Вера

Вера.Надежда.Любовь.
Мысли вслух.


Посвящается  людям
с ограниченными возможностями и тем, кто проходит серьезные
жизненные испытания.

Также, дорогому теперь для меня человеку,
 Народной артистке РФ, певице Валерии.
Необыкновенной женщине, стойкой духовно,
глубоко верующей, с большой доброй душой.
Женщине, сыгравшей немалую роль в моей жизни.
Вот ее слова, написанные мне: «Мы сами строим
свое счастье. Ирочка! Вы на верном пути».

Предисловие.

«Я думаю о детях: несчастных, психологически травмированных, безразличных обществу».
Я представляю себе их матерей, внешне таких разных и таких похожих внутренне. Кто-то из них жалуется на жизнь. Кто-то молчит, изображает,  что все хорошо. Но от этого их жизнь не меняется…»
«Я хочу, чтобы те, кому сейчас плохо, не побоялись изменить свою жизнь. Чтобы у них появилась надежда…»
Эти заключительные строчки из моей книги «И жизнь, и слезы, и любовь», тесно переплетаются с историей жизни моей поклонницы Ирины, о  которой,  я теперь не могу не рассказывать.
Я счастливая артистка, потому что тоже получаю заряд энергии  от общения с такими людьми. Понимаю, что делаю что-то хорошее, что вдохнула в жизнь людей с непростой судьбой  особую  струю, и у этого человека началась совсем другая жизнь, более интересная и насыщенная.
Я по-особому воспринимаю проблемы людей с ограниченными возможностями, а особенно детей-инвалидов.
Меня тронула история Ирочки, которая начинается с воспоминаний о раннем детстве, когда ее поразил тяжелый недуг. Как эта малышка мужественно боролась с болезнью, пыталась, не смотря ни на что, быть счастливым ребенком, вести активный образ жизни, быть, как все дети.
Помимо болезни и своего утверждения в обществе, ей пришлось пережить и насилие в семье. Это серьезная социальная проблема, а если ребенок еще и инвалид, то вдвойне тяжелей.
Тревожными были и ее годы юности, когда приходилось годами лежать в клиниках, и не было рядом близких людей, рано ушедших из жизни. Но желание быть счастливой, стать матерью – взяли верх. Несмотря на запреты врачей, она стала мамой. К сожалению, жизнь с мужем, больным алкоголизмом, не принесла ей счастье. Мир померк для нее, исчезло желание быть просто Женщиной. Трудные годы, когда она одна поднимала свою дочку, и одновременно боролась с болезнью.
После нашей первой встречи, у нее появилось желание изменить себя, она начала по-другому смотреть на себя, и добилась уже неплохих результатов.
Во многом, конечно же, ей помогла Вера. Она долго искала себя, немало и здесь  пришлось ей пережить.  Несмотря на свой недуг, пыталась помогать таким же больным и страждущим. Быть нужной и востребованной, помогать  другим людям. Что может быть выше – страдая самой, уметь сострадать другим.
Жить без Веры очень сложно. Все самое прекрасное, что происходит в жизни, происходит через обретение Веры. Она помогает выжить физически, помогает обрести нормальное человеческое счастье. Без Веры – как без почвы, невозможно устоять.
Что бы с нами не происходило, мы никогда не должны терять веру в добро и любовь.
Порой люди об этом часто забывают, сгибаются под тяжестью своих житейских проблем.
Им кажется, что жизнь их закончилась и вообще ничего нельзя сделать!
А на самом деле все зависит от человека. Счастье возможно, и оно в наших руках.
Ирина, автор этой книги – открытый, добрый и искренний человек, который выдержит все трудности, все испытания, я в это верю!
Каждый человек, а особенно люди с ограниченными возможностями, задают себе вопрос – как все претерпеть, научиться верить, не сломиться? Как не погрузиться в пучину безнадежности? Как, не смотря ни на что, быть счастливым человеком?
Эта книга, учит жить, и учит быть настоящим человеком. Книга написана, прежде всего, для таких же людей, как она сама, написана сердцем и душой.
Очень полезно будет ознакомиться с ней не только людям с ограниченными возможностями, но и здоровым физически, но часто больным душой и равнодушным  к проблемам таких людей.
Это беда нашего общества и ее необходимо решать.

(Валерия)

Эпилог.

«Я боюсь только одного –
Оказаться недостойным моих мучений»
(Достоевский Ф.М.)

Когда - то давно, на небе, я была Ангелом!
Каждое утро, встречая рассвет,  умывалась каплями дождя, играла с радугой, летала наперегонки с ветром.
Летала над землей и любовалась красотой лесов, полей и рек. И не чувствовала своего тела, мне было очень легко и радостно на душе.
Очень часто  вижу этот сон и не хочу просыпаться. Вижу себя с крыльями. Я лечу…

Вновь снится сон,
что я иду босая,
летая нежным лепестком,
иду вперед, мечтая...

А было столько раз мне больно,
и надежда гасла на бегу,
равновесие теряла я невольно,
и скользила, как на льду.

Было трудно все же не сдаваться,
верить, помнить и любить,
от души всегда смеяться,
и плохое все простить.

Идти вперед, не опуская руки,
от счастья плакать и любви,
перенося измены и разлуки,
расправив крылья у души.

Давайте верить в чудо свято,
ведь мы Творения Творца,
поверить в это очень трудно,
Любовь, она же - навсегда!

1. Я на земле…  за что?
Помню себя с трех лет, страшную, дикую, нечеловеческую боль. Как я кричала! До сих пор эта боль в моей памяти, ее не изгладить ничем! Эту боль мне не забыть никогда!
Затем  длинный-длинный коридор в больнице, меня куда-то везут, а в конце коридора яркий свет, яркий свет операционных ламп.
Было очень много операций, все перевязки под наркозом, я была вся пропитана гноем. Клиническая смерть… и заражение крови. Мамин крик и слезы: «Ни за что не дам ампутировать ногу, уж пусть лучше она умрет!»
Так мы и жили в больнице все четыре года – я на кровати, а мама – под кроватью, на полу.
По ночам меня вывозили спать в коридор, потому что я очень кричала, но не от боли, а от страха. Вокруг меня  прыгали, тыкали своими лапами разные чудища (я тогда не была крещеной и крестилась в 30лет вместе с дочкой).
На посту у медицинской  сестры всегда горел свет, и я затихала.
Многие считают, что дети не могут испытывать сильную боль. В этом заблуждаются даже медики. Дети просто способны отвлекаться игрой или представлять мифических существ, которые их мучают. Думаю, это со мной и происходило.
Лежала я в больнице им.Раухфуса, рядом с БКЗ «Октябрьский». Теперь, когда я прохожу мимо, торопясь на концерт любимой певицы, всегда вспоминаю свое нелегкое детство.
Провела я в этой больнице с трех до семи лет. Все эти годы мама ухаживала за мной, была всегда рядом. Низкий поклон ей, за ее любовь и терпение.
Мамочка… она никогда на меня даже голос не повышала. Только когда я падала на мокром полу, и травмировала ногу, доставалось мне мокрой тряпкой. Всегда я была подвижной, энергичной, не знала чувства страха. Ну, подумаешь, упаду, ну поболею. Это разве трагедия? В детстве все переносится проще, легче что ли.

Если б знали вы, как я хочу жить.
Маму любить, встречать рассветы.
И эту жизнь достойно прожить,
Чтобы уйти навеки в небо.

Если бы знали вы, как мне нелегко,
Боль претерпеть, простить страдая.
И продолжать людей любить,
Милость от них, всегда ожидая.

Если бы мне пройти по росе,
Утро встречать, весну ожидая.
Чтобы солнца лучи бежали по мне,
Весь мир теплом согревая.

Ах, если бы мне уйти далеко.
За облака, за дальние дали.
Своими ногами бежать мне легко,
Траву и цветы приминая.
Как я хочу жить, провожая закат.
У Бога просить, чтобы люди любили.
Древо любви нам поливать,
Будут тогда они другими.

Если бы знали вы, как я хочу жить.
Прощать всех,  не переставая.
Верность друзьям своим мне хранить,
Любовью своей согревая.

Вот с этапами взросления, появляется и проблем больше. Но уже, будучи взрослой женщиной, стараюсь радоваться каждой мелочи. Я могу ходить, работать, пусть и на костылях. Плавая в озере летом, не замечаю своих больных ног. Какое это счастье! Кто-то и этого не может испытать. Радуйтесь простым вещам, что вы можете ходить, бегать, дышать, видеть рассвет и закат, любоваться небом, цветами, слышать пение птиц.
Необходимо всегда и везде противостоять судьбе, быть достойным своих страданий. Это противостояние дает возможность превратить свое страдание во внутреннее достижение.
Например, неизлечимые больные, в чем смысл  его страданий. Часто, лежа после операции в реанимации, думала, ну что за существование, никакой пользы от меня никому. Теперь я знаю, что смысл жизни имеет не только деятельная жизнь, дающая человеку возможность реализовать себя в творчестве или еще в чем-то. В страдании, заключен подвиг, внутренняя сила человека. Эту духовную свободу человека, нельзя отнять, и дает ему возможность до последнего же вздоха наполнять свою  жизнь смыслом.
Страдание человека, является частью жизни также , как и судьба, и смерть.
Все зависит от того, сохранит ли человек силу духа, достоинство и самоотверженность или же утратит свою человечность. Человек должен быть достоин своих мучений.

Смирение. Сколько же его необходимо людям с ограниченными возможностями, а попросту инвалидам. Все время, веришь и ждешь добрых, бескорыстных поступков  людей.

Когда в твоей душе наступит осень,
А тот, кого любил, предаст в пути,
Мы ни о чем его уж больше не попросим,
И не прижмем к своей груди.

Всю боль свою я соберу в ладони,
В лазурь воды налью.
Не позавидую его я доли...
Его я также все люблю.

В земном раю живем,
не думая о бренном.
Купаемся в шелках, как короли.
И говорим легко - я не Рокфеллер,
И не протянем другу мы руки.

Совсем недавно сам в пыли скитался,
И ждал, кто оградит в беде.
Ты на бездушье не нарвался,
Друзья с тобой кругом, везде.

Случайно в жизни ничего не происходит,
Вся жизнь - сплошная книга перемен.
И кто стучал, то тот находит,
Кто отказал - пред ним закрыта дверь.

 Грустная девочка сидела на берегу, свесив ноги в прозрачную воду. Водоросли тихонько щекотали их, прохладная вода успокаивала боль в ногах.
Яркое солнце светило в спину, вокруг щебетали птички, воздух был наполнен ароматом душицы и свежей воды. Белые ромашки склонили свои головки и тихонько касались ее руки.
Внутри каждого цветка тоже светило маленькое желтое солнышко.
Сквозь пелену слез, девочка слегка улыбнулась, уголками губ. Маленькие солнышки тронули ее душу.
Белые лилии в воде, ласково смотрели на нее, будто хотели подбодрить слегка своим чистым светом.
Вокруг бегали другие дети, они не видели всей этой красоты вокруг. Топтали цветы, мутили воду, кидая в нее камни и коряги, ловили прекрасных бабочек, сажая их в банки. Кузнечиков, засовывали в спичечные коробки, и,  приложив ухо, слушали, как они стрекочат.
Добрались они и до грустной девочки.
-Эй, ты, хромоножка , догони нас!
Дети все время дразнили ее, поэтому она любила оставаться одна, сама с собой и с Кем-то Невидимым, ласкающим ее волосы, утешающим тихим шепотом, рассказывая ей сказки.
Голос все время говорил ей:
-Не грусти, Я Дам тебе намного больше, чем имеют здоровые телом, но убогие душой люди.
Даже, если ты будешь падать, спотыкаться, ты всегда будешь видеть Меня, слышать Мой призыв, чувствовать Мою Любовь.
Этой Любовью ты должна делиться с другими, прощать их за зло и обиды. Это будет твое самое большое богатство и приобретение.
Встала девочка тихонько и пошла по тропинке. Чистая, прохладная вода, успокоила, придала сил. На сердце стало веселей.
Радость - в малом!
"Кто нужды не видал, тот и счастья не знал". Часто, мы не ценим то, что имеем:
-Не дорожим здоровьем, которое нам дано.
-Имея достаток, не замечаем нуждающихся.
"Кому много дано, много и взыщется".
-Много говорим о доброделании, трубим в трубы, но на самом деле лицемерим, ибо много говорящий об этом, отнимает от себя и то, что заслужил.
Милостыня творится молча, чтобы об этом и не знал никто.
"Одной рукой собирай, другой раздавай".
-Обижаем убогих, голодных, насмехаемся над ними, отводим взгляд не замечая просящего.
"Сам в эту же яму и попадешь"

Вера, вера в Бога, всегда спасает. А искренняя молитва, тут же доходит до Него. Ибо Он самый Праведный и Милосердный. Помощь приходит, если не напрямую, то дается возможность заработать. А это намного приятней, чем подачки, милостыня от других. Такое не раз случалось со мной.
Считаю, что необходимо,  прежде всего, дать возможность заработать людям с ограниченными возможностями.
Вы не представляете, как бывает трудно, переступить через себя и попросить помощи. А когда тебя еще обвиняют во всех смертных грехах при этом…
Но Бог поругаем не бывает!
Не обижайте убогих, слабых, больных, немощных телом и душой.
На нашем пути встречаются разные люди. Бог посылает нас друг другу. Случайных встреч не бывает, и мы должны понять, для чего Он это делает, стараться изменить себя и измениться другим.
Если этого не происходит в нашей жизни, то этот человек уходит из нее навсегда. Беда, если он так и не понял, для чего ты повстречался ему на пути.
Многие задают себе вопрос – за что? Теряя здоровье, близких и дорогих людей. «Я же веду праведную жизнь, помогаю другим, мухи в своей жизни не обидел».
Но значит что-то не так, чего-то не хватает в твоей жизни, чтобы заслужить прощение и спасение души.
Везде, всюду действуют духовные законы. Как важно их понимать, чтобы не совершать ошибок.
Некоторые люди, даже и представить не могут, насколько они могут быть жестокими по отношению к другим.
Иногда мы, как дети, остаемся доверчивыми и наивными, с искренностью думаем о добром, но только не о самом худшем, что может произойти в нашей жизни. Оправдываем людей, обстоятельства, надеемся на все самое светлое и лучшее. Мы порой наивны… от того и поражает нас, как гром с ясного неба – злоба, равнодушие, безучастие. Но уж лучше быть наивным.
Вот пишешь свои мысли, чувства, воспоминания, и думаешь, кому это нужно, кроме тебя самой?
Да и пишу я в основном, не для журналистов, не для светского общества, не для богатых и знаменитых. Пишу, для таких же, как я, никому не нужных обществу, но нужных Богу. Правда, есть надежда, что кто-то задумается и изменит свою жизнь. Все мы предстанем пред Ним нагими, с духовным багажом, а не со славой и деньгами. Судить Он нас будет по делам нашим, по поступкам нашим, по искреннему раскаянию, по сердцу нашему.

Если хочешь изменить мир - изменись сам.
Очень часто мы так боимся, делать добро. Залезаем в свою норку, где нам тепло и хорошо и стараемся ни о чем не думать.
Мы сильны внешне, но слабы духовно.
Мы умны, но не мудры.
Если мы не видим Бога - мы духовно слепы.
Бог касается твоего сердца - ты видишь и чувствуешь Его.
Помог себе - помоги другому.
Не в силах что-то изменить - смирись! Но не сдавайся. Придёт время и все изменится.
Болит тело-это лучше, когда болит душа.
Любишь - скажи! Завтра может и не наступить.
Осудил кого-то, сам же заболеешь этим грехом, во много крат сильнее. Вспомни и попроси прощения.
Не хвались богатством - когда-то ты был нищ. Вспомни это протяни руку помощи.

2.Уже много лет спустя я поняла, что Бог начал мое испытание!
 И не дай Бог, испытать матерям болезнь своего ребенка! Когда не знаешь, чем помочь?
Как всегда, беда не приходит одна - в этот трудный период маминой жизни загулял отец, сломался. Старшего брата пришлось отдать в интернат.
Да, родилась я не одна, а с сестренкой-двойняшкой. Аллочка умерла через месяц после рождения от пупочного сепсиса. До сих пор мне не хватает ее, я часто думаю о ней. Мама говорила, что она была очень красивой.

Иногда, мы не можем понять, почему у Бога, такие планы на нас.
Главное в жизни, это не -"легко",главное, это - "возможно".
В один миг, ты лишаешься конечности, здоровья, жизни, родных, друзей.
Тебе кажется, как все несправедливо, ты задаешь себе вопрос - "за что?"
С детства, я считала себя самым несчастным ребёнком на свете.
Я обижалась, обижалась... И сейчас ещё обижаюсь на что-то или кого-то. Это называется – гордыня, начало всех пороков.
А Он, всего - то, хочет для нас блага, Он очищает нас, чтобы мы не повторяли своих ошибок.
По православному учению ,реинкарнации нет. Но что - то есть. Иногда нам кажется, что это событие с нами уже происходило и в этом месте мы уже были, и слова эти говорили.
Часто, это бывает во сне. Возникают образы, я вижу себя мужчиной, даже внешне знаю ,как я выгляжу. А то вдруг мальчиком или девочкой, и каждый раз знаю, это - Я.
Нам много не открыто, мы просто бы не выдержали, Вселенная-это сплошная тайна. Бог нам всегда показывает, о чем мы должны прежде всего заботится. Надо -  Любить!
Просто – Любить, всем сердцем!
Это основа всего живого, всей жизни.

В первый класс я пошла на костылях! Школа была рядом с домом, поэтому директор уговорил мою маму отказаться от надомного обучения, за что я ему очень благодарна.
 Я росла и развивалась, как все дети, а если меня кто-то пытался дразнить, тому я просто давала сдачи. Только сейчас в наше время заговорили о том, что дети-инвалиды должны учиться со здоровыми детьми, чтобы они не чувствовали себя ущербными. И если честно, я ненавижу слово «инвалид», я не воспринимаю себя такой, это люди сами придумали. Ощущаю это только тогда, когда в зрительном зале не могу сесть на кресло, потому что нога не сгибается, а расстояния между креслами слишком маленькие; не могу сесть в общественный транспорт, особенно зимой, потому что подножки высокие, а из-за сугробов водитель не может ближе подъехать; не могу плавать в обычном бассейне; не берут на работу рядом с домом, потому что боятся моих костылей, а где берут, туда мне не доехать. Просто какой-то замкнутый круг!
Мы, которые не такие  как все - изгои общества. Повезло тем, чьи родители занимаются ими. Моим было не до того, надо было зарабатывать на хлеб насущный. Меня спасали мои многочисленные «лежания» в больницах. Это была хорошая жизненная закалка и способ стать самостоятельной. Ведь в дальнейшем я годами проводила время в лечебных учреждениях, и родители меня навещали крайне редко.
Весь первый класс мама меня протаскала на руках. Однажды был такой случай: мама с папой пошли в Московский Универмаг, а он находился довольно далеко, остановки четыре от дома. Родители меня брать не хотели, потому что была зима, да и я была на костылях. Каково же было их удивление, когда я  окликнула родителей уже у самых дверей магазина, а ведь мне было только семь лет, и дороги приходилось переходить. Ох, и настырная же я была! Этот мой характер и помог мне пробиваться в жизни, добиваться благополучия.

 Только летом я пошла на поправку. Мы снимали дачу в Ленинградской области, в поселке, под Вырицей. Там жила одна бабушка, которая научила мою маму  как меня лечить. До сих пор у меня на ноге гноились раны.
Результат лечения врачей был неутешительный - при многочисленных чистках они задели мне ростковую зону на ноге, и она перестала расти. В семь лет укорочение моей ноги составляло восемнадцать сантиметров.

