Снежная ведьма?

Когда наступил переломный момент в отношениях Стаси и Юрия? Когда парень сообщил, что не может тыкать железякой в живого человека, а его возлюбленная ответила: «Ничего страшного». Однако переломилось всё отнюдь не для Анастасии.
Молодые вместе снимали квартиру и собирались отметить свой первый совместный Новый год за наивными праздничными фильмами и салатиками из супермаркета, но вдруг возникло приглашение. В устах властной матери Стаси оно звучало как приказ. Роза Сергеевна объявила, чтобы все три дочери явились со своими кавалерами. Юрий приуныл. Он знал, что его ждёт встреча с дрожащим мутным холодцом, ровными парнями и не менее чёткими дамами, и не мог определить, от чего подташнивает больше.
Перед выходом естественная и чистая Стася фуфырилась как актриса из бурлеска. Когда Юра уже запрыгнул в пальто, она подошла к нему и протянула два пёрышка на ладошке:
- Можешь серёжки вдеть, у меня ногти накрашены.
Парень подцепил одну, взялся за мочку, прицелился и почувствовал странное оцепенение, какое возникает при ковырянии ранки, выдавливании прыщей и других тёмных подростковых радостях. Тогда Юра и сказал ту роковую фразу о железках и сжался, ожидая предсказуемой реакции. Но Стася отшутилась, что теперь доверяет ему ещё больше. В этот момент и наступил перелом.
Девушка всю дорогу до дома мамы не могла понять, почему её дорогой друг такой мрачный, но решила не лезть в душу. Юра же терзался оттого, что совсем по-другому посмотрел на свою возлюбленную.
Ведь девчонки – что-то вроде ящиков с сюрпризами, из которых так и норовит выскочить шут и щёлкнуть по носу. Ещё большей внезапностью отличались барышни, с которыми Юрий не общался лично, а знал лишь по рассказам друзей. Анекдоты, книги и фильмы довершали образ среднестатистической девушки как совершенно долбанутой. Женщины вели себя непредсказуемо, обижались из-за мелочей и могли вывернуть всё наизнанку, при этом считая себя правыми. Стася же абсолютно на всё реагировала спокойно, даже порой заторможено. За полгода отношений ни одной ссоры или даже эмоционального спора. В принципе, Юра радовался, ведь именно внезапные конфликты и непонятные обиды – та причина, по которой он долгое время избегал поисков подруги жизни. С другой стороны – совершенно неясно, почему в Стасе так мало от обычной девушки. Хорошо это или плохо?
С недавних пор Лёвчик начал запугивать неопытного друга рассказами о ведьмах, которые притворяются идеальными девушками, чтобы втереться в доверие к «врагу» и захватить то, что им нужно. Что необходимо Стасе – загадка, но если она и правда планировала заполучить что-то, то шла к успеху.
Юра искал недостатки, обращался за помощью к мудрому лучшему другу, щурил глаза и морщил нос. В итоге получалось, что с изъянами Стаси парень вполне себе мог мириться. Лёвчик знал, что коварная ведьма прикидывается, и предлагал проверить её, но Юрий отказался. Отшить настойчивого друга оказалось легко – всего-то напомнить, что проверки только злые бабы устраивают, и он тут же отпал. Теперь Юра остался со своей страшной проблемой один.
Почему именно железка всё переломала? Потому что любой бы человек психанул, когда собирается, опаздывает, а ему отказываются помогать. Даже он бы вспылил, хоть и чистый флегматик. Но сильно углубиться в расшифровывание любимой Юра не успел, так как его встретили Афро и Чёлка.
Молодые люди солидной комплекции принадлежали Стасиным сёстрам. Первый, конечно, не являлся Афро в полном смысле, но его буйные кудри образовывали такой задорный одуванчик, что Юра невольно улыбнулся. Чёлку же и ему подобных до этого парень видел только на фотографиях. Аккуратные светлые завитушки на четверть лба и абсолютно лысо-сизая остальная голова.
Роза Сергеевна расцеловала гостей и сразу забрала Стасю на кухню – дорезать салаты, а мужчин отправила в зал смотреть телевизор. На робкое предложение помощи будущая тёща ответила недовольным прищуром, а Афро с Чёлкой решили поучить молодняк уму-разуму.
Лекции о бабах, только и ждущих мягкой посадки на шею, прерывались всякий раз, как только в комнату заходила одна из девушек, чтобы выставить на столе новое блюдо. Юра выяснил, что Афро – кавалер старшей Аллы, а Чёлка рос с девчонками в одном дворе и заприметил недавно Ленку. Он со смаком пересказывал разные истории о лихих девушках, а когда Юрий спросил про Стасю, то поморщился:
- Да чего про неё рассказывать, она даже не сидела с нами на лавках никогда. Ну малая и малая, что с неё взять. Тихая слишком, мы даже думали раньше, что она того, пришибленная малость.
За сплетнями новогодний стол наполнялся слоёнными, запечёнными и колышущимися блюдами, по телевизору мелькали петушки, а за окном уже распускались салюты. Хозяйки сели за стол основательно запыхавшимися и уже не такими счастливыми, как положено на Новый год.
Одна неудобная часть застолья сменялась другой, ещё более неловкой. Тосты, обсуждение поздравления президента дружественного государства, политической обстановки, тосты, рассказы о детстве девочек, сплетни о бомонде, поздравление своего родного президента, тосты, сплетни, тосты. Под конец веселья Юра поймал себя на мысли, что больше всего на свете хочет съесть квадратный кусочек поджаренного хлеба.
