Levi Sansher. часть-014

Лёвик повторил историю детства и встречу с Лионой в само­лёте, и после того рейса, а про принцессу конечно промолчал. И Ефим, -
- «Ну брат, шут шуту – рознь. Время пелёнок прошло и теперь, надо на том же марку свою ставить и самому, а не на девок валить, мол они все такие занозы. Конечно ты прав – фраеров они на вид, больше любят, но потом сами же и скулят оттого. Ты можешь прямо в глаза девчонке смотреть? Но не лыбиться как скоморох притом. Вот с чего начинать надо – глаза её много скажут. Это тоже как дуэль, если быстро глаза опустила или отвела – слабак. Если в дерзость пошла – значит кремень или стерва. Но смотреть тоже по разному можно, понимаешь? Второй вариант прикосновение, даже пальчиком, не то что лапать сразу. Ну там скажем к щеке или к шее, а сам смотри в глаза, как она реагирует. Чувства тебе больше скажут, а она сама тебе подскажет как реагировать, но не поддавайся на её уловки если сам пацан. И вот так и ищешь что-то общее, когда и она тебе не чужая и ты не лох. Можно и на слова проверять, но это иная наука. Не ищи которая сразу поддастся, но если затягивать неопределённо начнёт – тоже не твоя. Ты сам должен свою норму найти. Вообще-то твоя Лиона молоток – соперничать предлагала, это хорошая проверка на вшивость. Значит первый выбор у тебя уже удачный или скажем точнее – правильный. Что бы дева ни хотела, как можешь делай наоборот, или думай наоборот на её слова. Но иногда, если это уже конкретно твоя дева – можно давать ей фору, чтоб задобрить ей старания в твой адрес. Ну на пока тебе хватит перцу»;
- «Ну спасибо за школу. Только я так понял, что мне какие-то чувства подскажут или она сама, зачем всё это? Видишь какой казус – когда в самолёте Лионе страшно стало – мне смешно на это или ранее, когда девчонки пытались идти на амуры, я всё в юмор обращал. И у меня чувство, что я какой-то ни такой. Для них же это вроде как серьёзно? А я тут ничего серьёзного не вижу. Может я ещё молод слишком? Не устраивать же аварийную ситуацию, чтоб понять что ей надо и важно? Вроде что-то есть в девчонках что влечёт, но...», -
Отреагировал Лёвик, но Ефим стукнул ладошкой по столу и выдал, - «...Никаких но! Сделай тоже серьёзную мину. Это как на фронте – ты проигрываешь. А парень должен всегда выигрывать у девчонок, тогда и они тебя ценить станут. А что, может для тебя и действительно какая-то крайняя ситуация нужна? Тогда ты сразу всё поймёшь, что это такое – девчонка. Ты будешь ни такой, если в другого пацана влюбишься – это голубые. А тебе о девках думать надо, если нормальный пацан, понимаешь? А что там в самолёте было – авария?»;
- «Да так себе, потрясло немного. Никакой трагедии – пустяки...», - Отмахнулся Лёвик и на этом беседа закончилась, ибо Ефим сослался на дела. В тот же день Ефим отчитывал Верку за этого ромео, -
- «Ты где такого откопала? Я что его учить должен для чего девок любить? Что это вообще за фортеля? Или ты его открыть хочешь?»;
- «Утешься мой любимый колхоз – иметь француза в загашнике ещё никому не помешало, коли не идиот. Тебе что – плата за уроки нужна или ревнуешь меня? Тоже мне пацаны, один другому помочь не может. Он в гости приехал, а ты как волк на него смотришь – русский пацан. Ты мне ещё скажи что пузырь с ним раздавить надо было...», - cкрестила Верка руки на груди и смотря в сторону и Ефим рукой о стол, - «Цыц, кто в доме хозяин! Поучать меня тут будет за русского пацана. Если бы нормальный был бы, другое дело. А его идите ли ржачь заел когда девка в самолёте завизжала. Он уже наполовину как голубой. Хоть махаться и умеет. Что тебе француз в загашнике – я что ли тебя не прокормлю. Ты у меня тут не выступай, а по делу говори»;