Лечила меня мама так. Она сажала меня в ванну на перевернутый табурет, ногу обвязывала вереском. Вниз  в ванну клала большие круглые булыжники  и поливала их кипятком. Ногу обдавало паром, и из ран  извиваясь, выползали красные и черные червячки. В народе эту болезнь называют «костоед». При этом мама еще шептала молитву.
Хочешь  верь , хочешь нет, но через полгода все мои раны затянулись. Я бросила костыли  и… побежала. Во мне столько было энергии, что со мной никто не мог справиться - ни в школе, ни дома .
Очень  хочется путешествовать и обойти весь земной шар.

В школе хватала одни двойки, учителя же из жалости ставили мне тройки.  Пятерки были только по чтению, рисованию, пению и по труду. Я не могла усидеть за партой, мне надо было постоянно двигаться! А сколько раз меня выставляли из класса за дверь! Родители просто на меня рукой махнули.
От физкультуры меня в школе освободили, а я была очень подвижна, любила и на лыжах покататься, и с горки. Обычно урок физкультуры был последним уроком, я бежала домой за лыжами и  потихоньку ехала за всем классом. Учитель только всплескивала руками: «Ну что же мне с тобой делать?» А если я на них падала, то потом лежала дома неделю с распухшей ногой. Но все равно потом опять упорно вставала на лыжи.

Однажды, я чуть не снялась в кино. Позвала меня за компанию соседская девочка поехать на Ленфильм, там проходили пробы на фильм «Ход снежной королевы», как раз про лыжников, я должна была играть какую-то эпизодическую роль. Так вот, пробу я прошла, а она нет, как она потом плакала. Я пожалела ее и сниматься не поехала, чтобы ей не было обидно, долго мне тогда присылали вызов по почте.

В девять лет  я первый раз поехала в пионерский лагерь. Брать меня тогда врачи на комиссии никак не хотели. «А если с ней что-нибудь случится?» - говорили они. Со мной действительно «случилось» – я научилась плавать, так что в конце лета среди ребят своего возраста заняла первое место.
Несмотря на свое большое укорочение ноги, я скакала на скакалке, каталась  на велосипеде, играла во все игры во дворе, особенно с мальчишками, потому что они меня никогда не дразнили. Вспоминая то время, думаю, что я была счастлива!
Из девочек у меня была только одна подружка, самая, что ни на есть настоящая – Олечка. Очень  воспитанная, из хорошей семьи. Она постоянно помогала мне с учебой. Когда я была еще слаба, она носила мой портфель и провожала домой. Ее родители не очень одобряли нашу дружбу, потому что наша семья считалась неблагополучной. Мой отец пил, гулял, иногда поднимал руку на меня и на маму, принижал нас.

Так продолжалось мое сравнительно беззаботное детство, пока родители не решили меня положить на лечение в ДНИИ им. Турнера  в Пушкине.
Снова операции, операции, операции. И так до семнадцати лет. Каждый раз надежда, что я стану здоровой.
Существенно,  помогали в основном тем детям, чьи родители могли заплатить, а на таких, как я ставили опыты, писали диссертации.
Когда  я уже работала в РНИИ травматологии и ортопедии им. Вредена , один доктор, который оперировал  меня в детстве признался мне, что «все они мне по гроб жизни должны»! Ни зла, ни обиды я на них не держу - это мой путь.

Жизнь шла своим чередом - там мы влюблялись, дружили, по ночам мазали мальчишек зубной пастой, вечером убегали за территорию в магазин, потому что нам постоянно хотелось есть. Готовились к выпускным  экзаменам. На удивление у меня проснулась тяга к учебе, я занималась даже по ночам с фонариком. Самое смешное, что меня одну из всего класса освободили от экзаменов.
Институт травматологии и ортопедии был для меня родным домом. Там я чувствовала себя гораздо лучше, чем дома, была счастливее.
Мы с ребятами придумывали к каждому празднику спектакли, читали стихи, пели песни.
Были очень счастливые дни и не очень. Особенно, когда всю нашу палату, нас было четверо,  одновременно прооперировали, и не было никого «ходячих», чтобы просто что-то подать, поднести. Тогда мы придумывали систему палок и веревок.
По ночам же, мы любили хором петь песни (особенно, когда от боли не могли заснуть). Медсестра вызывала дежурного доктора и нам всем давали успокоительную микстуру, но она не всегда помогала.
Вообще у нас была самая веселая палата, ведь нам уже было по шестнадцать лет.

Иногда мы устраивали соревнования – гонки на костылях по коридору или по лестнице, кто через сколько ступенек дальше прыгнет. Однажды я «пропахала» весь лестничный пролет своим аппаратом  Иллизарова,  тогда он у меня стоял на голени, в стопе сломала все спицы, мой лечащий доктор потом по кусочкам вынимал их из ноги и проводил новые. При этом он со слезами на глазах все повторял: «Потерпи, миленькая моя». Я его еще и успокаивала, что все нормально мол, не переживайте.
 Были и депрессии, когда я перестала есть, плакала по ночам и очень сильно похудела, не спала ночью. Врачи приняли решение - снять аппарат Иллизарова, опасаясь за мое психическое здоровье. После этого я пошла на поправку. Все-таки не каждый выдержит два года такого «лежания».

Рядом с Институтом была воинская часть. Сначала мы пускали друг другу «зайчики» в окна, потом ребята стали вечером сбегать из казармы и приходить к нам под наши окна (у нас был первый этаж). Молодость свое берет. О наших похождениях доложили  заведующей  отделения  и нас вызвали на «ковер». Сначала она была с нами очень строгой и грозила досрочной выпиской, а потом рассмеялась и пригласила сама курсантов в Институт. Нам устроили танцы! Да-да, танцы! И мы танцевали с одним костылем под мышкой.


Елена Григорьевна уже ушла из этой жизни, но вспоминаю ее добрым словом. Когда я была уже замужем,  приезжала в Институт, чтобы проконсультировать у нее свою новорожденную дочку, она пустила меня в свой кабинет, чтобы я могла покормить ее грудью. И все причитала: «Надо же, у моего «цыпленка» уже у самой дочка!»
Кстати, все девочки из нашей палаты благополучно вышли замуж, родили детей, у кого-то их и двое. Мы до сих пор поддерживаем друг с другом связь.
В общей сложности я пролежала в НИИ им. Турнера с одиннадцати до семнадцати лет.
Замкнутость пространства, общения, пока год, а то и два лежишь в клинике, делает мир очень далеким, недоступным, реальность теряется. Смотришь из окон, за забором идут, спешат куда-то люди, жизнь там, как нечто призрачное, не реальное.
Очень тяжело потом после выписки домой, найти себя, понять, для чего и зачем тебе жить дальше.

3.У  нас в семье случилось горе - умер мой младший братик, ему было всего три года, он родился с пороком сердца и до операции не дожил несколько месяцев. За несколько дней до того, как его не стало, у меня было предчувствие. Эти предчувствия беды у меня были не раз. Возникают у меня они только к тем людям, с кем я близка духовно, с кем связывают меня невидимые нити.
 Проплакала весь день, потому что очень любила его. Нянчилась, как со своим ребенком – переодевала, кормила, давала лекарства и кислородную подушку, когда у него был приступ. Маме приходилось работать, и она оставляла меня с ним, мне даже приходилось пропускать школу. Поэтому для меня это было равносильно потере собственного ребенка.

Сейчас, когда я прохожу мимо территории Института в Пушкине, сердце мое сжимается от боли, когда я вижу детишек на костылях, лежащих на каталках, в инвалидных креслах. Они пытаются быть жизнерадостными, вести себя, как все обычные дети. Каждому из них предстоит пройти свой жизненный путь, найти свое место в этой жизни. Ведь Бог печется о каждом своем создании.
Один священник мне сказал, что я страдаю за грехи своих родных, может быть не за одно поколение.

Мне так страшно: на стенке черти,
И собака смотрит в глаза.
Я кричу сквозь сон болезни,
Уберите их от меня.

На кроватке лежу больничной,
Мне всего лишь четыре годка.
Годы мчат тоской заунывной,
В семь я встала и все же пошла.

Не пошла я, а побежала,
И угнаться не мог никто.
Годы радости я провожала,
Детство быстро мое прошло.

В девять стала совсем я взрослой,
Брат родился совсем больной.
У его кроватки тревожно,
Проводила время с тоской.

Тут отец загулял, напился,
Приставать стал ко мне больной.
Не понимала ни в чем я смысла,
Только плакала все порой.

Мне так страшно: и в жизни черти,
Издевались все надо мной.
Я любила... и все прощала,
Отец был любимый мой.

Пролетели годы в больнице,
Умер братик во сне, и я
Потеряла смысл жизни,
Годы свои торопя.

Мне семнадцать лет набежало,
Годы юности радостно жить.
Только я в суде провожала,
Любовь к отцу... Все забыть!

Вот я замуж вышла, и дочка,
Так радует сердце мое!
Только с мужем, опять же, точка!
Это все не мое.

Мне так страшно: летят лишь числа.
Любви в душе нет давно.
Только боль на душу ложится,
Не полюбит меня никто.

Без любви жить, не вижу смысла.
Заунывно плачет душа.
Мне билетик в карман ложится,
Это тоже жизни игра.

Мне не страшно уже: я на концерте.
Так поет от любви душа!
Убежали из мрака черти,
На сцене поет Сестра!

Сестра, что давно потеряла,
Забрали на небо ее.
И душа ее вмиг узнала,
Не поверит в это никто.

От любви все забыла числа,
Пыталась догнать везде.
Без нее в жизни не было смысла,
Покой не найду нигде.

Была радость и счастье на сердце,
От любви улыбалась во сне.
Так хотелось всегда быть вместе,
Но жизнь коварна везде.

Ангел ты мой, небесный!
Ты всегда будешь рядом со мной.
Звучать будешь в каждой песне,
И уймешь разлуки ты боль.

Боль от недопонимания,
Так ждала я любви глоток.
Боль моя от невнимания,
Улетает любви лепесток.

Мне так страшно: на сердце пусто.
Покрыла глаза пелена.
Любить - это тоже искусство,
Люблю тебя также сестра!

Ты не ангел, я это знаю,
Но в том и секрет любви.
Любой тебя принимаю,
Не за деньги и славу, прости.

Для меня ты проста и открыта,
Читаю жизнь я с листа.
Я для тебя фантазерка,
Пускай! Жизнь, ведь это игра.

Мне так страшно: на сердце пусто.
И боль одна лишь в груди.
Скажи только, что прощаешь,
Скажи: "Ириш, не грусти!"

Я знаю, я фантазерка.
Фантазирую я Любовь.
Фантазирую только Счастье,
Пусть оно от тебя не уйдет!

4. Мне исполнилось 17 лет, меня наконец-то выписывают из клиники! Приехала за мной мама и не хочет меня забирать. Сидит и плачет – «куда же я тебя заберу, дома « такое» творится»! Оказывается, отец привел новую жену-пьянчужку (с мамой они были уже в разводе), спят они на кухне,  одну комнату сдают, а мама с братом - в другой комнате.
«Забирай, -  говорю, куда угодно. Я здесь уже устала».
Вернулась я домой, и пришлось мне на родного отца каждый день милицию вызывать. Он нас с мамой бил, однажды меня чуть не скинул с балкона. Мы собрали  кое-какие пожитки и сбежали из дома к бабушке, а она жила в одной комнате в коммунальной квартире. Так мы прожили два года. Я устроилась на работу в Вычислительный Центр  на улице Желябова учеником, надо было работать, помогать маме.
Хоть и в тесноте, но жизнь сравнительно наладилась, пока нам не пришла повестка в суд,  отец нас выселял из квартиры. К бабушке нас не прописывали, по закону у нас была своя жилая площадь. Пришлось мне взяться за дело,  наняла адвоката, прошлась по всем бывшим соседям, чтобы они дали свои показания. Мама только плакала, а брат был так забит, что всего боялся.
 В результате, отца самого чуть не выселили, я же согласилась на размен жилья, потому что ходить по судам уже не было сил ни моральных, ни материальных.
Вот так мой любимый когда-то в детстве папочка превратился в «монстра». А ведь, когда мы были совсем маленькими, он нас любил, занимался с нами, водил по музеям, в кино. И сам он был очень «рукастым» - сам дома мебель делал, постоянно что-то чинил. А я всегда была рядом с ним, всем интересовалась, даже протекающий кран знала, как надо починить. Отец всегда говорил, что мне надо было родиться мальчиком.

5. Родственником его был - А.Н.Косыгин. Отец приходился ему двоюродным племянником. В общем, десятая вода на киселе…
Недавно я устроилась на работу медсестрой в «Университет Технологии и Дизайна», там прямо культ почитания Косыгина А.Н. Заведующий кафедрой физкультуры, когда узнал, что он мне родственник, несколько раз ко мне приходил и звал в музей университета, посвященный Косыгину А.Н.
Косыгин очень помогал Университету. Бывает же так, что именно туда мне надо было устроиться  работать. Иногда я в себе ощущаю что-то «косыгинское», характер что ли?
Когда мы были маленькими, он помог нам с квартирой, но дальше этого родственные чувства закончились. Когда родители развелись, пришлось разменять нашу квартиру, где прошло мое детство.
Отец, хоть он уже и умер давно, до сих пор мне снится по ночам в страшных снах. Я давно его уже простила в душе, записки в церковь за него подаю, но видно, его душа никак не успокоится. Умирал  он очень тяжело - от рака легкого, дома, один. Его новая жена даже обезболивающие  лекарства у него воровала. Брат ездил к нему перед смертью, а я так и не смогла, не могла забыть, как он мучил маму и меня! Он перед смертью звал ее, просил прощения, только поздно уже было, мамы десять лет как уже не было.
А ведь он еще шестнадцатилетним мальчишкой ушел на фронт, был контужен, много знал и читал.
 
Алексей  Николаевич Косыгин, мой дальний  родственник  по родству, но близкий  по духу.
Очень жаль, что я не знала его ближе лично. Когда мои родители имели с ним хоть какую-то связь, я была слишком маленькой. Хочется, чтобы, как можно больше людей знали об этом удивительном человеке, особенно молодое поколение, они не знают даже, кто это такой.
Знаю, что это был очень честный, искренний и добрый человек. Не отказывал в помощи даже дальней своей родне.
 Родился он 21 февраля тысяча девятьсот четвертого года. Был он третьим ребенком в рабочей семье Николая Косыгина, выходца из крестьян Московской губернии.

Алеша очень рано потерял маму. Его отец, Николай Ильич, Всего себя посвятил детям, сам поднимал троих детей – Павлушу, Марусю и Алешу. Маруся с детства была инвалидом, так до старости и осталась маленькой, самая любимая у отца.
Однажды, Алешу увели цыгане. Вышли они во двор с Марусей, а их окружили   незнакомые люди,  и через десять минут девочка осталась одна. Ее братик с льняными кудрями, доверчиво ушел с тетей в пестрой юбке, подавшей ему теплую  руку.
Зареванная Маруся побежала к соседям. Пока спохватились, за развеселой компанией уже оседала пыль. Цыгане торопились к Большому Сампсониевскому проспекту. В урочный час его заполняют рабочие смены с заводов и фабрик, прильнувших к Большой Невке.  Соседи едва успели отбить Алешу. Тот день Николай Ильич считал вторым днем рождения младшего сына.
Дом Косыгиных всегда был полон гостей  и  родственников. Помочь им  всегда были рады, но за протекцией сюда стучаться было бесполезно.

Блокадный Ленинград. Алексей Николаевич много раз летал туда, выполняя поручения Сталина. Вот одна деталь, подмеченная спутником Косыгина Анатолием Сергеевичем Болдыревым.
  « По стылой улице двое парнишек тянули санки, на которых лежал их братишка или сосед. Типичная для тех дней картина. Так свозили покойников по всему городу. Что-то заставило Косыгина остановиться у этой горестной процессии и спросить, кого везут хоронить. Ребята еще не успели ответить, как Алексей Николаевич заметил, что у мальчика , лежащего на санках, дрогнуло веко. Может быть, в эти последние мгновения уходящей из него жизни, сквозь забытье, он услышал голос, похожий на отцовский? Алексей Николаевич взял ребенка на руки, тот стал приходить в себя. Косыгин распорядился, чтобы мальчика отогрели, покормили, а затем эвакуировали из Ленинграда.
Есть такое выражение: мертвые открывают глаза живым. Но дороже, когда живые открывают глаза мертвым, возвращая их к жизни, как это произошло на скованной морозом улице блокадного Ленинграда».
Ледовая дорога через Ладожское озеро, «Дорога жизни», стала единственным путем, по которому эвакуировали ленинградцев, доставляли в осажденный город продовольствие, оружие, боеприпасы, горючее…
На станции Борисова Грива, в тринадцати километрах от озера, был организован основной пункт эвакуации ленинградцев по «Дороге жизни».
Алексей Николаевич каждые два-три дня  наведывался на станцию, объезжал все пункты приема и отправки людей, грузов, пункты ремонта автотехники и защиты «Дороги жизни» от авиации противника.
 «В отношении к людям он всегда оставался максималистом. Доверяет или нет. Середины не было. Если кого-то поймает на вранье, этот человек переставал для него существовать. Он не терпел таких вещей.
Еще одна черта, которую ценили все, была – обязательность.
Декабрь 1980 года. Больничное окно, в которое Алексей Николаевич глядел долгими вечерами. Одиночество. В палате припомнился он сам – в его два с небольшим года.
Отец привел всю семью на Смоленское кладбище к могиле матери в Петербурге. «Было зябко. На длинные волосы священника, поверх черного одеяния, падали и не таяли снежинки. Павел, Маруся и Алеша держали свечки, прикрывая их ладошками от ветра. Священник торопливо дочитывал молитву, помахивая кадилом. А потом перекрестил всех по отдельности и громко сказал, глядя почему-то на Алешу: «Уповай на Господа и делай добро; живи на земле и храни истину».

Думаю, эти слова священником были тогда сказаны не случайно, он прозрел ту жизнь, что ждала Алешу впереди. В глубине души, верю, что Алексей Николаевич всегда был верующим человеком и руководствовался библейскими истинами. Всегда поминаю его в своих молитвах и верю, Господь его не оставит.

Много пришлось пережить Алексею Николаевичу в стенах Кремля. Смерть его, после двух тяжелейших инфарктов, была ускорена и внешними факторами, обострением отношений с Брежневым, Черненко и Тихоновым.

«В утро, на 18 декабря 1980 года, - вспоминал доктор Прохоров, - предстоял обычный врачебный обход – мы просто должны были осмотреть Алексея Николаевича. Он сидел на постели и улыбался нам и вдруг – завалился. Возникла внезапная острая коронарная недостаточность с остановкой сердца. Через несколько секунд приступили к реанимации, но запустить сердце так и не удалось».

   Никогда Алексея Косыгина не занимала карьерная гонка, всю жизнь для него главным было дело, за которое он отвечал. В последние два десятка лет – это была экономика всей страны.
«Случалось, что самые светлые головы в правительстве не могли найти решений какой-нибудь проблемы. Тогда раздавался сдержанный голос Косыгина: «А что, неужели нам сообразиловки не хватит? Это было его любимое словечко».

Помимо его великих заслуг перед Россией, думаю, что Алексей Николаевич в душе всегда тянулся к духовному, искал Бога. Читая жизнеописания о старице Любушки, я увидела и упоминания, что Алексей Николаевич не раз посещал ее. Какие вопросы он ей задавал, о чем велась беседа, никому не известно, но верю, что Бог, как в этой жизни, так и в будущей не оставит его.

