Последний. Глава 2

Глава 2

   Фиш являлся первым свободным трейдером Новы. Первым в прямом и переносном смысле этого слова человеком такого рода. Теперь уже мало кто помнил его настоящее имя, но никто особо не задавался этим вопросом. Все его так и называли -- Фиш. Это прозвище он заслужил за ловкость и быстроту, с которой расставлялись его сети. Как любого свободного трейдера, у него в запасе всегда находилось пара-тройка трюков, способных удачно провернуть сделку. Забавно, но жители Золотого Города с легкостью принимали даже самые невыгодные условия, а затем прибегали и просили отменить ее, на каком-то основании полагая, что он, Фиш с ними согласится. Иногда трейдер даже улыбался. Настолько нелепой выглядела ситуация. Думать надо, думать! А горожане были неимоверно глупы. Кто-то сказал обман? Но помилуйте, что вообще, что такое обман? Вы же сами кивали головой и радовались приобретенному товару. Обман -- не более чем слово, за которым стоит недальновидность, а причем здесь трейдер? Да, все-таки жители города были очень глупы и ничего, кроме презрения, вызывать не могут.
   После года активного переселения, поток колонистов стихал, новая промышленность набирала обороты, а все эти хитросплетения игры в идеологию не увлекали его с самого начала. За тридцать лет участия в проекте "Нова", он понял главное: каждый сам по себе, а кто думает иначе просто глупец. И в один прекрасный день, ему пришла мысль, что заниматься распределением прибывающих из Города грузов не его призвание. За эту работу он не получал заслуженного уважения, а ведь когда-то, еще в бытность студентом, его рассказы расходились среди друзей и просто сокурсников гораздо быстрее тяжелых и скучных томов энциклопедий. Его идеи сформировали небольшой клуб, который вошел в состав мало кому известной тогда организации. Впрочем, это было давно. Тогда Фиша звали как-то иначе, да и был он совершенно иным человеком. От былой наивности не осталось и следа. Теперь он точно знал, куда катится мир. Главное сейчас, удержаться на гребне новой волны.
   Именно в тот год Фиш начал новую жизнь. А все началось с простого вопроса, который он задал самому себе: что нужно человеку, не ему, а простому работяге? Да немного: своя земля, инструменты, уже заготовленные зерна, опыленные цветы, автоматизированные чайники, плиты и прочая мелочь, незаменимая в быту. Что нужно нарождающейся промышленности? Металл и станки. Внезапная идея ударила словно гром. Зачем он сидит здесь, в душном помещении и занимается распределением "общего добра", когда можно с таким же успехом сделать его своим? Именно в этот момент он стал первым трейдером.
   Совет Золотого Города с недоумением и непониманием относился к деятельности трейдеров и пытался представить, что же толкает этих людей, когда почти все что нужно Город поставляет переселенцам в достаточном для жизни объеме. Горожане так привыкли жить в одном большом сообществе, что абсолютно не видели тех возможностей, которые открывала им Нова. Зачем всю жизнь работать на некое абстрактное общество, когда можно легко перепродать уже созданное, перевести и жить припеваючи? Кто другой привезет фермеру машину для сортировки зерен и паровую мельницу? Никто. Именно об этом он сейчас напоминал Главе Снабжения Города и старшему Научному Советнику Председателя Меркилу Лога:
   -- Но как же так,-- распалялся Фиш,-- ведь уже почти два года я снабжаю Город прекрасными инструментами, которые перемалывают зерно в муку, прессуют металл. Переплавляют сталь тоже мои машины. Как же вы планируете обойтись без запчастей, когда те начнут выходить из строя?
   Меркил не смутился. Советник даже сделал вид, что не слышал последних слов, но этот факт нисколько не зацепил бывалого трейдера. Фиш уже начинал догадываться, к чему вскоре подойдет разговор, потому умерил свой пыл. Советник провел рукой по столу, поднялся из-за него и подошел к окну.
   -- Скажите мне, вы знаете, сколько существует наш Город?-- всматриваясь в окрестности, спросил Лога.
   -- Около пятисот лет.
   -- Пятьсот тридцать два года, если быть точным. Летописи точно хранят дату его основания, как и причину, по которой почти все люди до недавнего времени жили здесь. Одиннадцать лет назад начался исход новистов, как вас называют, в разговорах граждане. Вам хорошо известна причина?
   -- Да. Это знает каждый.
   -- А как насчет основания Города?
   -- Ну, мало ли причин... Это случилось так давно...
   -- Наши пращуры, которых мы называем Древними, подчинили себе все окрестные племена, но не смогли удержать ее под контролем из-за множества распрей, которые повторялись регулярно в том обществе. Тогда мы отступили и создали эмосферу, чтобы закрепить единую связь общества, стать единым целым. Насколько нам стало известно, вы стояли у истоков Новы, которая разъединила нас на два общества. Год назад я принимал участие во встрече посла из ваших земель. Мы знаем, что у вас нет контактов с эмосферой, в которой живет каждый житель Золотого Города. Все это помогает... вашей работе. Видите ли,-- вздохнул Меркил Лога и повернулся,-- проблема не в самой колонии и даже не в вас. Проблема в тенденции, которая назревает в Городе. И боюсь, вы только ускоряете ее развитие.
