Книга судеб. Часть вторая. Смиренным воздастся

        Вынув из кармана кожаной куртки связку ключей, он перебрал ее и вставил нужный ключ в замок. Слегка щелкнув, дверь открылась, и Никита беззвучными шагами прошел в темную квартиру, нащупал выключатель, и свет загорелся. Перед глазами открылся маленький коридорчик-прихожая. Никита разулся и сразу же направился в душ.  Его невесомые шаги казались магией, ведь мужчина был очень высокий и  крупный... Зайдя в душевую, он снял с себя одежду, и мы видим его широкие крепкие плечи, сильные руки, но осанка его ссутулена и смотрит он всегда в пол. Никита пришел с дежурства, он - спасатель МЧС, работает сутками с вечера до вечера. Прошло пятнадцать минут, как Никита помылся и зашел в кухню. В маленькой кухне стоял столик, два стула, холодильник и кухонные полки и шкафы. С виду - очень уютно, но одиноко. Из холодильника он достал хвостик колбасы и, положив его на горбушку черного хлеба, безразлично проглотил, запив молоком. Вот и весь ужин. Почему-то, уже давно, несмотря на сложную физическую работу, Никита не имеет аппетита. Он только хочет спать. Снова своей обычной призрачной походкой он проследовал в спальню. Не включая свет, он упал на кровать, не снимая джемпер и джинсы, не накрываясь одеялом, он закрыл глаза.
        В комнате воцарила тишина, лишь дальние звуки города иногда проникали сюда, но ничего не меняли. Никита оставался неподвижным, но не расслабленным. На его запястье виднеется татуировка с какими-то символами и инициалами его имени. Все, кто встречают Никиту, быстро догадываются, что он когда-то сидел в тюрьме. И это правда. В юности Никита с друзьями напали на магазинчик и ограбили его. Конечно, это была только детская колония, но в ней свои правила - все делают знаковое тату. Прошло время, Никита осознал, что совершил ошибку, поэтому приложил все усилия, чтобы стать спасателем и этим доказать, что он хороший человек. Сейчас ему двадцать восемь лет, он почти каждый день рискует ради чужих жизней, но своей жизни у него нет. Он одинок. Родители умерли, друзья живут своими жизнями. Девушек пугает тату. Боже, как глупо! Людей может оттолкнуть всего одно тату, сделанное по глупости? Да что же тогда можно сказать о человеческих чувствах? Лицемерие - раз, лицемерие - два, лицемерие - три. И приходится изо дня в ночь и из ночи в день быть одиноким человеком, которого никто не поддержит.
        Глубоко вздохнув, Никита наконец засыпает... Что же ему снится? Он поднимается с кровати, из окна светит утреннее солнце, освещая кружащиеся пылинки в воздухе и кладя яркие блики на стены и пол. Никита потягивается и вдыхает свежий воздух. Но тут что-то его остановило... Он почувствовал запах. Откуда-то из квартиры доносился приятный запах горячего кофе. Никита помедлил, но решил, что ему показалось. Потом он услышал звуки передвигаемой по столешнице посуды. Сомнений не было - на кухне кто-то есть. Одев футболку, но забыв про брюки и тапочки, Никита вскочил с кровати и пошел к кухне. Коридор казался нескончаемо длинным, а запах кофе всё усиливался. Дойдя до двери, Никита замер от страха. Кто же там? Но любопытство и манящий аромат взяли верх, и Никита распахнул дверь в кухню. На мгновение его ослепило солнечными лучами. Какое же ясное утро, подумать только! Но потом... Он увидел девушку, сидящую за столиком возле двух кружек, из которых идет пар и фантастически яркий кофейный аромат. Она посмотрела на Никиту, а в ее медово-карих глазах сияла нежность. - Ты такой соня! - Воскликнула девушка веселым голосом и, поднявшись со стула, быстро подошла к Никите. Ее непослушные пшеничные волосы сверкали на свету. - Я уже собиралась идти тебя будить!         