6. Кто такой старец? В сознании православных верующих – это высшее духовное звание, но не по внешней церковной иерархии, а по иерархии благодатности, указывающей на предельную для человека близость к Богу.
Старец, по воле Божией, ведает многим, нами неосязаемым, видя впереди в мире, как бы над временем паря в высотах духа.
Старец – это всегда носитель благодатных даров Духа Святого: рассуждения, утешения, сердечной непрестанной молитвы, исцеления, прозорливости…

Я имела радость недолгого общения с дивным подвижником, старцем Николаем (Гурьяновым). Он как бы излучал некий Свет, Свет доброты, мира душевного, радости.
Встречу эту, я запомнила на всю жизнь, и буду хранить всегда в своем сердце.
Однажды, он предсказал мне, что Господь исцелит меня, и я в это очень верю и надеюсь. Как только смогу, обязательно приеду на могилку батюшки Николая. Потому что Свет любви, витает и над его могилкой, которая, по слову Писания, «сильней смерти».
Недавно я познакомилась с известной рок - певицей Ольгой Кормухиной, пока только по переписке. Верю, что это батюшка Николай нас свел. Она была его духовной дочерью. Мечтаю попасть на остров, на могилку батюшки. Скоро это сбудется, обязательно!

Сегодня имя старца Николая Гурьянова известно тысячам людей. Батюшка принадлежит к поколению людей, претерпевших за веру и преданность Богу притеснения от властей, тюремные и лагерные заключения и ссылки. После освобождения он целые годы провел в безвестности, трудах и молитве на отдаленном рыбацком острове Залита Псковской области.
Для меня отец Николай стал человеком, с которого начался путь к Богу.

7. Когда мне исполнилось 25 лет,  дали мне от Собеса бесплатную путевку в санаторий  «Хилово» Псковской области. Это меня спасло от уныния и одиночества. Я много гуляла, ходила на дискотеку, при этом кидала костыли под диван и пыталась танцевать на одной ноге (на больную мне наступать было нельзя), играла в настольный теннис с одним костылем под мышкой и очень часто побеждала, потому что противник недооценивал мои возможности.
Под  конец  моего  пребывания там, познакомилась я  и со  свои  будущим  мужем,  Владимиром.  Как он потом мне признался, сразила я его танцами на одной ноге. Очень быстро мы поженились, но опять у меня все вышло не по- «человечески». За неделю до свадьбы  сломала ногу, поэтому не было ни белого платья, ни фаты, только самые близкие друзья, человек десять. Вскоре появилась и моя доченька Настенька.
Два года мы прожили душа в душу, радовала и доченька.
Роды  были тяжелыми, и я чуть  не умерла при родах – эклампсия. Самое страшное - это отеки и отек головного мозга. Несмотря на тяжелое состояние, меня продержали до родов в больнице месяц и после очередного ухудшения здоровья, отправили в родильное отделение. Врачи заставили меня саму рожать, и у меня отказали ноги. Только через два месяца я начала ходить. Все заботы легли на мужа, я же только кормила дочурку.
Затем муж сменил работу,  и началась у нас борьба с алкоголизмом. Целых семь лет я боролась за него, не раз из петли вынимала после белой горячки. Но когда мой ребенок стал бояться своего отца и прятаться от него, я с ним развелась. Полгода мы еще прожили под одной крышей, а потом он ушел жить в общежитие. Осталась я  без средств, с одной маленькой пенсией, от алиментов мой бывший муж стал скрываться.
Несмотря ни на что, я очень благодарна этому человеку за то, что он дал жизнь моей дочери и дал мне возможность стать матерью.
Он был очень добрый и заботливый.

Дочка   пошла в первый класс и меня выручила  соседка по дому, она в школе работала завхозом  и пристроила меня туда воспитателем в группу продленного дня. Доченька была при мне, да еще и в платном классе. Так началась моя педагогическая деятельность.
Одновременно мы искали нашего «папу», подали в розыск, через пять лет его признали без вести пропавшим, и назначили дочке пенсию по потере кормильца. Объявился он только через десять лет, потому что паспорт не меняли, так как он числился умершим. Я спрашивала у священника, как мне быть? Он сказал, чтобы я успокоилась, потому что «он для семьи давно умер». Дочка так и не захотела с ним встречаться, сказала, что она его «не помнит и видеть не хочет!»  Думаю, что она не забыла его, просто обида не ушла на того, кто тебя однажды предал.

Годы эти и мне, и дочке дались с трудом, после двухлетней моей педагогической деятельности,  начались мои новые испытания. В течении десяти лет , каждый год, я стала ломать свою больную ногу- сказались роды. Я не вылезала из стен Института травматологии и ортопедии им. Вредена. Врачи каждый раз собирали мою ногу по кусочкам, нашпиговывали железом, как могли, говорили, что я у них «хрустальная». Дочка моя в это время жила у моей школьной подружки Олечки, она ей была, как вторая мама.

Попала я на отделение «Множественной и сочетанной травмы». Заведующим там был сокурсник моей подруги, он-то и взялся за мое лечение, собрал целый консилиум. Главным врачом института тогда был его отец. У них на отделении была дружная команда врачей, всем было по 28 лет. Впервые я не побоялась довериться доктору, сразу ему поверила.  Положили меня на вытяжение под груз, так что повернуться было невозможно, и сказали лежать так четыре месяца, а потом закуют в гипс.
На дворе жара, лето в разгаре. Пришел ко мне мой доктор  и говорит, что другого выхода нет, оперировать меня опасно. Кость настолько хрупкая, что может рассыпаться. Я ему такую истерику устроила, что не собираюсь лежать, он обиделся на меня и не подходил ко мне несколько дней, но на профессорском обходе  решено было все-таки оперировать.
В палате нас лежало пять человек, в основном девочки - «мотоциклистки» - результат катания с мальчиками.
С одной девочкой я подружилась, она с подругой попала под трамвай, причем по вине ГАИ. У нее была страшная травма ноги, врачи ей ее пришивали. Ее спасло то, что она училась в Медицинском институте, и смогла правильно сама себе оказать первую помощь.
И в это нелегкое время, я лежала и молила Бога о любви, плакала по ночам. На свою беду я влюбилась.

Операция состоялась, длилась она четыре часа (опять я видела себя со стороны во время операции). Я  помнила дословно,  о чем говорили врачи, а говорят они обычно совсем не на врачебную тему. В основном рассказывают анекдоты. 
Наложили мне гипс и выписали домой, на ногу велели не наступать. 
Отправилась я с дочкой на дачу в свой лагерь. Много двигалась, ходила в лес за грибами.
Когда после лета  я приехала в институт снимать гипс, все врачи смеялись, потому что снимать было нечего - весь мой гипс, когда его разрезали, скатался в трубочку.
К  сожалению,  через какое-то время я опять сломала ногу. Причем я даже не падала, а просто наступила, и кость треснула, да еще и со смещением. Дочка опять очень испугалась, почти все переломы случались при ней. Я старалась не закричать, успокоить ее, что ничего страшного не случилось. Ей пришлось и скорую помощь вызывать. До сих пор она боится отпускать меня куда-то одну.
Произошло это через три дня после моей выписки из института, так что я даже на свою кровать и вернулась. Все девочки в палате плакали.
Муж всю дорогу   стеснялся меня, что я инвалид. А тут я узнала совсем другое отношение к себе  и поняла, что  умею любить. Муж для меня стал совсем чужим, я считаю, что больший грех жить с тем, кого не любишь. Пусть уж лучше я останусь одна.

Любовь…Любовь сама по себе не возникает, не летает в пространстве.
Может быть любовь - это эхо, ведь смысл ее – откликаться в ком – нибудь. Одно сердце рождает любовь, ее волны ударят в другое сердце, и вызывая ответ, возвращаются назад.
У каждого чувства есть свой возраст.

Не могу не упомянуть еще одного мужчину, который на три года вошел в мою жизнь. В это трудное для меня время я почти каждый день ходила в Церковь. Там я и познакомилась с Игорем, полковником в отставке, чернобыльцем, имеющим много наград за мужество.
Перед Великим постом было Прощеное  Воскресение. В конце службы все подходили друг к другу и просили прощения. Я уже его и раньше заметила в другие дни. Когда мне было не подняться с колен, он всегда ко мне подходил и помогал.
А тут он просто встал передо мной на колени (а был он метра два ростом), и стал мне целовать ноги и просить прощения.  Я просто опешила.
Не знаю, чем я его так поразила, но он стал мне помогать,  чем мог. Как всегда - он был женат. Естественно я держала его на расстоянии. Самое удивительное, что он рассказывал обо мне своей жене и дочери. Его жена сначала ревновала,  потом он просто напросился с ней вместе ко мне в гости. После этого у нас установились дружеские отношения. Игорь всем говорил: «Я никогда не трону эту девочку».
После операции он ходил ко мне в клинику каждый день. Носил домашнюю еду, которую готовила его жена, ухаживал за мной, как самая лучшая нянька, и я  его нисколько не стеснялась. Он мне был, как брат, отец.
Потом, когда я   встала уже на ноги и особо не нуждалась, да и на новую квартиру  переехала, он исчез из моей жизни.
Спустя пять лет, я встретила его случайно в метро. Просто почувствовала на себе взгляд. Он сидел напротив и улыбался. Поговорили и разошлись. Тех чувств, что были, уже нет.

Как начать жить, не оглядываясь назад?
В этой жизни, мы всегда делаем выбор, и самое трудное, жить с ним.
И никто тебе не поможет. Не поможет, как бы ты не хотел. Мы ищем людей, которые нас поймут, примут, полюбят.
И вновь и вновь, обманываемся в своих надеждах, в своих чаяниях найти, эту самую любовь. Найти понимание, близость души и духа.
И вот, опять, отдав без остатка свое сердце, ты плачешь навзрыд в подушку, с одним только желанием - быстрей покинуть этот мир. Мир лжи, мир актерства, мир холода.
И опускаясь на колени, Обращаешься к Богу со слезами и мольбой, вновь поверить, в то, что есть любовь, есть надежда, есть добро.
Тебе говорят: "Возлюби Бога, как самого себя!"
И ты понимаешь, что твоя ошибка в том, что себя-то ты и не любил. Ты любил без остатка мужчину, женщину, но только не себя. И в этом была твоя ошибка.
Может, полюбив себя ,ты найдешь и Бога?
А как любить Бога, если ты Его не видишь?
Вот вопрос.
Через телесное,  мы приближаем духовное. Мы приближаем себя к Богу через образ того, кого любил.
Представляем мужчину или женщину, отдаем свою душу и сердце. И, не получив в ответ любви и понимания, страдаем, испытываем физическую боль, пытаясь осознать, почему так происходит? Также и Христос, страдая на Кресте, бесконечно любил, через боль свою.
"Положи меня ,как печать на сердце твое...ибо крепка, как смерть любовь."(Песни Песней 8:6)
Любовь! Только любовь, есть то конечное и высшее, что оправдывает наше существование, что может нас возвышать и укреплять.
Много лет я любила мужчину, который не был моим.
Я смирилась, переболела, отпустила. Только через двадцать лет, я смогла окончательно отпустить боль из своего сердца.
Жить без любви страшно.
Сердце ищет того, кого ты опять сможешь полюбить.
Изучаю себя, свой внутренний мир, бесконечно страдаю.
Бог - есть Любовь! Как я могу полюбить Бога, не любя человека ?Как я могу полюбить не видимое, не любя видимое?
А любила ли я раньше? Может раньше была просто страсть?
Когда любишь - все прощаешь. Видишь недостатки человека и принимаешь, оправдывая их. Бесконечно прощаешь за все.
Мое детство. Мне девять лет. Мой отец.
Как он мог ТАК поступать со своим ребенком-инвалидом!
Он раздевал меня догола, я стояла перед ним и тряслась от стыда и страха. Какие муки я испытывала ! Они до сих пор пронзают мое сердце.
Дальше - больше. Нет ,он не насиловал мое тело, он насиловал мою душу.
Показывал мне свой член, заставлял трогать его. Потом засовывал свои пальцы и начинал щупать меня. Я тихо кричала от страха и стыда, и... продолжала бесконечно любить своего дорогого, любимого папочку.
Мне говорят, не пиши, не рассказывай об этом, как-то вскользь упомяни, и все.
А я не хочу вскользь, почему? Чего мне стыдиться?
Затем отец укладывал меня голую в кровать, и говорил, что все это мне в наказание.
Что я сделала, в чем я провинилась?!
Я не понимала.
Я опять люблю... опять мне больно сердцу от моей любви. Опускаясь в молитве на колени, говорю: "Боже, где Ты?"
Я прощаю всех! За все! За неправильные мысли, поступки ,совершенные намеренно или нечаянно.
Прости и Ты меня, Боже! Ибо мы не ведаем, что творим.
Я благодарю Тебя!
Помоги мне через страдания свои, покаяться, очиститься, преобразиться.
Стать счастливой, жить по правде и по совести.
Пусть на Земле царит Любовь, Мир, Счастье!
Пусть никогда на моем стекле не текут слезы. Пусть они превратятся в капельки росы от сверкающего Солнца.
Солнца Любви!

8. В этот непростой период жизни, я умудрилась попасть в секту «Свидетелей Иеговы». После смерти мамы я искала Бога, искала смысл жизни. А тут, пока я лежала  дома, закованная в гипс по пояс, объявились старые  друзья  детства, которые предложили мне изучать Библию. Так началось мое служение у Свидетелей Иеговы, и продолжалось оно четыре года. Дослужилась я до «пионерского» служения - это их высшая ступень. Все было очень серьезно, каждый месяц сдавались отчеты. Попадались и искренние, добрые люди, которые помогали нам с дочкой, в основном материально. Как ни странно люди мне доверяли, открывали в своих квартирах двери,  выслушивали, да еще и чаем поили. Я очень искренно верила во все это. Но в промежутке между моим служением там, все-таки я крестилась в православной церкви в городе  Луга, это меня потом и спасло. А проповедники-сектанты тут как тут, переубедили, велели сжечь иконку и сломать крестик. Опять я у них,  и крещение их стала принимать. Когда я вошла в их бассейн в СКК «Юбилейном», только закричала: «Какой кошмар!».
А на очередном их собрании  поняла, что идут постоянно какие- то внушения. И опять мой возглас на весь зал: «Какой ужас!» После этого я встала и ушла.
Самое главное в их учении это то, что спасутся только те, кто в их организации и что Рай будет на Земле.
Еще меня от всего этого кошмара спасла любовь. Сектанты внушали, что выходить замуж можно только за «своих», а не за «мирских». А я, как на грех  влюбилась не в «своего». Чтобы заглушить муки своей совести, я приносила ему разную «сектантскую» литературу, таким образом,  я его «спасала». Он упорно терпел, пока я не дала ему книгу под названием «Как устроить свою семейную жизнь счастливой ».
  Как же в меня летела эта книга, только за дверь и успела выскочить!
 В очередной раз я сломала ногу. Тут-то и началось мое духовное излечение. Он стал мне приносить для чтения православную литературу, и потихоньку мое сознание стало исправляться.

После выписки домой я пошла в ближайшую православную церковь, исповедывалась и причастилась. Так я сняла с себя этот груз. Батюшка был чудесный - отец Михаил, он тогда служил в Храме Воскресения Христова. Он и стал моим первым духовником. Когда ко мне домой пришли Свидетели Иеговы, и объявили мне, что я отреклась от Бога , я им сказала, что вот теперь-то я с Богом! Они назвали меня «духовной прелюбодейкой» и ушли. Слава тебе Господи!
Потихоньку я узнавала все церковные таинства. И на Великом Посту решила  пособороваться. Уже четыре года у меня не срасталась нога, образовался «ложный сустав», мне сделали операцию, но все равно результатов никаких. После этого таинства я поехала в свой Институт им. Вредена, на очередной контрольный снимок, доктор мой  без всякого энтузиазма пошел его смотреть. Не прошло и пяти минут, как он влетает в кабинет и кричит: «Ира! Выбрасывай свои костыли! У тебя даже не видно места перелома!»
Вот так Господь сотворил свое чудо! И вера-то моя тогда еще была совсем слаба, но Бог дает все авансом!

Отец Михаил дал мне направление на Богословско-педагогические курсы в Духовную Академию и Семинарию. Костыли я к тому времени уже бросила и ходила с палочкой. Одновременно начала учиться и в Университет Педагогического мастерства (я опять работала в школе), на курсе  «Духовное просвещение в светской школе». Защищалась со своей программой, но занятия с детьми мне так и не дали вести. Проучилась я три года. Занимались с нами самые лучшие богословы и священники, это меня очень укрепило духовно.
После этого отправилась я в паломническую поездку, поехали мы с подругой на остров «Залита» в Псковской области,  к святому старцу отцу Николаю (Гурьянову).  Эту встречу я запомнила на всю жизнь! Теперь он уже ушел от нас, тогда ему было под 90лет. Поехала я  с дочкой. Когда мы пришли к его домику, нас не пускали келейницы , говорили, что батюшка отдыхает. А он нам из-за двери: «Миленькие  мои, меня закрыли». Потом нас все - таки допустили во двор.  А там, не шелохнувшись, на дереве сидит много голубей, как все равно неживые. Когда батюшка вышел на крыльцо, то они все зашевелились, но остались сидеть на месте: «Миленькие  мои - говорит - давайте я вас, хоть маслицем помажу».
Мы все стали по очереди подходить к нему. Дошла очередь и до меня, и тут батюшка смотрит вниз и так ласково говорит мне: «Что, ноженьки болят?» А я, будто онемела, потому что от соприкосновения с этой святостью, понимаешь свою никчемность, и все, что хотел сказать, кажется неважным. Я же только кивнула, а он мне говорит с такой любовью, таким ангельским голосом: «Господь исцелит тебя!»
Отошла я в сторонку, стою и думаю: «Как же Господь меня исцелит, если я с детства такая?» Усомнилась!
А батюшка поворачивается ко мне,  мысли мои прочитал, грозит пальцем  и говорит: «Так как надо будет, так как надо!» Вот какой был прозорливец!
Видом он был, как ангел, худенький, длинные седые волосы, лицо гладкое, без морщин, а глаза голубые-голубые.
Дочка моя пожалела его, говорит: «мама пойдем, он ведь такой старенький». А уходить от него не хочется.
Просила я в записочке его молитв помолиться обо мне, о дочке и о моем возлюбленном. Так он мне, когда я приехала домой, приснился, стоит и смотрит на меня. Тогда я поняла, что батюшка молится за нас. 
А через две недели после этого я опять сломала ногу, но хоть перелом был легкий, без смещения. И опять попала я в руки к своему  доктору.  Начались мои душевные муки. Да и он еще говорит, что больше не может меня оперировать – переживал всегда очень.

 Выписали меня опять домой в гипсе по самую шею. Лежу в страшной депрессии, не ем, не пью, на лицо вся почернела. Жить не хочется. Только дочка и удерживала от плохих мыслей. Есть нечего, с братом, хоть и жили в одной квартире, но жена его запрещала мне помогать, не то что деньгами, а даже элементарно мусор вынести. Я, говорит она брату, если поможешь ей, тебе ведро на голову одену. И попробуй, говорит,  хоть одну картошину дай (а у них свои огороды были, и не знали, куда все девать - на рынок несли). Брат был забит отцом, а тут жена – еще чище! За любую провинность не то что била, а просто истязала его. Могла бить ногами, рвать волосы, однажды ножницами, когда он спал, проткнула ему руку - вся квартира была в крови. Когда я вызывала милицию, спокойно говорила, что я все выдумываю, а брат из страха молчал. После этих вызовов доставалось мне и дочке. Так мы терпели все больше десяти лет. И откуда берутся такие «бесовские» люди? Считаю, что это духовно больные, бесноватые люди, которые и сами мучаются и мучают своих родных. Но мало кто из них признает этот факт, а кто признает, тот пытается излечиться в Церкви через таинства. Некоторые священники отчитывают таких, но не каждому батюшке дается такой дар от Бога.
Сейчас, когда  мы живем уже с дочкой и зятем в своей квартире, это вспоминается, как страшный сон, но иногда он еще снится. Брата моего она заставила выписаться из квартиры, выгнала его, куда глаза глядят.
Сейчас он снимает комнату, продолжает работать, помогает при храме, выполняет разные работы. Господь не оставляет своих детей и посылает им утешение за их терпение.

