Химера Борея. Глава XXIX

                ПАБ "БЕЛЫЙ МОНАХ"



   Паб «Белый монах» являлся неизменным пристанищем студентов и коренных жителей Лидса. Здесь подавали зеленоватый грушевый сидр и влажные тминные пироги на деревянной посуде, стилизованной под средневековую. Низкий балочный потолок нависал над обитым темным дубом залом, где на стенах висели оленьи рога и гравюры, изображающие монахов-цистерцианцев с пивными животами, лысинами и толстыми лицами, почему-то навевающими мысли о Будде.
    Чезаре вытянул шею и нетерпеливо оглянулся в поисках официанта, точно провалившегося сквозь землю. Он ждал уже добрых полчаса с тех пор, как попросил телефонный справочник – а официант и не думал показываться. Чезаре сделал большой глоток портера, и горький напиток заставил его поморщиться. Его все еще лихорадило, и необходимо было немножко взбодриться.
    Еще раз убедившись, что официанта нет, Чезаре вернулся к документам
из приюта в Лидсе, где Гринвуд нашел Габриэль. Вернее, всех трех Габриэль.
    Как бы абсурдно это ни звучало, но старик трижды удочерял девочек с одним и тем же именем. Он давал им в качестве фамилии свой псевдоним и увозил в Топ Уизенс. Всем им в Лондоне покупали ноты и музыкальные инструменты. Первым двум – флейты, а последней купили скрипку. Видимо, у нее был самый тонкий слух.
    После недельного шопинга и ежевечерних посещений консерватории они уезжали с Гринвудом, и больше о них ничего не было слышно. Сотрудники приюта уверяли Чезаре, что с девочками не могло случиться ничего дурного – если бы подобный инцидент произошел, об этом немедленно стало бы известно. И даже такой известный человек, как Гринвуд, не ушел бы от наказания.
     Всех девочек удочеряли в одном и том же возрасте – когда им шел двенадцатый год. Последнюю удочерили шесть лет назад. Значит, третьей Габриэль и правда было восемнадцать лет.
     Сзади него раздался высокий голос официанта:
- Вы просили справочник, сэр…
- Очень оперативно, спасибо, - ядовито заметил Чезаре и, забрав у краснеющего официанта справочник, жестом отослал его прочь. Быстро пролистав первые страницы, он, наконец, достиг нужной. Гринвуд, Аннабель. Гринвуд, Арнольд. Гринвуд, Вильям… Чезаре стремительно водил рукой по строчкам. Гринвуд, Гарри. Сердце Чезаре дрогнуло. Дальше шли имена людей с другими фамилиями. Габриэль Гринвуд не было. Ни одной.
Чезаре раздраженно выругался. Он снова оказался в тупике. Никогда еще расследование не было так похоже на античный лабиринт без выхода. В сердцах Чезаре оттолкнул локтем массивный справочник, и тот с грохотом упал на пол. Несколько посетителей, вздрогнув, обернулись в его сторону. Официант робко осведомился:
- У вас все хорошо, сэр?
- Отлично. Принесите счет, пожалуйста, - с натянутой улыбкой откликнулся Чезаре и поднял справочник. На этот раз он оказался открыт на литере «М». Безучастно скользнув глазами по странице, Чезаре хотел было закрыть его, как вдруг увидел фамилию Мортон. Чезаре прочел внимательнее: «Элеонора Джессика Мортон, 225-78-75». Это имя он уже видел в монографии преподобного Дениэла Мортона, посвященной Гринвуду и его матери. Чезаре потрясенно посмотрел на безликую строчку справочника. Гринвуду шестьдесят, и его матери должно быть уже под восемьдесят. Чезаре не думал, что миссис Мортон еще жива.
    Это был настоящий подарок судьбы после утомительного путешествия и неудачи с поисками трех Габриэль. Когда подошел официант, Чезаре лучезарно ему улыбнулся и спросил:
- У вас есть компьютер? Не бойтесь, я заплачу.
     Потратив час и пару фунтов, Чезаре узнал адрес миссис Элеоноры Мортон. Он забыл о лихорадке и ознобе, забыл о колющей боли в боку. Он бы вне себя от пьянящего чувства успеха.
     Элеонора жила на улице Уильяма Блейка, 15, неподалеку от центрального сквера. Чезаре без труда добрался туда на такси, и, купив крепкий кофе, расположился на остановке напротив дома миссис Мортон. Он занял наблюдательную позицию, решив вначале увидеть мать Гринвуда  и прикинуть, насколько резонно обращаться к ней за помощью. Миссис Мортон могла с легкостью оказаться выжившей из ума старухой, воображающей себя маленькой девочкой. Или вовсе забывшей, кто она такая.  И тогда последняя ниточка, связующая Чезаре и трех Габриэль, оборвалась бы.
