Жизнь продолжается

Посвящаю светлой памяти моей мамы
Варички Чиманян, урожденной Вартановой         

АЛЕКСАНДР ЧЕРКАСОВ



   





Пролог

В полупустом  зале суда стоял негромкий гул. Присутствующие вполголоса обсуждали предстоящее судебное разбирательство - процесс по делу молодого человека. Раздался бесстрастный призыв: 
– Встать, суд идет!
В зал вошли судья и двое его помощников. Слушалось дело Николая Внукова, подозреваемого в организации взрыва в квартире путем  приведения в действие самодельного взрывного устройства, в результате чего погибла  находившаяся в доме женщина.
–  Слово предоставляется государственному обвинителю, - объявил судья.
– Ваша честь, уважаемый суд, – начал прокурор. – Подсудимый Николай Внуков   взорвал входные двери дома Геннадия Семенова, что повлекло за собой гибель человека. Прибывшей на место происшествия оперативной группой в ходе следственно-розыскных работ были обнаружены неопровержимые улики, свидетельствующие о причастности обвиняемого к  преступлению. На месте происшествия сотрудниками полиции обнаружена личная вещь обвиняемого  – его записная книжка с  номерами телефонов. Сам Внуков  не отрицает, что книжка  принадлежит ему. Более того, у него были  причины совершить преступление. На предварительном следствии обвиняемый утверждал, что квартира Семенова на самом деле принадлежит ему. Однако  имеются нотариально подтвержденные документы о принадлежности квартиры  потерпевшему. Мать обвиняемого  подписала дарственную на имя Геннадия Семенова, что косвенно подтверждает наличие у подсудимого  побудительных причин, - им двигала месть. У меня пока все.
 – Слово предоставляется стороне защиты.
 – Уважаемый суд! Аргументы обвинения не выдерживают никакой критики. Дело в том, что мать обвиняемого была больной женщиной,  пациенткой психиатрической клиники. У меня имеется заключение лечащего врача. Болезнь ее носила вялотекущий характер, и  психические отклонения больной особо заметны не были.  Естественно,  больную,  доверчивую женщину не трудно было обмануть. Не кажется ли вам по меньшей мере странным, что мать моего подзащитного вдруг пишет дарственную на имя постороннего человека, когда у нее есть сын, единственный наследник, который проживал в это время по месту учебы в другом городе. Возможно, она и не знала, что за бумаги подписывала. Особо хочу обратить внимание уважаемого суда на тот факт, что  я говорю о матери Николая Внукова в прошедшем времени. Через месяц после подписания этой злосчастной  дарственной она была убита при загадочных обстоятельствах недалеко от своего дома, когда возвращалась из магазина. Что это — фатальное стечение обстоятельств или заказное убийство? Имеется свидетельство о смерти и заключение судебно-медицинской экспертизы, из которого следует, что хозяйка дома  была убита ударом металлического предмета по голове. А записная книжка моего подзащитного была утеряна им по неосторожности. Думаю, господа судьи, доводы обвинения - всего лишь детский лепет, а  жертвами в этом деле являются Николай Внуков и его покойная мать. Я более чем убежден, что мотивы для физического устранения хозяйки дома существовали,  прежде всего, у гражданина Семенова, а теперь он все свои силы направил на то, чтобы усадить за решетку единственного наследника квартиры, Внукова. Обвиняемый не собирался никому мстить. Посмотрите на него. Перед вами интеллигентный  молодой человек, ему двадцать пять лет, он недавно закончил учебу на факультете информатики, приехал в родительский дом к матери, чтобы продолжать жить, начать работать, завести семью; вместо этого  он узнает о гибели своей мамы, а в родных пенатах застает  постороннего человека, нового хозяина. Не трудно представить себе, каким чувством скорби и возмущения объят этот молодой человек.
– Слово предоставляется потерпевшему Геннадию Семенову. Представьтесь, пожалуйста!
– Предприниматель, владею сетью супермаркетов в городе.
- Знакомы ли вы с подсудимым, и как произошла ваша первая встреча?
– Я находился дома, когда раздался звонок.  Открыл дверь и увидел этого человека, который с недоумением посмотрел на меня  и  спросил про хозяйку. « А вы кто будете?»  – задал я встречный вопрос. Он ответил, что  ее сын. Я был удивлен, потому что знал со слов  хозяйки дома, что у нее никого нет. Что же мне было делать? Я сказал, что являюсь владельцем этой квартиры, а прежняя хозяйка умерла. Пришедший поднял шум, набросился на меня с кулаками. Но  у меня в гостях были мои друзья, они нас разняли. Затем этот молодой человек приходил еще раз с участковым инспектором,  я ему показал необходимые документы.  Вроде бы  конфликт замяли. А позже случилось то, что случилось…
– А как вы познакомились с прежней хозяйкой дома?  – спросил адвокат.
– Один из моих супермаркетов расположен недалеко, она часто заходила туда. Продавщица как-то обратила мое внимание на эту женщину и сказала, что она одинокая пенсионерка,  нуждается, и предложила мне оказать ей помощь. Я познакомился с женщиной и стал ей помогать, а месяца через три предложил ей передать квартиру мне, взамен пообещав всячески ее опекать. Она согласилась, и тогда мы все оформили нотариально. Я продолжал помогать во всём. Потом  с ней случилась беда. Мне очень жаль, но что я могу поделать?
- Кем приходилась вам погибшая? – спросил адвокат у потерпевшего.
–- Ваша честь, я протестую,- сказал прокурор.
–- Протест принят.
Вновь обращаясь к Семенову, адвокат спросил:
- А вы, часом, не приложили руку, чтобы ускорить гибель  хозяйки и избавиться от хлопот, ведь вы были самым заинтересованным лицом в этом деле?
Государственный обвинитель вскочил с места:
–  Протестую, порядочность пострадавшего вне сомнения, он достаточно состоятельный человек, успешный бизнесмен и не стал бы рисковать своим положением, чтобы овладеть имуществом  пенсионерки путем физического устранения. Собственность ее и без того на законном основании принадлежит потерпевшему. Такова была воля убитой. Гражданин Семенов не столь простодушный человек, чтобы не понимать, что в случае убийства прежней хозяйки квартиры он первым попадает под подозрение.
– Протест принят, – изрек судья и добавил:  –  Суд удаляется на перерыв.
Спустя некоторое время прения возобновились. Слово было предоставлено обвинению.
– Ваша честь! Все факты указывают на то, что обвиняемый действительно причастен к совершенному преступлению, повлекшему за собой гибель человека. На месте преступления найдена его  записная  книжка, более того, у подсудимого имелся  мотив –  месть. Я прошу суд приговорить гражданина Внукова к двенадцати годам лишения свободы.
В зале  наступило тягостное молчание, затем поднялся гул.
– Тише, пожалуйста. Слово предоставляется защите,  – произнес судья.
– Ваша честь! В речи прокурора не было ни одного убедительного аргумента. Обвинение опирается на личную вещь моего подзащитного, которую он имел несчастье потерять по неосторожности. Семенов задумал этим воспользоваться, чтобы сфабриковать против него обвинение с одной лишь целью  – упрятать нежелательного наследника в тюрьму и избавиться от его претензий. Мой подзащитный, конечно,  глубоко скорбит по убитой матери. Но дело в том, что он и не думал никому мстить. Николай Внуков защищал свои права цивилизованными способами, которые, к сожалению, не дали никаких результатов в наш цивилизованный век. Ему просто не удалось достучаться до сознания чиновников. А ведь мой подзащитный обошел многих из них, томился в очередях у   кабинетов  различной иерархии, но везде сталкивался с глухой, непрошибаемой стеной, с равнодушием. Уважаемый суд!  Постулаты общечеловеческой морали призывают каждого из нас не быть безразличными к чужой беде, однако, когда у человека появляются проблемы и он взывает о помощи, то чаще всего ему приходится сталкиваться с равнодушием. Общество оказывается безучастным к его беде и, таким образом, само попирает свои постулаты, оставляет человека один на один с его бедой. Но когда нужно судить личность или осуждать ее, вот тогда общество проявляет необычайную активность, рвение, забывая, что оно само спровоцировало человека и довело его до своего суда. Как же объяснить этот феномен? А очень просто: ведь осуждать легче, чем помогать. С подобными двойными стандартами может столкнуться каждый из нас. Эти стандарты пагубны, господа! К сожалению, в нашем обществе, где все решает толстый кошелек, законным, цивилизованным способом добиться  защиты своих прав - задача нелегкая и почти  невыполнимая для рядового человека. Законы создаются людьми, но почему-то эти законы часто не стыкуются с общечеловеческой моралью, идут в разрез с представлениями людей о справедливости. Ваша честь! Моя речь не означает, что я признаю вину своего подзащитного, наоборот, я апеллирую к вам и прошу учесть озвученные нестыковки, противоречия, не допустить  торжества несправедливости и наказания непричастного. Николай Внуков невиновен. Он только вступил во взрослую жизнь, и какой она будет,  во многом зависит от вашего решения. Спасибо.
– Подсудимый, вы имеете право на последнее слово.
– Ваша честь! Я не виноват,  не причастен к делу, по которому прохожу. Я потерял свою  маму, свой дом. Мне больше нечего терять, кроме свободы,  решать вам.  Прошу вас  не осуждать меня за чужие грехи.
– Суд удаляется на совещание.
Через час суд возобновился,  зачитали приговор:
– Улики свидетельствуют против подсудимого. В связи с этим суд постановил: признать  Николая Внукова виновным и назначить ему наказание в виде лишения свободы сроком на десять лет. Приговор может быть обжалован в течение десяти дней в вышестоящей инстанции. На этом судебное заседание объявляется закрытым.
Николаю показалось, что его жизнь погрузилась во мрак. Никого из близких.  Один на один с жестокой реальностью. Впереди томительные годы заключения и борьбы за выживание в условиях сурового и монотонного тюремного быта, там, где никто никому не посочувствует. Но жизнь продолжается, и опускать руки нельзя хотя бы потому, чтоб не пропасть, не исчезнуть бесследно…
Прошло восемь лет. По  амнистии многие заключенные были выпущены на волю. Среди них уже тридцатитрехлетний Николай Внуков. За прошедшие годы многое изменилось, мир стал другим.

I

В небольшом провинциальном городе на берегу моря  в одном из старинных особняков, склонившись над столом, быстро водил пером шестидесятилетний Федор Самарин  – известный писатель. Он завершал главный труд своей жизни  – роман, над которым работал уже десять лет. Мысли легко и свободно осеняли его и тут же ложились на бумагу.  Увлеченный своим  делом, он даже не заметил, что в комнате, невзирая на полуденный час, воцарился полумрак. Вдруг сверкнула молния, громыхнул ужасной силы гром, вернув писателя из мира фантазии к действительности. Он резко вскочил с места и кинулся к окну: над городом нависли тяжелые тучи, пришедшие со стороны моря. Вокруг все погрузилось в сумрак, надвигалась гроза. Самарин включил свет, прикурил сигарету и принялся готовить себе кофе. Но тут гром    загремел с большей силой, казалось, обрушились небеса. У Федора дрогнуло сердце. Где-то вблизи завыла собака, точнее, это скулил щенок. Затем обрушился летний ливень. Небеса по-прежнему сотрясались от грома,  Щенок с каждой минутой скулил  более жалобно.  Все наводило на писателя хандру. Федор попытался укрыться, спрятав  голову под подушку. Но всепроникающий вой и шум дождя не давали  покоя, казалось, преследовали Федора и повергли его в депрессию. Не находя в себе сил терпеть, он вскочил, схватил в прихожей куртку и вышел из дома. Гроза достигла своего апогея. Писатель направился в сторону, откуда доносился умоляющий вой. Завернув за угол,  он увидел озябшего щенка. Тот дрожал  на  островке сухого, благодаря небольшому навесу, асфальта.  Федор подхватил щенка и, укрывая его  курткой, торопливо зашагал домой.
- Что, брат,- шептал он собаке,- трудно быть сиротой? Никто не приласкает и доброго слова не скажет. Проголодался, небось.
 Он  опустил  щенка на пол и пошел поискать что-нибудь из еды.  Удалось найти немного  колбасы. Он нарезал ее на мелкие кусочки и положил в пластиковую коробку. Собачка сунула мордочку в коробку и стала есть. Остаток   Федор положил на ломоть несвежего хлеба  и съел сам.
- Ну что, маленький,- обратился он к щенку,- закусили, а теперь пора и запить.
Самарин достал из холодильника молоко, налил себе и собаке. Щенок розовым язычком стал лакать молоко, нервно подергиваясь от холодного питья.
Федор все еще чувствовал голод. Он решил отправиться в магазин.  Попытался нащупать в карманах хоть какие-нибудь деньги, но тщетно…Вспомнил про соседа, который накануне просил его написать сочинение для сына. Небольшие деньги за услугу  сейчас пришлись бы весьма кстати. Он позвонил:
- Привет, Игнат, сын твой  еще не выполнил  задание? Давай-ка, занеси, потом у меня не будет времени.
Федор, конечно, говорил неправду, времени у него было много, просто ему срочно нужны были деньги.
- Сейчас приду, Василич!-  Через десять минут он объявился с  двенадцатилетним мальчиком, прихватив с собой учебник по литературе, а еще пиво в двухлитровой пластиковой бутылке  и сосиски. Федор был в восторге. Сосиски поставил  варить, Василич достал два бокала, наполнил их пивом, и оба соседа выпили содержимое.
- Хорошо,- сказал Федор. - А ну-ка, дай книжку! Что писать-то? Ты присмотри за сосисками, а я сейчас, через десять минут будет сочинение.
 Федор ушел в соседнюю комнату, Игнат заметил, что сын его забавляется со щенком. Вскоре еда была готова. Не замедлило подоспеть и  сочинение.
-  Возьми, Игнат. Пятерка сыну обеспечена. Только пусть перепишет своим почерком.
- И как это тебе удается, Федор, писать так быстро и на отлично?
-В школьные годы писать не любил, а учительницу по литературе готов был задушить.
- Это почему же?
- Она без конца ругалась со мной за невыполнение  заданий и ставила в лучшем случае  тройку. Пыталась вправить мне мозги, постукивая моей же тетрадкой   по этой вот гениальной голове.
- Ну и как, удалось ей?
- Не думаю. Я по сей день под прицелом критиков. Каждый лезет со своими претензиями. Одни упрекают за то, что мои книги не интеллектуальны, другие утверждают, что не достаточно художественны, третьи критикуют за банальность. Ну, в общем  каждый несет свое, потому что  видит по-своему. Сам понимаешь, критика это целая эклектика мнений.
- Да, это так, -  проговорил Игнат, будто  понимал толк в литературе.
- Ты знаешь, сам я не очень большой сторонник интеллектуальных текстов, в которых интеллект довлеет над художественностью. Для многих современных авторов творческим приоритетом остается интеллектуальность произведения,  они передают глубокие мысли  в такой форме, что в конечном итоге снижается уровень изобразительной ценности их детища и читаешь одни лишь мысли. В погоне за оригинальностью они порой доходят до абсурда, ради самоутверждения создают лишь иллюзию интеллектуальности, искусственно усложняя текст, глубина которого на самом деле заложена не в самой мысли,  а в применении  лексических средств в контексте. У меня возникает ощущение, что эти люди практикуются в использовании слов.  Сплошная  претензия на элитарность,  высоколобость, на самом деле только и думают, как  прыгнуть выше своего лба.  Мне кажется, что произведения подобных авторов нередко вычурны и не самодостаточны. Я же не хочу находиться на поводу у сложившейся  конъюнктуры. Если мода заложена не мной, значит, это не мода.
 - Ну, ты сказал, Василич, видать, озлоблен  на конъюнктурщиков и конформистов.
 -  Это ты правильно заметил. Давай-ка лучше закусим.
 -  В самую пору!  Откуда  у тебя этот щенок взялся?
 - Да вот, бедолага мок под дождем, жалобно пищал. Думал, заберу и пригрею. Теперь, видишь,  член семьи!
 - И как назвал?
 - Еще подумаю, не к спеху.
Соседи выпили, закусили,  на душе полегчало,  и солнце выглянуло, ливень унялся.
 - Ну ладно, Василич, пойдем мы, спасибо. Вот денег немного. А где твой внук?
 - Да, наверно, по девкам мотается.
 

II

Федор жил с внуком  двадцати четырех лет. Воспитывал его с  пятнадцати лет,  с тех пор, когда родители мальчика - дочь Федора с мужем, погибли в автокатастрофе.
 Щелкнула входная дверь, - это пришел внук.
- Саша, где тебя носило в такую грозу?
- У девушки был,  у нее компания собралась, неплохо провели время.
- Ты только и думаешь, как провести время,  подумал бы лучше, как заработать.
- А ты найди мне заказчиков на  компьютерную программу, и деньги будут. А как  книга, дед, завершил  ее?
- Завершил, - ответил дед. - Ты, кстати, помоги мне набрать ее  и распечатать.
- Дед, ты же знаешь,  я скоростным набором не занимаюсь. Более сложную задачу  решил бы.
- Ты уж как-нибудь постарайся. Для нас с тобой это очень важно. Если я что-нибудь понимаю в литературе, то уверен, что моя книга может иметь  коммерческий успех. Придумай что-нибудь. Дед не так часто докучает тебе своими просьбами.
- А сколько страниц-то? – закусывая сосиской, спросил внук.
- В наборе страниц пятьсот.
- Ну ты даешь, Василич. Кто же наберет такой объем бесплатно.
- Я с пенсии заплачу, а ты что-нибудь придумай, постарайся договориться.
- Хорошо,  позвоню  своей приятельнице, попрошу ее. Дед,  соседа напротив давно не видел?
- Да  несколько дней. Странный какой-то. Живет здесь уже полгода, никогда на  лице не видел улыбки. Всегда угрюмый, молчаливый, хорошо,  хоть здоровается. Видать, ушлый человек, он здесь квартиру снимает.
Наутро Саша  с рукописью деда  отправился к приятельнице.
- Привет, Люда! Что, будешь держать меня на пороге?
- Да  входи уж.
-  У меня к тебе дело.
- Еще бы! Ради меня самой, конечно,   не пришел бы.
- Ты на меня обижена, Людка?
- А что толку-то? Обещал вчера, что  пойдем на ночную дискотеку.
- Извини, больше не буду таким беспечным к своим обещаниям.
- Посмотрим, посмотрим. А  что за дело? – спросила девушка.
- Видишь рукопись деда, его новая  книга. Нужен электронный вариант текста, выручи.
- Сколько страниц?
- Много. Но я  сделаю тебе подарок.
- Как два месяца назад? Обещал подарить  нарциссы и что?
- Ну  прости, это было давно и неправда. Не будь злопамятной. Янтарные бусы подарю.
- В подарках не нуждаюсь, - обиженно сказала девушка, - но у тебя из принципа возьму.
- Вот и отлично!
-  Давай рукопись.
Через несколько дней Люда позвонила  и взволнованно стала говорить:
-  Ты хоть сам читал, что принес мне?
- Нет, -  в недоумении отозвался  Саша.
- Знаешь, что это? Не побоюсь этого слова, шедевр!
- Ты что, Людка,  перегрелась?  Остынь. Что там такого?
- Ладно, сам поймешь. Приезжай, заберёшь дискету и рукопись. Купи по пути  принтерной бумаги, у меня не хватает, чтобы распечатать набранный текст.
Саша принес деду его книгу. Фёдор  скопировал  и передал своему собрату по перу на рецензию. Коллега прочел и спешно явился к Федору.
- Василич, ты гений! Книга удалась на славу. Поздравляю тебя! Ты можешь стать обладателем крупного гонорара.
- Ты всерьез?
- Ну, да…
-Ладно тебе, ценность книги измеряется не размером гонорара.
- И все-таки, Василич, это пустая риторика, не создавай фикцию. За произведение, имеющее низкую художественную ценность, никто и ломаного гроша не выложит.
- Что же получается, что вся наша классика не имеет никакой художественной ценности? Посмотри сам, у букинистов шедевры Пушкина, Достоевского, Толстого, Бунина, многих других просто не востребованы, продаются за копейки! Бери - не хочу!
- Это потому, что их книги имеются у всех читающих людей,  их охотно читали все, кто любит читать. Они издавались большими тиражами. Но  авторы ведь за свои творения  гонорары получали.
- Ну ладно, ты, как всегда, прав.
- Тебе нужно найти хорошего издателя, - предложил коллега.
- Постараюсь, - ответил Федор,  и друзья попрощались.

