов; скачки', скачки'!.. Лоренс, судя по всему, не успел. Скверно, черт возьми!..»
Потеря «Одиса» (флагмана) воспринималась им как временный, осложняющий ситуацию фактор. Ни о какой    гибели флагмана не могло быть и речи. Если погиб флагман, то что могла бы сделать эскадра, состоявшая из кораблей меньшего класса? Какова бы ни была реальная ситуация, но только идиот или человек, совершенно не знакомый с практикой межгалактических полетов, мог предполагать, что тысячелетняя история звездного кораблестроения не научила человечество ничему, что время бездарно растрачено впустую и корабли, созданные для межгалактических полетов, бьются в звездном небе, словно мухи о стекло, при первом  же  контакте  с  облаком  космической пыли...

За что народ любит комментаторов межгалактических новостей, дикторов и журналистов, описывающих все и вся, - так это за близость к этому самому народу: за хорошо прожаренные информационные котлеты; за их острый, щекочущий запах, доносящийся из монтажных и фотолабораторий, где мелко шинкуют действительные факты и готовят из них изысканный  винегрет;  за  хитроумные пасы на поле...
«Вестник» передает - на левом крае подхватывает какой-нибудь «МК» («Межпланетный кадр»), на правом – «НТ» («Новости Теллура»)... Гол! Го-о-о-л!.. Немыслимый кадр летит с экрана навстречу любопытному взгляду - словно чей-то палец упирается в глаза, выдавливает их из орбит. Народ имеет право знать правду! Чавкающий звук - и мы видим, как щитовидная тварь прокусывает легкий скафандр и кровавые брызги летят в объектив камеры...
«Редакция со скорбью сообщает, что Ив Прайд, собственный корреспондент «МК», трагически погиб. Журналистское расследование причин невыносимых условий жизни на далекой планете прервано. В адрес редакции и семьи погибшего журналиста поступают многочисленные соболезнования. Несмотря на грозящую опасность, мы полны решимости закончить дело, начатое Ив Прайдом, и готовы субсидировать новую экспедицию, которая, надеемся, сможет наконец-то выяснить - как могла возникнуть такая жизнь? Откуда берутся эти твари, прокусывающие комбинезоны? И почему молчит правительство?! Запись добровольцев состоится...»

Гувер помнил скандальные кадры хроники...
Первая экспедиция, высадившаяся на Теллуре, сгинула в глубине девственного леса: ударный отряд - пятнадцать рейнджеров -  и научная группа, хорошие ребята: Том, Гелла...  остальных он не помнил.
Они с Лоренсом участвовали в четвертой или пятой   волне*. Тогда на планете уже удалось создать две небольшие колонии и предстояло закрепить временный успех - Земле был нужен форпост в далекой галактике. «Ретрансляционная интерактивная компания» («РИА-к»), захватившая монополию на остросюжетные коммуникационные проекты в информационной сфере, несмотря на явное недовольство экипажа, договорилась с представителями Совета и получила санкцию на проведение съемок. Этим ребятам было наплевать на отношение экипажа, и, казалось, ничто не могло их остановить...
Станцию возврата решили оборудовать в полуразрушенном кратере древнего вулкана, в пятнадцати милях к югу от Вальда - центрального поселка колонии. Предстояло пробить коридор в джунглях и проложить по нему стационарную линию*. Группа из шести человек, во главе с     Лоренсом - тогда он еще не был адмиралом и руководил спецотрядом космических рейнджеров, - при поддержке двух максидронов вышла на рассвете...
______________
Стационарная линия - транспортный конвертор, совмещенный с линией связи. Транспортный конвертор представлял собой полевой вариант антигравитационной подвески, по которой обеспечивалось движение транспортных капсул. Внутри конструкций подвески дополнительно монтировались коммуникационный энергетический канал, позволявший телепортировать сферы, и      линии традиционной голографической связи.
«...в четвертой или пятой волне» - речь идет о стадии    экспансии; количество экспедиций (в порядке очередности), направленных к вновь осваиваемой планете.
