Закатилось солнышко мое милое

Посвящается А.В.Никифорову

Милый мой мальчик,
Прекрасный как бог!
Белая кость,
Голубая кровь!
(из стихов Вероники, посвященных Арсению)
 
«Закатилось солнышко мое милое!». Эти слова стояли на одном из надгробий, слева от той тропинки, по которой шли Вероника и Арсений к могиле его отца, Виктора Ивановича Нечаева. Его отца, который написал о любви своего сына к Веронике стихи:
"Но образ женщины одной,
Умрет, наверное, лишь со мной.
Высокий лоб, овал лица,
Мне снятся, снятся без конца,
И голос, ласковый ручей,
Струится в памяти моей..."

И вот Арсений умер! И лежит в той же могиле, что и его отец! Он предчувствовал, что жить ему осталось недолго, и потому повел он как-то Веронику на это кладбище, и показал ей это надгробие и могилу, в которой уже несколько лет покоился его отец, он знал, что и ему там лежать. И он хотел, чтобы Вероника к нему приходила. Он говорил: «Не надо приходить часто, приходи один раз в году и приноси один цветок, одну розочку.». И сейчас, когда Вероника открывала телефон, чтобы прочесть новые сообщения, то почему-то  часто открывалось именно это трагическое сообщение, которому уже почти полгода, страшное сообщение: «Арсений умер, вчера похоронили...».

- Боже мой, где он сейчас мой милый Арсюшенька? Какими дорогами он ходит? Чувствую я, что ему неспокойно, и нужна ему моя любовь и помощь, нужно чтобы я думала о нем, чтобы я написала о нем, о его прекрасной душе и о его несложившейся жизни, и он все время напоминает мне о себе этим страшным посланием. Нужно, чтобы я к тебе приехала..., пришла на твою могилку, и принесла одну розочку, как ты хотел.- бредила Вероника.

Он был весной в ее жизни, ее радостью и счастьем, ее опорой и поддержкой. Она без него осиротела. Арсений говорил: «Как же ты будешь жить без меня, ты, такая глупенькая и маленькая?». Но Вероника как-то живет без него уже много лет и идет по жизни, как слепая без поводыря, спотыкаясь, налетая на камни, падая в канавы, разбивая в кровь лоб и руки, все время из огня да в полымя, и ничего путного в ее жизни не выстраивается. Так же и в жизни Арсения без нее было как-то все бестолково, одиноко, нерадостно. Были они созданы друг для друга, как Адам и Ева, слились, стали одной плотью и кровью и были очень счастливы семь долгих и прекрасных лет их жизни. Но не хватило у них сил душевных, решительности, смелости, чтобы отстоять это счастье, и еще через два года дороги их совсем разошлись. И начались скитания, ошибки, одиночество, но всегда жили в душе воспоминания о полном, совершенном счастии, которое они пережили вместе, и они давали им силу, с которой перенести можно было все на свете. Через много лет они опять нашли дорогу к друг другу, хотя жили уже в разных странах, но согревали друг друга на расстоянии, хотя к тому прежнему, трепетному счастью вернуться не смогли ("душа стареет", как сказал Арсений словами Сергея Есенина, в свой первый и последний приезд к ней во далекую Францию).

***

А начиналась эта сказка в далекие, спокойные, застойные, семидесятые годы. Ей было тогда двадцать шесть лет, несколько лет назад закончила она с отличием медицинский институт, и училась в аспирантуре в научно-исследовательском институте, то есть работала от зари и до темна, оперировала кроликов и собак, вдыхая пары эфира, менделеевской замазки и стеракрила (гремучая смесь канцерогенных испарений),вживляла в мозг животных электроды и химиотроды, а потом проводила длительные эксперименты, которые продолжались до семи-восьми, а иногда и до девяти-десяти часов вечера. По пятницам занималась она микросрезами мозга и делала фотографии, подтверждающие локализацию имплантированных электродов, и занималась иэготовлением этих электродов и химиотродов, т.е. резала металлические трубки, паяла, плавила стекло на газовой горелке, покрывала электроды этой стеклянной изоляцией. Работа была адова, мало кто верил, что Вероника сможет с ней справиться, но она стремилась изучить мозг, понять его тайны, и фанатически трудилась, чтобы достичь этой цели. Ее научные руководители видели, что она талантлива и готова горы свернуть, но все равно не верили, что она сможет справиться с запланированной сложной и трудоемкой научной работой, ведь у нее на руках была семья с двумя крошечными детьми. 

