Интересно, в постель мы тоже рухнем втроём?

Есть такая категория мужчин, которым не нужна женщина просто как дырка в заборе. А таких, которым нужна просто дырка, много. Очень даже много. Поверьте мне. Это несчастнейшие из смертных. Они думают, что физиология, голая физиология что-то решает. И можно получить удовольствие от чисто физического контакта. Подобно кошачьей паре, сцепившейся у подъезда. Может и можно, но потом будет откат. И мозги захлестнёт мерзостным чувством. И сполна заплатишь депрессией, тоской, отчаянием за этот обман природы. Сексом без участия души, интеллекта.

Те, которые знают, что природу не проведёшь, ищут интеллектуалок. Их слабостью являются умные женщины. Конечно, за деньги и без можно достать любую , тупую как пробка, шалаву. Но , чтобы получить интеллектуальное наслаждение, таких женщин найти ох как не просто. Женщина может быть замечательной. Милой, нежной и красавицей. Но овечья тупость в глазах не может заменить блеска интеллекта даже не красивой, но умной женщины. Так что, вот так.

У него была жена. Он женился в девятнадцать лет. Вот именно красавица она и была. И брак был прочный, надёжный. Пока в офисе не появилась она. Елена Николаевна. Сначала он стыдился появляться где-нибудь вместе с ней. Маленькое личико с кулачок. Черты лица какие-то мелкие, стянутые к носу. Да и нос был сам по себе не ах. Крючочком, скажем. Волосы, да никакие у неё были волосы. До талии грива не развевалась, поверьте. Стрижка была короткая. И фигурка была без особых выпуклостей. Как известно, самое замечательное в женской фигуре - это задница. Особенно если она в комплекте в узкой талией. И тогда можно долго провожать мечтательным взглядом этот вид сзади. Такого волнующего зада у Елены Николаевны тоже не было.

Но что-то всё же было. Потому что она снесла ему голову напрочь. И он перестал уже замечать, что разговаривает с крошечным личиком в ореоле лохматой мальчишечьей стрижки. И стоит рядом с подростковым тельцем. Всё это было уже не важно, потому что она отняла у него сердце. Они с ней шли в какое-нибудь кафе после работы. На Ленинском, например. Вжимались в угол на мягком клетчатом диванчике.
- Ну, что? Начнём?

Она зажигала тончайшую ментоловую сигаретку. И беседа переходила грань спокойного перебрасывания словами как мячиком для пинг-понга, пускалась в галоп.
- Я думаю, можно начать с Мандельштама. Как ты думаешь..?
Он уже ничего не думал. И получал словесный оргазм, запутавшись в её бойких фразах. Спотыкаясь о цитаты и витая в облаках от наслаждения, дикого счастья, что есть она. От густой, тёмной крови дикого животного в себе, которой заменили всю его медленную, жидкую голубую кровь, без остатка. Сжимал её худенькую холодную лапку своей ручищей и думал. Хорошо, что есть это дурацкое, полутёмное кафе. Этот клетчатый коричневый с белым диванчик. Трясущееся пламя свечи на столе. Её колено рядом с моим. И этот Мандельштам с нами. Любовь втроём как бы. Интересно, в постель мы тоже рухнем втроём?