Мне хотелось уйти из жизни ,просто исчезнуть в 9 лет, в 15,в 17,в 25,в 35,в 40,в 50 лет... Мне хотелось "не жить".
Быть оптимистом, быть сильным, быть на взлете, этого так мало!
Вновь и вновь задаешь себе вопрос,  почему?
Почему нет радости от богатства, красоты, славы, успеха ?От того, что кто-то тебя даже очень любит?
Нет полной радости. Эта радость временна.
И нам дают свыше ее почувствовать, эту земную радость. Но наступает момент и мы падаем...падаем...в тоске, печали, унынии.
Посмотрите вокруг на лица ,особенно на лица молодых людей .Сколько в них бывает тоски и не понимания жизни.
Мы встречаемся друг с другом не случайно. Каждый из нас, проходя круг встреч, испытывает радость, любовь, восторг от другого, но и разочарования, обиды, не понимания, тоже посещают нас.
Идут осуждения, обвинения ,доносы, злословия, ревность, зависть. Многое еще можно перечислять.
Мы все ошибаемся. Надо отложить в сторону свою гордыню, тщеславие, жестокосердие, самолюбование, лесть самому себе и заглянуть внутрь себя.
Не деньги, не слава, не красота, не связи, не друзья, не враги, не спасут тебя от того, что происходит у тебя внутри.
Соприкасаясь с другим человеком, любя его, искренне ,самозабвенно ,ты впадаешь в неожиданные для себя грехи. Они просто всплывают наружу.
Что это значит? Ты винишь любимых, осуждаешь друзей за поступки ,а на самом деле, всплывают скверны, которые сидят в тебе.
Путем страданий - ты очищаешь свою душу, путем осознания - ты растешь духовно, путем покаяния - примиряешься с Богом и с друзьями, путем Святого Причастия - соединяешься и примиряешься с Богом.
Истинная радость, любовь, смысл жизни, обретается только с Богом, через Вселенную. Через твое внутреннее Совершенство, твой духовный рост. Без этого нет будущего, нет смысла в жизни, нет любви, нет дружбы.
Люди, чья профессия воздействует на массы, на умы, чувства людей, не могут не расти духовно.
Иначе просто нельзя. Талант, для того и дан тебе свыше, только для этого, а не для приобретения благ, власти, "звездности".
Звезды бывают только на небе. Здесь, на земле, мы прах, и в прах возвратимся.
А вот душа, она вечна. С каким грузом уйдешь отсюда, с тем и в Вечности пребывать будешь.

9. Привела  ко мне домой батюшку, одна моя хорошая знакомая Маша, мы с ней вместе учились в Университете Педагогического мастерства  на курсе «Духовное просвещение в светской школе» в 1999году. Отец Сергий служил тогда на подворье Иоанновского монастыря,  в поселке Вартемяги.  Было ему тогда лет 35-36, не больше, и деток семеро. Пришел и прямо с порога стал у меня прощения просить, что раньше не выбрался. А до его прихода я сама, зимой, в метель, на костылях и в гипсе по пояс, еле-еле добралась до храма к Варшавскому вокзалу. Исповедывалась, а до причастия меня настоятель не допускает, еще, мол, тебе надо помучиться, не готова к причастию.  Пришла я домой с таким тяжелым сердцем, и это после храма?
Слава Богу! Через два дня пришел ко мне мой отец Сергий! Я, говорит, не вижу препятствий, чтобы тебя причастить. После этого он бывал у меня дома каждую неделю. И не только исповедывал и причащал, но и носил мне продукты и деньги. Мне, говорит лишнее, а у самого мал - мала меньше дома деток. Через месяц, говорит мне: «Ну, Ирина, ты и просветлела!» Такой груз с души ушел, а за соседку ты, говорит, молись. Но очень уж это трудно делать было. Так он мне помогал, пока дочка школу не закончила и пока я на работу не устроилась.
На работу я устроилась в свой РНИИТО им. Вредена.  Сначала санитаркой в аптеку - мыла полы на костылях. Это надо было видеть! Пока не загремела я со своим ведром, и не ушибла (хорошо, что не перелом ) свою многострадальную ногу. Тогда меня забрал к себе на рентгеновское отделение доктор, который меня еще в детстве оперировал, и посадил за компьютер. Одновременно я поступила в Медицинское училище на вечернее отделение и стала служить в больничной часовне во имя Архиепископа Луки Войно-Ясенецкого  при Сестричестве св. мц. Татианы.

В 1993 году по благословению архимандрита Пантелеимона (Борисенко), насельника Псково-Печерского мужского монастыря, его духовные чада объединились в общину св.вмч. и целителя Пантелеимона для служения больным и нуждающимся при Центральной медико-санитарной части № 122.
Возглавил служение врач этой больницы Сергей Филимонов. Было создано Сестричество милосердия св. мц. Татианы, открылись курсы подготовки сестер милосердия, началось строительство больничного храма, настоятелем которого стал принявший священный сан Сергий Филимонов.
Труды нашего Сестричества высоко оценила Ольга Николаевна Куликовская – Романова, председатель Фонда помощи России имени Ея Императорского Высочества Княгини Ольги Александровны.
В 2005 году Фонд Ея Императорского Высочества Великой Княгини Ольги Александровны взял Сестричество под свое покровительство.
Сестры милосердия получили право носить на своих облачениях вензель Великой Княгини. Теперь они руководствуются ее девизом: «Быть, а не казаться!».
 В 2008 году больничный храм Державной иконы Божией Матери был освящен митрополитом Санкт-Петербургским и Ладожским Владимиром.
Уже более 15 лет при нашем храме действует Служба милосердия, объединяющая медицинское, социальное и духовно-просветительское служение людям.
Наши сестрички милосердия ухаживают за лежачими больными в больницах и на дому, оказывают социальную помощь одиноким, престарелым и инвалидам.
Действует при Приходе и профессиональное объединение врачей различных специальностей, исповедующих православную веру. Председателем общества православных врачей Санкт-Петербурга, является наш дорогой батюшка – профессор, Доктор медицинских наук, кандидат богословия, протоиерей Сергий Филимонов.
Сейчас планируется строительство Дома Милосердия, которое благословил Патриарх Московский и всея Руси Кирилл.
Это будет первый в России Православный медико-социальный центр.
Дом Милосердия объединит в своих стенах медицинское, социальное и духовно – просветительское служение. Это будет комплексный подход к решению общественных проблем.
Основан он на объединении Церкви, общества и государства для возрождения России.
 
Часовня, в которой я несла свое скромное служение, носила имя архиепископа Луки Войно-Ясенецкого. Врача, художника, священника. Еще одного удивительного святого я узнала, служа там. Сколько часов провела я в молитве к этому святому, читая с сестрой Ольгой акафист и молитвы ему. О скольких больных и страждущих мы молились и просили его помощи. И сколько людей ее получили, в этом я не сомневаюсь.
Приведу кратко биографию этого святого, потому что хочется, чтобы как можно больше людей узнали о нем.

10. «Архиепископ Лука, в миру Валентин Феликсович Войно-Ясенецкий, родился в Керчи 27 апреля 1877 года в семье аптекаря. Отец его был католиком, мать – православной. По законам Российской Империи дети в подобных семьях должны были воспитываться в православной вере. Он был третьим из пятерых детей.
В Киеве, куда семья переехала впоследствии, Валентин окончил гимназию и рисовальную школу. Собирался поступать в Петербургскую Академию Художеств, но по размышлении о выборе жизненного пути решил, что обязан заниматься только тем, что «полезно для страдающих людей», и избрал вместо живописи медицину.

Однако на медицинском факультете Киевского Университета св. Владимира все вакансии были заняты, и Валентин поступает на юридический факультет. На какое-то время влечение к живописи снова берет верх, он едет в Мюнхен и поступает в частную школу профессора Книрра, но через три недели, затосковав по дому, возвращается в Киев, где продолжает занятия рисованием и живописью. Наконец Валентин осуществляет свое горячее желание «быть полезным для крестьян, так плохо обеспеченных медицинской помощью», и поступает на медицинский факультет Киевского университета св. Владимира. Он учится блестяще. «На третьем курсе, — пишет он в «Мемуарах», – произошла интересная эволюция моих способностей: умение весьма тонко рисовать и любовь к форме перешли в любовь к анатомии…»
В 1903 году Валентин Феликсович закончил университет. Невзирая на уговоры друзей заняться наукой, он объявил о своем желании всю жизнь быть «мужицким», земским врачом, помогать бедным людям. Началась русско-японская война. Валентину Феликсовичу предложили службу в отряде Красного Креста на Дальнем Востоке. Там он заведовал отделением хирургии в госпитале Киевского Красного Креста Читы, где он познакомился с сестрой милосердия Анной Ланской и обвенчался с ней. В Чите молодые супруги прожили недолго.
С 1905 года по 1917-й В. Ф. Войно-Ясенецкий работает в городских и сельских больницах Симбирской, Курской и Саратовской губерний, а также на Украине и в Переславле-Залесском. В 1908 году он приезжает в Москву и становится экстерном хирургической клиники профессора П. И. Дьяконова.
В 1916 году В. Ф. Войно-Ясенецкий защитил докторскую диссертацию «Регионарная анестезия», о которой его оппонент, известный хирург Мартынов сказал: «Мы привыкли к тому, что докторские диссертации обычно пишутся на заданную тему, с целью получения высших назначений по службе, и научная ценность их невелика. Но когда я читал Вашу книгу, то получил впечатление пения птицы, которая не может не петь, и высоко оценил ее». Варшавский университет наградил Валентина Феликсовича премией имени Хойнацкого за лучшее сочинение, пролагающее новые пути в медицине.
С 1917 года по 1923-й он работает хирургом в Ново-Городской больнице Ташкента, преподает в медицинской школе, преобразованной затем в медицинский факультет.
В 1919 году от туберкулеза умирает жена Валентина Феликсовича, оставив четверых детей: Михаила, Елену, Алексея и Валентина.
Осенью 1920 года В. Ф. Войно-Ясенецкого приглашают возглавить кафедру оперативной хирургии и топографической анатомии открывшегося в Ташкенте Государственного Туркестанского университета. В это время он активно участвует и в церковной жизни, посещает заседания ташкентского церковного братства. В 1920 году на одном из церковных съездов ему было поручено сделать доклад о современном положении в Ташкентской епархии. Доклад получил высокую оценку епископа Ташкентского Иннокентия. «Доктор, вам надо быть священником», – сказал он Войно-Ясенецкому. «У меня не было и мыслей о священстве, – вспоминал Владыка Лука, – но слова Преосвященного Иннокентия я принял как Божий призыв архиерейскими устами, и минуты не размышляя: «Хорошо, Владыко! Буду священником, если это угодно Богу!» В 1921 году Валентин Феликсович был рукоположен в диаконы, а через неделю, в день Сретения Господня, Преосвященный Иннокентий совершил его рукоположение во иереи. Духовное руководство требует от пастыря истинной пастырской мудрости и полного самоотречения ради спасения своих ближних.
Отец Валентин был определен в ташкентский собор, с возложением на него обязанности проповедовать. В священном сане Войно-Ясенецкий не перестает оперировать и читать лекции. В октябре 1922 года он активно участвует в первом научном съезде врачей Туркестана. Волна обновленчества 1923 года доходит и до Ташкента Епископ Иннокентий покинул город, не передав никому кафедру. Тогда отец Валентин вместе с протоиереем Михаилом Андреевым приняли управление епархией, объединили всех оставшихся верными священников и церковных старост и устроили с разрешения ГПУ съезд
В 1923 году отец Валентин принимает монашеский постриг. Преосвященный Андрей, епископ Ухтомский, намеревался дать отцу Валентину при постриге имя целителя Пантелеимона, но, побывав на литургии, совершенной постригаемым, и послушав его проповедь, остановился на имени апостола, Евангелиста, врача и художника св. Луки. 30 мая того же года иеромонах Лука был тайно хиротонисан во епископа в церкви св. Николая Мир Ликийских города Пенджикента епископом Болховским Даниилом и епископом Суздальским Василием. На хиротонии присутствовал ссыльный священник Валентин Свенцицкий.
Преосвященный Лука был назначен епископом Туркестанским. 10 июня 1923 года епископ Лука был арестован как сторонник Патриарха Тихона. Ему предъявили нелепое обвинение: сношения с оренбургскими контрреволюционными казаками и связь с англичанами. В тюрьме ташкентского ГПУ Владыка Лука закончил свой, впоследствии ставший знаменитым, труд «Очерки гнойной хирургии» В августе его отправили в московское ГПУ.
В Москве Владыка получил разрешение жить на частной квартире. Служил с Патриархом Тихоном литургию в церкви Воскресения Христова в Кадашах. Святейший подтвердил право епископа Туркестанского Луки продолжать заниматься хирургией. В Москве Владыку снова арестовали и поместили в Бутырскую, а затем в Таганскую тюрьму, где Владыка перенес тяжелый грипп. К декабрю был сформирован восточно-сибирский этап, и епископ Лука вместе с протоиереем Михаилом Андреевым были отправлены в ссылку на Енисей. Путь лежал через Тюмень, Омск, Новониколаевск (нынешний Новосибирск), Красноярск. Арестантов везли в столыпинских вагонах, а последнюю часть пути до Енисейска – 400 километров – в лютую январскую стужу им пришлось преодолеть на санях.
В ссылках он по-прежнему был готов прийти на помощь всем нуждавшимся во врачебной помощи и пастырском благословении. Он лечил и оперировал иногда подручными средствами: с помощью перочинного ножа, слесарных клещей, зашивая рану женским волосом…
В Енисейске все оставшиеся открытыми церкви принадлежали «живоцерковникам», и епископ служил на квартире. Ему разрешили оперировать. В начале 1924 года, по свидетельству жительницы Енисейска, Владыка Лука пересадил почки теленка умирающему мужчине, после чего больному стало легче. Но официально первой подобной операцией считается проведенная доктором И. И. Вороным в 1934 году пересадка почки свиньи женщине, больной уремией.
В марте 1924 года епископа Луку арестовали и отправили под конвоем в Енисейскую область, в деревню Хая на реке Чуне.
В июне он снова возвращается в Енисейск, но вскоре следует высылка в Туруханск, где Владыка служит, проповедует и оперирует В январе 1925 года его высылают в Плахино – глухое место на Енисее за Полярным Кругом, в апреле переводят снова в Туруханск. По окончании ссылки Владыка возвращается в Ташкент, поселяется в домике на Учительской улице и служит в церкви Преподобного Сергия Радонежского.
6 мая 1930 году Владыку арестовывают по делу о смерти профессора медицинского факультета по кафедре физиологии Ивана Петровича Михайловского, застрелившегося в невменяемом состоянии. 15 мая 1931 года, после года тюремного заключения, был вынесен приговор (без суда): ссылка на три года в Архангельск.
В 1931-1933 годах Владыка Лука живет в Архангельске, ведет амбулаторный прием больных. Вера Михайловна Вальнева, у которой он жил, лечила больных самодельными мазями из почвы – катаплазмами. Владыку заинтересовал новый метод лечения, и он применил его в условиях больницы, куда устроил на работу Веру Михайловну. И в последующие годы проводил многочисленные исследования в этой области.
В ноябре 1933 года митрополит Сергий предложил Преосвященному Луке занять свободную епископскую кафедру. Однако предложение Владыка не принял. Пробыв недолго в Крыму, Владыка возвратился в Архангельск, где принимал больных, но не оперировал.
Весной 1934 года Владыка Лука Посещает Ташкент, затем переезжает в Андижан, оперирует, читает лекции. Здесь он заболевает лихорадкой папатачи, которая грозит потерей зрения, после неудачной операции он слепнет на один глаз. В этом же году, наконец, удается издать «Очерки гнойной хирургии». Он совершает церковные службы и руководит отделением ташкентского Института неотложной помощи.
13 декабря 1937 года – новый арест. В тюрьме Владыку допрашивают конвейером (13 суток без сна), с требованием подписать протоколы. Он объявляет голодовку (18 суток), протоколов не подписывает. Следует новая высылка в Сибирь. С 1937 года по 1941-й Владыка жил в селе Большая Мурта Красноярской области.
Началась Великая Отечественная война. В сентябре 1941 года Владыка был доставлен в Красноярск для работы в местном эвакопункте – здравоохранительном учреждении из десятков госпиталей, предназначенных для лечения раненых.
8 сентября 1943 года он был участником Поместного Собора Русской Православной Церкви, избравшего Святейшего Патриарха Сергия. В списке участников Собора – 19 иерархов, и имя архиепископа Луки стоит там четвертым.
В 1943-м Преосвященный Лука становится архиепископом Красноярским. Через год его переводят в Тамбов архиепископом Тамбовским и Мичуринским. Там он продолжает медицинскую работу: на его попечении 150 госпиталей.
В 1945 году была отмечена пастырская и врачебная деятельность Владыки: он удостаивается права ношения бриллиантового креста на клобуке и награждается медалью «За доблестный труд в Великой Отечественной войне 1941-1945 гг.».
В феврале 1946 года архиепископ Тамбовский и Мичуринский Лука стал лауреатом Сталинской премии I степени за научную разработку новых хирургических методов лечения гнойных заболеваний и ранений, изложенных в научных трудах «Очерки гнойной хирургии» и «Поздние резекдии при инфицированных огнестрельных ранениях суставов».
В 1945-1947 годах им закончена работа над эссе «Дух, душа и тело», начатая в начале 20-х годов. 26 мая 1946 года Преосвященный Лука, несмотря на протесты тамбовской паствы, переведен в Симферополь и назначен архиепископом Крымским и Симферопольским.
1946-1961 годы были всецело посвящены архипастырскому служению. Болезнь глаз прогрессировала, и в 1958 году наступила полная слепота.
Однако, как вспоминает протоиерей Евгений Воршевский, даже такой недуг не мешал Владыке совершать Божественные службы Архиепископ Лука входил без посторонней помощи в храм, прикладывался к иконам, читал наизусть богослужебные молитвы и Евангелие, помазывал елеем, произносил проникновенные проповеди.
Ослепший архипастырь также продолжал управлять Симферопольской епархией в течение трех лет и иногда принимать больных, поражая местных врачей безошибочными диагнозами.
Из воспоминаний Николая Николаевича Сидоренко, внука и келейника cвятителя Луки:
«Дедушка пригласил нас в Симферополь в 1946 году. Сейчас, когда я уже постарел, представляю, какой это был подвиг: жить в тесноте с малыми детьми. Мне в то время было 10 лет, моему брату — 6 лет и двоюродной сестре — 8. Мы и шумели, и баловались частенько. А дедушка все это сносил. Потом семья еще больше разрослась, съехались родственники, почти каждое лето навещали сыновья дедушки и его дочь с внуками. И при таком многолюдстве дедушка не переставал трудиться до последнего дня. Он диктовал свои воспоминания, тщательно составлял проповеди, писал книгу «Очерки региональной анестезии», старался быть в курсе и новейших достижений медицины, и политических событий в мире.
Я был келейником Владыки ровно 15 лет. Видел его жизнь изо дня в день. До сих пор поражаюсь величию, спокойствию и непоколебимости его веры. Он был гениальным врачом и диагностом: ему было достаточно лишь прикоснуться к больному месту, чтобы поставить диагноз. Он лечил знаменитых людей, был лауреатом Сталинской премии за книгу «Очерки гнойной хирургии» — и перед ним открывалась блестящая научная карьера. Но главным стало служение Богу.
Впечатление, как служил Владыка Лука, осталось на всю жизнь… Это было предстояние перед Господом. Каждое слово он произносил ясно, чтобы запало вглубь. Особенно вдохновенно читал Великий покаянный канон Андрея Критского. Библию читал каждый день, старался и нас приучить к ежедневному общению со словом Божиим. Его рассказы из Священной истории звучали проникновенно, библейские события он переживал, как свою собственную жизнь.
Пока он был зрячим, старался служить литургию каждый день, даже если только две-три старушки пришли в храм. Продолжал служить и когда уже совсем ослеп. Меня поражал этот подвиг Владыки: ведь не только слепота отягчала его, но и диабет, от которого у него была страшная слабость, так что даже вся одежда Владыки была мокрой, при этом еще больные ноги из-за сильнейшего тромбофлебита и подагры. Перед службой приходилось перебинтовывать ноги. Но он никогда не сокращал службы и дома всегда очень долго молился.
За каждой службой он старался говорить проповедь, к которой долго готовился дома. Диктовал секретарю, Евгении Павловне, потом она прочитывала написанное, он еще раз правил. Проповедь говорил даже при пустом храме. Иногда стоишь, слушаешь его глубочайшие слова, и даже обидно за дедушку становится. Но на праздники, конечно, народа много собиралось. На всенощной, несмотря на немощь, Владыка всегда сам помазывал святым елеем прихожан, делал это неспешно, четко выговаривая над каждым: «Во имя Отца и Сына и Святого Духа».
Слепой и немощный, Владыка Лука до самой кончины управлял епархией, был в курсе всех дел, выслушивал доклады, разбирал все сам, выносил резолюции, если мог, посещал отдаленные приходы. Многих людей Владыка Лука привлек в церковь, особенно интеллигенцию, врачей. Ведь он и вне храма много общался с людьми, собирал у себя врачей постоянно. В архиерейском доме, когда Владыка был здоров, висела табличка о приеме больных.
Вообще дедушка жил по строгому расписанию, старался ни одной минуты не терять: все было рассчитано по часам — подъем, молитва, работа. Когда мы приехали в Симферополь, он работал над книгой «Дух, душа и тело». На столе фотографии сыновей, к ним мысленно он обращал доказательства бытия Божия. Глубокой сердечной болью Владыки Луки было то, что его дети, крупные ученые, умные люди — и выросли неверующими. Ведь их детство и юность он провел в лагерях и ссылках.
Самой большой болью было для Владыки повсеместное закрытие храмов в епархии. В его кабинете висела карта Крыма, где крестиками были помечены все действующие храмы. Горько было снимать эти крестики с карты.
Еще помню, как дедушка часто вздыхал: «Всю ночь не спал — думал, как это уполномоченный может распоряжаться, где какому священнику служить?» На каждом шагу чувствовалось, как бесправна наша Церковь.
С детства меня удивляло в дедушке то, что он никогда не подавал вида, как ему трудно или плохо, никогда не раздражался, а был всегда ровен и спокоен с людьми. Приведу пример. Дедушка был страстным купальщиком. В 80 лет, совершенно слепой, он каждый день с июня по сентябрь дважды в день ходил купаться на море, даже холодная вода его не страшила. Однажды во время такого заплыва его сбило большой волной, я пытался его поднять, но ничего не получалось. А он мне спокойно так сказал: «Коля, встань впереди меня и подай мне руку». Я так сделал, и мы благополучно выбрались на берег.
Во всех трудных обстоятельствах я запомнил его величественным, красивым и всегда спокойным. Идем мы с ним по улице, он в подряснике, все ему кланяются, а он меня предупредил: «Когда со мной кто-то будет здороваться, ты меня легонько толкни, чтобы я ответил». Дедушка очень любил людей и заботился о многих. Каждый день на почту я относил пачку переводов — он посылал «копеечку» людям, с которыми его свел Господь на разных местах его служения. Он всегда прежде всего думал о других людях. Я был с ним в его последние дни. Всю неделю он лежал с высокой температурой, но не жаловался, а только говорил: «Вот, я тебе спать не даю». Дедушка благословил меня редкой иконой, выполненной на шелке, — «Христос, несущий крест на Голгофу». Передал мне свою Библию, заповедал читать каждый день. Сохранились редкие семейные фотографии. Когда я смотрю на них, возвращаюсь в ту замечательную жизнь, которая прошла под кровом Владыки. У меня на стене висит икона свт. Луки, архиепископа Крымского и Симферопольского. Есть акафист ему и молитвы, которые я стараюсь читать. Но все-таки, как в детстве, по-прежнему называю его дедушкой. До сих пор мне частенько снится, что я веду его под руку и боюсь, чтобы он только не споткнулся, только бы не упал. А когда хочу по-особому вспомнить дедушку, я открываю подаренную им Библию, которую он каждый день держал в руках, смотрю на его пометки, вчитываюсь в те строчки, которые он сам подчеркивал. И Владыка вновь говорит со мной из открывшейся вдруг глубины вечности..»
За 38 лет священства Владыка Лука произнес тысячу двести пятьдесят проповедей, из которых не менее семисот пятидесяти были записаны и составили двенадцать толстых томов машинописи (4500 страниц). Совет Московской духовной академии назвал это собрание проповедей исключительным явлением в современной церковно-богословской жизни и избрал автора почетным членом академии. Верующие, которые присутствовали на богослужениях, запоминали, как служил Владыка Лука, на всю жизнь. Это было предстояние перед Господом. Каждое слово он произносил ясно, чтобы запало вглубь. Особенно вдохновенно читал Великий покаянный канон Андрея Критского.
Скончался Преосвященный Лука 11 июня 1961 года в День Всех Святых, в земле Российской просиявших. Похоронен Владыка на городском кладбище Симферополя
В 1996 году Святейшим Синодом Украинской Православной Церкви Московского Патриархата было принято решение о причислении Высокопреосвященного архиепископа Луки к лику местночтимых святых, как Святителя и исповедника веры. 18 марта 1996 года состоялось обретение святых останков архиепископа Луки, которые 20 марта были перенесены в Свято-Троицкий кафедральный собор Симферополя».

