Прагматизм праведности

                Прагматизм праведности

Может ли земная жизнь быть полной, как мы её себе меркантильно  представляем: иметь все материальные блага, здоровье, любовь окружающих, лёгкое достижение всех целей и при этом не иметь никаких трудностей? Благополучная жизнь в таком аспекте, конечно, никогда не будет полной.  Может, секрет не в том, что происходит, а в том, как мы к этому относимся.
 Наиболее тяжелые моменты  жизни  легче перенести, оставаясь сильным, спокойным и  уверенным оптимистом. Полагать, что наступит день, когда у тебя никогда не будет проблем, довольно несерьёзно, но многим хочется оказаться в раю прямо сейчас и прямо здесь и совсем без усилий,  и не за праведную жизнь, а просто так, потому что я  - это я, и я этого хочу.  Но за всё надо платить, как например, за вход в театр, и тем дороже, чем места там лучше. И в нашей жизни платой является вера в бесконечность милосердия  Всевышнего, спокойствие и стойкость духа  и в дни горя, и в дни  счастья,  а также  жизнь в уважении чести и жизни каждого, и  также его богатств.

Видимо,  праведность подразумевает не только тишину и покой в душе, но и одиночество.  Некоторые заблуждаются, думая, что праведник должен быть отшельником, но это неправда, нельзя думать, что, только избегая соблазнов и трудностей жизни, можно по-настоящему жить. Ведь праведность заключается в терпении, милосердии и прощении. Живя среди людей, зарабатывая на хлеб насущный, сталкиваясь с грубостью и злом, наглостью и бесчестностью, несправедливостью и обидами, можно проявлять доброту,  мягкость сердца,  твёрдость воли, прощение и любовь к людям, злобствующим против тебя. Совершая ошибки, не падать духом, а  исправлять их, падая – подниматься, отталкивать дурное и стремиться к лучшему, - вот это да, праведность. А, прячась в пещерах, кельях  или горных ущельях, вряд ли можно проявить добродетель. А проявленное терпение в нужде, то ведь, и в среде людей можно терпеть нужду и лишения.  Не спорьте, Жизнь постарается показать все свои шипы, без этого она никого из этого мира не выпустит. Такая уж она упрямая и вредная. Она хочет показать, какая же она значимая, и чтобы все к ней серьезно относились и считались с её капризной волей.

Я думаю, что Жизнь довольно загадочная особа. И вкупе с капризной дамой по имени Судьба, они за чашкой сладкого чая могут придумывать нам различные козни,  где Судьба доказывает, из какого прочного материала сделан её подопечный, а  Жизнь с ней всё время спорит. И эти две блестящие, красивые и добрые, но жутко взбалмошные дамы задумывают для нас  самые коварные планы, чтобы мы их не могли раскусить, и чтобы мы  терпели  поражения по самым слабым звеньям нашей души и жизни.

Порой, поражение обеспечивают нам наши же тайные желания, порывы и недостатки. Как сложно самому человеку разобраться в перипетиях  своей души, а окружающим разобраться в истинных мотивах и целях другого человека - становится невозможным. Иногда, не желая признавать за собой такой грех, мы тщательно и так глубоко маскируем свою уязвленную самолюбие и гордыню, прикрывая их другими более слабыми пороками или желаниями, что сами не замечаем, как истинная недобрая цель теряется из виду под  маской благовидности.

Интересно, что мы часто совершаем нечаянно плохие поступки, но для благих дел требуются осознанные усилия.

И Жизнь с Судьбой спорит, укрепляясь накопленным в наблюдениях за человеком многомиллионными годами опытом. Она считает, что пороки нам ближе, чем праведность, а Судьба говорит, что каждый сам решает для себя сам, кем ему быть. Судьба предлагает только стечение обстоятельств, а человек  своей реакцией на них и  решениями выбирает свою стезю. Ох, и капризные же эти дамы, очень горячи в  спорах, и их очень-очень  трудно убедить. Казалось бы, нет никакого смысла в их поступках. Но думающий человек поймет эти движения Вселенной, потому что он помнит о том, что сделал, и в каких местах слаб его дух. И все без исключения люди,  ощущают  перипетии этого беспрерывного спора  очень болезненно.

Обо всем этом не думал и даже не догадывался, только что сошедший на берег молодой капитан, прибывший на этот отдаленный от его родного материка на многие тысячи миль живописный остров. Это был высокий, хорошо сложенный, красивый  молодой человек  двадцати пяти лет от роду,  с  красивыми  озёрной чистоты голубыми  глазами. Он шёл бравой лёгкой походкой в накрахмаленном сине-голубом мундире по набережной, привлекая к себе многочисленные  заинтересованные взгляды.  Весь его вид излучал уверенность, радость и довольство собой. Ох, эти бравые военные, так много иллюзий и очаровательной влюбленности внушают они молодым неопытным душам прекрасного пола. Тем более, сладкое упоение эти прекрасным весенним утром внушало всем на набережной ощущение покоя и счастья.

Небрежно  окинув  взглядом жителей, сидящих за оградой, предлагавших  временное жилье,  молодой офицер подозвал движением  руки довольно дряхлого на вид старика. Но вид старика оказался обманчивым, потому что он с такой ловкостью и поспешностью покинул ограждающий барьер и быстро подошёл к офицеру, что не дал даже шанса остальным с ним соперничать. Он довольно уверенно держался на ногах, походка его выдавала бывшего моряка. Старик  спешил, чтобы конкуренты  - сидящие здесь три бабушки и маленькая девочка – не увели у него клиента.

- Меня зовут Берклиф Сноу, дом мой недалеко от побережья, это довольно тихий и уютный уголок.  Вам понравиться,  -  представился старик.

- Я капитан  королевской морской  гвардии его величества короля  Наотса  XI. Меня зовут Геральд Мадияр Шариф, - преисполнившись достоинства,  сообщил  новоиспеченный  постоялец.

-  Пойдёмте быстрее отсюда, пока эти старые курицы не накинулись на нас, - сказал мистер Сноу, кивнув в сторону побежденных старушек. И они направились в сторону  дома мистера Сноу.

Прогуливающиеся по набережной и просто сидящие за книжкой под деревом молодые жители этого городка томно вздохнули, глядя вслед  молодому капитану: девушки, овеянные мечтами о бравом кавалере, а их кавалеры – завидуя  выправке и мундиру нового гостя.

Мужество требуется не только в бою,  но и по прибытии в незнакомое место.  Не всякий способен легко освоиться на новом месте, но наш герой был не из таких, он был не только смелым капитаном, доблестным воином, но и хорошо образованным, блестящим  кавалером, умеющим своей галантностью и благородством сводить с ума даже искушенных дам. Хоть и был он благородных кровей, он не отличался надменностью и позерство ему было не свойственно,  напротив, был очень общителен, всегда и со всеми был любезен  и добр. 

Это был маленький городок, и слух о новоприбывшем прекрасном капитане разнесся очень быстро. Дамы, являющиеся матушками  девиц на выданье, сразу стали планировать свадьбу с таким  видным и красивым женихом, девушки охали и ахали, предвкушая новое знакомство, молодые люди были заняты спорами о его прошлом, и возможных походах в его  загадочной стране, о которой большинство и не слышало. Только отцы семейств оставались невозмутимыми, и с недоверием слушали восхищенные рассказы о «загадочном принце», так капитана к следующему дню стала называть добрая половина населения города. И всех интересовал один вопрос, что же его сюда привело из самых дальних морей?
Тем временем,  Геральд осваивался с окрестностями города. Дом мистера Сноу был  довольно старым, но не без вкуса украшенным и обставленным, в доме, действительно, было уютно, и удобное расположение дома, давало возможность  и  отдыхать на пляже, на берегу моря, и совсем недалеко было до центра города.  Старик был довольно зажиточным, у него была своя лавка книг, а сдавал он дом исключительно из любви к общению и познанию нового. В доме его была экономка – мисс Глория -  одинокая вдова лет пятидесяти, выполнявшая работу по дому и прекрасно готовившая, по его словам. И судя по шаловливому и влюбленному взгляду старика на мисс Глорию,  можно  было думать, что он не так одинок, как могло показаться.

Экономка,  действительно хорошо готовила -  и после обильного и вкусного обеда,  мистер Сноу принялся  за расспросы гостя:
- Так кто Вы и  откуда Вы, расскажите о своей стране, и каким ветром Вас занесло к нашим берегам? – любопытствовал старик, -  Вы здесь проездом, или может  у Вас имеются какие-то цели в нашем городке?

