Хамелеон

ХАМЕЛЕОН

                По  когтям  узнают  тигра.
                Алкей               
       - …Ну, ребята, это уже форменное и полное свинство! - с чувством сказала Людмила. - Не свадебное путешествие, а прямо-таки экзекуция какая-то! Толик, мы сюда приехали отдыхать или бесплатно кормить нашей кровушкой местных комаров - людоедов?!
       Анатолий бездарно делал вид, что всё ещё спит. Он вполуха слушал гневный монолог своей дражайшей половины, главным образом думая о том, что надо бы где-то заправить оголодавшую любимую машину и заодно перекусить самим. Запасы съестного опять истощились, а пополнить их можно было только в городке, куда они, разморенные жарой, вчера просто поленились съездить. Сам Анатолий с удовольствием провёл бы весь отпуск на одном из лежаков ближайшего пляжа, но Людмила выросла на « дикарском » отдыхе, сохранив странную страсть к курсированию по побережью. Анатолий в принципе был не против частой смены впечатлений, но бродяжий образ жизни регулярно создавал ему проблемы в вопросах обслуживания автомобиля, и их собственного полноценного питания.
       - Ну, ты, чурбан недопиленный! - Анатолий ощутимо получил в бок крутой коленкой, и маленький автомобиль закачался. - Сам непробиваем, так хоть иногда болел бы душой о любимой жене!
       Она, наконец, сдёрнула с него простыню – одеяло, чтобы разобраться с мужчиной без его лат.
       - Тут нет комаров, Люсь... - проныл Анатолий, не открывая глаз. Он страстно желал, чтобы его не кантовали ещё хотя бы минут десять. - Я перед отпуском основательно изучал спецлитературу. Здесь водятся только москиты и вампиры.  От москитов у нас есть испытанный ещё нашими прадедами крем « Дэта », а от вампиров хорошо помогает только острый осиновый кол. Осины здесь не растут, поэтому ничем не могу тебе помочь...
       Стало странно тихо. Анатолий ждал бурной реакции на свою плоскую, как камбала после дорожного катка, шутку, но пауза слишком затягивалась. На Людмилу это было совершенно не похоже, и Анатолий с сожалением открыл глаза, чтобы узнать, что же такое вдруг стряслось с его темпераментной и обычно чрезмерно разговорчивой женой.

       Лицо Людмилы его испугало, потому что выражало неподдельный страх. Она смотрела Анатолию на грудь, и глядела так, словно увидела там совсем не дохлого скорпиона.
       Он быстро сел и глянул вниз.
       Под своим заросшим левым соском он с удивлением увидел крохотную запекшуюся ранку звездообразной формы, от которой к боку тянулась тонкая алая полоска давно засохшей крови, а на простыне под Анатолием расплылось несуразно большое для такой царапины кровавое пятно, выглядевшее необыкновенно ярким на белом фоне.
       - И на спине у тебя то же самое кровавое безобразие... - сказала Людмила трагическим тоном. - Толик, а ведь у нас дома твою слоновью шкуру не прокусывали даже пчёлы!..
       Анатолий торопливо сунул правую руку себе за спину и испачкал запекшейся кровью ладонь.
       - Да, - согласился он с женой. - Это действительно самое что ни на есть настоящее свинячество! Я даже ничего не почувствовал!..
       - Ты куда меня завёз, Сусанин?! - нервно спросила Людмила. - Это наш  Северный Кавказ или их Южные Кордильеры?! Что тут у них для нас ещё есть, кроме уже попробовавших нас на вкус вампиров?! Многочисленные, кочующие по пляжам, племена людоедов?!.
       Анатолий открыл дверцу машины и не без труда выбрался из неё наружу.
       Было ещё рано, но всё так же душно после ночи, так и не сумевшей справиться с последствиями вчерашней дневной жарищи. Уже взошедшее солнце вновь принялось раскалять многострадальные камни, лишь слегка успевшие остыть за ночь. Под белёсым небом лежала высохшая молчаливая степь, и только нудно гудел кондиционер, гоняя по маленькому салону автомобиля чуть освежённый воздух.
       - Вылезай, подруга дней моих суровых... - мрачно сказал Анатолий. - Будем зализывать наши кровавые раны...
       Людмила с необыкновенной поспешностью выбросила вперёд свои длинные и уже успевшие слегка загореть стройные ноги, и Анатолий увидел на них многочисленные красные точки-ранки. Он помог жене выкарабкаться из их тесной малогабаритной « Тойоты ».
       - Странно... - задумчиво сказала Людмила, обходя Анатолия кругом и внимательно разглядывая его со всех сторон. - Никогда не думала прежде, что какие-то жалкие мелкие насекомые могут так свирепо кусаться... Йодом бы всё это замазать, да как потом пятнистым на пляже появишься? Засмеют ведь до смерти!
       Она взяла полотенце, смочила его водой и принялась обтирать им спину мужа.
       - Комары так никогда не цапают, дорогуша. -  Анатолий слегка поморщился, почувствовав на искусанных спине и груди жжение и зуд от воды. - А москиты - тем более.
       - Ну, тогда здесь у них действительно водятся оголодавшие донельзя вампиры!
       Людмила бросила испачканное кровью полотенце и изящно завыгибалась, пытаясь разглядеть максимум поверхности своего эталонного тела. Она охала и ахала, болезненно суммируя ущерб, нанесённый какими-то мелкими злыднями её совершенной Красоте.
       - Ах! На пляже теперь стыдно будет показаться! Ох! Как в прыщах! Ай! Сплошной лепрозорий!
       Анатолий вернулся в машину, убрал постель, поднял спинки сидений и порылся в углах салона.
       - Ты что там ищешь?.. - спросила Людмила, уже слегка смирившаяся со своим вынужденным мини-уродством.
       - Вампиров твоих, кого же ещё... - буркнул он. – Их тут больше, чем у нас там – комаров!
       - В машине, которая была на ночь наглухо закрыта? - насмешливо поинтересовалась она. - Или они нас с тобой кусали сквозь её непробиваемый железный кузов?..
       - Может, и сквозь него...
       Людмила вздохнула.
       - Что-то мне тут уже совсем разонравилось, Толик... Твой предотпускной рекламный проспект был гораздо красочнее и привлекательнее окружающей нас жутковатой реальности...
       - А что тут, собственно, не по тебе?  - Он опять выбрался наружу и сделал широкий всеохватывающий жест руками. - Небо – нате вам! Солнце - сколько угодно, сударыня! Горы – пожалуйста, госпожа! Море - будьте любезны, милая моя! Всё, как ты хотела!
       - И вампиры... - угрюмо добавила Людмила.
       Он почесал уже мечтающий о лысине затылок.
       - Издержки, так сказать... Непредвиденные неожиданности... А где их теперь нет, скажите, пожалуйста?
       - Кровавые какие-то получились издержки, - почему-то шмыгнула Людмила носом. - А другими, менее окровавленными, в этом обещанном тобой благолепии обойтись было нельзя?
       - Ладно, это мы с тобой в деталях обговорим потом, - проворчал Анатолий, натягивая на себя шорты и майку. - Вампиры нажрались нашей кровушки, а вот что будем лопать мы с тобой? А, главный повар нашей временами весёлой и иногда дружной компании?
       - Тебе полезно худеть… - Людмила ласково шлёпнула его ладошкой по слегка наметившемуся брюшку. - Тридцати ещё нет, красавец-мужчина, а уже поплыл куда-то брассом...
       - Прекрасно! – жизнерадостно сказал Анатолий, садясь за руль. - Это ты мне посоветуешь ещё раз, но только после хорошего завтрака. Юмор я лучше всего понимаю на сытый желудок.
       Он завёл двигатель, дождался, когда Людмила оденется и усядется на заднее сидение, и тронул машину с места.
       Дорога была всего в сотне метров от их ночной стоянки. Они выехали на пыльный, шуршащий просёлок, который вскоре влился в шоссе, и, набирая скорость, понеслись по уже размягчавшемуся под неутомимым южным солнцем асфальту.