11. Через какое-то время состоялось и мое посвящение на Вечерней Литургии в испытуемые сестры милосердия.
 Пока я вечером после работы дошла до храма, где состоялось мое посвящение, три раза упала - нога вся распухла, еле дошла. Но зато потом какая благодать дана была Богом в служении. Я просто летала по институту, навещала больных, с моим батюшкой освящали отделения, причащали умирающих в реанимации, крестили больных. Доктора с разных отделений просили меня к их пациентам зайти, побеседовать. Нужна, говорят, твоя психотерапия.

А сколько чудес! Человек умирал, а его на следующий день переводили в общую палату. Или наоборот - одна старенькая бабушка очень мучилась, не могла отойти, уже без сознания. Врачи говорят, уже поздно, она ничего не слышит. А пришел  священник, наклонился к ней, она пришла в себя, исповедалась, причастилась, и опять потеряла сознание. Потом мне медсестра позвонила, сказала, что она «отошла» через три часа.

«Чувство любви к ближнему во все века было присуще человеку. Согласно христианской религии, ближний – это тот, кто создан по образу и подобию Божьему, то есть все люди. Одним из многочисленных проявлений любви к ближнему стал уход за больными».

«В Санкт-Петербургской епархии в настоящее время действует около 40 больничных часовен и храмов, более 20 групп, ведущих постоянную благотворительную работу, в том числе братства и сестричества, осуществляющие помощь в больницах, домах престарелых, психоневрологических интернатах, детских домах».

Так я познакомилась со своим  другом Константином. Раньше мы видели друг друга в церкви, но близко не знакомились. Пришли мы с отцом Сергием в гнойную реанимацию, к умирающему Костику. Нас позвала его жена Галя, чудесная женщина. У Кости после перенесенного тяжелого заболевания крови разрушились все суставы, которые ему заменили на искусственные. Пошло их отторжение, началось заражение крови, ногу пришлось ампутировать, чтобы спасти ему жизнь. При операции ему еще занесли Гепатит «В» и «С». Когда мы вошли к нему, он нам: «Вы что меня, хороните?»
Костя, говорю, как тебе не стыдно, ты же верующий человек! Через неделю он пошел на поправку, правда заражение пошло и на позвоночник, часть позвонков ему пришлось удалить. Дома первое время он очень мучился от боли, часто звонил мне, не совсем трезвый. Я ему: «Где же ты лежачий умудрился напиться?» Оказывается,  есть сердобольные бабушки-соседки. В срочном порядке повезла я к нему своего отца Сергия, Костику мозги на место ставить! Теперь он его регулярно навещает, поддерживает, как может.

До работы я добиралась каждый день по два часа, вечером учеба, домой приходила часов в десять вечера, и так каждый день. Денег не хватало катастрофически, а тут еще у дочки выпускной. Надо, думаю, как- то учиться деньги зарабатывать. Выпускные экзамены уже были на носу. После получения диплома, закончила  я курсы по детскому массажу и стала подрабатывать. Надо было дочку еще в Университете учить. С Института им. Вредена   я уволилась, из часовни ушла.  С завистью и клеветой столкнулась еще не раз в своей жизни! Скорей всего это тоже было своего рода испытание моей веры. И я его не выдержала. Только через искушения мы растем духовно, если бы я тогда это понимала.

В Сестричестве св. мученицы Татианы, я не была пять лет. Но служение свое несла через труды свои, помогая маленьким деткам обрести здоровье. Работала и в детской поликлинике, и в детской больнице с тяжелыми детьми, больными ДЦП (детский церебральный паралич), и в Центре для детей-инвалидов «Родничок».  Через это надорвала свое здоровье, на потоке массаж уже делать не могу.
12. Нравственный облик сестры милосердия.
Сестры должны с любовью относиться друг к другу, уважать старших, воспитывать в себе смирение, послушание и другие добродетели.
Сестры должны духовно противостоять всяким ссорам и конфликтам.
Каждая сестра должна  уметь терпеливо переносить все трудности, несправедливости и обиды и жертвовать своими интересами и амбициями ради любви и общего дела.
Сестры не должны обижаться друг на друга, бросать из-за обиды свое дело, сплетничать, обвинять и осуждать других.
Сестры не должны завидовать, искать славы, карьеры, высокого положения и выгоды.
По послушанию с одинаковым усердием сестры занимают руководящие посты и рядовые должности, исполняют возложенные на них поручения, без всякого душевного возмущения уступают свою должность и переходят на другую по благословению духовника и решению начальствующих.
В своей жизни вне общины сестры также руководствуются принципами христианской нравственности.
Основополагающим  принципом несения сестрического послушания должно быть тайноделание, т.е. сокрытие перед другими своих добрых дел. Открытие перед другими людьми сестрой милосердия своих подвигов поста, молитвы, воздержания и др. следует считать недопустимым и пагубным.
О чудесах исцелений и всяких сверхестественных событиях  , происходящих с персоналом и больными сестре следует умалчивать и сообщать только духовнику для правильной оценки происходящего.
Сестре следует постоянно стремиться к непрестанной молитве, не самочинствуя при этом.
Послушание следует исполнять с радостью, терпением, кротостью и любовью.
Сестра милосердия всегда должна выглядеть чисто, скромно и аккуратно.
Ухаживая за больными сестра милосердия должна им терпения, исцеления, облегчения, покаяния и благодарения в болезни, вразумления исповедовать и больным и врачам Господа нашего Иисуса Христа.
Сестре следует помнить и остерегаться трех самых главных врагов, которые могут исказить ее нравственный облик и наиболее часто противостоят и мешают духовному развитию в  сестричествах  милосердия и женских  монастырях:
А)ревность к духовнику из-за его большего внимания к другим сестрам и своему служению (проистекает от внутренней гордости и нереализованного тщеславия);
Б)зависть к духовному преуспению других сестер;
В)пристрастие к духовнику как к человеку, плотское влечение к нему, его обожествление в своих глазах».
13. Недавно переехали мы с дочкой и зятем на новую квартиру, а рядом работы совсем нет. Ездить в час пик, особенно зимой, очень тяжело, да и рискованно с моей «хрустальной» ногой. Вот и сижу теперь дома, изредка выбираюсь по своим клиентам, кто вспомнит.
Как опять найти себя? Чем и кому быть полезной? Ведь главное в жизни - это твоя  востребованность!
Рядом с моим новым домом, есть храм во имя Святителя Николая Чудотворца. Часто хожу туда, особенно зимой, когда до нашего Сестричества мне не доехать. Есть там и икона святителя Луки Войно-Ясенецкого и его святые мощи. Прикладываясь к ним, прошу помощи, чтобы опять мне обрести силы для служения своего Господу, быть нужной другим, возрастать духовно. Надежда хоть на какое-то облегчение моей болезни не покидает меня. Вскоре мне предстоит опять операция, возможно не последняя. Много еще предстоит перенести и претерпеть, но вера в милость Божию крепнет во мне.
К счастью, на болезнь я стараюсь реагировать по-христиански и воспринимать боль как напоминание, как дружеский отеческий наказ, который должен научить чему-то новому.
 Св. Иоанн Лествичник говорит о таких людях следующее: «Я обернулся и увидел лежащих на одре, которые в самом страдании были утешены действием Божьей благодати или чувством умиления; и этим утешением они отражали болезненные ощущения и были в таком расположении духа, что вообще не хотели избавиться от болезни. Опять обернулся и увидел тяжело страдающих, которые через телесный недуг как через какую-то эпитимью избавились от душевной страсти. И я прославил Бога, Который лечит тленное тленным» (Леств. 26,21).

Еще, бывает, когда нет сил и желания даже молиться. Выручает тогда Иисусова молитва.

«Некий брат творил Иисусову молитву непрестанно. Его ум и сердце желали извещения о природе всего сущего и о сладости рая. И хотя благодать Святого Духа бывала с ним по временам, однажды она посетила его особым образом. В один из дней, после долгого устного призывания Имени Христова, внезапно он пришел в восхищение и, когда вскоре упразднились его телесные чувства, он осознал, прочувствовал язык, которым творение славословило Творца. Глаза этого брата, как душевные, так и телесные, открылись настолько, что он стал видеть все совершенно иначе. Но как именно, этот человек объяснить не мог даже самому себе и не мог это описать хотя бы в малейшей степени. Все, что он видел и слышал, было каким-то странным, связанным со сверхъестественным. Поющие птички, распустившиеся цветы, цветущие и благоухающие деревья, солнце, сияющий день — все они говорили о Славе Божией. Брат видел это, как если бы видел рай. Совершилось откровение, некое приоткрытие, явление некоего таинства, которое столь сокрыто от нас, что мы не видим обычными глазами этих духовных реальностей. Всякое дыхание да хвалит Господа! (Пс. 150, б) Как животное царство, так и растительное говорили о славе, о величии, о красоте и великолепии Бога. Брат удивлялся, изумлялся, но не мог говорить. Глаза источали слезы — не из-за грехов, а из-за красоты Божией. Как могло сердце вынести это откровение прекрасности Божией?! Но ведь и для Адама весь рай был неким созерцанием, одним из созерцаний Бога. Радовался его дух и веселился, когда он вникал во всякое создание и слышал его голос, воспевающий Бога.»

Вот и со мной, на какие-то доли секунды однажды случилось такое состояние. Человек не может по немощи своей вынести это. Это была волна всеобъемлющей любви и счастья. Такого, которое в этой жизни ни разу не испытывал. Слава Богу за все!

С годами мы становимся мудрее,
И вспоминаем молодость свою.
Мы птицей полетим назад за нею,
Но не догнать уже мечту мою.

Нам рано подводить еще итоги
О жизни нашей непростой.
Как миг проходят наши годы,
Их вспоминаем с теплотой.

Через страданье мы спасали душу,
Необходимо было нам страдать.
Все наши страхи вырвались наружу,
Душа не будет больше горевать.


Не просим Бога сделать жизнь полегче,
А просим сделать нас сильней.
У русских женщин крепкий стержень,
Нет в сердце ничего важней.
 
Не Обещал нам дни без боли,
Смех без печали, солнце без дождя.
Но Обещал нам силу воли,
И утешение для каждого нам дня.

Мне все время теперь снится сон, что я иду твердой походкой без всякой опоры. Это повторяется вновь и вновь! А иногда я бегу быстрее ветра!

14. Это стихотворение я посвятила певице и актрисе Валерии, очень красивой и доброй женщине, с которой я познакомилась на концерте у нас в Питере в конце октября 2010 года.

Находишь счастье только лишь на сцене.
Твой ангел светлый будет там с тобой.
Опять в пути, опять ты на арене,
Ты будешь там сама собой.

И небеса возрадуются песне,
Что так с душой исполнишь ты.
Они ведут к прекрасной перемене,
В ней все твои мечты.

Твой путь не легкий, много боли
Душевной, испытать пришлось.
Тебя спасают лишь гастроли-
Так в жизни повелось.

Опять в пути, опять в дороге
Проходят твои дни.
И утешение лишь в Боге.
Поверь, вы не одни!

Меня поразила ее судьба, личная трагедия, о которой я узнала, прочитав ее книгу «И жизнь, и слезы, и любовь».
Меня и раньше привлекало ее творчество, но в ней тогда не было еще той силы, мощи, внутренней красоты, которая поразила меня теперь. В чем-то я увидела нашу схожесть в характере, трагедии душевной, силе духа, в желании все преодолеть, претерпеть.

Когда я подошла после концерта за автографом, то подарила ей цветы и маленькую иконку, которая была мне очень дорога, как память о моем служении в часовне  НИИ им. Вредена. С этой иконочкой,  мы ходили со священником освящать больничные отделения, причащать больных. Мне захотелось ее отдать человеку, который стал мне дорог.
Сколько же терпения и сил отдает Валерия своим поклонникам. Это тоже ее служение людям. Как бы она не устала и, как бы ей не было плохо, она общается с нами, фотографируется. Милая улыбка не сходит с ее лица.
Она начинает притягивать тебя к себе, как магнитом. Хочется вновь и вновь побыть с ней рядом, услышать ее голос. А уж если она обнимет тебя, то это вершина счастья.
Через три дня я уже мчалась на поезде в Москву на концерт Валерии, который состоялся в  концертном зале «Крокус Сити Холл».
В этот день на концерт приехали многочисленные поклонники Валерии из разных городов России, а одна девочка и из Албании. Это был незабываемый вечер!
После концерта мы еще два часа общались с Валерией, фотографировались с ней и с Пригожиным Иосифом Игоревичем, ее мужем и продюсером.
Когда Валерия обернулась ко мне, она сказала: «Ой, а я вас помню, вы из Питера». Я сказала честно, что  не очень удовлетворена встречей в Питере, поэтому приехала сюда. Валерия спросила меня: «Теперь-то вы довольны?» Я: «Теперь довольна!» Затем она крепко обняла меня, и  мы сфотографировались. Помню, как от нее исходила горячая волна энергии, которую она излучала вокруг. У меня возникло ощущение абсолютного счастья и радости.
Этой же ночью я уехала обратно домой, полностью довольная этим вечером.

Валерия с такой самоотдачей трудится на концертах, что от восхищения захватывает дух. Сколько в ней умещается энергии, жизнелюбия, задора! На ее концертах невозможно усидеть спокойно – хочется петь и танцевать! Она просто живет сценой, одно целое с ней.
А какая она «трудоголик», просто диву даешься!
На гастролях зимой проехали по всей России, дали 45 концертов. И это в самую эпидемию гриппа.
В Екатеринбурге она все-таки заболела, да как!
С температурой сорок вышла и отыграла концерт, несмотря на уговоры врачей отменить его.
Валерия с детства человек дисциплинированный и ответственный, который не может подвести других людей.
Три ночи я со слезами молилась  о ее выздоровлении.
Я, по - сути своей лентяйка в молитвенных правилах, мне всегда лень просто их вычитывать. От души молюсь, когда только что-то случается. А тут, чувствовала опасность, и читала все молитвы и каноны подряд. Только через три дня ком в горле у меня прошел, Валерия  пошла на поправку.
            Да, жизни Артиста порой не позавидуешь.
Ох уж этот шоу-бизнес! И ради чего такой «крест»? Если ради служения ближнему,  тогда понимаю. Тогда помоги ей Господи! Дай сил, защити от злых и лукавых людей!

