и в саду зацветут розы еще прекраснее...

И в саду зацветут розы еще прекраснее, чем мы могли представить
___________
Она  спешила. Невысокая, красивая шатенка, которая шагала по узким улицам. Она была вдохновлена, так как за долгое время, их пригласят на ужин. Мартенсы богаты, влиятельны, и, казалось, только сейчас вспомнили давнюю дружбу их семей. Война по-разному отнеслась к людям, и многие так и не оправились от ее влияния. Например, семья Клементины, которая на данный момент состоит только из брата. Именно к нему спешила красавица-бельгийка, чтобы объявить столь радостную весть. Пора развеяться, а брат только и делает, что работает. Ей иногда казалось, что он даже, если и вовсе упадет от бессилия, то все равно будет что-то делать. Единственная возможность хоть как-то облегчить его ношу – помогать всеми силами, делать хоть что-нибудь, только бы ему стало легче. Особенно, после того, что им всем пришлось пережить.
- Клем! – ее окликает женский голос, и девушка останавливается.
Старушка Николь, возраст которой уже давно перевалил за 60, да и, как оказалось, судьба дала ей возможность пережить прошлое. Неспешно старая женщина подошла к Клементине, оперлась об трость, и сначала не произнесла ни слова, будто ожидала, что первой должна заговорить именно молодая особо, но потом, чуть усмехнувшись, заговорила:
- А Бастиан дома?
- Да, конечно, - при мысли о брате на тонких губах девушки заиграла мягкая улыбка.
- Небось опять приводит свои цветы до идеального состояния, - не зло заметила старушка, поведя плечом, будто оно у нее болело,  - но получается у него, замечательно, скажу я тебе. Я вот по какому делу, - она подняла руку, не давай собеседнице и слова сказать, - он может мне несколько роз дать? Хоть одну, завтра у внучки день рождения, хотелось бы подарить.
- Уверенна, Бастиан не откажет, - уверенно ответила бельгийка,  - Пойдем к нему, если вам сейчас.
У брата Клементины Энен было хобби – он выращивал розы. Сказать бы, не мужское это дело, и можно было заняться чем-то полезнее, но за короткие строки его сад стал чуть ли не достоянием города. Даже иностранцам говорили, что для особых впечатлений можно посетить особняк Эненов, в саду которых растет много сортов роз, за которыми ухаживает старший ребенок семейства. Только вот война этот сад практически уничтожила, а потому Бастиану приходилось делать все заново, но уже в этом году несколько кустов расцвели.
Сколько тоски и печали она ощущала, когда вспоминала о прошлом, о брате, который перенес слишком много. Война не щадит никого, и его тоже не пощадила, но этот человек смог научиться жить заново…даже с частичной потерей памяти. Он практически ничего не помнит из прошлой жизни, но справедливое сердце все же сохранилось. Именно сестра выхаживала его после той травмы, после тех потрясений, которые разум решил забыть, и более не вспоминать.
Ваш особняк восстановлен, а сад уже начинает оживать. Люди идут и с интересом заглядывают за небольшой забор, в желании увидеть, что же за магию творит Бастиан, заставляя цветы быть настолько прекрасными. Может мозг и призабыл, что ранее он обожал садоводство, но после некоторых размышлений, брат вновь взялся восстанавливать все то, что погубили проклятые оккупанты. Клементина не сомневалась, что это все отлично помогало ему справиться со сложностями, которые вызвала подобная потеря. Тем более, что она с ним будет в любом случае, даже, если он решит отказаться от нее.
- Бастиан! –кричишь ему, открывая калитку перед старушкой, потом быстро направляешься по тонким дорожкам, чтобы увидеть чуть худощавого, темноволосого юношу, подрезающего вьющуюся розу, раскинувшиеся по ограждению у дома. Заметив гостей, он улыбнулся, своей довольно сдержанной, но мягкой улыбкой. Когда-то он улыбался совсем по-другому…и от этого сестринское сердце болезненно сжимается, но отнюдь не лишает ее той любви и преданности, с которой она относилась к нему. Когда-то он ее во всем поддерживал, помогал, а сейчас она поможет ему, ведь связь душ все равно нерушима.