    Однако удача  улыбнулась Чезаре и на этот раз. Через час после его прихода из особняка времен королевы Виктории под номером 15 вышла пожилая женщина восьмидесяти лет. В кудри цвета горького шоколада, уложенные по моде ревущих двадцатых, вплеталась молочная нотка седины. В отличие от Кэтрин и Фрэн, в Элеоноре звучала одна подавляющая, первобытной силы женственность, без примеси мягкости или же андрогинности. Мраморно-бледная кожа, покрытая легкими трещинками морщин, оттеняла угольно-черные глаза с поволокой. В свои восемьдесят с лишним лет миссис Мортон была прекрасна и выглядела если не ровесницей шестидесяти пятилетнего сына, то немногим его старше.
     Как только миссис Элеонора Мортон спустилась вниз по ступеням, подъехала блестящая черная машина, и молчаливый водитель подал ей руку.  Мать Гринвуда обронила только одну фразу с самым надменным видом- какую именно, Чезаре не разобрал, но по артикуляции предположил, что это было,  вероятно, что-то вроде «почему так поздно».
      Итак, миссис Мортон была более чем в своем уме, состоятельна и властна, как ее сын. Плохие характеристики для журналиста, мечтающего раскрутить ее на откровенность. Ведь у нее было решительно все: что можно было ей посулить такого, ради чего она согласилась бы дать необходимую информацию?
   Был только один способ быстро выяснить это: выйти на контакт с прислугой и через нее узнать, чего недостает хозяйке. Чезаре решил подождать еще немного – у такой дамы, как миссис Мортон, должна была быть домработница. Обычно ее приглашают в то время, пока хозяева отсутствуют – если между обеими сторонами царит полное доверие, разумеется.
     И точно: домработница, - пухлая девушка в дешевом пальто, не замедлила явиться. Открыв дверь собственным ключом, она скрылась в доме. «Игра началась» - шепнул про себя Чезаре. Он выбросил пустой стаканчик из-под кофе и пружинистой походкой подошел к особняку. Вежливо постучав, он отступил на шаг от двери и принялся ждать. Послышались шаркающие шажки домработницы, и менее, чем через секунду, дверь открылась.
     Теперь Чезаре мог хорошенько рассмотреть домработницу. Это была милая девушка с большими оленьими глазами и марципаново-нежной кожей, которую не портила кукольная, почти детская полнота. На округлом лбу блестели жемчужинки пота – видимо, она запыхалась по дороге к хозяйке.
    Чезаре очаровательно улыбнулся ей:
- Могу я поговорить с миссис Мортон?
Девушка покачала головой:
- Мне жаль, сэр, но ее нет дома! Может быть, я..
- Да, я с удовольствием выпил бы кофе – крепкий и очень сладкий, - нагловато перебил девушку Чезаре и проскользнул в дом. Растерянная девушка пролепетала только:
- Но, сэр!..
Чезаре обернулся и с театральным непониманием покосился на нее:
- Что такое? У вас нет сахара?
   Воля девушки была окончательно сломлена его напором. Пробормотав «да нет, кажется, есть», она ретировалась в сторону кухни, оставив Чезаре в гостиной.
    Гостиная миссис Мортон была образцом функциональности и практичности. Ничего лишнего, ничего неудобного, - только комфорт и сдержанность. Единственный книжный стеллаж был уставлен книгами…самой миссис Мортон. Чезаре подумал, что он ошибся: в монографии преподобного Дениэла Мортона ничего не было о том, что мать Гринвуда – тоже писательница. 
    Чезаре наугад вытянул один из томов. Он назывался «Мифология как основа повседневности». Остальные книги имели схожие заголовки – тоже академически сухие и строгие. Миссис Мортон оказалась не писательницей, а литературоведом. И стиль ее явно оставлял желать лучшего. Он был сух, математически выверен и совершенно безжизненен. Чезаре разочарованно вернул увесистый том на место.
   Между тем вернулась домработница, неся в дрожащих руках кофейную чашку.
- Вот, сэр, - пролепетала она и поставила дымящийся кофе перед Чезаре.
- Благодарю, милая, - улыбнулся Чезаре и, отхлебнув горячего напитка, спросил:
- Скажите, а вы не знаете, когда вернется миссис Мортон?
- Без понятия, сэр – но я могу передать ей вашу визитку…
- Да-да, конечно! – засуетившись, Чезаре принялся искать в карманах визитки, которые не водились там с тех самых пор, как Алекс уволил его из «Лос-Анджелес Монд». Провозившись добрых пять минут, Чезаре с самым расстроенным видом объявил, что, должно быть, забыл их в аэропорту.