Забота о двухлетних близнецах и о семье лежала практически на ней одной, потому что была она замужем за грубым и расчетливым эгоистом и хитрецом, который  женился на ней по причине ленинградской прописки, который любил только себя и ни в коем случае не желал напрягаться или жертвовать своими привычками и удовольствиями ради нее или ради их маленьких детей. Его жизненное кредо было- жить для себя и  любить только себя. Он ненавидел Веронику за то, что она, как он считал, нарушала на его удобство и спокойствие, за то, что ему надо было работать и отдавать в семью какие-то деньги, за то, что дети плакали по ночам и не давали ему иногда спать, и за прочие жизненные неудобства.

И еще больше ненавидел он ее за то, что она была одаренной, училась в аспирантуре, занималась научно-исследовательской работой, а он всегда плохо учился, с трудом закончил школу и институт, и в аспирантуру не смог поступить, несмотря на многочисленные попытки. Это задевало его самолюбие, бесило его, ведь он считал себя самым лучшим. Ему не нравилось, что все его друзья считали, что у него была  добрая, интеллигентная и красивая жена и говорили: «Ну и везет же тебе, парень!». Ведь он считал себя центром земли, а Вероника казалась ему просто ничтожеством, интеллигентной дурочкой, которую он встретил на своем пути и которая помогла ему достичь своих целей- уехать из деревни, закрепиться в Ленинграде и жить в отдельной благоустроенной квартире. Он бесился каждое утро, когда она собиралась на работу в научно-исследовательский институт (почему она, а не он???), он отказывался ей помогать в домашней работе и в уходе за детьми, надеясь, что она не выдержит, не справится одна со всеми трудностями, сдастся.

И когда по утрам Вероника спешила, одевала, обувала девочек, чтоб отвезти их в детский сад, и потом успеть доехать через весь город на работу, то орал он ей злобно вслед: «Ты! Дура ср---я, морда скобариная!» и швырял в нее чем попало. И Вероника стремилась поскорее убежать, исчезнуть, спрятаться на работе, где хоть и надо было тяжко трудиться, но там она чувствовала себя человеком и никто там ее не мучил и не оскорблял. А вечером, когда ей приходилось возвращаться домой, то слышала она все ту же песню: «Пришла св---чь, ты же- ноль, ничтожество!».

Однажды рано утром стала Вероника просить его помочь ей и отвести доченек в детский сад, ведь у нее был чрезвычайно ответственный день, день аттестации, когда приезжала комиссия из Москвы, из Академии наук и все аспиранты и ординаторы должны были отчитываться о проделанной за последний год научной работе. Услышав об этом супруг ее совершенно озверел от зависти и злобы и страшно ударил ее, еще лежащую в постели, по правому боку. Удар был рассчитанный и очень сильный. Несколько минут Вероника не могла вздохнуть, потом задышала через сильную боль, и позднее еще несколько месяцев с трудом ходила, почти ползала. Как оказалось он отбил ей правую почку и это недомогание осталось у нее на всю жизнь.

Вот так она и жила, все терпела и слова поперек не отваживалась сказать этому красивому хаму, а старалась задобрить его, «берегла семью». Да и была она в обычной жизни несмелой и непрактичной, не понимала людей, и жила высокими и прекрасными мечтами и целями: открыть тайны мозга, построить счастливую семью, вырастить своих доченек и ради этого она не жалела никаких сил. А муж ее был очень практичным и жил целями близкими и конкретными- отнять у нее право на квартиру, отложить деньги для себя, повеселиться, выпить, с бабами поразвлекаться. И на работе своей он искал деньги и власть и высокомерно мучил своих подчиненных, совсем так же, как и свою жену. Книги ее муженек никогда не читал и других целей в жизни не понимал. Он жил здесь и сейчас, а она жила там, высоко, и в будущем.

