Сказка про бубен

Одна девочка развелась, переехала в Питер и купила барабан.
Точнее, она была уже почти совсем взрослая женщина, но когда к ней так обращались, всегда удивлялась: в глубине-то души она чувствовала себя совсем еще девочкой.
Развелась она тоже вовсе не легко и просто. Когда люди больше десяти лет живут в браке, решение не дается без труда; как бы гармонично со стороны не выглядел развод, это – хирургическая операция без наркоза, и хорошо еще, если не вырывание половины сердца с мясом. 
Кто пережил, никогда не забудет; кто не пережил – ребята, лучше не надо. Что бы мы тут ни рассказали, суть от этого не изменится: жили-были два хороших человека, они любили друг друга, потом совершили много ошибок – а любовь взяла, и кончилась. Сначала они пытались что-то восстановить, потом – вернуть, потом были друг к другу жестоки, так, что сами не могли потом поверить, вспоминая; а потом взяли, да и расстались, поняв, что нужно новую жизнь начинать, а не пытаться насиловать старую.
Сказано – сделано, поэтому, как ни любила девочка, которая на самом деле взрослая женщина, свой родной город, она решила: новую жизнь мы не каждый день начинаем, нужно воспользоваться случаем, взяла да и переехала в Питер.
Там ей быстро удалось найти хорошую работу, и даже свободного времени оставалось много, вот только чем его занять, было непонятно. Любить кого-то снова у нее сил еще не хватало; поэтому она бродила по улицам и музеям, наслаждалась любимой работой и прекрасным городом, а поскольку денег хватало, потихоньку исполняла свои несбывшиеся мечты.
И однажды она подумала: а не купить ли мне барабан?
Пошла в музыкальный магазинчик, да там и провела полдня. Барабаны там были всех мастей: и такие, и сякие, и эдакие, и бонги, и литавры там тоже были. Перепробовав все, она наконец выбрала один, и направилась к кассе. Продавец посмотрел на нее внимательно, взвесил выбранный товар на руке и сказал, хитро прищурившись:
-Предлагаю вам тридцатипроцентную скидку, если вы возьмете еще и бубен.
-Какой бубен? – удивилась она.
-Вот этот. Из степного коня черной масти. Посмотрите, да он словно специально для вас сделан! – попытался убеждать продавец. Но ему не пришлось долго стараться: девочка взяла бубен в руки и неожиданно для себя согласилась. Только выйдя на освещенную солнцем улицу, она подумала – странные у них тут в Питере способы сбывать лежалый товар.

Итак, она купила бубен и барабан. Как человек интеллигентный, усмехнулась ассоциации, но та прошла краем сознания, не оставив там заметных следов. Девочка шла себе по городу, держа бубен и барабан под мышкой, бубен – под левой, барабан – под правой. Светило солнце, щебетали птицы, и из-под земли тянулась молодая зеленая трава. Листья на деревьях уже начали распускаться, словом, было самое лучшее время для того, чтобы гулять по городу с бубном и барабаном.
На пути девочки лежал сквер; она вошла внутрь и увидела неподалеку компанию молодых и не очень людей, которые что-то выстукивали на разномастных барабанах. Кто-то из них увидел ее, помахал ей рукой; все поздоровались и тоже стали махать ей руками, явно приглашая присоединиться к их музыке. Она присела рядом и постаралась для начала просто попасть в такт; постепенно ей это удалось, и мелодия захватила ее целиком.
Так началось ее удивительное путешествие в мир барабанщиков. Каждый свободный день она приходила в сквер, где училась играть, слышать мелодию, училась соединять музыку с дыханием и с биением сердца.

Так постепенно она научилась играть много прекрасных песен, и даже стала их петь, аккомпанируя себе на барабане.

Однажды девочка пришла в сквер и не застала никого из своих новых товарищей. «Наверное, сегодня я первая», - подумала она. Села на любимую скамейку и стала потихонечку наигрывать и напевать. Прошло с полчаса, и никого вокруг так и не было; наконец, из аллеи вышел незнакомый молодой человек. Он присел рядом и стал внимательно слушать.
Можно было, конечно, встать и уйти; но как-то не хотелось никому признаваться, что присутствие молодого человека может смутить. Поэтому она сыграла «Honey, honey», а потом – Blue suede shoes, а потом – House of the rising Sun, а потом молодой человек сказал:
- Давайте познакомимся. Меня зовут Вадим, и мне очень нравится, как вы играете.
-Меня зовут Ирина, и мне очень нравится, как вы слушаете.
-А что еще вы умеете играть?
Словом, беседа завязалась, и была это обычная беседа, вполне гармоничная и приятная для всех участников.
Так и повелось. Иногда они виделись в сквере, иногда ходили куда-нибудь выпить кофе; но чаще все-таки в сквере. Молодой человек даже обзавелся собственным барабаном и пробовал играть; но слушать у него получалось куда как замечательней. Зато он вспомнал разные замечательные мелодии и предлагал их выучить; и порой под его руководством получались замечательнейшие джем-сейшны.
Никто не ожидал беды, когда однажды он пришел в сквер очень радостный и сказал:
-Слушайте, я вспомнил одну замечательнейшую песню! У меня с нею связано столько всего прекрасного! Лето, море, прекрасная любовь…
Как всегда, он вынул из кармана плеер, включил и передал наушники Ире. Она, не ожидая подвоха, прислушалась и вдруг поняла, что вот-вот потеряет сознание. Из динамиков неслась латина: несколько лет назад заслушанная всеми до дыр «La camisa negra». Слезы полились у Иры даже не ручьем – рекой, она задыхалась от рыданий, подхватила барабан и бегом убежала из сквера.
На бегу она вспоминала все ужасы, что ей пришлось пережить тем летом, когда чертова черная рубашка звучала изо всех динамиков, во всех маршрутках. Злые смски с жестокими отповедями, раздел имущества, постоянную боль и ужас от того, что все кончилось, ничего уже не вернуть, карета стала тыквой, а прекрасный принц – чудовищем.
Кажется, перед побегом Ира еще успела крикнуть Вадиму что-то недоброе. Она ревела и понимала, что он вовсе не виноват в том, что причинил ей такую сильную боль. Она даже была почти рада, что преграды лопнули и боль, так долго прятавшаяся внутри, хлынула вдруг наружу.
Потом ей было неловко возвращаться к приятелям; но постепенно она освоилась. Негрову камису старались не вспоминать, но Ирине было не по себе от такого рева, и она решила себя победить: выучиться играть танго потихоньку, и потом неожиданно для всех взять, да и сбацать.
Но у нее ничего не получалось. Она даже взять барабан в руки не успевала, сразу начинала плакать горючими слезами. Так прошла зима, и стала приближаться весна, а Камиса негра все оставалась неприступной крепостью в Ирином репертуаре.