- Так много вопросов у Вас. И я на все вопросы обязательно отвечу, но позже, а теперь разрешите Вас  просить о помощи в моем деле. Как раз это дело и является целью моего визита. Видите ли, мой дед когда-то жил на востоке, занимался наукой, и у него было одно неисполненное обязательство перед человеком, который  помог ему в  трудную минуту,  этого человека звали Нисани Коллинз.  Это были хорошие друзья, и мой дед обещал ему  свою коллекцию нефритовых слонов, но, к сожалению, с мистером Коллинзом не  довелось больше свидеться. Дед сказал, что долго  искал своего друга, но о месте его проживания узнал только недавно, ему самому отправиться в дальний путь не позволяло здоровье, потому он уже давно может передвигаться только в кресле,  он попросил меня выполнить своё обещание, и передать другу коллекцию и кое-какие другие подарки.  Для моего деда, исполнение обязательств и обещаний было делом чести, он слов на ветер не бросал, и обещаний просто так не давал, а если дал слово, то при любых обстоятельствах исполнял. Так воспитывал  он и нас, уча уважать себя и свои слова. Но мне известно лишь, что мистер Нисани Коллинз проживает в вашем городке, но доподлинного адреса  мне  неизвестно,  так вот,  не могли бы Вы мне помочь найти его.

-  Человек, которого Вы ищете, живёт здесь давно, лет двадцать с лишком, это, на мой взгляд,  очень достойная семья и живёт в одном из самых богатых и больших домов на холме. Я могу Вас туда сопроводить,  но должен Вас предупредить, они не очень-то общительны.

Итак, приблизившись со своим проводником, к холмам, Геральд  увидел прекрасный пейзаж горно-холмистой местности, весь украшенный роскошью природы, разноцветными цветущими деревьями. Его обдал  непередаваемый аромат, смешанный с нежностью аромата жасмина, яблок и мандарина, дополненный  утонченными ему доселе запахами цветов, вперемежку с доносящимся издалека запахом свежего бриза с моря. Это место было словно окутано волшебством и поэзией.

- Вы, сударь, молоды и привлекательны, и надеюсь, еще не женаты, – прервал поэтическую настроенность Геральда мистер Сноу, - Так,  я как старый ворчун, должен Вас предупредить, что девиц на выданье в этом городе многовато, немного больше, чем молодых людей. Ваше прибытие, думаю, вызвало большой ажиотаж в среде мамаш и дочерей. Будьте начеку, женитьба дело серьезное, даже я, хотя и влюблён по самые уши в мисс Глорию, не тороплюсь связывать себя узами брака. Женщины до женитьбы хороши, потому как шибко стараются выглядеть и быть лучше, чтобы понравиться, а после свадьбы  они  снимают свою девичью личину, и превращаются в сварливых, вечно недовольных  жён, а когда перестают стараться тебе понравиться и перестают ухаживать за собой, то и вовсе смахивают на жаб. Я – то  уж знаю эту породу, не  раз попадался на эту удочку.

-  О, я пока не имею планов на женитьбу, будьте спокойны, - с уверенностью произнёс  капитан.

Старик взглянул на него с подозрительно ухмылкой и продолжил через некоторое время:

-  Это даже  хорошо, что девиц рождается больше, чем сильного пола. Есть старое поверье, что если рождается больше парней, чем девочек, то, значит,  скоро быть войне. Это правда: во многих странах перед долгими и изнурительными войнами  долгое время рождались в большинстве мальчики.

- Это интересно, я об этом не слышал, - вежливо ответил Геральд, но мысли его были заняты впереди величественно возвышавшимся домом.  Приблизившись, через решётки  ворот,  они  увидели  аллею  фонтанов, ведущих в дом, очень просторный,  хорошо украшенный и ухоженный двор.

Старик позвонил в  небольшой колокол, висевший на двери, и во двор выбежал мальчишка лет двенадцати в ливрее, и, узнав мистера Сноу, открыл ворота. Попросив подождать, он убежал сообщить о гостях.

Стены и забор этого трехэтажного  дома были выложены из прочного цветного и очень добротного камня,  дом имел очень внушающий и красивый вид.

Вернувшийся  мальчик  в  ливрее, попросил нас пройти в дом, проведя   по широкой белой лестнице в дом, он оставил нас ждать в просторном холле. Через минуту после ухода мальчика, с верхнего этажа спустился мужчина чуть старше пятидесяти лет,  он был одет по-домашнему, но очень аккуратно. Он  довольно холодно, но вежливо поинтересовался целью нашего визита:

-  Я к вашим услугам, господа, что вас  привело в мой дом?

- Я, мистер Коллинз, привёл к Вам своего нового постояльца,  он приехал издалека и у него к Вам дело, - произнёс  старик.

- Меня зовут  Геральд Мадияр Шариф, я внук Алана Шарифа. У меня послание от него к мистеру  Нисани  Коллинзу.

- Бог ты мой, это правда? Я не верю своим ушам, от самого Алана Шарифа, да ещё и внук его! – радостно воскликнув, почти подпрыгнув к оторопевшему Геральду, мистер Коллинз обнял  его.

- Не может быть, столько лет, столько лет! Как он, жив, здоров? Он,
помнится, был меня постарше,  а ведь старость и меня уже обступает со всех сторон, но, наверное, держится молодцом, сильный он был и очень хороший, очень хороший  человек,  – не унимался хозяин дома.

- Да, у него всё в порядке, но проблемы со здоровьем не дали ему возможности самому посетить  Вас, хотя он очень стремился, - ответил я.

- Ну, я вижу,  у  вас есть, что обсудить, я тогда пойду – займусь своими делами, - сказал старик, откланиваясь, - О, да, мистер Коллинз, мой гость ещё не знает здешних мест, не могли бы Вы дать ему сопровождающего до моего дома, чтобы он не заплутал в горных тропах?

- Да, конечно, о чём может быть речь, конечно! Только я думаю, что украду Вашего постояльца хотя бы до завтрашнего дня, мне  так много нужно у него испросить. Ну, надо же, какая неожиданная радость! Вы же не будете возражать,  мистер Шариф? -  спросил радостный мистер Коллинз.

- Это для меня честь – погостить в доме друга моего деда. Я с превеликим удовольствием приму Ваше приглашение, - произнёс с присущей   галантностью Геральд.

- Как вам будет угодно, проведите время с удовольствием, -  произнёс всё ещё удивленный такой реакцией всегда спокойного и сдержанного мистера Коллинза, - Разрешите откланяться, - и старик ушёл, аккуратно закрыв за собой дверь.
 - Целью моего визита является передача Вам послания от моего дедушки, он прислал Вам подарки, всё в  этой коробке, - указал Геральд  на коробку, лежащую в большой дорожной сумке.

- Это всё потом, потом, а сейчас пойдём, - радостно потянул мистер Коллинз Геральда за руку, - Пойдём наверх,  я познакомлю тебя с моими домочадцами, - всё ликовал мистер Коллинз.

- Разрешите мне называть Вас на «ты», ведь  внук моего друга  Алана Шарифа всё равно, что мой родной человек? – спросил он.

- Да, конечно, мне это будет лестно, - сказал Геральд, поднимаясь по просторной, украшенной деревянным  искусным узором, лестнице. Так они поднялись на второй этаж, он был такой же просторный и светлый, как и первый.
Видимо, услышав возбужденно радостный голос отца,  домочадцы стали сходиться  к гостевой комнате.

- Что за шум, дорогой? – спросила, входя, не высокая, слегка полноватая, дама с красивыми выразительными восточными чертами лица, такая же аккуратная и собранная, как и её муж.

- Это моя жена – миссис Коллинз, - представил её муж, и обратился к ней:
- Амалия, дорогая, познакомься, это внук нашего друга мистера Алана Шарифа, прибыл с посланием от него специально к нам.

- Не может быть! Да откуда Вы, как? – видимо   появление Геральда  было настолько неожиданным, что вызывало бурю восторга и вопросов и у миссис Коллинз.
- Я сейчас же распоряжусь о праздничном ужине, какое счастье, какая неожиданность, - и  воодушевленная приходом неожиданного гостя, она  упорхнула, в дальние комнаты.
- Дорогая, разреши тебе представить мистера Геральда Мадияр Шарифа, внука моего давнего друга, - обратился он к поднявшейся с террасы по лестнице, и теперь тихо и интересом наблюдавшей за всей сценой, довольно привлекательной юной особе.
- Это моя  дочь -  мисс Ясмин  Коллинз.

