Они дышали

Впервые мы ступили на эту землю в мае месяце. Я точно помню этот нежно-пряный воздух, сжигающие белесое солнце, утомленную зелень растений, которые окружили нас буквально с первых шагов. В руках у меня тогда был календарь, в котором я старательно отмечал каждый день нашего водного заточения.

Нам всем было не больше 30. Мы искали новых земель, мы хотели сбежать из старого уклада, который раздавливал нас под тяжестью своих язв, пороков и кровавой истории. «Мир больше вода, чем земля, мир - это океан» - повторяли мы всю дорогу -  «он сможет дать нам защиту и приют». Месяца в окружении воды ползли неспешно, медленнее, чем желала вся наша команда и скрипящий от старости корабль, но всему есть конец – так однажды закончился и великий океан.

Я помню, что это было утром. Память многое считается за ненужное и стирает тонны впечатлений каждую ночь, но это зрелище суши, чего-то материального и независимого посреди такой изменчивой воды навсегда врезалась в наших головах.

-Земля! – истошно завопила Мэрил, медленно сползая по палубе. Последнее время мы все за нее опасались – часто она подходила к кому-то и начинала слепо ощупывать его лицо. «Голубая рябь» - все, что она шептала в такие моменты.

Мы нервно высыпали из своих кают, надеясь успокоить Мэрил и найти ее мужа Джо, который наверняка уже заливался чем-то горячительным. Но к нашему удивлению на горизонте действительно была она – неровная, зеленая, такая манящая земля.

***

Долгое время, ступая по сыпучему желтоватому песку, мы не могли себе поверить. Почему такой участок суши до сих пор оставался неизведанным? Может это забытый рай? Рай вновь открытый? Здесь было все, чего мы так страстно желали – питьевая вода, животные, растения, птицы, ласковый климат и, главное, возможность начать все с чистого лица, освободится от навязчивых воспоминаний о несовершенных предках и самим творить свою историю.

Первое странное открытие произошло буквально через пару дней. Мы только-только осваивали нетронутые земли, наслаждались изобилием природы, которая, казалось, копила это все великолепие для нас одних, глушили невеселые мысли тяжелым трудом и чувствовали себя вполне счастливыми. Тогда, где-то после обеда, Роб решил слазить на ярко-оранжевое дерево, плоды которого не давали нам покоя. Возможно, мы сможем употреблять эти солнечные плоды в пищу, возможно, в них есть какой-то сок? Не прошло и 72 часов после наших первый шагов по этому шершавому песку, а мы чувствовали себя уже хозяевами всего, что видели. Как говорила Мэрил, самоуверенность - отличительная черта всего рода человеческого.

Роб, полный воодушевления, стал карабкаться по корявому рельефному стволу неизвестного дерева и громко сообщал нам сверху, что он видит и делает. Внезапно он замолчал.

-Роб – с тревогой заговорила Дэйзи, а все мы знали, что они с Робом любили друг друга – все в порядке?

- Ничего…все хорошо…Просто тут такое…ммм…ну сейчас сами увидите.

Роб начисто забыл о своей конечной цели – овальных гладких фруктах – и заспешил вниз. Мы обступили его, и он медленно разжал руку – на грязной, натруженной ладони лежали водоросли, ракушки и рыбешка, которая, судя по всему, совсем недавно еще была жива.

***

Такие находки потом стали нам не в новинку – то и дело кто-то обнаруживал недавно умерших морских обитателей, слегка влажные водоросли, ракушечник.…  И чем дальше мы заходили на остров, тем всего этого добра было больше. Но и эта загадка вскоре перестала нас волновать, ведь мы столкнулись с другой, на порядок удивительней. Большими каменными статуями в виде людей.

Они были намного больше нас , мощнее, и одеты были причудливо. Они все были разные: со своими чертами лица, в разных позах, с гаммой эмоций на лице – но они все были из камня. Как один.

Так остров нас удивлял первые недели нашего пребывания, а вскоре мы привыкли. Построили себе дома недалеко от каменных изваяний, добывали пищу, воспитывали детей,… а странные подарки из моря больше не появлялись: разве что в виде пересушенных морских растений и скелетов рыб. И все равно что-то нам мешало исследовать весь остров, мы боялись. Наша колония жила сбоку, у самого океана, и нас все устраивало. Мы натерпелись страхов еще там, в старой Европе, и не хотели новых. Все, что нам было надо – это пища, покой и возможность строить свое будущее собственными руками.

За неделями и месяцами неспешно пошли годы. В окружении витиеватых растений, причудливых цветов и плодов, мы чувствовали себя словно первые люди, вновь открывшие землю. Мы учились жить в лад с собою, в ритме с природой, а не прихотями тех, кто знатнее и богаче. Мы жили так, как жили наши далекие блаженные предки, которые не ведали, во что превратится земля под их ногами. А каменные статуи – мужчины и женщины великаны спокойно смотрели на нас издалека, и иногда в их лицах я читал что-то вроде одобрения и точно был уверен, что мы попали в рай.

