Эталон

В дверь постучали.

- Я уже заканчиваю, миссис Маркович! – сообщил Паркер скрипнувшей двери, не отрывая глаз от монитора.

Миссис Маркович была преклонных лет уборщицей на кафедре системной биологии, и несмотря на то, что практически всю работу по поддержанию чистоты в здании Института выполняли машины, она еще неплохо справлялась с заменой фильтров и установкой патронов с ароматизирующей смесью, помня, что профессор Коул любил, чтобы в его бюро по понедельникам пахло цветущей сиренью, а доктор Лоуренс страдал аллергией на запах лаванды.

Но вопреки ожидаемому, в столь поздний час, в дверь стучала не миссис Маркович. Паркер посмотрел поверх очков на просунувшееся в его кабинет симпатичное личико Линды Уотс, ассистентки профессора Панченко.

- Твой рабочий день вообще когда-нибудь заканчивается? – улыбка молодой женщины всё-таки заставила Паркера оторваться от компьютера.

- А твой? – всё еще глядя поверх очков и копируя её тон, осведомился он, затушив сигарету в переполненной пепельнице.

- Я готовилась к семинару, потому что на следующей неделе у меня не будет возможности – мы с профессором летим в Чикаго на конференцию. Хочешь кофе? У меня в термосе еще осталось немного. Раз уж ты собираешься провести с ними всю ночь... – она махнула рукой в сторону просторного террариума с любимцами – а по совместительству и объектами исследований доктора Тейлора Паркера – ящерицами.

- А что тебя в них не устраивает? Они, между прочим, обладают способностью отращивать утраченные хвосты. А мы, венец творенья – гомо сапиенс – обладаем такой способностью?

- А ты хочешь отрастить себе хвост?

Оба засмеялись.

- Ладно, я пойду. Всё равно от тебя никакого толку, как от мужчины. – всё ещё смеясь, сказала Линда и направилась к выходу.

- Термос оставь, - попросил Тейлор, прикуривая очередную сигарету.

Линда обернулась, услышав щелчок зажигалки.

- Бросай курить, Тейлор. Я серьёзно – ты себя убиваешь.

Он снова уткнулся в монитор.

- Если бы вы знали, мисс Уотс, насколько сейчас заблуждаетесь! Я стою на пороге величайшего открытия. Это позволит человечеству раз и навсегда избавиться от болезней и в десятки раз увеличить продолжительность жизни!

Линда вздрогнула.

- Ты не первый это говоришь... Насколько я помню, такие вещи никогда ничем хорошим не заканчивались.

- На этот раз всё закончится хорошо! К слову о хвостах, у гомо сапиенс такая способность есть! Только она заблокирована. Но её можно разблокировать! – Паркер вскочил с кресла и принялся возбуждённо расхаживать по кабинету.

- Ты меня пугаешь. Вы, талантливые исследователи, редко задумываетесь о последствиях. Раз Бог нас такими создал, значит у него были на то причины. Вечно вам хочется утереть нос Создателю...

- Линда! Нас, талантливых, как ты говоришь, отличает от вас, скептиков, одно качество: мы не боимся! Что же касается Создателя, то кто тебе сказал, что он хотел видеть нас именно такими? Стареющими, болеющими и умирающими? Моя теория утверждает обратное. Иначе бы в нашей ДНК не было бы вот этого! – Паркер резким движением развернул монитор в сторону Линды.

На экране медленно вращалось трёхмерное изображение двойной спирали с многочисленными подписями, сносками и пометками. Тейлор нажал несколько клавиш, и изображение стало увеличиваться, чтобы детально продемонстрировать некий выделенный фрагмент.

- Что это?

- «Эталон».

- Как это понимать?

- Если активировать этот участок ДНК, то биологическое тело постепенно начинает устранять все «поломки» и «неполадки», все дефекты своей структуры, приближая себя к эталону, так сказать, восстанавливая «установки Создателя по умолчанию». Так вот, у каждого без исключения человека есть такой эталон. Это не только победа над раком и СПИДом, Линда! Это путь к совершенству, и он отнюдь не бесконечен! Пускай полная регенерация займет несколько лет, что это в сравнении...

