От искры до вечности

Ночь.

Из глубины тёмной комнаты я выхожу к окну. Внизу мерцает наш город. Игра свечений дрожит в глубине улиц, рассыпаясь над крышами яркими переливами неона. Бишкек дышит неспешно: фонари вдоль проспекта Манаса ведут кого-то домой, редкие машины скользят по мокрому асфальту, отражая звёзды. Где-то вдалеке гудит троллейбус, как напоминание о времени, которое всё ещё движется. Воздух за стеклом густой, прохладный, с привкусом гор и ночных кафе. Я вспроминаю то, как ты называл меня: «моя душа», «моё солнышко», «моя любимая», ритм и тон твоего голоса. Внутри меня разливается тихое, ровное пламя. Я ощущаю себя огнём, который согревает тебя даже издалека, протягивая золотую нить сквозь тьму от моей души к твоей.

Сначала была искра.

В скользящем взгляде. В слове, сказанном чуть тише, чем нужно. В паузе, в которой можно утонуть. Вспышка согревала наши ладони, но пугала своей хрупкостью. Казалось, одно неверное движение или лишнее признание, и останется только дым. Город перестал дышать. Где-то вдалеке виднелись верхушки гор, над ними ослепительное солнце. Каждое движение прохожих казалось чуть замедленным. Мы видели только друг друга. Ты стоял рядом, а мягкие солнечные блики ложились на твои скулы, пробегали по линии губ, застывали на ресницах. В улыбке и во взгляде рождались тихие мечты, ещё не оформившиеся, но уже тянущиеся к свету. Я видела, как они поднимаются из глубины твоего сознания, унося с собой робость и страх, оставляя только предвкушение. Мне хотелось дотронуться до этих мечтаний, как касаются лепестков розы, осторожно и нежно, чтобы не нарушить хрупкую красоту. Твои грёзы стали моими. Каждый жест, случайное касание плечом, неуверенный смех уже были частью нашей истории. Она писалась сама собой, без черновиков и, конечно же, с ошибками. Но каждая строчка оживала с того момента, когда искра впервые коснулась нас.

Потом начался пожар страсти.

Настоящий, беспощадный, требующий всего сразу — дыхания, прикосновения, рассудка. Пламя страсти взвивалось над нами, охватывая всё. Мы входили в костёр добровольно, почти благодарно, зная, что он либо уничтожит нас, либо выкует новый сплав. Комната дышала свечами. Запах воска и дрожащие язычки пламени липли к коже. Наши пальцы осторожно изучали друг друга, изгибы тела и линии запястья, где пульс говорил честнее слов. Дни смешались с ночами, мы перестали спать вовремя и думать трезво. Безумие страсти стучало в окна, звало на улицу под дождь, на длинные петли по ночному городу, где асфальт сиял как расплавленное стекло. Ревность томилась в жаре углей, слова и слёзы обжигали губы. И снова руки находили друг друга, раскаляя вожделение. А мы словно два факела на ветру: то разгорались до бела, то гасли на миг, чтобы тут же вспыхнуть, ещё ярче. От накала чувств появились первые ожоги. Неотвеченный звонок. Дверь, захлопнутая чуть резче, чем стоило. Тишина, в которой воск застывал по капле. Мы расставались, и каждый уносил с собой тлеющие угольки, которые жгли карманы и нас изнутри. А после вновь шаги навстречу друг к другу и «прости». Всё начиналось заново: тела в мерцающем свете, ласки и шёпот, как фитиль перед новым пламенем. Ты зарывался лицом в мои волосы, вдыхая их тёплый, летний запах. Ты не мог надышаться мной, казалось, что только я могла вернуть тебе дыхание. Страсть учила чувственности и нежности. Любовь учила терпению и прощению.

Теперь горит устойчивый огонь любви.

Он не ослепляет, но и не даёт нам замёрзнуть. Живёт в глубине нас, независимо от порывов перемен или времени года, от чьей-то воли или хронологии. Мы чувствуем его даже во сне, он охраняет нас, помогает просыпаться и не терять надежды. Устойчивый огонь живёт и в тебе, и во мне. Мы оба знаем: искру не вернуть, пламя не удержать, но беречь любовь можно, чтобы она продолжала гореть, когда всё остальное в мире погаснет. Несгораемое тепло огня касается каждого атома тела, проходит сквозь кожу, кости и память. В нём нет прежней беспощадной жажды сжечь, зато есть уверенность, что мы выдержим расстояния. Это ровное колыхание тепла, где каждый отсвет принадлежит нам обоим, а не одному. И, может быть, именно так и выглядит зрелая любовь. Вселенский огонь, который пульсирует в ритме галактик, где нет ни начала, ни конца, только движение тепла от сердца к сердцу сквозь пространство.

Рассвет.

Мы закрываем глаза. И темнота становится безграничной, как космос без звёзд, но уже с тонкой приметой грядущего света. Выскальзываем из притяжения, тяжести и границ. Летим туда, где нет расстояний и времени. В глубине безмолвного пространства, ощущаем, что огонь любви живёт сам по себе. Вдыхает нашу энергию, пульсирует между нами даже тогда, когда мы далеко и притворяемся, что умеем жить порознь. Он переплавляет нас изнутри, меняет форму мыслей и линию горизонта, стирает привычный порядок, взрывая его светом, как сверхновая, чьё сияние невозможно спрятать. И этот взрыв рождает новую Вселенную, созданную только для нас двоих. Здесь нет других солнц, кроме того, что мы зажгли. И нет других планет, кроме тех, на которые мы будем ступать вместе. Миг искры, вытянувшийся в долгое горение, растворился в вечном сиянии любви.

Посвящаю Алексею Давыдову — моему горному ветру, верному дыханию и огню, что горит во мне сквозь все сезоны и расстояния.