       …Неожиданно Анатолий сбросил газ и резко остановил автомобиль прямо посреди дороги.
       - Что за чёрт?!. - сказал он изумлённо, точно впервые рассматривая рулевую колонку и приборную панель.
       Людмила заглянула ему через плечо, пощекотав ухо своими растрёпанными кудряшками.
       - Поломалось что?.. - поинтересовалась она с любопытством полнейшего дилетанта.
       - Да нет, вроде... - Анатолий вылез из машины, обошёл её, внимательно осматривая, потом заглянул в багажник.
       - Ты чего это суетишься?.. - удивилась Людмила, наблюдавшая за его непонятными действиями. - Потерял что? Так не здесь искать надо, а там, где мы сегодня ночевали.
       Анатолий снова сел за руль и очень нерешительно повёл родную « Тойоту » дальше.
       - Странно всё это... - сказал он после некоторой паузы. - У меня такое впечатление, что это не наша тачка...
       - А чья же тогда? - Людмила взъерошила ему затылок. - Нам её ночью подменили? Толик, тебя точно покусали не комары, а вампиры! И покусали не куда-нибудь, а именно в голову!
       - Мне совсем не смешно! - резко ответил Анатолий. - Это ты можешь ничего не замечать, а я езжу на этой машине уже два года! Я знаю её, как себя самого! Я её чувствую, наконец!
       Он ожидал яростных возражений, но Людмила молчала, не зная, что тут, собственно, можно оспаривать.
       - Понимаешь... - Анатолий помедлил, подыскивая нужные, понятные для женщины, слова. - Всё какое-то другое... Приёмистость, реакция на моё управление, звук работы двигателя... Даже на сиденье точно не я сидел все эти годы... Хотя... - он с сомнением пожал плечами. - В багажнике вещи вроде не чужие... И номер машины тоже наш...
       - Я не пойму, чего ты так нервничаешь?! - воскликнула Людмила. - Мне кажется, ты просто не выспался. Сам посуди - кому это надо играть с нами в такие игры?! Ради чего?!
       - Не знаю... Не знаю... - не сдавался упрямый Анатолий. - Слишком много получается пугающих странностей, чтобы можно было легко свалить их на простую случайность или мой недосып. Ладно, я потом пороюсь в ней поосновательней. На досуге...
       - И после хорошего сна, - добавила Людмила. - А спать мы сегодня не ляжем до тех пор, пока ты не переловишь в машине всех до единого москитов, комаров, а заодно и вампиров!..
   