III

- Саша, - обратился Федор к внуку, - вот тебе пятьсот рублей, купи для своей пасии подарок.
- Дед, на такие деньги  приличного ничего не купишь, я ей обещал бусы янтарные.
- Будут янтарные, будут, Саша! Пока  передай ей мои извинения и скажи, что я у нее в долгу. Сегодня вечером пригласи девушку к нам.
- А зачем, дед?
- Посидим немного за сладким.
- Что, деньги появились?
- Пенсию получил.
Саша отправился к Люде с нарциссами и коробкой конфет.
- Неужто ты?!
- Не узнала?
- Узнать-то узнала, удивляюсь, что ты с цветами,   думаю, не твой ли двойник пожаловал. Проходи. Сейчас кофе приготовлю.
- Приходи сегодня вечером к нам. Дед приглашает.
- Вот как!  Хорошо...
Вечером  Саша с приятельницей направлялись к нему домой. В полутемной длинной арке к ним подошли трое молодых людей:
- Эй, мужик, деньжат не найдется? – спросил один.
- Нет, ребята! И сам   не раздаю денег кому попало.
- Это мы-то «кому попало»? – и набросились на Сашу, стали избивать. Люда закричала:
- Оставьте его, негодяи! Отстаньте!- закричала Люда
Откуда ни возьмись  в арке мелькнула чья-то тень.
- Эй, хлопцы, может, хватит?
- Тебе чего, мужик?
- Оставьте парня!
- А ну, пошел отсюда! –  двинулся один  на тень с ножом.
  Тень ловко схватила руку с ножом и двинула противника кулаком. Ухватив другого  за ворот, швырнула к стене. Тот ударился головой и упал на землю.
- Тебе  того же? – спросила тень у третьего. - А ну, дуй отсюда! - и дала ему подзатыльник
Саша лежал на асфальте вырубленный. Люда плакала, приводя его в чувство. Когда Саша пришел в себя, мужчина спросил:
- Идти можешь?
Саша кивнул, узнав своего загадочного соседа.
- Давай  помогу, - повел он с Людой  его домой.
Дед Федор пришел в ужас, увидев внука в таком виде. Он в тревоге спросил, что же такое случилось. Перепуганная Люда рассказывала  о происшедшем, вытирая растекающуюся от слез тушь.
- Спасибо, молодой человек. Присаживайтесь,  поужинаем.- Федор Васильевич! – протянул дед руку пришельцу.
- Очень рад, - вполголоса сказал гость, - Николай Внуков.
- Вот и познакомились. Садитесь, я сейчас.
Федор накрыл на стол, все дружно расселись. Завязалась беседа. Мрачное настроение  как рукой сняло.   Николай  был неулыбчив,  мало говорил, чем еще больше пробуждал  неподдельный интерес к себе. Его лицо, обрамленное короткой бородкой,   располагало. Самарин  пытался понять, что он за человек.   
- Где вы, Коля,  раньше жили? – спросил Федор.
- В другом городе.
- А в наш каким ветром?
- Ветром обстоятельств, Федор Васильевич, желанием начать новую жизнь.
- Называйте меня просто Василичем, это просьба.
- Да и вы обращайтесь ко мне на «ты», я человек простой.
Василич задумался над последними словами гостя, понимая, что простота его только кажущаяся.
- А родители где?
- Нет их, – в голосе гостя проступила горечь.
- Вот как. А здесь кто есть?
- Друг. У него катер на лодочной станции. Там и подрабатываю.
- Понятно. Ну, что ж, за знакомство, - предложил тост Василич.
Засиделись допоздна. Саша взялся проводить Люду. Николай предложил подвезти девушку на такси и поехал вместе с ними.

IV

 Поутру Николай пешком отправился на лодочную станцию, которая находилась в пятнадцати минутах ходьбы. В каюте катера его друг Антон сидел с односельчанином, здоровенным детиной с мощной грудью и крепкими руками,  приехавшим в поисках лучшей доли.
 - Слушай, Петро, как насчет выпить - закусить, будешь? – спросил Антон.
 - Ты бы еще  помедлил с предложением, к чему такая «спешка», -   огрубевшим голосом ответил Петр.
Антон достал  закуски в затейливых упаковках, непривычных для глаз Петра,  литровую бутылку импортной водки,  разлил  по рюмкам.
 - Ну что, Петр, за встречу!
 - За встречу, - Мгновенно проглотил Петр содержимое маленькой рюмки, для которого доминирующая важность водки была значимее самой встречи. Он вытянул из баночки сочный малосольный огурец и, смачно откусив крепкими зубами, с аппетитом заработал челюстями.
- Хорошо живешь, Антон! Еще по одной?
- Петя, если мы будем двигаться такими темпами, то скоро о деле говорить не сможем. Да и нельзя быть с утра пьяным.
- Шутишь, земляк, такими аптечными дозами меня с ног не скосить, да и с толку не сбить. В селе с ребятами глушили один самогон,  бражничали и куражились по-полной,  часто без всякой закуски, а потом не знали, куда девать  силищу богатырскую, вот и срывались друг на друге, устраивали пьяные оргии, мордобой. Ну, ты давай, наливай.
- А как же пьянка без закуски-то, это все равно, что секс без оргазма.
- Вообще-то, оргазм дело ответственное, Антоша, к нему нужно подходить с умом. 
 Антон не мог удержаться от  смеха.
- Зачем тут нужен ум, Петя, для чего тут нужна ответственность?
- Нужна, земляк, нужна. Если бы люди относились с ответственностью к этому делу, то не было бы сиротских домов, а дети росли бы у родителей, в семье. Дальше - больше: если есть жертвы абортов, то есть и жертвы оргазмов, и этими жертвами являются дети-сироты, ведь  они появились на свет не по своей воле.
- Да, Петя, масштабно мыслишь,- полушутя ответил Антон,- есть над чем подумать…
- Ты думай, Антоша, думай, а я пока выпью. Да и закуска у тебя отменная, так что удовольствия - полные штаны.  Ну-ка ответь мне, что сохраняет свой градус при любой температуре?
- Русская водка, наверное,- не растерялся Антон.
- То-то. Соображаешь.
 Когда пили по второй, подоспел Николай. Антон  поднялся на палубу. Петр, не теряя времени,  суетливо озирался по сторонам, искал посуду побольше, увидел  небольшую вазочку с цветами, он вынул букет, вылил воду из вазы,  наполнил ее до краев водкой и    парой глотков опрокинул  содержимое  в свои неуёмные недра. Через несколько мгновений почувствовал, как вожделенная истома  растекается по всем жилам, ублажая  и согревая его широкую душу. Вошли Николай с Антоном.  Антон заметил, что бутылка почти наполовину пуста, и подумал: «Когда ж ты успел, опозорить меня хочет». Но Петр, закусывая хлебом с ветчиной, держался, как ни в чем не бывало, будто  врос корнями в стул.
- Ну, Петр,  как   жил все эти годы? – счел необходимым полюбопытствовать Антон.
- Спрашиваешь  тоже. «Исчезли юные забавы, как сон, как утренний туман…»
- Не женился?
- Хотел, но не вышло.
- Это как же?
- Полюбил красавицу, она собиралась поступать в институт, вот и я  туда же. Да только  с третьего курса выгнали.
- Почему?
- Да застал свою зазнобу с профессором, тут кровь хлынула в голову, не смог совладать   собой,  в бешенстве  набросился, избил его. Хорошо,  подошли вовремя люди, не то просто забил бы  до смерти. Через неделю  освободил койку в общежитии и оказался на улице. Что было делать? Вернулся в село, с тех пор и запил…
- Да, Петя, слишком простая и невеселая получается у тебя биография. Но можно начать  с чистого листа. Главное, брось пить.
 - Ладно, Антоша, скажешь  тоже. Лучше  работу найди мне. Алкоголизм хоть и называют тяжким и изнурительным трудом, но, как известно, «труд облагораживает человека».
 -  Ты, конечно, человек  с юмором, но если будешь пить, я тебе ничем помочь не смогу. Мне нужен трезвый человек, способный делать дело в любую минуту.
 - Не пугай. На работе я всегда трезвый и хватку имею.
Николай за все время беседы  не проронил ни слова.
 -  Коль, может, сходим на пляж, все  равно нет клиентов, - предложил Антон.
 - Давай.
 - Братцы, так это же здорово, - восхитился Петр. – Вы всегда так быстро договариваетесь?
 - Проблем  еще не было, - сказал Коля.
 - А здесь есть возможность «цигель, цигель, ай люлю».
Вмешался Антон:
 - «Облико морале», Петя!
 - Да ну тебя! Сегодня мораль не в моде, она архаична.  И вообще, ребята, скажу  прямо и честно: пусть лучше пострадает мое целомудрие, чем  моя страсть. Главное, что мои желания никому не мешают жить.
 - Какая патетика! - воскликнул Антон. - Что касается твоего целомудрия, Петя, я вижу, что этим комплексом  не страдаешь. А как же жертвы оргазмов, старина?
- Своего я не оставлю сиротой.
 - Кто знает, может, ты и прав, Петр, - ответил Коля, - зачем приносить себя в жертву отработанной морали и находиться под ее гнетом, ради чего? Мы люди свободные, европейцы, в конце концов, сами разберемся, что делать. Что скажешь, Антон?
 - Это вы вдвоем люди свободные, а мне как быть, идти «налево», что ли?
Тут заговорил Петр:
- Антоша, да будь ты мужиком! Напомнить фрагмент из фильма?
 - Это какой фрагмент?

- Петр хочет сказать, - вмешался Николай,- что «нет такого женатого мужчины, который хоть на день не пожелал бы побыть холостяком».
- Это точно. Черт с вами, пошли!
- А если ты, Петя,  не понравишься девушкам?
- Это я-то, что ли? Ты, Антоша, видать, забыл, с кем имеешь дело. Ради такого мужика, как я, девки ногти грызут.
- Уж слишком ты уверен в своей неотразимости. Ну а все-таки? - не унимался Антон.
-Видать, смеешься, Антоша надо мной. А вообще пусть лучше над нами смеются, чем плачут.
 Петру решил помочь  Николай:
-  Кто-то хорошо сказал: «Искусство нравиться - это умение обманывать».  Пусти, Петя, в ход главное оружие мужчины. Подумай, чем можешь бахвалиться перед женщиной.
- А зачем мне бахвалиться? Нравиться путем обмана стремятся те, кто не может понравиться своим естеством. Я же мужчина с такой харизмой...
- Ну, Петя, уважаю, - ответил Коля.
 Давно не видевший моря Петр в полуденную жару с самозабвением  наслаждался его прохладой. Наконец, остудив пыл, улегся на песке с друзьями.
 Вечер провели в баре с девушками, а потом разошлись…
Антон, живший с женой, предложил Петру временно ночевать в  каюте его катера, пока он не сможет снимать жилье. Сам же отправился в другое место.

V

 У Федора Самарина  в гостях сидел его друг и собрат по перу Арсений. Прочитав новое произведение, он навестил коллегу с поздравлениями и восторженными откликами. Был вечер. Сидели за чашкой чая и угощались пирогами.
- Василич, слишком светлые личности герои твоего романа, - делился Арсений своими соображениями.- Пройдя через немалые страдания, они научились быть стойкими и непреклонными. У них  парадоксальная философия жизни. Твой главный герой несет в себе добро, любовь и в своей борьбе против зла не очень разборчив в средствах, противопоставляет злу зло и, противодействуя ему, идет вопреки всем моральным догмам. Это не по-христиански…
Василич перебил друга:
 - Арсений! О какой морали ведешь речь. Клин клином вышибают. Назови хоть одну  заповедь, которая не нарушалась бы. Неужели ты не понял, что нельзя  посадить жизнь в рамки  архаичной  морали, она просто не вмещается ни в какие выдуманные людьми  рамки и условности, которые давно перестали отвечать требованиям времени. Я не приемлю моральные императивы, Арсений, ты не забывай, что защищать постулаты, общепринятую точку зрения очень просто, для этого не нужно обладать большим умом. Вот нешаблонная, индивидуальная мировоззренческая позиция дело другое, отстаивать её гораздо сложнее. В этом случае тебя, скорей всего не поймут. Мне просто становится не по себе при слове «мораль», и чаще всего ее переступают те, кто много за неё ратует. Мораль изжила себя. Я заметил, что между моралью и свободой личности больше нестыковок, противоречий, нежели единства.    Сегодня  идет медленный процесс переоценки морали и других устоявшихся ценностей…
 - Ну почему же, - попытался возразить Арсений, - когда я ехал к тебе  на транспорте, один молодой человек вежливо уступил мне место, и мне было приятно.
 - Это тебе было приятно, а ты спросил у  молодого  человека, ему приятно было? Надеюсь ты понимаешь, что он  сделал это вовсе не потому, что того требовали его собственные убеждения,  а, скорей всего, потому, что твоё присутствие поставило его в неловкое положение.  Он был вынужден уступить тебе место, ведь ты стоял у него над душой, а коллективная мораль, в таких случаях, на твоей стороне.  Скажи-ка,  если на его месте окажется уставший молодой человек, которому еще долго ехать, и тут  поднимается пожилой дядя вроде нас с тобой или того хуже,  молодой пассажир  должен уступить нам место с ущербом для себя? В эту минуту  этот человек оказывается под моральным давлением, он встает за спасибо, ты садишься, и далее он продолжает изнурительный  путь. Слушай, Арсений, а нужны мы с тобой ему? Мы сойдем, наши пути разойдутся, и никогда больше не увидимся. А если мы не можем ехать стоя, то на что же рассчитываем, когда входим в автобус? Арсений, я думаю, нам никто не обязан уступать. Или другой пример: у меня в кармане завалялись какие-то копейки, или я просто занимаю у знакомого мелочь, чтобы поехать куда-нибудь по делу. Тут в транспорте встречается другой знакомый, а мне уже нужно сходить. Как  мне быть, за себя рассчитаться, чтоб на обратную дорогу хватило, или заплатить за знакомого тоже? Тогда обратный путь придется проделать пешком. Если же я не заплачу за знакомого, то он может понять это по-своему, не в мою пользу, я же окажусь в неудобном положении. Дружище, традиционная мораль для плебейского сознания. А у тебя, как мне кажется, потребительское отношение к этой плебейской культуре, она тебя интересует настолько, насколько может служить тебе. Но и это неплохо – вполне здоровый прагматизм. – завершил  свой патетический монолог Фёдор.
- А ты, Василич,  не только сноб. Со своими убеждениями дошёл до глубокого индивидуализма, почти маргинал.
- Может быть, Арсений, это и так, но снобизм - не такой уж большой порок. А маргинал я только для традиционно думающих людей, лишённых способности проникнуть в суть общепринятых понятий и взглянуть на них под другим углом зрения.
Позвонили в дверь. Федор отпер. На пороге стояли Николай с Сашей, они встретились во дворе.
- Входите, молодежь, может, и ваше мнение понадобится. Мы тут с другом дискуссию затеяли. Как ты думаешь, Коля, что должно быть первичным для человека – мораль или его свободная воля, право человека самому решать, как быть?
 - Думаю, приоритетной должна быть  все-таки свобода воли. Разве нормально, когда в некоторых восточных странах свобода воли просто под запретом. Если там человек что-то сделал не по традициям, вопреки морали, по велению сердца, его, в некоторых случаях, по требованию тех же традиций,  могут просто  забить камнями до смерти. И то, что для нас является  варварством, их правила жизни, традиции  вполне допускают такое. Ни один нормальный человек не согласится пожертвовать волей ради морали, которая  в своем проявлении часто аномальна, нелогична. Человек же зрелый, сформировавшийся как личность, сам должен решать, прислушиваясь к голосу разума, совести, что ему делать в той или иной ситуации...  Но, если это человек продвинутый, переступивший за рамки массового сознания. А вот для большинства такое невозможно. Люди, объединённые общими представлениями, коллективным мышлением, я имею ввиду  толпу, не могут обходиться без чётких ориентиров, шаблонов,  говоря иначе, без поводыря... Им нужны постулаты, авторитеты...
 - Правильно, Коля, молодец! И я так думаю!
Арсений начал:
- Краткость – сестра таланта, друзья мои. Вы могли бы избегать тирад.
- Стоп, стоп, Арсений! Что касается этого расхожего афоризма, я позволю себе усомниться, - возразил Федор, - если краткость – сестра таланта, тогда как ты объяснишь тот феномен, что короли прозы Федор Михайлович и Лев Николаевич так многословны? Нужно полагать, что многословие – брат и сестра гениальности.
 - Да не занимайся ты казуистикой, Федор, - ответил Арсений.
 - Здесь нет никакой казуистики,  все вполне рационально.
 Николай заговорил:
- Вы знаете, дорогие отцы, однажды  я смотрел телепередачу о девушке из закавказской страны. Она работала в Европе фотомоделью, а гостями в студии были ее соотечественники. Они критиковали девушку за то, что образ жизни, который она ведет, не соответствует национальному духу. У меня сложилось впечатление, что фотомодель упрекали за то, что она ведет современный образ жизни, который, по мнению гостей студии, противоречит традициям родины. Ее как бы призывали отказаться от цивилизации и возвратиться в лоно провинциализма, национальной культуры, подчиниться унифицированному коллективному сознанию. Получается, что традиции отказывают человеку в праве на индивидуальность, не - смотря на существующее общеизвестное мнение, что все люди разные... А одна женщина в студии утверждала, что фотографии девушки нанесли ей моральный ущерб. Хотелось спросить у этой женщины, а почему она продолжала смотреть эти снимки и будоражить своё воображение, почему  не отложила журнал? Я недоумевал, как могли фотографии очаровательной модели нанести кому-нибудь моральный ущерб?  Ответ был на поверхности: «пострадавшая» женщина  была неуклюжим, негабаритным существом,  и,  глядя на неотразимый стан фотомодели, лишь  острее ощущала свое несовершенство, неуклюжесть, провинциализм,  поэтому,  отягощённая чувством зависти, призывала девушку отказаться от своего стиля жизни и войти в русло национальных традиций, которые, кстати сказать, отводят восточной женщине  единственную роль – роль домохозяйки. А  мы ещё боремся за гендерное равенство. Вывод у меня такой: если мораль попирает волю, то человек  вправе попирать такую мораль... У меня имеется вопрос, только не знаю, кому его адресовать: почему традиции, как правило, зарождающиеся в провинциальной, деревенской среде, опирающиеся на культуре средневекового, сельского  быта,  занимают умы миллионов, превращаются в фольклор, в общенациональную культуру?..
 - Дальше – больше, Коленька, - подхватил Самарин, - многие жители восточных стран, в частности, выходцы с Кавказа у себя на родине чтят традиции, мораль, уважают женщин, стариков, детей, живут в покорности. Многие из них являются незримой частью серой массы, ничем не приметными обывателями. Они формируются в патриархальной атмосфере застойного  быта, их воля в некотором смысле подавлена традиционными жизненными условностями и прочими вето. Но когда кавказцы оказываются за пределами своей исторической родины, попадают в более прогрессивное,   общество, не обремененное моральным диктатом и строгими нравами, начинают вести себя нагло, фривольно и бесцеремонно. Но почему? Ведь такое никак не стыкуется с их строгими национальными нравами?.. Может быть, они попросту забывают про свои самобытные традиции, которые учат их послушанию, уважению?.. Думаю, что, выбравшись из-под прессинга морального табу, неконкурентной,  национальной  застойной среды, налагающей поведенческие ограничения, и попадая в более свободное, светское общество с общечеловеческой системой ценностей, дающей простор для свободы, эти люди начинают сознавать свою провинциальность, испытывают дефицит самодостаточности, их охватывает комплекс неполноценности. В результате у них возникает необузданное стремление к самоутверждению, пробуждается  дух конкуренции, соперничества, естественного для человека с южным темпераментом. В попытке обратить на себя внимание они прибегают к весьма сомнительным способам самоутверждения – грубости, хамству, общаются на  криминальном языке, выдают себя за крутых и блатных.  У нас в России кавказцы считают себя умнее всех, используя свои предпринимательские, торгашеские способности, делают себе состояние, у них появляются амбиции барина, а к нам порой относятся с неуважением. Наверное, более приемлемые способы выражения своего «я» у рядового кавказского обывателя отсутствуют. Такой у них менталитет. У себя на родине они   так не повели бы  себя, их быстро посадили бы на место...Вообще, мне кажется, что ценность культуры заключается не в её стародавности, в многовековом существовании, а в её конвертируемости…
 - Конечно, все это склоняет к размышлениям, - сказал Коля, - но от  повседневных забот никуда не денешься. Саша, не забудь, утром надо быть на лодочной станции, там для тебя есть работа.