   -- О чем вы, Советник?
   -- У нас достаточно своих производственных мощностей, чтобы покрыть все потребности.
   -- Но вы же не можете создавать именно те образцы, которые поставляю я. У вас нет ни схем, ни нужного сплава, а людям нужна именно наша продукция. Любая другая уже не подойдет. Вы меня понимаете?
   -- Разумеется. И в этом состоял ваш план, верно?
   -- Простите, господин Советник, но какой план?
   -- Ваша изворотливость меня просто поражает. Вы сказали "господин"? На каком основании вы выделяете меня из остальных горожан?
   -- Я понимаю, к чему вы клоните.
   -- Да, скажу честно, мне ваша идеология не нравится.
   -- Вам или Единому Обществу?
   -- Мне, как Единому Обществу. Мне, как жителю Города. Экономические потери не так страшны. Мы разрешили вам уйти, чтобы сохранить стабильность, помните?
   -- Простите, Советник, но пятьсот лет стабильности ничего хорошего не принесли,-- слова Меркила начинали раздражать Фиша. Он вел себя как раб, простой винтик в гигантском механизме. Да разве это жизнь?-- Это не стабильность. Люди лишены инициативы, лишены возможности делать, что им хочется, иметь то, что им хочется. И сейчас вы лишаете их даже такой маленькой радости, как собственные мелочи. Пять сотен лет мы идем по одному кругу. Конечно, может быть, идущему и кажется, что он в движении, но мне, как стороннему наблюдателю, все видится иначе.
   -- Так вы все-таки философ.
   -- Едва ли...
   -- Если бы вы были в эмосфере, вы бы не ощутили грусти или разочарования наших людей в существующем порядке. Скажу даже больше, мы довольны таким положением дел.
   -- Я лишь раздвигаю горизонты...
   -- Опасные горизонты, от которых мы отказались давно и не просто так. Древние превратили мир в бесплодную землю. Ты желаете повторить их опыт?
   Фиш фыркнул. Он уже давно заглянул за горизонты и не увидел ничего опасного. Что произошло пятьсот лет назад, его абсолютно не волновало. В конце концов, какое ему дело до таких далеких времен и каких-то там Древних? Трейдер жил здесь и сейчас. Лога просто боится потерять свою паству, заключенную в кованые цепи эмосферы. В какой-то момент трейдер даже ощутил себя освободителем темных людских масс. И хотя, конечно, его дело сводилось к простому обмену товарами, за этим стояло нечто большее. А вообще от торговли всем только польза. Конечно, Фишу, в первую очередь, чего он, по правде сказать, никогда не скрывал, но ведь выигрывают-то все. В конце концов, это нормальный ход событий, нормальная логика отношений. Общество не может находиться постоянно в одном состоянии. Оно живой организм.
   Трейдер еще несколько минут пытался достучаться до создания Советника, но тщетно. Тот твердо стоял на своей дубово-примитивной позиции и был непробиваем. Вскоре Фиш понял, что все его попытки обречены на провал.
   -- Вы не понимаете,-- сказал Меркил Лога, когда трейдер уже начинал отмахиваться от его слов,-- все уже решено. Совет вынес постановление сегодня утром. Более того, Совет прекращает поставки всех грузов в Нову.
   Эта новость ошарашила трейдера, и он совершенно искренне спросил:
   -- Почему?
   -- Причина поставок до этого момента заключалась в том, чтобы дать вам возможность жить по-своему, устроиться на новом месте. Мы заботились о вас, как о своих птенцах, улетевших в новое гнездо. Совет считает, что оно уже обустроено. Тем более это подтверждает факт вашего присутствия здесь. Не будь у вас излишков товаров, не появились бы трейдеры.
   "Да уж, здесь в логике не откажешь",-- с раздражением подумал Фиш. Нова тщательно скрывала новые фабрики, а представители Города боялись показаться в новых селениях. Их пугали люди вне эмосферы. Такое положение дел играло на руку и трейдерам, и властям Новы, помогая выбить дополнительные ресурсы.
   -- Тогда вы должны понимать, что только трейдеры смогут наладить связь между нашими народами.
   -- Народами...-- с грустью сказал Советник.-- Нет, первый трейдер, не выйдет. Ступайте. Боюсь, наш разговор окончен.
   Фиш вышел из Наоса Совета, когда на Город уже опускался вечер. Для него ситуация была, как говорится, яснее некуда. Совет планирует разорвать сообщение между Новой и Золотым Городом. Уничтожить ту связь, которая до сих пор держала два народа хотя и на расстоянии, но все же обозримом.