Теллур оказался трудной планетой для освоения, даже сегодня большая часть планеты еще не была достаточно изучена. Сплошная стена лесов - о таком может мечтать только тот, кто не ощутил на себе пристального, гипнотизирующего взгляда стека, гигантского монстра, способного заглотить за один присест,      пожалуй, десяток головастиков, размером с доброго бычка; или воинствующий патриот партии «зеленых», родившейся на черном асфальте шумных городов, окруженных цветущими долинами, где стрекочут кузнечики и порхают бабочки. Что-то не видно в их рядах представителей Малайзии, Центральной Африки, Южной Америки  и Большого барьерного рифа, где бледнолицего любителя природы с надеждой ждут шестиметровые крокодилы и восьмиметровые белые акулы, которым надоели уже смуглые тела аборигенов. И где, извините, выращивать кукурузу для поп-корМа? Недаром наши древние предки «сделали ноги»  из  девственного  леса.
Ох и уважаю их за это!
А так, вышел бы к реке - плюх в воду... А там - бегемот какой-нибудь! Этот безобразный переросток древней свиньи. И вообще! Все, что крупнее меня и имеет большие крепкие зубы, - страсть как не люблю! Еще не хватало - на бульваре, в густых зарослях, среди лабиринтов реликтовых стволов, увитых лианами, встретить огромную саблезубую кошку или широко улыбающегося  (рот у него такой) питона, любителя приматов!..

К полудню прошли пару миль, с помощью макса начали установку первой опоры. Прайд - шустрый парень из «РИА-к» - никак не мог взять панорамный обзор и вплотную прижался к лесу, чтобы выхватить картинку целиком. Делом надо  заниматься  -  а  тут  еще  следи  за  ними!..
Прайд поднял палец, показывая, что съемка вышла на удивление удачной... Чей-то крик!.. Он оборачивается, за-  мечает какое-то движение; опускает на глаза сканер и при-жимает камеру к плечу, пытаясь поймать объективом странный объект...
Хлесткий удар! В воздух взлетает все - ветки кустарника, сдвинутые дроном к лесу; редкие камни, ошметки мха, мелкий песок, сам Прайд и камера. Камера отлетела метров на пять и фиксировала происходящее до тех пор, пока ее не засыпало окончательно.
Огромный, усеянный шипами хвост восьмиметрового жваба оглушил Ива, бросил его на землю и распорол край защитного скафандра. Следом за хвостом, извернувшись, в коридор, сотрясая землю, ввалился и сам жваб. Не обращая внимания на других членов группы, жваб устроил маленькое пиршество. Жуткая картина!..
Все было кончено в течение двух десятков секунд. Только разряды излучателей отогнали жваба в лес. Он при-поднял морду; шумно втянув воздух, устрашающе рыкнул и, подхватив остатки трапезы, ломая густой кустарник, скрылся в зарослях.
Торопился жваб не зря. Через минуту с противоположной стороны коридора послышались неясное ворчание и треск сучьев - потревоженные отдаленным шумом и запахом крови, к ним стремительно приближались сразу несколько хищников...
В следующий раз они экипировались лучше, отбросив в сторону естественное желание - закончить дело быстро. А в тот первый раз... В тот раз их вовремя снял Бьерд, прикрывавший группу сверху: он прошел вдоль коридора ультра-звуковым генератором, решительно поумерив желание монстров насладиться человечинкой; удачно сманеврировал и, несмотря на явный перегруз, принял всю группу на борт макса. Оказавшись в безопасности, они наблюдали с высоты, как в коридоре появилась сначала пара жвабов, потом к ним добавился еще один - звери чувствовали запах ускользнувшей добычи, были явно не в духе и рыскали по коридору, пробуя на зуб все, что хранило следы манящего запаха. Жалко было смотреть, как новенький дрон превращался в груду хлама под их сотрясающими ударами. Никто не взвешивал этих тварей, но, судя по всему, африканский слон выглядел бледновато по сравнению с этими шустрыми первобытными зверьками...