- А что дальше? Ты не думал, что наша планета и так уже страдает от перенаселения? Люди будут рождаться и не будут умирать? Твой эталон, это ведь эликсир бессмертия? Больницы придётся закрыть, врачей уволить... ты не думал об этом?

- Признаться, нет.

- Если о твоём открытии станет известно хозяевам фарма-индустрии, то твоей жизни будет угрожать реальная опасность, и никакой «эталон» тебя от пули тридцать восьмого калибра не спасёт. Надеюсь, ты ещё никому не рассказал...

Паркер тяжело опустился в кресло. Он явно размышлял над словами ассистентки.

- Не стану утверждать, что ты не права...

- Послушай, - она положила ему ладонь на плечо. – Давай лучше ты сейчас выключишь свой компьютер, и мы пойдем куда-нибудь поужинаем. Потому что, если я тебя сейчас отсюда не уведу, то ужин станет завтраком.

Он молча нажал несколько кнопок. Двойная спираль исчезла с экрана, и кабинет погрузился в тишину.

- Пошли. – сказал доктор системной биологии Тейлор Джеймс Паркер, снимая пиджак со спинки старого кожаного кресла.
 
В переполненной пепельнице догорала его забытая сигарета.

Что-то не давало Линде покоя. Какая-то мелочь в общей сумасшедшей картине с самого начала их сегодняшней встречи. Что-то было не так. Но эта мысль быстро потонула в водовороте размышлений о невероятном открытии и его последствиях.

В коридорах Института Трансгенетических Исследований было темно. В этих стенах ночь – не время людей. Ночь – время машин. Армия роботов-уборщиков каждый вечер покорно выходила на бой с пылью и грязью, неизменно одерживая победу за победой под умелым предводительством опытного полководца – миссис Маркович, только для того, чтобы завтра начать все с начала. Она посылала своих солдат в атаку мановением пульта дистанционного управления, и они никогда не задавались вопросом, как долго им ещё вести эту бессмысленную войну в лабиринте одинаковых коридоров, совершая день за днём одни и те же действия с одним и тем же результатом. Они не задавались этим вопросом, потому что были машинами. Они не были людьми...

- А какими по-твоему он хотел нас видеть?

- Что, прости?

Огромные пластины толстого стекла бесшумно и легко разъехались в стороны, выпуская двоих людей из тишины неприступной цитадели науки на полную звуков жизни, несмотря на ночное время суток, улицу.

***

- Наконец-то ты обзавёлся контактными линзами! – Линда радостно приветствовала Тейлора, отсалютовав одноразовым стаканчиком кофе-to-go. Она действительно соскучилась по нему за эти две недели. – Без очков ты выглядишь намного моложе... и симпатичней.

- Ну что ты, какие линзы? С детства ненавидел эти штуки. – Улыбнулся Паркер.

- Тогда признавайся, нано-технологии позволяют лечить врождённый астигматизм за несколько дней?

Тейлор встал со своего рабочего места, чтобы обнять подругу, и Линда заметила странное устройство в виде браслета на его правой руке.

- Что это? Выглядит так, как будто сам смастерил.
 
- Ну, это уж точно не счётчик шагов. – Он с довольным видом провернул браслет вокруг запястья. – Сначала я облучал пробу крови ультрафиолетом, а потом выяснил, что если параллельно воздействовать на клетки электромагнитным полем определенной конфигурации, то изменения проходят гораздо быстрее. Это – портативный генератор.

И тут ей вдруг стало ясно, совершенно очевидно, что за мелочь не давала ей покоя в тот вечер. Врождённый астигматик не мог смотреть на неё поверх очков – он увидел бы лишь расплывчатые контуры.
 
Одноразовый стаканчик выскользнул из рук Линды... и был мгновенно подхвачен ладонью Тейлора.

- Ах ты сукин сын... Мне следовало догадаться...

- Я же говорил, нас отличает то, что мы не боимся. Да ладно, я хоть и Паркер, но не Питер и паутиной ещё бросаться не начал. И красно-синее трико не одел. – пошутил биолог, пытаясь хоть как-то исправить ситуацию.