       ... Анатолий опустил горячий капот и принялся в задумчивости вытирать тряпкой руки, испачканные продуктами жизнедеятельности двигателя внутреннего сгорания. Его высокий лоб избороздили глубокие морщины озабоченного чем-то весьма серьёзным человека.
       - Ну и как твои успехи в дедукции и индукции?.. - Людмила сунула ему в рот перезрелую вишню. - Нашёл хоть один фальшивый болт? Или вся наша телега - поддельная?
       Анатолий задумчиво погонял сочную ягоду во рту и с силой выплюнул её в лобовое стекло « Тойоты ». Вишня лопнула, брызнув соком, похожим на свернувшуюся кровь.
       - Это  НЕ  НАША  машина... - тихо сказал он. - Очень похожа на неё во всём, но не наша...
       Людмила шумно выплюнула вишнёвую косточку.
       - Нет, ты это серьёзно?!.
       - Вполне. Нам подсунули другую. Не знаю где, не знаю кто, но машина чужая. И хотел бы я знать, зачем всё это затеяно...
       - Мы под капотом у Мюллера... - Людмила заговорщицки подмигнула, заглянула в салон автомобиля, приблизила лицо к авто-магнитоле, и чётко сказала: - Товарищ майор, чаю, пожалуйста! На троих!
       Анатолий козырьком приложил ладонь к своему лбу и стал нетерпеливо озираться.
      - Ждёшь кого в гости? - поинтересовалась Людмила, чувствуя откровенный подыгрыш.
       - Майора с чаем и подробным докладом о проделанной работе. На танке или хотя бы на вертолёте.
       Анатолий опустил руку и хмуро добавил:
       - А машина у нас всё-таки чужая...
       - Да что тут может быть чужого-то, господи?! - опять не поверила она ему. - Вроде, всё нашим было и нашим осталось! И цвет, и барахло внутри, и даже царапины на боку!
       - Так-то оно так, но всё же... - настаивал Анатолий. - Но более, если точнее выразиться, мелкие детали, в ней не совпадают. Не везде совпадают, скажем так для большей ясности... Там, где прежде у неё было достаточно гладко, теперь налицо заметная шероховатость, а там, где ещё вчера откровенно царапалось, сегодня уже почти зеркально блестит... Не совсем удачная, надо сказать, получилась у них замена. Как они сами не понимали, что опытному водителю все эти несоответствия моментально бросятся в глаза?! Сразу же!
       Людмила наконец перестала скептически улыбаться и отошла от машины подальше.
       - А может, она ещё и заминирована ко всему прочему? Толик, у тебя есть смертельные враги?
       Он усмехнулся.
        - Для обретения таких опасных врагов, солнышко, я ещё не слишком зрел, а мои теперешние недруги пока не доросли до того, чтобы мне таким образом вредить. И чушь всё это - нет там ничего такого! Я облазил всю машину! Просто она чужая и ничего больше!
       Людмила немного успокоилась и подошла поближе к своему, но, вроде бы, чужому автомобилю.
       - И подслушивающих устройств тоже нет?
       - Мы с тобой по ночам решаем стратегические проблемы своего отпуска... - мрачно пошутил он. - Это кого-то очень интересует…
       - Глупо, конечно, - охотно согласилась она. - Но я просто ума не могу приложить, кто и когда мог это сделать? И, главное, зачем?.. А может, это всего лишь чья-то первоапрельская шутка?
       - Дороговатой получилась дешёвая шуточка, - сказал Анатолий. - Такие деньги угробить, и только для того, чтобы нас с тобою слегка удивить? Я, честно говоря, не понимаю глубокого смысла самой подмены, даже если это шедевр шпионской техники, испытываемой в полевых условиях. К тому же, раз уж по какой-то причине нельзя было нашпиговать аппаратурой слежения нашу родную машину, следовало её копию делать гораздо тщательнее. Чтобы незаметно было! Не за профессиональных же дураков они нас держат?!
       - Чудеса! - изумилась Людмила и вспомнила про вишни. - Кофта вевнёмфя, - продолжала она уже с набитым ртом, - нато путет профефти вафффлетование. И выявить квук вовмовных футников.
       - А зачем? - спросил Анатолий. - Дома-то кто причём? Машина  ВЧЕРА  ещё была нашей...
       - Тогда где? На пляже? Около кафе? Заправочная станция? Рынок? - Людмиле уже совсем не хотелось вишни. - Где ещё мы оставляли нашу бедную тачку без надлежащего присмотра?!
       - Не знаю, - поморщился Анатолий, занятый своими мыслями. - Надо будет завтра заехать кое-куда...
       - Куда?! – мгновенно завелась и возмутилась она. - В полицию?! В  ФСБ?! В ЦРУ?! И угробить на корню наш медовый месяц?! А к чему нам такая спешка, Толик?.. - вдруг сбавила она любимые обороты. - Машинка на ходу, бояться нам, вроде, некого и нечего. А остальное будет видно. И пусть подслушивают и подглядывают, если им это так нравится!
       - Лады... - сказал Анатолий, соглашаясь. - Дома я в этом деле основательно покопаюсь. А сейчас пора ложиться спать - через полчаса будет совсем темно. Утро, как известно, вечера сообразительнее...
       - Не забудь про вампиров... - напомнила Людмила. – А то они меня совсем уже достали!
       - Помню, помню, как же! Сейчас я с ними всеми разберусь по-мужски! Я буду спать снаружи, если ты не очень против этого возражаешь. На всякий пожарный случай. Что-то тут не так...
       Людмила сделала выразительную молчаливую паузу.
       - А может, поедем к мотелю? Всё ж люди рядом...
       - Завтра! - сказал он. - Завтра мы обязательно переночуем возле людей. А сегодня уже поздно. Только подъедем поближе к шоссе. На открытое место. Ночь будет лунная, видно далеко...
                
       ...Анатолий проснулся, когда Луна уже устало закатывалась за горный хребет. Оглушительно звенели цикады, но за неделю пребывания здесь он уже успел к ним привыкнуть настолько, чтобы спать под их ночные концерты. Нет, разбудили его не они, и пробуждение не было случайным - память сохранила шелестящий, скрипучий звук, будто под днищем машины прополз дикобраз с железными иголками. Что-то тревожное было в этом звуке, что и привело к пробуждению.
       Анатолий осторожно повернул голову. Тёмный корпус автомобиля громоздился рядом, съедая большой кусок Млечного Пути. Анатолий  протянул руку, чтобы просто прикоснуться к машине и успокоиться...