Тогда все они: Гувер, Лоренс, Надсен - были на двадцать лет моложе, и впереди было еще многое: были дальние экспедиции на Кремон, неожиданно спокойная экспансия в созвездии Девы, истории о синегерском зепре... И всегда они были вместе - Лоренс и Надсен. Гувера стали считать своим только после Синегера, лет восемь назад, когда он - на спор! (этот неугомонный Хью, только что окончивший летную школу и впервые пробовавший силы в отряде космических рейнджеров, подбил его все-таки) - избавил местных аборигенов от вечного страха перед дикими зепрями. Эдгар просидел три ночи в засаде и уложил пару тварей прямо посреди хижин из излучателя - можно сказать, голыми руками! - отвадив остальных (зепри, как это ни странно, будучи довольно крупными хищниками, жили большими стаями). Скверная жизнь - стая на стаю, высшие приматы и зепри. А когда всякое дерьмо (я имею в виду, безусловно, зепрей) собирается в стаи - это, поверьте, действительно хреново!
Но теперь, кажется, впереди была другая история: они имели дело не с локальным явлением; не с какой-нибудь, пусть даже крупной планетой; не с животными и аборигенами. Эта мутная пелена, раскинувшаяся на миллиарды миль, бьющая из глубины силовыми полями, легким шлепком встряхнувшая целый крейсер, проглотив-шая даже флагман, - непознаваемая, вселяющая чувство неуверенности, - явно готовилась к визиту непрошеных гостей. Гувер чувствовал, что дело будет не простым - даже неимоверно трудным, и силы нужны все. Адмирал как будто предчувствовал это, как будто знал заранее, собирая  под знамена старую команду.
Гувер помнил напутствие Лоренса и, не долго думая, не полагаясь на собственную интуицию, ударил пульсаром в полную силу. Хорошо, когда главный вопрос определен за тебя, когда можно опереться на чье-то властное и, надо по- лагать, достойное исполнения решение. Он рад был, что справился. Но теперь все зависело от него.
«Тригор... Почему Лоренс просчитался? Неужели старик потерял нюх?..»
Гувер услышал характерный звук, по привычке потянулся к небольшому столику, пытаясь поймать не существующий еще предмет...
- А'рнольд, я же просил!..
- Вижу, вы неплохо чувствуете себя, - знакомый голос заставил Гувера развернуть кресло. В ладонь что-то стукнуло, и он ощутил, как рука, начавшая уже движение, опрокидывает стаканчик с долгожданным напитком...
«Как неудачно вышло!» - он выглядел растерянным   идиотом.
- Простите, сэр...
- Это не самое страшное. Мы получили подтверждение веридов  о  гибели  «Одиса».  Что  вы  скажете на это?
- Сэр...
- Будет вам, Эдгар. Вы словно видите меня в первый раз. Зовите просто Джефом. Так что?..
«Ну вот, теперь еще и учит. Хорошо же ты выглядишь, Эдгар! - он, все еще чувствуя неуверенность, посетовал сам себе, отметив, что в рукав попала изрядная доля напитка. Теперь страстно захотелось избавиться от липкого следа. - Джеф, говоришь... Ну и черт с тобой!»
Гувер уверенно встал, скинул легкую форменную куртку и, закатав рукав эластичного, плотно облегающего защитного костюма, спокойно протер запястье.
Джеф усмехнулся:
- Теперь лучше?
- Ну ты и язва, Джеф! Хочешь поговорить неформально? Пожалуйста!..
Джеф, директор ЛПР, был года на два моложе Гувера. Они частенько виделись в летной школе. Но Гувер оканчивал курсы пилотов - ему претила возня технарей, а Джеф учился в классе прикладного моделирования - так и пошел потом, выбившись в самые верхи. Надо отдать должное, технарь он был - такого поискать!
- Ты не хуже меня знаешь, что поврежденный корабль при движении на высоких скоростях аннигилирует - силовые установки  разнесут его к чертям собачим!
- В том и вопрос! И вериды, и мы засекли вспышки. По параметрам все сходится. И пресса - ты знаешь этих выскочек! - уже подсуетилась. Разнюхали, что мы не смогли засечь флагман.
- Это у вас сходится! Для вас парсек в сторону - ничего не значит.
- И что же это было?