   "Страх",-- подумал Фиш.-- "Он лишает их ума".
   Но первый трейдер не достиг бы таких высот, если бы бросал дело на полпути -- все начинания стоит доводить до конца. Так что его не сильно пугали запреты Советника.
   "Да пусть хоть сама Вселенная против. Мне-то что с того?"-- подумал Фиш и по-кошачьи хищно улыбнулся. Совет Золотого Города объявляет ему войну? Что ж, первый трейдер Новы готов к битве. Его честь, успехи, слава и имущество -- теперь это все стояло на кону.
   Фиш задумался: а какой властью обладает Совет? Да лишь фиктивной. Все самое важное происходит там, в народе. Мелочи жизни -- вот что имеет настоящую власть, а он делает эти мелочи жизни доступными. Совет уже не сможет переписать правила игры, как бы того не хотелось Советникам. В голове уже роились идеи. Фиш первым разгадал маленькие человеческие слабости -- он станет первым, кто воспользуется ими в новой войне.
***

   Мир любил эти тихие минуты, когда вечером с книжкой в руках погружался в дивную новую вселенную, полную невероятных приключений и ярких идей. За окном шумели деревья, ночные птицы, изредка подлетавшие к дому, напоминали о себе гуканьем, дрожало от сквозняков пламя керосиновой лампы -- все не имело никакого отношения к реальности. Настоящая реальность лежала там, среди тонких лент-строчек.
   Второй том истории Золотого Города оставался лежать на тумбочке. Первый закончился на слове "война". Пару дней тому назад Мир заглянул в середину второго тома и обнаружил мир, погруженный в пучину конфликта, вышел из-под контроля обеих сторон. Проблемы нарастали как снежный ком. Не оставалось никаких сомнений, что вскоре искра, брошенная Новой, разгорится в пламя самой настоящей гражданской войны в мире Золотого Города.
   Эти выдуманные вселенные обладали притягательной силой неизвестной природы, но сейчас мысли Мира постоянно возвращались к тому откровению, которое поведала Александра после ухода священника. Именно оно не давало заснуть юноше в эту ночь.
   -- Это... фокус?-- неуверенно спросил он, когда бабушка подняла ладонь, а на столе лежала загадочная бусинка серебряного цвета.
   -- Никаких фокусов. Все натуральное.
   Александра накрыла шарик ладонью, затем подняла ее -- шарик исчез. Затем она снова положила руку и подняла. Странный предмет появился снова.
   -- Что это?-- спросил Мир и потянулся, желая дотронуться до него, но Александра остановила его жестом мягким, но не терпящим возражения.
   -- Тихо, прислушайся.
   Мир убрал руку и напряг слух. Тихий тонкий звон, где-то на грани слышимого, исходил из этого предмета.
   -- Слышишь?
   -- Да...
   Александра, не скрывая своей радости, сказала:
   -- Отлично. Он признал тебя. С сегодняшнего дня, он твой.
   -- Мой? Но что это? Откуда он?..
   В голове кружилось еще множество вопросов. Мир хотел их задать, но сдержался. Если потребуется, Александра сама все расскажет, а если нет, происхождение столь необыкновенного предмета останется загадкой.
   -- Это живое существо, которое умеет радоваться и грустить совсем как мы, но только выглядит иначе. Сейчас я не могу ничего объяснить. Все очень сложно и запутанно. Человек, который мне его передал, сказал, что его невозможно отнять, можно только подарить. Она называла его Светлячком.
   -- А он может передвигаться?-- разглядывая Светлячка, спросил Мир. Со всех сторон тот был одинаков: ни лапок, ни хоботка, ни глазок -- ничего. Обычный серебристый шарик.
   -- Нет, не может. Во всяком случае, не в таком состоянии.
   -- Это как?
   -- Пока он на столе,-- неопределенно ответила бабушка.
   -- А он не против лежать на дереве? Я просто подумал, может, ему неприятно, если есть чувства, ощущения...
   -- Сейчас он мало чего ощущает. Разве что наше присутствие на уровне инстинктов. Вообще его место жительства -- человеческое тело.
   Мир невольно отодвинулся от серебристого шарика, словно тот мог прыгнуть.
   -- Не бойся,-- улыбнулась бабушка.
   -- Он паразит?
   -- Нет. Нет, конечно. Скорее, симбионт. Светлячок не может долгое время жить без человека. Смотри, сейчас он серебристый, значит, сытый и довольный. Если его долго держать вне тела, он темнеет. Так прожить он может до двух месяцев, а затем становится черным и впадает в спячку. Смотри.
   Александра медленно поднесла ладонь к Светлячку так, чтобы Мир видел происходящее. Как только кожа коснулась серебристой поверхности, крохотные, едва заметные волны пробежали по ней, словно судороги. Та часть, которая коснулась кожи, на миг побагровела и стала растекаться по ладони. Через мгновение шарик уже представлял собой свисающую каплю, а затем и вовсе пропал.
