Starting-112. часть-090

- «Надо активизировать АДР, нужен новый тип двигателя, чтоб не добираться туда полгода. В остальном можно программу проработать и создать холодную среду для землян. Активность только внутри земных баз. Дышать там с натугой можно. Спектр солнца немного иной, но с очками-фильтрами сойдёт. Внутри баз можно создать земные условия. Притяжение чуть меньше нашего. В остальном без проблем», - отчитался Монро по технической стороне дела. Вергольц ещё думал, но полагал что за ним – режим.
- «Это не окажется похожим на экспансию с нашим режимом? А то они опять восстанут?», - спросил он и Аделаида спокойно отмахнулась, подарив одобряющую улыбку, - «Видишь ли меж трёх рас есть одна общая проблема – время. Мы все трое живём в разном режиме времени. Торсибы как ты уже понимаешь самые активные, т.е. быстрые по времени. Тренти медленнее но с переменной постоянной и тоже нас шустрее. Мы в данной тройке пока самые пассивные по времени и это надо нам использовать на руку. Тогда тренти при всём желании ничего сделать не смогут. Под них только автоматы могут подстроиться. Нам этого не надо. Вахта с полгода. Точнее; пять месяцев, восемь суток. Насчёт экспансии, торсибы навязывали свои программы и веру. Мы ничего не навязываем. И во-вторых, у них в правлении мой человек. Я его предупредила все проблемы через меня и только! Пусть попробует подурачить! Я связана с тобой Адам. Треугольник. Нам с ними не няньчиться. Начнут артачиться – пошли к чёрту. Сами должны решать свои проблемы, а не за наш счёт. Если что - гнать в шею, и всего-то!»;
- «Они же быстро и ловко приспосабливаются! Это их метод выживания. Говорят, некие хитрые хищники, так приучили их при охоте на свою дичь. Вот они тоже так же крутились. Впоследствии было что-то типа нарушения экологического баланса и некие хищники стали нападать на хомо тренти. А те вместо стен с пушками, стали учиться обманывать хитрых хищников, вот и пошло. Но нас экология не тронет», -  по-своему утешил Вергольца, Монро. И потом, попив чаю, добавил, -
- «Адам! Их можно понять и познать хоть как-то только по месту обитания. Любые ранние воображения о них, будут только твоим врагом. Или тем же хищником, который тебя съест. Только пассивная фаза!»;
- «Значит меня уже снабдили в экспедицию? Что ж если милая скажет я на край света...», - начал Вергольц без тени досады, но Аделаида махнула рукой, останавливая его излияния, - «Адам! Тебя никто никуда не снаряжает! Ты спросил, тебе ответили. Просто лучше тебя кандидатуры нет, но если ты не хочешь, тебя никто неволить не станет. И тем паче предо мной ты ни в чём не обязанный. Если ты и участвуешь в моих делах, то по своему желанию. Я просто знаю, что муж всегда выражен и живёт в делах. Я тебя просить не стану. И в конце концов, надо лишь заложить базу, и ты свободен!»;
Вергольц тоже замахал руками, отбиваясь от незримых мух, -
- «Да бог мой, я сразу так и подумал и без каких-то там обид. Я же в принципе не против и особо если это в интересах расы. Просто я думал, что тебе тоже нравится что я тебе помогаю, ибо это делал и ради тебя. Но я не хочу чтоб дела нас как-то отделяли друг от друга. Если ты меня правильно понимаешь?»;
- «Адам, мой славный котик, я рада что ты со мной. Но ты возможно за своим интересом ко мне, ещё не понял того, что я не могу жить, хотя бы пока, ради интересов одного человека. Это моя натура. Я довольна когда вокруг меня немало людей и я всем в чём-то нужна и полезна. Я тоже оттого испытываю удовлетворение. Но вот не очень люблю, что бы себя чувствовать должной или обязанной перед кем-то, если он мне сделал добро. От добра – добра не ищут, знаешь такую древнюю притчу? Мне тоже не очень-то хочется контачить с тренти, но я понимаю что кому-то надо этим заняться. А кто это сделает лучше меня? Вот-вот. Такого пока человека нет, а те астросенсы что я знаю, они мне тоже ничем не обязаны», - спокойно отчиталась Аделаида. И Вергольц задумался, а чего он себя для неё считает особенным? Но вдруг он себя поймал на мысли, - вот сидят Аделаида и Монро, как любовная парочка и решают за него, словно он тут третий? А так ли это? Или он ревнует её отношения к Монро? Монро сложный человек. И что я знаю о оберонах и особенно актинах и актинов? Но вот когда они общаются, то понимают с полуслова друг друга. И это ему завидно. Аделаида – всем хороша, а не мне одному. И всё ж пора уж признать – я третий. Вергольц от таких мыслей не раскис, ибо понимал что это факт и тот факт который не умоляет его достоинств и шансов на любовь Аделаиды. Если муж, то надо быть трезвее в таких отношениях и мыслях. И Вергольц сказал, -