Молитва. Глубокая, чистосердечная. Нередко молитву называют дыханием жизни. Молитва ничего общего не имеет с мечтательностью и фантазией. Молитва не является и разговором с самим собой, самовнушением, медитацией. Молитва-это мысль, обращенная к Богу. Но не только мысль, а еще и сердце, и воля. «Возлюби Господа Бога твоего всем сердцем твоим, и всей душой твоею, и всем разумением твоим».
Молитва-это труд. Внутреннее просвещение, даруемое молитвой, изменяет человека.
Возрождение души, ее просветление передается и телу. Мы должны стоять, как свеча прямо, не сутулясь, дыша светом, теплом. Тот, кто молится, лицо его светло и чисто, глаза спокойные и радостные.
Когда Божий человек появляется среди светских людей, из их разговоров сразу уходит дух празднословия, никто не позволит себе в его присутствии непристойных и нецеломудренных шуток. Ему чуждо учительство. Он не выставляет напоказ благочестие, тщательно скрывает его от окружающих.
Истинная молитва избавляет душу от раздражительности, недовольства, а побуждает за все, и плохое , и хорошее, благодарить Бога. Ничего случайного с нами не происходит, а все , что случается служит к нашей пользе.» 

Через несколько дней Валерия  уже выступала в Санкт-Петербурге на концерте перед ветеранами, это было 24 февраля. Похудевшая, только одни глаза и остались, но пела сильным своим голосом. Как писала потом Валерия в одном своем интервью, «у нее подкашивались ноги и по спине текли струйки пота». Еще бы, слабость была неимоверная. Но никакой «звездности». Как я ее за это уважаю!
С 30 марта у Валерии начался тур по Германии, первый город был город Берлин. Туда прилетела и я. Все сделала для того, чтобы туда попасть. Во-первых, очень скучала по Валерии, во-вторых,  я нигде не была за рубежом.
Поездка удалась на славу! Я гуляла по Берлину и наслаждалась чистотой города, воспитанностью людей, а самое главное исполнилась моя мечта с детства - побывать в Берлинском зоопарке. Вечером концерт  Валерии. Как мы были рады встрече!

Встреча… Как много значит это слово! Встреча с Богом, с любимыми, с друзьями. Всем, что окружает тебя.
Но, чтобы они состоялись, надо приложить порой немало усилий, чем-то пожертвовать в своей жизни: временем, здоровьем, деньгами. Но зато потом какое огромное счастье испытываешь при встрече, и ни о чем не жалеешь.
Можно всего лишь на миг увидеть человека, который тебе дорог и помнить об этом всю жизнь.
Иногда встречи происходят очень редко, порой ждешь этого три года, пять лет, десять лет. Но при встрече возникает ощущение, что ты расстался с этим человеком только вчера.

В Берлине я познакомилась с двумя русскими женщинами, которые живут в нем уже много лет. Они никак не могли понять, как наша Валерия не боится завистников, злых людей. Я пыталась объяснить, что тех, кто ее любит, гораздо больше. И наша любовь, и прежде всего Божья любовь, бережет ее.
Только любовь спасет мир! И не надо завидовать, что кому-то что-то досталось больше. Ее хватит всем.
Берлин мне очень понравился. Чистый, транспорт удобный, культура на высшем уровне. Правда в метро я заблудилась, и это перед самым концертом. Но приехала вовремя.

Валерия…, как же она была добра ко мне и внимательна. Я видела, что она действительно рада видеть меня. Видеть радость и улыбку на ее прекрасном лице – вот большая награда для меня. Мне, если честно, даже не важны автографы и фото с ней, главное хоть немножко постоять рядом, прикоснуться, да и просто смотреть и любоваться ее красотой. Красотой, прежде всего даже душевной. Какие у нее глаза, а глаза, как известно – зеркало души. Как трудно всегда расставаться с ней и поэтому запоминаешь прощальный  взгляд.

Через три дня я вернулась домой, меня ждала работа. Но в мыслях уже крутилось, куда дальше поехать.
13 апреля состоялся сольный концерт Валерии в Праге.
На самолет у меня уже не хватало денег, поэтому я поехала на автобусе. Два дня пути через всю Европу, это было очень интересно, хоть и тяжело для моих больных ног и спины.
Самое ужасное, что в Польше у нас сломался  автобус,  и я боялась опоздать на концерт. Нам не обещали ничего, я очень переживала и  плакала. В результате, вдоволь наревевшись, я уснула, и о чудо, автобус завелся. Господь услышал мои молитвы.
На концерт я приехала вовремя. Единственное, что меня огорчило – это то, что в отель не доставили мои билеты на концерт. Была только распечатка с указанием места.
Вся надежда на Иосифа, что он поможет. В такие моменты почему-то сразу думаешь о нем, и,  конечно же, он мне помог.
Опять же спасибо команде Валерии. Прямо с автобуса я поехала на концерт, успела только помыться, о еде уже не думала.
Позаботились обо мне родители Риммы и Шалвы. Римма и Шалва, устроители тура Валерии в Германии.
Попросили ребят осветителей принести мне кофе и бутерброды (еще очень было холодно, шел дождь и я ужасно замерзла). После этого мне стало намного веселей на душе.
Сидела и ждала Валерию с Иосифом у служебного входа, а они прошли с другого входа  - центрального. Ребята прибежали и говорят мне: «Скорей, они с другого входа».
Я поймала их у лифта. Попросила  помощи  Иосифа, а Валерию я сразу не узнала (она была в шляпке, да и сама я была очень уставшая). Только и услышала удивленный возглас: «О!»
Какой был концерт! Многие говорят: «Тебе не надоело смотреть и слушать одну и ту же программу?» Как они не понимают, что все каждый раз по-разному. Это как художник, никогда у него не будет одинаковой копии картины, потому что каждый раз проживаешь все по-новому.
После концерта  опять были автографы для себя и для других поклонников, кто меня попросил об этом. Подарки, поздравления для Валерии с Днем Рождения.
Как же она устала после концерта, я видела это, но все равно уделила мне время. На память остались прекрасные фотографии и море впечатлений от концерта и общения с Валерией и Иосифом Игоревичем.
Всегда теперь стараюсь проводить их до машины, растянуть мгновения.  А тут мне еще повезло, что водитель отошел и они мне, сидя в машине, махали руками, посылали воздушные поцелуи. Это было незабываемо! Чувства переполняли меня.
Когда я ехала обратно домой в автобусе, всю дорогу слушала песни Валерии и сочиняла стихи.

Через леса и города
Автобус вдаль меня уносит
От моей Валерии.
Так долго ждала
Встречи с тобой,
Но быстро прошла…
Как плачет душа…
Ангел родной, мой дорогой
Не сердись на меня,
Что так привязалась душа
К милой Валерии.
На вокзале сижу
И рейса все жду.
С полдороги сверну
И в Гиссен умчусь
К любимой сестренке
Моей Валерии!

Снова будни и ожидание встречи. Ко мне вернулось не только желание жить, но и желание творить. Я опять вернулась к рисованию, стала сочинять стихи. Каждый день благодарю Бога за эту встречу, за это откровение. А самое главное – в мое сердце вернулась любовь, ушло то бесчувствие, безнадежность, опустошенность сердца моего.
После смерти моей сестренки - двойняшки, я ощущала пустоту, мне очень не хватало ее. Меня осталась половина, не было полноты, радости. Валерия восполнила  мне эту пустоту,  и я смогла стать самой собой,  такой,  какой и должна была быть. Мое сердце опять открылось для любви, оно живет в ожидании этой любви.
Вот за что я ее люблю.
Мне многие знакомые ставят  в  укор: «Ты же верующий человек, а сотворила себе кумира». Это не так, Господь посылает на нашем пути разных людей. Все в этой жизни происходит по промыслу Божьему. Просто так ничего не бывает.
 
 Следующая наша встреча состоялась 19 мая 2011 года. В Санкт-Петербурге проходил Фестиваль «Шаг навстречу» для детей с ограниченными возможностями. Я попросила опять Иосифа меня провести потому, что вход был только по пригласительным билетам.
А за день до этого, я пришла поддержать младшего сына Валерии Арсения, в Белый концертный зал Политехнического Университета, где он выступал перед ребятами как гость фестиваля. Молодец Арсений! Подарила ему цветы и небольшой подарочек. Затем после концерта мы сфотографировались. Сеня вел себя серьезно, как настоящий артист и даже обнял меня за талию. И это 12-летний мальчик!
Какие ребята молодцы, но разве скажешь, что они с ограниченными возможностями. Какой профессионализм, какие таланты! Просто потрясающе!
Валерия пела песню «Мы вместе» с Викторией Томаль.
Какая она молодец! Хоть и на инвалидной коляске,  сколько в ней жизнелюбия, любви, радости. Когда я сказала Вике, что это наша семейная песня, песня поклонников, то она сказала: «Значит, я не зря ее выбрала».
Во время песни я подарила Валерии корзину тюльпанов. Как она смотрела на цветы! И я радовалась от того, что она рада!
Опять расставание. Но я уже знала, что ненадолго потому, что готовилась к поездке в Юрмалу, на конкурс «Новая волна».
Хоть и самой себе еще боялась в этом признаться, все у меня выходит всегда стихийно, экспромтом. Такой уж я человек, легкий на подъем.

Вот истинное предназначение Артиста - дарить людям радость и любовь! А что может быть прекрасней любви.
Ведь наша Вселенная существует на уровне чувств и восприятий. Да и главное предназначение пребывания человека на земле - научиться любить. Потому что Бог - есть Любовь!
Жизнь Артиста трудна. Постоянно находиться в эмоциональном напряжении не каждый выдержит.

Юрмала… Первый раз посетила этот город (впрочем как и другие города). Светский курорт. Море мне понравилось, очень красиво, но это не мой отдых. Не люблю большое скопление людей, а люблю девственную природу, где я могу побыть одна. Поэтому для меня там существовал только конкурс «Новая волна» и Валерия. Было желание видеть ее каждый день и там оно осуществилось!
26 июля - первый день.
Все время думала только о ней, как бы и чем ее порадовать, удивить. Привезла в подарок свои три картины – образы Валерии и к ним стихи. Не знаю,  понравились ли они, качество и профессионализм у меня еще отсутствуют, но рисовала с душой. В каждой работе присутствует частичка моей души, моего сердца.

Кстати, ровно через год, в мое второе пребывание в Юрмале, я случайно наткнулась на интервью Валерии, которое она давала передаче «Звездные дневники». Я была в приятном удивлении и в восторге от ее теплых слов, которые она сказала в мой адрес. Сколько любви и благодарности было в ее голосе. Я поняла, что нужна ей, и что она всегда ждет меня. Она и о других преданных поклонниках отозвалась с теплотой.

Как Валерия пела! Песня называлась «На Ивана Купала». Нежная, трогательная, романтичная и очень красивая Валерия! Такой влюбленной я ее еще не видела, она просто вся светилась. Глаз было не отвести. «Я стану невестой не его, а Бога»- пророческие слова!
Я стояла и смотрела на нее, а она иногда смотрела на меня! Какое счастье!
Потом мне еще и сфотографироваться удалось на память. Уходить совсем не хотелось, такой был покой на душе.

Как ни странно в такие минуты вспоминаю Старца отца Николая с острова «Залита». Мне, да  и другим не хотелось от него уходить. Такой святостью и умиротворением веяло от него.  Он уже и маслицем святым нас помазал и каждому ласковое слово сказал. Вот где любви-то много! А мы все стоим и стоим у его ворот. Дочка мне: «Мама, пойдем он устал ,он такой старенький».
Вот и от Валерии я уходить не хотела - все стояла и стояла у ворот ее  дома. И тянуло меня все сильней и сильней к ней.

30 июля Валерия пела романс «Дай Бог!» Какие сильные слова, музыка и, конечно же, исполнение!
Видно было, что песню Валерия прожила и пережила.
Наступил последний день в Юрмале-31 июля! С утра опять зашла к ним, к Валерии  и  Иосифу, но общения так и не получилось. Слишком уж они заняты всегда, нагрузка большая.
После концерта даже попрощаться с ними не удалось. Я очень долго ждала  их у выхода из концертного зала «Дзинтари». Было уже два часа ночи, а я все чего-то ждала…
Охранник сжалился надо мной, уже говорит, никого нет, и я пошла в отель.  Было грустно, ведь я не попрощалась и не сказала спасибо. Послала сразу СМС сообщение Иосифу  со словами благодарности. Он мне ответил, и на душе сразу стало легче.
Зато удалось пообщаться с добрыми Риммой и Шалвой, устроителями тура Валерии в Германии. Обещала им приехать на следующий год в Германию на тур Валерии.
«По городам, утром вокзал…» На следующий день встретилась на вокзале в Риге с охранником Валерии, Андреем. Налево поезд на Москву, направо - Питер. Посидели с ним посмеялись. Я рассказала, как я его боялась, думала, что он меня «пристрелит». А оказалось, что он очень добрый. На прощание даже сфотографировались вместе.

Когда я на следующий год приехала в Юрмалу, Валерия с Иосифом уже сделали мне аккредитацию, с ней я могла каждый день ходить на конкурс и проходить к гримеркам. Так что по кустам мне «партизанить» больше не пришлось.
За неделю до поездки, я сделала операцию на свою многострадальную ногу, надо было вынуть старый «металлолом» из моей ноги для подготовки ко второму этапу операции. Да и боли он мне сильные давал все время.
Валерия поддержала меня, сказала, чтобы я больше не тянула. Но мне так хотелось в Юрмалу!
Я быстренько легла на операционный стол и через три дня уже выписалась, а через два дня после снятия швов уже мчалась на автобусе в Юрмалу.
Когда я приехала туда, Иосиф несколько раз меня спросил, сделала ли я операцию. Так быстро я восстановилась.

Семь сказочных дней пролетели так быстро. И вот наступил день прощания.
Пришла к их отелю в семь утра, а они, оказывается, уезжали в девять. Просидела два часа на скамейке, замерзла, но это все ерунда. Я готова ждать вечность, лишь бы обнять  любимую Валерию,  и пожелать ей счастливого пути.
Наградой было мне нежное объятие и чувство глубокого покоя, когда я прижалась к любимой Валерии. Это ли не любовь! Это ли не награда!

В состраданье - истина любви.
Без любви, душа навеки умирает.
Все прекрасное вдруг сходит с колеи,
Страсть печали в ней преобладает.
Жалость нежная окутала меня,
Все забыла, горечь утихает.
Потому что я люблю тебя.
Потому что в лад твоей душе,
моя душа страдает.

Не могу не рассказать еще об одном моем путешествии на концерты Валерии, весной 2012 года. Это был настоящий Балтийский вояж.
Я была в четырех городах Прибалтики. Началось все в Нарве, затем был город Йыхви, Таллинн и Рига.
Мне часто задают один и тот же вопрос, тебе не скучно слушать одно и то же в каждом городе? Это говорят те, кто не знает, что каждый раз песни звучат по-новому. Это зависит и от Валерии и от публики, которая ее встречает.
А встречи? А новые знакомства, друзья? Сколько интересных людей я встретила на своем пути.
Другие любят упрекнуть – это «кумирство». Причем говорят в основном люди, которые и в церковь-то сами не ходят, стараясь обличить меня, как верующего человека.
Запомнился из этого тура мне концерт в городе Йыхви,  в Эстонии. Там несколько дней искали пропавшую девятилетнюю девочку Варю. В день концерта ее нашли, изнасилованную и замученную.
Свою песню «Дай Бог», Валерия посвятила в память этой девочки. Валерия всегда близко к сердцу принимает, если с кем-то что-то случается. Особенно с детьми.
Она не пела, а молилась со слезами на глазах. Зал просто встал и слушал стоя, а потом взорвался аплодисментами. Поднося ей цветы после песни, я сказала: «спасибо за молитву».
Когда я вернулась домой, то посвятила этому событию стихотворение.

Мне идти по дороге любви,
Заповедал любимый Христос.
Мы с тобой вновь опять далеки,
Между нами уже много верст.
Сколько боли, тоски за других,
У тебя вновь в глазах я прочла.
Хоть пытаешься скрыть ты от них
За железною маской лица.
Ты молитву свою повтори,
Вновь со сцены моля небеса.
За невинных детей попроси,
Чтобы их водворилась душа.
Дети – ангелы любят тебя,
И они умолят небеса.
Потому что с душой песня шла,
Покорила она и меня.
Нет прекраснее счастья любить,
Только можно сгореть, как в огне.
Можно многое в жизни забыть,
Но не память мою о тебе.

Среди поклонников Валерии, с которыми она поддерживает связь и общается, есть и девочка 16-лет из города Ульяновска, которая по состоянию здоровья уже девять лет не выходит из дома.
Единственным ее желанием было получить автограф Валерии, о концерте она и не мечтала. Случайно наткнулась на ее заметку в интернете, что после очередной операции, ей не хотелось жить. И тут она вспомнила свою любимую Валерию и мысли эти оставили ее.
Я связалась с ней и пообещала, что пришлю ей автограф Валерии на открытке. В очередной свой «тур», я исполнила мечту Машеньки. Столько теплых слов ей написала Валерия.
Наверно и в этом тоже  миссия Валерии. Так мало надо человеку для счастья. И сама она получает полезное для души своей, быть нужной именно таким людям.
К сожалению не все понимают, что есть люди шоу – бизнеса, кто не только «пиариться», а искренно сопереживают другим и помогают очень часто, не афишируя это.

А сколько слов поддержки я получила, пусть и коротких! Но мне иногда и слов не надо, когда я вижу ее глаза, полные сострадания, участия и боли за других людей.
Во время последней моей операции, мне не дали заснуть под наркозом, только обезболили. Чтобы как-то отвлечься от того, что происходило в операционной, я стала сочинять стихотворение. Вот что получилось после доработки уже в палате.

Вновь радоваться жизни,
 когда ушла любовь.
Не унывать, когда на сердце камень.
Луч счастья ожидая вновь,
Назло невзгодам и страданьям.
Вновь радоваться жизни,
когда в глазах туман,
От нечеловеческой и дикой боли.
И опьяняющий дурман
Тебя охватит поневоле.
Радоваться травке и цветам,
Что вдруг увидишь в окнах под наркозом.
Как жизнь прекрасна тут и там…
Колышется лишь надо мной береза.

Я рада, что смогла вновь встать.
И превозмочь, не оступиться.
И слово радости сказать,
И улететь в окно, как птица.
Порадоваться за любовь друзей,
Что держат мою руку крепко.
Их я люблю еще сильней,
И обнимаю нежно-нежно.
Я радуюсь за веру и любовь,
Что вновь в меня они вселяют.
Надежду, что она дает.
За ту любовь, что окрыляет!

Не случайно мы с Валерией вошли в жизнь друг друга. Мы нужны были друг другу. Она -  мне, я – ей. Я сестра милосердия в душе своей и она тоже – сестра милосердия через свой талант. Это тоже ее служение людям, не менее важное. Вот, что нас соединило. Мы, правда, стали сестрами, сестрами во Христе, Бог нас соединил.
Последнее время я вижу в ее глазах покой. Она нашла то недостающее звено, которого ей не хватало. А я вернулась через нее к Богу, к служению, пусть пока только молитвенному. Но я верю, что вернусь и в Сестричество и смогу еще помогать другим. В этом и есть мое призвание, моя миссия, цель моего существования на земле.