   -- Вот такое маленькое колдовство,-- довольная произведенным эффектом, сказала Александра.
   -- Ну, надо же...
   Мир пригляделся. Даже наблюдая процесс слияния, он не замечал сейчас никаких признаков присутствия Светлячка в руке. Кожа в этом месте не выступала, даже не изменила цвет. Казалось, все осталось по-прежнему.
   Александра поднесла ладонь к столу, и процесс повторился в обратном направлении. Светлячок снова лежал на поверхности и переливался серебром.
   -- Он здоровается с тобой.
   -- Со мной?
   -- Да, теперь ты его Хозяин. Это мой главный подарок на твое совершеннолетие.
   -- Спасибо,-- неуверенно ответил Мир. Подарок его интриговал и пугал одновременно. Ему не приходилось еще встречаться с подобным.-- А что он умеет?
   -- С этим ты разберешься потом. Самое главное, что тебе надо знать это то, что он для тебя не опасен, но другим прикасаться к нему не следует. Светлячок не примет никого иного, кроме тебя и меня. И все же я прошу пока не трогать его, немного подождать. Второе, что ты должен усвоить: никогда и ни при каких обстоятельствах не говорить о нем с посторонними. Если кто-нибудь спросит про него, пусть хотя бы намекнет, что знает о его существовании, знай, этот человек -- враг тебе.
   -- Почему?
   Мир с каждым словом понимал все меньше и меньше. Только что ему казалось, что ему дарят нечто полезное, а теперь даже не представлял, что думать. Неуловимая тайна, даже ключ к которой неизвестен, окружала странный подарок.
   -- Вероятно, его попробуют отобрать или заставить использовать Светлячка в своих целях. Мальчик мой, он не просто симбионт -- он символ и источник большой власти.
   -- Какой власти?
   -- Ты сам узнаешь, но потом. Время еще не пришло. Пока я хочу, чтобы ты хранил его. Светлячок важнее любой вещи на свете. Никому не показывай и не рассказывай о нем. Помни, что я тебе сказала.
   -- Да, я запомнил. Во-первых, никому и ни при каких обстоятельствах не показывать его, а во-вторых, кто спросит, тот враг.
   Александра удовлетворенно кивнула. Миру захотелось коснуться серебристого шарика немедленно, несмотря на всю странность этого существа. Он чувствовал, то в нем заключена какая-то тайна. Видимо, почувствовав настроение, Александра повторила:
   -- Не сейчас.
   -- Но когда? Почему не сейчас?
   -- Сейчас расскажу, будь терпеливым. Светлячок достался мне при очень неприятных обстоятельствах.
   Мир почувствовал, что Александра подходит к главному.
   -- Тринадцать лет назад мне отдала его одна женщина. Ты часто спрашивал о родителях... Так вот, эта женщина... Она была твоей матерью и взяла слово, что когда ты вырастишь, станешь юношей, я отдам тебе Светлячка с этими двумя напутствиями.
   -- Мама?!
   Мир не мог поверить своим ушам: все это время Александра прекрасно знала его родителей и не говорила.
   -- И я ничего не знал все это время?!
   -- Она просила тебе ничего не говорить до твоего совершеннолетия и взяла с меня слово.
   -- Мама жива?
   Александра не отвечала, но по глазам Мир видел, что ответ будет отрицательным. Он надеялся, что ошибся и услышит: "Конечно, жива, просто так сложились обстоятельства, что вы не могли встретиться, но теперь это возможно".
   -- Нет,-- ответила Александра,-- она умерла в тот же день
   -- Как? Как это случилось?!-- спросил Мир. Его уже трясло от напряжения.
   -- Она погибла в катастрофе. Корабль сел на мель и пошел ко дну. Я смогла спасти тебя, но не ее. Тогда же она мне отдала Светлячка и взяла с меня слово.
   -- А отец?..
   -- Его не стало тогда же.
   -- А где это было?..
   -- Сиреневое море, пароход "Коралл". Был сильный шторм...
   Мир кивал. Да, очень смутно, почти на грани сознания, мальчик припомнил какие-то волны, холодные объятия воды, запах металла, но настолько смутно, что в любой другой момент он посчитал бы такие воспоминания ложными. Говорят, бывает такое. Но сейчас Мир отчетливо понимал, с какими обстоятельствами связаны эти воспоминания и страх. Да, он помнил и даже не знал об этом. Значит, пароход "Коралл", Сиреневое море. Тринадцать лет назад. Именно там покоятся останки его родителей.
   -- Кем они были? Я даже не знаю их имен.
   -- Учеными, достойными людьми. Твою маму звали Амалия. У нее были длинные белые волосы с молочным отливом. Очень красивая. Я бы даже сказала, сказочно красивая, настоящая принцесса.
   -- Амалия... А отец?
   -- Отца твоего звали Клиан. Ты больше похож на него.