Они были, прежде всего, друзьями. Если и была между ними любовь, то это скорее была их общая любовь к науке, неутолимая жажда знания. И всё-таки, Линда иногда ловила себя на мысли, что пытается представить себе, каково было бы просыпаться рядом с Тейлором каждое утро, и приходила к выводу, что ей бы этого хотелось. Им обоим было глубоко за тридцать, а женщины в этом возрасте чаще задумываются о семье.

- А если бы так поступила я? Что, если бы я решила испытать на себе экспериментальную сыворотку?

- Я об этом не думал...

- Вот в этом твоя проблема! Ты никогда не думаешь о таких вещах! Как бы ты отреагировал, если бы я поставила тебя перед фактом, что приняла непроверенный препарат, и что возможно его побочный эффект превратит меня в монстра?

- Линда... Я не собираюсь превращаться в монстра. Обещаю...

- Откуда тебе знать, во что ты превратишься? Твоё открытие беспрецедентно!

Не находя слов от негодования, она просто развернулась и направилась к выходу.

- Твой кофе? – ощущая всю полноту своей беспомощности в сложившейся ситуации, Тейлор протянул спасённый от падения на пол стаканчик вслед уходящей подруге.

- Оставь себе! – бросила она, не оборачиваясь и хлопнула дверью.

На следующей неделе они не встречались. Паркер не пытался дозвониться, просто потому что не знал что сказать. Поэтому он поступил, как подобает учёному мужу – с головой ушёл в работу. Он пару раз пересекался с Линдой в коридорах Института, даже делал попытки подойти, но она демонстративно их не замечала – лишь удостаивала его короткого взгляда, стараясь выглядеть равнодушной.

Так прошла ещё неделя. Линда проводила семинары со студентами, по вечерам готовила отчёты и лишь спустя ещё несколько дней её голову посетила мысль, что она уже давно не видела Паркера. Она не встречалась с ним в коридорах, не видела его машину на парковке...

- Доктор Лоуренс! – Она решила как-бы невзначай справиться о здоровье отсутствовавшего коллеги. – Вы не в курсе, почему перенесли вчерашнюю лекцию доктора Паркера?
   
- А, мисс Уотс! – обернулся спешащий в лабораторию химик, нетерпеливо поглядывая на часы. – Насколько мне известно, он в отпуске.

- Спасибо...

Линде стало немного не по себе. В отпуске? С чего бы это человеку идти в отпуск в октябре? Чувство тревоги быстро вытеснило обиду, и она решила, что пришло время для примирения.

Поскольку на телефонные звонки и оставленные на автоответчике сообщения не последовало никакой реакции, Линда, дождавшись вечера, направилась прямиком к Паркеру домой.

Тейлор открыл дверь сразу, она даже не успела дотронуться до кнопки звонка.
 
- Я почему-то знал, что ты придёшь.

- Ну, и ты здравствуй. Странно выглядишь. Ты болен?

Паркер кутался в длинный махровый халат, хотя в комнате было приятно тепло – в углу гостиной горел камин.

- Всё тело болит, а тепло помогает кое-как с этим справиться.

Линда открыла рот, чтобы спросить, не думал ли он принять аспирин, но он тут же ответил на незаданный вопрос.

- Не помогает. Выпил уже полпачки. Лекарство рассчитано на обычных людей, а не на таких как я.

- Ты что, научился читать мысли? – она поставила на журнальный столик пачку печенья и вино.

- С некоторых пор я стал видеть события, прежде чем они происходят на самом деле. Поначалу это сводило с ума. Уже привык. Я могу слышать мысли и чувствовать настроение людей. Но пока не научился отключать эту способность по желанию. Если идёшь за покупками – это просто катастрофа. Как будто попадаешь в сумасшедший дом, где все без исключения говорят вслух. Беспрерывно. И одновременно.

Линда с некоторым недоверием посмотрела на Паркера.

- Знаешь... я хотела сказать... Но я теперь не знаю, надо ли говорить, ты ведь, похоже, стал ясновидящим... – она с тоской посмотрела на огонь в камине, невольно представив себе, как рядом с ним на ковре двое весёлых детей играют с добродушным золотистым ретривером...  – Я хотела сказать, что скучаю по тебе... по тому Тейлору, которым ты был до того, как... ну ты и так знаешь, что я имею ввиду...