Любовь-это любовь!
Волны... волны захлестывают мое сердце, мою одинокую душу.
Стоя на берегу моря, воспоминания овладевают мной.
Как долго я шла к пониманию, что такое любовь.
Кто я? Кому принадлежит мое сердце и душа?
Став довольно известной писательницей, моя душа находилась в смятении.
Прожив жизнь, побывав замужем, родив детей и имея когда-то любовника, я вдруг поняла...
Поняла, что сердце, мое любящее сердце, может любить не только мужчину.
Став одинокой женщиной, мной овладела тоска по любви.
Одиночество-это и есть тоска по любви.
Человек не должен быть одинок. Я имею в виду, не должен быть одинок сердцем, душой, он должен любить.
Рядом могут быть, и муж, который возможно тебе предан, и дети, но ты все равно - одинок.
Когда вдруг, ты встретишь свою Любовь, не смущайся, кто бы это ни был - это твое.
Отношения между полами необъяснимая вещь.
Любить только духом невозможно. Мы созданы с естественными желаниями близости, телесной близости, с тем, кого полюбили.
Любовь-это и есть любовь, а не мерзкое слово -"похоть".
Телесная близость с любимым человеком, дают тебе тепло и покой.
 Механическая близость с мужем, мне не приносила ничего, кроме головной боли и плохого настроения.
- Ты фригидна, говорил он мне. Покажись врачу.
И я верила в то, что со мной что-то не так, и всячески избегала близости с ним. В результате чего, брак развалился.
Возможно, и есть святые люди, которые получают любовь без телесного контакта. Преклоняюсь перед ними.
Мне же, все эти долгие годы, очень не хватало этого тепла.
Тепла любимого тела, которое прижимается к тебе, сливается с тобой в одно целое, в одну гармонию души.

Мы любили друг друга.
 Обстоятельства были выше нас. Но никогда обстоятельства не будут выше любви.
Мы дали друг другу то, что не могли нам дать наши семьи.
Я люблю тебя! Люблю,  по сей день…
Неправда, что в душе будет пустота, если рядом нет тебя. Моя душа заполнена тобой. Заполнена вся, без остатка.
Зная, что ты любишь меня, сердце мое согревается от моей немощи и боли.


15. Любовь…
«Только любовь, есть то конечное и высшее, что оправдывает наше здешнее существование, что может нас возвышать и укреплять» (Виктор Франкл).

Сквозь запахи листвы осенней
Опять мне не уснуть.
Былые дни любви волшебной
Нам больше не вернуть.

Большой медведь бредет сквозь чащу,
Устал давно в пути.
Согрею бурого любовью,
У нас все впереди.
Взгляну в глаза ему устало.
И обниму скорей.
Любовь вернуть я так мечтала,
Уж не вернуть тех дней.
Придет весна в сердцах влюбленных
И зазвенит ручей.
Любовь проснется обреченно
И скажет им - согрей!
Звучит довольно оптимистично! Хоть и не видела я его уже год с нашей последней встречи. Пришлось обратиться за помощью, с ногой стало совсем плохо. А в таких случаях думаю сразу о нем, что поможет, спасет.
А до этой встречи мы не виделись с ним лет пять примерно.
Пришла я на консультацию. Изменилась к  тому времени внешне не в лучшую сторону. Правда и он тоже не помолодел.
Первые его слова были: «Худеть!». Это надо говорит, для твоего здоровья. Оперировать нельзя пока значительно не сбросишь вес.
Вот теперь  и сижу на диете. Правда, самая лучшая моя диета - это мои путешествия. Сразу вес с места сдвигается.
Но самое печальное, что он уволился из клиники. Без него всего боюсь.
Работает он теперь где-то в обычной поликлинике травматологом. Вот как бывает в жизни.
На консультацию-то я к нему съездила, но прогнозы опять были не оптимистичными.

Вспоминаю, как познакомились. После очередной неудачной операции, мучилась я от сильной боли и на ногу совсем не могла наступить. После перелома мне неудачно поставили штырь в бедро,  и он вылез через колено. Боли были - на стенку лезла, ходить даже на костылях не могла.
И вот на дне рождения у моей подруги, я первый раз увидела его. Он был с женой и годовалой дочкой. Весь вечер он не спускал с меня глаз. Кстати, я тоже была там с мужем и с дочкой.
В конце вечера подошел он ко мне и говорит: «Что ты прыгаешь? Приходи ко мне на консультацию».
На следующей неделе я пришла, а он собрал целый консилиум из профессоров.
Было решено меня оперировать. Так все и закрутилось в моей бедной голове.

Душа летит навстречу счастью,
Давно уже в пути…
Наперекор ветрам, ненастью
От встреч нам не уйти.

Недолог путь земной, поверь мне…
Любовь моя с тобой.
Мы за нее уже в ответе,
Пред Богом и собой.

Вот так нас и испытывает Господь! Что только не происходило со мной за эти годы, чтобы заглушить свои чувства и муки совести. Сначала – водка и «сердобольные» друзья, но самое интересное, что я всегда оставалось трезвой и «отключиться»  никак не получалось.
Самое страшное, что из-за меня страдали мой муж и дочка.
Потом я  попала  в секту. В промежутке между моим служением у «Свидетелей Иеговы», я все-таки крестилась вместе с дочкой в православной Церкви. Это-то меня и спасло, как я теперь понимаю.
Затем Богословско-педагогические курсы в Духовной Академии и Семинарии, училась четыре года. Опять страшный перелом.
Произошло это на рынке. Села на шпагат! Так разъехались ноги. До сих пор, когда вспоминаю, кидает в дрожь. Сердобольные лица южной национальности вызвали мне скорую помощь и дали мобильный телефон позвонить моему доктору.  Мобильный телефон тогда был еще редкость.
Скорая помощь отвезла меня в другую больницу, а оттуда вечером меня уже доставили в Институт им.Вредена. Мой врач сидел и ждал меня, берег место в палате.
Опять дрелью просверлил ногу и повесил груз - я на вытяжении.
 Муки душевные его и мои. Операция. Шла часа четыре. С трудом собрали меня. А тут еще и просыпаться не хотела после наркоза. Целый час добудиться не могли. Медсестра мне рассказала, что доктор и анестезиолог  слезно просили меня: «Ирочка, ну проснись, пожалуйста!» Кстати, я их видела со стороны.
Лежала в реанимации три дня, очень мне было плохо. Стала плохо переносить наркоз, все-таки уже больше 20 операций - это не шутка.  Мой доктор  не отходил от меня, а я все просила, чтобы он забрал меня на отделение. Сами стены реанимации действовали на меня угнетающе. Заведующий  реанимацией  все не отпускал меня, говорил, что я еще «тяжелая». А врач мой взял, привез каталку и «украл» меня.
Положил меня в отдельную палату и постоянно подходил и через стекло смотрел на меня. А в глазах его я видела слезы…
И это у грубого хирурга, который привык к виду крови. Запретил мне даже переворачиваться на бок. Развалишься, говорит, ты у меня «хрустальная». Но я же хулиганка по натуре, когда говорят, что нельзя, делаю все наоборот. Через несколько дней, по ночам я стала вставать и ходить по палате на костылях.  Он как чувствовал, каждое утро забегал ко мне и спрашивал: «Ты не вставала?» Я с ясными глазами обманывала его.
Заковали меня в гипс по самую шею. Лежу в палате и говорю: «Была бы тут хоть Часовня что ли, так тяжело на душе».
А соседка по палате мне говорит: «Есть на первом этаже, только открыли». Вот так я и стала туда ходить. А потом зимой, в гололед пошла к настоятелю, просить благословения помогать там в служении. А он мне в ответ: «Да за тобой самой уход нужен»! Но ходить на занятия для сестер милосердия благословил.
Когда мне сняли гипс, устроилась я в Институт на работу санитаркой мыть полы в аптеке,  на костылях. Как меня в отделе кадров только взяли, удивляюсь!
Стала служить и в часовне. Поступила в медицинское училище. И это в 42 года!
Были искушения, куда без них. Прибегала в часовню и часами на коленях стояла, просила у Бога прощения.
Так я обрела душевный покой.
А когда уволилась из клиники, вскоре и часовню закрыли.
Когда понимаешь, что сам начинаешь погибать и других все равно не спасешь, надо бежать, другого выхода нет.
Теперь с годами я стала мудрей.

Не бойтесь любить. Открывайте сердце свое и постарайтесь пробудить в нем любовь. Для этого нужно перестать видеть в других и в себе только недостатки и ошибки. Ищите и находите в людях прекрасное и доброе. Это вдохновляет и нас самих и других людей на проявление их лучших качеств.
А любовь...? Любовь – это состояние души. Мне осталась только духовная любовь. Достичь этого уровня любви очень трудно, много духовной работы еще предстоит. Но в молитве я поняла, что тот, кого любишь и о ком молишься, не может быть тебе чужим. Ты всегда рядом с этим человеком в молитве.
«Возлюби ближнего, как самого себя» - в этом призыв к самопожертвованию. Это путь преодоления страдания, несчастья. Любовь не терпит эгоизма.

«Человек, у которого нет уже ничего на этом свете, может духовно – пусть на мгновение – обладать самым дорогим для себя – образом того, кого любит. В самой тяжелой из всех мыслимо тяжелой ситуации, когда уже невозможно выразить себя ни в каком действии, когда единственным остается страдание, -в такой ситуации человек может осуществить себя через воссоздание образа того, кого он любит».(Виктор Франкл)

Здесь на земле мы проходим каждый свое испытание, искупление, а что там впереди - не знаю? Надо постараться его пройти! Потому что этим наша жизнь не кончается! Это только начало!

Лежу с закинутой к верху ногой, и думаю, что бы написать...
А я только и могу писать об операциях и операционных, о врачах и о том,...как я могу любить.
- "Холодно!"-это я говорю каждый раз, как анестезиолог приподнимает мне маску и спрашивает меня:"Как?"
Обман... кругом обман. Он не дал мне тот наркоз ,чтобы я не просыпалась во время операции ,и за что я обещала ему заплатить.
А до этого, он тщетно пытался на операционном столе,"попасть в нервы иглой, чтобы ввести лекарство и обездвижить меня.
Потыкал ,потыкал и позвал на помощь другого
анестезиолога. Он был помоложе, но опыт видно у него был большой и руки золотые.
Час мучений и все нервы, какие было нужно заморозить, обезврежены.
В самое яблочко!
Я же им давала направление, где меня било током и трясло. Спокойно так говорила. Как - будто управляла какой-то игрой.
Спасибо, что в этот раз не оставили рубца на моей спине. Все было сделано аккуратно. Шрамов мне,  знаете ли,  и так хватает. Боевых шрамов.
В очередной раз мне приподнимают маску с вопросом, как я.
Я опять говорю:
- Холодно!
 И при этом слышу стук, мне что-то вбивают в ногу.
В мозгу проносится:
-Почему же он не дал мне спать? Чтобы не слышать всего этого и не чувствовать ужасного холода.
В реанимации анестезиолог опять подходит ко мне с вопросом, как я себя чувствую.
Я его опять спрашиваю:
- Почему мне так холодно!
В ответ слышу:
- Над операционным столом, работают мощные кондиционеры, потому что врачам жарко работать.
Спасибо за ответ!

На следующий день, он пришел ко мне в палату. Пришел за деньгами, которые я должна была ему положить в карман.
Я сразу этого и не поняла. Он же не сделал мне то, что должен был сделать, что обещал за плату.
Я знала, КАКОЙ наркоз мне должны были
Ввести. Мне же не в первой.
Я ничего ему не дала.  Он так и ушел со сладкой улыбкой на губах.
Не доверяю я этим сладеньким улыбкам, хоть ты тресни!

Медицина. Наша медицина. Не все такие, нет. Но я чувствую себя куском мяса, которое можно отбивать и кромсать.
 Страшно. Грубо. Я привыкла.
А любовь... Она одна меня держит на плаву. Если не она, то, что же еще остается в жизни.
Боль и шрамы на теле – ничто, по сравнению с болью и шрамами на сердце. Они, шрамы, бледнеют со временем, но остаются навсегда.
Какой же грубый шов мне наложили...
Я готова смириться с ним, лишь бы не было такого шрама на душе.
Моя Любовь... она сделала пластику в моем сердце и в душе.
Надо стараться забывать прошлое и жить настоящим. Тем, что у тебя есть в данный момент.

16. Дивеево.
Все промыслительно в этом мире. Господь ищет разные способы, чтобы нас спасти и привести в лоно Своей церкви.
В очередной раз я поехала на концерт Валерии, теперь уже в Нижний Новгород. Причем ехать туда не хотела, но какая-то невидимая сила подталкивала меня. Был это апрель месяц. Денег наскребла только на билет туда и обратно. Связалась с концертным директором, которой устраивал тур Валерии, и он мне заказал гостиницу со скидкой и оформил пригласительный билет на концерт.
Когда Валерия увидела меня в фойе отеля, она рассмеялась и сказала, что я уже в их команде. С ней был и нижегородский священник, который приехал с ними с Дивеево. Туда Валерия заезжала по пути из города Саров,  по маршруту своего тура.
До концертной площадки взял меня в свою машину директор, там же был и батюшка. По дороге мы с ним поговорили, после чего он пригласил меня в монастырь погостить, дав свой телефон для связи.
Я обещала ему, что обязательно позвоню и приеду скорей всего в мае, когда у меня будет отпуск. Так все и вышло. Я же легкая на подъем.
Очень мне была нужна поездка эта для моей души, чувствовала это, поэтому и не откладывала.
Купила билет на поезд до Арзамаса, а потом уже позвонила священнику, чтобы договориться сможет ли он меня принять. Если  думаю, не сможет, то сама устроюсь в местную гостиницу. Но на мое счастье он мне все устроил и сказал, что встретит меня инокиня.
 Приехала я в Дивеево. Не успела я подъехать к монастырским воротам, как инокиня мне сама звонит и говорит, что идет встречать меня.
Только я вошла в ворота,  как навстречу мне, идет священник, который меня пригласил, а с другой стороны бежит инокиня. Оба они улыбаются, говорят: «Ирина, сегодня же твой день ангела и устроилось с гостиницей все, как нельзя лучше. Сама Царица Небесная тебя привела сюда, настолько все промыслительно», что жить я буду в гостинице для священников, куда не особо всех селят.
Мне, конечно,  было приятно слышать это, но кое-что меня насторожило.
Во-первых, не люблю слишком сладких речей от незнакомых мне людей, которые меня особо не знают.
Во-вторых, когда я спросила батюшку, во сколько и когда мне прийти к нему на исповедь, он растерялся и сказал, что он здесь уже не служит, его говорит, оговорили.  Поручаю  тебя инокини. Она все устроит.
Не нравится мне, когда в глаза не смотрят при разговоре, да еще они и бегают. Насторожило меня это очень. Делать нечего, раз приехала, надо идти до конца.
Устроили меня в гостинице монастырской замечательно. На этаже одна жила, чисто, все удобства, тишина и покой. Трапеза была тоже бесплатно два раза в день.
 В этот же день сходила в храм приложилась к мощам Серафима Саровского, причем к открытым, не всем это удается. Постояла на вечерней службе, а после инокиня, которая служит в Дивеево уже 15 лет, провела меня по монастырю, по Канавке Пресвятой Богородицы, много рассказывала о монастыре. Очень я благодарна ей за заботу, хорошая она и добрая, все время вспоминаю ее в своих молитвах.
Утром  на раннюю литургию, в пять утра, пошла я на исповедь и причастие. Монахиня меня встретила и провела к священнику на исповедь, а затем повела меня к аналою, где совсем рядом сидели по бокам на скамейках, монахини в облачениях. Я спросила, а можно ли мне туда, лучше я где-нибудь в уголочке на стульчике посижу, мне так будет комфортней. На что получила ответ, что все не просто так, по поводу меня получено благословение. Причастят меня тоже отдельно и запивку принесут отдельно.
Смирилась я и стала слушать службу. Необычно все было для меня, не описать словами мои ощущения, но я чувствовала Небо, впервые была так близко к нему. После причастия старенькая монахиня поднесла мне запивку.
И все равно было ощущение, что я сидела не на своем месте, но вынуждена была подчиниться.
Так прошло три дня. Два раза, утром и вечером на службу, днем поездка на источники, вечером молитва по Канавке Богородицы. Подъем такой был духовный и душевный, не описать словами.
Съездила я и на источник Серафима Саровского, окунулась. Вода там круглый год плюс семь градусов. Без молитвы не войдешь, некоторые так и не смогли войти в воду, повернули назад.
Окунуться надо было три раза. Помолилась, первый раз вода показалась мне теплой, второй - обожгла, а на третий раз всю голову мне сковало холодом. Настроение было до того радостное, что хотелось петь. Спасибо батюшка Серафим!
 На четвертый день пребывания моего в монастыре начались искушения. Сидела я на улице, на скамеечке и слушала утреннюю службу. Вдруг, мне позвонил священник, который меня сюда пригласил. И спрашивает, как мои дела, хорошо ли мне. Что я ему отвечу,  конечно хорошо. Только на этом мое спокойствие и закончилось, потому что он стал мне говорить, что я должна остаться в монастыре, что Сама Царица Небесная призвала меня сюда. Иди, говорит,  к игуменье, все расскажи о себе. Если оставит, то и  оставайся.
На мои возражения, что я не чувствую в себе такой потребности, призвания быть здесь, находились слова «мягкой» угрозы, так это можно назвать. Все мол, что будет мешать мне остаться в монастыре, будет убираться с моего пути. К чему привязана, то будет отниматься.
Масла в огонь подлила вечером и инокиня, когда я ей рассказала о своем разговоре со священником. Начались мои запугивания, что родных и внучку мою, если я к ним привязана, ждут несчастья, а может и смерть, если я откажусь.
Человек я по натуре такой, что готова пойти на жертву лишь бы ничего не случилось с близкими и дорогими мне людьми.
Говорилось здесь и о Валерии, что тогда она будет ко мне приезжать в монастырь и для нее тоже будет польза. Священник этот так и сказал: «Валерии будет к кому приехать». Давилось на все точки мои слабые сразу. Ох, и хитер лукавый…
Проплакала я два дня, в четверг был праздник, и я пошла на службу, душа моя все никак не успокаивалась. Было большое смущение, слезы текли не переставая. Села я на лавочку после богослужения и открыла телефон, чтобы посмотреть время. Смотрю на число – 24 мая, а билет-то у меня на поезд - 23 мая! Денег-то нет больше, как я поеду домой. Совсем мне голову закрутили. Я в слезы и в гостиницу, рассказываю послушнице, что со мной приключилось. Она мне – не плачьте, что - нибудь придумаем. Сказала инокини, которая меня опекала, а та в ответ: «У меня нет денег, значит, Дивеево тебя не отпускает». Звоню священнику, он мне те же слова говорит, да еще и со смешком. Бросила я трубку и вспомнила, что у меня с собой кредитная карта банка есть, и что там должны остаться еще деньги.
Не поверите, денег хватило ровно на билет две тысячи сто рублей и на такси пятьсот. Слава Богу за все!
В этот же день я уехала. Когда прощалась с инокиней, благодарила ее за внимание и заботу обо мне, сказала, что если воля Бога вернуться мне сюда, то я вернусь, но прежде,  пойду в наше Сестричество, где было мое посвящение, как благословит настоятель и духовник наш, так и будет.
Какой же у нее сделался испуганный вид! Она стала отговаривать меня, что батюшки мол, каждый свое говорит, а мой – прозорливый, как сказал тебе, так и будет.
В своем решении я была твердой, что поступаю правильно.
Видя мой расстроенный вид, она все же попросила у меня прощения: «Прости, говорит Ирина, Бога ради». « Бог простит, и я тебя прощаю»-сказала я. Обещали мы молиться и не забывать друг друга. Надеюсь так и есть, потому что я каждый день вспоминаю ее в своей молитве.
Когда села я в поезд, так радостно у меня стало на душе, что еду домой. Дома меня ждала дочка, любимая внучка и зять.
 Мысли о том, что с ними что-то может произойти, не оставляли меня. Мысленно я рисовала себе картинки, одна страшней другой. Уныние не оставляло меня, слезы текли из глаз. Я с ними прощалась, решив, что лучше пожертвую собой.

Это судьба. Значит так должно быть.
Только до берега мне не доплыть.
Сомнений роится целая тьма,
Путь свой пройти должна я одна.
Как распознать, где правда, где ложь?
Друг говорит мне: «Смелей, ты пройдешь»!
В сердце должны быть – любовь и покой,
Истина кажется мне непростой.

Дай мне отсрочку прошу небеса,
Мне не уйти от судьбы никуда.
Я насладиться хочу красотой,
Ну а потом уж, уйду на покой.