Очевидная и необычная красота девушки поразили капитана, ибо ему никогда ранее не приходилось видеть столь изумляющее сочетание   изысканности  и  восточной  нежной естественности.  Она была прелестна в своем белом, вышитом бисером платье, украшенном свежим нераскрывшимся бутоном розы. А аккуратно уложенные  длинные  густые тёмные локоны цвета орехового дерева, подчёркивали её белизну и нежность. Она с улыбкой наблюдала за смущенным капитаном, которому казалось, что земля  под его ногами расступилась, вначале посмотрев на её большие газельи  глаза, теперь не знал, куда деть свой смущенный взгляд.   

В руках она держала большой букет, видимо, только что сорванных цветов. Этот букет наполнял комнату приятной смесью ароматов  самых изысканных и красивых  цветов,  «ну, прямо, как и она сама»,  подумалось Геральду. 
Потом ему определили опочивальню для отдыха, где он смог отдохнуть от  непривычной для него прогулки по горам. Когда он спустился в  гостевую комнату, то увидел, что семья Коллинзов пополнилась    молодым человеком - статным офицером - лет двадцати пяти  - двадцати семи, крепкого телосложения, с дружелюбной улыбкой и такими же большими глазами, как и у сестры.

 - Познакомьтесь, это мой сын.

- Леон Коллинз, рад встрече, премного доброго наслышан о Вашем дедушке, - приветствовал тот дружелюбным  рукопожатием.

Теперь, после столь радушной встречи, у Геральда самого зародилось много вопросов о дружбе этих людей, о причинах расставания, и о приключениях дней молодости своего деда, особенно ему стало интересно, с какими трудностями столкнулся его дед, и какую помощь при этом оказал его друг.

 Все спустились в садовую беседку, где среди благоухания сада, сели за щедро уставленный блюдами стол.  После короткой молитвы благодарения за трапезу и блага сего дня, глава семьи попросил приступить к  ужину. Ужин был довольно роскошный и очень вкусный, состоял из нескольких рыбных  блюд, из аппетитно запеченного фазана  и  сочного молодого  барашка,  запивали всё это  освежающим  фруктовым чаем. 

-  В нашем городке слава о Вас распространилась молниеносно, - сказал  Леон с весёлой ноткой в голосе, я был  в гостях у друга – Артура Сэмиюля, - так вот, за короткое время я узнал о том, что Вы – возможно, присланный новый пристав, что  у Вас прекрасная родовая, и, что обладаете несметными богатствами. В общем, говорят многое, но самое главное, что я должен Вам сообщить, мамаши девиц на выданье, открыли вражду за право первыми пригласить Вас к себе в гости. Даже, кажется, по случаю Вашего приезда, дату празднования праздника  весны хотят передвинуть на более ранние сроки, чтобы иметь честь видеть Вас на балу.

- Несомненно, - сказала с добродушной улыбкой мать семейства, миссис Коллинз, - в нашем городе негусто с новостями, и прибытие  такого блестящего молодого офицера, должно было наделать шуму. И теперь вам обоим не спастись от расспросов  друзей, - обратилась она к  своим детям.
- Да, думаю, что уже носятся слухи о том, что молодой гость остановился  у нас, и до утра у ваших друзей и знакомых от любопытства будет недосып.  Так что, с утра все будут искать встречи с вами, - сказал серьезно мистер Коллинз, - поэтому, дети, прошу вас, побудьте дома пару дней, чтобы не быть  вам источниками сплетен.

- Хорошо, папа, - ответила, весело улыбаясь Ясмин, -  мне бы  самой не хотелось бы быть на  растерзании расспросов  подруг. Они и брата-то моего, со дня его возвращения со службы, всё через меня пытаются сватать, а с новым гостем, я думаю, что  это может быть даже уже и  опасно.

Пока она говорила, её лицо светилось такой застенчивой и доброй улыбкой, что вызывало умиление каждое её слово, голос у неё был очень мягкий и чистый. Смех её звучал как тихий звон серебристых колокольчиков. И во всем её виде было так много  очарования и прелестного благоухания утренних роз.

- Да, эти девицы опасны в пору своего любопытства, - с той же открытой искренностью засмеялся Леон.

- Так, как поживает мистер Шариф?  Расскажите нам о нём, очень не терпится услышать.

И с присущей ему красноречивостью, происходящей  у него от живого ума, Геральд рассказал о жизни деда, о его семье,  о состоянии  его здоровья.
Затем подали  десерт:  стол украсили яблочный пунш, пирог из изюма, воздушного ягодного суфле и фруктов  в карамели. После ужина все прошли в уютную террасу, так приятно обдуваемую прохладным ночным ветром.

- Я никогда не знал об обстоятельствах вашей дружбы, если не сочтёте меня  навязчивым,  мне было бы интересно узнать о днях вашей молодости, не расскажете, - обратился с просьбой  к отцу семейства  Геральд.

- Да, с удовольствием.  Дело было двадцать лет назад, когда я жил  на востоке, – начал свой рассказ мистер Коллинз:

 - М - да, ветер судьбы – упрямая вещь. Не сравнится с поворотами моей судьбы, наверное, ни одна дорога на земле. Итак, зигзагами ведя меня сквозь пелену неизвестности, судьба вывела меня к встрече с человеком,  который стал мне другом, учителем, а затем и заклятым  врагом. Не раз мне приходилось  переживать подобное. Надо сказать, что в моей жизни было довольно много людей, которым хотелось быть признанными как учитель жизни  и праведности.  Интересно, откуда в людях такое стремление? Возможно, это из-за любви к власти и почёту? Но  это стремление быть кому-то наставником подразумевает большую ответственность. Ведь ты же простой человек и можешь научить людей своим ошибкам, которые ты за ошибки ещё не принимаешь, потому что ты не знаешь всего достоверно.  Чем больше живу, тем большее уверяюсь в том, что в этой жизни достаточно глупо о чём-то или о ком-то говорить с уверенностью, тем более представлять свои знания как абсолютную доктрину. Ты можешь до мелочей исследовать и знать свой остров, но ты не можешь знать всю землю, а твои знания о твоем острове могут оказаться ошибочными, если рассматривать всё относительно всей планеты. Это я сейчас понимаю, а двадцать лет назад я был в отчаянии. 

Ну, чтобы было вам понятно,  о чём речь, начну свой рассказ с начала.  Будучи молодым изыскателем, я только устроился на работу в Академическое географическо-геологическое сообщество. Через пару месяцев я узнал, что собирают смельчаков для похода в составе разведывательно-геологической группы. Молодой пытливый ум, конечно, стремился вон из душных кабинетов скучного научного сообщества, и я вызвался в состав группы. Мне  было сказано, что через два дня группа отправляется в свой поход с аэродрома, добровольцев было мало, и как раз, одного человека не хватало.  Мне  предоставили выходные дни на  подготовку для путешествия, и щедро выплатили жалованье сразу за месяц, и я отправился домой.  На второй день, попрощавшись с родными, на заре я отправился к аэродрому. Перед самолётом  меня уже  ждала группа из шести человек.  Первым из группы навстречу ко мне выдвинулся высокий молодой  офицер, он был лет на десять меня старше, а держался как виды повидавший вояка. Видя мою неуверенность и неуклюжесть, он добродушно протянул мне руку:

- Вы Нисани Коллинз? Добро пожаловать в команду, мистер  Коллинз.  Я – капитан Алан Шариф, старший группы. Судя по всему, это Ваше первое путешествие? - спросил он, улыбаясь.

- Да, я только недавно работаю в сообществе, мне не доверяют ещё серьёзную работу и гоняют, как школьника,  по бумажным делам. Я был рад возможности  сбежать от этих  кичливых профессоров.
В ответ капитан Шариф  засмеялся, смех у него был открытый и искренний. Он познакомил меня с командой, оказалось, что трое из них были сопровождающие  в целях нашей  безопасности  военные -  Фэссел, Крант и Спиччи,  а  двое остальных – молодые  ученые – Дэвид  Смит и  Микаэль Николс. Я не буду вас томить  подробностями  нашего пути  до цели нашего путешествия. Скажу только, что целью наших исследований было   геологические исследования  на предмет  драгоценных металлов и камней  островов западного побережья  Сомкнувшегося  океана.