   -- А у него, что... были такие же темные волосы?-- неуверенно спросил Мир.-- Такие же...
   -- Уродства? Нет,-- Александра отчего-то виновато улыбнулась,-- вполне обычные волосы. Он был весьма красив, и я даже немного позавидовала им. Такая чудная пара.
   -- А они тоже работали в Академии Просвещения?
   -- Нет, Амалия и Клиан не работали в обычном понимании этого слова. Я бы их назвала свободными исследователями. Я мало знаю, ведь мы с ними познакомились на борту корабля за день до трагедии,-- Александра задумалась, припоминая события.-- Я вышла на прогулку и разговорилась с приятной женщиной. Вскоре мы поняли, что на многие вещи и события смотрим схоже. Я тогда занималась исследованиями в области атомов. На эту проблему можно взглянуть с точки зрения дискретной математики и объяснить структуру атомов, как систему с конечным числом состояний. Даю голову на отсечение, что никто раньше не помышлял о такой идее. Им эта идея понравилась. Клиан занимался культурологией и археологией, а Амалия была биологом. Именно после крушения я переключилась на биологию. Так сильно Амалия на меня повлияла. Думаю, они бы заслужили звание великих ученых, если бы не та трагедия.
   -- А почему они просили не говорить об этом до моего совершеннолетия?
   -- Не все сразу, Мир.
   Юноша кивнул. Что-то она утаивала и весьма существенную часть. Наверное, на то есть веские причины, но Мирослав постарался не форсировать события, ему еще предстояло осмыслить происходящее. Подумать только, его родители -- великие ученые. Какая гора с плеч! И занимались они чем-то очень интересным, раз передали Светлячка Александре.
   -- Должно что-нибудь сохраниться,-- сказал он.-- Раскопки, записи в научных журналах -- все, что угодно. Нельзя просто раствориться, не отставив после себя ничего.
   -- Конечно,-- закивала головой Александра,-- Клиан называл свое место работы Источником. Он говорил, что там находятся тайны происхождения нашей цивилизации. Когда все утрясется, мы обязательно найдем его и все узнаем...
   Мир грустно улыбнулся. Он был удивлен, немного рассержен за вынужденные тайны Александры, но в душе преобладало спокойствие. Теперь он точно знал, что его родители -- никакие не преступники, а даже наоборот, великие люди, совершившие прорыв в научной мысли. И только ужасная трагедия не позволила им стать знаменитыми, а ему счастливым.
   Сейчас он лежал на кровати, глядя на потолок и представлял, как сидит на табуретке рядом с отцом, напряженно размышляющим над очередной дилеммой. Вот Клиан удовлетворенно кивает головой и что-то заносит в тетрадь, откладывает перо. Его умный оценивающий взгляд скользит по только что записанным строчкам. Откинувшись на кресло, он с улыбкой смотрит на Мира. Стук в дверь. В открытом проеме виднеется фигура матери, подсвеченная сбоку дрожащим светом керосиновой лампы. "Мальчики, проголодались?"-- спрашивает мама. "Да!"-- одновременно кричат они, почувствовав сладкий запах яблочного пирога, приносящий тепло и мягкую грусть.
   "Да",-- вздохнул Мир.-- "Все могло случиться именно так". Но судьба неумолима, и жизнь пошла иным путем.
   Возможно, что ему удалось бы понять смысл идей и продолжить исследования своих родителей, ведь и в математике, и в биологии он разбирался неплохо. Во всяком случае, Александра так говорила. Конечно, археология и культурология -- не его конек, но всему можно научиться. Вот только надо разобраться со Светлячком -- единственным наследием его родителей. Что же это такое и почему к нему пока нельзя прикасаться? Когда же наступит тот момент, когда станет окончательно и бесповоротно ясно, этот крохотный шарик стоит положить на ладонь? И что произойдет тогда?
   Мир сел на кровати и отодвинул ящик тумбочки, в котором лежала единственная вещь: кожаный мешочек, а внутри -- Светлячок. Александра сказала, что шарик почернеет через два месяца. Логично предположить, что срок не выйдет до того момента, как он коснется его.
   "Два месяца -- не так уж и долго. Можно потерпеть",-- сказал себе Мир и, задвинув ящик, зевнул. Ночь уже давно опустилась на деревню, но спали сейчас немногие...
***

   Казалось, прошло всего несколько секунд с тех пор, как Мир погрузился в сон, но странные звуки заставили его открыть глаза. Они доносились с улицы. Поначалу ему подумалось, что где-то неподалеку ведется собрание, и народ что-то бурно обсуждает. Почему и по какому поводу собрание он не сообразил, а звуки человеческих голосов становились все громче. Происходило нечто странное, но просыпаться ему не хотелось. И, тем не менее, Мир встал с кровати и подошел к окну. Увиденное заставило его мгновенно проснуться.