- Если бы я знал! Эта дрянь не давала нам покоя и лупила генераторами почем зря! Пришлось развернуть пульсар...
- Понятно. Значит, объект искусственный. Параметры, ты  засек параметры?
- Думаешь, я буду измерять давление или температуру, словно нахожусь в лаборатории? У нас была минута - не больше. Похоже, нас ждали. Не могу поверить, что Лоренс ошибся! Какого черта его снесло?..
- Решение?.. Мы не хотели бы ничего навязывать, - лицо Джефа на экране повернулось. - Так ведь, сэр?
- Каналы в порядке? - на экране появилось озабоченное лицо председателя Совета.
Гувер окинул взглядом панель приборов, проверил несколько сенсоров и подтвердил:
- Да, сэр.
- Вот и отлично - качайте все. Полную информацию, Гувер, полную!.. И решение. Не тяните, Гувер, - боюсь, у нас мало времени.
- Сэр! Джеф говорил о веридах. Где станция?
- Ничего утешительного, Гувер. Они дали информацию с Веги - это в другой системе. Ближние станции молчат. Похоже, вериды не знают, что с ними.
- Мне нужен пеленг.
- Хорошо, скинем информацию по каналу. Предупредите всех - канал должен быть открыт постоянно! Качайте все подряд.
- Понятно, сэр.
- И внимательнее, Гувер. Надеюсь на вас.
«Хотел бы и я надеяться...»
Он поспешно ответил:
- Безусловно, сэр.
Картинка на мониторе исчезла. Он так и не вышел на Бьерда, а ведь прошло уже минут двадцать... Первым отозвался Тэд, через десяток секунд вышли Хью и Бьерд.
- Рад тебя видеть, Тэд. Всем! Каналы на полный режим - Земле нужны данные. Пять минут - встаем ромбом, диапазон визуальный, линии открыты. Идем к Тригору... Хью! Ты не забыл?
- Какие дела, комадор!
- Ну-ну... Всем отбой.
Через секунду раздался его возмущенный голос:
- Арнольд! Ты когда-нибудь исправишься?
- Я же не кок, комадор! Эти синтехомы ни черта не понимают в сервировке...

* * *
- Вся проблема в том, сэр, что наблюдатели центра пытаются выявить точную природу среды, то есть ставят перед собой вполне конкретную цель, - Брэд, поясняя председателю результаты собственных наблюдений, горячился.
- Ну, положим, задачи ставлю я, - снисходительно  отметил Тор.
- Извините, сэр, но, кажется, проблема заключается  именно в этом. Задача поставлена слишком узко, слишком конкретно, чтобы можно было ее решить.
- Я вас не понимаю! - недовольно протянул Тор.
- Ты и вправду, Брэд, перебрал малость, - мягко, но  недвусмысленно поддерживая председателя, проговорил Джеф.
- Не вмешивайся, Джеф, - остановил его Тор. - Пусть скажет: что он, собственно, имеет в виду?
- Это легко понять, сэр. Есть проблемы, которые невозможно решить прикладным способом. Нельзя нырнуть в них с головой и рассматривать вблизи, изнутри, скрупулезно описывая конкретные детали.
Погружаясь в толщу воды, в глубину, в предметику проблемы, мы можем упустить главное - лежавшую на ее поверхности истину, которую характеризуют не частные вопросы, а глобальные.
Где мы - в глубоком бассейне? В реке? В озере или океане? Что вокруг? Как квалифицировать среду, окружающую нас? Можно ли понять вещь в себе самой, не соотнося  ее с другими? Жидкость является жидкостью в сопоставлении с газами и твердыми средами. Но сама в себе она только то, что есть, - нельзя даже назвать ее жидкостью, не сравнивая с газом. Только в противопоставление к нему она - жидкость.
Любой человек, увидев перед собой океан, поймет, с чем имеет дело. Но не каждый ответит на множество конкретных вопросов о том: каков он? Каковы химический состав воды, плотность раствора, объемный вес, молекулярная  структура? А на вопрос: какого он цвета? - множество людей ответит  по-разному.