VI

Утром Коля и Саша  отправились на станцию вместе. Антон и Петр уже суетились на палубе катера.
 - Антон, куда сегодня собираешься? – спросил Николай.
 - Тут предприниматель  объявился, Яков Иванович, за хорошую плату предложил съездить в соседний порт,  погрузить на катер крупную партию бананов и пива и доставить товар сюда. Погрузка и разгрузка нашими силами.
- Сколько это займет  времени? – спросил Коля.
- Учитывая ходовые параметры нашего судна,  часа три в одном направлении и еще часа два на погрузку.
- Сколько платят?
- Три с половиной тысячи зеленых.
- Круто, - заметил Коля, - слышишь, дружище, я с вами поехать не смогу, дела тут у меня появились. Антон, мне понадобится твоя машина. Одолжишь?
 - Да, Коля! Неожиданное ты принял  решение. А ведь  твоя помощь была бы к месту.
 - Не обижайся, с вами поедет вот этот молодой человек - Саша. Постарайся не обидеть его, заплати по-человечески.
 - Ну ладно. Вот тебе ключи от машины. Думаю,  часов в шесть вечера мы будем здесь. Во всяком случае,  связь у нас есть, созвонимся по мобильному.
 - Спасибо, Антоша, до встречи. Не забудь - плату вперед.
 - Само собой.
Подъехал джип, из него вышли два здоровенных мужика и поднялись на катер.
 - А где Яков Иванович? – спросил Антон.
- Он не поедет, - ответил один из них, - вместо него поедем мы. А босс будет здесь к нашему прибытию.
Вмешался Петр:
- Мужики, мы договаривались, что будет предоплата. Мало ли что у вас на уме.
- Не доверяешь? Вот здесь одна штука, - детина передал деньги, - остальные получите после доставки. Яков Иванович приглашает вас в свой загородный дом, чтобы отметить  сделку.
 - Передайте Якову Ивановичу, - сказал Петр, - что я пью только русскую водку.
 - Ему это по барабану, у него всякая найдется, - последовал ответ.
Здоровяки не произвели на Николая положительного впечатления. Какая-то тень сомнения вкралась в душу. Коля дождался, пока катер с его друзьями отчалил от берега, и потом тронулся сам. Однако  не сразу поехал по своим делам,  решил отправиться за джипом, водитель которого погнал автомобиль в том же загородном направлении, куда собирался и он.  Джип остановился в нескольких километрах от города, в дачном местечке, у шикарного особняка. Увидев это, Николай отправился дальше. Ему предстояло преодолеть еще пятьдесят километров. Он спешил к  дяде – брату своей несчастной матери. Дядя жил в деревне с женой и двумя детьми. Коля в последний раз  видел их десять лет назад. Он помнил свою кузину Катю четырнадцатилетней девчонкой. Брат был старше её на три года.  Ближе  к деревне учащенней забилось сердце. «Интересно, как сейчас выглядит дядя, наверно, поседел, а ребята уже взрослые. Узнаю ли я их, и как они примут меня?» 
Поднялся ветер, зашумел в деревьях, стоявших вдоль дороги. Вот наконец-то, знакомое пшеничное поле, а вдали - милые сердцу крыши домов. Все как прежде. Николай остановил машину у края поля, вышел из нее, снял темные очки,  полюбоваться видами природы, не обращая внимания на ветер. Где-то далеко пшеничное царство граничило с сосновым бором, который стоял сплошной зеленой стеной. Дышалось легко и свободно. Временами ветер завывал  вдали и с неистовой силой бросался на отдельные участки поля,  своим безудержным дыханием сгибал до земли тонкие стебли пшеницы, а потом, как бы подпрыгивая, с бешеной скоростью проносился над полем, покрывая его рябью.
 Николай поехал дальше.  Теперь он едет на малой скорости по узким улицам деревни и, наконец-то, остановил автомобиль у калитки знакомого дома. Он вышел из Опеля  и  стал звать:
 - Дядя  Панкрат!
Появился молодой человек.
- Тебе кого? – спросил он.
- Дима,  не узнал меня?
Дима подошел ближе:
- Коля! – воскликнул он, - какими судьбами?!   Катька, выходи!
Вышла молодая красавица, удивленная упала на стул у дверей, затем спохватилась, бросилась  на шею.
- Коленька, дорогой! Как же тебя занесло к нам?
- Да вот, Катенька,  соскучился.
- Ну так проходи!
- Скоро и Панкрат придет.
Для Панкрата приезд племянника стал настоящим событием. После застолья расположились на лавке в саду,  за чашкой чая с пирогами Николай рассказал о том, что произошло  за последние годы. Панкрат  чувствовал и свою вину за то, что ни разу за все годы  не поинтересовался судьбой ближайших родственников.
- Ты прости меня, Никола, я никудышный дядя тебе. Если можешь, прости.
- Ты, дядя Панкрат, не переживай, прошлого не исправишь, но из него можно извлечь урок…
- Какой урок, какой ценой, Никола?
- Да, цена заплачена высокая. Ты знаешь, после университета тюрьма для меня оказалась еще одним учебным заведением,  школой выживания. В ее стенах прошли мои лучшие годы, я там научился многим жизненным премудростям, научился бороться за существование, отстаивать свои права, интересы. Иногда это делалось не совсем человеческими способами. Но что было делать, тюрьма есть тюрьма, там, если не ты, так тебя. У меня нашлись покровители.  Со мной сидел  спортсмен, он  научил меня драться. Способность себя защищать пригодится всегда.

- Вот если бы встретить этого отморозка, - вмешался Дима, - я бы его своими руками удавил.
- Нет, Дима, тебе марать   руки не следует. Если встречу,  сам разберусь как-нибудь.
Коля поменял тему разговора:
- Катя, а ты впрямь барышня-крестьянка. Жениха-то еще не нашла?
- Нет, Николушка, все какие-то непутевые маменькины сыночки.
- Может, остался бы, Коля, - предложил Панкрат, - женил бы тебя, много у нас в деревне красавиц, и в хозяйстве знают толк.
- Да нет, дядя Панкрат,  не смогу жить в деревне. Природа, правда, манит. Но я привык к городу.
Зазвонил мобильник  Антона:
- Коля, ты где?
- В деревне у  дяди. А что, Антон? В котором часу прибудете?
- Будем завтра в двенадцать, обязательно встречай.
- Хорошо, Антон, пока.  Ну что, дядя Панкрат, разрешишь переночевать у тебя?
- Коля, ты еще спрашиваешь?.. Ты же не чужой.
- Иногда, дядя, чужой человек внушает больше уважения, чем свой.
- Да, но причем тут ты, тебя это не касается.  Оставайся, отдохни, а вечером пойдешь с Димой по селу, может, кто из девок приглянется.

VII

Вечером жизнь в деревне ожила. Все было совсем не так, как жарким летним днем. Девушки и  парни весёлыми кавалькадами шли на дискотеку. Николай с Димой и Катей неторопливо двинулись туда же. Коля был удивлен обликом молодежи, особенно его внимание привлекали девушки в элегантных нарядах,  в мини-юбках и плотно облегающих джинсах. Ему показалось, что он идет на  шикарный прием по случаю его прибытия. Он  сказал:
-  Дима, глядя на весь этот блеск, и не подумаешь, что находишься в деревне.
- Да, Коля, это так. Но я к этому привык, а вот  тебе, вижу, все в диковинку.
Танцплощадка находилась в глубине живописного парка и была ограждена пестрым забором. Уже грохотала музыка.
- Привет, Дима, - произнес женский голос.
Дима оглянулся и увидел свою приятельницу, сияющую от счастья, в коротенькой красной юбочке и белой сорочке.
- Что вы такие серьезные? Присоединяйтесь к нашей компании. Наши ребята там, - она указала  на группу парней и девушек.
- Ну что, Коля, может, хватит держаться особняком. Сбросим эту мрачную маску. Давай расслабимся.
- Правду говоришь, Дима. Пусть сегодня все печали останутся позади, потопчем их в танце.
Большая группа молодых людей рассказывала  забавные истории и анекдоты. Коле, однако же, не удавалось  расслабиться, влиться в группу. Внутренне он был натянут, находился в миноре.  Катя, чтобы приободрить его, познакомила  со своей подругой. Та предложила Коле потанцевать и, взяв его за руку, повела на площадку.
- Анастасия,  не обижайтесь, если я окажусь никудышным партнером, - смутился Коля.
- Не переживайте,  вы скоро перестанете чувствовать комплекс плохого партнера.
Анастасия показала ему несколько движений. Ненужные мысли выветрились из головы. Понемногу он увлёкся танцем.
- Попробуйте сделать небольшой шаг правой ногой вперед, - сказала Анастасия, - хорошо, а теперь придвиньте левую и, не приставляя - в сторону, приставьте правую и опять левой в сторону. - Вы поняли?
- Кажется, да.
- Вы каждый раз начинаете с правой ноги, то вперед, то назад, а все остальное остается, как я вам объяснила. Это возвратно-поступательные движения, они обеспечивают согласованность и синхронность и танец становится не простым топтанием на месте, а взаимопониманием между партнерами. Это блюз, - объяснила Тася.
- Очень интересно. Где вы научились так хорошо танцевать?
- Я занимаюсь танцами.
- А что, здесь есть кружок танцев?
- Нет, здесь нет, а вот в городе есть.
Николай в недоумении посмотрел на девушку.
- Я понимаю ваше удивление, Николай. Дело в том, что я живу в городе, а здесь  в гостях у бабушки с дедушкой.
-  И долго вы будете здесь гостить?
- Думаю, все лето. Море, песок уже надоели.
- Спасибо, Тася, кажется, ваши уроки не прошли впустую.
Дискотека завершилась поздно. Стали расходиться по домам. Коля взялся проводить  Анастасию. В пути к ним подошли двое ребят.
- Друг,  далеко собрался ?- спросил один у Коли.
- Тебе-то что?
- Я уж сам провожу свою девушку. А ты иди отсюда.
- Ты что, Денис? – вмешалась Тася. - С каких это пор я твоя девушка?
Взяв ее за руку, парень сказал:
- Мы пойдем вместе! Кажется,  с тобой нужно кое-что  выяснить.
- Что? – возмутилась  Тася. - Я же сказала, что ты мне неинтересен.
- Вот как?
Коля вмешался в обмен репликами:
- Послушай, парень, оставь ее и уходи. Руки девушки так не добиваются, – вмешался в обмен репликами Коля
- Он меня будет учить!  Да  они все продажные!
- Вообще-то я не собирался учить тебя, но вижу, придется!
- Слушай, мужик,  ты меня  уже  достал! –   замахнулся на него Денис. 
Николай  увернулся и ударил сам. Второй попытался заступиться, но разделил  участь Дениса.
-  Проваливайте отсюда! – сказал Коля, и оба, поднявшись, были вынуждены ретироваться.
Николай проводил Анастасию, сообщив, что утром уезжает, и оставил  номер своего мобильного.
- Звоните, если понадобится помощь.
- А что, просто так нельзя позвонить? – с улыбкой спросила Тася.
- Ну, конечно, можно, таким девушкам, как вы, все можно.
- Только не пытайтесь баловать меня вседозволенностью. Спасибо за вечер, Николай!
- Вам тоже.
Дома  дядя  спросил у племянника:
- Ну как тебе наши красавицы? Еще не влюбился?
- Ты был прав, дядя Панкрат,  любому  вскружат голову.  «До чего же климат здешний на любовь влиятелен…»
- Ты, Коля, особо голову-то не теряй, лучше сделай так, чтобы девушка сама ее потеряла. Только в этом случае любить будет крепко. А если начнешь бегать за ней, забыв про мужское достоинство, тогда девушка начнет создавать искусственные трудности, будет вычурно вести себя, ухаживание за ней превратится в сплошную возню, вместо того, чтобы доставлять радость, оно станет приносить сплошные огорчения. Это говорю я – бывший ловелас.
- Понял, дядя Панкрат. Но женщина часто сама не знает, чего  хочет. Да хватит же об этом!
- Пойдем, поужинаем, что ли?
- В самую пору.
Легли поздно. Утром  прощались.  Панкрат  увещевал Колю:
-Приезжай обязательно. Всегда будем рады. У нас тут бизнесмен дом строит, скоро заканчивает строительство. Когда он поселится, попрошу его взять тебя на работу.
Колю  заинтересовали последние слова дяди:
- А как его зовут?
- Яков Иванович. Мужик крутой, но договориться  можно.
Коля задумался ненадолго.
- Ну давай, дядя, Дима, Катя, бывайте!..
Николай торопился. Какое-то непонятное сомнение закралось ему в сердце. Он позвонил Антону, но  телефон не отвечал. Набрал номер Саши, но «абонент был временно недоступен». Проезжая мимо  дома, у которого стоял джип,  ненадолго остановился.  Уже приближаясь к городу,  заметил, что  по встречной полосе  едет тот самый джип, а за ним - грузовая машина. Николай повернул обратно, поехал за ними, держась на приличном расстоянии. Машины въехали во двор особняка, из них вышли несколько человек. Еще три человека  из особняка принялись  разгружать ящики с бананами и пивом и складывать их в пристройке рядом. Внимание Коли привлек  мужчина лет пятидесяти, авторитетно, с форсом стоявший особняком, давая какие-то указания. Изнутри что-то дернуло,  забилось сердце. Выйдя из машины,  подошел ближе и, скрываясь за деревом,  пристально всмотрелся в мужчину.
«Так вот ты какой, Яков Иванович! Гражданин «потерпевший».  Видать,  самому провидению угодно, чтобы мы  встретились еще раз. До встречи, гнида!»      
Николай  поехал в город,  остановился у лодочной станции.  На палубе катера  не  заметил никаких признаков жизни и поднялся на борт.  Дверь в каюту была заперта.
- Антон! Петр! Вы здесь?
- Коля,  мы связаны! - закричал Антон.
Николай  топором  взломал дверь каюты и узнал  о случившемся.
- Когда мы прибыли, эти мерзавцы достали стволы,  загнали нас сюда и связали.
Николай  молчал. Петр вывел его из задумчивого состояния:
- Скажи же что-нибудь, Коля!
- Мы столкнулись с преступной группой. А респектабельный Яков Иванович - это тот самый отморозок, настоящее имя которого - Геннадий Семенов. Да, да, Антон, это тот, кто упрятал меня  на восемь долгих лет.
- Ну, ты даешь, Коля! Не может быть! Вот так встретились!
- В жизни все может быть. И я знаю, где  искать этих ублюдков.
- А где машина, Коля? – спросил Антон.
- Да вон там стоит. Заправить ее нужно. У тебя деньги есть?
- Они забрали и  тысячу  баксов, которую дали авансом.
- Так. Хлопцы,  у кого сколько наличности?
- У меня сто рублей, -   положил на стол купюру Петр.
У Саши было столько же. Антон достал триста рублей,  двести пятьдесят было у Николая.
- Не густо, ребята, - произнес Петр .- Но я знаю, что делать: там играют в наперстки, нужно попробовать. Сами понимаете, мужики,  нельзя  дать  жуликам обмануть нас.
- Все понятно, - сказал Коля, - пошли, идея стоит того.
Небольшая толпа зевак окружала ведущего, тот передвигал наперстки, под одним из них находился шарик. Николай отдал ведущему все деньги, - в случае выигрыша он получал двойную сумму. Ведущий остановил наперстки.  Окружающие, среди которых были свои люди, что-то выкрикивали, торопили, будто  пытаясь помочь, а на  деле хотели  сбить игрока с толку.  Николай был человеком бывалым, умеющим сохранять спокойствие. Не растерялся, схватил нужный наперсток, хотел поднять его.  Один из «своих» положил на него ногу и закричал: «Вон тот, тот!»
- Убери ногу, - сказал Николай,- кому говорю, убери!
 Тут Петр взял «своего» за ворот и внятно повторил:   
- Убери ногу.
Тот взвился:
- Ты как разговариваешь, кто ты такой? А ну пошел отсюда!
Петр, потеряв терпение, резко рванул жулика за ворот, тот свалился. На Петра набросились еще двое. Одного он сбил с ног ударом мощного кулака. На другого навалился Антон. В сумятице ведущий попытался ретироваться.  Николай ухватил его за космы, сбил с ног, вытащил из его кармана деньги, отсчитал выигрыш, остальную сумму бросил на лежащего на земле ведущего. Доехали до заправочной станции, залили бензин.
- Саша,  дед, наверно, волнуется, иди-ка  домой. А мы здесь подумаем, как быть.
- Я поеду с вами, только позвоню домой. 
- Едем к дому «Якова Ивановича», а там будет видно.
 Во дворе особняка было тихо. Показалась  и быстро вошла в дом девушка.
- Что думаешь делать? – спросил Антон.
- Думаю нанести  отморозку визит вежливости с нанесением чувствительного материального ущерба, - ответил Коля с сарказмом.  - В  пристройке у него склад, там  бананы и пиво. Ночью все это будет гореть синим пламенем.
- Нужно выжать из него наши деньги, - вставил Петр, - а пива-то жалко, Коля.
- Выжмем, Петя, дойдет черед и до этого. Он поплатится сполна. А пиво у тебя будет.
- Да, Коля, представляю твое желание удавить его, - вмешался Антон.
- Отъедем, купим что-нибудь поесть и дождемся темноты. В доме пока никто ни о чем не догадывается. У нас  преимущество.
- Антон, ты любишь охоту, может,  найдется порох? – спросил Коля.
- Найдется. А что ты задумал?
- Увидишь, поехали за порохом.
Поздно вечером  они приехали обратно.
- Сидите в машине, - сказал Николай.
Он перелез через ограду, добрался до джипа, укрепил на колпаке бензобака приготовленный из пороха шнур и обошел дом. В вечерней темноте играла музыка, при электрическом свете в бассейне резвились молоденькие красавицы. Семенов сидел невдалеке и с кем-то беседовал.
  Коля решил пройтись по комнатам.  В спальне  в шкафу  обнаружил ящик из под бананов. В нем  находились полиэтиленовые пакетики с порошком. Видавший виды Николай понял, что это наркотики. Он прихватил  ящик с собой и спешно вышел.  По мобильному позвонил Антону и сказал, чтобы тот с Петром подошли к ограде. Быстро перекинул им ящик, и они исчезли в темноте. Сам  возвратился к джипу,  поджег край шнура и быстро побежал со двора. Когда  оказался по другую сторону ограды, раздался взрыв, вспыхнуло яркое пламя. Друзья торопливо отъехали и уже на  катере стали обсуждать, что делать дальше.
- Подождем до завтра, - сказал Коля, - а теперь расходимся. Петр,  переночуешь сегодня у меня. Наркотики спрятаны надежно.
  В загородном особняке поднялся переполох. Семенов в эту ночь так и не уснул. Больше всего он беспокоился из-за наркотиков, ведь ему предстояло держать ответ...