       …Сердце остановилось в его похолодевшей груди - под пальцами была жёсткая звериная шерсть...
       Точно катапультой Анатолия подбросило высоко вверх. Он сам не понял, каким образом в его трясущейся руке оказалась зажигалка. Вспыхнул пугливый трепещущий свет…

       …Вместо любимой машины на высохшей траве теперь стояла огромная, заросшая щетиной, невероятная зверюга. Её густая шерсть шевелилась, словно чудовище лениво играло могучими мускулами. Оно почти в точности повторяло формами стоявший тут когда-то автомобиль, только на месте его боковых стёкол были влажные зыбкие пластины, как будто страшилище, гипнотизируя, смотрело на Анатолия своими огромными глазами…

       …Дикий первородный ужас чудовищными тисками сжал ему горло. Он уже готов был броситься прочь, но при свете уходящей с неба Луны вдруг увидел сквозь мутные глаза зверя тело жены, распростёртое в брюхе чудовища, и опутанное светлыми подвижными щупальцами.
       Из горла Анатолия точно сквозь тиски вырвался сдавленный, почти предсмертный хрип. Не помня себя, он воткнул руку в густую шерсть в том месте, где у их машины, на которую теперь очень походило чудище, была ручка дверцы, нащупал там что-то мягкое и податливое, как кожаный ремень, и изо всех сил рванул на себя.
       Дверца не открылась - её попросту не было…
       Обезумев от отчаяния, Анатолий всё дёргал и дёргал за « ремень », пытаясь прорваться к жене. Спазм, сжавший горло тугой петлёй, чуть ослабел, и звериный вой вырвался из его груди, ошеломив цикад и заставив их ненадолго замолчать.

       ...Что-то вдруг произошло в окружающем мире... Неожиданно Анатолий почувствовал, что ремень под его неистовой рукой начал твердеть, обретая форму и жёсткость. « Глаза » чудовища медленно прояснялись, а шерсть его точно испуганно втягивалась куда-то, обнажая жёлтую автомобильную эмаль. Анатолий бешено рвал на себя ручку, видя сквозь уже сформировавшееся стекло безвольное, бескровное цветом тело, и выл на одной жуткой волчьей ноте. Ужас сковал ноги, но на его глазах гибла жена, и любовь к этой женщине, оказавшаяся сильнее природного страха за собственную жизнь, управляла сейчас им безраздельно.

       …Под рукой металлически хрустнуло. Анатолий, почувствовав прогрессирующую слабину противника, выронил тут же погасшую зажигалку, и, что есть силы, дёрнул обеими руками.
       Дверца с жутким скрипом наконец распахнулась. Оборвав свой звериный вой, Анатолий нырнул в душное вонючее « брюхо », раздирая головой и плечами скользкую упругую паутину, обхватил обеими руками холодеющее, податливое тело, и рванул его на себя, на свободу, на свежий воздух...
       Он смутно видел в темноте тянувшиеся к Людмиле со стен салона « машины » жгуты; что-то рвалось под его натиском и, шипя, брызгало на него тёплым и липким, но он всё тянул и тянул на себя ставшее невероятно тяжёлым хрупкое тело, пока там, внутри, что-то с жутким чавканьем неохотно не отстало от них обоих...
       Он упал на спину, на одеяло и подушку, бывшие ему недавно ложем, опрокинутый тяжестью тела жены, отпущенной наконец совсем...
       Анатолий тут же вскочил, подхватил жену поудобнее на руки, и бросился прочь, в спасительную темноту…

       …Сзади страшно зарычал автомобильный двигатель, терзаемый нездоровым стартёром, во тьме вспыхнули два кинжальных луча фар, рубанувших степь совсем рядом.
       Мотор машины с большой задержкой, но всё-таки завёлся. Лучи, скользнув по необъятному полю, больно вонзились Анатолию в спину, отшвырнув его длинную пугливую тень далеко вперёд.
       Силы Анатолия были уже на исходе - слишком много он отдал их на борьбу с неподатливой дверцей. Он тяжело бежал, задыхаясь и чувствуя, что быстро слабеет, а сзади всё громче рычал двигатель, и лучи фар хлестали его по спине, обжигая, словно огнём. Он понимал всю безнадёжность своих попыток спастись, и холод безысходности уже охватывал его...

       …Ревущий сзади двигатель вдруг чихнул. Раз... Другой...
       Что-то толкнуло Анатолия в спину, прибавив ему сил. Он вдруг понял, что произошло чудо, дающее им шанс  на спасение! Чудо, которое совершил он сам! Накануне  вечером он не закончил регулировку карбюратора, и теперь это было их единственной спасительной соломинкой. Он бежал, борясь с ранней одышкой, и сердце его давало болезненные сбои при каждом чихе двигателя за взмыленной спиной…