Ира не сдавалась. Ей удавалось уже хотя отстучать пару тактов. Но теперь не давалась мелодия: она терялась и уплывала. Ира решила пойти на принцип и взять пару частных уроков: вдруг да поможет? Она купила газеты объявлений и обнаружила, что частных уроков по битью в барабан практически нет. Только в одной, самой дешевой газетке, скромно притулившись на задней странице, было напечатано объявление: «Даю уроки игры в барабан, бью в бубен». Ниже меленькими цифрами был написан номер сотового телефона.
Ира, недолго думая, взяла телефон да и позвонила. Так, мол, и так, не могу выучиться играть на барабане одну песню, надо взять пару-тройку уроков, а то перед знакомыми стыдно. Записала адрес, назначили время.
Пока дожидалась, волновалась, как маленькая.
Дверь открыла высоченная тетка, закутанная в пестрое пончо, с зелеными глазами и стриженая «под мальчика».
-Проходите, проходите, не стесняйтесь, присаживайтесь.
Вся квартира была уставлена барабанами: большими, маленькими, огромными, деревянными, металлическими, пластмассовыми. На стене висел большой круглый бубен, обтянутый шкурой. Хозяйка с экзотичным в этой обстановке именем Ольга гордо показала на стену:
-Этот бубен я сама делала. Из шкуры коня.
-Вы в него бьете? Ну, там, в объявлении было написано.
-И в него тоже. Но можно в любой другой, лишь бы бубен был подходящий, - и не дожидаясь вопроса, пояснила: - Подходящий – тот, который по руке. Ну и по настроению. Я еще и настраивать их умею, но вы, кажется, что-то говорили про барабан? Давайте посмотрим, что там у вас.
Ирина достала инструмент, привычным движением размяла пальцы.
-Какой у вас интересный барабан! Вы его где покупали? В магазине? Странно, такие барабаны обычно по одному не продают.
-Там еще бубен прилагался. Не помню, куда его задевала. Где-то дома лежит, но я на бубне играть не умею.
- Давайте сейчас начнем уже с вашей песней разбираться, а на следующее занятие, может быть, принесете посмотреть? Очень интересно, я про эти парочки раньше только в книжках читала.
В общем, отвлекшись на хозяйку квартиры, Ира даже смогла отстучать какую-то часть мелодии. Приближение слез она почуяла, только когда урок уже заканчивался, но решила не придавать этому значения.
Через пару дней она снова стучалась в ту же расписанную диковинными вензелями дверь квартиры. Под мышкой она держала бубен, в руках – барабан.
Закутанная в пончо другого цвета хозяйка квартиры взяла аккуратно бубен в руки, принялась рассматривать со всех сторон. Потрясла, попробовала извлечь разные звуки, зачем-то посмотрела на просвет. С довольным видом протерла мембрану краем пончо, вернула Ирине.
-Хороший инструмент. Только его надо настроить.
-Разве бубны нужно настраивать?
-Да, обязательно. Натяжение, конечно, важно, но дело не только в нем. Важен… ну да, важен настрой. То, что он озвучивает. А зависит это от хозяйки… собственно, в данном случае – от вас. Ну-ка, сыграйте что-нибудь! Да хоть бы и прошлую мелодию.
Ирина начала, но слезы полились ручьем, так, словно кто-то открыл кран в ванной. Ольга посмотрела на нее внимательно и продолжила:
-А зачем вы останавливаетесь? Не надо этого делать, играйте дальше! Подумаешь, слезы. Вот он если бы тут оказался, что бы вы сделали? Голову ему оторвали? Сами ж понимаете, не поможет. Давайте-ка я вам подыграю. Ну, поехали!
Ирина, не успев удивиться вопросу, вдруг почувствовала какую-то бесшабашную радость внутри. Бубен еще гудел, помня о прикосновениях. Она начала выбивать ритм, слыша, как ей помогает барабан, и слезы полились снова, но уже не такие соленые, как раньше. А к третьему куплету они и вовсе куда-то исчезли. Внутри было тихо, пусто и солнечно, только что-то тихонько гудело, в унисон с бубном и барабаном.
Когда мелодия кончилась, Ирина улыбнулась и сказала:
-Нет уж, голову отрывать не будем. Пусть переживет то же, что и я. Этого мне, пожалуй, будет достаточно.
И пошла хвастаться новой мелодией в парк, она была уверена, что там ее уже ждут.