19 век. Съезжий дом 1-ой Адмиралтейской части

   В 1810-х годах участок Ланских был разделен, и в основной части – Большая Морская улица  №63 – разместился Съезжий дом 1-й Адмиралтейской части.

   Понятие «съезжий» на Руси относилось к  приезду  «со всех концов» для сбора людей. Устраивались так называемые «съезжие праздники». В съезжих домах (мирских, заезжих, сборных) варили вскладчину пиво, устраивали торг – в одной избе на несколько деревень.

   Приезжали люди на  ярмарки для торговли;  собранья  всякого рода, делового, совещательного, увеселительного, на пир,  зрелище. Выражение  «Аль мой двор съезжим творится, что в него всяк валится» - характеризует проходной двор, общий дом.

   В понятии же 19 века,  «съезжий дом» означает полицейскую расправу в части, обязательно, с пожарными служителями.

   Слово  «расправа» означает не кровавое зрелище или бойню, а всего лишь исполнение судебного приговора. Сейчас, в современной России этим занимаются судебные приставы, раньше это входило в обязанности полицейских.

   Слово  «расправа»  означало не только разбирательство, скорый суд, быстрый приговор, но  и ИСПОЛНЕНИЕ ЕГО. Расправа по суду поручалась полиции. А фраза:  «Дело  дошло до расправы» - значит, дело дошло до НАКАЗАНИЯ по суду.

   «Учинить расправу» - самое верное выражение ушедшей  эпохи, которое как раз и говорит о том, что,  исполнение приговора, расправу,  «чинят»,  исполняют чиновники городского управления – полицейские.

   Место, где заведовали расправой, была полиция, либо суд низшей инстанции и съезжие дома.

   В съезжем доме  1-ой Адмиралтейской части размещались:

- частный пристав,
- канцелярия,
- команды пожарных,
- команды фонарщиков.

    Здесь можно было наказывать своего крепостного человека. В середине 19 века появлялись дела по обвинению в жестоком обращении  с крепостными.  Причем, самое удивительное, любой крестьянин мог пожаловаться в высшие органы власти на своего помещика – и, как ни странно, эти дела серьезно рассматривались, расследовались.

    Иван Сергеевич Тургенев оказался в Съезжем доме на Офицерской улице (Декабристов) в 1852 году, где  "принужден был с отвращением и содроганием слушать хлест и крики секомых".

    На Большой Морской улице его не  разместили, хотя  комната  «для благородных» там уже была подготовлена.  Городская управа в Департаменте Искусственных дел,  на постройку апартаментов для благородных арестантов, одобрило смету на  ещё в 1844-1845 годах.

    До 1917 года участок дома №63 числился за городской управой.