       …Мотор всё-таки заглох, и убийственный свет фар ушёл, наконец, в сторону. Анатолий с грузом не мог, да и не хотел оборачиваться, он лишь вслушивался в визг остервеневшего стартёра, пытавшегося оживить двигатель, и благодарил Бога за свою вчерашнюю лень.
       Было ещё темно, поэтому бежать приходилось почти вслепую. Сзади всё реже и безнадёжнее взвизгивало, потом кто-то словно оставил бессмысленные попытки завести двигатель, и стало совсем тихо. Изнемогая от усталости, Анатолий уже просто медленно брёл вверх по склону, пока не добрался до первых скал. Только здесь, уверовав в то, что тот, который прежде был их « Тойотой », не преодолеет каменной преграды и не доберётся до них, он опустился на колени и положил жену на плоский тёплый выступ скалы. Как мёртвая она лежала перед ним, залитая тёмной липкой жидкостью, но он чувствовал, что Людмила жива, что она лишь в беспамятстве, чудом спасённая им, когда было уже почти поздно...
       Анатолий сорвал с себя мокрую от пота и страха майку и принялся яростно стирать ею с обнажённого женского тела кровь, потом скомкал и осторожно подложил жене под голову.
       Она точно безмятежно спала, и подбирающийся рассвет всё чётче обозначал безмятежные черты её красивого лица. Он нагнулся и приложил ухо к её полной груди. Сердце женщины билось слабо, ровно и спокойно, и его собственное сердце чуть не разорвалось от счастья.
       - Люся... - тихо позвал он, точно чудовище вдалеке могло услышать его и прийти сюда.
       Она не отреагировала.
       - Люся!.. - позвал он чуть громче, и сжал в дрожащей ладони её длинные холодные пальцы.

       …Слабая тень скользнула по белому лицу. Он легонько похлопал её ладонью по щекам.
        - Люсенька...
       Людмила глубоко, со стоном  вздохнула, шевельнулась и, наконец, медленно открыла глаза. Анатолий был на самой грани безумия от счастья и не мог вымолвить ни единого слова.
       Она удивлённо посмотрела на него, на скалы вокруг, и приподнялась на слабых руках.
       - Толик, - сказала она вдруг страшно чужим, сиплым голосом, и он внутренне похолодел от безумной мысли, что её тоже могли этой ночью подменить. - Где мы?.. Что случилось?..
      Она до боли знакомым жестом провела слабой рукой по распущенным волосам, и он выдохнул вместе с недоверием сжатый в лёгких чудовищным прессом воздух.
       Нет, это была она, его родная и любимая Люсенька... До последней чёрточки лица, до последнего жеста руки... Он  моментально почувствовал бы в ней даже малейший признак чужого. Раз уж его не смогли обмануть машиной, то живым человеком - и тем более...
       - Всё хорошо... - сказал Анатолий устало и облегчённо. - Всё уже позади... Всё самое страшное уже миновало...
       - О чём это ты? - не поняла она его и попыталась подняться с жёстких камней, но у неё на это не хватило сил. - Что со мной такое?.. - удивилась Людмила. -  Слабость какая-то...
       Ей под руку попалась его окровавленная майка. Она развернула её, спокойное лицо исказил ужас, а глаза забегали по обнажённому торсу сидящего напротив мужа.
       - Опять?.. - спросила она жалобно, и бессильно опустилась на камни. - Голова почему-то кружится...
       Анатолий прекрасно понимал её теперешнее почти немощное состояние. Он не знал, сколько именно крови высосало из неё это чудовище, но надеялся, что не слишком много. Во всяком случае, вид жены вселял в него эту слабую надежду.
       Он порылся в карманах шорт, которые тоже не снял по лени своей на ночь, но там был лишь табак да сухие крошки.
       - Я сейчас! - сказал Анатолий и полез наверх, на скалы. Людмила проводила его трагическим и непонимающим взглядом, а он забрался в густые кусты кизила, и, нервно поглядывая в просыпающуюся степь, стал рвать перезревшие ягоды, наполняя ими дрожащую ладонь.
       До машины было далеко. Она стояла с подсвеченным пустым салоном, и серая рассветная полумгла почти скрывала её на фоне высохшей травы. Отсюда она казалась маленькой и совсем не страшной...
       - Съешь, - сказал Анатолий, вернувшись к Людмиле. - Кисленькое... Перестанет тошнить, и вернутся силы.
       Она не задавала ему лишних вопросов и послушно жевала предложенные ягоды, морщась и жмуря один глаз. Он нервно встал и снова глянул через камни вниз.
       « Тойота » желтела на том же самом месте, клюнув радиатором в небольшую ямку. Анатолий вздохнул.
       - Что там? - спросила Людмила, выплюнув косточки. – Ты хоть что-нибудь говори…
       - Да так, ничего особенного... - глухо ответил Анатолий, не оборачиваясь. – Мелочи…
       Людмила завозилась на земле. Он, не глядя, подал ей руку, в которую она тут же вцепилась обеими руками, и Анатолий до восторга в душе обрадовался ещё раз, почувствовав в них почти прежнюю силу. Людмила встала за его спиной и посмотрела ему через плечо.
       - Может, ты всё-таки объяснишь?.. – крепнущим на глазах недовольным голосом сказала она. - Почему мы здесь, и почему я ничего не помню? И вообще, что всё это значит?!.
       - Потом, Люсенька, потом... - он шарил взглядом по шоссе, но оно было на редкость пустынным даже для столь раннего времени. Ни одной машины за последние полчаса, лишь вдалеке, съехав с магистрали, ночевали в степи такие же авто-странники, как и они.
       Анатолий принял окончательное решение.
       - Ты подожди меня здесь, - ласково сказал он жене. - Я совсем ненадолго отлучусь...
       - Куда?! - в ней уже оживал и её прежний огненный темперамент. Она стояла, стыдливо прикрывая окровавленной майкой обнажённую грудь, и он в очередной раз обрадовался, заметив, что многочисленные крохотные ранки на её теле уже почти не кровоточат.
       - Дело у меня... - сказал он неопределённо. - Небольшое дело. Максимум на полчаса...
       - Какое дело? Где? С кем? - он видел, что ей сейчас совершенно не хочется оставаться одной.
       - Неотложное дело, Люсенька... - сказал ей Анатолий как можно мягче. - Есть тут у меня поблизости один знакомый... Кредитор... Надо сейчас вернуть ему обязательный должок...
       Она попыталась протестовать, схватив его за руку, но он не привык отменять свои решения.
       - Люся, - сказал он, ласково взяв жену за плечи. - Не волнуйся, я очень быстро. И не задавай мне пока никаких вопросов. Вернусь и сам всё тебе объясню. Будь, пожалуйста,  умницей.
       Анатолий нежно поцеловал её в холодный нос.
       - Если что, иди к посёлку...
       В её глазах появилась тоска.
       - Надень сейчас же мою майку! - потребовал Анатолий. - Не соблазняй Кавказ - тот и так без ума от блондинок! - он пробовал шутить, чтобы настроить её на нужный ему лад.
       Людмила пока слишком плохо соображала от слабости, и Анатолий воспользовался её временно замедленной реакцией в корыстных целях. Перемахнув через большой валун, он, пригибаясь, побежал вниз по пологому склону. Сзади что-то крикнула жена, он не понял, но, не оборачиваясь, ободряюще поднял вверх руку, чтобы успокоить её.

