Борьба за жизнь

Прокладывали мы летом 2002 года на севере в тайге сейсмопрофили- рубили, пилили просеки для проезда буровой техники и сейсмостанции. Затем делали геодезические измерения, пикетировали. Бригада рабочих с бензопилами и топорами оторвалась от меня со вчерашнего дня километра на 4 вперёд, направление им задал согласно проекта, лес попался несложный, вот они и умчались, благо на болоте рубить нечего- главное, створ держать.

С отражателем бегал студент Лёша, пикеты устанавливались через 50 метров, и мы с ним потихоньку догоняли банду лесорубов. В очередной раз, пропикетировав довольно длинный отрезок, выбросил переходную точку за километр. Студент ждёт меня там, а я, собрав штатив, взвалив на плечи рюкзак с электронным тахеометром, побрёл к нему, отмахиваясь от гудящего облака комаров и мошки.
На пути лежало довольно широкое болото, а где-то на нём мы должны были пересечь другой профиль, который прокладывали ещё зимой. Место пересечения нужно было отметить на абрисе, указав номер пикета того профиля.

Оставил инструменты на перекрёстке, рацию- портативную Мотороллу бросил на рюкзак сверху и рысцой побежал по старой просеке, взглядом рыская по сторонам в поисках вешки-пикета. Вдруг, у меня из под ног словно выдернули землю, и я с разбега провалился почти по пояс в болото. Дёрнулся, а не тут-то было- не на что опереться. Ощущение, будто нахожусь в манной каше. В голове полыхнуло- в окно угодил... До студента далеко- метров 400, не успеет прибежать. Да и в воздухе стоял такой звон от летающих кровососов, что мой крик он и не расслышит, тем более, что у него накомарник на голове.
Раскинул руки в стороны, успокоился- кажется, не тону. Чуть начинаю шевелиться- погружаюсь. Поблизости никаких деревьев, только мох и кустики голубики, трава какая-то на кочках.

В кино и книгах рассказывается, что в такие минуты вся жизнь пробегает перед глазами. Наверное, я был неправильный персонаж- у меня в голове было лишь дикое желание вырваться из болотного плена. Ну, и различные варианты нецензурных слов. Да ещё вспоминались подобные ситуации из фильмов, где героям в последнюю минуту кто-то протягивал жердь, и он выбирался из болота, потеряв сапог. Обувь мне терять не хотелось, а помощи ждать не откуда было. Особенно назойливо в мозгу мелькали кадры из фильмa "А зори здесь тихие"- там, где одна из девушек утонула в болоте. Только, в отличие от кино, никто не увидит, как я "красиво" погружаюсь с головой в грязь. Стараясь не делать резких движений, ощупал мох по краю "окна", вцепился пальцами, начал переносить вес на верхнюю часть корпуса.
Вот барон Мюнхгаузен- молодец! Сам себя, да ещё и коня в придачу, вытянул из болота за свою косичку .
Я такой силы и косички, увы, не имел.

Мох рвался в руках, а я уходил всё глубже в трясину. У меня уже был подобный неприятный опыт лет за 20 до этого. Гоняясь с ружьём за линялыми гусями по тундре на Таймыре, угодил в плывун- оттаявшую грязь. Выполз тогда непонятно как сплошным комком грязи. Потом в море отмывал себя и ружьё. Гуси посмеялись, гогоча, и убежали невредимыми.

Главное- стараться не делать резких движений, не поддаваться панике. Понимаешь, что надеяться не на кого, только на самого себя. Заблажишь, закричишь- и, считай, пропал, силы, время потеряешь. Опереться мне было не на что, а потому медленно-медленно снял с себя энцефалитную куртку и разложил её на краю "окна". При этом проиграл болоту ещё сколько-то сантиметров своего драгоценного тела.Всё делал так медленно, что ленивец бы позавидовал.Куртка была надета на голое тело, так что тут же слетелись злорадствующие комары, облепили меня, уверенные, что мне сейчас не до них. С другой стороны понять их тоже можно: столько пищи погружается в болото, надо сосать кровь, пока совсем не исчез.

Навалился на куртку, которая сразу погрузилась в грязь. Руками цепляюсь за хлипкие кустики голубики, собрав их в горсть. Чувствую- свободнее стало ногам, это уже радует. Продолжаю вырывать с корнем окружающую флору руками и даже зубами, порой окунаясь лицом в болото, а ногами почти и не шевелю, подтягиваю их, утопая всей грудью в жиже. Вот уже полностью лёг на куртку, вернее, туда, где она должна была быть. Выполз, стиснув зубы, и по-пластунски добрался до ближайшей кочки. Переменил позицию: теперь я не совсем эстетично пробирался на карачках к твёрдой земле. Наконец, свобода!

Раскинулся на влажной земле, полежал пару минут, отдышался, стараясь не разглядывать себя. Своё лицо я, слава Богу, в этот момент не видел- думаю, ничего хорошего там не было.
Обнажённым по пояс долго не просидишь, пусть даже и тело обильно смазано болотной грязью. Кровососы находили участки открытой кожи и тут же всаживали свои острые хоботки в меня. Надо было срочно выручать энцефалитку и надевать её на себя. Выломал несколько сушинок, настелил подобие гати и пополз обратно к месту моей несостоявшейся гибели. Порыбачив немножко, зацепил сучком куртку и вытащил комок грязи с рукавами- спасительницу свою.

Когда я добрёл до студента, он явно хотел спросить, почему я так долго шёл. Лёша ведь в это время невыносимо страдал от комарино-мошечного войска.
Глаза у него расширялись по мере моего приближения. Весь в тине и грязи с бледным лицом я показался ему, похоже, выходцем с того света- утопленником ожившим. К этому времени я не курил уже почти 20 лет, но, вдруг, так захотелось затянуться, а потом опрокинуть стакан водки. Лёша тоже не курил, а водка у экспедишников в тайге не хранится абсолютно.