- А у вас срочное дело к миссис Мортон? – участливо спросила девушка. Она явно симпатизировала рассеянному молодому человеку. Чезаре подумалось, что он выбрал удачный образ.
- Очень срочное. Я бы хотел, чтобы она написала предисловие к новой книге Николаса Гринвуда. Наше издательство в Лос-Анджелесе хочет опубликовать ее, и уже заключило контракт с мистером Гринвудом, - наугад соврал Чезаре, честно смотря девушке в глаза. Та развела руками:
- Простите меня, сэр, но тогда вам не стоит тратить время и ждать миссис Мортон – она никогда не напишет предисловие к книге мистера Гринвуда. Они не разговаривают вот уже десять лет.
- Ах, вот оно что… А он так надеялся…. – разочарованно протянул Чезаре.
- Не может быть, сэр! Не знаю, кто вас ввел в заблуждение, но это миссис Мортон каждый год надеется, что сын пришлет ей хотя бы открытку к Рождеству! Сама она всякий раз заказывает ему пирог и отсылает в Топ Уизенс! – воскликнула задетае за живое поборница справедливости в скромном наряде домработницы.
- В таком случае, меня ввел в заблуждение сам мистер Гринвуд, - продолжил Чезаре.
- Мистер Гринвуд? Значит, он решил помириться с мадам? – щеки девушки освежил легкий румянец.
- Да, и настроен он решительно, - кивнул Чезаре. Лицо домработницы просияло:
- Это будет настоящий праздник для хозяйки! Она говорила, что, наверное, не дождется его прощения… Сэр, вы – ангел!
- Разве что падший, - хмыкнул Чезаре, поднимаясь, - Ну что ж, спасибо за кофе! Он был изумителен. До свидания – я еще зайду к вам.
   Улыбнувшись девушке напоследок, Чезаре покинул особняк миссис Мортон и, весело насвистывая, зашагал по улице. У миссис Элеоноры Мортон и правда было все. Кроме одного – собственного сына.
    Прогулявшись по городу и как следует пообедав, Чезаре решил, что Элеонора уже должна бы вернуться домой. Без труда найдя телефонный автомат, он позвонил ей. Трубку взяла сама миссис Мортон.
- Да? – раздался холодный голос.
- Я звоню от мистера Гринвуда, мадам.
- От мистера Гринвуда?.. Так это правда, - насчет примирения? – оживилась дама на другом конце трубки.
- Абсолютная.
- Где я могу найти вас?
- Паб «Белый монах».
- Ждите, - властно приказала миссис Мортон, - Я скоро буду.
    Не прошло и часа, как миссис Элеонора Мортон сидела за столиком паба «Белый монах».

  Следя за игрой света на пышных боках своего бокала, миссис Мортон вздохнула:
- Слова, слова, слова…У вас есть записка от моего сына?
- К сожалению, нет.
- Так где гарантии, что все, что вы сказали – правда?
- Я сам – гарантия.
-Вот как? Забавно. И каким же образом?
- Я – Чезаре Марчелли, сын Ричарда Саммерса. Вряд ли вы знаете самого мистера Саммерса – но его псевдоним должен быть знаком вам: Ральф Гордон.
   Миссис Мортон подалась вперед:
- Вот как? Значит, вы – племянник этой мерзавки, Кэро? Хорошая гарантия, ничего не скажешь!
   Такого хода мыслей миссис Мортон Чезаре не ожидал:
- Почему же сразу «мерзавки»? – только и нашел, что пролепетать он.
- Она окрутила моего сына, и вместе с братцем убедила написать этот злосчастный роман. Если бы Артур делал так, как говорила я, ничего бы не случилось. Он воображает, что он – гений. А он просто самовлюбленная посредственность. Разумеется, у него есть ум, вкус – и этого достаточно, чтобы не умереть с голоду. Я хотела, чтобы он стал литературоведом, как я. Это чисто интеллектуальная профессия. Он отказался – считал это ниже своего достоинства. «Литературовед- зритель, а я хочу быть участником», заявил мне Артур во время нашего последнего совместно ужина 20 декабря (такого-то года), под рождество… - миссис Мортон остановилась, тяжело дыша, и добавила спокойнее, - Так вы говорите, он хочет мира?
- Да, хочет. Он болен, одинок – и никому не доверяет. Кроме самых близких, разумеется. А таких у него по пальцем можно пересчитать.
- И чего он хочет?
- Хочет, чтобы вы приехали к нему в Топ Уизенс. Вместе с Габриэль.