А Вероника все искала свою вину в их несчастливой жизни, и думала, что же она сделала не так, что он был так безгранично зол. А понять, что муж просто был завистливый, жестокий человек она не умела, она свято верила, что все люди хорошие, и если он орет, то значит это она была недостаточно доброй и ласковой. Она была растоптана и несчастна, единственным смыслом жизни были ее маленькие дети и работа.

***

И вот в это время встретила она Арсения, который недавно пришел из армии и устроился в тот же научно-исследовательский институт лаборантом. Он был невысокого роста, хорошо сложен, с русыми волосами и небольшой бородкой, и что самое главное, на его лице лежал отпечаток доброты, сдержанности и благородства. Ей казалось, что душевной мягкостью был он похож на Антона Павловича Чехова, даже внешне он его напоминал, правда не носил очков или пенсне. Ему симпатизировали многие женщины в их научно-исследовательском отделе, но почему-то сердце его потянулось к несчастной, замученной и плохо одетой Веронике. Он, наверное, почувствовал, что были они душевно очень близки, оба были добрыми и нежными и мечтали о душевном тепле и любви. Они часто позднее говорили, что были они, как Варенька и Макар Иванович из повести «Бедные люди» Достоевского.

Были оба стеснительными и нерешительными, не решались заговорить друг с другом, и увидеть его на работе и встретиться с ним глазами, было единственной радостью Вероники в эти месяцы. Однажды в отделе фармакологии научно-исследовательского института был большой праздник в честь защиты очередной докторской диссертации. Все сотрудники были хмельные и веселые, медицинский спирт лился рекой, гремела музыка, начались танцы. Вероника и Арсений, не принимавшие активного участия в общем веселье, нечаянно столкнулись за электроэнцефалографом, и он отважился сказать ей несколько теплых слов, и в жизни Вероники забрезжила маленькая надежда, надежда на счастье и любовь. Так совпало, что этот день, был днем ее рождения, ей исполнялось в этот день двадцать семь лет, и Веронике казалось, что Бог, если он есть, решил сделать ей этот подарок, самый большой подарок в ее жизни. Вероника приехала домой и ей было не страшно и она чувствовала себя счастливой, и супруг надрывался и кричал как обычно, а она как всегда молчала, но в душе ее цвели цветы. А мужа это еще больше бесило, ведь его целью и удовольствием были ее слезы, ее страдания.

С этих пор стал Арсений заходить все чаще на ее эксперименты или стоял рядом с ней во время операций. Он разговаривал с другими, но она надеялась, что приходит он ради нее. Он стал заговаривать и с ней и она начала отваживаться отвечать. Он все больше времени проводил рядом с Вероникой и начал помогать ей в работе. Как-то он решил проводить ее после работы до метро, было уже темно, они остановились у здания театра, спасаясь от ветра и снега и тут Арсений ее в первый раз поцеловал. Это был первый поцелуй в его жизни, и первый настоящий поцелуй любви и нежности в ее жизни. Этот поцелуй, смешанный со падающими на губы снежинками, у стены театра, стал началом их любви, их первой и единственной любви!

Теперь они были практически все время вместе, Вероника прибегала на работу в девять часов, и Арсений ее уже ждал у выхода из лифта, потом начинались операции и эксперименты, и он все время был рядом со ней. Иногда отходил Арсений от нее ненадолго, чтобы сделать что-либо  для своей научной руководительницы, он ведь числился ее лаборантом, но через полчаса-час стоял он опять рядом с Вероникой. Она оперировала, поднимала голову и смотрела в его глаза, ставила эксперимент и прикасалась к его руке. Вечерами, когда все уходили домой, то оставались в пустом отделе только он, она и подопытный кролик или собака. И по завершении научного эксперимента нередко начинался их праздник, праздник любви и нежности. Часов в восемь вечера Арсений провожал Веронику домой. Они ехали в метро и она дремала на его плече, а потом ехали в трамвае и он ее обнимал, а потом наступал момент расставания во дворе ее дома и Арсений чуть не плакал, так тяжело было ему отпускать Веронику туда, где принадлежала она чужому грубому мужчине, который беспредельно властвовал над ней. А Вероника приходила домой счастливая, и ничто уже не могло ее сделать несчастной, ни вопли, ни побои, ничто. А утром наступал еше один день счастья. Они помнит, как не любили они выходные и праздники, как тяжело было им расставаться...