Она села на диван и закрыла лицо руками. Она пыталась не заплакать. Он сел рядом.

- Прости. Я такой идиот. Я думал, что стану всесильным, а стал ещё беспомощней, чем был. Жаль только, что я понял это слишком поздно. Изменения уже не остановить. Они ускоряются, я чувствую это. Невыносимая боль в теле – это реакция клеточной структуры на слишком быструю трансформацию. А аспирин не разрабатывался с учётом трансчеловеческой биохимии. Равно как и все остальные лекарства.

Дрожащие руки Линды потянулись за сумочкой, достали пачку сигарет и зажигалку.

- Знаешь, если я стану всемогущим, то сделаю так, чтобы ты не смогла прикурить ни одной сигареты. Каждый раз, когда ты попытаешься это сделать, огонь не загорится. – Паркер всё ещё пытался шутить.

Она слабо улыбнулась. Вернула сигареты обратно в сумку.
 
- Нет. Это ты меня прости, Ти-Джей. Должно быть, это тяжкое бремя – читать в человеческих сердцах... И я тебе сочувствую. Но я не смогла бы жить рядом с человеком, который может без труда заглянуть в любой, даже самый сокровенный уголок моей души.

Линда обхватила себя руками, как будто пытаясь спрятать что-то внутри. Спрятать от него. Или от себя самой. Спрятать те чувства, в которых не хотелось никому признаваться, ну по крайней мере до тех пор пока в них не разберёшься сам.

Тейлор чувствовал себя отвратительно. Он всё слышал, и это было ужасно. И тогда он впервые задумался о том, как возможно чувствует себя Бог, видя страдания людей и не имея возможности вмешаться, ибо не в праве нарушить свой собственный закон о свободе воли...

Линда с трудом встала и коснулась рукой плеча Паркера, стараясь не смотреть ему в глаза.

- Я ухожу. Так будет лучше. Прости.

И она ушла. Не останавливаясь и не оглядываясь. А он так и остался сидеть на диване возле камина.

Шли недели. Линда была поглощена работой, вечерами подолгу задерживалась на кафедре, хотя теперь уже не из-за того, что в соседнем кабинете работал её друг, а скорее наоборот – потому что его там не было и уже никогда не будет.
Солнце заходило всё раньше, а вставало всё позже. Однажды утром перед тем как отправиться на работу Линда всё же решила прогуляться по набережной. Низкие облака и постоянно моросящий дождь создавали такое впечатление, что лето никогда не наступит.

Проходя мимо газетного киоска, она обратила внимание на одно из изданий жёлтой прессы. Обычно с ней такого не случалось – люди науки, как правило, относятся к такого уровня масс-медиа с некоторой долей презрения. Но сегодня её внимание привлекла фотография на титульной странице, под которой красовался огромный заголовок: «Учёный похищен летающей тарелкой!». Сердце принялось отчаянно колотиться. На фото был фасад дома Паркера. Она бросила несколько монет продавцу и взяла газету в руки.

В статье говорилось, что несколько дней тому назад около трёх часов ночи над домом учёного-биолога соседи очевидцы заметили яркую вспышку света, как будто весь дом был охвачен огнем. Кто-то вызвал пожарных и полицию, но когда те прибыли на место, дом оказался не повреждённым, и следов огня не было обнаружено. На требование открыть дверь хозяин дома не отреагировал, поэтому дверь пришлось взломать. Из полицейского отчёта следовало, что доктор Тейлор Джеймс Паркер бесследно исчез из своего дома при невыясненных обстоятельствах. Последняя запись на камере наблюдения показывала, как Паркер заходит в дом, а через несколько часов камера вышла из строя. Далее следовали громкие фразы о преступном сокрытии властями от населения факта многочисленных похищений людей инопланетянами и так далее в том же духе для любителей теорий заговоров...