  Ещё в самолёте пред нами открылась удивительно красивая картина. Прибрежный город был небольшим, но всё же, и не мал и с хорошей инфраструктурой. Город со всех сторон окружали живописнейшие пейзажи:  со стороны океана – лазурное побережье, омываемое мягкими волнами прибоя небесного цвета синевы океана, а с другой стороны – необычайно ответные скалистые горы, укрытые разноцветным лесом. Высадившись на берегу, мы нашли за небольшую цену дом, куда мы определились на постой.  Народ здесь жил довольно разношёрстный, много было приезжих,  тогда все искали удачу и богатства  – много слухов ходило о богатых залежах алмазов и золота на этих островах. Нашей группе нужно было дойти вглубь острова по горным тропам, посадить там самолёт или высадиться самим  было невозможно из-за скалистой местности и отсутствия видимости, в горах стоял густой туман. Поэтому решили подняться в горы с побережья, мы стали искать проводника, который знал бы горные дороги. Самолёт мы отправили на материк, с наказанием вернуться за нами через три недели.

Через два к нам пришёл мужчина лет сорока в одежде священнослужителя местной религии – сенты.  Он был в сопровождении четырёх громил угрожающего вида в чёрной одежде, и у всех пятерых были нашивки с изображением белой лилии на рукаве. Громилы, видимо, были охраной, заговорившего с капитаном, человека:
- Я слышал, Вы ищете проводника до горного плато, я тут всех знаю и мог бы вам помочь, но мне бы тоже хотелось попасть туда,  - сказал он, обращаясь к мистеру Шарифу и протягивая ему руку, расплываясь в добродушной улыбке.
- Здравствуйте,  меня зовут Ник Корин, я тут  глава местной администрации  и по совместительству глава плейны. Давно не было повода побывать в тех краях,  и мне хотелось бы посетить горное плато с вами. Что думаете? – спросил, весело щурясь,  мистер Корин.

- Хорошо было бы отправиться в дорогу поскорее, -  ответил мистер Шариф, - мы думали  добраться на самолёте, но, поднявшись, убедились, что в тех местах постоянно стоит густой туман, местность скалистая и, видимо, не найти  там  посадочного поля, вот и решили отправиться  с проводником. Только у нас много снаряжения, не знаем даже,   как их нести.

- Да, вы не переживайте об этом, по горным тропам можно ехать  на  лошадях, они здесь привычные к горам и приучены к походам по тропам, - ответил уверенно мистер Корин, - к рассвету будьте готовы, я приду с проводником и  лошадьми.

- Хорошо, до встречи.

- До встречи.
На том и разошлись.

- Интересный человек, этот мистер Корин, - задумчиво произнёс после  его ухода  мистер Шариф, - а, как ты думаешь?  - обратился он ко мне. С самого момента знакомства мы с ним как-то сдружились, это был очень сильный,  справедливый и рассудительный человек. С ним легко было общаться,  и  он был из тех редких людей, кому все легко и полностью доверялись во всех вопросах,  он был очень честен и заботлив. Но, говоря об этом Корине, его одолевало какое-то сомнение.

- Не знаю, он мне показался человеком, уверенным в себе, и он, как бы это ни было   удивительным,  он  занимает два главенствующих поста здесь, видимо, народ ему доверяет, - ответил я, покорённый его обаянием  и уверенностью  его поведения.

- Вот, то-то оно и странно, что глава сам вызывается нам найти проводника, хотя мы уже третий день ищем, никто даже не подходит к нам. Городок ведь не большой, здесь слухи разлетаются мгновенно, и я не поверю,  что проводников здесь не сыскать. И потом,  человек, у которого  абсолютная власть в руках, у меня вызывает  беспокойство. Ну, да ладно, просто будьте все на чеку, и начинайте собираться в дорогу, - сказал, уходя,  капитан.

На рассвете  мистер Корин  пришёл один:
- Дорогу к горному плато знает  хорошо  только  двое проводников, они братья, но, к сожалению, они отправились так некстати к своим родным к дальнему острову. Сказали, что они прибудут  только через несколько дней, я за ними отправил гонца, так что,  с сожалением сообщаю вам эту весть, и прошу вас быть моими личными гостями на этом скромном острове. И чтобы как-то укоротить время ожидания, я прошу вас быть на сегодняшнем празднике, организованную в вашу честь, в качестве извинения за неудобства и ожидание. И опережая события, скажу  сразу заранее,  что отказом вы обидите всех, кто уже готовится к празднику, -  мило улыбаясь,  настойчиво  и быстро  проговорил  мистер Корин.

- После такого ультиматума, конечно, мы принимаем приглашение, нам не хочется быть грубыми гостями, -  так же вежливо ответил наш капитан.

- Тогда жду вас  в моём скромном доме к обеду, - и Корин удалился.

- Ох, не нравится мне всё это, - грустно произнёс капитан, - нам всем следует быть осторожными, что-то здесь не так, в любом случае, держитесь все вместе. И вы, - сказал он, обращаясь к военным, - ни на секунду не упускайте учёных из виду, один из вас будет оставаться охранять снаряжение,  держитесь всегда на связи. 

К моей радости, день шёл прекрасно, после обеда в доме Корина, который скорее можно было назвать дворцом, чем скромно - домом, были выступления  местных  певцов, вечером – роскошный ужин и праздник с фейерверками  и танцами. За разговором Корин расспрашивал меня о нашей стране, о моих родителях, о роде их занятий. Я по простоте душевной рассказал ему  залпом всё, и даже о том, что моя мать работает в консульстве атташе, только на вопросы о моих спутниках не мог ответить, потому что практически ничего о них не знал. Корин очень благоволил ко мне, остальные были с ним настороженны и чурались его,  а мне его было жалко,  он ведь так старался,  и казалось такой хороший человек. 

На следующий день, вся группа отказалась ехать с  ним на охоту, а я решился поехать, капитан был хоть и недоволен моей затеей, но всё же, отпустил с сопровождающим меня офицером Фэсселом. Корин был разочарован, но особо виду не подавал, и он был любезен со мной, и по-отечески  заботлив и внимателен ко мне, я рос без отца, при суровом отчиме, и поэтому его отеческая забота меня манила. И  последующие дни мы проводили вместе, группа оставалась на месте, я уговорил мистера Шарифа не пускать со мной офицера Фэссела, мне не хотелось, чтобы он слушал наши доверительные беседы. Я верил всему, что говорил Корин. А говорил о многом, и  о своей вере - плейны, и  он, вроде бы, говорил  правильные вещи, я внимал каждому его слову, он мне казался таким необыкновенно честным и хорошим человеком, и мне казалось, что он потихоньку становился мне другом.

На следующий день он пригласил меня на  собрание плейнов, их оказалось довольно много. Я с восхищением слушал его страстную  речь перед  паствой. Он выступал со страстной речью о нравственности, о несправедливости жизни, о том, что каждый человек может быть богоподобным, и о том,  что со временем научит их всех входить в транс и освобождаться от тела. Потом  Корин проводил гипнотический сеанс, после чего некоторые  из присутствовавших говорили, что стали себя лучше чувствовать. На следующий день я присутствовал на встрече его с жителями города, где он, как мэр  обещал  решить их проблемы. Он говорил так горячо и так уверенно, честно глядя в глаза людям, обещая наказывать всех, преступающих законы, и что он – их глава, и именно он  защитит их и приводил примеры, как были задержаны и наказаны приезжие сюда преступники. Люди искренне ему верили, кое-кто из старушек даже умиленно всплакнул, наверное, кто-то даже взбодрился его речью, всё  собрание разошлось довольное. Так прошла неделя. Проводников всё не было. На третий день я заметил, что одного из учёных - Микаэля Николса  и офицера Спиччи не было, они и ночевать  не пришли, на мой вопрос о них, капитан Шариф ответил:

- Да, отдыхают где-нибудь в городе, не беспокойся за них, скоро придут.
Но их не было и на другой день, однако, спокойствие капитана подсказывало, что всё под контролем, и я тоже не беспокоился об отсутствующих. Они появились ночью через  три дня, уставшие, в боевой экипировке, и проснувшийся капитан, увёл их в дальнюю комнату. Через некоторое время все вернулись и легли спать. Утром все молчали, на мой вопрос, где они были, офицер Фэссел пошутил, что они так понравились местным дамам, что только теперь еле вырвались, добавив, что уже сам хотел идти спасать друзей из оков любви. Все посмеялись над горе - любовниками, и я тоже забыл об их таинственном отсутствии, тем более я торопился на встречу на собрание плейны, это всё было так интересно мне.