Арсений очень любил книги, он всегда читал, чтение было его самой большой страстью. Он всю жизнь собирал книги, и была у него прекрасная уникальная библиотека. К сожалению в последние годы, из-за нехватки денег, был он вынужден продавать свои бесценные книги. Несомненно любимым поэтом был Сергей Есенин, у него были не только его книги, но и прижизненые издания его произведений, многочисленные мемуары и воспоминания о нем. Любил он Джека Лондона, фантастику- Стругацких, Рея Бредбери. Высоко ценил Л.Н.Толстого, но считал, что тот не смог описать по-настоящему чувство любви. Он перечитал заново с Вероникой всю мировую фантастику, лучшим его подарком всегда была книга, он собрал библиотеку детских книг для ее доченек-близнецов.

Наступило лето, время отпусков, но расстаться им казалось невозможным. После больших сомнений и колебаний, купили Арсений и Вероника путевки на Кавказ, на маршрут Теберда- Домбай. Это звучит легко, но уехать Веронике было очень трудно, и могло это случиться только благодаря тому, что ее красавчик-муж предпочитал отдыхать без нее и планировал вскоре уехать в отпуск со своими друзьями. И наступили для Вероники и Арсения двадцать дней пронзительного, необычайного счастья, горы, море, и они вдвоем. Вокруг было много людей, и они чувствовали себя среди этих незнакомых людей в полном одиночестве- только он, она и их любовь.

И еще ИХ мелодия, которая преследовала их повсюду, незабываемая, модная в то время мелодия французского композитора Анри Дютийё "Снова ночь", которая стала для них символом счастья на всю последующую жизнь. Вероника помнила, как ехали они по канатной дороге, раскачиваясь над огромными деревьями, было страшно и жутко, а вслед им неслась эта сладкая мелодия: «Та-ри-да-та-да-там, там-там!». И Арсений засушил и навсегда сохранил листик эвкалипта, который упал на них, когда они сидели на скамеечке под его сенью в Сухуми, последней станции перед отправлением домой. Если бы Веронику спросили, какое время в ее жизни было самым счастливым, то она без раздумья сказала бы об этих днях. Расставание после двадцати дней полного слияния, это было как разрез по живому телу.

***

А потом наступило празднование Нового года! Вероника с супругом и детьми собирались в гости к друзьям. В душе у Вероники царило полное смятение, дни без Арсения были днями без радости, без жизни. Она одевала своих доченек, включила телевизор, и вдруг увидела, как на экране идет человек по заснеженным улицам и звучат стихи: «С любимыми не расставайтесь, с любимыми не расставайтесь, и каждый раз на век прощайтесь, когда уходите на миг!». Эти слова были обращены к ней, к ним с Арсением, которые были разлучены в эти дни и так сильно тосковали друг без друга. Это был новый фильм «Ирония судьбы», который впервые показывали в этом году и этот прекрасный, странный, наполненный стихами и музыкой фильм, стал тоже ИХ фильмом.

И еще Вероника вспоминала свой день рождения, ей тогда исполнилось двадцать восемь лет. Вечером, когда отдел фармакологии опустел, пришел Арсений в экспериментальную комнату и подал ей подарок. Вероника развернула его и вдруг начала плакать- это были французские духи «Эллипс». Она была потрясена, она плакала и шептала: «Неужели я та женщина, которой можно дарить такие духи? Я, растоптанная, презираемая мужем, дура ср---я, морда скобариная, и вдруг такой волшебный дорогой подарок, который дарят только лучшим прекрасным женщинам!". Если муж втоптал ее в грязь, то Арсений, силой и чистотой своей самоотверженной любви, вознес ее на вершины!!! Ведь эти духи стоили очень дорого, тридцать пять рублей, это было больше половины его лаборантской шестидесятирублевой зарплаты.