   Десятки огоньков неумолимо текли в сторону их дома. Шум толпы нарастал, становился все отчетливей. Мир отступил не в силах поверить в происходящее. Его словно парализовало. Он как завороженный смотрел, как горящая змея подползала к его дому. Еще минуту, и жители деревни будут здесь. Наконец, он осознал, что следует делать.
   -- Бабушка! Бабушка, они идут!-- прокричал Мир, вылетая из комнаты и устремляясь наверх, в спальню Александры.-- Они идут! У них в руках факелы!
   Мальчик влетел в дверь и замер. Александра исчезла! Постель, конечно, не заправлена, но где же она сама? Вопросы требовали времени, но его-то как раз и не хватало. Толпа вот-вот ворвется в ворота и случится самое страшное: он потеряет единственного близкого человека и свой дом.
   Мир перепрыгнул через поручни и, чуть не распластавшись на ступеньках, соскользнул по лестнице. Он мигом оказался на кухне. Жили они небогато, и в распоряжении имелись только два ножа. Мир не думал, что придется пустить их в ход. Он действовал автоматически, словно давно ждал этого момента и был к нему готов.
   С той же скоростью Мир оказался в холле и чуть не столкнулся с бабушкой. Александра стояла в длинном платье и держала в правой руке револьвер. Складывалось впечатление, что не менее часа она стоит здесь и ждет нападения. Оставалось только хлопать глазами от удивления. Даже воинственный настрой пропал на какое-то мгновение.
   -- Не высовывайся,-- не терпящим возражения голосом сказала Александра.-- Твое появление может только раззадорить толпу.
   -- Но...
   -- Я сказала, оставайся здесь!-- отрезала она, открыла дверь и вышла.
   За те доли секунды, пока щель не исчезла, Мир успел заметить, что толпа уже сломала ворота и растекалась перед крыльцом. Мир осторожно приблизился к окну. Со двора вряд ли кто-нибудь смог бы его разглядеть. Всего против Александры стояло человек пятнадцать-двадцать. Большинство в руках держали факелы, у двух он заметил вилы и еще у одного что-то похожее на топор.
   -- Что вам нужно?-- спросил она.
   -- Соседка, долго мы терпели, пока ты занималась нечистым делом,-- голос соседа Мир узнал бы из тысячи. Толпа одобрительно загудела, поддерживая мужика.
   -- Что это значит, Сник? Каким таким нечистым? Не ты ли в прошлом году купил у меня рассаду, когда град побил твой урожай? Почему же ты не удосужился и пальцем пошевелить, чтобы хотя бы соорудить укрытие? И не ты ли потом рассказывал, что я напустила на тебя какую-то порчу? В этом моя вина?-- громко сказала Александра, твердо держа тяжелый револьвер наизготовку. Крестьянин потупил взгляд.
   -- Что ее слушать?!-- прокричал кто-то из толпы.-- Крарта все рассказал.
   -- Она пытается затуманить нам голову,-- донесся голос какой-то женщины.
   Люди единой массой бросились к крыльцу -- грянул выстрел. Кто-то неистово закричал. Ветер сдул пороховой дым, и перед взором предстала немая картина. Жители деревни в недоумении и страхе смотрели на одинокую пожилую женщину, которая снова взводила курок. На ступенях полулежал Сник и выл, держась за ногу. Двое мужчин придерживали его.
   -- Вы послушали слова одного монаха, и они напугали вас. Подумайте, с какой легкостью вас направили, а вы так легко поверили, испугавшись собственного страха. Клянусь, следующий, кто сделает хотя бы шаг, получит пулю в лоб. Я стреляю неплохо, и в барабане еще есть две пули. Я успею убить двоих. Будьте уверены, я сделаю это.
   Люди в нерешительности переминались с ноги на ногу и переглядывались.
   -- Это мой дом и никому не положено входить сюда! И пока я здесь хозяйка так и будет! Мы покинем деревню завтра же, и вы больше нас никогда не увидите и не услышите. Всех устраивает такое соглашение?
   Крестьяне продолжали переглядываться. В их глазах читалось сомнение -- никто не хотел показаться трусом, но лесть под пули тоже не осмеливался.
   -- Берите Сника и убирайтесь, пока никто не пострадал. Мы уйдем завтра же. Все знают, что я никогда не нарушала слово.
   Люди молчали, и Мир подумал, что бабушка вряд ли успеет выстрелить во второй раз. Он был наготове, чтобы выскочить, а там будь что будет.
   -- Завтра вечером мы проверим твое обещание,-- донесся из толпы женский голос.
   -- Да. Мая верно говорит. Верно-верно,-- загудела толпа.
   Кто-то еще несколько раз выкрикнул что-то оскорбительное в адрес Александры, кто-то обещал добраться до нее, если она не исполнит своих обещаний, но в целом накал спадал. Задние ряды дрогнули и стали расходиться. За ними потянулись все остальные. Двое крестьян подхватили Сника с простреленной ногой и понесли прочь. Бабушка так и стояла на крыльце, держа револьвер наготове, но никто не повернул обратно и не бросил факел на дом. Народ расходился.