Конец ноября – время, когда дни становятся совсем короткими, и природу охватывает оцепенение поздней осени. Ветер гонит опавшие листья вдоль опустевших парковых аллей, редкие пешеходы прячутся под зонты, спеша по домам и мечтая о чашке горячего чая. Линда считала это время самым грустным в году. Но люди придумали выход – они начинают подготовку к празднику, повсюду развешивая лампочки и фонарики. Весёлые белобородые старцы в красных одеждах появляются в витринах магазинов, напоминая родителям, что пришла пора закупать подарки, потому что скоро наступит самый любимый праздник всех детей мира – Рождество.

Иван Антонович Панченко сидел, закинув ногу на ногу, опершись локтем о старый дубовый письменный стол, с которым ни за что не захотел расставаться, когда кафедре выделили новую офисную мебель. В правой руке он держал свежий номер «Scientist today», небрежно заломив страницу, а взгляд его был устремлён в окно куда-то поверх громадных кучевых облаков, сулящих обильные снегопады.

- Доброе утро, профессор... – Линда не знала, с чего начать. Её вспотевшая ладонь сжимала экземпляр бульварной прессы.

- А, Линдочка! Заходи, заходи. Ты сегодня поздно? Что-то случилось? – Старый учёный называл ассистентку на славянский манер, как если бы она была его внучкой, а не научным сотрудником.

- Иван Антонович, - наконец-то решилась спросить она и смущенно положила газету на стол перед профессором. – Что вы думаете об этом?

Он отложил в сторону вестник передовой науки и взял в руки бульварное издание. Пробежал глазами по тексту. Долго смотрел на фото. Мельком взглянул на Линду. И принялся снова изучать облака. Линда переминалась с ноги на ногу.

Старый профессор теоретической физики обладал огромным житейским опытом и ему не трудно было догадаться.

- Он что-то нашёл, ваш Паркер? Что-то нашёл... – он снова сделал паузу. Линда терпеливо ждала. – Издавна между наукой и религией велась непримиримая война. Наука пыталась дать явлениям природы научное объяснение, а деятели религии с завидным рвением отстаивали свое право быть единственными уполномоченными поведать людям правду о Боге. Знаешь, когда человечество совершит настоящий эволюционный прорыв? Когда эти двое наконец помирятся и объединят свои усилия в познании мира...

Учёный задумчиво погладил пальцем царапину на полированной столешнице. Усмехнулся, возможно вспоминая тот день, когда она появилась. Двадцать лет назад? Тридцать? Линда не знала. Профессор Панченко был одним из самых старых сотрудников Института.

– Чем глубже мы, учёные, заглядываем в мельчайшие частички материи, тем более мы замираем в благоговении, ибо оттуда, из пространства между атомным ядром и электронным облаком, на нас смотрит бесконечно совершенный лик Создателя...

Он снова посмотрел в газету.

 - Наверняка, вселенная полна разумной жизни, ибо как же иначе? Было бы расточительно создать такую массу материи и не наделить её интеллектом. Пожалуй, недальновидно отрицать потенциальную возможность существования летающих тарелок... Но и на нашей старушке-Земле есть ещё неоткрытые архивы величайшей ценности, в которых сокрыта мудрость предыдущих цивилизаций. В одной очень старой книге, в Библии, есть история о вознесении пророка Илии. Но нынешняя молодежь такие книги не читает. Сегодняшняя наука одержима будущим, но она забывает о том, что ответы на их вопросы могут храниться в далёком прошлом...

***

«...вдруг явилась колесница огненная и кони огненные, и разлучили их обоих, и понесся Илия в вихре на небо.»*

Линда закрыла тяжёлую книгу в кожаном переплёте и еще какое-то время задумчиво изучала потолок библиотеки. Богатая лепнина и фрески украшали отреставрированные своды здания, построенного несколько сотен лет тому назад. Надо же, подумала она, ведь на то, чтобы создать такую красоту уходили целые жизни художников и скульпторов. А как строят сейчас? Сталь, бетон, стекло. И на что  похоже современное искусство? Мастерство древних художников поражает и вдохновляет столетия, тысячелетия спустя. А кто поразится через двести лет произведениям современной архитектуры? Да и продержатся ли они так долго? Да, что-то было известно древним мастерам, что позабыто мастерами современными...

