Конгресс демонологов. История 2. Элияху

Конгресс демонологов. История 2. Элияху

Requiem aeternam dona eis, Dominе; et lux perpetua luceat eis.

Вечный покой даруй им, Господи, и да воссияет над ними свет нескончаемый.

Жирный коротышка получил приглашение на конгресс потому, что, в отличие от клерка Константина, являлся практикующим демонологом, и точно знал, куда идет. В течение 30 лет жирдяй поддерживал с демонами особые отношения, и, поскольку знал о проклятиях не понаслышке, в общении с внешним миром он пользовался только вымышленными именами.

Его первым именем было Элияху, и знающий сразу понимал, что он имеет отношение к еврейской демонологической традиции. Среди наркоторговцев он был известен под своим вторым именем, а его настоящее имя было известно лишь единицам.

Элияху выглядел как жирный ублюдок, и лишний вес не причинял ему неудобств.

Казалось, у Элияху не было детства. И это впечатление не обманывало. Его матерью была настоящая хипповая герла, которая переспала с отцом Элияху в состоянии радостного изумления, вызванного опиатами. Это был ее во всех смыслах первый опыт, на память о котором у нее остался сын, а сыну осталась фотография отца в пиплбуке матери –нерезкое черно-белое фото с обтрепанными краями и потрескавшейся поверхностью, аккуратно приклеенное на страницу с их «свадебной» фенечкой. Но для Элияху эта фотография ничем не отличалась от остальных фотографий волосатых, наклеенных на страницы толстого альбома, обтянутого старой джинсой, потому что Элияху понятия не имел, что значит отец.

Полученное им воспитание включало близкое знакомство с огромным количеством теневых аспектов жизни, с которыми дети обычно не сталкиваются: пьянки, случайные любовники, драки, передозировки, голод, старая одежда, нищета, нищета, нищета, снова голод, смех сверстников, и глубокое понимание процесса приготовления «веществ, расширяющих сознание». Все это – на фоне бесконечной тусовки в тесной грязной квартире. Мужчины и женщины с длинными нечесаными и сальными волосами, с глазами, загорающимися от очередной порции иллюзий, зелья или алкоголя были плохими проповедниками любви. Стоит ли говорить, что он возненавидел пацифизм, любовь, хиппи, отца, человечество и длинные разговоры?

Конечно, наркоторговцу, которым он стал, нет оправданий. Но, если бы он не стал преступником, он стал бы святым. А это случается не со всяким.

Любовь – это то, что делает из человека скотину. Так думал маленький мальчик, которому предстояло стать Элияху. Так же думал и взрослый жирный низенький мужчина, который два года посещал психотерапевта затем, чтобы разобраться с наследством, полученным из детства. Многое из того он переосмыслил, от многого отказался, многое выбросил на помойку, но он не был готов отказаться от принципа: Любовь – это то, что делает из человека скотину.

Можно сказать, что он стал наркоторговцем естественно. Мать любила вспоминать, как наличие младенца помогало покупать без рецепта препараты, содержащие некоторые контролируемые компоненты. Или о том, как она и ее друзья прятали дозу в пеленках, карманах или игрушках мальчика, или о том, как он помогал варить винт, или о том, как он учил азбуку.

Она не любила вспоминать, как мальчик стал курьером за гарантированную дозу для нее, или о том, как он «работал в школе». Когда мальчику исполнилось 16 лет, он вышел на прямые поставки чистого героина и стал важным звеном «нового великого пути», по которому везли отнюдь не шелк и фарфор, а куда более прибыльные товары. Его мать довольствовалась гарантированной дозой и потому не знала, что разговоры об оккультизме, модные в волосатой тусовке, предопределили ее смерть. Она не знала, что ее сын стал демонологом. И она оказалась первой жертвой демонолога Элияху.

Элияху считал, что она все же принесла ему пользу, потому что преждевременно поседевшая и состарившаяся женщина с заостренным носом и темными кругами вокруг глаз оказалась единственно приемлемой жертвой для того мира, в который он хотел верить. И, когда в результате его манипуляций, она грузно рухнула с унитаза на пол – в лужу ее собственной крови – он почувствовал благодарность и признательность. В первый и в последний раз она смогла быть полезной, и именно тем, что была тем, кто она есть, потому что только принесение матери в жертву могло открыть сыну путь к ступени, на которой он теперь находился. Глядя на ее конвульсии, Элияху осознал это.

Он сам закрыл ее мертвые, глядящие в пустоту, глаза. В ее разбившейся вселенной больше никому и ничему не было места – ни сыну, ни друзьям, ни даже ее любимым веществам. Она отмучилась.

А Элияху расширил бизнес и перешел на следующий уровень.