   Александра сделала шаг назад, развернулась и вошла в дом.
   -- Отбились,-- произнесла она, когда дверь закрылась.
   Мир увидел, как от напряжения дрожат ее руки.
   -- Да, этот священник отомстил нам,-- добавила Александра.-- Подловатая душонка.
   -- За лошадь?
   -- Что? Нет, за то, что я посмела возражать, пока он нес свою чушь.
   Бабушка направилась на кухню, и устало опустилась на скамью, бросив оружие на стол. Мир подбежал к кувшину, бросил на стол ножи, налил воду в стакан. Александра выпила одним глотком.
   -- Нам надо начинать собираться сейчас же. Это провал.
   -- Какой провал?.. Они отступили.
   -- Когда в ход идет оружие, считай, ты проиграл. Теперь нас можно считать преступниками. Я стреляла в человека.
   -- Но они же напали на тебя. Ты защищалась.
   -- Да,-- кивнула она,-- но кого это интересует?
   -- Верно,-- согласился Мир и спросил, глядя на оружие.-- А откуда у нас револьвер?
   -- Я предвидела нечто подобное и купила его на всякий случай. Как видишь, пригодилось.
   Мир пододвинул к себе револьвер и разглядел его. Про оружие он читал, но никогда не видел и уж тем более не держал в руках. На удивление он оказался довольно тяжелым. Удивительно, как бабушка могла держать его на вытянутых руках столь долго. Над напоминающим корону клеймом производителя проступали цифры "855", ниже располагалась надпись "Королевская оружейная Круста". Если цифры означали год, то прошло тринадцать лет с его производства, ровно столько, сколько Мирослав и Александра живут вместе. Подозрительное совпадение.
***

   Сборы происходили в ускоренном темпе, время поджимало. Что могло пригодиться в дороге? Деньги, еда, одежда, документы. Но кто смог бы увести результаты трудов Александры, ее материалы, те самые отобранные зерна? Столько лет ушло на селекцию, чтобы получить результат, а сколько еще посевов сделано на экспериментальных участках за домом. Неужели на новом месте придется начинать все с начала? А дом? Нельзя же перевести его по бревнышкам. Фактически, их изгоняли и лишали средств к существованию. Мир не сомневался, что вечером деревня будет освещаться пламенем огня, а на утро от дома останется одно пепелище. Родной уголок, в котором он находил успокоение от людского презрения, скоро прекратит существовать.
   Все самое необходимое уже было собрано к полудню. Удивительно, что шериф так и не объявился, хотя не мог не знать, что произошло в деревне ночью. На это замечание бабушка скептически хмыкнула, не забыв помянуть имя Нечистого.
   Мир вытащил с полки стопки книг. Как не прискорбно, их тоже придется бросить. Единственное, что можно взять, это записи о результатах наблюдений. Помогая в исследованиях, Мир вел тетради, в которые скрупулезно заносил цифры. Эти длинные колонки, несомненно, являлись гораздо более ценными, нежели несколько книг истории воображаемого общества. Что такое Золотой Город? Не более чем фантазия автора по имени Скела Ираас. Но расставаться с незаконченной историей ему все равно не хотелось. Уж очень он привык к ней за последний месяц.
   Мир знал, что церковь не приветствует такого рода литературу и регулярно изымает партии книг. Сейчас нелюбовь к опасным фантазиям, как называли подобные истории храмовники, являлась для изгоя наименьшим из возможных зол. Что может случиться хуже, нежели потеря дома?
   "Когда-нибудь я стану большим ученым, сделаю кучу открытий, буду преподавать в университете, куплю собственный дом и не буду себе ни в чем отказывать. Может, даже сочиню что-нибудь интересное",-- думал Мир, откладывая так и не начатый второй том "Истории Золотого Города". Третьего тома у него не было. По словам Александры последняя книга должна появиться в продаже только через полгода.
   Мир обернулся на звук открывающейся двери.
   -- Собрался?
   -- Да,-- он кивнул на небольшую стопку тетрадей на тумбочке.
   -- Ты главное Светлячка не забудь.
   -- Он у меня здесь,-- Мир похлопал себя по карману брюк.
   -- Мы скоро отправляемся.
   -- Как? Не вечером?
   -- Нет, нельзя ждать. Мне еще надо паспорт твой получить.
   -- Я схожу.
   -- Не надо -- ты уже ходил. Лучше собирайся. До вечера мы уже должны быть в Маничере. Там нас заберут. Я уже договорилась.
   Мир с удивлением посмотрел на Александру. Когда она успела связаться? Телеграфа в деревне нет. Даже если предположить, что она арендовала лошадь и ночью уже побывала в Маничере, то вряд ли бы успела туда и обратно, но бабушка не выходила из дому.
   -- А кто заберет? У нас есть там знакомые?
