Мадлен - часть xxxix

XXXIX

- Аня, ты, что ли?!
   Домофон крайнего подъезда блочной девятиэтажки долго молчал, прежде чем ответить голосом дяди Кирилла, искажённым из-за тонкой наледи на динамике.
- Аня, дверь как, открылась?
   Чувствуя, что мороз уже проникает под пуховик и под джинсы, девочка решила уйти прочь от продуваемых всеми ветрами руин и погреться в квартире у Лещинских. Примерно в километре от цеха, на самом отшибе микрорайона стояла девятиэтажка, где жил дядя Киря, весь километр пути были лишь одни мысли - скорее бы в тепло, да горячего чая попить, неплохо было бы и ноги положить на батарею, но у домофона пришлось постоять, давя кнопку, не менее пяти минут. Злясь от холода, Аня то тёрла друг от друга одеревеневшие в тонких вязаных перчатках руки, то поплотнее нахлобучивала шапку, то подтягивала шарф ещё выше, до глаз - как у кочевника-туарега.
   И вот, наконец, порог квартиры.
- Аня, ты извини, мы с родителями думали, что это опять светкин парень припёрся. Этот, как его, Заурбек Чебурекович. Вчера вечером заходил, сначала у меня двадцать тысяч рублей занять хотел, потом пять тысяч у отца, еле выпроводили,

Робин - Бобин - Заурбек
Скушал сорок человек,
И тропинку, и лесок,
В поле каждый колосок,

надеюсь, больше не придёт.
- Дядя Киря, он ещё деду кредит вернуть должен.
- Гы-гы-гы-гы-гы!
   На ноутбуке Кирилла перезапускался шутер от первого лица «Left 4 Dead», про нашествие зомби: дядя подсел на очередную видеоигру. Помимо ноутбука, древнего письменного стола из лакированной фанеры, уставленной почерневшими кофейными кружками тумбочки с рассохшейся дверцей, истрёпанного раскладного дивана с подложенными под его сломанные ножки автомобильными журналами, алюминиевой жёрдочки - этажёрочки с полупустыми книжными полками, афиши фильма «Форсаж», сорванной со стены кинотеатра, запасного колеса от «Марка» - «самурая» и советского торшера с матерчатым абажуром, в комнате больше ничего не было: в своём быту Кирилл прослыл аскетом. За окном с белыми деревянными рамами, на зиму проклеенными скотчем по периметру, виднелись заснеженные сады с питомниками, чуть дальше высились огромные антенны радиоцентра, ещё дальше темнели голые деревья пригородных редколесий, а ещё дальше, а на самом горизонте, трубы самой крупной в городе теплоэлектроцентрали заволакивали небо густым белым дымом.
- Дядя Киря, помнишь, ты про больницу «Мучения» рассказывал? Ты её ещё в детстве придумал.
- Помню.
- Расскажешь о ней ещё раз?
- Да. Странно, раньше ты боялась этой истории. И просила не рассказывать.
- То было раньше. А сейчас я хочу о ней побольше узнать.
- Медициной увлеклась? Хочешь стать врачом?
- Да не... Не знаю... Наверное, журналистом буду, когда вырасту. Или писателем.
- О чём писать будешь? Надеюсь, не о демократических реформах?
- Не-е-е! О животных хочу.
- Ладно, пошли на кухню, чай попьём.

   Кашель закрывшегося в гостинной отца дяди Кири - булькающий, свистящий, эхом отзывающийся во всех остальных комнатах и стучащий в спину откуда-то изнутри - совершенно не был похож на кашель аниных ровесников и детей помладше, привычный Ане детский кашель никуда не успевал стукнуть и слишком быстро в гомоне сидящих в коридорах детских поликлиник посетителей терялся, даже встреченный в поликлинике Рахит Тараканович, чуть ли не под кушетку от лёгочного спазма свалившийся и зарычавший в цветастую байковую тряпку, маминой рукой к его лицу прижатую, кашлял без свиста и бульканья, в отличии от медленно умирающего пенсионера - вертолётчика.
- Вообще-то я ту больницу для лягушек придумал - сказал Кирилл, набирая воду из-под крана в перемотанный изолентой пластмассовый двухкиловаттный электрочайник «Чжоу Биньхай».
   Соединённый с краном кухонной мойки трёхступенчатый фильтр «Гейзер» чихал и плевался прерывистыми водяными струями: Кирилл, сэкономив на услугах сантехника, устанавливал фильтр самостоятельно.

Субмарина, солёное небо над головой,
Ждёт тебя гавань, гавань вечно с тобой -*

- звучала песня из стоящего на подоконнике DVD-проигрывателя, читающего все форматы. В том числе и диски с музыкой в формате mp3. Бэк-вокал песни пугал, особенно при скольжении взгляда с подоконника на кухонный стол со слегка покоцанными от частых падений на пол и коричневыми от пива кружками: на одной кружке закатил глаза круторогий овен - знак Зодиака, под которым родился Кирилл, с другой кружки улыбалась героиня японского аниме - темноволосая большеглазая школьница Харухи Судзумия, с третьей кружки щурилась мышь Гаечка из диснеевского мультсериала «Чип и Дейл спешат на помощь». Тут же, около кружек лежала книга Максима Калашникова «Гнев орка», с использованным в качестве закладки кухонным ножом, а внизу, под столом пылились пустые упаковки от таблеток люминала.
- Мне клоун последнее время снится - Аня посмотрела на дядю Кирилла так, что ему сделалось как-то не по себе - У него лицо вверх ногами, рот там, где глаза должны быть, а глаза - на месте рта. Он меня уже куда только не звал!..
- Ни фига ж себе! - Кирилл едва не выронил чайник из рук - Мне точно такой же снился в детстве! Да, не вру, в четырнадцать лет приснился. Он тебе светкину Мадленку искать помогает? Кстати, мне он помог болонку сонькину найти.
- А кто эта Соня?
- Подруга у меня была, в одном классе учились. Встречались, я ей цветы дарил. В кино ходили, на «Титаник», все четыре часа там мужественно высидели и потом одни во всём зале ржали, когда Ди Каприо утонул и песня Селин Дион зазвучала. Эта, «У-у-у, у-у-у-у» - Кирилл фальшиво напел мотив «My heart will go on» - А потом она умерла, в 1999-м году, говорят, от лёгочной чумы. Тело в крематории сожгли, даже могилы нет. И болонка у Сони была, потерялась летом 1997-го. Так вот, клоун мне снится начал, всё советовал мне искать не среди живых, а среди мёртвых, и дорогу подсказывал. Пути он заплёл, конечно, я весь город излазил...

Уходили, спасая своих, на большой глубине,
Рыбы ласкали тела, превращая их в души -*

- яркая расцветка бешено вращающегося в DVD-проигрывателе диска с музыкой мелькала жёлто-красно-бело-синим сквозь полупрозрачное окошко в крышке дисковода. И улыбалась Харухи Судзумия с кружки, ближе всех стоящей к подоконнику и проигрывателю.

_____
* - песня "Субмарина", 7-Б