И благодаря Арсению и его любви Вероника стала преображаться. Он водил ее по комиссионным магазинам, где можно было купить модную красивую одежду, они складывали вместе свои скромные денежные средства и покупали ее. Арсений подарил Веронике дорогой польский крем «Пани Валевска», он покупал ей дорогие духи, за «Эллипсом» последовала еаи де тоилетте «Нина Риччи» с двумя голубками. Вероника расцвела не только внешне, но и внутренне- она стала веселой, радостной, она чувствовала себя переполненной его любовью, счастливой, она всем улыбалась. Женщины ей завидовали, а мужчины стали обращать на нее удивленные и восхищенные взоры. Правильной оказалась старая истина: «Рядом с хорошим мужчиной женщина расцветает, а рядом с плохим увядает». Из тряпки о которую вытирали ноги, она превратилась в прекрасную любимую женщину.

Примерно через два года Арсений сменил работу, их служебный роман не удавалось держать в секрете и он опасался, что это может повредить научной карьере Вероники. Но они продолжали встречаться каждый день, виделись в обеденный перерыв, виделись вечерами. Часто встречались в его маленькой комнатке в большой коммунальной квартире у станции метро «Горьковская». Они покупали маленький тортик в фирменном магазине сладостей, а потом поднимались по лестнице старого дома, он открывал дверь и Вероника пробегала по темному коридору большой коммунальной квартиры и ныряла в его комнату (чтобы не обнаружили соседи). Комната у него была маленькая, около шести квадратных метров, в ней помещался только его диван и письменный стол со стулом. На стул они ставили тортик, он приносил чай и начиналось их пиршество. Начиналось оно сидя, а заканчивалось всегда обьятиями в его постели.

С тех пор станция метро «Горьковская» стала для Вероники совершенно особенной станцией, ее серые мраморные стены были украшены темными короткими поперечными полосами, которые в ее воображении превращались в строки, в нежные слова любви, «Я ТЕБЯ ЛЮБЛЮ, ВЕРОНИКА!» читала она на стенах. Это было приветствие Арсения ей выходящей на станции, чтобы встретить его или же полной блаженства после их встречи и входящей с ним в поезд, отьезжающий в ее спальный район (он ее всегда провожал домой). К мужу она уже давно ничего не чувствовала, ни любви, ни ненависти, ей было уже не больно, ни его грубость, ни измены, ей он стал совершенно безразличен. А он таскался то с одной женщиной, то с другой, но ни на какие глубокие чувства, на любовь, самоотверженность, самопожертвование он был не способен. А Арсений был во всем его полной противоположностью, неброской внешности, невысокий, но с горячим золотым сердечком, он буквально затопил ее своей нежностью, заботой, любовью, он был постоянно рядом с ней, это было их полное счастье, со-участие.

И была в их жизни Стрельбинская, дом номер двенадцать. Они гуляли по Петроградской стороне, и забежали в парадную этого дома, чтобы нацеловаться. Ласки и поцелуи становились все горячее, и вдруг пришло то чувство, о котором она так долго мечтала, оно было как водопад, вода, которая так долго искала выхода вдруг стремительно сорвалась с кручи и залила долину. И эти слова «Стрельбинская, двенадцать» стали паролем их чувственной жизни, важной вехой в их близости. И еще Арсений очень любил детей и мечтал о ребеночке. Он говорил: "Роди мне сына, Вероничка, и я подарю тебе колечко с бриллиантом!". Она удивлялась, это казалось невозможным при их скромной жизни, но он настаивал: «Я смогу скопить денег!».