                ***

Город охватил страх. Сильный, заставляющий каждого судорожно вздыхать, оглядываться по сторонам, закрывать окна и двери на замки. Только они все равно войдут, и никакие замки не остановят это нашествие. Пришедшие из другой страны, возжелавшие господства над другими, Германия уже достаточно давно устанавливает на территории Бельгии свои порядки, жестокие, будто бельгийцы в чем-то виноваты. Только вчера немцы устроили расправу над населением, которое, по их мнению, начинало бунтовать. Они убили десятки людей, и среди них были супруги Энен – зажиточные люди, которых уважали, и, наверное, они и стали претендентами на показательную казнь. В доме городского нотариуса внезапно стало слишком тихо, пусто, одиноко. Клементина боялась каждого шороха, будто ожидая, что не день, так придут и за нею. Обязательно придут. Ее и Бастиана убьют или посадят в тюрьму. Они утром приходили, но к ним вышел брат, не позволив сестре наделать глупостей в порыве эмоций. Вернулся спустя полчаса хмурый, а в глазах тихо отражалась лишь одна четкая эмоция – ненависть.
-Что они хотели? – на выдыхании спрашивает сестра,  опираясь спиной об стену, чтобы не упасть от навалившейся слабости.
- Они считают, что отец крал городские деньги. Я должен их отдать. Любой ценой, - глухо ответил Бастиан, не отрывая взгляда от какой-то точки на стене, - у меня неделя, чтобы это сделать.
- Мы можем бежать! – Клем бросилась к нему, ухватившись в рукав жесткой куртки, умоляюще заглядывая в глаза, не находя выхода. Горе и страх стали слишком сильными.
- Говорят, что вся Европа воюет, - устало ответил брат, и ненависть во взгляде уступила усталости, -  Нам некуда бежать, учитывая, что соседние города тоже оккупированы. Но Клем, - он обнимает ее, прижимает к груди, и ему кажется, что он никогда ее не отпустит более, он же не хочет ее потерять, - я не отдам им тебя. Слышишь? Все будет хорошо.
Ей бы хотелось верить, только гулко бьющееся сердце брата, которое она слышала, прижавшись к его груди, давало понять, что и ему ведом страх, только он его не покажет. Бастиан всегда был сильным. Сильнее своей сестры, хотя, по сути, так оно и должно быть. Он же старший брат.
- Нам придется еще больше экономить. У меня есть пару идей, как найти деньги. Не волнуйся, - он улыбается, мягко, нежно, подбадривая своего единственного выжившего родственника. Они не умрут, не могут, ведь они слишком молоды.

Деньги брат и сестра смогли насобирать. Вернее, часть суммы им дал Филипп Мартенс, который даже при оккупантах смог сохранить свои деньги, сотрудничая с ними. Не желал богатый предприниматель терять свой бизнес из-за чьей-либо политики, и мнения окружающих. Хорошо, что отец Бастиана был на хорошем счету у него, иначе бы не отдал ему эту сумму. Но Клементина заметила, что брат стал много пропадать. Он мог не появляться сутками, приходить ни без каких-либо объяснений, а на все вопросы отвечать грубо и только с одним смыслом – не задавай лишних вопросов для своего же добра. Только со временем ей стало понятно, что брат вступил партизанский отряд.
- Ты понимаешь, что, если тебя поймают, то убьют на месте?! – со слезами кричала она, но брат не желал ее слушать. Он стал ведом ненавистью к оккупантам, к тем, кто унижает людей этого города, а помощи ждать было неоткуда. Надежды, что кто-то придет и поддержит их, растаяли уже давно. Энен все чаще пропадал, уже на пару дней, а по городу разносились вести о терактах, убийствах и диверсиях со стороны партизан. Немцы искали их, проверяли чуть ли не каждого, и тут Клем понимала, что факт раскрытия деятельности брата лишь вопрос времени.
Когда Бастиана не было дома, то она замыкала двери и окна, старалась вести себя тихо, чтобы никто не заподозрил, что в доме кто-то есть. Пару раз в дверь стучали, а девушка от страха закрывалась в большом шкафу, в надежде, что там ее не найдут. Сегодня тоже приходили, и когда дверца входной двери привычно заскрипела, то Клем уже произнесла не одну молитву, но потом узнала тяжелые шаги старшего брата.
Бастиан был вымотан, но радовало, что хотя бы живой. Под глазами залегли тени, сам он бледный, а руки в какой-то копоти, которую он активно прятал в плаще, наверное.
- Они знали, что мы придем туда. Нас кто-то сдал, - выдавил он из себя, и тяжело опустился в кресло.
Клем подошла к нему, стащила с него плащ, сняла сапоги. Ему нужен был сон и еда. Сейчас с  последним совсем тяжело, и не только им. Но хлеб у нее был, потому она принесла кусочек брату, придирчиво изучая его, а внутри все больше нарастало возмущение. Он не должен так поступать.
- Ты идиот, - зло отчеканила она, смотря в удивленные глаза родного ей человека, - тебя убьют! Почему ты не понимаешь этого? Почему ты все равно этим всем занимаешься? Ты подумал обо мне?
- Я делаю это во благо всех нас! Я спасаю людей!
- А меня ты спасешь? – рыкнула девушка, тряхнув темными волосами, - ты и себя и меня погубишь.
С этими словами она побежала в свой комнату, чувствуя, как к горлу подступает ком. Клем не желала говорить такого брата, но ей надоело изводить себя мыслями, что или он не вернется, или его и вовсе заберут. 
В ее комнате пусто, кроме постели и комода. Всю мебель, которую можно продать они продали, чтобы отдать «долги» отца. По щекам льются слезы, непозволительные в такой ситуации. Она же знает, что есть семьи, которым еще хуже, что сейчас нет тех, кому хорошо во всем мире. Только сознание все равно хочет концентрироваться только на своих проблемах, а не на глобальном, которое не играет столь большой роли для нее.
Если была надежда, что Бастиан оставит ее в покое, то эта надежда рухнула. Он пришел, сел рядом, аккуратно прижал к себе, не давая возможности сопротивляться. Вновь биение его сердца, уже более спокойное. Брат рядом, а значит для нее на данную секунду уже ничего не важно. Клементина не желала взрослеть из-под его опеки. Где-то там, она все еще наивно считала, что он бессмертен. Только вот это не так. Далеко не так, и она слышит, как сердце в груди брата внезапно ускоряет свой темп по мере того, как грохот от грубо выбитой двери разносится по дому, по мере того, как они оба понимают, по какой причине пришли эти люди. Все кончено. Клем не хочет отпускать брата, сильнее прижимается к нему, и не плачет. Слезы уже не помогут, хотя они и раньше-то не особо помогали. Они оба приготовились к самому худшему, а розы, которые еще несколько лет назад так бурно цвели, в этом году окончательно иссохли, будто чувствуя смерть семьи и ненависть того, кто их создал. Ведь Клем так обожала гулять по саду, разглядывая прекрасные цветы, которые были разными и по форме, и по цвету. Каждый цветок был уникален, и теперь все они, верно, погибли.
- Ты забросил сад, - коротко говорит она, закрывая глаза, чтобы не видеть вошедших людей, не слышать их, не чувствовать. В их душах уже ничего не осталось, как и в душах людей городов, которые пали под порядками тех, кто желал господства над всеми.

