Когда я умерла

Когда я умерла, все стало еще хуже. Я думала, будет легче. Но душевная боль не уходит.
Я думала, что муж вернется, увидит мое тело на полу и станет каяться во всем произошедшем. Ведь, в конце концов, именно он во всем виноват. Что он тут же известит об этом родителей, и они тоже признают свою вину. Единственное, кого мне было жалко, это сестру. Она еще ребенок. Для нее моя смерть может стать настоящей травмой. Но видит бог, другого выхода у меня не было.
Я предпочла наглотаться таблеток, а не уродовать свое тело резаными венами или бросаться вдребезги с высокого этажа.
Мое тело лежало на полу, я была рядом, твердо решила быть здесь, пока не увижу, что меня нашли. Это было только утром. И я догадывалась, даже можно сказать, видела, как мой муж развлекается со своей новой секретаршей.
Он пришел домой только под утро, затолкал ключ в замочную скважину. Я думала: вот оно, сейчас свершится. Но муж не пошел в мою комнату, а тихонько направился в зал, улегся там на диван и заснул. Бедняга! Развлекаясь с секретаршей, он совсем не выспался.
Мое тело он обнаружил только к полудню. Долго таращил на него глаза, пытаясь понять, что это. Потом склонился над ним, пощупал пульс, вытащил из руки пластинку с таблетками, которые я съела. И вдруг громко и отчетливо произнес:
- Дура!
Признаться, этого я не ожидала. Он сидел над моим телом, у него трясся подбородок, и он все повторял и повторял:
- Дура! Дура! Что же ты наделала, дура?
Затем он позвонил своей новой пассии и сказал ей:
- Дорогая, у меня тут кое-что произошло. Не жди меня сегодня. Я тебе потом все расскажу. У меня тут несчастье. Нет-нет, не спрашивай, я все равно не смогу тебе ответить сейчас…
Он послушал, что она говорит ему в трубку, а потом сказал:
- Да, я тоже тебя люблю. Я потом перезвоню тебе.
Затем он позвонил в скорую помощь. А потом моим родителям. Говорил он все это бесстрастно. И было видно, что ему ни капли не жалко, что дело закончилось именно этим. Может, ему это было даже на руку. Теперь никто его не будет пилить за то, что у него есть любовница.
С родителями все было еще хуже. Они приехали, смотрели на мое тело. Мать положила голову на плечо отца и тихо плакала. Потом она сказала:
- Так я и знала, что этим дело кончится. У нее были слабые нервы.
Пришла соседка с первого этажа. Она сказала так:
- Извините за прямоту, но этого следовало ожидать. Она столько гадостей людям сделала, что просто ее должно было что-то остановить.
- А вы уверены, что она добровольно наглоталась таблеток? Может, ее заставили? – спросила мать.
- Уверен, - ответил муж. – Я нашел ее предсмертную записку.
Он показал ее родителям. Там говорилось: «В моей смерти прошу винить всех».
- Да, ее почерк, - сказала мать.
А я смотрела на все это и не знала, что дальше делать. Я думала, со смертью станет легче. Но душевная боль почему-то не проходит. Может, зря я все это сделала? У меня хотя бы были руки, чтобы действовать. Сейчас этого нет.
Мои руки крепко привязали к телу, когда клали в гроб.
Жалко сестру. Она еще ребенок. Для нее это было настоящим потрясением.
Она делала уроки, когда узнала о моей смерти. Так и осталась сидеть с ручкой в руках, не в силах написать больше ни строчки.
Тогда я стала водить ее рукой. Она плакала, когда писала это письмо. В тетрадке для уроков, я не подумала, что можно было взять другую бумагу. После смерти многое становится не важным.
Самое основное, что я хотела сказать, и благодаря сестре смогу это сделать. Я зря кончила жизнь самоубийством. Это было очень глупо. И главное – бесполезно.

4.02.11