VIII

Утром Семенов отчитывался  о событиях прошедшей ночи перед мафиозным главарем, бывшим полковником уголовного розыска Василием Романовым:
- Не переживай, Василий, найдем товар. Наверняка, тот, кто все это устроил, свяжется со мной. Наверное, потребует долю.
 - Ты знаешь, что товар  на сумму пятьсот тысяч баксов. Даю  три дня,  товара не будет- расплатишься своей шкурой.  Как  думаешь, кто бы это мог быть?
- Да  вроде бы о товаре никто не знал, кроме одного моего человека, а  ему я доверяю. Он никогда меня не подводил и сейчас привез все в целости и сохранности.  А ночью  был постоянно перед моими глазами,
- А, может, все-таки о товаре кто-то узнал случайно? Кто  доставил груз?
- Да фраера какие-то.  Ни о чем  знать не могли.
- Сколько ты им заплатил за перевозку?
- Кинул я их, ничего не заплатил. - Семёнов засмеялся.
- Ну и дурак же ты, Гена!  Вот их-то и нужно потрошить.
- Да они даже не знают, где  мой дом. Их заперли в каюте и потом  повезли товар.
- И все-таки их нужно проверить. Вспомни, кого ты еще обижал? Может, кто-то затаил вражду к тебе. Ну  унес груз, это понятно, но зачем поджег машину?
    Тем временем  Антон, Петя, Саша и Коля вышли на катере в море. Обсуждали детали дальнейших действий.
- В общем так! Вас троих они знают в лицо, меня же не видели, - говорил Коля, - катер должен стоять на прежнем месте и  Антон с Петром  - находиться на нем. Если  исчезнете,  будет очевидно, что товар у нас. Возможно, они придут. Действуйте, как ни в чем не бывало. Держитесь уверенно. А я  поторгуюсь. Яков Иванович  поймет, что вы тут ни при чем.  Мне понадобится мотоцикл.
- Недалеко от стадиона собираются байкеры, там найдешь моего друга Жору, скажи ему, что от меня, он поможет, - ответил Антон.
- Хорошо! Ну, давай к берегу. - Коля   с Сашей сошли.
       Мафия в своей слепой ярости беспощадна ко всем, когда дело касается денег. Для криминального мира ставка больше, чем жизнь. Значение последней эквивалентно одной пуле. Яков Иванович  со своими людьми появился, когда Антон и Петр находились на палубе. Незваные гости спешно поднялись на борт.
- Вам чего, мужики, - спросил Петр, - пришли вернуть долг?
- Да, - сказал один из них, достав пистолет. – Где вы были сегодня ночью?
- Вообще-то я живу здесь, на катере, - ответил Петр  и получил удар кулаком.
Вмешался Яков Иванович:
- Ребята, давайте по-хорошему: куда вы спрятали мой груз?
- Какой груз? Мы просидели здесь всю ночь связанные, пока мой сосед не развязал нас утром, - ответил Антон. – Мы вам ничего не должны, а вот за вами должок...
 - Ребята, я не люблю, когда мне врут.
- Что вы хотите услышать от нас? Свою работу мы сделали, все как договорились, вы же нас кинули, и теперь оказывается, что вам от нас еще что-то нужно?
Семенов кивнул  одному из своих, тот ударил Антона,  он упал. Его и Петра начали избивать ногами.
- Яков Иванович, может, они и впрямь ничего не знают!   Был бы груз  у них, унесли бы отсюда ноги.
- Может, ты и прав. Ладно!  Оставь их, уходим!
Они погнали к особняку. Уже за чертой города увидели за собой группу байкеров. Любители экстрима кавалькадой окружили автомобиль   и стали  сигналить.
 - Что им надо? - спросил Яков Иванович.
Здоровый детина  крикнул байкерам:
- А ну, пошли вон!
Один из байкеров закинул в салон машины слезоточивую гранату. Водитель, потеряв управление, выехал на обочину и ударился о дерево. Все, находившиеся в иномарке, выползали на четвереньках, кашляя и протирая глаза. Байкеры  скопом  бросились на них и стали избивать без всякого сочувствия. Разбили стекла автомобиля, забрали оружие и помчались в сторону города.
  Николай наблюдал  издалека, поняв, что у байкеров  свои причины для расправы. Позвонил Антону:
-  Антон, с вами все в порядке?
- Они были здесь, избили нас. Потом приехал Жора со своими и пустился в погоню.
- Они их догнали, Антон.  Видел бы ты, что сделали  с ними. Долго будут помнить.
   Яков Иванович  со своими, кое-как очухавшись, с трудом завели машину и доехали до особняка. Там во дворе  соседи - дачники  тушили пожар. Горел склад. Яков Иванович, используя отборный мат, кричал:
 - Суки! Я до вас доберусь! Пидоры!..
Когда пламя потушили, на месте пристройки осталось одно пепелище.
- Яков Иванович, - обратился к шефу один из подчиненных, -  кто-то вам мстит.
- Но кто? Кто?! Один тайный враг хуже, чем десять очевидных.
 Весь день до самого вечера Семенов приводил в порядок разбитое лицо и пытался успокоиться.
 Зазвонил телефон.
-Василий, у меня, похоже, крупные неприятности,--  пожаловался он шефу .
- Да, Гена, видно, ты кому-то сильно досадил. Подумай,  кому?
-  На части разрежу  этого ублюдка!
- Не прыгай выше головы,  пока что  ублюдок держит тебя за горло.
- Василий, без твоей помощи мне не обойтись.
- Ладно, пришлю тебе двух своих.
Тем временем Коля   рассказывал  обо всем дяде в деревне:
- Яков Иванович  тот же Геннадий Семенов. Это он заказал маму, он присвоил мой дом и посадил меня в тюрьму. Он торгует наркотиками.  Нужно что-то делать. Или ты мне поможешь, или я сам с ним разберусь.
- Ну и новость, Никола.  Давай-ка сходим тут к одному. Деревенские ребята его уважают.
  Вдвоем отправились к местному авторитету.
- Привет, Филипп, поговорить надо, - начал Панкрат.
- Ну входи. Что  тебя привело?
-Яков Иванович не тот, за кого себя выдает. У него руки по локоть в грязи. Из-за его шкурных интересов пострадали близкие мне люди. Моя сестра была убита, племянник  отмотал восемь лет.
- С трудом верится, Панкрат, вроде бы Яков - мужик как мужик.
- Это на первый взгляд. Когда поверится по-настоящему, будет уже поздно…
Вмешался Коля:
- Говорят, без денег человек – не человек. Я думаю, важно остаться человеком, имея деньги. Это удаётся не всем. Этот «уважаемый» Яков без меры обнаглел…
- Филипп, - продолжал Панкрат, - на ребят наших ему наплевать, он их использует, как слуг, они для него пешки. Ради денег горбатитесь на него. Уважайте же себя, имейте достоинство. Ты, Филипп, всегда был гордым человеком, ненавидел зажравшихся, заплывших жиром людей, любил справедливость. Когда он достроит дом и поселится в нашей деревне, вы ему будете по барабану. Он здесь превратится в маленького царька, что-то вроде крестного отца, девиц наших начнет поганить, а вы, их братья, станете олигарху огороды копать. Подумай, какова будет твоя роль при нем. Пойдут ли с тобой наши хлопцы? Гад он, и этим все сказано.
- Что же  делать, Панкрат?
-  Ребятам скажи, чтоб не имели с ним  дел. Пусть строит, как хочет. Ему конец. Я ему шею сломаю вот этими руками.
- Хорошо, Панкрат, понял, ты иди, успокойся, а я подумаю.
 Уезжая поздно вечером, Коля решил повидать Анастасию. Остановился у  ее дома, посигналил. Девушка вышла,  удивленно   улыбнулась:
-  Уже  вернулись?
- Дела  срочные, да и вас хотел повидать.
- Можно на «ты», Николай?
Он окинул девушку ласковым, теплым взглядом. Она прочла в его глазах то, что Коля не решался сказать  словами.
- Ну, я поеду, Тася, а ты иди в дом, прохладно становится.
- Пока! Буду в городе, - позвоню.
Коля еще раз взглянул на девушку и поехал на лодочную станцию.  Петр с Сашей смотрели по маленькому телевизору фильм.
- Привет, ребята! А  где Антон?
- Домой пошел.
- А ты, Саша, чего  засиделся тут допоздна? Василич, наверно, ждет не дождется.
Петр выпил стоявшую перед ним рюмку  водки, закусил огурцом.
 - А как твои дела, Коля? Рога ублюдку  еще не обломал?
- Все в ажуре,   ублюдок считает убытки. Я подпалил его склад.
- Вот это дело!
- Но это еще не все. Надо позвонить ему, продиктовать наши условия.
- Какие будут условия, ты собираешься вернуть ему это дерьмо?
- Не беги впереди поезда. Узнаешь, когда придет время.
Петр вышел на палубу  проводить друзей. Они уехали на мотоцикле.  Петр заметил, как вслед двинулась какая-то  машина.
- Коля,  за вами хвост. Будь осторожен.
Николай вернул байкерам  мотоцикл, а домой добрались на автобусе.  Коля чувствовал невероятную усталость. Включил телевизор, лег на диван и уснул. Утром  Внуков спешно вышел из дома, зашел в  ближайшее кафе,  позвонил:
 - Яков Иванович?
- Кто говорит?
- Знаю, что на твоих плечах  ответственность за потерянный груз. Ну что, будем торговаться?
- Кто говорит?
- Какая разница! Может, тебе еще и  домашний адрес сообщить?  Тебе достаточно знать, что  товар у меня. И я думаю, ты хочешь его получить обратно, чтобы спасти свою задницу.
- Чего ты хочешь?
- Вот это по-деловому. На черном рынке такое количество героина потянет на полмиллиона.  Хочу пятую часть этой суммы.
- Назови более реальную цифру.
- Я назвал вполне реальную сумму. Выкупишь груз, значит, выкупишь и свою шкуру из хищных лап таких же гнид, как ты. О деталях взаимовыгодного обмена  сообщу позже.

IX

Прошло еще несколько дней. Арсений, забившись в своем доме в угол, подобрав под себя ноги, уже несколько дней вынашивал свой подспудный замысел. С ним что-то происходило. Он завидовал Федору и обдумывал детали убийства  друга, с тем чтобы завладеть его новыми рукописями. Одержимый бредовой идеей, доведенной до навязчивого состояния,  уж был не в силах обуздать ее,  отказаться от преступных планов. Чувство тревоги и беспокойства нарастало в его душе с каждой минутой,  готовилось выплеснуться  неудержимой бурей, как вулканическая лава из кратера. В какой-то момент  не выдержали нервы, дали сбой: потеряв самообладание, всякий контроль над собой,  взяв пистолет и спрятав его под майкой, не отдавая себе никакого отчета, Арсений вышел из дома и  направился по дороге, не понимая, куда идет, влекомый какой-то неведомой силой. Замысел был не просто  абсурдным, он был абсурдным вдвойне, потому что и время и способ достижения цели были далеки от оптимального, а сама цель неразумна.
  Незаметно для себя Арсений оказался во дворе дома Федора, не совсем понимая, почему  пришел сюда. Он находился в невменяемом состоянии. Сильное нервное напряжение сменилось состоянием  ступора и пустоты. Не знал, что же делать дальше. Арсений огляделся: вокруг играли детишки,  на лавках сидели мамы. Большой двор, озаренный ярким солнечным днем, высокое светлое небо, создавали ощущение простора и свободы. Обстановка помогла  отвлечься от угнетающих  мыслей, немного успокоиться. Арсений, глядя на резвящихся детишек, стал соображать: «Как  я могу совершить такое? Ради чего? Это же преступление. Ведь я писатель, пускай даже не очень успешный. В своих книгах  веду борьбу против зла, противопоставляю ему добро, призываю читателя к справедливости, взываю к его рассудку, человечности. А сам…» Но его вновь захлестнул очередной всплеск безумного намерения, которая, как заноза не давал ему покоя. Он поднялся по лестнице. Чувствовал пудовую тяжесть в ногах, с трудом их передвигал. Добравшись до двери, прислонился к стене, силился подавить в себе монстра, поработившего его. Ноги ослабли, подкосились. Уже не в силах стоять, касаясь спиной стены, он стал сползать на корточки. Заметил вдруг, что наступило озарение, которое оказывало на него какое-то терапевтическое воздействие. Угнетавшее  безудержное желание воплотить  преступный замысел отступило. На душе стало легко и светло. Он успокоился, ощутил необычайную свободу, какую прежде никогда не ощущал. Арсений выдавил из себя беса, подавил его подлую волю и избавился от того рабского состояния, под гнетом которого находился еще совсем недавно.
   Позвонил в дверь. Федор открыл, вгляделся в изнуренное, бледное лицо  друга.
- Арсений, что с тобой? Ты плохо выглядишь.
- Ничего, Федор, пройдет. В конце концов, я мужик, мне можно. И не собираюсь жениться на старости лет.
- Хорошо выглядеть никому еще не вредило. Ну, проходи. Да что же с тобой? Садись, я  принесу капли.
Федор протянул Арсению стакан с настойкой, тот выпил и заметно успокоился.
-Сейчас принесу поесть!
 Арсений был счастлив, глядя на суетящегося друга, видя его полным жизненных сил и энергии, живым и здоровым. А ведь он был в одном шаге от безумного поступка. После нервного напряжения его немного знобило.
- Федор, хочу понять природу преступления, состояние человека, идущего на убийство, и главное, насколько  весомой должна быть его мотивация.
- Арсений, с тобой все в порядке? Откуда такие мрачные мысли? Выпей-ка чаю, поможет.
- Просто хочу разобраться в этом вопросе для сюжета  романа.
 - Прочти еще раз Достоевского, у него найдешь ответ на свой вопрос. Я думаю,  в любом человеке скрывается потенциальный преступник. Любой человек способен хотя бы раз в жизни совершить небольшое преступление. Бес дремлет в каждом из нас. Важно не разбудить лихо, пока оно тихо.
- Продолжай, я слушаю тебя, - попросил  увлеченный Арсений.
- Главная побудительная причина большинства преступлений, это желание овладеть чужим. Ведь преступным путем делать это гораздо проще,  для этого не требуется особого труда , необходимо лишь  время, но значительно меньшее, чем понадобилось законному владельцу, чтобы создать или приобрести ту или иную вещь.
- У меня складывается впечатление, что склонность к преступлениям появилась у людей с накоплением материальных ценностей.  Это, конечно, связано с риском. Если повезет, то повезет, а если нет, то с радостью кинешь к ногам Фемиды сто крат больше, только бы  выскользнуть из рук правосудия.
- Но для этого должна существовать коррумпированная каста чиновников готовых за большие деньги оказать большую «милость», «снисхождение» - ответил Федор.
- В таких людях недостатка не будет никогда. Следовательно,   существование коррумпированной власти на руку тем, кто занимается незаконным промыслом.
- Резюме правильное. Но дальше – больше. Ты, Арсений, не думал о том, каким образом человек может кинуть к ногам Фемиды стократ больше, если на момент совершения преступления у него не было ни гроша?
- Интересно, и каким же образом?
- Страх перед опасностью повышает жизненный потенциал человека, срабатывает инстинкт самосохранения. В результате именно в таких случаях он обнаруживает в себе небывалые способности, силы. Ради самозащиты и выживания человек идет на все, не брезгует никакими средствами. Правда, это удается лишь немногим, – завершил свою тираду Самарин.
- Да! – воскликнул Арсений, - с развитием цивилизации разухабилась и преступность во всех своих проявлениях.
- Это так, конечно. Современный преступник – это профессия, требующая не только смелости, дерзости и жизненного опыта, но и многих других знаний. В частности, это люди с необычайной стойкой волей, силой духа, с неординарной психологической закалкой. А знаешь, Арсений, что я думаю еще. Может, это не совсем связано с темой нашей беседы, но потребность человечества в материальном тесно связана с ростом цивилизации. Именно потребность в материальном стимулирует интерес человека к тайнам окружающей  природы, мира, вынуждает изучать его свойства, заниматься наукой в разных областях жизни, делать открытия, находить им практическое применение и внедрять в жизнь. Так продвигается технический процесс и цивилизация. Люди становятся умнее, а плоды цивилизации одинаково доступны как созидающим людям, так и злоумышленникам. Действия последних становятся все более изощренными, хитрыми и интеллектуальными…
   Завершив диалог, попрощались. Арсений вышел во двор: вокруг все выглядело радужно, во всяком случае, так ему виделось. Придя домой, он завернул пистолет в тряпку и  далеко упрятал его.

X

Филипп с женой обедали дома, когда  к ним, долго не церемонясь, фривольно ввалились Яков Иванович со своими архаровцами:
- Филипп, почему забросили строительство?
- Ребята не хотят больше горбатиться на тебя.
- А что,  я им мало отстегивал?
- Не в деньгах дело.
- В чем же?
- В тебе, Яков, в тебе. Посмотри на себя.
- И чем же я им не угодил? Что во мне такого?
- По деревне ходит слушок, что ты занят грязным бизнесом.
- Может, ты, Филипп, уже не годишься в авторитеты, не слушаются тебя ребята. Или, может, ты их накрутил?
- Я не авторитет в привычном для тебя смысле, Яков, я просто мужик, а хлопцы - люди вольные, сами будут решать, как им быть.
- А откуда слухи-то поползли?
- Бог его знает. Не получится жить в нашей деревне, сворачивай-ка лучше свое строительство, продай кому-нибудь дом и уходи отсюда.
- Ты что несешь? С кем  говоришь? Да я тебя в твоей же избе зарою!
На Филиппа набросились с побоями. Жена пыталась  звать на помощь, но досталось и ей. Яков и архаровцы уже влетели в машину, когда увидели  ватагу сельских парней,  бежавших к ним.  Рванули с места, спасаясь.
Вечером Николай  с Петром возвращались  домой. Во дворе перед подъездом стояла машина.  Петр остановил Колю:
- Видишь Мерседес? Именно на нем кто-то преследовал в тот вечер тебя с Сашей.
- Ты ничего не путаешь?
- Я не путаю, даже когда пьян. Возможно, они дожидаются тебя.
Вдвоем обдумали, как действовать. К машине, притворяясь пьяным, подошёл Петр:
- Мужики, что  стоять бестолку? Может, подвезете?
-  Иди-ка отсюда.
- Куда идти, мужики,  еле держусь на ногах, меня подвезти нужно. Ну, хотите,  заплачу.
- Слушай, мужик! Не испытывай мое терпение, сейчас тебя отсюда унесут, - пригрозил водитель.
- Как это унесут? Кто? Я что, рояль какой-нибудь? Ну, подвезите, ребята, за благие дела вам воздастся.
Водитель, потеряв терпение, вышел из машины и толкнул Петра:
- А ну, пошел вон, кому говорю!
- Ты чего толкаешься? Веди себя прилично и не буди во мне зверя!
- Слушай, ты меня достал! -  замахнулся водитель.
 Петр мгновенно «протрезвел» и нанес ему сокрушительный удар кулаком. Пока из машины выходил напарник,  на помощь Петру ринулся Николай. Набросился   на  другого, схватив  за волосы, несколько раз ударил его головой о Мерседес. Затем друзья втащили их в машину и отъехали в безлюдное место.
- Петя, обыщи  мудаков.
- Это я мигом! Ого, какие у них стволы! Вы что, ублюдки, на войну собрались? Кого собирались завалить?
- Давай, Петя, выволакивай их. Кому прислуживаете, что торчали у дома?
- Говори, когда спрашивают! – заорал Петр и ударил одного, потом взялся за другого, приставив к его лбу пистолет. – Слушай, а я ведь нажму на курок. У тебя что, две жизни?
- Должны были встретить кое-кого.
- Кого именно? – спросил Петр.
- А вот этого самого!
- Кто вас прислал? – вмешался Коля.
- Яков Иванович.
- Где он сейчас?
- У  любовницы.
- Адрес, адрес! – закричал Коля.
Они назвали место, где находился Семенов.
- Чем занимается ваш босс? Кто его покровитель?
- Отставной полковник угро  Василий Романов.  Чем занимается, не знаю.
- Вот что, хлопцы, как вы думаете, что с вами сделает этот Яков Иванович, когда узнает, что вы его сдали.
- Не хочется даже и думать об этом.
- Тогда ищите новую работу!
В пути у Коли запищал мобильный.   Панкрат  сообщил племяннику, что Семенов, избив Филиппа и его жену, сумел унести ноги из деревни. Николая весть не обрадовала.  Подъехали с Петром по адресу, где  находился Семенов. Они увидели ожидавшую его машину. Стараясь не выказывать волнения, прошли мимо  и поднялись по лестнице.
- Подожди,  дай перевести дух, - остановил Николай Петра
Коля стоял молча, вспоминая всегда заботливую маму, тюремную камеру. Что он мог чувствовать  в  ситуации, находясь в шаге от человека, который ради своих утилитарных интересов искалечил ему жизнь. Почему Николай пришел сюда, чего  здесь ищет? Наверно, он не хочет оставаться в долгу? Он пришел с чувством мести, которая очнулась после многолетней дремоты и теперь не даёт ему покоя.  Вожделенная цель близка. Да что там близка, он уже у цели. Все мышцы напряжены.
- Звони!
Дверь открыла молодая девушка в халате.
- Сантехников вызывали? – спросил Петр.
- Нет, я никого не вызывала, - ответила она.
- Ну, раз уж мы пришли, давайте проверим. Соседи должно быть жаловались. –  Петр перешагнул через порог, а за ним и Коля.
- Вы одна дома? – спросил Коля.
- Да. Точнее нет. А что?
- Душ хорошо работает?
- Да, да, никаких проблем.
- Посмотрим.
 В ванной плескался Яков Иванович.
- Может, спинку потереть? – прозвучал громовый голос Пети.
Обескураженный Яков Иванович   оглянулся.
- Вам чего здесь надо?
- А вот это будет главным предметом нашей беседы, – съязвил Петр, – давай выбирайся!
Он вытолкнул Семенова,  по пояс закутанного в полотенце, в комнату.
 – Как тебя зовут? – спросил у девушки.
- Ксюша.
- Принеси что-нибудь выпить.
Петр толкнул Семенова еще раз, тот упал в кресло. Николай пока еще прятался за стеной.
- Кто ты такой? Чего  хочешь? – в испуге спросил Семенов.
- Поговорить с тобой хотят, Яков Иванович, -  выключил верхний свет  и включил торшер Петя.
Появился Коля с бородкой, в темных очках.
- А это еще кто? Сколько вас тут? Чего  хотите? – запаниковал Семенов.
Николай смотрел на него, как  на падаль, которая вызывала у него брезгливость, и думал: как же так вышло, что этот  сыграл такую злосчастную роль в его судьбе. Конечно же, деньги, да, деньги! Чиновникам наплевать на все, они падки на деньги. Фемида – продажная проститутка.
- Гражданин потерпевший, ходят слухи, что вы понесли огромные убытки, и ваш бизнес находится в состоянии рецессии? Это правда? - начал он с усмешкой.
- Я не понимаю, о чем ты?
- Пожар на складе, взорванный джип, еще несколько разбитых транспортных средств, у вас выкрали наркотики. Кстати, выкупить их не желаете?
- Ах, вот оно  что? Так это все вы организовали?
- Надеюсь, вы не станете жаловаться на наши организаторские способности!
- Чего  хотите?
- Плату за  ваши грехи, но не принимайте наше требование как вымогательство или желание получить мзду , за которую можно купить суд.
Яков Иванович в недоумении смотрел на Колю.
- Почему  наводите мрак, говорите открыто. Чего вы хотите?
- Мрак сеете вы, гражданин Семенов, я лишь пытаюсь его рассеять. Не узнаешь меня, «потерпевший»?
Семенов попытался встать, но Петр усадил его обратно на место.
- Кто ты?
- А ну вспомни судебный процесс лет девять назад,  вспомни простодушного молодого человека на скамье подсудимых.
Семенов пристально смотрел на Колю.
- В-ну-ко-ов?!
- Он самый, живой и невредимый! Только не тот, которого ты посадил, а уже другой, закаленный жизненными обстоятельствами.
- Мне жаль, что так получилось, Коля, я виноват перед тобой...
- Конечно, на суде чистосердечное признание учли бы, но сейчас оно  не актуально.
Николай достал пистолет. Семенов попытался еще раз встать, но Петр держал его крепко.
- Ты этого не сделаешь, Коля, второй срок будет тебе не по силам. Я дам тебе денег, много денег.
- Ну, это само собой. Ты знаешь, Гена, тюрьма сильно меняет человека, учит многим житейским премудростям. За годы, проведенные за решеткой, я стал другим и на многое способен…
- Бог тебе судья, Николай.
- Бог, говоришь. Нет, гнида, врешь! Меня судили продажные люди, и мнения у Бога никто не спрашивал.
- Что, ангелом хочешь быть, мстить пришел, справедливости ищешь? Да нет ее! Нет, понимаешь?!
- А вот если я тебя сейчас замочу, как ты думаешь, восторжествует справедливость?
- Ты не убьешь меня, тебе нужны мои деньги, а значит, я тебе нужен. Будь  реалистом, закон слеп и циничен, он работает выборочно. Если все делать по закону, это будет долго и нудно. Закон - это такие люди, как я. То, чего официально будешь добиваться целый год, я тебе могу сделать за один день, и не надо будет никуда ходить, челобитную подавать, унижаясь перед каждым кабинетным мудаком.
- Вот и отлично. Сейчас ты напишешь чистосердечное признание. Вот бумага.
- Ничего писать  не буду.
- Будешь, сука! – Петр ударил Семенова и взял его за горло:- Тебя как, может по кускам резать? У тебя одна никчемная жизнь, подумай хорошо, если она нужна тебе, то пиши.
- Если  напишу, что дальше?
- Потом решу, - ответил Внуков.
Семенов написал все,  как было.
- Когда  передашь мне товар?
- Что случилось с моим домом? Кто там сейчас живет?
- Я его продал.
- Вот что, Семенов, подпиши-ка теперь это.
-  Что еще?
- Это значит, что ты подписываешь дарственную на мое имя и передаешь мне тот недостроенный особняк в деревне. Он тебе все равно не нужен, идиллия в деревне для тебя -тщетная иллюзия, ты там не жилец.
- Подписывай, гнида! – гаркнул Петр и еще раз ударил Семенова, приставив к его горлу нож.
Семенов подписал все бумаги.
- Ладно, гражданин Семенов, живи пока, а я на досуге подумаю, какой тебе вынести окончательный вердикт. Когда приготовишь деньги, позвони.
                XI