Перебирая маленькими ножками под халатиком, она подошла совсем близко и обняла Никиту за плечи. Никита стоял не шевелясь, не осознавая, что происходит, но чувствовал такое тепло, исходящее от тела девушки, что сердце начало быстро биться. - Ну, ты чего такой хмурый? Не выспался? А я тебе кофе приготовила! - Также естественно и весело болтала девушка, а потом поднялась на носочки и кротко поцеловала губы Никиты.         Сквозь всё его тело прошел сильный разряд тока, поцелуй казался таким реальным, что Никита отпустил сомнения и мысли. Это она! Его любимая! Он обнял ее тонкую теплую фигурку, прижимая крепко, поднимал и кружил, целуя то в мягкую щечку, то в нежные губы, то в шею... И шептал, шептал, шептал:- Любимая... Родная моя... Ты со мной... Я так скучал! Я теперь не одинок...         Но любимая замолчала. И больше не было аромата кофе, не было тепла ее тела. Он проснулся.         Очнувшись ото сна, Никита увидел такое же светлое утро, такие же пылинки  в воздухе. Осознание, что это был просто сон, реальный, но сон смешалось с надеждой. Он встал и помчался на кухню, на нем были вчерашний серый джемпер и синие джинсы. Его шаги перестали быть глухими, он бежал со всех сил, чтобы скорее распахнуть дверь злосчастной кухни! И, когда он это сделал, он увидел только стоящий стакан из под молока и целофановую упаковку от колбасы. Боль, досада, тоска пронеслась по всему телу Никиты, отдавая болью в каждый палец. Он сжал кулаки и подошел к окну, быстро открыв его полностью. Лицо обдало летней жарой, в носу заиграли запахи трав и деревьев, где-то рядом птицы щебетали свои беззаботные песни. Лето! Чудо! Какая хорошая погода! Но Никиту уже ничего не волновало... Он перелез на карниз и       Он стоял посреди огромной белой площади без горизонта и купола. В груди - пустота. "Я умер?" - подумал он. "Это так хорошо... Здесь так тихо и спокойно" - продолжал думать он. Но его обошел высокий старец и прервал его мысли:- Добрый день! Вам здесь нравится? Хорошо, что вам хоть где-то нравится!  - Рассмеявшись, произнес старец и достал из-за спины свою толстую книгу.         "Кто это, интересно? Не думаю, что это Бог. Слишком язвительный!" - подумал Никита.- Ха-ха, какой смышленый! Так, кто тут у нас? - Старец принялся деловито листать книгу. - Давид-индекс восемьдесят тридцать три, выбросился из окна девятого этажа. Ах, да, не спрашивай, что это значит. В моих руках - книга судеб, и, чтобы проще было найти нужную судьбу, вам присвоены эти имена и индексы.          "Кажется, мне не дадут покоя... " - подумал Давид. Старец рассмеялся:- Конечно! А ты ожидал райских садов и фруктов? Ха-ха! - Смех старца пугал своей строгостью. - Хочешь заглянуть в свою судьбу? Хм... Тяжелая судьба. Ты работал на серьезной работе, рисковал здоровьем, уставал, как собака и приходил домой только ради небольшого отдыха. - Голос старца стал тихим, и говорил он, будто сострадая. - Ты хотел иметь семью, хотел быть нужным кому-то... Кхм-Кхм... - Голос изменился и снова стал строгим и официальным. - Семьи бы у тебя не было. Это печально! Но вот ирония! Завтра тебе дали бы задание по спасению детей из-под обвалившегося здания. Многих бы ты спас, но потом на тебя упала бы балка, а ты бы погиб, как герой. И попал бы, кстати, в райские сады, о которых ты тут так размечтался! Всего день ты не смог потерпеть до главной части твоей судьбы! Смиренным воздастся, а ты сделал свой выбор. Гори в аду!          Пол раскололся, под ногами что-то зашипело и начало засасывать Давида-индекс восемьдесят тридцать три вниз. Мыслей больше не осталось, лишь горечь совершенной ошибки, которую уже не исправить. Давид упал на раскаленные иглы, принимая в себя всю боль, которая могла быть в мире, если бы собрать каждую в одну. Он тогда не смог пережить боль одиночества, а теперь назад дороги нет, и придется мириться с главной болью под названием "Вечность".

Продолжение следует...