С Кориным мы виделись каждый день, но  в этот  день,  который решил судьбу этого города и мою судьбу, мы не должны были встречаться, потому что с вечера мэр сослался на личные дела. А я, всё равно, без предупреждения, после утреннего купания в водопаде, примчался к своему новоиспеченному другу и отцу - Корину. Но зашёл я во двор дома со стороны гор, лень было обходить, и я перебрался через высокий забор по деревьям, и, идя к дому со стороны сада, я наткнулся на  небольшой  каменный дом, спрятанный за густыми ветвями деревьев в глубине двора. Я был любим хозяином дома, и  мне казалось, что здесь мне всё позволено, поэтому я зашёл в этот  домик без колебаний. Пустой мрачный коридор вёл меня вперёд, где-то впереди были комнаты. Я остановился у приоткрытой двери, которая вела в подвал, откуда доносились едва слышные глухие стоны. Я осторожно продвинулся вглубь коридора, к двери, откуда доносился тихий женский плач. На двери висел  амбарный замок вместе с ключами, видимо, хозяин этого дома, был здесь и он был уверен, что никто посторонний сюда не войдёт, поэтому не особо следил за дверями.  Я открыл дверь и  увидел девушку, привязанную к стулу. Даже при тусклом свете  лампы её яркая красота была очевидна, это было самое прекрасное создание из всех живущих на земле, её большие газельи глаза умоляюще и испуганно смотрели на меня. Вполне очевидно было то, что девушку держат здесь против её воли, и я, как уважающий себя мужчина, должен был её спасти, хотя обстоятельства её заключения мне были не ясны, но я подумал, что промедление могло быть опасным, и решил вначале спасти, а потом уже расспрашивать её  о подробностях. Я приложил палец к своим губам, показывая, чтобы она не шумела, развязав верёвку, взял её за руку и тихо повёл к выходу. Когда мы подошли к приоткрытой двери подвала, я увидел, как знакомая фигура прошла из темноты подвала к привязанному к столбу человеку. Их освещал тусклый свет, но человек заговорил со своим пленником:

-  Я - здесь закон и правда! А вы ничтожные грешники, и вы все принадлежите мне, - это был голос, без всяких сомнений, Корина. Я с ужасом наблюдал, как Корин поднёс раскалённое  железо к плечу связанного человека, и прижёг его. Душераздирающий крик человека  вывел меня из состояния шока. Мысли кружили тысячами, леденя душу правдой, но в тот момент  было только одно стремление бежать из этого страшного места, бежать немедленно. 

Я схватил за руку эту несчастную девушку, и мы быстро и бесшумно выскользнули  из дома, а теперь нужно было вывести девушку из сада, она не сможет перелезть через забор, и я был в растерянности, но тут я увидел Фэссела, зовущего меня к забору. Он, видимо, всё время был рядом незамеченным и наблюдал за мной, и он уже нашёл лаз в заборе, через который мы выбрались наружу и пустились бежать в сторону дома, где была наша группа.  У дома мы встретили капитана, он, видимо, поняв всё с одного взгляда,  рукой указал, чтобы мы быстро зашли  в дом.

Зайдя в дом, я только теперь заметил, что весь дрожал мелкой дрожью, и пытался успокоиться, но не мог понять, как это я так обманулся в человеке, где были мои глаза, где была моя голова.  Постепенно шок перешёл в ярость, я хотел вернуться и высказать всё Корину, но только что зашедший капитан, удержал меня, крепко схватив меня за плечи, хорошенько тряхнул пару раз, затем дал мне попить воды, и стал успокаивать меня. После этого я стал способен осмысливать происходящее, вспомнил про девушку, которая тоже тряслась, и, завёрнутая заботливо офицерами в тёплое одеяло, испуганно наблюдала за мной. Теперь мои мысли окончательно прояснились, и ко мне вернулась способность говорить, а то до того, я издавал нечленораздельные звуки, пытаясь выразить шквал своих эмоций и мыслей. Прерывисто, комкая слова, я рассказал о том, что видел в том доме, про стоны, про то, как Корин  прижигал кого-то, как сбежали с девушкой. Капитан  задумался, после недолгой паузы  сказал:

- Это очевидно, что в пропаже девушки заподозрят нас, и они скоро будут здесь. Надо её спрятать, отправляйся с ними двоими в ту пещеру, которую мы нашли на днях, возьмите припасов на два-три дня, и ждите нас там, - обратился он к офицеру.

- Вы оба пошлите со мной, - сказал офицер, быстро собрав  вещь-мешок, - только быстрее, они могут появиться здесь с минуты на минуту.
Я хотел было сопротивляться, но взгляд капитана остановил меня, и я вспомнил, что моя беспечность и то, что я не поверил капитану, довели ситуацию до опасности для всех. Мне было стыдно, и, молча взяв за руку девушку, я пошёл быстрым шагом за офицером.

Мы шли довольно быстрым шагом, и  к полудню  добрались до пещеры в горном ущелье. Пещеры со стороны не было видно,  вход в неё был через отвесную скалу, которая казалось очень крутой, только поднимаясь выше, можно было увидеть следующий уровень. Скала со стороны казалось отвесной, на самом деле, она уходила вверх и вправо, этот наклон не был заметен за счёт вертикально расположенного  каменного туннеля, который постепенно сужался к верху. Проход был расположен так, что со стороны не было видно ни поднимающегося человека, ни входа в пещеру. Да, это было воистину  одним из удивительных  чудес  природы.

- Мы нашли эту пещеру случайно, хотели найти пути отхода на крайний случай, и подошли к этой скале, чтобы забраться повыше и осмотреться  сверху, и обнаружили пещеру. О ней, видимо, никто не знает, судя по толстому слою прочной паутины, закрывавшей вход, но здесь тепло, и даже уютно. Мы на всякий случай перетащили сюда всё ценное оборудование, припасы, ну, и всё, что может тут понадобиться, - рассказывал,  раскладывая  спальные мешки  для нас.
- Ну, давайте знакомиться, меня зовут просто - офицер Фэссел, - обратился он к девушке, - а то Вам ещё страшнее в незнакомом месте с незнакомыми людьми,  - сказав, он весело подмигнул ей. Засмущавшись, она ответила, что её зовут Амалия. Её голос был такой мелодичный и наполнен такой нежности, что всё время  коривший себя и забывший о злоключениях несчастной девушки, даже я вернулся к остальному миру из бурлящего эмоциями своего нутра.

- А ты, спаситель, не представишься, или так и будешь сам с собой воевать? Хватит уже, все мы ошибаемся. Поэтому и посылают с научными группами опытных военных, чтобы мы позаботились о вашей безопасности, а терзаниями делу не поможешь, лучше вон, с девушкой познакомься, а то ты её пугаешь.
- Меня зовут Нисани Коллинз, - еле слышно произнёс я, теперь робея перед её красотой и очарованием. Наблюдавший за моей реакцией, Фэссел весело ухмыльнулся  над моим  растерянным видом.