               
В доме у Федора Самарина царила праздничная обстановка. Собрались гости - коллеги, друзья, соседи. Фёдор отмечал  юбилей и выгодный контракт с  издательством на крупную сумму. Автор получил солидный гонорар и сегодня делил  радость с близкими ему людьми. Слово взял Арсений :
- Дорогой Федор, - поднял бокал Арсений, - мы с тобой дружим с незапамятных времен. Не легкая выпала тебе доля.  Пришлось пережить гибель близких людей. Ты выстоял. Все мы рождаемся в муках. Художественное произведение тоже создается в муках, но это муки творческие. И когда они завершаются, испытываешь невероятное счастье, небывалую свободу, упиваешься наслаждением. Такое может испытывать лишь настоящий художник. Сегодня у тебя  именно такой день. Желаю, чтобы  душевный подъем не покидал тебя никогда.
- Спасибо, Арсений, спасибо! Друзья мои, я хочу поделиться с вами  приятной для старика новостью: наконец-то мой беспечный и горячо любимый внук сделал предложение одной очаровательной девушке, имя ее Людмила, она сегодня здесь с нами. Я хочу поднять тост за молодых…
 Улучив момент, Василич подошел к Коле и позвал его на балкон:
- У тебя найдутся сигареты, Николай? Я не курю с тех пор, как погибла моя дочь, лишь изредка балуюсь. Вот сейчас потянуло  на сигарету, она помогает думать, порой забавляет.
-  Коля протянул ему пачку.
- О, «Мальборо». Ты знаешь, Коля, в советском прошлом многим хотелось попробовать терпкий вкус западной жизни через эти сигареты. Они были в страшном дефиците, их у нас не продавали в обычных магазинах, приходилось покупать у барыг задорого.
- У тебя, Василич, ностальгия по тем временам?
- Говоря по правде, да.  Были тогда свои радости, не все было плохо, было много и хорошего. Помню, как по пролетарским праздникам ровными рядами в пионерских галстуках и с плакатами дефилировали перед правительственными трибунами, приветствовали вождей.. Жизнь казалась идиллией. Достаточно было знать русский язык, и можно было устроиться на работу, к примеру, на мясокомбинат, не упуская удобного случая что-то утащить. Вообще страна прогнивала от маразма и бесхозяйственности партийных руководителей. Все от рабочего до директора предприятия  разбазаривали социалистическую собственность. Много воровали, но всем всего хватало. Вот такими способами каждый «вносил свою лепту в строительство светлого будущего» и считался человеком. Получал двести рублей, мог зайти в любой магазин, оплатить проезд в транспорте, сделать раньше времени «шабаш» и отправиться на «халтуру». Мы двигались «семимильными шагами». «Светлые огни коммунизма на горизонте», казалось, с каждым днём светили всё ярче. Гоняясь за химерой, пытались ухватиться за иллюзию. В общем, продули великую державу. В наши дни всё заменил бизнес,  английский язык, никто не хочет платить, не можешь купить себе даже дешёвое курево или пиво. Но замечу тебе, Коля, на костях  была построена великая страна, ценой труда бесправных зеков. Немалую роль в этом «строительстве» сыграл и культ личности...
-Да, всё не так однозначно. Противоречивая эпоха была. А разве сегодняшняя демократия не на костях строится? Смотри, сколько погибло народу в постсоветское время, не сравнить с числом жертв за восемь лет войны в Афганистане. Людей убивают за их стремление сказать общественности правду. Убивают журналистов, политиков, бизнесменов... 
- Это, конечно, так. Но одно дело - государственный террор,  тотальные репрессии, часто без каких-либо причин, другое дело - заказные убийства, на которые можно найти хоть какую-нибудь призрачную управу… Скажу тебе больше: «Врагов народа», как таковых, не существовало. Это фикция, абсурдные выдумки большевиков. Ну, что значит формулировка «враг народа», какой нормальный человек, патриот своей страны  будет врагом своего же народа, чего он этим добьется?... Были противники системы, противники существующего положения вещей. Настоящими врагами народа являлись те, кто вешал подобные ярлыки на других и под этим предлогом избавлялись от неугодных системе людей, подвергая репрессиям  миллионы своих граждан, которые не вмещались в нормативные  рамки сталинской идеологии, с которыми существующий строй не был способен шагать в ногу, потому что не мог манипулировать их сознанием, как это происходило в большинстве случаев... Ведь любая авторитарная власть паразитирует, прежде всего, на легковерии безликой толпы...
 Зазвонил мобильный. Оказалось, Анастасия:
- Николай, как поживаешь?
.
- Спасибо, Тася. – обрадовался Николай.- Где  находишься?
- В городе.   Можем завтра встретиться?
- Ну, конечно, ты еще спрашиваешь.
- Тогда давай в парке! - предложила девушка.
- Договорились, Тася! Буду ждать тебя в одиннадцать утра. До встречи.
- Кто, любимая и неповторимая? – спросил Федор.
- Да, Василич, ты как всегда проницателен.
- Послушай, Коля, я узнал от Саши о твоей нелегкой судьбе. Она вызывает у меня искреннее сочувствие и, конечно же, возмущение. На твою молодую долю выпало немало злоключений, превратностей. Молодец, что устоял. Держись и дальше... Завтра  встречаешься с девушкой, деньги-то есть у тебя?
- Что-нибудь придумаю, Федор Васильевич.
- Что ты  можешь придумать, на, бери! - Фёдор протянул Коле триста долларов.
- Да нет, Василич, не возьму.
- Послушай, Коля, ты же для меня как сын, запал ты мне в душу. Бери, бери, а думать будешь потом.
- Ну, спасибо, дядя Федор. Хотя это я вам должен был принести подарок. У вас же юбилей.
- Во-первых, я тебе уже говорил, обращайся  ко мне на «ты». И о каких это подарках ты говоришь. Бери, Николай, и постарайся быть счастливым.
- Спасибо, Василич, спасибо. Я пойду.
- Иди, иди. Спасибо, что пришел, поддержал.
 Николай ушел к себе и быстро уснул. Утром, пребывая в приподнятом настроении, он отправился на рандеву с Анастасией. По дороге купил  цветы.
- «Ты прекрасна, спору нет…» - преподнёс он букет роз.
- Николай, скажи что-нибудь своими словами, - попросила девушка.
- Не нахожу нужных слов, признаюсь, я в растерянности. Эта встреча с тобой для меня настоящее событие. Скажу честно, я не люблю комплиментов, но, к счастью,  вижу, что  ты и не нуждаешься в них… Думаю, они для тебя, как пустой звук.
- Все внятно и просто, а главное - откровенно. Куда мы пойдем? – спросила Тася.
- Ты любишь  пирожные?
- Не сказать что очень, но иногда можно.
- Тогда я знаю, куда нам идти.
В уютном кафе  заказали сладости, вино. Завязалась беседа.

- Ты собираешься возвращаться в деревню? – спросил Коля.
- Нет, отпуск скоро кончается.
- А где ты работаешь?
- В модельном бизнесе.
- Наверно, это очень интересно?
- Ну, в общем-то, не без романтики.
-  Романтика, - протяжно повторил Коля, - я мечтаю о ней, но где она?
- Все зависит от того, как  смотришь на жизнь, чего от неё хочешь.
- Ты знаешь, Тася, как ни смотри на жизнь, она от этого не изменится. Десять лет назад я смотрел на неё с надеждой, строил радужные планы, но  судьба резко всё изменила. Все надежды рухнули как карточный домик, и моя жизнь превратилась в кромешный ад,  романтика стала для меня химерой.
- Что же такое случилось, Николай?
- Потом обо всем  расскажу, а сейчас   выпьем за нашу встречу, за тебя, Тася!
По мобильному позвонил  Антон:
- Коля, ты где?
- Что случилось?
- Тут один приезжий бизнесмен, классный мужик, хочет немного погулять на катере, половить рыбу. Неплохо платит. Приходи,  давай!
- Антон, неужели среди бизнесменов есть еще классные мужики?
- Поверь, Внуков, есть. Не все они одинаковы.
- Ладно, Антоша, буду!
- Тася,  хочешь покататься на катере?
- А что, в этом есть своя романтика, - согласилась девушка...
 Катер лениво покачивался на зеленоватой поверхности моря.
- Павел Андреевич, может, холодного пива , фруктов? – спрашивал Антон у стоявшего у борта мужчины.
- Погоди,  вот поймаю рыбку, тогда и будет пиво.
- А вы надолго  в наш город?
- Пока не разберусь с делами, - прозвучал угрюмый ответ.
- Если понадобится помощь, можете рассчитывать на меня.
 Подул легкий бриз. Коля и Тася находились у противоположной стороны борта. На корме за столиком сидели двое помощников бизнесмена, они пили холодное пиво и играли в шахматы. Петр  в нескольких шагах от бизнесмена тоже удивший рыбу,  вдруг  заорал:
- Клюет, клюет! Держите ее!
- Сейчас, разбежался, - с иронией бросил бизнесмен, - что ты орешь, тяни же!
 Петр  вытащил -  таки рыбу, бросил на палубу: оказалась увесистая кефаль. Она беспомощно стала биться о деревянную палубу и подпрыгивать, жадно глотая воздух.
- Держи, иначе ускользнет! И давай  потроши, не мучай.
- И у вас клюет, скорей! – крикнул Антон.
Бизнесмен ловко вытянул рыбу из воды.
- Во красавец, а?! Просто зажрался в синем море, так и просится на сковородку!
Антон с Петром принялись разделывать улов, поджарили – и на стол. Достали холодное пиво,  закуски и уселись. Бизнесмен отпил полбокала пива.
- Хорошо у тебя на катере, Антон.
-  В общем-то, посудина старая, но служит исправно.
- Во всем устаревшем есть своя прелесть.
- Для гостя может быть, Павел Андреевич, полдня выдержать можно. А я здесь с утра до вечера и каждый день что-то латаю, уже надоело. А каким вы заняты бизнесом?
- Директор частного банка.
- Ах, вот оно как! – Антон заметил, что гость расположен к беседе:
- В городе я многих знаю, может, чем-то могу вам помочь?
- Ищу одного оборотня. Взял у меня крупный кредит и исчез год назад. Следы его ведут сюда.
- Как зовут его? – спросил Антон.
- Геннадий Семенов.
Переглянулись все. Посмотрели на олигарха.
- Что смотрите, ребята, знаете такого, что ли?
- Еще бы! Знакомый персонаж, - сказал Петр и поведал обо всем, что было связано с Геннадием Семеновым.
- Так сам Бог велел нам встретиться. Рассчитываю на вас, ребята, в обиде не оставлю.
- На обиженных воду возят, Павел Андреевич, - вмешался Коля, - для меня это дело чести.
- Понимаю, Коля, этот педрила доставил тебе  неприятностей больше, чем мне… - обернулся  к одному из  помощников: - Ты слышал, Джафар?
Тот утвердительно кивнул головой.
- Почему ваши помощники до сих пор не произнесли ни слова? – спросил Петр.
- В их обязанности не входит говорить, они должны  делать дело. Преданные мне люди.
- Так как нам быть, Павел Андреевич? – спросил Коля.
- Завтра надо будет навестить этого Якова Ивановича.
- Я поеду с вами, - настоятельно попросил Внуков.
- Я не против, понимаю, у тебя с ним счетов  не меньше, чем  у меня.
Катер направлялся к берегу. Анастасия и Николай стояли у носовой части.
- Я так много узнала о тебе, Коля, прости, если иногда недопонимала тебя.
- Не комплексуй, Тася, ты умница и всегда естественна. Мне хорошо с тобой, я боюсь потерять тебя.
-Но почему  потерять? Я здесь, с тобой, и никуда бежать не собираюсь.
Все сошли на берег. Павел Андреевич получив ценную информацию,  отправился в гостиничный номер. Помощнику приказал пойти за Тасей и Колей.
- Джафар, не спускай с них глаз. Сам знаешь...
Джафар понимающе кивнул.
Молодые люди погуляли по набережной, зашли в небольшой ресторанчик. За ужином завязалась беседа:
- Где ты живешь, Коля?- поинтересовалась Тася.
- Снимаю квартиру. Но есть котедж в деревне. Экспроприировал у Семенова. Когда окончательно разберусь с ним, дострою.
- Ты хочешь пустить корни в деревне?
- Пока не решил, но там хорошо, спокойно.
- А  насчет личной жизни? – спросила Анастасия.
- Личной жизни? - повторил Николай. - Это посложнее. Есть  девушка, только не знаю, как к ней подобраться.
- А что, такая  неприступная?
- Я немного неуклюжий, робкий в делах амурных.
-  Не комплексуй, соберись с духом. Кто его знает? Если  не дура, то не откажется, - с притворным равнодушием произнесла Тася.
- Ты думаешь?
- Ну конечно. Женщины любят смелых, уверенных  мужчин.
- Воспользуюсь твоим советом.
Из ресторана пришли в цветочный магазин. 
- Ты собираешься к ней? – спросила Тася. - Увидев такой букет, она растает в твоих объятиях.
- Не думаю, хотя это можно проверить прямо сейчас, - ответил Коля и протянул девушке букет. - Это  тебе, Анастасия.
Тася подспудно этого желала, ждала. Жест Николая после неприятно интригующего разговора изменил ее в лице, вызвав радужную улыбку. Она  благодарно приняла букет и поднесла к лицу
- Ты меня  замучил в ресторане, глупый, всю душу разбередил. Я, дурочка, думала, что у тебя действительно кто-то есть.
- Ловелас из меня не выйдет,  я человек серьезный.  Вижу родственную душу в тебе. Я люблю тебя…
Парочка свернула на мост, соединяющий оба берега реки, встала у самой середины. Широкая река голубеющей лентой уносилась в незримую даль. Где-то  она сливалась с морем, а закатное солнце, висевшее над  горизонтом, светило в упор. Они любовались пейзажем.
- Коля, а была в твоей жизни девушка? – спросила Тася.
- Не скрою, «грешен», - ответил Внуков, - и в школьные годы, и после. А когда я был студентом, в двадцать один год не на шутку влюбился в девушку, жившую по соседству. Что я только не делал, чтобы добиться взаимности. Назначал ей свидание, доставал  билеты на лучшие спектакли, интересные выставки, но в ответ получал равнодушное - "нет времени". Ее «хроническая занятость» не оставляла мне выбора, создавала невыносимые условия для ухаживания.  Понимая тщетность моих знаков внимания, их не востребованность, я постарался ее забыть.
- А где она сейчас, ты не интересовался?
- До меня доходили слухи, что она завела себе любовника, который оставил ее, когда  она была уже в положении. Слышал я, что у нее был выкидыш, больше ничего не знаю.
- Ты знаешь, Коля, я хоть и женщина, но скажу тебе, что наша женская натура порой нелепа, мы часто сами не знаем, чего хотим, а когда начинаем понимать, что к чему, уже оказывается поздно.
Внезапно промчавшийся на высокой скорости автомобиль резко затормозил возле влюбленных. Из него вышли три вооруженных человека. Угрожая оружием, втолкнули Николая и Тасю  в салон. В пути  завязали глаза.
Джафар,  наблюдавший за  ними, поехал следом и позвонил шефу.


- Павел Андреевич, Семенов начал действовать: его люди взяли  парочку. Сижу на «хвосте».
-  Не упускай их из виду. Держи меня в курсе дела!

XII

Павел Андреевич позвонил  Антону:
- Почему Семенов преследует Колю? Может, вы что-то скрываете?
- А что  случилось-то, Павел Андреевич?
- Семенов забрал Колю с его девицей.
- Вот гнида! Их нужно спасать!
- Для этого ты должен помочь мне. Повторяю вопрос: что  могло послужить причиной похищения?
-Коля увёл у Семенова  крупную партию героина и потребовал с него выкуп.
- Все ясно. А где наркотики?
- Мы их надежно спрятали.
- Хорошо. Когда понадобится,  заберу их у вас,- вкрадчиво ответил олигарх.
- Нет проблем.
Джафар узнал у босса о реальных мотивах похищения, сообщил ему, что следует за похитителями. Остановились у заброшенной котельной. Там стояли и ждали несколько человек.  Романов и Семенов беспокойно переговаривались. Николая с Анастасией втащили в здание, там  развязали им глаза. Джафар, отогнав свой автомобиль и накрутив на ствол пистолета глушитель, подобрался к котельной. Два человека сторожили  автомобили. Угрожая  оружием, Джафар велел им лечь,  надел на них наручники,  прицепив  по разные стороны автомобиля, прострелил покрышки и забрал портативный компьютер.
В котельной тем временем  допрашивали Внукова. Звучал один вопрос: где наркотики. Лицо Коли было разбито, Анастасию держали немного поодаль.
- Слушай, Внуков,- говорил Романов,- не строй из себя героя. Передал тебе Семенов в дар свой терем в деревне? Думаю, это достаточная компенсация за те неудобства, которые он причинил тебе. Особняк дорогой,  покроет все твои проблемы, а наркотики верни, и мы разойдемся. Не делай так, чтобы дом твой остался без хозяина.
Коля молчал. Романов кивнул головой одному из головорезов, тот вновь стал  избивать.
- Мой человек пока порезвится с твоей девицей. И не жалко будет ее,  Внуков, ведь по твоей вине она попала сюда. Как будешь смывать  грехи перед  Богом, подумай.
На Анастасии разорвали сорочку.
- Стойте, суки! – Николай назвал место, где находился героин.
- Сейчас мы поедем вместе,  покажешь, а девушка твоя останется. Если все пройдет гладко,  будешь гулять на собственной свадьбе.
 Коля весь был избит, лицо окровавлено.
- Ты что-то про грехи говорил. А сам-то как будешь смывать их? – прохрипел Коля, обращаясь  к Романову. - Отморозки вроде тебя покупают дома, автомобили, зовут священников, чтоб освятить их. Господь сам был бы грешен, если бы внял молитвам этих продажных людишек, одетых в поповские рясы.
- Внуков, не умничай! Священники тоже люди, и они так же нуждаются в деньгах, а платить им по-настоящему можем только мы – люди деловые, богатые, сдались им ваши копейки. Сам знаешь, человек без денег не человек.
-И это говоришь ты, Романов? Глядя на тебя и этого холуя я  бы так  не подумал. Если для тебя деньги – единственный способ стать человеком, то тебе можно посочувствовать. Ты всё ещё на поводу у предрассудков. Даже деньги не всегда помогают стать человеком, часто наоборот, они превращают человека в урода, в монстра. Ты тому наглядный пример. Важно остаться человеком, имея деньги, а это намного труднее.
- Господь милостив, он всех прощает. А сочувствовать сейчас нужно тебе.  Давай вставай! – скомандовал Романов. Обращаясь к двум помощникам, добавил:- А вы головой отвечаете за девку.
Выйдя из котельной, обнаружили, что автомобили повреждены.
 -Семенов, бери компьютер,  уходим! Нас кто-то пасет.
У берега реки  стояла моторка. Анастасия изо всех сил сопротивлялась человеку, который силой тащил ее к лодке. Джафар выстрелил в него, и девушка, вырвавшись, побежала. Джафар поймал ее.
- Отпусти, гад!
- Не бойся.  Не узнаешь меня? Я же был на катере.
- Джафар! Они увезли Колю! Помоги!
- Для этого я  здесь.
Показалась машина Павла Андреевича. Джафар усадил в неё Тасю, передал  ноутбук, сам с помощником пустился  в погоню за моторкой. Двигались по дороге   вдоль русла реки. Павел Андреевич увез Тасю, в пути успокаивая ее.
 - Как  вы узнали, что мы здесь? – спросила  девушка.
- Джафар сообщил. Как ты, в порядке?
- Со мной все нормально. Но что будет с Колей?
- Не беспокойся,  мои люди позаботятся.
Моторка, войдя в самую  дельту реки, свернула в удалённое от дороги русло и скрылась за растительностью. Джафар потерял лодку из виду. Между тем, люди на лодке, добравшись до глухого, безлюдного места, высадились на покатый берег и двинулись в сторону зарослей. Добрались до небольшой хижины, видимо, рыбацкой лачуги, втолкнули туда Колю. Один из  головорезов ударил Внукова, стоявшего у стены со связанными руками.
- Ну что, Внуков, заговоришь? – обратился Романов.
- О чем говорить-то с тобой, мент продажный.               
-Если будешь геройствовать,  найдём способ уломать тебя. Мне ничего не стоит замочить тебя и   здесь же закопать. Никому и в голову не придет искать твою могилу в этих местах.
Николай понимал, что если он укажет место, где спрятаны наркотики, то в опасности окажутся и его друзья.
- Видишь этот шприц, - сказал Романов. - Достаточно одной дозы, и ты ощутишь, как по телу разливается чувство приятной расслабленности, ты погрузишься в нирвану, окажешься в раю, голова пойдет кругом, все мирское уйдет на второй план, и ты обо всем  расскажешь.
- О том, что я у тебя в руках, знают уже все, кто должен знать. Героин наверняка перенесли с того места, где он был спрятан…
Раздался звонок телефона  Семенова:
- Привет, Геннадий. Что, не узнал?
- Кто это?
- Павел. Да, да, это я. Чем рассчитываться будешь, деньгами или наркотиками?
Семенов передал мобильник Романову:
- Кто говорит?
- Павел Андреевич, а если точнее, тот, кто вас обоих держит за яйца. Я ставлю тебя и стоящего рядом с тобой подонка перед классическим вопросом: «Быть или не быть?» Решать вам, господа наркодельцы!
- Чего ты хочешь?
- Отпусти Николая,  тогда наш разговор обретет смысл.  Остальное касается только меня и Семенова.
- Где гарантия, что ты не блефуешь?
- Вообще-то я не даю гарантий. Обычно сам под гарантии выдаю кредиты. Но твоему напарнику  доверил крупную сумму без всяких гарантий, а он меня за это «кинул». Теперь ваш черед без всяких предварительных условий довериться мне. Или у вас есть выбор?
- Я могу замочить Внукова, - раздраженно пробормотал Романов.
- Но, но, не горячись. Будь поразумнее. Я тебе этого не советую. Внуков достаточно натерпелся, Семенов сделал ему весьма «яркую» биографию, Внуков хочет всего лишь справедливости.
- Как  совершим обмен?
- Очень просто. Вы приводите Внукова к заброшенной котельной,  я  передаю вам товар, и мы расходимся.
- Лукавишь, Павел.
- Ничуть.
- А как же крупная сумма, на которую тебя кинули?
- А эту сумму и более того я уже забрал.
- Каким образом?
- У меня ваш портативный компьютер. Одному талантливому хакеру удалось войти в него, и мы обнаружили там все ваши банковские счета, коды, пароли, суммы. Все остальное делалось даже не то чтобы легким движением руки, а нежным нажатием пальца, - с язвительной насмешкой произнес Павел Андреевич, который не без помощи Саши перевел все суммы на счет своего банка. Общая сумма «нажитая столь непосильным трудом» достигала полутора миллионов долларов.
- Врешь, сука!
- Давай не выражаться. А для пущей убедительности осмотрись вокруг: видишь ли ты возле себя компьютер? Вы же его в машине оставили.
- Ну и урод ты, Семенов! - бросил Романов своему напарнику.
- Когда я бросился к автомобилю, там уже не было ничего. Ты же сам оставил ноутбук, - оправдывался Семенов.
- Во сколько встретимся, Павел Андреевич? – сквозь зубы процедил Романов.
- Да хоть сейчас же.
- Давай через два часа.
- Договорились.
- Ну Внуков, сука! – крикнул в отчаянии Романов и набросился на Колю с кулаками.
- Что будем делать, Гена?
- Василий,  оставим Внукова здесь, с ним кого-нибудь из наших. Двое других пойдут с нами, попытаемся отбить груз.
- А зачем нам Внуков?
- Попробуем взять за него дополнительные деньги.
- Нет, такой сценарий меня не устраивает. Давай-ка я  кое-кому позвоню. Привет, Али, нужно пустить в расход один знакомый тебе катер на лодочной станции.
- Понял, Василий! Когда?
- Сейчас же и отправляйся туда. Закончишь, вали в котельную. Тебя никто не должен заметить. Каждого, кто там будет находиться, возьми под прицел. Когда я получу груз и уйду,  не упусти того, кто мне его передаст. И  помощников его тоже пусти в расход. За работу заплачу хорошо.
- Вопросов нет, - сухо ответил Али.