                ***

- Клем? – улыбается Бастиан, поднимаясь с земли, замечая еще одну гостью, - мадам.
У него на лице есть несколько шрамов, оставшихся после пережитого. Тогда, его схватили и долго держали взаперти. Непонятно, что он там пережил, но когда пришла армия союзников и освободила город, то брат вернулся уже не тем. Он ничего не помнил. Правда, вообще поразительно, что остался жив. Все, что имел Бастиан Энен – папку с его делом, где указывались данный о его прошлом, и о том, что у него осталась еще живая сестра. Им пришлось научиться жить заново, но Клементина прилагала все усилия, чтобы это исполнить. Он был ее единственной семьей, и уже без разницы, помнит ли он ее, или нет. Частично память сохранилась, и даже иногда он просыпается в кошмарах и подолгу не может прийти в себя. Бастиан Энен пережил плен, пережил войну, но потерял память.
Сестра пыталась восполнить только некоторые его воспоминания, чтобы Бастиан не чувствовал пробелов в хронологии своей семьи. 
-  У Софи день рождения завтра, - говорит старушка, вздыхая, - можно у тебя хотя бы одну розу? Вижу, они не все расцвели…
- Мне пришлось в прошлом году много пересадить, вернее большую половину, - бодро говорит мужчина, проводя грязной рукой по волосам, вызывая упрек со стороны сестры, - но в этом году расцвели белые, потом может еще несколько кустов расцветут.
Бастиан пошел к одному из кустов, на которых красовались большие белые розы, красивые, будто выделаны из белого камня. Срезав три, он протянул их старушке, улыбаясь.
- Сколько с меня? – женщина удивленно вскинула бровь, услышав отказ, а потом запротестовала, - молодой человек, вы в поте лица восстанавливали эту красоту, плюс сорвали аж три розы! Я требую, чтобы вы мне назначили цену.
- Напоите меня чаем, когда я решу к вам в гости зайти, - улыбнулся Бастиан, и остался на этом. Какие-либо попытки старушки дать ему денег оказались бесполезными.
Клементина узнавала своего брата, принципы которого не особо изменились даже с потерей памяти. Как гостя ушла, бережно держа три розы, Клем обняла брата за плечо, улыбаясь.
- Ты в своем репертуаре, - в ее голосе звучало некоторое восхищение, - Кстати, нас к себе на ужин пригласили Мартенсы. Сказали, что будут рады нам завтра вечером.
- Мне обязательно идти?
- Да, и не надо отнекиваться! – упорно повторила девушка, чуть улыбаясь, - Все будет хорошо, плюс я уже согласилась. Они нам когда-то помогли, и будет некрасиво отказываться, - заметив взгляд брата, чуть виновато опустила глаза, - они не будут напоминать тебе. Все в городе знают, и понимают, что ты уже не тот. Но ты до сих пор Бастиан Энен, мой брат, и еще замечательный садовод. Так что завтра мы идем на ужин к Мартенсам, и точка!
Бастиан улыбается, и плечи его дрогнули от тихого смеха. Необычно чувствовать, что сестра сейчас руководит их небольшим семейством, и в первую очередь, так было именно для нее. Она верит, что они справятся со всем, что осталось, что все будет хорошо. Они пережили войну, смогли это сделать, так смогут отстроить свой мир еще раз – новый и лучший, чем раньше. Розы вновь зацветут, и этот сад станет еще прекраснее, нежели в прошлом. Клементина не просто в это верила – она это знала, и была готова убеждать в этом брата раз за разом, пока тень боли прошлого не сойдет с него, и тогда и Бастиан сможет поверить в будущее. Наверное, нет того, чтобы не смог выдержать человек.