- Капитан сразу заподозрил, что что-то неладное творится здесь, - начал объяснять Фэссел, - и отправил нас  в город  разузнать что-нибудь.  Сначала люди не очень-то хотели с нами разговаривать, но потом нашлись и те, кто был охотлив до разговоров.  Так мы узнали, что всем управляет единолично  Ник Корин, который появился здесь лет семь назад.  Он  как-то быстро стал обрастать поклонниками. Он устроился на работу барменом  в местном баре, и все заметили, какой он дружелюбный и улыбчивый, и очень любил говорить. У него появилось несколько друзей, потом он  приобрёл привычку выступать перед подвыпившей толпой о несправедливости жизни, правящих людей, и что надо всё менять, пусть богатые начнут делиться с бедными, ну, и так далее в подобном духе. Он так хорошо и много говорил, люди стали стягиваться на бесплатную выпивку и заодно послушать его. Постепенно круг его почитателей вырос, и они стали называться новой религией – плейны. Она особо и новой-то и не была, Корин просто за основу взял действующее здесь вероисповедание, добавили несколько нюансов от себя, разбавили всё это основными понятиями других верований, и назвал всё это религией плейны. Таким образом, Корин просто освободил себя от влияния  местных священнослужителей, и вытеснил их из сферы влияния на общество, постоянной критикой заевшихся служителей. Народ своих священнослужителей   знает давно и, соответственно, хорошо знает и помнит их ошибки, и на этом фоне и на  не трезвую голову, им казалось, что Корин – это сама праведность в живой плоти. Заимев определённое влияние в народе, он стал на дружескую ногу и с главой города.  Много ходило слухов  об их взаимовыгодной дружбе, и это касалось алмазов и золота, залежи которых были несметны, по словам золотоискателей, в горных плато. С некоторых пор все дороги туда охранялись, вначале людьми мэра, а затем и  вооруженными громилами Корина. Охранниками Корина набрали людей из числа  последователей его религии - плейны. С некоторых пор, его последователи стали одеваться в чёрную одежду, пришили нашивку с изображением  белой лилии. Эти люди были хорошо вооружены, очень опасны и им разрешено было всё. О них только тихо болтали  у себя на кухне, а выступать против них все боялись, а смелые люди, кто выступал против произвола, неожиданно и навсегда пропадали. Особенно после того, как  прежний мэр с женой неожиданно умерли от тяжёлой болезни, люди стали  совсем тихими. Но нельзя сказать, что все против него, основная масса народа его обожает, он всем кажется праведным и честным человеком, особенно после его публичных выступлений, материальной помощи бедному слою населения, ему нравится казаться этаким святым, чтобы его все хвалили. Для него это не сложно, тем более, что он единолично владеет всем алмазным бизнесом острова. А после безвременной кончины мэра, Корин без трудностей стал новым главой города. Основная масса населения верит в него, он надёжно прикрыл себя личиной праведности. Но свобода здесь ложная, потому что даже выехать отсюда или отправить сообщение могут лишь с негласного разрешения команды Корина. Наши средства связи не работают из-за глушителей сигналов, установленных здесь везде. Мы пытались отправить сообщения на материк, связаться с командованием, но без разрешения Корина, никто даже разговаривать не хочет.

- Как я мог ему поверить? – всё казнил я себя.

- Да, не переживай ты, молодо-зелено, с кем не бывает?

- А с Вами что случилось, милое создание? – спросил он, и попросил рассказать девушку, что с ней случилось, и  как она оказалась в том доме:
- Я ведь не видел всего, что происходило внутри того дома, только видел щёлочку в окне, как вы стояли  у открытой двери, а потом бежали, но ужас на ваших лицах мне подсказал, что вы в опасности. 

- Здесь жила моя бабушка, а я с родителями жила на материке, родители недавно покинули этот мир, был  несчастный случай, и, оставшись совсем одна, я решила навестить бабушку, от которой не было вестей  давно. А, приехав сюда, несколько дней назад, я узнала, что она тоже недавно покинула этот  мир. Моему горю и отчаянию не было предела, податься здесь мне было некуда, а старенький дом моей бабушки какие-то люди в чёрном с нашивкой лилии, взяли себе под склад. На материке, у моих родителей было большое состояние и дом, но я была одинока, и думала пожить здесь в отдалении от суеты, но теперь не знала, что делать мне. Меня приютила сердобольная  соседка бабушки, тоже пожилая одинокая  женщина – мисс Льис. Но два дня назад, когда я  хлопотала  во дворе с мисс Льис, меня увидел мистер Корин, он долго рассматривал меня, потом что-то сказал своим людям, указывая в мою сторону, и ушёл. Мисс Льис плакала, говорила, что мне надо бежать срочно с острова, а то быть беде, и я решила уехать на теплоходе, который прибудет на следующий день, но ночью пришли громилы Корина и забрали меня с собой силой. Они меня привезли в тот дом, закрыли в комнате, я пыталась бежать, и они меня привязали к стулу. Утром  зашёл Корин, он  осматривал меня, как лошадь осматривают, и сказал охранникам, чтобы меня приготовили и привели к нему  ночью, и он ушёл. А после  пришёл мистер Коллинз, и  вывел меня. Ну,  вот и всё.

- Ну, хорошо, что хорошо кончилось, а дальше мы о Вас позаботимся, не переживайте, не из таких переделок выходили победителями. Я приготовил для вас тут  походный обед. Вы пока поешьте, можете поспать – спальные мешки тёплые, добротные, и не выходите отсюда, сидите тихо. А я всё же отправлюсь к нашим друзьям, узнаю, что происходит.  Может, им  помощь нужна. Капитан связался  на днях с группой недовольных, которые,  оказывается, даже создали уже подпольную группировку. Так что грядут большие события в истории этого небольшого острова, - сказал весело  Фэссел.

Я хотел было тоже пойти с ним, но он сказал, что мне надо позаботиться о защите  девушки и  ушёл.

После еды, я почувствовал, как усталость сковывает моё тело. Девушка, видимо, тоже была измождена, и мы, молча смотря вдаль на эту необыкновенно красивую картину скалистой местности, покрытой густой разноцветной растительностью, под давлением тишины и усталости, заснули.

К вечеру вся команда вернулась в пещеру в целости и сохранности. Боевой дух, который переполнял каждого из них, теперь передался и мне, и хотелось уже поскорее  покончить с этой показной  честностью Корина.

- А что там происходит? - спросил я несмело капитана Шарифа.

- Корин весь день ищет вас, после вашего ухода приходили к нам его люди, обыскали всё, хорошо, что мы заранее перенесли сюда все ценные вещи и доказательства того, что на острове  проводятся работы по добыче алмазов и золота, кроме того, здесь добываются очень опасные радиоактивные вещества.
- А как вы узнали об этом? – спросил я, не понимая, почему так уверенно об этом говорит капитан.

-  Мы сразу поняли, что здесь делается всё, чтобы никто не проник в горное плато, и проводников нам, соответственно, тоже не видать, и Микаэль Николс  и офицер Спиччи  отправились искать дорогу к горному плато, они долго плутали, потому что шли окольными путями, все основные тропы туда охранялись людьми Корина. Но им удалось не только найти дорогу туда, но и  найти доказательства  присутствия здесь алмазов, урана, золота и даже принесли доказательства их добычи.

- А зачем Корину так усердно прятать эти алмазы, если здесь есть  залежи?

- Да в том – то и дело, что залежи. Этот остров недавно присоединили в свой состав нашего Объединённого Королевства, и наш король Наотс X, прослышав о здешних залежах, приказал втайне отправить разведывательную группу.  Кстати, здесь возможно самые крупные запасы, чем на всех здешних островах вместе взятых, и все они являются собственностью Королевства.  На других соседствующих островах  ведётся активная добыча, но про этот остров никто не знал из-за предыдущего мэра, который боялся потерять власть, если сюда понаедут военные и добытчики  с материка, и закрыл все дороги к горному плато, а жителям было запрещено говорить об алмазах. Но слухи ведь разносятся с ветром, и  вот мы здесь.

- Мне жаль, столько неприятностей из-за меня одного, послушался бы  Вас, сидел бы всё время с вами, ничего этого не случилось бы, - с раскаянием и горечью произнёс я.

- Ну, зато тебе пришлось спасти  столь милое создание, - сказал, улыбаясь, капитан, - и потом, его больше интересовали  наши планы. Поэтому-то он и таскал тебя повсюду, пытаясь выведать что-нибудь о нашей группе, но так как ты сам ничего не знал о нас, то и бояться было нечего, и кажется, его очень сильно заинтересовали возможности использования работы твоей матери. У него были свои планы, как использовать тебя, чтобы надавить на твою мать. Но пока это было не опасно. И мы позволили тебе с ним тесно общаться, чтобы усыпить  внимание Корина, конечно, под наблюдением Фэссел. А когда он понял, что  у тебя узнать нечего, он и за нами приставил слежку. Но к этому времени, нам удалось найти доказательства залежей алмазов, найти эту пещеру, перевести сюда оружие и все вещи. Так что, получается, что мы твой интерес к Корину, немного использовали. Пока он надеялся из тебя что-нибудь выудить, у нас было время провести массу работы, в том числе и с подпольной группировкой. Они на рассвете начнут свои действия, а пока люди Корина прочёсывают  город  в наших поисках. Они думают, что мы горной местности не знаем, поэтому  здесь искать нас не станут, а на рассвете им будет не до нас. Но нам тоже надо будет помочь им.

-  Но, мне казалось, что здесь все его любят, - неуверенно сказал я.
- Эх, ты, молодо-зелено. Да, конечно же, любят.  Под действие гипнотических чар, денег, обмана могут попасться многие, но всегда остаются те, кто всегда трезво оценивает ситуацию. Говорят, что из двадцати пяти человек гипнозу поддаются сразу пять человек наиболее чувствительных людей,  при повторах позже – поддаются менее чувствительные оставшиеся пятнадцать, и только пять из этих двадцати пяти не поддаются такому влиянию никогда. Так что, всегда найдутся трезво мыслящие.