XIll

На катере Антон и Петр занимались обычными делами. Павел Андреевич заплатил  вдвое больше, чем обещал. Он сложил полиэтиленовые упаковки в спортивную сумку и отправился на автомобиле в условленное место. Ехал один,  помощникам поставил другую задачу. Саша тем временем стоял в очереди за пивом, которое ожидали на катере. Зазвонил мобильник Антона.  Жена просила его срочно приехать домой. Петр остался один. В ожидании Саши  лежал в каюте. От усталости его тянуло  ко сну. Тем временем двое посторонних проникли на катер и стали минировать судно. Один  спустился в трюм, чтоб установить мину и там. Петр услышав странные звуки,  вышел из каюты и увидел непонятную  сцену.
- Кто ты такой, что  тут делаешь? – спросил Петр.
Киллер резко метнул нож, но тот пролетел мимо и воткнулся в стену. Петр набросился на него. Своими мощными кулаками он  забил бы киллера до смерти, если бы не другой – Али, подоспевший на помощь. Он выхватил пистолет  и выстрелил в Петра. Помог  напарнику  подняться наверх. Петр остался лежать  без движения, истекая кровью. Минут через пять  подошел Саша и стал звать Антона с Петром. Никто не отзывался. Сбежав  вниз, он  увидел лежащего  Петра, бросился к нему. Доставленное пиво разлилось.
- Петя! Слышишь меня?
Петр   слабым голосом прошептал:
- Беги! Катер заминирован.
Саша попытался поднять Петю, но для его мускулов это была невыполнимая задача. Тогда он волоком потащил  его на палубу и через борт спрыгнул с ним в воду. Прошло несколько секунд раздался страшный взрыв, катер  объяло гигантским огненным шаром, в воздух взметнулся столб черного дыма. Судно стало быстро  погружаться в воду. Над поверхностью водной глади осталась лишь верхняя часть рубки.
 Солнца уже не было видно. Над горизонтом еще не угасло блеклое зарево заката. Полог приближающейся темноты всей тяжестью зависал над необъятным простором, сгущаясь с каждой минутой. Саша вытащил Петра на берег в тридцати шагах от затонувшего катера. Послышались звуки сирены. К месту взрыва подъехали пожарный расчет и скорая помощь. Саша пытался привести Петра в чувство. Тот никак не реагировал. Завидя  вдали людей в белых халатах, Саша из последних сил  крикнул, вытирая поцарапанное лицо:
- Сюда, сюда! Мы здесь!
Его услышали, поспешили на помощь. Врач осмотрел Петю:
- Слабый пульс, большая потеря крови, пулевое ранение в спину. Скорей в машину!
 Петю увезли, его сопровождал Саша.


XlV

- Геннадий, пора, уже темно,  - сказал Романов, - надо ехать.
 Все спустились к лодке и отправились к месту встречи. Романову позвонили:
- С катером разобрался,  нахожусь у котельной.
- Али, всякая осечка должна быть исключена!  Никто не должен уйти!
В ста шагах от места встречи оставили лодку.  Романов велел одному из наемников  стеречь Внукова, с двумя другими затаился   за котельной.
- Что, Внуков, не узнал меня? – обратился наёмник к Коле, оставшись наедине с ним.
- Кто ты? Откуда меня знаешь?- не в силах различить  впотьмах, спросил Коля.
- В одной камере с тобой пять лет  парился.
- Слесарь, ты, что ли?
- Он самый.
- Неожиданная встреча. А ты, я вижу,  прислуживаешь этим ублюдкам. Наверно, хорошо платят?
- Ладно, Внуков, не дави на совесть, она теперь не в цене. Давай лучше поговорим. Кто  знает, может, не свидимся больше.
- Да что с тобой говорить, Слесарь?  Ты же только в уголовных делах разборчив, да сказывается, еще  и прислуживать умеешь.
- Тормози, Внуков, не делай из меня идиота. Прежде всего, я человек и способен сделать хоть что-нибудь человеческое.
- О чем  человеческом ты говоришь?
- Отпущу тебя, Внуков.
- Романов с Семеновым   за такое добро  тебе член отрежут.
- Я уйду с тобой, к чертям их, -  Слесарь развязал руки Внукову, и они исчезли в темноте.
- Не забуду, Слесарь, я в долгу перед тобой.
- Сначала стань олигархом, Внуков.
- Изо  всех сил стараюсь. Вот увидишь, поймаю Змея-Горыныча.
- Горыныч - это  Семенов, я правильно понял?
- Все правильно, Слесарь.
Раздался глухой звук. Слесарь, вскрикнув, упал. Коля кинулся к нему:
- Слесарь, что с тобой!? Очнись!
Слесарь поникшим голосом произнес:
- Все, Внуков, хана мне.   А жить так хочется...
- Все будет в порядке,  я помогу тебе.
- Иди, Внуков, не суетись, видать, на то Божья воля.
Появился Джафар.
- Уходим, Коля, скорей, у меня еще есть дела.
- Что ты сделал, Джафар, он же помог мне…
- Я помог тебе. Быстро уходим.
Внуков подошел к Слесарю, но тот уже не подавал признаков жизни.
- Уходим, Внуков.
- Джафар, а ты жестокий человек. И откуда в тебе столько злобы и ненависти.
- В Чечне не было времени учиться добру и состраданию, эти ценности там  попирались…
Был поздний вечер. Вокруг стояла кромешная тьма. Вдвоем, крадучись, стали пробираться к позиции Джафара.  Коля сообщил ему, что Романов связался с киллером, попросил  о помощи, и сейчас они должны быть где-то здесь.
 Джафар созвонился с Павлом Андреевичем:
-Коля со мной. Дельцы затаились где-то поблизости. Позвали на помощь наемников, их двое. Груз я оставил в котельной.
- Все под контролем. Оставайся на месте. Можешь звонить, пусть забирают товар.
Романов получил необходимую информацию.
- Вот сука, -процедил он сквозь зубы, - банкир не приедет, а груз в котельной.
- Ну что, заберем? – спросил Семенов.
- Ничего другого не остается. Пошли.
Груз взяли и  спустили  к берегу. Когда всё погрузили в лодку,  тут на них упал свет прожектора. Это был отряд ОМОНа. Взяли на факте. Для этого Павел Андреевич пустил в ход все свое влияние и связи. Али с напарником ничем не могли помочь Романову. Джафар с помощником и Колей, добравшись до автомобиля, уехали. По дороге  кто-то стал их преследовать. Преследователи прострелили заднее стекло машины.
- Это люди Романова! - закричал Коля.
- Сворачивай, - показал Джафар напарнику и, высунувшись по грудь из окна,  установил перед собой снайперскую винтовку с оптическим прицелом ночного видения,  выстрелил лишь один раз. Автомобиль погони на скорости резко повернул влево и несколько раз перевернулся.
- Останови!
 Джафар, подошел к разбитой машине, заглянул в кабину. Один был убит прямым попаданием в голову,  другой, Али, весь был разбит.  Джафар  хладнокровно пристрелил его.
- Уходим!

XV

У жены Антона начались схватки. Будущий отец, потеряв от счастья и волнения голову, повёз её  в родильный дом. Там санитары на носилках забрали беременную женщину.  Ночь ему предстояло провести в клинике. Антон не забыл и про другую реальность: Коля находился у преступников. «Где он сейчас? Что с ним?» - спрашивал он себя.  Позвонил  Павлу Андреевичу.
- Все в ажуре, Антон! Коля в пути.
 Сразу после короткого разговора с банкиром зазвонил мобильник.
- Антон, это Саша. Я в городской клинике. Катер взорвали. Петя тяжело ранен. Сейчас ему делают операцию.
- Ты что, Саша,  не перегрелся?!
- Я в здравом уме. К несчастью это факт. Петру делают операцию.  Катер потопили люди Семенова. Приезжай, Антон!..
Все смешалось в  сознании. Антон  не знал, что делать.  Оставив номер телефона одному из врачей, он поспешил в городскую клинику. Там его встретил  Саша. Операция, начатая час назад, еще не закончилась. Прошел еще час, и еще... Вышли, снимая с лиц повязки, хирург и его помощники.
- Вы кто будете, молодые люди? – спросил врач.
- Мы друзья раненого.
- А родственники есть у вашего друга?
- Да, но они живут далеко.
- А вы значит здесь, -  задумавшись, произнес хирург.
- Не томите, доктор, как Петя? – испуганным голосом спросил Антон.
- Ранение было тяжелым. В общем, мы сделали все, однако... Примите мои соболезнования.
Антон ничего не слышал,  ничего не ощущал. Время для него  остановилось. Он повалился на пол. Кричать, не было сил. Саша полулежал на скамье, толком не сознавая, что произошло. Оба были глубоко угнетены, подавлены, сознание притупилось, они впали в тяжелую депрессию.

Джафар приехал к Павлу Андреевичу.
- Все сделано. Их забрали в ФСБ.
- Пусть теперь выкручиваются, - сказал олигарх и посмотрел на Колю. - Здорово тебя отделали эти гниды, но ты молодец.
- Павел Андреевич, одолжите ваш телефон, - попросил Коля и набрал номер Антона, но тот не отвечал. Не отвечал и Саша.
- Мне нужно попасть на лодочную станцию. Вы могли бы подвезти меня?
- Поехали!
Увиденное  на станции  глубоко потрясло Николая.
- Что же это, Павел Андреевич, где  ребята? Джафар, скажи же что-нибудь. 
 Джафар не проронил ни слова.
- Можно, я еще раз позвоню?
Ответил Саша. Послышалось подавленное «да».
- Где вы? Что случилось?
- Я в клинике,  Петю убили... нет нашего друга…
Гибель близкого человека – это трагедия, опустошающая душу, ложась на нее тяжким грузом. Николай  рыдал как дитя. Немного совладав с собой, произнес:
- Павел Андреевич, Петю  убили.
- Поедем ко мне,  немного отдохнёшь. – предложил Павел Андреевич.
- Нет! Я  к ребятам.
- Я тебя подвезу.
У  клиники  стояли Антон и Саша. Молча обнялись.
- Поезжай, Джафар, -  не выходя из машины, бросил Павел Андреевич.
- Мужики, - голос у Коли дрожал, -  нам нужно держаться друг за друга. Жизнь продолжается… эти отморозки получили свое.
На машине  Антона  вновь отправились на станцию. Молча посидели на берегу. Приближалось утро. Со стороны моря подул легкий бриз. Зазвонил мобильник Антона:
- У вас родился мальчик. Поздравляю вас, вы папа! – сказал голос по телефону.
Антон бросил телефон на песок, грустно улыбнулся.
- Что случилось, - спросил Коля, - кто так рано звонил?
- У меня родился мальчик.
- А что грустишь-то? Радоваться надо! Новая жизнь появилась на свет. Поздравляем, Антоша! Слышишь?!
Антон плакал  от счастья  и от грусти...

XVI

Деда Фёдора тяготило  беспокойство.  Увидев после бессонной ночи внука, он попытался пожурить его,  но тщетно,   слова услышаны не были.
Николая, естественно, никто не ждал. Выпив бутылку пива, он завалился спать. Антон  в родильном доме клевал  на стуле, у него слипались глаза. К нему подошел врач:
- Молодой человек, что с вами? Вы едва держитесь на стуле.
- Ничего,  доктор, пройдет.
- Поезжайте-ка лучше домой, отдохните. Все уже позади, вы стали папой, теперь вам нужно набраться сил, они вам понадобятся, чтобы воспитывать ребенка.
- Да, да, вы правы. -  Антон, покачиваясь, ушел.
  Колю разбудил ранний телефонный звонок:
- Ну, слава Господу,  дозвонилась, - произнесла Анастасия. - Что случилось? Кто были эти люди? Куда они увезли тебя, Коля?
- Все нормально, Тасенька, они были очень «заботливы, немного погладили по головке и отпустили».
- Коля, дорогой, ты, что меня за дуру держишь! Что ты говоришь?
- Не переживай, Тася, все уже кончилось.
- Что кончилось? Где ты? Я приеду к тебе.
- Приезжай. Адрес у тебя записан.
Через полчаса в дверь Коли позвонили. На пороге стояла Анастасия. Увидев избитого друга, она в растерянности уставилась на него.
- Что они с тобой сделали, Николай?
- Да так, доходчиво объяснились.
- Дай-ка я поухаживаю за тобой, - и Тася бросилась искать   медикаменты, –  У тебя  нет никаких мазей, бинтов?
- А зачем?  Здесь нет больных.
- Больных-то нет, но ты смотрел на себя в зеркало? Тебя словно тигр пожевал и выплюнул. На лице  нет живого места.
- Ничего, Тася, заживет... – пролепетал Коля, бессильно упав на диван, он вдруг стал кричать: «Суки! Ублюдки!»
Анастасия обескураженно наблюдала за Колей.
- Что с тобой, Николай, кого ты ругаешь?
- Отморозков, Тася, подонков, для которых деньги, наркотики значат больше, чем человек! – в гневе произнес Коля.
- Но какое они имеют к тебе отношение?
- Они Петю убили.
- Того здорового парня на катере?!
- Да, да... – ничего более выговорить Николай не мог.
Тася присела рядом.
- Тебе нужно успокоиться, поспи, а я что-нибудь приготовлю. Найдется в доме у холостяка хотя бы посуда?
- Там, на кухне, а в холодильнике есть даже еда, как ни странно.
Коля уснул.
 В квартире напротив Саша рассказывал деду о событиях минувшей ночи. Федор был потрясен. Приближался вечер.
- Давай-ка, Саша, пойдем к Коле.
Николай  с Анастасией  ужинали,  когда вошли соседи.
- Приятного аппетита, - начал Василич.
- Спасибо, дядя Федор, присаживайтесь.
- Как же вас угораздило вляпаться в такое дело? –  ужасался Самарин.
- Василич, ты же знаешь, его величество случай не спрашивает разрешения. Гораздо проще влипнуть в историю, чем войти в нее… А вообще эта история началась много лет назад. -И Внуков подробно рассказал обо всем.
- Да, Коля, потрепала тебя нелегкая. Что ты теперь думаешь делать?
- Наверно, буду обустраиваться в деревне. Поеду завтра, надо родственников повидать.
- Я  с тобой, Коля, - встрепенулась  Тася.
 К разговору подключился  Саша:
- Слышишь, Коля, - с хмурым видом произнес он, - неужели в жизни всегда так?..
- Всегда, - сумрачно ответил Коля.
- Но почему у других все по-другому, а у нас не так, как у людей?
- Знаешь, Саша, есть один анекдот: отец-червяк и сын-червяк сидят в омуте и разговаривают: «Слушай, папа, а хорошо в сливе жить?»  Отец  тяжко вздохнул: «Хорошо, сынок»  «А в персике хорошо жить, папа?» -  не унимался сын-червяк. Пуще прежнего вздохнул отец-червяк и с дрожью в голосе ответил: «Хорошо.»  «Тогда почему мы живем в дерьме?» - не отставал сын. – «Ты понимаешь, сынок, есть такое понятие – «Родина». 
- Наверно, самим Господом мне велено тянуть лямку, Саша.
-Кто-то сказал, что в баснях и анекдотах в образе животных люди, а в жизни-то все наоборот... Ладно, Коля, ты не отчаивайся, – вмешался Федор. - Родину себе не мы выбираем, какая ни есть, а все-таки она наша, и тебе найдется в ней место. И в других странах есть свои уроды. Все будет хорошо. Не может быть такого, чтобы всегда не везло. Вот увидишь.
- Саша, может, сходим к Антону, - наверно, и он нуждается в поддержке.
- Да, надо бы!
Созвонились. Антон был дома. Поехали  все втроем, с ними  и Анастасия.
- Коля, - начал Антон, - мне нужно  ехать в деревню, где мы росли вместе с Петром. Там его семья, мать, сестры, нужно отвезти  тело.
- Да, Антон, нелегкая задача выпала тебе.
- Что поделаешь, кто-то же должен это сделать. Сначала позвоню им, подготовлю. Да, кстати, а где Павел Андреевич? Что-то давно его не слышно.
Друзья переглянулись. Антон позвонил.
- Ну, что там?
- Абонент недоступен.
- Я своей рукой перевел на его счет  все деньги Романова и Семенова. Это полтора миллиона баксов, - сказал Саша.
- Неужели банкир, «раскулачив» этих двух гнид, умотал с концами? – высказал  догадку Коля.
- Похоже, что  олигарх нас кинул. Нам досталось, а ему осталось, - сказал Антон. – Саша, мы можем что-то сделать?
- Ровным счетом ничего, - ответил Саша, - мне не известны пароли и коды его счетов.
- Да, банкир облапошил нас, как лохов. Ладно, разойдемся, а я подумаю, что можно сделать, - предложил Николай.
 Саша отправился домой один, а Николай пошёл провожать Тасю.
- Коля, прости, банальный вопрос… - Тася  запнулась. - Какие у тебя  планы на будущее?- девушка думала о своем.
- Планы есть, точнее  были.
- И куда они подевались?
- Понимаешь, в чем дело, все, с кем я вступаю в общение, завязываю какие-то отношения, погибают. Я несу с собой несчастье окружающим. Это рок. Что мне делать, Тася?! Не знаю. Хочу бежать от  себя, но как? Хочешь, откровенно?
- Я слушаю, - ответила девушка с озабоченным видом.
- Когда я впервые увидел тебя,  понял, что ты послана мне  Богом. Был счастлив от мысли, что знаком с тобой. Хотел  предложить тебе строить совместные планы. Но сейчас, когда я вижу тебя рядом,   боюсь, боюсь за тебя, Тася. Ведь я приношу только неприятности. И потому хочу держаться от тебя подальше, моя дорогая, ведь я люблю тебя.
Наступило молчание, первой его нарушила Анастасия:
- Не надо комплексовать по поводу своей невезучести, может, это какая-то  временная полоса. Наверно, Федор Васильевич был прав, сказав, что не может такого быть, чтобы всегда было плохо. А если любишь, то держаться далеко от любимого человека просто глупо.
- Но эта временная полоса слишком уж затянулась...  почти десять лет, - с горечью ответил парень.
- Все равно она меня не спугнет. Что бы ты мне не предложил, я приму, потому что  тоже тебя люблю, я это уже поняла, но боялась признаться, - ответила Тася.
Николай остановился, взглянул в томные глаза Таси, увидел в них и грусть, и любовь…
Влюбленные, добравшись до места, простились до утра.