Хочу повидать я много чудес,
Что Ты Сотворил, взирая с Небес.
Мир так прекрасен, полон огня,
Он не отпустит легко так меня.

Богову Богово я отдаю.
Бывает порой, стою на краю.
Таков человеческой жизни удел,
Здесь на земле бытия не предел.

Сердце готовится в путь за мечтой,
Наша мечта – за дальней звездой.
Здесь на земле одна суета,
Найдет там покой больная душа.

Как скажет настоятель наш, так и будет. Я быстро собралась и поехала в Сестричество.
Отец Сергий проводил молебен  о болящих.  Прочитал он  Евангелие, а затем окропил нас водой, мне сразу стало легче.
После службы он сам, видя мое состояние, притянул к себе за руку. Только я начала свой рассказ, он прервал меня словами: «А ты хочешь в монастырь?». Я ему – «нет, я не чувствую в себе такого желания, но»…и все рассказала ему. Он сразу все разъяснил мне, назвав  это - «духовным разбоем»  то, что со мной произошло. Груз упал с моей души.
Отец Сергий написал письмо игуменье о том, что творится в монастыре. Ответа пока не было. За это время тот священник пытался мне позвонить, но я не взяла трубку. Враг не дремлет.
Валерия тоже вспомнила случай, который произошел на ее глазах с этим священником и одной прихожанкой. Он пугал ее смертью и довел до слез.

Все это произошло со мной не случайно, я вернулась в свою родную семью – наше  Сестричество, к своему родимому батюшке отцу Сергию. Здесь моя семья, это я поняла и теперь по возможности часто стараюсь там бывать.
Мне предстоит еще долгое лечение и операции. Сомнения, страх все еще преследуют меня. Но одно я знаю точно – без воли Божией не один волос с головы нашей не упадет.
Как все удивительно! Господь находит разные способы, чтобы мы пришли к Нему. Пришли любя, а не по принуждению.
Слава Богу за все!

Болею... Из глаз катятся слезы. В окно светит морозное солнце, за окном минус двадцать. Лучи солнца пробиваются сквозь шторы. Так и в мою душу, сквозь холод одиночества ,по ночам, пробиваются лучи теплого солнца.
Почему именно по ночам ,всплывают образы тех ,кого ты казалось бы, уже забыл?
Удивительна природа человека. Ты лежишь, весь такой немощный, боли постоянно посещают твое бренное тело, а тут еще и эта простуда... И мечтаешь о любви...
Он ушел из моих мыслей, ушел, как мне кажется и из сердца. Но зачем он приходит ко мне ночью?
Вернее приходит его душа. Мы сливаемся в одно целое ,наши горячие тела, губы, ищут друг друга. Почему, почему я так долго должна ждать тебя? Задаю я ему вопрос .И...просыпаюсь.
Как человек глубоко верующий, занимаюсь самокопанием, анализируя все свои поступки.
Я часто разговариваю с Богом, по-свойски так разговариваю.
Иногда это похоже на сумасшествие, когда все внутри возмущается от несправедивости. Он любит, поэтому всегда прощает.
Как и мы,  всегда прощаем тех, кого действительно любим.
Еще я часто спрашиваю Его, почему я такая ненормальная?
Если люблю, то люблю неистово, полностью отдавая себя человеку. Всей душой,  привязываясь к нему.
О, да! Это отпугивает объект моей любви, я прекрасно понимаю, и опять влипаю в ту же историю.
Да, да... я все понимаю, прежде всего, надо любить Тебя, Ты всему Глава и Создатель. Умом понимаю ,а сердце идет опять не в ту сторону.
Стою на исповеди. Батюшка опять меня "пытает", почему же я так люблю. Перебирает все, что только можно – деньги, слава, гордыня, кумирство... Что еще я забыла?
Все это совсем не вяжется с моими чувствами, и я отметаю, нет - не это!
Идите, говорит, подумайте.

Вспоминаю его, кого действительно полюбила, первый раз в жизни.
Муж был, да, но не любовь .А его сразу, с первого взгляда.
Разве это объяснишь?
Ковыляю на своих костылях, после очередной неудачной операции. И тут, возникает он, полубог в белом халате, красивый, мужественный, немногословный, с добрым сердцем и лучистыми глазами, в которых бегают хитрые искорки.
Глаза... они всегда выдают чувства человека. Если вы запали друг на друга, то все, пиши-  пропало.
А коснулись рукой, бежит электрический ток. Ничего не понимаешь , в силу вступают законы физики.
Доходило до абсурда, на  болезненных перевязках, только и ждала его рук, мягких, теплых.
Я люблю... После близости понимаешь , ты уже не можешь жить, дышать без этого человека.
Отрывать было больно, очень больно, от своей души. Подсознание не хочет отпускать то, что с таким трудом завоевало.
Стою перед своим духовником , все, как на духу рассказываю.
Я не должна любить его, но разве сердцу прикажешь?
Он мне опять - это не твое.
Отпустила...
Прошло много лет. Сердце не знает любви, той любви, что возникает по физическим законам.
Когда тебя пронзают стрелы, бьет электрическим  током, и ты постоянно краснеешь при встрече с этим человеком.
Человеком, которого выбрало твое сердце.
И вот оно, сердце, опять выбрало. И опять не того. Может мое сердце какое-то не такое? Спрашиваю я.
Небольшой курортный городок, море, пляж.
Я даже мыслей не допускала о влюбленности, только дружба и больше ничего.
Но опять попадаешь в ловушку глаз. Когда вдруг неожиданно, при разговоре, тонешь в этих серо-голубых глазах. Не можешь отвести от них взгляд, читаешь и понимаешь все, что тебе хотят сказать.
Язык говорит одно, глаза совершенно другое.
Взгляд становится мутным, подсознание выдает - этот человек любит тебя.
Я читала это только по одним затуманенным глазам. Чувства невозможно побороть, и вы обнимаете друг друга. Всему вопреки.

Привязанность сердца - вот, что я должна в очередной раз сказать на исповеди.
Все муки, все мое страдание от того, что я боюсь
потерять все то, к чему привязалась так душа. И самое ужасное, что я это теряю.
Самое сложное то, что мы должны ценить что-либо или кого - либо, не привязываясь сердцем.
"Как только кто-то оказался в твоем Сердце, то уже не важно, как часто ты с ним видишься - вы всегда и всюду вместе. И не важно,  на одной ли вы с ним планете, или этого человека  уже на этой планете нет. Что Любовь связала - до тех пор,  пока она длится - то уже ничто не разобщит. Есть лишь видимость разделения, и Сердце всегда будет беречь, словно сокровище эту связь (Ричард Бах).
Любовь не означает, делать что-то для себя. Любовь означает, делать счастливым кого-то другого. Однако же, мы не понимаем это под любовью. Нам кажется, что любовь означает, я должен быть счастлив. В этом вся проблема. В результате такого понимания Любви мы привязываемся к объектам своего наслаждения все больше и больше, мы становимся зависимы от них.

Исповедь... Опять на меня сыпятся вопросы священника - почему я не люблю ТАК вот эту сестру, у которой тяжелая жизнь, или вот этого человека .Почему я не люблю святых, чьи жизни являются примером для нас. В конце концов, сердце свое я должна отдать,  прежде всего Богу.
Ковыляю на костылях домой, по снегу и скользкой дороге.
Я люблю!
И так уж разве важно, кого и за что. Любовь - она ведь разная. К Богу одна, к сестре и брату, детям, мужу, любимым - другая. Главное - я
Люблю!

Бог понял меня. Он баюкает меня своим покоем и благодатью. Говорит, что все будет хорошо. Он не отнимает у меня тех, кого я люблю, люблю всем сердцем. Они будут рядом.
Я успокаиваюсь, и сквозь жар и боль засыпаю.
Я - Люблю!

17. Вспоминаю слова патриарха Кирилла о том, что конец света наступит не из-за каких-то катаклизмов и бедствий, а тогда, когда зло победит добро.
Надеюсь, это никогда не произойдет, потому что верю в добрую природу человека.

Мне, в моем положении болящей, не раз приходилось сталкиваться и с добром, и злом, и равнодушием, и осуждением. Зло и осуждение очень часто исходит, к сожалению, от родных, близких и друзей. Тем усиленней начинаешь молиться за них, чтобы открылось их сердце.
Бывает и так, что просишь помощи, когда уже нет выхода, взываешь к милосердию. Трудно было поднимать дочку маленькую, когда лежишь,  прикован к кровати, и в доме нет элементарной еды. Не раз просила дальних родных о небольшой сумме, купить еды, 300 рублей – такая помощь была иногда мне необходима, чтобы накормить свою дочь. Иногда  мне их давали.

Дела милосердия и помощи, конечно же, надо оказывать прежде всего своим родным и близким, но и о помощи чужим людям не надо гнушаться, особенно, если ты в состоянии помочь.
Всегда старалась сама заработать себе на кусок хлеба, поднять дочку. То, что я работала на костылях  на трех работах, и одна из них была – мыть полы, это наверно о чем-то говорит. Помощи просила только в крайнем случае. Хороших, добрых людей,  находилось слава Богу,  больше. Были и кто осуждал, у тебя есть голова и руки – иди ,заработай. Но в Евангелии и говорится также: «Просящему дай!»
Недавно опять мне пришлось столкнуться с проблемой, когда мне нужна была значительная помощь. Речь больше шла не о хлебе, а о дорогостоящем лечении, чтобы как-то встать на ноги. Как же трудно было решиться ее попросить! Одно скажу, что Бог - Сердцеведец.  Кто-то отдает свое последнее, отрывая от себя, это поверьте мне, очень ценно в Божьих глазах.
Среди всех добродетелей, добродетель милосердия занимает особое место, потому что Страшный Суд будет происходить по признакам проявления душою дел милосердия и любви.
Только любовь подвигает душу на милосердие, и только она придает милосердию истинную цену. Милосердие и любовь - неразделимы.
То же самое можно сказать и о вере: как вера без дел мертва, так и одни добрые дела без веры не спасают душу.
Господь любит добрых и отзывчивых людей и являет им Свою милость.
«Давайте, и дастся вам; мерою доброю, утрясенною, нагнетенною, и переполненною отсыплют вам в лоно ваше; ибо какою мерою мерите, такою же отмерится и вам» (Лк.6,38).
Тот, кто творит дела милосердия, того молитвы слышит Господь и исполняет все их прошения, хранит их на всех жизненных путях.
Есть и кто говорит: « зачем мне вера, зачем мне креститься, ходить в церковь, я и так делаю добрые дела, живу по совести». Как же они не правы! Недостаточно этого, поверьте.  В храм Божий ходят не здоровые, а больные, поврежденные душой, а Таинства, установленные церковью и Богом, помогают исцелить душу, очистить ее покаянием, причастием Святых Христовых Таин, таинством крещения. Это не пустые обряды и слова,- это спасение души, а иногда исцеление и болезней. Без этого не будет спасения, и одними добрыми делами не спасешься.
За последнее время человечество очень изменилось. Став умнее, оно, к сожалению, стало и более жестоким, изощренным, гордым, и самолюбивым.
Власть, деньги…Вера же и любовь, совесть, милосердие забываются. Многие думают: «Вот, на пенсии займусь добрыми делами, а сейчас поживу в свое удовольствие». Но часто смерть застает людей неготовыми, они умирают в грехах. Как это страшно - умереть без крещения, покаяния и напутствия Святых Христовых Таин.
«Бог поругаем не бывает». Возможно, пройдя все «круги ада» - войны, смерти, болезни – мы вспомним, что цель нашей жизни – добро, милосердие, а не равнодушие.

Похвала людей отнимает у нас награду от Бога. Но не только по этой причине добро надо делать втайне. Явное милосердие развивает гордость и тщеславие, самомнение и самодовольство, поэтому мудро поступает тот, кто скрывает свои добрые дела даже от близких людей, по словам Христа: «Пусть левая рука твоя не знает, что делает правая « (Мф. 6,3). Хорошо делать добро как бы от второго лица, т.е. говорить: «Меня просили Вам передать... и не смущаться мыслью: «Ведь я обманываю!» Это не обман: Христос и святые Отцы учат и, можно сказать, просят нас об этом, т.е. чтобы мы подавали бедным».
Никогда не надо отчаиваться. Всегда есть надежда на возрождение души и исцеление тела.
Когда ты будешь ценить то, что у тебя есть, а не жить в поиске идеалов, тогда ты по-настоящему станешь счастливым.

Ах, как же трудно применить все эти слова на деле. Вот и мое очередное испытание в клинике им. Вредена. Ожидание приговора врачей, уныние, маловерие, боль. К сожалению, у нас в России, врачами не принято говорить пациентам о болезни, что они планируют с тобой делать. Вот и варишься в своих домыслах. Диагноз – это что-то неуютное и неудобное в кругу докторов.

Нет ни одного человека, который не размышлял бы о смысле своей жизни. Чаще о нем начинают задумываться в критических ситуациях.
Антоний Сурожский говорил, что мы живем так, как будто пишем черновик своей жизни, который в будущем намерены переписать, но именно этого-то никогда не происходит. Мы можем в любой момент попасть в трудную жизненную ситуацию, к которой не готовы  духовно, или даже уйти из жизни.
Обычная общая палата из четырех человек. У каждого своя боль, свои проблемы, свои капризы и претензии. И с каждым надо мириться, подлаживаться, утешать, подбадривать. Работа только на позитив – это повторялось каждому, кто занимал в очередной раз койку в палате. Пока я ждала операцию,  сменилось два потока людей.
Запомнилась Танечка из города Калининграда, 54 года, маленькая, сухонькая от слез и не понимания – за  что? До 48 лет совершенно здоровая, стройная, красивая. По ее словам, все мужчины сходили  с ума от ее стройных ног и фигуры. И вот, в одночасье обе ноги отказали ,разрушились суставы, инфекция, приговор врачей, что ничего нельзя сделать. Одна неудачная операция за другой, непрекращающаяся боль. И самое ужасное – отсутствие радости и надежды в глазах. Вмиг она превратилась в 70-летнюю старушку с потухшими глазами.

У  нас в палате, появился молитвослов, с яркими картинками, тисненый золотом. Танюша с радостью купила его, и стала читать. Ища в каждом слове слова утешения. Многих слов она не могла понять,  и все время просила меня разъяснить смысл и значение. Перечитывала одну и ту же молитву по несколько раз.
Когда я читала правила утром, вечером и к причастию каноны, просила читать меня их вслух. Другие женщины тоже просили меня об этом, не смотря на то, что одна из них, Любаша из Улан- Удэ, была буддистка.
Я видела их лица, полные духовного голода. Вера дает надежду, но надежда не должна быть ложная.
Некоторые авторитетные люди говорят, что эта ситуация дана нам в назидание, наущение или даже в наказание. Я лично не раз слышала в свой адрес от священнослужителей, что несу наказание за грехи своих родителей, и мне это было, если честно очень обидно. Возможно,  и обида на родителей из-за этого и присутствовала всю мою жизнь. Как же это не правильно!
Вера в Бога, не может компенсировать собой отсутствие душевной чуткости и профессионализма со стороны медиков.
Вера дает нам мотивации, чтобы мы научились быть более искренними, научились слушать других.
Есть одна фраза, которую используют американцы: «Надеюсь на лучшее, но планирую в расчете на худшее».
Чудо, конечно, может произойти, но строить свои планы в расчете на то, что чудо обязательно произойдет, неразумно. Это уже фанатизм.
Бог, «не обещал нам дни без боли, смех без печали, солнце без дождя, но Обещал нам силу воли и утешение ля каждого нам дня».
Еще, главное быть искренними, искусственное утешение «подбадривающих», раздражает. Люди, у которых беда, очень чувствительны в фальши, она их ранит. Очень часто, при встрече с человеком, у которого случилась беда, мы начинаем вести себя неестественно, потому что боимся чужих несчастий. А надо просто, или выслушать человека, или просто рядом помолчать. Мне лично, всегда хотелось личного присутствия рядом того человека, которого я очень люблю. Чтобы он просто подержал меня за руку. В детстве это была мама, теперь, к сожалению, ее уже нет со мной.

Страдать с улыбкой на лице,
Мечтать, любить и верить.
Летаю я опять во сне,
И счастье не измерить.

Плыть по морю в глубине,
И ждать в ночи рассвета.
Парить, как птица в вышине,
И землянику есть в начале лета.

Себе опять: "Живи!" я говорю,
И устремляюсь к Свету.
Ты знаешь, я тебя люблю,
И не теряю я надежду.


Уйти из жизни, все же не легко,
Даже от своих увечий.
Устала я уже давно,
Но жду опять я встречи.

Жизнь не напрасно нам дана,
О ней не думать, так опасно.
Вокруг природы чистота,
И говоришь ты: "Жизнь прекрасна!"

Эту книгу,  прежде всего, посвящаю людям с ограниченными возможностями и их родным и близким. Пусть никогда их не покидает Надежда на лучшее, Вера в Бога и Любовь к людям, даже если они не так добры к ним.
Надо претерпеть все страдания здесь, на земле, чтобы получить Вечную жизнь в обителях нашего Небесного Отца. Прожить свою жизнь достойно и оставить след на земле своими делами, добрыми поступками или просто принимая все испытания, выпавшие на вашу долю – с терпением и благодарением.

Каждый человек проходит свой путь. Чем он определяется? Прежде всего – сердцем! Если ты чувствуешь, что идешь не по тому пути, - оставь его, и иди по-другому. У каждого пути должно быть сердце, и путешествие по нему должно быть радостным.
Главное понять, что твое, а что нет. Никогда не поздно начать менять свою жизнь, мы сами строим ее. Строим своими мыслями, своим принятием действительности. Всю жизнь, я боролась с болезнью, а ее надо просто полюбить. Она – часть меня, часть моей жизни. Моя болезнь помогает мне в духовном росте, в моем очищении души. Надо принять свою болезнь с благодарением, пользоваться ей, как средством саморазвития.
Раньше, с самого раннего детства, я задавала себе вопрос: «За что?» Мой отец Сергий, сказал как-то: «За грехи рода». Теперь я поняла, надо молиться за своих родных, умерших и живых. Просить у них прощения и простить самой. Простить своего отца, своего мужа, своего возлюбленного.
 Мы сами ответственны за свою жизнь, и за жизнь  близких людей .
Любовь должна жить в нашем сердце! Мы сами создаем свою жизнь!

Кто-то скажет: мне больше нечего ждать от жизни, у меня нет цели, душа опустошена, нет сил сопротивляться. Такой человек быстро разрушается, гибнет физически и духовно. Но ведь жизнь чего-то ждет от вас!
Иногда смысл жизни сводится не к реализации себя в творчестве или еще в чем-то, а к смыслу страдания. За этот-то смысл и надо бороться. Это ваш нравственный труд, подвиг, это самое высшее мужество.
Помните, вы уникальны, второго такого человека нет. Вы неповторимы. Ваша жизнь всегда и при любых обстоятельствах имеет смысл.

Список используемой литературы
1.Священник Сергий Филимонов,Учебник для сестер милосердия и пастырей,несущих служение в 2.Виктор Андриянов, Косыгин, М.,Молодая Гвардия, 2004, с.8, с.11, с.22, с.67,с. 263, с.341, с.342, с.343, с.348
3.По материалам газеты «Вера». Интернет ресурс.
4.Интернет журнал «Православные старцы».
5.Игумения Елисавета, настоятельница Спасо-Елеазарова монастыря, Интервью 27 июня 2003 г).Воспоминания о блаженной Любушки и старце Николае. Интернет ресурс.
6.Интернет журнал «Архиепископ Лука Войно-Ясенецкий».
7.Схиигумен Савва. Семена сатаны и любовь Христова. О главных христианских добродетелях и гордости. Издание православного братства во имя Воздвижения Честного Животворящего Креста Господня.
8.О вере и нравственности по учению православной Церкви. Издание Московской Патриархии. 1991