- А зачем ему нужна была Амалия?
- Ну, допустим, она была бы не первой девушкой, прибывшей сюда, и исчезнувшей бесследно. Местных он особо не трогал, боялся вызвать шум,  и, соответственно,  лишнее внимание к себе со стороны материка. А человек в подвале, которого  пытал Корин, был  из подпольной группы, их там было двое, но спасти их нам уже не удалось. Так что, ты вовремя там оказался, чтобы спасти Амалию.

- Ну, хватит разговоров, - сказал закончивший скромный  ужин капитан,  -  завтра будет трудный день, надо набраться сил.  На сегодняшний день всё, а утро принесёт свои заботы. Так что, ложитесь спать.

Все легли спать, меня вначале одолевали мысли, и свет полной луны  был такой яркий, что мешал уснуть, но усталость и переживания взяли своё и через некоторое время я уже спал сном младенца.

На рассвете, после завтрака и  получения приказов от капитана, мы все взяли оружие, необходимое оборудование и отправились в город биться с головорезами Корина. А Амалию решено было оставить в пещере для её же безопасности, она не хотела оставаться, но капитан попросил стеречь секретные данные в пещере. Уходя, я посмотрел в её глаза, и почувствовал такую боль в груди,  словно сердце разрывается от расставания, и я поклялся себе, что если вернусь, никогда с ней не расстанусь и буду всегда её защищать.

В городе уже полыхали пожары, мы присоединились к восставшим, и  уже к вечеру загнали в угол людей Корина.  Многие уже сдались, а человек двадцать вместе с Кориным, прятались в его дворце.
 
Капитан Шариф вместе со своими офицерами, чтобы избежать лишних потерь, решил проникнуть внутрь дома и обезвредить Корина, тогда бы остальные сами сдались. Всё так и получилось бы, но Корин успел уже пробраться в домик в саду. А меня капитан оставил  в безопасности с главой повстанцев, но я решил, что я имею право поквитаться за обман лично с Кориным, и,  не послушавшись капитана, тихо пошёл за ними.  И я видел, как подкравшиеся к дому с чёрного хода капитан с офицерами, осторожно открыли окно, и стали пролезать через него по одному. Капитан пропустил своих офицеров вперёд, прикрывая им тыл, а я прятался недалеко от капитана в кустах, как вдруг я увидел, что что-то блеснуло в просвете приотворённого окна садового дома, и я отчётливо увидел тень человека с пистолетом в руках. Пистолет был направлен на капитана. Я понял,  сейчас случится непоправимое, и со всей силы бросился на капитана, сбив его с ног, одновременно почувствовав острую  прожигающую боль в груди, потом всё вокруг стало вдруг каким-то далёким, туманным. 

- Теперь, парень, я обязан тебе жизнью, пуля прошла навылет, совсем рядом с сердцем, тебе повезло, - сказал, улыбаясь, капитан, когда я пришёл в себя, - Спасибо тебе, но ты не имел права рисковать своей жизнью ради моей, ведь это я  должен был тебя охранять.

- Вы для меня так много сделали, честный человек не мог бы поступить по-другому.  А Корина взяли? – спросил я, волнуясь за Амалию.

- Корин был арестован вместе с десятком наиболее преданных ему людей, которые и занимались всеми «чёрными делами» для Корина, - ответил капитан Шариф.

- Знаете, мне всё равно стыдно, как я мог так слепо поверить ему, мне казалось, что нашёл себе и отца, и учителя, - сказал я, морщась от боли и обиды.

- Это очень опасно для любого: когда ты ищешь родительской любви,  и духовных учителей, то обязательно найдутся те, кто это использует.

-  Как это так?

- Если ты не получил родительской любви и заботы от своих родителей, то поиски таких отношений могут закончиться плачевно, потому что это будет твоей слабостью, и обязательно найдутся те, кто  использует эту слабость для своей выгоды и против тебя самого. Надо это принять как факт – ты не получил родительской любви, значит, не получил, а пытаться гоняться за этим, все равно, что пытаться найти тот роскошный торт, который ты видел когда-то в детстве за витриной кондитерского магазина. Надо признать, что этот торт   уже давно съели или выбросили, и его больше нет, а точно такого  же уже не существует. А люди, подобные Корину, ищут тех, кто не может принять обстоятельства своей жизни как положительный факт,  а пытаются бороться  с  этими обстоятельствами непринятием, негодованием, обидой, озлобленностью, апатией. Надо учиться принимать свою  жизнь, если не получается пока сдвинуть обстоятельства с мертвой точки, то нужно работать с тем, что есть сейчас, стараясь развивать свой дух и ум.  Так поступают зрелые люди.

- Зрелость разве не приходит с годами? Я не понимаю, что это такое зрелость, я думал, стану старше и, соответственно, стану зрелым человеком.

- С годами приходит опыт  и  наступает старость, -  пошутил пришедший только что Фэссел. -  А ты, парень, однако, молодец. Удивил, бросаться под пули, рискуя своей жизнью, чтобы защитить друга, это зрело.  Вот, пришёл пожать руку герою, - и он пожал мне руку, как всегда весело улыбаясь. - Остальные ребята придут навестить тебя позже.

-  Я оставлю вас, сейчас  вернусь, - пообещав, ушёл капитан.

-  Корин был такой приятный и любезный,  он  так много знал, -  не унимался я.

- Да, конечно, но поверь мне, ни любезность, ни опыт и даже ни старость не являются признаками  праведности. А «имея вид благочестия», прикрываясь личиной праведности, такие люди, как Корин, входят в доверие, и усыпляют бдительность человека, чтобы затем его использовать. А личина эта, рано или поздно, всё равно, упадёт. Мы же под одним небом ходим, а здесь всё тайное  становится явным. Чтобы не попадаться на все эти уловки, нужно учиться быть  зрелым внутренне. А зрелость,  это умение трезво рассуждать   и принимать ответственные решения. 
 
- Как всё сложно, и как мне всему научиться? – не понимал я.

- О, не бойся, дорогой друг!  Жизнь тебя сама научит, она старательная дама, - заверил меня  Фэссел, - ты только не торопись проглотить всё озеро знаний, приготовленных ею для тебя. Если чего-то не понимаешь, не кидайся искать учителей, а просто подожди, а пока ждёшь – поступай во всём высоконравственно, а знания придут позже сами собой. Бог никого не оставляет без ответов на их вопросы, главное, чтобы человек был честным с самим собой, чтобы принять эти ответы. Просто, как говорил древний мудрец «всему своё время и свой устав». Тебе не стоит так много предаваться печальным мыслям, бодрый духом быстрее восстанавливается, поэтому взбодрись, мы ведь  тут победители, а ты  -  и вовсе герой! 

 - А как, вообще, там дела?

- Выяснилось, через подвалы того дома в саду был проложен туннель на берег и был выход в горы, поэтому-то ему и удавалось все темные дела проворачивать незаметно и тихо. Там же позже нашли огромные запасы алмазов, золота и других ценностей, - рассказал Фэссел.

 - Да, теперь всё в порядке, ты не о чём не переживай, отлёживайся  и   выздоравливай, а мы вот тебе гостью привели, - сказал вернувшийся с Амалией  капитан, и  они с Фэсселом  ушли.

- Я так испугалась, что не увижу тебя, - еле шептала сквозь слёзы Амалия. А я любовался её такой лучезарной и яркой красотой.

- Не плачь, всё пройдёт, я же жив, значит, теперь всё будет хорошо, я обещаю, - сказал я,  держа её за руку, и мне так не хотелось её отпускать.

- Капитан говорит, что ты герой, - тихо плакала она, держа меня за руку.
Фэссел с офицерами на следующий же день после ареста Корина перевезли её из пещеры, и она всё время сидела рядом со мной. Через несколько дней я уже мог ходить, и я настоял на том, чтобы раньше срока выписали из больницы.

Наша группа, пока я лежал в больнице, помогала повстанцам привести дела в городе в порядок, и до прибытия людей  Королевства,  городом управлять капитан назначил  главу повстанцев, которому не очень-то и хотелось браться за такое бремя, но его уговорил капитан, чтобы в городе не развязалась бойня за власть. Глава повстанцев согласился, но только до прибытия нового главы от Королевства. И у нас выдались свободные дни, до прибытия самолёта.