Спокойным утром, в косых лучах солнца, поверхность его светла - однородная многокилометровая толща выглядит зеркальным светло-серым монолитом, не пускающим взгляд в синеву глубины. Днем, когда лучи пробивают поверхность и врезаются в толщу воды на добрую сотню метров, вы спокойно рассматриваете желтое песчаное дно пляжа, коричневатую прибрежную гальку, движение темно-зеленых водорослей - вблизи вода не имеет собственного цвета и только дыхание свежести щекочет ноздри. «Он мокрый! Мокрый!..» - радуются ребятишки и брызгают друг другу в лицо сверкающей  прозрачной россыпью.
Но чем дальше от берега, тем насыщеннее становится сине-зеленый цвет. Вы чувствуете - там, под качающейся    зыбкой поверхностью, скрыты непостижимые глубины, дно грандиозных впадин, великая тайна жизни и смерти!
Таким образом, мы имеем третий глобальный вопрос: когда? При каких условиях и обстоятельствах?
- Вы, милый мой, поэт! Все это более менее ясно. Я, кажется, догадываюсь, к чему вы клоните...
- Позвольте, сэр. Я не закончил.
- Как думаешь, Джеф, - позволим?
- Эту песню я слышал с утра. Зерно есть. Но если он будет излагать в таком же стиле!..
- Ты разбираешься в стилях? - усмехнулся Тор.
- Что-то я не понимаю!.. - Джеф в недоумении пожал плечами.
- Вот-вот. Никто ничего не докладывает и, возможно, не понимает. А в этих словах я вижу какой-то смысл... - Тор  постучал пальцами по столу и задумчиво посмотрел на Джефа: - Тебе не кажется, Джеф, что мы погрязли в частных вопросах и забыли о главном?.. Вы ведь об этом хотели сказать? - резко повернувшись, спросил он у Брэда.
-  Не только, сэр. Еще о непостижимом.
Тор удивленно вскинул брови:
- Ого! Ты слышал, Джеф?! Это еще интереснее!
Джеф поморщился, повел глазами в сторону председателя, намекая на его (председателя) занятость, и с легким раздражением попросил:
- Покороче, Брэд. Не размазывайся в лирике.
- Я просто хочу, чтобы был понятен подход. Иначе  выводы покажутся странными, - отметил Брэд.
- Подход! Отход!.. Ты о сути говори! О фактах!
- Кажется, мы зря тратим время, - вмешался Тор. - Говорите, Брэд...
Джеф демонстративно отвернулся, скрестив руки на груди. В конце концов, разве не он, выслушав Брэда утром, первым оценил свежесть идей и потащил парня к председа- телю? Разве нет его заслуги - хотя бы в том, что такие ребята работают на него?
«Умничают! Ну-ну... И ладно - Тор! Все-таки председатель. Так нет, и молодой туда же. Хоть бы раз отметил собственного патрона!»
Ему льстило, что Тор проявил неподдельный интерес к идеям Брэда, и задевало, что идеи были не его собственные. В следующий раз он непременно пораскинет мозгами, прежде чем выносить такие вещи наверх.
Размышляя, Джеф потерял нить разговора и, спохватившись, прислушался.
- ...мы видим свет, ясно ощущаем лучи и тепло; видим тени, отбрасываемые предметами; можем даже измерить освещенность в люксах, но никаким другим образом не можем ощутить это явление - свет. Как будто и нет его - нет летящих микротел, сгустков энергии, из которых он состоит, нет его (света) физических контуров, нет объемного веса, плотности, вкуса, цвета и запаха, характеризующих любую среду. И есть только немыслимая скорость, с которой он распространяется, и наше ощущение реальности, выхватываемое его лучами.
Свет - это грандиозные рентгеновские лучи, пронизывающие мир. Они дают нам возможность заглянуть в бесконечность, ощутить объем предметов, увидеть движение бесчисленных тел. Без них мы слепы, словно кроты.
Это феномен, который не разгадан нами до сих пор. И все, что так или иначе связано с природой света и тьмы: структура энергетических сфер, висящие в пустоте звезды; безмолвный, не видимый нами хаос черных дыр - пока еще тайна. Действительная природа этих глобальных явлений на несколько порядков глубже, тоньше того, что мы сегодня ощущаем. Она лежит по ту сторону границы известного нам мира...