***

Идиллию и наше сонное спокойствие нарушила Мэрил, та самая, которая во время нашего долгого путешествия первой поддалась на неспешное водное сумасшествие. Теперь она стала убеждать всех и вся, что статуи на самом деле живые, и они все задумали нас убить.

-Они наступают на наш дом, я говорю вам. Однажды ночью они пройдут по мне, по всем вам – и вы даже не успеете проснуться вскрикнуть от удивления.

Многие смеялись над ней, особенно молодые, и ее уже окончательно спившейся муж, я же, кто лучше всех знал Мэрил, решил с ней поговорить об этом. Лучше всего наедине.

Случай представился буквально через пару дней после ее громких заявлений на главной площади нашего поселения. Я шел с охоты, радуясь хорошей погоде и предвкушая вкусный ужин в окружении семьи, когда увидел ее. Бледная, осунувшаяся и какая-то потерянная Мэрил, сидела на пороге своего хлипкого домика и чистила рыба, напевая что-то под нос.

-Мэрил – тихонько позвал ее я. – Можно тебя на минутку?

Она встрепенулась всем телом и испуганно повернулась в мою сторону.

-Ааа, это ты. – с успокоением в голосе пробормотала она. – Да, конечно. Я даже догадываюсь, почему ты пришел.

- Мэрил, ты же знаешь, как я к тебе отношусь. И я верю тебе..но что именно ты имеешь ввиду? Ну, насчет статуй?

-То же, что и сказала тогда всем им.- девушка с презрением выделила последнее слово и невольно выпрямилась. – Они, сытые и уверенные в своем везении не смотрят по сторонам, не присматриваются. А статуи…они дышат, я говорю тебе.
Дышат.

Через неделю после этого разговора Мэрил умерла. Никто этому не удивился, так плохо она выглядела в последние дни. Ее разговоры про статуи все мгновенно забыли, и лишь я действительно стал за ними наблюдать. И уже скоро я сам был готов бежать на главную площадь и кричать во все горло: «Они дышат!»

***

Согласно записям в моем дневнике, я следил за ближайшей ко мне статуей длинноволосой женщины с большими, рыбьими глазами около 20 лет. У меня не было никакого оборудования, лишь обугленная головешка и мел, которой я старательно отмечал все передвижения исполинской красавицы. Оказалось, что в год она меняла свое положение где-то на пару сантиметров, а еще слегка менялись ее эмоции (что я старательно зарисовывал в альбоме). Однажды я ушел на сутки из дома и провел их у самой дальней статуи, напряженно вслушиваясь в ее грудь. Где-то там, изнутри, чувствовалось очень медленное, но  ощутимое движение. Через пару лет после моих странных экспериментов мне действительно стало страшно.

В поселении же, где статуи старательно избегали и игнорировали, настроения были самые что ни на есть радужные: мы смогли обнаружить еще пару съедобных растений, приловчились охотиться, рыли колодцы и наслаждались идеальным климатом вокруг нас. И только я потерял покой, зная, что мы на этом острове не одни.

***

Из всех статуй, которые я изучил за эти годы, мне особо запомнились две: девушка с длинными волосами и неземным взглядом, которая была лишь в паре километров от моего дома, и мужчина в расшитой накидке с цветами в руках. Они оба шли, и мне все время казалось, что навстречу друг другу. Девушка здесь, у океана, изящно огибая пальмовые заросли, а он там, перепрыгивая по поросшим мхом валунам. Мужчина слегка улыбался, а она кокетливо заправляла выбившийся из прически локон. Они были далеко друг от друга, и не видели еще очертаний друг друга за этими ярко-зелеными зарослями, но я был уверен, что они встретятся.

***

К исходу нашего 50 года пребывания на острове в моей голове все чаще вертелись мои первые воспоминания об этом острове, недавно умершая рыбка на верхушке дерева, сотни исполинских статуй, спешивших по своим делам, каменные глыбы где-то в глубине острова, которые я однажды заметил, но опасался изучать. Мне упрямо казалось, что все это как-то связано, но я не знал как.

***

-Интересно, где она сейчас? Спешит ли так же, как и я?- напряженно думал Элбан, пытаясь сократить путь через ручей и вглядываясь в горизонт. – Хоть бы она любила лиловники, других цветов я не нашел… - пронеслось в голове.

Мэридит решила в это утро прогуляться на берегу океана и тут вспомнила про встречу с Элбаном. - Как я могла забыть? – корила она себя - Он же, наверное, уже на месте. А я даже не успела сделать прическу…

Воздушное затмение, типичное для этого острова, застигло Мэридит и Элбана в пути. Они привыкли к этому странному явлению, когда  остров ненадолго поднимался из воды и снова уходил в родную стихию. Это случалось нечасто, и считалось великим событием.

Хаотично копошащиеся муравьи под ногами давно не удивляли Истинных жителей острова. Они были маленькими, смешными, и жили почему-то недолго, всего лишь во время часов воздушного затмения. Когда остров опускался, они на удивление быстро исчезали. Некоторые чудаки утверждали, что они дышат. Надо лишь прислушаться.