Вера Штольц и всего лишь несколько дней. Гл. 2. 6

Договорившись о небольшой обзорной экскурсии на ресэпшн и подождав немного в холле, пока не подъедет такси, Полина и Аполлинарий загрузились в стандартную Toyota и двинулись по шумному городу, напирающему на них со всех сторон высоченными небоскребами.
И вот – первая остановка  - мемориальный комплекс Чан Кайши. Здесь их встретил гид-китаец, смешно так говорящий по-русски. И стал быстро-быстро рассказывать про традиционную китайскую архитектуру, про белый мрамор и изящную крышу, как у Храма Неба в Пекине. Полина изо всех сил изображала на своем лице если не понимание, то хотя бы заинтересованность. Аполлинарий же слушал с очень серьезным видом знатока китайской культуры, время от времени задавая гиду каверзные вопросы, например: «А сколько было китайцев на Тайване во времена Чан Кайши?». Гид терпеливо и все также многословно отвечал на каждый поставленный вопрос. Постепенно Полина стала уставать от наплыва такого количества ненужной ей информации и вот-вот уже должна была воспылать легкой ненавистью к китайцам и их древней истории, но тут гид объявил, что время подгоняет, и они должны двигаться дальше. Они вновь загрузились в автомобильчик и поехали по направлению к Буддийскому храму и Государственному дворцу – музею Гугун.
Приехав на место, первое, что их поразило, стали полчища туристов, снующих со своими камерами и фотоаппаратами всюду вокруг. Гид-китаец опять ожил, будто ему подзарядили какую-то батарейку внутри, и с еще большим воодушевлением стал рассказывать про музей Гугун, про то, что здесь хранится одна из богатейших коллекций китайского искусства, что городской район называется Шилинь, и что здесь выставлены шесть тысяч предметов быта и народных промыслов, отражающих всю пятитысячелетнюю историю Китая - и это только лишь малая часть экспонатов, хранящихся в специально оборудованных тоннелях внутри горы, примыкающих к другим, которые идут уже внутрь самого здания.
Полина чувствовала, что за сегодняшнее утро какие-то странные имена и даты навсегда поселились у нее в голове и теперь танцуют лезгинку строго в соответствии с настоящими горскими традициями. Теперь все, о чем она мечтала - это чтобы гид-китаец немного помолчал. А Аполлинарию было все равно - он все слушал и слушал. И почему она до этого не замечала у него такой тяги к китайской истории?
Но вот и Аполлинарий принялся, как будто невзначай, поглядывать на часы  - ведь запомнить все это не было никакой возможности, а встречу в три часа никто не отменял. Видно было, что он уже не обращает внимания на слова гида, и его мысли целиком заняты предстоящим обедом с большим швейцарским боссом. Он решительно прервал гида на полуслове и стал вежливо раскланиваться, уверяя, что экскурсия получилась очень содержательной, и что они замечательно провели время и очень благодарны. Полина про себя возликовала – ну, наконец-то, господи!
По пути в отель они решили заехать в ресторан пообедать. Аполлинарий находился в прекрасном расположении духа - казалось, он совсем забыл о своем утреннем фиаско - и всю обратную дорогу был очень оживлен и беспрерывно болтал о разной китайской ерунде. У Полины от его болтовни окончательно разболелась голова, но она не подавала вида, пыталась лучезарно улыбаться и втайне про себя надеялась, что еда в ресторане не будет сильно ужасной.
Ресторан помог выбрать водитель – он на ломанном английском языке уверял Аполлинария, что европейцы могут там кушать совершенно спокойно и не опасаясь каких-либо нежелательных последствий. Аполлинарий не устоял перед такими доводами, и хотя вид ресторанчика особого доверия не внушал (скорее, это был не ресторан, а дешевая забегаловка без скатертей и с непонятным запахом внутри), они решили в нем перекусить. Вернее, решил Аполлинарий – и все это даже несмотря на робкие протесты Полины. После экскурсии он чувствовав себя почти китайцем, расхрабрился и стал настаивать именно на этом месте.
- Но, дорогая, где еще можно почувствовать вкус экзотики, как не в Китае? Есть все время борщи и котлеты – это дурной тон, знаешь ли.  И тебе еще нужно потренироваться в узнавании китайских блюд перед вечерним мероприятием. Или ты уже не хочешь идти со мной?
- Ах, милый, конечно, конечно, я хочу! И с радостью выслушаю все твои кулинарные советы, - Полина постаралась, чтобы в ее голосе было не слишком много сарказма. Все-таки, она не зря иногда тренировала актерское мастерство перед зеркалом  – оно помогало ей скрывать все, что она на самом деле думает. Вот и сейчас она желала Аполлинарию, как минимум, медленной, но неотвратимой кастрации. А что – вполне заслужил!