    Миссис Мортон внимательно посмотрела на Чезаре.
- Вы не из издательства, не так ли? Моя домработница мне рассказала о вашем визите. Кто вы такой, мистер Марчелли? Уж не журналист ли? Я слышала о какой-то нашумевшей статье о моем сыне – имя автора было похоже.
- Боюсь, вы ошиблись – я давно уже покинул журналистику.
- Вот как? Но хватка у вас прежняя. Вы же предлагаете мне сделку, верно?
- Возможно.
   Миссис Мортон одарила Чезаре тяжелым взглядом ледяных глаз.
- Не лукавьте, мистер Марчелли, - чеканя слова, сказала она, - Вы приехали не от моего сына. Что вам нужно?
    Чезаре вздохнул. Нужно было решать - идти ва-банк, или отступить. Все или ничего. Чезаре спокойно встретил взгляд миссис Мортон и честно произнес:
- Мне нужна информация о местонахождении трех Габриэль – и любые факты, с ними связанные.
  Миссис Мортон задумчиво постукивала пальцами по столу. Она заметила невпопад:
- Артур регулярно отсылает назад все мои подарки. Вы знали об этом?
- Догадывался, - мягко улыбнулся Чезаре, -  Но он доверяет мне. И моему отцу тоже. Мы уговорим его помириться с вами – я обещаю, он это сделает. Конечно же, если вы, в свою очередь, поможете мне.
    Миссис Мортон неотрывно смотрела на Чезаре, и холодная насмешка сквозила в каждой черточке ее гордого лица. Наконец она брезгливо пригубила вино и медленно произнесла:
- Что ж, если вы обманете мое доверие…Вам же хуже, мистер Марчелли. Вас интересует, зачем он удочерял девочек, а потом раздавал знакомым, как котят?
- Я не знал, что он от них отказывался.
- Он и не отказывался. Артур просто избавлялся от них – обеспечивал всем необходимым, исполнял все капризы, но больше никогда не видел, и не позволял им видеться с собой. У меня гостили все три, по очереди и одновременно. Кажется, у меня даже есть фотографии с последней встречи…
    Элеонора достала мобильный телефон в изысканном кожаном чехле и быстро нашла нужную фотографию. Чезаре с замиранием сердца взглянул на нее. В розовом саду расположилась на кушетке миссис Мортон, и рядом с ней - две молодые женщины. Обе были хороши собой, черноволосы и черноглазы, но в них не было ничего необычного.
- Только две? – спросил Чезаре, возвращая телефон. Миссис Мортон кивнула:
- Последнюю девушку никто не может найти уже несколько лет. Вот она была красавицей – настоящий ангел. В шестнадцать лет она призналась Артуру в любви – сначала в письме, а потом, когда он не ответил, сама поехала к нему. Она прожила у него неделю, а после этого он сказал, что ей пора начинать жизнь без него, научиться быть самостоятельной. Он уверял ее, что они смешно смотрятся – шестидесятилетний старик и этакая Лолита. Она уехала. Сидела здесь в слезах, кричала, смеялась, снова плакала …И сказала, что попытает счастья во Франции. Больше она с нами не связывалась.
- Ну а карточка? По кредитке можно определить…
- По кредитке можно определить тысячу разных важных вещей, только если у вас к ней есть доступ. А доступ к кредитным карточкам всех трех Габриэль имеют только они сами и мой сын.
    Чезаре задумчиво откинулся на спинку кресла. Габриэль – та, которую он искал, - несомненно вернулась в Топ Уизенс. Несомненно было и другое – она любила Гринвуда, несмотря на его внешность, возраст и характер. Из задумчивости его вывел голос миссис Мортон:
- Я полагаю, вы выяснили все, что хотели, не так ли?
Чезаре торопливо улыбнулся:
- Да-да, вполне. Спасибо за помощь.
- Спасибо тут ни при чем. У нас сделка, помните?
- Прекрасно помню. Не волнуйтесь – я свою часть выполню, - сказал Чезаре, платя за двоих.
- Надеюсь. Иначе пенять будете только на себя.
    Миссис Мортон поднялась и медленно вышла из полуподвального помещения паба. Резкий аромат Шанель № 5 остался после ее ухода, терпкий и душный. Забрав сдачу, Чезаре быстро покинул паб и отправился на вокзал. Его ждала долгая дорога в Виндворт, а от ревности его уже изрядно мутило. Он думал о Габриэль и Гринвуде. Ярость, боль и обида попеременно завладевали его сердцем. Чезаре твердо знал одно: он не сможет выполнить обещание, данное миссис Мортон.  И не сможет обрести Габриэль.