- И вы думаете, что мы столкнулись с таким же феноменом? - не выдержав, спросил Тор.
- А вы сомневаетесь? Я нисколько не хочу принизить старания многих - ведь вы ждете от них ответов. И разве не факт, что третьи сутки никто не может найти ничего? Разве   это не ответ на вопрос?..
Такой взгляд на происходящее действительно менял многое. Неожиданный ракурс, под которым рассматривалась проблема, неизбежно требовал новых подходов.
Тор задумался: «Похоже, мы тратим время впустую.Этот мальчик прав - нужно вернуться назад... И почему, собственно, назад? Нет, это шаг вперед - это огромный шаг вперед! Неплохо, неплохо... Парень-то - молодец! Каков, а?!»
- Джеф!  Где ты откопал этого парня?
- Наконец-то вы заметили, что и мы занимаемся делом. Пора представиться, Брэд.
Молодой человек резко поднялся и, вытянувшись, демонстрируя  завидную  выправку,  четко  отрапортовал:
- Брэд Лоренс, ЛПР, системщик шестого корпуса. Университет - в 53-ем. Летная школа - в 55-ом (год выпуска). Вердек - курсы специального тренинга.
- В шестом у нас, кажется, был Тэйлор?
- Так точно, сэр!
- Это совпадение или факт - я вижу сына адмирала?
- Никак нет, сэр! Сын адмирала, Хэндрик Лоренс, числится в спецотряде 2, планета Сенегер.
- Откуда такая осведомленность?
- Он мой отец, сэр.
- Хитре-е-ц! И сказал, и не сказал. Это так, Джеф?
- Системщик шестого корпуса, Брэд Лоренс, считает,что это не имеет отношения к службе. Я не ошибся? - Джеф знал позицию Брэда в этом вопросе и, уточняя собственный  комментарий, говорил с легкой издевкой. Сам он придер-живался более гибкой точки зрения.
- Так точно, сэр!
- Это все?
- Никак нет, сэр! Мы не закончили проблемный анализ ситуации. За последний месяц отмечено нарастающее снижение солнечной активности. Если эти процессы как-то связаны между собой, что весьма возможно, это грозит катастрофой планетарного масштаба, сэр. Нужны глобальные параметры контактов системы и решение.
- Джеф, почему не было доклада?!
- Вопрос не ко мне, Тор. По-моему, это сфера Центра, - Джефа явно задел резкий тон вопроса.
- Это черт знает что! Кому-нибудь нужна эта планета?! Садитесь, Брэд! - Тор подождал его и перешел к делу: - И все-таки: агрегатное состояние или квазиобъект?
- Я бы назвал это сферодонтом.
- Хорошо, пусть будет сферодонт.
Тор повернулся, выдвинул небольшой пульт управления и одним пальцем коснулся сенсора - на экране по-   явилось лицо оператора:
-  Слушаю, сэр.
Тор взглянул на таймер.
- В 16.00 Совет. Найдите Льюиса. Тема по туманности пойдет под кодом «Сферодонт». Пусть готовит глобальные параметры контактов: эскадра, станции, системы звезд - все, что сможет!
- Но сэр, директор на материке. Вы сами просили его. И уже 15.30.
- Отзовите. Пусть поручит Шредеру, Радковскому! Кому угодно! Извините за резкость, Элизабет, но это серьезно. Переходим в режим «Z».
_______________
Режим «Z» ( зед - последняя буква английского алфавита ) - мобилизационный режим завершающей стадии готовности. Исключительная мера, применявшаяся на планете не более двух-трех раз за всю ее историю. Все планетарные центры переводятся в режим максимальной готовности: активируются системы глобальной безопасности, космические силы выводятся в задаваемые районы, правительственные учреждения переводятся в мобилизационный режим.
Выходов из режима «Z» только два - отбой всех систем или ВСЕОБЩАЯ  МОБИЛИЗАЦИЯ!