- Ну, что же, давайте пойдём и посмотрим на эти алмазные залежи, из-за которых весь этот сыр-бор, - предложил  капитан, и мы все отправились в горное плато.

Дороги теперь были свободны, и мы шли налегке, любуясь местными пейзажами.  На плато мы провели несколько дней не только за своими научными  подсчётами  и измерениями, но и за полезным отдыхом. Мы все сдружились.  Всё это время   дало нам возможность лучше узнать друг друга, сблизиться с Амалией. К концу  нашего пребывания  на горном плато, я, совершенно неуклюже и заикаясь от волнения,  сделал предложение  руки и сердца Амалии, на что она, к моему счастью,  согласилась.

На следующий день прибыл наш самолёт, и мы все вернулись на материк. Корина отдали под суд за  совершенные  преступления. После того, как капитан Шариф доложился  о случившемся, на  остров направили  большую группу людей вместе с новым главой города.

Мы с Амалией поженились, свадьба была скромной, но красивой и незабываемой. Мы были счастливы, всё это время очень близко общались с капитаном, с которым уже успели стать друзьями. Тогда-то он и пообещал мне подарить понравившуюся коллекцию слонов.

- А почему Вы так неожиданно уехали  из города? - спросил Геральд, всё это время, слушавший  рассказ, затаив дыхание.

- Амалия была беременна, и мы уже с волнением ожидали появления малыша, как неожиданно вечером встретили Корина, свободно гуляющего по городу, оказалось, что его отпустили, видимо, помогли спрятанные алмазы и его способности внушения. Но как бы то ни было, он был на свободе. И он без тени сомнения или страха подошёл к нам с тремя своими подручными, угрожая скорой расправой над беременной Амалией, говоря, что недавно нас нашёл и знает, где мы живём. И в страхе за будущее ребёнка и за благополучие Амалии, мне пришлось принять решение тайно и спешно бежать с материка на остров. Но и там он нашёл нас, мы переезжали ещё несколько раз, пока не приехали в этот чудный холмистый городок. И мы живём здесь уже больше  двадцати лет. А письмо Вашего дедушки меня совсем успокоило, он говорит в нём, что Корина застрелил один из его подельников через два года после моего отъезда, то ли месть, то ли что-то не поделили, вроде.

- Да, история и вправду удивительная и увлекательная, спасибо, что посвятили меня в тайны прошлого. Разрешите заметить, что Вы - прекрасный рассказчик.

- Спасибо. Ну, что же, время уже позднее. Давайте на завтра тоже оставим  немного историй. А пока всем желаю спокойной ночи, - подвёл итог мистер Коллинз. И все разошлись по комнатам.

Оставшись один на террасе, Геральд думал, глядя в ночную даль,  что жизнь устроена удивительно и она такая непредвиденная. Думаешь, что наступили самые тяжелые дни, а заканчиваются они для тебя большим счастьем.  Вчерашние юнцы сегодня пожилые люди, готовящиеся к отходу в иной мир. Столько людей, столько судеб, и такое разное стечение  обстоятельств, и,  казалось бы, ничего общего у всех людей, кроме начала и конца пути, а, оказывается, есть ещё одна общность – выбор. Выбор между добром и злом.  И все испытания этой таинственной дамы по имени Жизнь, все направлены на то, чтобы ты показал, какой ты человек, хороший или плохой. Какие бы оттенки и оправдания бы ни были у поступков  людей, стороны только две – добра и зла. И, видимо, смысл жизни человека и состоит в том, чтобы доказать, что ты – и есть настоящий человек, всегда  поступающий  высоконравственно, несмотря ни на какие обстоятельства. Так, одолевали его разные мысли, после рассказа мистера Коллинза, несомненно, произведшего  глубокое впечатление на молодого человека.  Ночью он пытался представить себе историю сначала, но вскоре его склонило ко сну, и остаток  фантазий он досмотрел во сне, видел дедушку -  молодого бравого офицера, спасающего жизни, помогающего неизвестным людям на далёких островах.

Утром Геральда разбудило пение птиц. Приведя себя в порядок, он спустился  вниз, на террасу, и встретил Коллинзов. Отец с дочерью  корпели над цветами, увидев гостя, мистер Коллинз,  обрадовался:

- Доброе утро, дорогой Геральд!  Как тебе спалось?

- Доброе утро, мистер Шариф, - пропела своим мелодичным голосом Ясмин.

- Доброе утро! Спасибо, я прекрасно отдохнул.

- Мы с Ясмин  прививаем цветы – выводим новые виды.  Посмотри-ка, какой цветок вывела Ясмин. Думали, он не выживет, а он, гляди-ка, с утра так красиво раскрылся, и цвета получились изумительные, - он указал на одну из невиданных  ранее цветов удивительной красоты.

- Да, действительно, прекрасный цветок. Мне, пожалуй, пора откланяться, - сказал молодой Геральд, соблюдая законы приличия, чтобы  не быть назойливым гостем, хотя он очень хотел остаться и провести время в обществе Ясмин.

- Погодите  торопиться, сударь. Если у тебя нет других  важных дел, то  я прошу  тебя ещё немного погостить у нас. Твоё общество приятно моей семье, - сказал с улыбкой мистер Коллинз.

- Нет, дел у меня нет, мне не хотелось показаться назойливым гостем, но мне тоже приятно ваше общество.

- Ну, тогда замечательно, идём  завтракать.

И втроём они прошли в столовую, где их ожидали  уже Леон и миссис Коллинз. За завтраком была оживлённая и лёгкая дискуссия по поводу трёх принесённых с утра приглашений на обеды, адресованных Коллинзам,  в которых была пометка «обязательно привезите с собой вашего гостя». Затем принесли  уведомление  от главы города, что дату празднования праздника весны  перенесли, и бал по этому случаю состоится через десять дней. Эти письма  очень развеселили Ясмин и Леона. 

- Ничего удивительного, - сказала, оправдывая горожан миссис Коллинз, - это тихий городок, и всем просто скучно и хочется разнообразия.
- Ну, что ж, не будем Геральда лишать удовольствия познакомиться с обитателями нашего скромного городка,  решено – едем в гости, и да, дорогие домочадцы, не забудьте взять с собой вашего  гостя, - сказал, смеясь, мистер Коллинз.

Они побывали до бала в нескольких домах, где молодому гостю  представляли разных молодых особ, но Геральд, кроме Ясмин никого не видел, никто не мог с ней сравниться в красоте, уме, воспитании. Она была так воздушна, и так нежна, что для него было очевидно,  что расстаться с ней он никак не может. И он, набравшись храбрости, на балу ей горячо и многословно признался в своих чувствах, и просил её руки и сердца, а она, протянув свою нежную руку, тихо сказала «да».

На следующее утро  после бала, Геральд, окрылённый таким счастьем, поспешил просить у мистера Коллинза и миссис Коллинз разрешения на брак с Ясмин. Они были опечалены лишь тем, что их дочь будет жить далеко от них, но были рады за них. Тут всех неожиданной вестью  обрадовал и Леон, который тоже накануне просил руки у своей возлюбленной, и, получив её согласие,  собирался идти к её родителям. Мистер Коллинз одобрил выбор обоих детей. Так,  на следующей неделе все жители скучающего городка были на праздновании двух свадеб в один день.  Затем пришло время прощаться, и молодые пришли попрощаться с мистером Сноу, который немного поворчал на то, что ему хотелось больше пообщаться, а не так, случайными наскоками, когда Геральд забегал к нему в перерывах между походами в гости.

- Я же тебя предупреждал об опасности женитьбы,  видишь и ты попался, а говорил «я не планирую», - по-доброму ворчал старик, - любовь, знаешь, такая вещь, она с нашими обстоятельствами не считается, но зато заставляет считаться с её намерениями. Так что, с ней не поспоришь, - смеясь, сказал мистер Сноу.

Слёзно попрощавшись с дочерью, родные Ясмин благословили  молодых на долгую и счастливую жизнь:

- Не забывайте, дорогие, прощаясь – приобретаешь воспоминание, а встречаясь – приобретаешь новую надежду. Встречайтесь чаще со старыми и новыми знакомыми, и помните о нас, - сказал напоследок мистер Коллинз.

 Коллинзы проводили их в дальний путь домой с ответными подарками для мистера Шарифа, обещавшись в скором времени навестить давнего друга.
Так,  пылая  впечатлениями и любовью, молодой капитан уезжал домой, со своей возлюбленной под руку,  вот уж, действительно, не знаешь, где найдёшь, а где потеряешь.

Конец.