Но начались танцы. Юрий обнаружил рядом незнакомых людей. Роза Сергеевна как будто из манящего декольте достала двух своих соседок-ровесниц, другой причины их волшебной материализации не придумывалось. Стася что-то шепнула маме на ухо, потом взяла вжавшегося в стену Юру за руку и вывела в коридор.
- Я спасла тебя. Сейчас пойдём в круглосуточный, купим крем для обуви и шампанское. Заодно и погуляем. Снег ведь пошёл.
Крупные хлопья снега размазывали краску на лице Стаси, а причёска сползла набок как паук, и начала постепенно распускаться. «Настоящая ведьмочка, ещё и пальто чёрное». Шли медленно, наслаждаясь танцем снежинок в лучах фонарей и стараясь поуютнее закутаться в молодую зиму, чтобы не слышать ни воплей пьяных, ни взрывов салютов.
- У тебя рукавички есть? Давай снеговика слепим.
- Да ну, не умею я. Хочешь – лепи, я посмотрю просто.
Стася кивнула и отправилась на покорение снега. Юра сначала хотел сесть на скамейку, но потом заприметил качели на детской площадке, и устроился там. Девушка вместо снеговика лепила кролика. Юрий подумал, что в этот вечер вокруг находилось столько женщин – и вели они себя, ну, как женщины что ли? Нет ощущения лжи или колдовства, которое терзало в последнее время рядом со Стасей.
Девушка вернулась к нему и стала раскачивать.
- Ты извини за такой бурный вечер. Не думай, сёстры классные, мама вообще мировая, просто им по душе немного шумное веселье. Ещё и мужики эти, небось со своей мудростью лезли. Ты же из-за этого расстроенный?
Юра упёрся в снег ногами, тем самым остановив качели, поднялся и посмотрел Стасе в глаза.
- Мы ведь всегда с тобой честные друг с другом?
- Конечно. Наше первое свидание как раз началось с того, что мы расписались друг другу в кристальной открытости.
- Тогда почему ты мне кажешься такой ненастоящей?
Стася пожала плечами. Даже сейчас никакой обиды, расстройства или хотя бы возмущения.
- Дай я объясню. Ты никогда не обижаешься, не злишься, не требуешь ничего, спокойно даёшь мне своими делами заниматься. Как будто тебя вообще ничего не трогает. Ну не ведут себя так девушки. Где твои эмоции? Может, ты меня и не любишь вовсе?
Больно даже произносить такое, как будто не фраза, а лезвие соскользнуло с языка. Но Стася лишь уточнила:
- То есть, ты весь вечер грузишься из-за того, что я не веду себя как другие девушки?
- Как типичные девушки.
- Может, попробуешь вести себя как типичный парень? Попробуй глупо острить по поводу моей внешности и беситься из-за того, что я заняла всю ванную своими баночками, верчусь перед зеркалом и долго собираюсь. Попробуй называть меня жирной и искренне удивляться, почему я так себя ненавижу. Попробуй делать всё то что меня выводит из себя, назло, просто потому что я такая смешная, когда злюсь и плачу, и при этом искренне считать меня истеричкой. Попробуй каждую минуту нашего свободного времени посвящать доказательствам того, какая я тупая, криворукая и нелогичная, а потом возмущаться моей забитости и трусости. Делай всё то, что делают со своими девушками твои друзья и знакомые – и уже через неделю будут тебе обиды и эмоции. Только я понять не могу – зачем? Ты ведь понимаешь, что люди постоянно подкладывают друг другу под задницы пороховые бочки не потому что им нравятся скандалы. Им игры нравятся. Один делает вид, что обидел, а другой что обиделся. Но мы ведь с самого начала договорились, что нам и без этого хорошо.
До слёз обидно, но даже этот монолог Стася произносила без тени злости. Как будто извинялась даже.
- Конечно, я люблю тебя. Очень люблю, и поэтому хочу, чтобы тебе было хорошо. Может быть, я слишком сильно стараюсь?
- Не. Скорей я как тот мужик с уткой, что золотые яйца несла. Или курицей, не помню. Или ещё какой персонаж, который считал себя абсолютно счастливым и с непривычки сам себе всё испортил.
- Просто мне сёстры говорили до этого, что если не будет конфликтов, то тебе станет скучно. А я сказала, что ты не такой. А они…
- Тсс, — Юра прижал холодные пальцы к её губам. Стася поморщилась от запаха железа, видимо впитавшегося с качели.
И снова наступил перелом, только в обратную сторону. Что бы там у Юры ни ломалось, но оно не срослось, зато встало на место. И хотя сцепление половинок по-прежнему казалось хрупким, парень почувствовал, что теперь всё нормально. «Ничего она не притворяется, вон какие рожицы корчит».
- Но ты правда не такой. Ты бережно ко мне относишься, хотя знаешь слабые места, помогаешь всё время. Мне казалось, что любящие люди так и относятся друг к другу. Ведь так и должно быть?
Юра на минутку выстроил перед собой всё то, что в будущем может ожидать их со Стасей. Сейчас им помогают, пока они студенты, потом распрощаются с универом и станут окончательно взрослыми. Тогда и начнутся первые проблемы – с работой, с деньгами, с детьми особенно. Может и не стоит вызывать трудности раньше времени? Чувства ещё успеют закалиться и провериться на прочность, а пока можно просто наслаждаться покоем.
- Конечно. Просто вокруг нас слишком много странных людей, к которым мы почему-то больше прислушиваемся, чем друг к другу.
Они обнялись и отправились в магазин, а потом и домой, где ждала очередная нажористая порция неловкого веселья.