       ...По мере приближения к машине Анатолий бежал всё медленнее, потом вообще перешёл на шаг. Метрах в десяти от неё он совсем остановился, нервно оглядывая знакомые обводы корпуса « Тойоты ».
       Машина выглядела вполне мирно.
       Крадучись, он двинулся к ней, заранее готовый ко всему.
       Автомобиль стоял, слегка накренившись на бок и воткнувшись открытой задней дверцей в землю, но Анатолий не верил в это её обманчивое миролюбие, потому что видел в салоне машины окровавленную смятую простыню и забрызганные чем-то, испорченные стены.
       - Ну вот, - мягко сказал он, точно перед ним было живое существо, невиданный зверь. « А  МОЖЕТ, ЭТО  ДЕЙСТВИТЕЛЬНО  И  БЫЛ  ЗВЕРЬ?.. И  ТОГДА  КТО  НА  КОГО  СЕЙЧАС  ОХОТИЛСЯ?.. » - мы и встретились с тобой снова... Я хотел этой встречи… Страстно желал…
       Он обошёл машину, оглядывая её со всех сторон и взвешивая свои возможные шансы на успех. У него пока было определённое преимущество перед врагом, ибо он понимал, что у колёс на пересечённой местности проходимость и маневренность гораздо хуже, чем у человека на его двух ногах. И ещё была надежда на то, что  ОН  максимально активен и опасен только ночью. Анатолий уже дважды имел возможность в этом убедиться.
       - Я не знаю, кто ты и откуда пришёл, - продолжал Анатолий говорить с неподвижным врагом. – Но ты пришёл убивать, и этим всё сказано! Ты хотел отнять у меня самое дорогое, что есть в моей жизни, и тебе это почти удалось... И вот этого я не смогу тебе простить. И не хочу... В другой ситуации мы просто убежали бы от тебя подальше, но ты сам напросился на мою месть… А месть съедобна, пока она не остыла…
       Анатолий подошёл вплотную и положил ладонь на тёплую,  ШЕРШАВУЮ крышу машины.
       - Спи... Спи... - попросил он почти ласково, гладя медленно уменьшавшиеся под пальцами острые бугорки. - Тебе нужно отдохнуть... Твоё время прошло, теперь наступило моё...
       Взошло долгожданное солнце, и эмаль под осторожной рукой стала почти идеально гладкой.
       - Ну, вот и молодец, - почти с любовью проговорил Анатолий. - Хорошая собачка... Поспи...
       Он оглянулся и увидел, что Людмила всё-таки бредёт к нему, не выдержав одиночества и неизвестности.
       - « Не  утерпела... » - подумал он недовольно, сожалея, что жена вынуждает его чрезмерно рисковать. Анатолий открыл дверцу машины, поднял водительское сиденье, и сел на него, придерживая рукой дверцу, чтобы она не захлопнулась в самый неподходящий для этого момент. На всякий случай... Бережённого, как говорится, Бог бережёт и от Дьявола...
       Ключ зажигания торчал в замке. Анатолий осторожно повернул его, и стартёр изрезал на куски утреннюю тишину. Двигатель неуверенно, со сбоями, взревел, и в его голосе Анатолий уловил рык озлобленного зверя, посаженного в клетку. Он давил на педаль газа и боялся, что мотор не заведётся или это произойдёт слишком поздно, и Людмила успеет дойти до машины. Ему сейчас совсем не хотелось делить внимание и душевные силы на две части.
       Но снова произошло так ожидаемое чудо: двигатель завёлся почти сразу. Ручной тормоз был снят, передача сама  СТОЯЛА  на первой скорости. Машина легко тронулась и напрямик двинулась к недалёкому шоссе. Краем глаза Анатолий увидел, что Людмила пытается бежать к нему, по-девчоночьи выбрасывая в стороны длинные ноги. Это его в очередной раз обрадовало, но ещё больше его обрадовало сознание того, что она НЕ  УСПЕЕТ...