XVII

 Панкрат встречал в родных пенатах  Николая и Анастасию за обильным столом. Катя была безумно рада приезду подруги , девушки без умолку болтали  о своем.
- Как Филипп поживает? – спросил Коля.
Панкрат  вздохнул, и в этом вздохе слышались отчаяние и скорбь.
- Филиппу плохо, Коля. Он никак не может оправиться после  побоев. Скажу больше, жить ему осталось не долго.
Николай вздрогнул от неожиданного сообщения.
- А можно повидать его? – спросил он.
- Думаю, даже нужно.
- Тогда я пойду к нему.
- Погоди, и я с тобой, - сказал Панкрат.  Дима с сестрой и Тася тоже решили пойти.
Обессиленный  Филипп  лежал. Принимал из рук жены  обезболивающее.
- Как ты, Филипп? – спросил Панкрат.
Филипп отрешенно посмотрел на друга и, превозмогая боль, вяло произнес:
- Лучше не бывает. Готовлюсь, Панкрат, отправиться на небеса.
Коля взял его за руку.
- Держись, дорогой. Твои обидчики в тюрьме, слышишь? Им здорово досталось.
 Филипп повернул голову, ничего не ответив. А про себя  подумал: «Они выйдут из тюрьмы, а вот я из могилы нет».
Коле было тяжело  смотреть на больного.
- Чем я могу тебе помочь? Скажи что-нибудь, Филипп.
- Мне уже никто не поможет, Коля. Помоги моей жене, когда  что понадобится…
- Филипп, ты это сделаешь сам, слышишь, ты обязательно встанешь на ноги, - с тревогой в голосе твердил Коля.
 Что он мог чувствовать? Должно быть, непреодолимое чувство вины, которая терзала  его нутро. Но откуда он мог знать, что все так получится. Нет прощения Семенову, который  так поступил с человеком, не пожелавшим иметь с ним дело.
- Филипп, я виноват перед тобой. Это из-за меня эти подонки так обошлись с тобой. Никогда себе этого не прощу, слышишь?!
- Ты ни в чем не виноват. Семенов получил свое, и спасибо тебе за это. Не казни себя, твоя совесть чиста.
            Вечером Панкрату сообщили скорбную весть: Филипп скончался. От этого известия Коля впал в отчаяние,  не смог уехать вечером и остался ночевать  у дяди. Анастасия отправилась к бабушке. Утром  вернулись в город на электричке.
 Через несколько дней Николай позвонил  Антону, попросил  приехать,  позвал   Сашу с дедом. Пришла и Тася. Предстояло обсудить, как получить хотя бы небольшую часть  суммы, которую по недоумию перевели на счет Павла Андреевича.
- Может, съездим к нему? – предложил Саша.
- Нет,  не то, - отверг предложение Внуков, -  думаю отправить  письмо по электронной почте.
- А что, - подхватил Федор, - если написать письмо, объяснить ему все, может, и проснется в нем что-то вроде призрачной совести. Думаю, нужно попытаться.
- Саша, у тебя работает Интернет? – спросил Коля.
- Ну да.
-Зайдем к тебе,  я продиктую текст письма.
 Николай все изложил на бумаге и передал Саше.
  «Павел Андреевич, вы уехали как-то быстро и скрытно, в спешке даже забыв сказать нам элементарное «спасибо». Такой поступок не соответствует человеку вашего ранга и положения. Нашими стараниями  вы получили не только то, что вам задолжали, но  несоизмеримо больше. Если б не наша помощь, вам пришлось бы потратить немало времени и сил, чтобы выйти на этих деляг.  Петя, который вообще не имел к этому никакого отношения, поплатился жизнью, а ведь у него осталась семья. И такова ваша благодарность за все? Во время нашей первой встречи на катере вы сказали, что сам Бог велел нам встретиться. А кто велел вам «кинуть» нас? Может, таковы методы работы всех олигархов? Семенов «кинул» вас, вы – нас, и так по цепочке. Неужели на этом свете никому нельзя верить? Как  жить без этого доверия? Человек, который борется с коварными  интриганами, не понаслышке знающий, что такое предательство, не имеет морального права на аналогичный поступок, особенно в отношении людей, которые ему доверились и помогли. А если все-таки все состоятельные люди на одно лицо, если они делают свой бизнес примитивным  методом «кидания», то есть основание думать, что богатый человек – синоним подлости и предательства. Если это обращение покажется вам мало-мальски убедительным, оправданным, то мы все, причастные к этому делу, просим вас  отреагировать на него и передать нам какую-нибудь часть из огромного «наследия»  известных вам подонков. Все-таки в первую очередь пострадали мои друзья, и пострадали жестоко…
                Николай Внуков».

XVIll

Через неделю пришел ответ:
«Привет, Коля! Все не было времени заглянуть в свой почтовый ящик. Не обижайся, так получилось. Деньги я уже отправил тебе со своим доверенным человеком. Он в пути, ты встретишься с ним завтра, тебе позвонят. Я надеюсь, что триста тысяч долларов хватит на всех. Передай ребятам мои слова благодарности, вы очень мне помогли. Я сожалею, что так получилось с Петром…Передай мои поздравления Антону. Теперь, Коля,  твоя очередь внести свою лепту в решение демографического кризиса. Если тебе понадобится какая-нибудь помощь или работа, можешь рассчитывать на меня.
          P.S. Я использую все свои связи и влияние, чтобы те два мудака долго смотрели на небо сквозь решетку и мечтали о свободе, если, конечно, доживут до окончания срока. Пока, и удачи тебе.
                Павел Андреевич».
 
Наутро, когда обещанная сумма  пришла, друзья отправились домой к Внукову.
- Ребята, - начал Коля, - поделим деньги так: сто тысяч, Антон, ты отвезешь семье Пети. Остальные двести поделим  поровну.
- Ладно, Коля, как скажешь, - согласился Антон.
Коля   разлил по бокалам шампанское.
- Ну что. За удачу, за  дружбу.
-  Что ты сам собираешься делать, где будешь жить? – спросил Саша.
- Поеду в деревню, нужно достроить дом, там мало осталось, какие-то косметические работы.
- А потом? – спросил Антон.
- Не знаю, хлопцы. Вообще-то нужно обзавестись семьей. На этот счет у меня с Анастасией  общая точка зрения. А дальше покажет жизнь.
- Выходит, что нам придется приезжать к тебе в гости в деревню? – заговорил Саша.
- Придется, никуда не денешься.
Появился Федор Васильевич:
- Привет, молодежь! За что пьем?
- За жизнь, Василич, за удачу, - сказал Внуков.
- Тогда наливай. А у меня  приятные новости.
- Что еще, дед, не томи, говори, - произнес Саша.
- Во-первых, большим тиражом вышла моя книга. Успех огромный. От бесконечных звонков у меня покраснел телефонный аппарат.
- Дед, а телефон-то у нас и без того красный.
- На самом деле, Сашенька, телефон у нас с сегодняшнего дня уже зеленый, я купил новый аппарат.
- Тогда будем ждать, пока он от звонков действительно  станет румяным, - ответил внук.
- Ладно, Саша, хватит острить, - вмешался Антон, - дай деду договорить.
- В общем, ребята, презентация  через несколько дней в театре. Придут мои  друзья, и вы приходите.
- Спасибо, дядя Федор, придем обязательно, - сказал Внуков.
- Но это  не все. Один  иностранный коллега предлагает заключить контракт на издание  в переводе на немецкий.
- И что ты ответил, дед? – спросил Саша.
- Дал добро.
- И правильно сделал, дед, а на какую сумму-то контракт?
- Пятьдесят тысяч долларов.
- Ну, ты крутой, дед! Хорошо раскрутился, -  восхитился Саша.
- Надо же моего  баламута устроить в жизни.
- Но и у нас есть новость, дед.  Прислал нам Павел Андреевич денег. Теперь и я могу что-то сделать.
- Неужели?! – воскликнул Федор, посмотрев на сидящих напротив Колю и Антона.
- Да, да, Василич, - сказал Внуков. - Саша не шутит.
- И сколько он передал вам?
Антон назвал сумму и рассказал, как ее разделили.
- Что ж,  решение правильное. Только вот жалко вашего друга, совсем был молодой. Боюсь даже подумать, какое несчастье  для родственников.
- И я боюсь думать об этом, - сказал Антон, - ведь я должен ехать к ним.
- Да, Антон, понимаю тебя, - ответил Федор. - Вот что, молодые люди, давайте-ка пойдем ко мне. Сегодня  приходила соседка и приготовила вкусный обед. Ну, как идея?
Друзья вопросительно переглянулись:
- Федор Васильевич, - сказал Коля, - твое предложение подтверждает истину: «Все гениальное – просто». Отказаться от такой идеи могут только те, кто едет в булочную на такси.
- Дед, я приглашу Люду, ты не против?
- А с чего это я буду против. Ты  молодой хозяин дома, делай, как считаешь нужным.
 В самый разгар обеда явился Арсений, а когда все   уже были слегка подвыпившими,   пришел и сосед Игнат, как всегда, с учебниками и сыном.
- Ну, Игнат, ты даешь. Какое время заниматься уроками, - замахал руками Василич.
- Федор, так этот оболтус совсем позабудет то, что прошел за год.
- Свое он еще нагонит. Давай-ка к столу.
- А твой песик - бедолага подрос, окреп. Больше не жалуется на жизнь, нет?
- В его положении грех жаловаться. Теперь он домашний, на правах младшего члена семьи.
 Был поздний вечер, когда  гости стали расходиться.
- Игнат, - обратился Федор к соседу, -  твой сынишка нашел общий язык с собакой, посмотри, как она ластится к нему.
- Не удивляйся, Федор, наши четвероногие друзья доброту понимают лучше, чем люди.
- Это ты правильно говоришь.
- Ну что, друзья, спасибо, что уважили.
- Эй, деревня, оставь собаку, уходим, - сказал Игнат сыну.
Вмешался Арсений, слегка покачиваясь.
- Не надо оскорблять фольклор.
- Это, каким же образом я его оскорбляю? – в недоумении спросил Игнат.
- Дело в том, дорогой Игнат, - начал Арсений, - когда в слово «деревня» мы вкладываем отрицательное значение и подразумеваем под ним некультурного, необразованного, в общем, отсталого человека, то таким образом оскорбляем традиции, истоки. – Федор слушал внимательнее остальных. – Ведь именно деревня является первоисточником, колыбелью национальной культуры, устоев, а сельский житель – их носителем. В этом контексте возникает вопрос: почему же сельский житель кажется провинциалом, невеждой, и почему любой невежда нам кажется деревней? Наверно потому, что традиции делают его таковым. Иного объяснения негативному значению «деревня» я не нахожу. Как же объяснить по-другому, почему слово «деревня» стало синонимом отсталости, а сельский житель – его живым воплощением?
- У тебя, Арсений, только вопросы, - вступился Федор.
- Нет, дружище, у меня есть и свое объяснение: складывается впечатление, что национальные традиции и цивилизация – понятия несовместимые и находятся в антагонистических отношениях. Потому что традиции – это нечто консервативное, застойное, и, как минимум - тормоз культурного прогресса, ведь они не терпят никаких новшеств, а цивилизация подразумевает перманентный прогресс, развитие, изменения. Может, здесь содержится антиномия, парадокс, а, может быть, коллективное сознание слишком отстало и нуждается в пересмотре, в неких реформах? И вообще, то, что называется национальной культурой, оторвано от реальности, не имеет ничего общего с реальной  культурой самого обывателя. На своём веку я видел не мало людей из народа, в разных жизненных ситуациях, они своим поведением, манерами вызывали, просто, рвотное чувство…
- Ну, Арсений, ты даешь! Кажется, ты не то много  выпил, не то плохо закусил.
- Нет, Василич, я дошел до кондиции и ничуть не перебрал. Думаю, такая точка зрения близка и тебе. Ну,  да ладно,  пойду.
 Николай отправился к себе,  провалился в глубокий сон. А Саша, проводив Люду, зашел к ней домой. Он достал из кармана пиджака небольшую коробочку, вынул из неё  золотое колечко. Надев его на палец девушки, проговорил:
- Это - обещанный подарок.
Люда с любовью и благодарностью прижалась к нему со словами:
- Спасибо, Саша. Я давно ждала этого дня...

XlX

На железнодорожном вокзале Коля с Анастасией и Саша провожали Антона. Он уезжал в родную деревню,   вез  скорбную весть. В специальном вагоне  находился страшный груз.
- Антоша, купи венок от нашего имени, - попросил Коля.
- И установи памятник на могиле нашего друга, - добавил Саша.
- Понял, - хмуро ответил Антон, -  самое трудное, это сообщить семье...
Поезд тронулся, вдоль  состава пронесся раскатистый грохот. Антон вскочил на ступеньку.
-  Мы ждем тебя! – крикнул Саша.
С вокзала ребята  уехали на автомобиле Антона.  Завернули на лодочную станцию. Постояли у причала, где ещё  недавно швартовался катер Антона, безмолвно поглядели на море. В ближайшей закусочной помянули друга. Из заведения Саша отправился к  невесте. Коля и Тася  медленным шагом прошлись вдоль берега.
- Что молчишь, Коля? – спросила Тася.
- Да вот, дорогая, думаю о наших совместных планах.
- И что надумал?
- Одно знаю точно: я люблю тебя,  но как быть дальше,  не знаю.
- Я тебя не понимаю, Коля.
-В голове такой хаос. Столько всего навалилось...
- Теперь все позади, - перебила Тася, - пора подумать и о личном.
-Дядя Панкрат звонил. Говорит,  дом достроен.
- Будем жить в деревне?
- В первое время да, а там посмотрим.
- Ну что ж, пусть в деревне, с тобой, Коля, я на все согласна.
Николай обнял Анастасию.
Жизнь шла своим чередом. Проходили дни, приехал Антон.  Рассказал о своей поездке.
- Иногда я задаюсь вопросом, мужики, почему жизнь человека такая хрупкая. Что остается после ее завершения? Я не говорю о тех личностях, которые делают историю, культуру политику, влияют на судьбы миллионов, я говорю о простых людях, как мы. Жизнь таких людей – это маленькая история со своими радостями и огорчениями. Она может пролететь незамеченной, и никто даже не вспомнит, что когда-то жил такой человек, а ведь он жил,  был вовлечен во всякие общественные процессы, был связан отношениями с другими людьми.  Думаю, очень важно жить так, чтобы оставить добрую память, свой след на земле, а не просто черту на могильном камне между датой рождения и смерти. А Петя будет жить в нашей памяти, пока живы мы.

XX

 Прошло два месяца. Саша и Люда поженились. Федор Васильевич был счастлив от пополнения в семье. Теперь уже не приходилось коротать вечера   в ожидании внука в одиночестве. Он подписал  контракт с немецким издательством на издание  книги. Получил крупный гонорар. В общем,  находился в зените славы.
 В доме у Самарина вновь собрались его друзья и коллеги. За столом говорили о вечных темах. Иному деловому и практичному человеку такие разговоры показались бы сплошным празднословием. У деловых людей свои приоритеты, их зачастую характеризует лишь узкий практицизм, утилитаризм…
- Друзья! Лев Николаевич говорил, что жизнь человечества не имеет никакого смысла. А его собрат по перу, гениальный писатель Франсуа Мориак писал: «Жизнь большинства людей это мертвая дорога, которая никуда не ведет». Эти две выдающиеся личности имеют право на свою точку зрения, впрочем, как и все мы. Но я хотел бы оспорить этот взгляд, даже если он принадлежит такому величайшему художнику и мыслителю, каким был граф Толстой. Любопытно было бы спросить у Льва  Николаевича: а свою жизнь он тоже считал бессмысленной? Друзья мои, я иногда задаюсь вопросом:  что нужно, чтобы жизнь человека или человечества обрела смысл? Чем должен заниматься человек, чтобы его жизнь стала осмысленной, наполнилась содержанием? В итоге я оказываюсь в интеллектуальном тупике и начинаю понимать одно: что это риторический вопрос, сам по себе лишенный смысла. Сегодня мир кардинальным образом изменился, произошла переоценка многих ценностей, постулатов, ранее считавшихся незыблемыми, а в наши дни утративших свою актуальность.
Взял слово один из коллег Самарина:
- Я думаю, господа, что жизнь людей вполне осмысленна. У каждого общества есть своя прогрессивная часть, элита, которая тянет за собой массы, делая политику, культуру, науку. Жизнь этих людей более значима для государства, истории, они  слишком индивидуальны, и поэтому нередко остаются непонятными для большинства. Может быть,  буду циничен, но все-таки скажу:  жизнь большинства людей не бессмысленна, она просто иная. Потому что любому обществу одинаково нужна элита и люди, чья жизнь «бессмысленна», «чья жизнь – мертвая дорога…», поскольку эта категория людей выполняет свою функцию, также необходимую. Ведь они   созидают, трудятся на благо человечества. И не будь их, не было бы и элиты. В одном лишь не согласен с Мориаком: жизнь не большинства, а меньшинства – «мертвая дорога…»  и в этом принципиальная разница. Давайте будем реалистами и, если посмотрим на вещи объективно, то у каждого живущего на земле есть право думать с точностью наоборот и аргументировать свое существование афоризмом Макса Штирнера: «Для меня нет ничего выше меня самого». Будь то президент или генсек ООН – все они, прежде всего люди и каждому жизнь дарована один раз,  каждый, прежде всего, уважает себя... А статус конкретному человеку  придают люди, и то на время.
Решил озвучить свое мнение и Арсений:
- Дорогие коллеги! На протяжении веков лучшие умы человечества тщетно задавались вопросом о смысле жизни. Как сказал хозяин этого дома, такой вопрос риторичен. Я не намерен выступать в роли оппонента корифеев разных эпох. Мне кажется, что разговоры на эту тему - всего лишь досужее празднословие. Такой неконструктивный вопрос могут позволить себе романтики, но не реалисты. Жизнь во всех  проявлениях сама по себе – явление глобальное, сложное, многогранное. Но для каждого отдельно взятого человека она еще и  индивидуальна. Если считать, что жизнь человечества бессмысленна, то  лично я прихожу к  выводу, что Господь, сотворивший землю и людей, создал нечто бессмысленное. Но было бы верхом абсурдности думать так. Каждая личность сама решает, в чем заключается смысл ее жизни. И  вряд ли кто-то усматривает в  ней какой-то тайный, непознаваемый смысл. В конце концов, это исключительно право каждого человека. Одни люди видят цель своей жизни в создании семьи, продлении рода, помощи близким. Другие,  хотят служить Отечеству, умножать его культуру, внести свою лепту во что-то, или стать предтечей чего-то. Говоря более внятно, у каждого человека своя миссия на земле. Вряд ли личность, полная энергии и жизненных сил, обладая таким божественным даром как Жизнь, будет искать в ней скрытый смысл. Это все равно, что иметь большое состояние и думать, куда его девать, что с этим делать. В общем, надо жить и радоваться жизни, брать у нее все, что она дает. Смысл жизни состоит не в чем-то одном, конкретном. Жизнь разнообразна, и у нее многозначный смысл. Спрашивать, в чем заключается смысл жизни – равноценно вопросу: в чем смысл законов природы. В чем же тогда смысл веры в Бога? В чем заключается смысл продления рода и всего того, что служит объектом деятельности человека? Жизнь перманентно меняется и обновляется, то медленно, то быстро, и на каждой стадии появляются новые вопросы, находятся новые решения. Резюмируя сказанное, могу добавить: жизнь прекрасна, и в этом ее главный смысл. Шекспировский вопрос «быть или не быть?» для меня сегодня не актуален.
- Друзья! Так давайте же выпьем за то, чтобы быть! - произнёс тост Самарин.
Еще через некоторое время гости начали медленно расходиться. Коля подошел к Самарину:
- Василич, а ведь интересно было. Я думаю, все тезисы были рациональны.
- Да, Коля, к сожалению, - ответил Федор, - творческие люди должны быть лиричными и немного глуповатыми.
Внуков в недоумении посмотрел на Самарина.
- Это почему же, дядя Федор?
- А потому, что рациональность, приземленность мешают творческому процессу и поискам оригинальных мыслей, идей.
- Значит, и логика мешает творчеству, - сделал свой вывод Внуков.
- Вот именно.
- Ну, если так, то в погоне за оригинальностью можно дойти до абсурда.
- И это наша главная цель. Мы все стремимся к этому «абсурду».
- Ну а в жизни? – спросил Коля.
- А в жизни все диаметрально противоположно, здесь нужно действовать с умом.
- Да, парадоксально это все и, главное, странно, - добавил Внуков.