Коротко, в течение пятнадцати минут, Брэд, набросав схематичный план, пояснил примерную картину: сотни парсеков пространства захвачены странной субстанцией; все физические объекты в этой зоне, по всей видимости, под-верглись ее воздействию, утратив связь с реальностью; более того, наметилась явная тенденция падения активности звездных систем, расположенных в прилегающих к ней районах, - спектр излучений смещается в сторону понижения температур. Это влияние уже коснулось периферии ближайших галактик, где также отмечается едва заметное снижение активности звезд. Если учесть странные события последнего времени: исчезновение трех крупнейших межгалактических максидронов, «Фаргуса», «Герга» и «Одиса»; молчание станций веридов и череду происшествий на Земле, - придется признать, что влияние неидентифицируемой туманности на различные объекты в метагалактике выходит за пределы простого физического контакта и касается каких-то более глобальных структур, способных воздействовать не только на природные образования, но и на искусственные, достаточно защищенные объекты. Весьма вероятно, что эти структуры настолько глобальны, что затрагивают основы   жизни во вселенной и способны воздействовать не только на живую плоть, но и на разум.
- Веселое дело, - мрачно отметил Джеф и с беспокойством огляделся.
Тор вызвал оператора:
- Элизабет, канал на эскадру. И Проктера немедленно ко мне.
Нахмурившись, он оглядел присутствующих сумрачным взглядом. В глухом голосе отразились печаль и неизбежность:
- Ну что ж. Это должно было когда-нибудь случиться...

* * *
«Троян» медленно скользил вдоль края мерцающего  облака, приближаясь к эскадре. Его бортовые системы    исправно работали и вывели корабль прямо к цели. Развернувшись, «Троян» нацелился на ближайший крейсер и застыл, выжидая. На экранах мониторов, сменяя друг друга, высвечивались контуры кораблей, схемы палуб, силовых установок, системы защиты, вооружение; быстро мелькали цифры: мощность, дальность, скорострельность...
Фигуры пилотов неподвижно застыли в креслах: глаза закрыты, руки лежат на подлокотниках. Казалось, челнок сам оценивает возможности противника и не нуждается в помощи собственной команды.
В прошлый раз они подвели Его - Он осторожничал, не доверяя этим жалким кожезаменителям. Еще не время...
Спасая тела от неминуемой гибели, Он лишь на миг сместил ось событий, прикрыл своим дыханием, разорвав  череду причин и следствий. Он не мог нарушить баланс, и «Троян» сгорел в огне. Но не в том, грубом и жестоком, на который обрекают себя эти создания, - сгорела лишь «кукла», клочок Его мантии; Майя, иллюзия, сгусток времени и пространства, называемый реальностью...

Они провалились в самые сокровенные глубины - в метафизику мира. Все смешалось - сознание выхватывало отрывочные картины, пытаясь уловить в них знакомые образы, и не выдерживало этой гонки.
Не может разум уместить в себе весь мир, не может охватить его взглядом, пониманием, памятью; не способен вместить эту громадину в жалкий свой объем! Пирамиды, полуразрушенные стены древних замков, остовы кораблей, отпечатки на желтеющих листах пергамента; сверкающие бронзой мечи, подсвечники и дверные ручки; хрипящие кадры синематографа; удары черных сапог; дерзкий танец стройных белых ног на высоком помосте; марши, марши - победа и смерть, веселье и трагедия, любовь и печаль! Эти клочья истории - все, над чем тысячелетиями трудился разум, на чем оставлял свой след, разрывает чувства! Сердце и мозг не выдерживают - барабанная дробь бьет в грудь, в мозг! Бьет, бьет...
Это ужасно! Они чувствуют, как разум рассыпается в этой круговерти, как он истощается. Собственные творения, миллионы отражений, выхватывают крупицы сознания - капля за каплей. И оно не возвращается, застывает в этих  образах: в глубине и на поверхности, в форме и незаконченных движениях - словно растворяется в бесчисленных матовых зеркалах...
Тела корчатся в креслах, затихая. Взгляды тускнеют, теряют осмысленность, наконец проваливаются в бесконечность, не отражая уже ничего. Вечность вокруг - и в них. Нет больше Скоча, Зеда, десятка умирающих в закрытом трюме; и только мышцы, сокращаясь, привычно гонят воздух сквозь гортань, словно насосы. Тишину прерывает странный вибрирующий голос:
- З-е-д,  в-к-л-ю-ч-и  с-и-с-т-е-м-ы...