Этой ночью Линде долго не удавалось уснуть. Но как только наконец удалось, её разбудил настойчивый телефонный звонок. Она принялась шарить рукой по заваленному предметами разной степени необходимости столику у кровати. Но как ни странно, на дисплее телефона не было ни значка не отвеченных звонков, ни не прослушанных сообщений. Должно быть, приснилось, подумала она и снова откинулась на подушку. Но глаза закрыть не смогла, потому что ей показалось, что в углу комнаты она заметила движение. Линда страшно испугалась, нащупала выключатель. В комнате кроме неё самой никого не было, но чувство присутствия не покидало.

- Линда... – она услышала знакомый голос.

- Тейлор? Это ты? Ты пугаешь меня! Где ты?

- Я... везде.

- Я прочитала в газете, что тебя похитили инопланетяне.

- Пилоты летающих тарелок не подошли бы ко мне и на милю. Они боятся таких как я. Мы для них слишком могущественны.

- Что это был за пожар в твоём доме?
 
- Ты нашла ответ в старой книге.
 
- Огненная колесница, огненные кони?

- Люди всегда сравнивают с теми образами, которые им знакомы. Вспышку света вызвал процесс окончательного преобразования биологического тела в материю другого плана. Это как преодоление звукового барьера. У меня всё еще есть тело, но оно более не плотно. Я не локализован, а скорее растворён. Это трудно объяснить.

- Что ты чувствуешь?

Вдруг Линду охватило чувство бесконечного экстаза, неимоверной, ни с чем не сравнимой радости, которое тут же сменилось глубочайшей тоской и такой ужасающей безысходностью, что ей захотелось умереть на месте. Затем всё вернулось в прежнее состояние. Она поняла, что это был ответ на её вопрос.

- Прости. Это лишь малая часть. Человек не способен выдержать такие эмоции... Ты была права, Линда. Он создал нас такими, потому что у него были на то причины. Эталон – это не эликсир бессмертия. Это программа, которая запускается при определённых условиях. Это карта, специально оставленная Отцом, чтобы блудные дети смогли найти дорогу домой... Искусственно ускорять эволюцию человека, это всё равно, что заставлять дерево расти быстрее, таща его за листья вверх из земли. Я уничтожил все свои разработки. Эталон ДНК в каждом человеке активируется сам по себе – когда приходит время, когда человек своими мыслями и делами показывает, что готов к этому. Это происходит автоматически, он на это запрограммирован. Над созданием человеческой ДНК работали высокоразвитые расы. Но и они когда-то очень-очень давно прошли через то, через что мы проходим сейчас...

- Мы встретимся когда-нибудь снова?

- А мы никогда по-настоящему не расстаёмся.

- У меня такое чувство, что ты вот-вот исчезнешь.

- Выделять и удерживать ту крохотную часть мыслящей энергии, которую ты когда-то знала как Тейлора Паркера, в сфере пространства-времени без нанесения вреда человеческому существу становится всё труднее. Моё время истекает. Мой путь как индивидуального сознания завершается. Я возвращаюсь в первоисточник... Помнишь, ты когда-то спросила меня, какими он хочет нас видеть? Так вот, для него не имеют значения все наши достижения. Он просто хочет видеть нас счастливыми...

- А ты счастлив, Тейлор?

Он не ответил.

Ощущение присутствия, заполнявшего комнату, исчезло. На его месте осталась бесконечная зияющая пустота.
 
-Ти-Джей! – позвала Линда, хотя и знала, что ей уже никто не ответит. Еще одно индивидуальное сознание, внутри которого Тейлор Паркер был лишь песчинкой, воссоединилось с  бесконечным Вселенским Разумом.

Пытаясь справиться с подступившими слезами, Линда достала из пачки сигарету, нащупала на столике зажигалку «zippo». Зажигалку с пожизненной гарантией. Но огонь так и не загорелся.

Она улыбнулась сквозь слёзы. Потому что знала, что где-то там, в пространстве между ядром и электронным облаком каждого атома материи, частичка Создателя улыбается в ответ.

_____________________________________

*Библия, Четвертая книга Царств, 2.11

Май, 2014