- «И чего ты беленишься, что тебе говорить? Не хочешь и не надо. А то он тут русскую душу врагам выдал. Я теперь тебе враг. И вообще я что корова – что меня только кормить надо? Я уже амбициями вашими наелась досыта, а проку что? А мальчишка с душой, стихи читает, за душу говорит – ишь и сразу вывод, значит голубой. Господи во что Россию превратили мужики. Я думала ты ещё нормальный. Может скажешь мы девки куры-дуры не знаем что хотим. Цыц и сиди под лавкой, пока пацан слово не скажет. Знай своё стойло коль девка. Я любви хочу как нормальная девка, а не трахаться в кроватке. Трахаются вон все; и коровы, и собаки, и кролики. Раз не похож на нашего колхозного гуся, так сразу враг и голубой, так что ли? Не любим культуру, так и сказал бы. Ладно пошли кое-что тебе покажу...», - Верка тоже была не лыком шита и спорить с ней себе дороже и как Ефим не артачился, всё же неохотно пошёл за ней. Она ему нашла сайт в инете с аварией на самолёте и всеми комментариями, где главным героем оказался – Лёвик. Но Верка предупредила, если Ефим трепаться об этом станет, она лучше укатит из этого дурдома вообще. Верка ушла куда-то, а Ефима и на деле занял этот факт аварии и он стал копать по сайтам, пока не наткнулся и на «пришельцев» и стал ломать голову, чтобы это значило. А Верка на следующий день потащила Лёвика на сельскую «блат-хату», а вернее, это был пустующий дом. Хозяева померли дед с бабкой, а дочь наследница жила в городе и стала сдавать дом в найм, вместо того чтоб его продавать, да и не хотел его никто покупать, старый дом был, ремонта требовал. В доме помимо общей кухни было пять комнат, большие и малые. Кто сюда только не ходил, но деньги кой-какие хозяйке платили за эту блат-хату. За Веркой увязалась Карина и потом пришла Алёнка. Вход в комнаты был через кухню и первое что увидел Лёвик из русской действительности – кухонный стол с бутылками видимо от самогона, судя по запаху, дым коромыслом от курева и две пьяных рожи мужиков. Один сидел за столом, откинувшись на спинку стула и что-то бубнил кривыми губами, а вот второй стоя у стола спиной к Лёвику со спущенными портками, а перед ним была здоровая голая задница бабы, лежащей грудью на столе. Задранный подол платья, грубые чулки и висящие на ногах ниже колен кружевные трусы. Мужик её натурально сношал стоя сзади. Лица бабы видно не было, но только какой-то кряхтящий голос, едва похожий на женский, что выдавал самые нелепые звуки с каждым покачиванием волосатой задницы мужика. Верка буквально насильно протащила Лёвика с боковую дверь и захлопнула её за собой. Следом зашла и Алёнка и Лёвик заметил, что девчонки уже видимо привыкли к таким сценам сельской прозы на этой хате и даже глазом ни вели. Лёвик вдруг понял – эта баба всем даёт за халявную выпивку. Только все расположились по комнате кто-где, как дверь распахнулась и на пороге появилась пьяная рожа с блуждающим взором – это был тот грозный «ромео», что даже забыл застегнуть ширинку на штанах. Верка не говоря ни слова, пошла и взяла в углу типа деревянной биты и со всего маху зарядила ею по этой наглой роже мужика, тот полетел обратно спиной в кухню и грохнулся на пол, а Верка закрыла комнату на засов. 
- «Один нескромный вопрос – а что ты сразу дверь не заперла?», - не удержался Лёвик и девки странно переглянулись захихикав, а Верка, - «Пожалуйста – отвечу. Это Демьян Косогор, как его именуют. Если бы я заперла дверь, то он её выбил бы ногой, а двери тут как видишь не новые и едва живые. Зато теперь он скорее до утра не придёт в себя, а утром и не вспомнит что было. Это самый тупой и упрямый мужик на селе, особенно под шафе – он считает, что ему всё доступно, все ему должны уступать и все двери должны быть перед ним открыты. Только хорошая палка на него может оказать действие и более ничего. А по трезвянке, он спокойный, молчаливый и мрачный»;
- «Странно – зачем такие вообще живут? Только ради водки? Теперь я понимаю почему Бонапарт Наполеон не смог завоевать Россию...», - выдал Лёвик и девчонки залились смехом. Но потом Карина добавила, -
- «Только одного человека боится Косогор – это Верку, но по-пьяне всё хочет взять реванш. Он её пару лет назад пытался изнасиловать и с тех пор, как трезвый – обходит её за три версты, образно говоря»;
Верка однако на это рассмеялась и только и отмахнулась от Карины, -
- «Ладно переходим к делу. Алёнка задёрни шторки, тут из-за окна могут постараться подсмотреть. И вопрос – что вы надумали девки»;
- «Я не стану клясться могилой и мамочкой – я ни звука не выдам за Лёвика, что бы он ни сказал. И ты Верка знаешь – я умею молчать», - сразу отреагировала Карина и Верка покивала головой, а Алёнка же, - «Я хочу тоже любить, а не трахаться и за это готова пойти на всё, хоть на каторгу. Я уже всё для себя решила. Мне этот свинарник и даром не нужен и тем паче с Петрухой. Пусть блажит, что хочет»;