Солдат неизвестной могилы

Кто знали деда, говорят, что у меня с ним одно лицо. А сохранилось оно, дедово, на фотографии 1940 года, когда деду было всего 35 лет. Работал он колхозным счетоводом.
И как-то жутковато мне от того, что я, шестидесятилетний, зову дедом тридцатишестилетнего мужчину. Именно в этом возрасте дед погиб, в ноябре 1941 года, под Щиграми.
Об этом нет сведений в документах. Прослеживается судьба полка, попавшего в окружение. А о деде дали справку в архиве "Пропал без вести".
Но наша фамилия знает, как погиб дед, хотя могилы его я не нашел. Искал.
А погиб он так. Осенью 1942 года в нашу оккупированную местность явился Некто, имени которого я не назову. Этот Некто призывался с дедом и вместе попал в окружение. Вырвался, и вернулся домой, под немца. И стал служить письмоводителем в сельской управе. Первым делом он вызвал бабушку Анну Ефремовну (Господи! Ну, какая она бабушка, тридцати четырех лет от роду!) и сказал, что записал её в команду на вывоз в Германию. Бабушка взмолилась: "У меня грудное дитё на руках. Да и ты воевал с Алёшкой - не стыдно?".
Нет, не стыдно, ответил Некто. И добавил, что именно,он, лично, сдал деда немцам. Оказалось, попав в окружение, некоторые спасались, переодеваясь в гражданскую одежду. Некто переоделся, а дед отказался, спрятался на чердаке заброшенной хаты. Вместе с целым взводом таких же верных присяге красноармейцев.Так и всем взводом и расстреляли.
Некто их выдал. За что и получил аусвайс и должность при канцелярии.
Бабушку с пятым грудным ребенком немцы не тронули. А когда пришли наши, Некто исчез. В 1945 году Некто объявился в селе... с боевыми наградами. Как уж он там снова попал в Красную армию - не знаю. Но как оказался на работе ,в сельсовете - бабушка помнила.
И этот Некто жил еще долго, и все эти годы гнобил бабушку, крича на перекрёстках и собраниях, что "ейного  мужика  в плену расстреляли".
Да ладно - дело прошлое.Вдова, как Журавушка из повести, до последнего  дня жизни ждала своего Алёшу.  И из пяти дочерей остались к нынешнему Дню Победы трое.  Младшая, которой уже семьдесят три года, так и не видела отца. Но дочери сумели восстановить его честное имя. На памятнике погибшим односельчанам в селе Большеивановка он так и значится теперь - рядовой Алексей Илларионович Самострелов. Занесен он и в Книгу памяти по Новооскольскому району, на 243-ю страницу.
Я гляжу теперь на фотографию деда, который вдвое моложе меня, и мне кажется, что я смотрюсь в зеркало. Одно лицо.
Но дед был сильнее . Я бы переоделся, чтобы выжить.

На снимке: солдат Бессмертного полка, рядовой Алексей Илларионович Самострелов.Фото 1940 года