   Александра нахмурилась. Создавалось впечатление, что она проговорилась.
   -- Есть. Одна милая девушка, дочь одного моего старого знакомого. Тебе она понравится.
   Если так, то это многое объясняло. Например, скрытность. Александра просто не хотела, чтобы церковь прознала о том, что она поддерживает с кем-то контакты.
   -- Но как мы туда доберемся? Пешком точно не успеем. Да и не унесем мы всего. Эрл вряд ли одолжит нам лошадь и повозку.
   -- Я с ним поговорю. Он мне должен.
   -- Вот если бы у нас были паролеты с хорошим запасом угля...-- помечтал Мир. Александра снисходительно улыбнулась.-- Мы бы могли улететь куда угодно.
   -- Боюсь, угля не достаточно. Тут нужно что-нибудь посерьезней. Посчитай на досуге энергоемкость. Так,-- прервала она себя и Мира.-- Давай собирайся быстрее. Я пошла в администрацию.
   Но не успела Александра выйти из комнаты, как на улице послышался стук копыт -- кто-то приближался. Мир подбежал к окну -- страх парализовал его. Не может же бабушкин знакомый приехать в сопровождении целого эскорта полицейских и двух монахов. На самом всаднике имелись нашивки судьи.
   Александра не спеша подошла к окну и замерла. Ее лицо побледнело и стало матовым как полотно, а зеленые глаза зажглись изумрудным огнем. Руки женщины вцепились в плечи опешившего мальчика.
   -- Святая Тэна, они за нами,-- произнесла Александра.-- Мир, как только они подъедут, ты должен находиться у заднего крыльца, а когда войдут -- беги что есть сил.
   Не в силах что-либо вообразить, он машинально кивнул головой.
   -- Помни, что я тебе говорила. Светлячок должен оставаться у тебя. Никому его не показывай. Что с ним делать, ты сам разберешься. Самое главное для тебя это спастись,-- говорила она, выходя из комнаты и по-прежнему держа его за плечи.-- Доберись до Маничера, а там тебя найдут. Понял?
   -- Я не могу так...-- страх хоть и сковывал его мысли, но Мир понимал, что не может броситься наутек, спасая себя, когда его Александра примет весь удар судьбы на себя.
   -- Не время для споров!-- в отчаянии она кричала.-- Ты не понимаешь, что происходит. Если Судья схватит тебя, все пропало. Со мной ничего не случиться. Главное, доберись до Маничера и затаись. Тебя найдут в любом случае!
   Мир не верил ни единому ее слову. Бабушка просто пыталась защитить его и не более того. Они уже находились в холле. Александра достала из шкафчика мешочек, в котором позвякивали монеты.
   -- Бери.
   -- Нет! Я не могу так,-- упрямство охватило его.
   -- Как нет? Не строй из себя героя -- тебе еще рано. Если не станет тебя, для чего же тогда я жила? Бери и быстро через задний ход. Через уборную. Ну же!
   Как во сне, до сих пор не веря, что с ним это происходит наяву, Мир взял деньги, положил их в карман и отступил под лестницу. В этот момент кто-то требовательно постучал в дверь
   -- Давай!-- шепотом приказала ему Александра и, повернувшись к двери, громко и как можно безразлично произнесла.-- Иду-иду, подождите немного.
   Мальчик сделал еще несколько шагов.
   -- Ну, давай же!
   Преодолев себя, Мир прошел в уборную. За зимней одеждой прятался небольшой рычажок, открывающий потаенную дверцу, снаружи ничем не отличающуюся от стен. Выход вел на задний двор. Мир слышал, как открылась входная дверь, слышал мужские голоса и одинокий голос Александры после каждой фразы все более суровый и требовательный -- она выигрывала время, чтобы дать ему уйти. Пригибаясь и прячась за высотой растений, мальчик пробежал по огороду к изгороди и ловко перепрыгнул через нее. Впереди лежало поле -- самый опасный участок. Со всех сил он бросился через него. Стоило только преодолеть эти несколько сотен метров, затем лес скроет беглеца, а дальше располагались заброшенные каменоломни и рудники, в которых Мир еще с раннего детства ориентировался великолепно.
   Не успел мальчик преодолеть и половины пути, как услышал стук копыт. Холод пробежал по спине. Все пропало -- его обнаружили!
   -- Стой!-- прозвучал голос, но Мир только припустил сильней.-- Стой!
   Всадник быстро приближался. Мальчик буквально чувствовал дыхание коня, бьющего его в спину. Сейчас он уже ничего не соображал. Только слова "быстрей-быстрей" подгоняли ноги. Он почувствовал, как удары копыт передаются через землю ему, сливаясь с бешенным ритмом сердца.
   "Быстрее! Быстрее!"
   -- Стой, щенок!-- всадник был уже совсем близко.
   "Не успел",-- с отрешенной горечью подумал Мир, и что-то твердое ударило по голове, отразившись звоном искр и темнотой.