- «Да, во мне тоже говорит если не неприязнь, то некая сомнительность и отчуждённость к тренти. И я не совсем рад такой идее. Но я должен оставаться хоть каким бойцом и откидывать такие нюансы как нравится или не нравится дело. Воин должен быть готов ко всему. Может надо как-то разрядить душу?»;
- «Это самая лучшая позиция при подходе к тренти. Но есть один нюанс, не смотри на них подозрительно, или не считай их заведомо всех обманщиками. Ибо для них это не обман и не хитрость против тебя, это их комплексы и на обыденном уровне. Самое лучшее – игнорировать вообще. Но человек не способен полностью игнорировать и всё одно остаётся какой-то процент интереса или антипатии. Но надо просто следить, чтобы этот процент не перепрыгнул через планку минимума. Это можно настроить себя по ходу пьесы не вдаваясь в эмоции и капризы. Или тем паче домыслы. Но и терпеть там в принципе тоже ничего не надо. Просто как сам себя там настроишь. Инородная среда уже располагает к осторожности», - поддержал Вергольца, Монро, словно его согласие уже было решено и Вергольц разумно не стал спорить. Однако когда дело дошло до миссии о нём отчего-то забыли. Вергольц был занят переговорами с воргами и когда уже экспедиция ушла, ещё в пробном варианте, он узнал об том краем уха, через трое суток. И его это задело.

- «Послушай и не обижайся. Дева живёт пониманием от эмоций, а не ума. У тебя был сбит настрой от начала. Возможно тут руку приложил и хитрый Монро. Вот кто у нас хитрый, а не тренти. Но агента и сам бог не раскусит, что он замышляет. Я это почувствовала из твоих эмоций. Ты хочешь в присутствии иного мужа принимать решения сам и это понятно. Только вот Монро тебе не конкурент. В тебе сработали мужские комплексы, и может это и не плохо, но не для тебя и не для такой ситуации. Помнишь Монро сказал, - тут как себя настроишь! Мужи не меняют своего настроя как и решений. У тебя не было решения лететь туда. Так зачем себя обманывать. Тренти тебя и то обмануть не смогут, если ты сам тому не дашь повода. Ибо у них свой обман и нашему не сродни. Тебе не тренти были важнее, а Монро. Разговор не получился по душам и в этом ничего странного нет. Мы живём в эру последствий раскола, что подобно тому же откату. Порой каждый раз отношения надо складывать с нуля. Тут необходимо обновление», - Аделаида была как всегда безупречна и теперь и на деле она решила за него, но то, что он собственно и хотел. Так что же его задело? Конечно же Монро, и конечно же комплексы. Обероны – передовые люди, как бы пассивно они в расе не выражали себя. И Вергольц хотел стать обероном, но что для того надо? Наверное, любовь.
- «Как скажешь, моя дева. Но если даже мне придётся надолго пропасть в какой миссии, на другом конце галактики, я буду жить думами о тебе. Всё всё одно будешь в моей душе и воображении рядом. Меня не пугают эти экспедиции и расставания и характер тоже надо закалять, раз назван мужем. Эти дела что я делаю с тобою, дают мне не только близость с тобой, но и познание тебя, как и себя самого. Не думай что я так расстроен тем, что остался тут на земле. Ты рядом. Но и мне надо себя в чём-то выражать», - теперь Вергольц был уверен в себе и своих словах и Аделаида улыбнулась, и потом, прошлась по комнате, - «Дорогой мой Адам! Мне ты порой кажешься наивным дитём, но твои чувства к деве оправдывают всё. Тренти, вопрос весьма сложный и щепетильный. Тем паче что у них упадок. И самое главное это начало. Как пойдёт от начала, так всё и начнёт развиваться, если даже вкривь и вкось. Видишь ли, тот разговор за чаем и в своём кругу, был как тест. Пока предполагалось выбрать твою кандидатуру, но решение ты должен был принимать сам. И вот тут-то твои чувства ко мне, да ещё в присутствии Монро, сыграли большую роль, чем любые разумные доводы или твоё согласие. Тебя никто ни в чём не хотел задевать и тем паче на самолюбии мужа. Я ещё как-то поняла теперь Монро, ибо выживание – это не односторонний вопрос и проблема самих тренти. Это и наш вопрос. Есть порою и то, что важнее твоих чувств к деве»;
Вергольц встал тоже и немного пройдя по комнате, словно ища что-то глазами сказал, -
- «Я так понимаю, что ты не хотела бы, чтоб я понёс свою любовь к тебе к тренти или вернее, находился там с глубокими чувствами и думами о тебе? И чтобы я там при возможности вообще о тебе не думал?»;