И он очень любил ее дочек и сделал для них неизмеримо много и стал для них самым близким человеком после Вероники. Он стал таинственным «нашим дядей», от которого они получали свои любимые игрушки (обезьяну Люсю, колясочку для кукол), прекрасные лучшие детские книги (которые купить в магазине было невозможно и он выменивал их на книжном рынке на свою фантастику). Вероника никогда не представляла Арсения своим детям, они боялись выдать свою тайну, но дети привыкли к тому, что он всегда находился где-то поблизости от них, они входили на станцию метро и он выходил из-за колонны, они входили в магазин и он подходил к ним, они ехали в поезде, и он сидел неподалеку. Девочки так привыкли видеть его повсюду рядом с ними, что дергали Веронику за рукав, и кричали увидя его: «Мама, смотри, там НАШ дядя!». А она притворялась, что не понимает, и старалась отвлечь их внимание.

***

Летом она с девочками уезжала в сибирский поселок, к своим родственникам. И он иногда к ним приезжал и жил в Доме Колхозника. Когда он уезжал, то она и доченьки писали ему письма (к этому времени они уже знали, что есть у них дядя Арсений, и что это их совместная тайна, о которой не надо говорить). В своем последнем письме к ней в Францию, он процитировал ей письма доченек, которые они когда-то ему написали (в тексте сохраняется детская орфография):

Письмо от Ирочки:
«Здравствуйте дядя Арсений!
У нас все хорошо. Как вы доехали?
Не думайте, что мы к вам плохо относимся.
У нас все хорошо. Мамуся не ходит на танцы.
Мы помогали мамуси. Сегодня мы достали 6 литров
молока. Я напишу число, когда мы достали 6 литров
молока потому что. Письмо дошло к вам за несколко
дней. Это число 16 июня. У Оличке болел зуб. У меня
бболел животик. До свидания Ирочка.»
Письмо от Олечки:
«Здравствуй дядя Арсений!
Мы как и мама моем каждый ден полы. Тут на днях у
меня заболел зуб. А у Ирочки животик. Тут на днях
мамуся рубила кролика и разрубила палец. И мы мыли
посуду. У нас погода хорошая. Только было три дождя.
Мамуся купила новые туфли. И еще хочет купить нам
тапочки. Мы к вам относимся хорошо. Спасибо за
все книги и абизьяну Люсю. Досвиданья Оля.»

Фраза, о том, что «мамуся не ходит на танцы» не случайна. Вероника обожала танцевать, танцевала вдохновенно и зажигала своими танцами, а Арсений совсем не любил танцевать. Он стоял и смотрел как она танцует с другими и его это обижало, он ее ревновал. А Веронике, если признаться откровенно, нравились восхищенные взгляды других мужчин, ей нравилось волновать и  привлекать. И она не понимала, как это было опасно, что это Сатана играет с ней и вовлекает ее в свои сети и пытается порушить их с Арсением светлое счастье. Они редко говорили, не решались говорить о совместном будущем. Иногда Арсений говорил, что станет работать водителем трамвая, чтобы заработать на семью, на нее и детей. Но где жить и как жить, эти вопросы они не обсуждали, они казались очень сложными и практически неразрешимыми. Они оба умели только самоотверженно любить, отдавать, но практической жилки у них совершенно не было, построить по-настоящему свою совместную жизнь они не умели. Но несмотря ни на что чувствовали они себя безмерно счастливыми.

Арсений безусловно принадлежал ей полностью, вся его любовь, весь его мир был сосредоточен на ней, она была его «нежная девочка», и ему был не нужен никто другой. Ей же стало не хватать борьбы, чувства достижения цели. «А он, мятежный, просит бури, как будто в бурях есть покой!» (М.Лермонтов). И она даже говорила Арсению об этом, просила помочь ей, привнести в их спокойные отношения элемент «бури», неожиданности, непредсказуемости, на что он очень обижался. Арсению была нужна только она, а ей хотелось завоевать весь мир. Она боролась с собой, но иногда ее тянуло из их маленького мирка в мир большой, непонятный, загадочный. Ее энергия требовала выхода.

Галатея не всегда принадлежит своему скульптору, и к сожалению, она часто забывает того, кто ее создал, и начинает воображать, что она возникла такой из пены морской. И начинает думать, что огонь, который в ней разгорелся, не привнесен извне, и не горит она по причине постоянной заботы скульптора, но это ее собственный огонь. И она отрывается и начинает идти своей дорогой и совершать свои ошибки, непоправимые, страшные ошибки.