       Он выехал на по-утреннему пустынное шоссе, и, пока не добавляя скорости, чтобы выпрыгнуть из машины, не свернув себе при этом шею, погнал « Тойоту » к ближайшему повороту. В зеркале заднего вида он видел бредущую за ними по дороге несчастную Людмилу в пятнистой майке. Она отчаянно махала ему руками и кричала что-то неслышное.
       - Сейчас, Люсенька... Сейчас, миленькая... – скороговоркой проговорил Анатолий - Осталось совсем немного, дорогуша... Осталась самая малость, детка... Потерпи, золотце...
       Шоссе поворачивало влево. Он съехал с него и, когда до обрыва осталось метров двадцать, вывалился из машины, больно ударившись о камни.
       Скрежеща днищем о выступы скалы, « Тойота » перевалилась через край, зло взревела двигателем, и исчезла из виду.
       Анатолий оглушённо лежал на камнях, глядя в высокое безоблачное небо, и мучительно ждал.

       …Там, внизу, под высоким обрывом, сейчас гулко рвалось железо и звонко билось стекло. Всё это продолжалось, как ему показалось, бесконечно долго, потом последовал мощный скрежещущий удар, и тут же грохнул сильный  взрыв, сменившийся нудным гудением пламени.
       Анатолий поднялся с камней и медленно побрёл к обрыву, уже полнясь сомнениями.

       ...Жуткий дикий рёв рванулся из-под обрыва к небу. Опять там заскрежетало железо, будто кто-то очень сильный снова увлечённо таскал изувеченную машину по острым глыбам…
       Анатолий, прихрамывая, подбежал к обрыву, и замер, поражённый увиденным…

      … В дыму и пламени тяжело шевелилась коричневая щетинистая туша, изорванная, стреляющая вверх фонтанами жёлтой жидкости. До неё было слишком далеко, чтобы хорошенько разглядеть детали. Анатолий лишь видел, что ужасное чудовище, обретшее вдруг свой первозданный вид, отчаянно борется с огненной, заключённой в нём самом, смертью…

       …Пламя оказалось значительно сильнее. Рёв быстро стихал, туша шевелилась всё медленнее, пока не застыла неподвижно, и осталось только жутко гудящее ненасытное пламя.
       Подошла усталая Людмила и положила руку Анатолию на плечо, по привычке заглядывая через него.
       - Что это, Толик?.. - спросила она со страхом, увидев горящую тушу. – Кто это такой?..
       - ОН... - почти без интонаций в голосе ответил Анатолий. - Я был его должником, и я с ним рассчитался...
       - Ничего не понимаю! Кто - ОН?! - Она с подозрением глянула на следы колёс, ведущие от шоссе к обрыву. - И где наша машина?!
       - Машины у нас с тобой больше нет, - сказал он печально и устало. - Уже два дня как нет...
       - А где она? - Людмила глянула вниз, под обрыв, и на её лицо вернулся недавний испуг.
       - Похоже, нашу машину он съел, - сказал Анатолий не очень уверенно. - Куда ещё он мог её деть?.. Оставил только некоторые движущие узлы, заключив их в себя самого, да бензобак. Нам повезло дважды. Вероятно, позапрошлой ночью он слишком поздно на нас наткнулся, поэтому большая часть его активного времени ушла на уничтожение машины и её имитацию. Он не смог сразу проникнуть в закрытый салон, поэтому сначала вынужден был заняться устранением преград. А потом, когда он только-только попробовал нас с тобой, утро его остановило. Он принял вид нашей машины и на день впал в спячку, дожидаясь следующей ночи...
       Людмила прижалась к Анатолию всем телом.
       - Как страшно...
       Он ласково обнял спасённую жену, почувствовав, как непривычно холодна её кожа.
       - Второй нашей удачей стало то, что он оказался не слишком старательным в копировании. Вот я и заподозрил неладное, хотя всё это было безадресным. Но что-то на уровне подсознания мною уже управляло. Я потому и лёг спать снаружи, чтобы слегка поразмышлять над этим перед сном. Что нас в конечном итоге и спасло... Если бы я лёг с тобой в машине, он бы нас точно к утру прикончил.
      Запах! Он выделял какой-то дурманящий газ, который я по незнанию принял за естественный в этих краях. Я долго не засыпал, но меня эта гадость тоже доконала. Однако снаружи бриз отнёс отраву в сторону, поэтому наркоз не подействовал на меня в должной степени. А тебя он, судя по всему, накачал снотворным основательно. Я выдернул тебя буквально из его желудка, утащил на гору и еле откачал!
       Она поцеловала его в щёку.
       - Ты мой верный рыцарь и спаситель, милый Толик. Я знала, за кого выхожу замуж.
       Анатолий пока был слишком занят воспоминаниями, чтобы сейчас ей подыгрывать.
       - Он пытался за нами гнаться, но на пересечённой местности я справляюсь с рулём гораздо лучше, чем он. Да и в горы на слабом двигателе малолитражной « Тойоты » не заберёшься. Он отстал, а я уже там, наверху, сильно разозлился. И обнаглел, как обезьяна, сбежавшая на дерево от крокодила... Но я не обезьяна и хотел ему это доказать! И отомстить за такое с нами унизительное обращение... Мы - люди, а не куски жареной говядины на сковородке...
       - Какая жуткая вонь! - Людмила отвернулась от обрыва, брезгливо морщась и зажимая пальцами нос.
       - Горелое мясо, - сказал Анатолий. - Машину нашу жалко. Молодая была, ей бы ещё бегать и бегать. И вещи тоже жалко. Но я не рискнул ничего взять. Кто их знает, может и они теперь тоже - часть его...
       Он с откровенным недоверием глянул на свои шорты и на минимальное Людмилино одеяние.
       - Это к ночи тоже неплохо было бы сменить. Бережёного... А вдруг в них есть зараза…
       - И куда мы теперь?.. - спросила Людмила, переминаясь с ноги на ногу, - босиком ей было колко стоять на острых камнях. - Без машины, без денег, без документов, без одежды...
       - К людям, конечно, - сказал он. - Надо сообщить, кому следует, пусть приедут и разберутся. - Это явно  НЕ  НАША  зверюга...
       Анатолий посмотрел на белёсое небо.
       - А если там есть ещё такие?.. - добавил он. - ПОБЛИЗОСТИ... Тогда будет продолжение спектакля…