Он унес их от страданий, выхватил из объятий смерти. И дал другую...
Но время придет - потребуется их плоть, их способность создавать физическое усилие. Его мучила мысль, что Он вынужден будет довериться этим мумиям, способным нажимать тугие сенсоры и клавиши. Миллионы лет - и не      создано почти ничего, что годилось бы для Бога. Ничтожества!..
Однако в прошлый раз он ощутил, что искусственные ковчеги, в которых пришли эти убогие создания, кое на что способны. А в его распоряжении была только эта консервная банка!..
Ничего, скоро Он будет способен на большее. Огромный ковчег, попавшийся в его ловушку, уже начал движение, уже вышел на заданный курс. Еще немного, и его Даным вырвется из глухого туннеля. Душно ему там, не хватает простора силе. Ох душно!..
Был еще один объект, достойный Его внимания, - захваченный в первые минуты возрождения, когда Он только набирал еще силу, когда зачерпнул энергию лишь двух-трех звезд, этот ковчег проявил непокорность. Тогда Он не придавал еще особого значения деталям, не ощущал вполне гнетущего единства с этими убогими созданиями и, наполненный растущей энергией, разъяренный, блокировал потоки частиц, рвущиеся из двигателей, и скинул корабль на одну из планет, попутно уничтожив неизвестный объект,  досаждавший странными излучениями.
Огромный корпус ковчега врезался в граненые купола, возвышавшиеся над поверхностью планеты; сокрушил их массой и инерцией движения, подняв в воздух тонны мелких обломков и пыли; качнулся несколько раз, сотрясаемый мощными взрывами, и раскололся - две поперечные трещины, охватив почти половину корпуса, сместили привычную осевую линию корабля, и теперь он был похож на громадного изогнутого толстого червя, застывшего над грудой развалин.
Сотни жизней вознеслись к Нему и вернули забытое - память единства, которой Он неосознанно жаждал, но не  ощущал до конца. Он проследил невидимые нити, уходящие в глубину пространства, - обнаружил далекую планету, откуда пришли эти создания... И вспомнил ВСЕ! Рождение в муках; Тьму и Свет, давшие Ему сознание; падение в плоть, разрывающее разум; бесконечную глубину мира - восторг ощущений, льющийся в Него мириадами взглядов, касаний, вибраций! Это было  неповторимо!..
И Он оставил в живых немногих, уцелевших при столкновении. Люди, подобно муравьям, сновали по развалинам станции вокруг корабля, копошились в обломках, перетаскивали с помощью техники какие-то узлы, конструкции. Общая цель объединяла их, Владыку и людей, - им нужен был управляемый, готовый к бою корабль. Люди торопились и изредка недовольно покрикивали друг на друга; то тут, то там возникали потасовки - они старались отличится усердием, ибо от этого зависела их судьба. И судьбу эту вершил Он,  Владыка...

* * *
Что-то его тревожило...
Гувер еще раз взглянул в окно обзора, на всякий случай прошелся сонаром по рваному краю туманности... и успокоился - ничего, чисто. Прибор отразил лишь размытые контуры облаков и силуэты кораблей, ждавших его приказа.
- Пошли!..
Силуэты сдвинулись. Их отражения, изгибаясь, заскользили по кромке тумана, рождая в его глубине странную мерцающую тень. Казалось, это «Одис» вернулся, чтобы показать им путь, и оберегал их полет...
Лишь однажды - когда корабли уже набрали скорость и, обгоняя собственные тени, неслись вперед, словно огромные черные торпеды, - в разрывах облаков мелькнул сверкающий корпус корабля. То, что было недоступно ни человеческому взгляду, ни хитроумным приборам, не смогло укрыться (или не считало нужным?) от яркого света соседней звезды и безразлично отразилось в ее лучах – «Троян», ничем не выдавая собственного присутствия, шел параллельным курсом, преследуя  эскадру...