***

Прошло семь долгих и очень счастливых лет в жизни Вероники и Арсения. Через десять лет после окончания медицинского института пошла Вероника на вечер встречи его выпускников. Арсений был как всегда рядом и провожал ее до дверей института. А за дверь она вступила одна, вступила как оказалось в новый мир, мир потрясений и страданий. Ее однокашники были поражены переменами произошедшими с ней, из невидной студентки-отличницы превратилась она в королеву: исследователь мозга, кандидат медицинских наук, женственная красавица, веселая и счастливая. И на этом вечере встречи встретила она своего сокурсника, в которого была она тайно и безнадежно влюблена в студенческие годы. Теперь их роли изменились, и он, увидев Веронику, в душе своей ахнул, как он мог пропустить, не рассмотрел такую прекрасную женщину. Он был очарован, потерял голову, влюбился, и... оставил свою семью, переехал и стал жить недалеко от Вероники, в надежде, в ожидании, что когда-нибудь она уйдет от мужа и они смогут соединиться, зажить вместе, одной семьей. Через этот костер чувств невозможно было ни перейти, ни перепрыгнуть. Она вынуждена была остановиться и рассказать обо всем Арсению.

Для Арсения жизнь прекратилась, все пошло крахом, он впал в депрессию, опустился, начал болеть, пытался заглушить душевную боль вином. При встрече он ей говорил: «Мне так тяжело, что я не хочу жить, и я ничего не имею против, если ко мне привяжется какой-нибудь рачок. Я не могу жить без любви, а любить я могу только тебя. Но ты меня оставляешь, Вероничка... Я не хочу больше жить.».

Вступился его отец, Виктор Иванович Нечаев и стал спасать единственного сына. Он постарался ограничить встречи Арсения с Вероникой. Отец не давал ей возможности поговорить с Арсением по телефону, встретиться с ним, объясниться, он постарался прервать все их контакты. Родители предполагали, что излечить их сына можно только новой любовью и решили срочно женить Арсения на девочке из его института, которая была в него давно и безответно влюблена. А Вероника чувствовала, что жизнь ее распадается на куски, был рядом ее сокурсник, со своей огромной любовью, но никто не мог ей заменить ее нежного прекрасного Арсения. Вся жизнь Вероники перевернулась, она не могла есть, не могла пить, не могла дышать. Она чувствовала, что не могла потерять своего нежного мальчика, не могла жить без его любви. Виктор Иванович не знал, что ему делать, с одной стороны нужно было спасать сына, а с другой стороны он его понимал, и ему Вероника казалась необыкновенной женщиной и в эти дни он написал и посвятил ей стихи: "Но образ женщины одной умрет, наверное, лишь со мной...". Арсений вынужден был согласиться и пройти процедуру бракосочетания, но через две недели оставил свою молодую жену. Он устроился на ту же работу, где работала теперь Вероника, он не мог, не в силах был оторваться от своей любимой "нежной девочки".

Но, к сожалению, все имеет свое начало и имеет свой конец. И их прекрасная история любви подошла к концу. Чтобы спастись от чувства отчаяния и одиночества родила Вероника через несколько лет еще двоих детей. С мужем они в конце концов развелись. В разгар перестройки переехала она с двумя своими младшими детьми во Францию. Она очень тосковала и еще несколько лет писала Арсению, но постепенно эта связь оборвалась. Много трудного и тяжелого пришлось ей с детьми пережить за эти годы во Франции. Она была замужем за французом, но и с этим мужем жизнь не сложилась и они стали жить втроем- она, сын Алеша и дочь Любаша. Она много работала, чтобы выжить, получить профессию и содержать свою маленькую семью, чтобы поднять и воспитать детишек.