       Они выбрались на шоссе и, держась за руки, пошли к ближайшему посёлку. Нервы окончательно отпустили, и Анатолий совсем некстати ощутил изнуряющую усталость. Прошедшая ночь далась ему слишком нелегко, хотелось упасть прямо на дороге и хоть немного отдохнуть.
       Людмила смотрела на него с жалостью.
       - Ну и досталось тебе сегодня... Больше, чем мне... Машину надо, Толик... Попутную.
       - Да что-то не видно их, - он глядел на ленту шоссе, петлявшую между гор. - Спят ещё все, похоже...
       - А вон тоже ночуют « дикари »! - Людмила показала рукой на стоявший возле небольшого озерка тёмный мини-вен. - Правда, я не представляю, как мы всё это будем им объяснять...
       - Этим мы скажем, что нас ночью ограбили. До ближайшей полиции они нас в любом случае довезут. Из инстинкта самосохранения. Если наших грабителей поймают, им спокойнее будет здесь загорать.
       - Только надо как-то поделикатнее подходить, - вслух рассуждала Людмила. - А то люди издали нас испугаются и сбегут. Мы в таком жутком виде, будто нас действительно избили и ограбили...
       Они спустились к озеру, подошли к машине, рядом с которой никого не было, и заглянули в неё...

       …Зажав руками рот, Людмила с трудом удержала в себе рванувшийся из груди крик ужаса.

       …В большом салоне машины лежали четыре совершенно белых, бескровных трупа... Чёрно-красные запекшиеся ранки покрывали их открытые лица и руки, и от них тянулись высохшие кровавые дорожки. Четверо: мужчина, женщина и двое детей - мальчик лет пяти, и девочка лет десяти...
       - Отойди... - тихо попросил Анатолий, успокаивающе взяв жену за вздрагивающие плечи. - Я тут всё сделаю сам... У нас нет другого выхода, Люсенька... И времени, наверное, тоже нет... Я боюсь, как бы наша с тобой ночная драма не оказалась частью всеобщей Трагедии…
       Она послушно отошла и скорчилась над цветущей водой озерка, сотрясаемая приступами рвоты. Ему страшно хотелось подойти к ней, хоть как-то утешить, спрятать её от всего того  СТРАШНОГО, с чем они сегодня столкнулись и ещё могут встретиться... Но у него на это тоже не было времени. Он ощущал это кожей, он чувствовал это всем своим существом...

       Делая четыре передышки, Анатолий вытащил окоченевшие трупы из машины на жёсткую сухую траву, подумав о мертвых, как о живых, которым неудобно лежать на россыпях камней, накрыл всех четверых двумя простынями, придавив их по углам булыжниками, потом поднял передние сиденья, поразмышляв, снял чехлы и положил их рядом с телами погибших. Когда всё было готово, он пошёл к озерку, залез в воду по шею, и стал торопливо тереть ладонями своё тело, точно смывая с него чужую кровь. Людмила стояла на берегу и молча смотрела на мужа.
       - Поехали! – жёстко сказал Анатолий, выходя из воды. Он был почти свеж и странно спокоен.
       Людмила, осторожничая, подошла к чужой машине, пока не решаясь её коснуться.
       - Садись! – твёрдым голосом велел Анатолий. - На переднее сиденье. Дверцу лучше не закрывай, придерживай её рукой. Я не буду разгоняться больше шестидесяти километров в час. Если что, приторможу, а ты прыгай... Я с ним один разберусь... Опыт у меня уже есть...
       Она судорожно кивнула растрёпанной головой и осторожно влезла в салон, машинально схватив рукой ремень безопасности.
       - Ты что?!! – криком одёрнул её Анатолий. - Ни к чему лишнему лучше не прикасайся!!!
       Людмила отрешённо замотала головой, губы её сжались в две тонкие бескровные полоски, а глаза наполнились страданием и слезами.
       Анатолий видел, что жена на грани истерики, но сейчас ничем не мог ей помочь. Он весь ушёл в свою собранную в кулак волю и взведённую до предела интуицию, и сейчас просто не имел права переключаться на что-то другое, не относящееся к  ОСНОВНОМУ... Сначала  ЭТО, а потом…
       Если оно будет, это ПОТОМ…

       Анатолий осторожно завёл, показавшийся после их простенькой « Тойоты » почти беззвучным двигатель, и повёл  УЖЕ  подвластный рулю мини-вен к шоссе, которое было по-прежнему пугающе пустым. Людмила увидела в боковое зеркальце белые пятна простыней на берегу озерка и тут же отвела глаза.
       - « Не  нравится  мне  эта  могильная  тишина  и  пустота  вокруг, - с тревогой подумал Анатолий, глядя на пустынное шоссе слева и справа. -  Ой  как  не  нравится! Кто  бы  только  знал!.. »

       Он выехал на асфальт, набрал обещанные шестьдесят километров в час, и погнал послушную машину на юг.
       В тридцати километрах отсюда, на берегу моря находился мотель...

                Чем  сильнее
                дует  ветер,
                тем  легче
                ориентироваться  флюгеру…