XXI

Через несколько месяцев   узами Гименея соединили свои судьбы Николай и Анастасия. 
Пролетело еще три года. Стояла весенняя пора. Грунтовые дороги в деревне после ночной грозы  были размыты. Семья Внуковых отдыхала во дворе, под влажными кронами деревьев. Двухгодовалая девочка играла с игривым котенком персидской породы. Анастасия позвала ребенка:
- Леночка, сейчас котенок опять тебя исцарапает, потом плакать будешь. Ну-ка иди к маме.
- Да оставь ты ребенка, скучно ей с нами, а котенок ее забавляет, - сказал супруге Николай.
- А ты не защищай ее каждый раз.
- Кого же мне защищать, дорогая, как не  тебя и дочку. У меня же ближе вас никого нет.
Николаю казалось, что жизнь его обрела, наконец, смысл. Он сильно был привязан к жене и дочери. Рождение ребенка наполнило его жизнь особым, непостижимым смыслом, понятным только тому, кто испытал радость отцовства. Ну, какой  отец не будет счастлив, усадить на колени и прижать к груди свое чадо, слышать его тихое дыхание, плач, смех, ощущать тепло его нежной кожи и целовать его маленькие ручонки, сжатые  в кулачки.
 Жизнь Внуковых текла своим чередом. Колю часто навещали Антон, Саша, да и сам Николай часто ездил  в город  уже на  собственном автомобиле.
 Но однажды размеренный  ритм жизни молодой семьи был нарушен появлением незваных гостей. У ворот особняка Николая остановились два джипа. Из них вышли несколько человек. Неподалеку в чахлой воде плескалась небольшая стайка белых гусей. Один  гусь ретиво бросился на пришедших и получил сильный удар ногой. Птица отлетела в сторону, судорожно подергиваясь, но встать  больше не смогла. Группа людей вошла во двор.  Коли  дома не было, он с Панкратом отлучился по делам в город. Приехавшие ворвались во двор. Анастасия, увидев  решительно настроенных незнакомцев, в испуге спросила:
- Кто вы? Что вам  надо?
- Где твой муж? – последовал встречный вопрос.
- Его нет дома. Я не знаю, где он. Уходите, - настаивала Тася, - здесь частная собственность.
- Посмотри, кто там, наверху, - обратился мужчина средних лет к одному из головорезов.
Последний спустился с ребенком на руках.

Молодая мама бросилась к ребенку, но её сбили с ног.
- Стой, сука! – крикнул мужчина и, обратившись к помощнику, добавил: - Да заткни же ей рот, наконец!
- Поедешь с нами, поняла?
- Никуда я не поеду, убирайтесь к чертям, отморозки!
- Тебя никто не спрашивает.
Тасю с ребенком вытащили из дома, затолкали в автомобиль и уехали.
Николай с Панкратом, заключив договор с владельцами двух ресторанов о поставке сельскохозяйственной продукции, довольные, возвращались домой. Саша сообщил Коле, что он реабилитирован, что Павел Андреевич оплатил все судебные расходы и зовет его к себе.
 Николай  вошел в дом и стал звать Тасю. Она не отзывалась. Внуков поднялся на второй этаж, но и там не было ни Анастасии, ни маленькой Леночки.
- Дядя Панкрат, моих нет дома, куда они могли уйти? Странно как-то, - забеспокоился Коля.
Зазвонил его мобильник.
- Внуков? – произнес голос.
- Кто говорит?
- Что, не узнал?
- Я не способен разгадывать бессмысленные загадки.
- Эта загадка осмысленна, Внуков. Угадай, где могут быть сейчас твоя жена и ребенок?
- Что несешь, гнида! Кто ты?
- А вот это уже вторая загадка, не менее осмысленная, - последовал злобно-насмешливый ответ.
- Слушай, ты, у тебя все осмысленно, а для меня пока что ясности нет.
- Это Гена. Может, вспомнил, или у тебя совсем память отшибло?
- Семенов, «потерпевший»? Чего тебе, Гена? Все никак не уймешься.
- Встретиться нужно. Нам ведь есть о чем поговорить, правда?
- О чем же собираешься говорить со мной?
- В тюрьме я прошел хороший  ликбез, тему всегда найду.
- Что, под амнистию попал?
 - Угадал, Внуков, угадал. И поведение было образцовое, все как положено.
- Слышал я, что ты в тюрьме был чьей-то подружкой?..
 - Мир слухами полнится, мало ли, о чем говорят. Сейчас у меня  твоя подружка, и зовут ее красиво – Анастасия.
Коля  почувствовал, как по его телу пробежал озноб:
- Ты зачем похитил мою жену и ребенка? Ну, про*****, я до тебя доберусь!
- Доберешься, Внуков, обязательно доберешься. Жду тебя у рыбацкого домика у реки,  и приходи один, не забывай, что со мной твоя жена с отпрыском.
Николай рассказал обо всем Панкрату. Тот пришел в ярость.
- Вот сука! Я с тобой, Коля.
- Нет, дядя Панкрат, я  пойду один. Ему нужен я.
Прихватив с собой тесак, Коля спешно вышел из дома. Панкрат тем временем поторопился к себе. Его жена не заметила, как он вошел.  Поднялся на мансарду, открыл один из ящиков, вынул оттуда аккуратно завернутую охотничью двустволку, привел  в боевое состояние, взял с десяток патронов и спустился вниз.
Внезапно появилась жена.
- Ты куда это собрался, уж не добровольцем ли на фронт?
- Нет, жена, мы живем в мирное время, но все равно  иногда нужно защищать себя.
- Что случилось-то? – встрепенулась жена.
- Кабан объявился, говорят, злой как бес, надо бы замочить его, вот мы с мужиками и решили поохотиться.
 Панкрат торопился.
Коля уже подошел к условленному месту. Там никого не было. Семенов и его люди  вышли из укрытия с оружием в руках, лишь убедившись, что Коля пришёл один.
- Ну что, Внуков, давно не виделись.
- Где моя жена и ребенок? -  обеспокоенно спросил Коля.
- Да здесь они, здесь. Не переживай. Живы и здоровы, - двое  вывели напуганную и плачущую Тасю с ребенком.
- Слушай, Семенов, отпусти их, они к нашим  делам не имеют отношения. Тебе нужен я. Чего хочешь? Говори!
- Хочу твоей крови, Внуков, да так, чтоб ты визжал как недорезанная свинья перед  женой.
- Не хватит ли крови, Гена? Сколько тебе нужно пролить ее, чтобы утолить свою ненасытную кровожадность?
- Еще немного осталось, еще чуть-чуть...
- Может, отпустишь женщину и ребенка?
- Отпустите их! - скомандовал Семенов.
Тася с ребенком быстро подбежала к Николаю и прижалась к нему.
- Вот теперь вся семейка в сборе.
Один из бандитов обратился к Семенову:
- Может, отпустим женщину и ребенка, они-то тут при чем?
- Молчи и делай свое дело! – прокричал Семенов.
- Я не буду стрелять в ребенка, это не по понятиям, - отшатнулся один из помощников.
- Ах, не по понятиям, говоришь! Ну тогда сам отправляйся туда же, - и Семенов выстрелил в него. Вдруг неизвестно откуда раздались еще два выстрела, и еще два бандита упали замертво. Это  объявился Панкрат.
- Беги, Тася! – закричал Коля и, достав тесак, метнул его в Семенова. Тот с пробитой грудью  упал плашмя. Тася бежала с Леночкой в руках. Еще один оставшийся в живых бандит принялся  отстреливаться длинными очередями и изрешетил Анастасию. Николай, увидев, как упала его жена,  выдохнул:
 -:Тася-я-я!  - и бросился к ней.
 Панкрат, перезарядив ружье, выстрелил еще раз, попав в бандита, тот упал и скатился к берегу. Тася лежала на земле,  укрывая собой маленькую Леночку. Когда до неё оставалось совсем немного, Колю  перестали  слушаться ноги, он, окончательно обессилев, упал на колени и двинулся дальше ползком. Добравшись,  повернул Тасю на спину. Навзрыд заплакала  девочка, он взял ребенка на руки и стал тихо шептать:
- Тася, ты слышишь? Открой  глаза… Тася...
Панкрат посмотрел на племянника, бросил ружье, подбежал. Он увидел, что Анастасия лежит без признаков жизни. Николай, прижавшись к голове Таси, рыдал  как ребенок.
Подоспели односельчане. Они пришли в ужас при виде  убитых. Подъехал и отряд  ОМОНа. Панкрата и Колю усадили в разные автомобили. Николай словно потерял чувство реальности. Он не осознавал всей трагичности происшедшего.  Дима кричал:
- Батя!!! 
Панкрат в отчаянии посмотрел на него…

XXII

 Узнав о случившемся, приехали Антон с Сашей. Связались с Павлом Андреевичем. Тот, понимая серьезность ситуации, спешно приехал с адвокатом. Следователь, который занимался расследованием обстоятельств  кровавой перестрелки, слушал в своем кабинете  заместителя:
- Что удалось узнать, капитан?
- Товарищ полковник, кое-что удалось раскопать: во-первых: все убитые с уголовным прошлым, у некоторых  по две судимости, все они члены одной бандитской группировки.
- Что у нас по арестованным?
- Ну, в общем-то, здесь больше ясности. Они родственники. Николай Внуков приходится племянником Панкрату,  женат, имеет дочь. Вернее, был женат,   теперь же безутешный  вдовец. Внуков рассказал  все, ему нечего было скрывать. Один из убитых, Геннадий Семенов, несколько месяцев назад был амнистирован. Между Внуковым и Семеновым имелись свои счеты. Двенадцать лет назад их пути пересекались. Внуков стараниями Семенова по сфабрикованным фактам был осужден на десять лет, но через восемь лет амнистирован. Внукову вменили в вину взрыв квартиры якобы из мести, повлекший за собой гибель любовницы Семенова. Последний проходил по этому делу как потерпевший.
- А почему из мести? – спросил следователь.
- Квартира, о которой идет речь, принадлежала матери Внукова. Через год после окончания вуза Внуков приехал домой и  узнал, что его мать убита, а квартиру она успела передать в дар Семенову. Внуков пытался восстановить справедливость законным путем, но повсюду сталкивался с непрошибаемой бюрократией, хотя никаких законов  не нарушал. Семенов, понимая, что Внуков просто так не отстанет, решил его подставить. Много лет спустя их дороги опять сошлись, говоря по правде, из-за гнусной натуры Семенова. Внуков со своим  позднее застрелянным по заказу Семенова  другом заставил последнего дать признательные показания написанные собственноручно. В них Семенов признается, что Внуков ни в чем не был виноват, и осудили его несправедливо, что все подстроил сам, в том числе и убийство хозяйки дома,  матери Внукова, что все судебные факты не более чем фикция, за которую он заплатил некоторым представителям Фемиды. В конце концов, дело дошло до того, что Внукову с друзьями удалось ответить тем же способом, то есть засадить Семенова в тюрьму за хранение и торговлю наркотиками, которые были обнаружены у Семенова и его напарника, бывшего начальника угро города, отставного полковника Василия Романова. Теперь, когда Семенов вышел из мест заключения, он попытался расквитаться с Внуковым, похитил его жену и ребенка. Но его замысел повернулся против него же.
- Да, ну и история, - произнес следователь.- Когда судьи продажны, а роль потерпевшего играет главный  виновник, ждать правосудия и справедливости - тщетное дело.
- Товарищ полковник, эта история длилась двенадцать лет. И как человек, я думаю, Семенов получил то, что заслужил с избытком. Внукову пришлось немало пережить. Сначала была убита его мать, затем годы молодости, потерянные в тюремных стенах, а что представляют собой наши тюрьмы в отличие от европейских, мы с вами знаем хорошо. А здесь еще была убита в перестрелке и его жена, кстати, как показала экспертиза, она была беременна.
- Это все, капитан?
- Нет, товарищ полковник. По этому делу приехал известный бизнесмен, с  ним адвокат, они хотят поговорить с вами.

               

XXIll

Олигарх с адвокатом и городским депутатом встретились со следователем в грузинском ресторане.
-Полковник,- обратился Павел Андреевич к следователю,- я подумал, что в приватной обстановке наша беседа будет более конструктивной, нежели в казенном кабинете. Нам знакомы все обстоятельства дела, но хотелось бы знать, что думает по этому поводу следствие. Что вы собираетесь делать?
- Материалов у нас собрано достаточно, все детали  известны. Нам удалось арестовать одного из двух оставшихся в живых преступников. Его показания также свидетельствуют не в пользу бригады архаровцев. Думаю, что если у ваших подопечных будет хороший адвокат, то их могут оправдать.
- А нельзя ли сделать так, чтобы дело не рассматривалось в суде? Ну, зачем лишняя волокита. Вы же сами понимаете, что эти два человека, которых мы пытаемся опекать, скорей всего будут оправданы. А за хорошим адвокатом дело не станет.
- Понимаю вас, но у меня есть свое начальство, оно требует от меня результатов.
- Я сейчас позвоню вашему начальству, - сказал депутат и вышел на связь с генералом:- Привет, дружище, нужно твое веское слово, шепни-ка на ушко следователю кое-что.
- Передай ему телефон, - ответил генерал.
- Полковник, закрывай дело и освободи  людей. Они пострадали больше всех. А эти отморозки получили свое.
- Я понял, будет исполнено,- ответил следователь и обратился к сидящим за столом:
- Вам когда нужно увидеть их?
- Да хоть сейчас,- ответил Павел Андреевич и отправился в следственный отдел, куда следователь  приказал привести заключенных.
В кабинет вошли  измученные и плохо выглядевшие Панкрат с Колей. Павел Андреевич поздоровался с ними. Николай ответил, не изменяя выражения обросшего щетиной лица.
- Вы свободны, - сказал им следователь.
Николай флегматично смотрел на присутствавших. Казалось, не понимал происходящего. Павел Андреевич встал и поздоровался с Внуковым за руку.
- Прими мои соболезнования, Николай. Я сожалею.
Коля, не проронив ни слова, покачал головой.
- Ты можешь идти, Коля, ты свободен, - сказал олигарх, - ну давай, пошли отсюда.
 Его с Панкратом Павел Андреевич повез  в деревню. Ожидавшие во дворе полицейского здания Антон и Саша  поехали за ними. Подъехали к дому Панкрата, где находилась маленькая Леночка. Их окружила толпа. Соседи с умилением здоровались с ними, пытались поддержать. Дима вышел с ребенком на руках. Николай, увидев дочурку, осторожно  взял ее на руки, прижав  к груди и покрывая поцелуями. Жена  и дочь Панкрата с соседями накрывали стол во дворе.  Коля с Панкратом спохватились, подошли к своим покровителям:
- Павел Андреевич, спасибо вам, - сказал Коля и опустил голову.
- Коля,  держись! Потерянного не вернешь, а жизнь продолжается. Вот у тебя какая красавица дочка, на маму похожа.


XXlV

 Прошли годы. В шумном зале ресторана отмечали десятилетие Леночки Внуковой. Играла музыка, веселились  ее одноклассники. Поодаль стояла элегантная чета - солидный мужчина и обаятельная женщина. Это был Николай со своей супругой Елизаветой. Заметно постаревший Федор Самарин оживлённо беседовал с гостями. К Внукову подбежал четырехлетний мальчик:
- Папа,  я мороженое хочу.
- Скажи сестренке, она тебе даст, - ответил Николай и вновь подключился к беседе.
- Знаете, друзья мои, - говорил Федор, - нам, писателям, просто необходим антигерой, персонаж с недобрыми помыслами и поступками, потому  что без него мы не смогли бы писать об извечной теме борьбы добра и зла.
- Получается, что зло тоже подпитывает творчество, - сказал мужчина с заметно выступающим животом, стоявший рядом.
- Да, Антон, - ответил Самарин, - как это ни парадоксально. Зло и другие печальные обстоятельства жизни, наряду с такими высокими явлениями, как любовь, добро, нужны для интригующего сюжета, для изложения мировоззренческих взглядов автора.
- Ладно, дед, - вмешался Саша, стоявший с супругой, - довольно философии, давай гулять.
Приближался вечер. Густо-зеленый двор ресторана был празднично украшен и освещен. Васильевич присел на лавку возле бассейна, вода в котором была покрыта опавшей листвой. Кроны соседствующих деревьев сплетались друг с другом, нависая аркой. Самарин закурил и призадумался. Подошедшие к нему Коля с супругой, они   вывели его из задумчивого состояния:
- Что, Федор Васильевич, решил уединиться? О чем призадумался? – спросил Николай.
- Смотрю на эту идиллию, на эти красивые цветы, хвою кипарисов, плакучие ивы, высокие пальмы и думаю: какая могучая энергия заложена в природе, ведь если жить с ней в гармонии, то можно ощущать полное умиротворение, состояние полного покоя. А выйдешь за этот  оазис, и все вокруг такое обыденное. Ведь   жил же человек в согласии с природой в доисторические времена.
- Василич, неужели ты хочешь вернуться в прошлое? В глубокой древности у человека  было не так много забот, основной заботой на фоне суровой природы была борьба за выживание,  чреватая риском для жизни, и не существовало никаких удобств, не было социальных гарантий и прочих благ цивилизации. Жизнь диктовала свои условия, и, в конце концов, человек из лесов и пещер выбрался на свет, стал жить в небоскребах, в роскошных комфортабельных особняках…. Ну чем тебе не в пору все это, Василич?
- Ты знаешь, Николай, иногда мне кажется, что человек по натуре своей богоборец.
- С чего это вдруг ты так решил, Василич? – спросил Коля.
- Дело в том, что бытует расхожее мнение, что Бог – это окружающая нас природа. Если опираться на эту точку зрения, то человек по своей сути является богоборцем, - говорил Федор, - поскольку он не столько взаимодействует с природой, сколько противодействует ей. В этой борьбе, жадно и ненасытно эксплуатируя природные ресурсы, познавая их тайны и свойства, человечество получает знания и опыт, которые использует на практике, двигая прогресс и окружая себя благами цивилизации, удовлетворяя свои потребности. Непреложно, что цивилизация не может развиваться без природных ресурсов. Вместе с тем ее развитие приходит в столкновение с окружающей биосферой, наносит ей вред и требует от нее жертвы, а это, между прочим, представляет угрозу самой цивилизации. Мне кажется, что в отношениях между цивилизацией и природой существует больше противоречий, нежели единства. С одной стороны, цивилизация и природа несовместимы, а с другой – цивилизация зависима от матери-природы. Такова антиномия жизни на земле, парадоксальность ее развития.
- Интересно. Ну ладно, Василич, давай хоть сегодня не думать о сложностях, пойдем к гостям, - предложил Николай.
- Нет, молодые люди, вы идите, а я еще посижу.
Федор Самарин задумался, когда к нему подошли его правнук и Леночка с братиком Филиппом. Дети окружили Федора, присев слева и справа от него. Федор с улыбкой посмотрел на них.
- Ну что, мои дорогие, что пришли-то?
- Дед Федор, - обратился маленький Филипп, - расскажи сказку, у тебя это здорово получается.
- Сказку, говоришь. Ну, хорошо. Сказка всегда хороша, - в задумчивости произнес Федор и начал рассказ:

-Среди выжженных зноем песков бескрайней пустыни,  в нескольких часах езды от цивилизации, на необъятном для взора пространстве раскинуты древние руины восточного города, над которым днем всегда палит Солнце. И нет здесь  места желанной прохладе. Лишь с восходом и на закате угрюмые стены, покрытые пылью столетий,  ненадолго бросают на песок мрачную тень старины. А в короткие ночные часы его озаряет нежно-серебристый свет Луны.
Когда-то этот грустный пейзаж был полон жизни, славился роскошью и богатством. Там стояли устремленные в небо великолепные дворцы, располагались архитектурные ансамбли, украшенные мозаикой, и живописные, тенистые сады, орошаемые радужными струями прозрачной воды. Шумели торговые ряды, и караваны вьючных верблюдов, нагруженные дорогими изделиями,  пряностями и сладостями, стекались  со всего Востока. Благоденствие  не знало границ,  там было царство земного рая. Слава города притягивала к себе не только лучших людей того времени – ученых, ремесленников, торговцев, искавших радости, достатка и процветания в оазисе культуры и духовности, но и воинственно настроенных варваров, повсюду сеявших разорение и ужас. Древняя цивилизация канула во мрак тысячелетий, и единственное, что еще напоминает о ней – эти древние развалины...
Николай никуда не уходил, всё это время он стоял и слушал.  Сказка Самарина навела на него тоску,  он загрустил... Вспоминал  безвозвратно ушедших  друзей... Перед взором возник красивый образ Анастасии, он слышал её голос, смех, вспоминал её ласковую, томную улыбку... «Николай, только не пытайтесь баловать меня вседозволенностью».
 Что ты  успела увидеть в этой жизни, - думал Николай, - ты заслуживала большего, но...  я не уберёг тебя, дорогая. Прости... Пока я жив, ты всегда будешь со мной. Нашей дочке сегодня исполнилось десять лет. Она так же красива, как ты. Я обещаю тебе, что она будет счастливой. Наверно, твоя душа где-то здесь, поблизости. Знаю, ты слышишь меня, дорогая ...
Внезапные детские выкрики вывели Николая из задумчивости. Маленький Филипп звал деда Фёдора, толкал его слабыми ручонками:
-Дедушка Фёдор, ну  проснись, слышишь! Дедушка! А дальше что было?..
Но Фёдор не отзывался, он никого не слышал. Застыв на лавке, он сидел неподвижно и безмолвно...   
                21 июня – 3 октября, 2009г.