Все время - борьба, борьба и борьба, она получила "вечные бури", которых ей когда-то так не хватало. Бурь было много, но уже никогда не было настоящего счастья, со-участия. Никогда уже она не чувствовала этого полного душевного единения, теплоты, нежности, заботы. "Милый мой Арсений, мой единственный, таких как ты больше нет, как тяжело мне жить без тебя."- часто думала Вероника. Все остальное были встречи, увлечения, страсти. Но никогда не было больше этого полного единения, полного слияния двух душ. И ведь она была замужем два раза и жила с этими мужчинами под одной крышей, а с Арсением они вместе никогда не жили, но только он был тем самым единственным и настоящим. Вероника была убеждена, что то же чувствовал и он, встречался, расставался, но настоящей любви больше не встретил. Большая настоящая любовь бывает в жизни наверное только один раз. Тяжело ей было, но в душе теплилась мечта, что может быть, еще где-то есть он, есть его нежность, голос, его прекрасная душа...

***

Увидеться им привелось только через десять лет. В день ее рождения позвонила ей дочь Ольга из С-Петербурга (та самая Олечка, которая когда-то писала Арсению письмо из сибирского городка) и сделала ей самый лучший и неожиданный подарок- она разыскала номер телефона Арсения. Вероника позвонила ему в тот же вечер и услышала вдруг родной далекий голос, который ей взволнованно говорил: "Вероничка, милая, я сижу у стола, и думаю о тебе! Вспоминаю, что сегодня твой день рождения, я никогда его не забывал. Я поднимаю бокал за твое здоровье!". И как будто не было этих долгих лет и огромного расстояния между ними.

И они стали рассказывать, как прожили они эти долгие годы друг без друга. Арсений рассказал, что у него, наконец, появился ребенок, дочка Полина, ей шесть лет. Но мать его ребенка забрала девочку и уехала жить к своим родителям, отношения у них не складываются. Несколько месяцев назад умер его отец, Виктор Иванович Нечаев. Он сейчас совсем один, работает, но денег хронически не хватает, нужно помогать гражданской жене и дочери. Чувствал он себя брошенным, никому не нужным, на душе было тяжело, он нередко пытался найти утешение в вине. Он потом говорил, что Вероника своим звонком вернула его к жизни, вывела из депрессии, появилась надежда, что они смогут снова увидеться и будут опять счастливы.

Все случилось как у А.С.Пушкина: "Душе настало пробуждение:... И для него воскресли вновь и божество, и вдохновение, и жизнь, и слезы, и любовь!" Вернулась надежда, радость в жизни, его любимая девочка, Вероничка, скоро приедет, он ожил, подтянулся в ожидании ее приезда.

И летом они действительно встретились. В С-Петербурге, на станции метро "Гражданский проспект", там Арсений теперь жил. Ей казалось, что он мало изменился, или видела она его прежний облик сквозь нынешний. Видела своего любимого мальчика Арсения, невзирая на его настоящий облик потяжелевшего и поседевшего мужчины. И он волновался, что она окажется  совсем другой, незнакомой, толстой старой теткой, и так был рад, что и она не сильно изменилась, была все та же аспирантка Вероника, которую он когда-то так сильно любил. И они пошли в его маленькую однокомнатную квартирку, и зажили счастливой, но короткой семейной жизнью, он уходил на работу, а она готовила еду, принимала ванну, переодевалась и ждала его. А потом они ужинали, ели традиционный тортик, смотрели какой-нибудь фильм, а потом были обьятия и любовь. И все было, как прежде.

Он говорил: «Ты- моя единственная и неповторимая. Только ты всегда могла возродить меня к жизни!». В один из дней пошли они навестить могилу его отца, Виктора Ивановича Нечаева, и он показал Веронике надпись на соседнем надгробии: "Закатилось солнышко мое милое...". Он плакал, когда провожал ее на самолет, уносящий ее опять в далекую Францию.

Через несколько лет случилось в С-Петербурге небывало жаркое лето, почти сорок градусов держалось в течение нескольких недель. Арсению это было особенно трудно переносить, у него с молодости было высокое давление. И произошел инсульт, тяжелый, обширный инсульт, от которого он не смог оправиться…

И он умер, умер ее прекрасный незабвенный мальчик, но он живет и всегда будет жить в ее душе. И она знает, что они обязательно встретятся в другом мире или в следующей жизни, и тогда уже никто и ничто не разнимет их рук...  И все снова встанет на свои места, и теперь уже навсегда…