Рождественская сказка

К Рождеству мы готовились основательно: Ирина, помощница нашего шефа, Ивана Петровича,  задумала грандиозный пирог, Степаныч рисовал плакаты, а нам с Антониной поручили украшение елки. Приближающееся торжество все ждали с нетерпением и надеждой: в новом году шеф обещал приличную надбавку к зарплате или, на худой конец, хорошую премию.
Елочка уже переливалась разноцветными огнями,  плакаты, развешенные по всему офису, призывали весело встретить Новый Год, а холодильник, стоящий  здесь же, за дверью, сыто урчал своим, заполненным до отказа, чревом…

Дверь приоткрылась, и в комнату заглянул расстроенный Иван Петрович.
- Любаш, зайди ко мне, разговор есть.
Разговор был недолгий, но малоприятный. Ехать в командировку накануне Рождественских праздников, удовольствие – хуже некуда.
- Ну, ты пойми, девочка,– уговаривал меня Иван Петрович. – Если мы этих денег до Нового года не получим – плакали и ваши премиальные, и прибавка к зарплате… Нужно ехать, нужно… Ты все успеешь, гарантирую… Сегодня вечером выезжаешь… И всего-то, ночь в поезде… Поспишь, отдохнёшь от суеты... В течение завтрашнего дня проконтролируешь перевод денег. Как только они подписывают платежку – сразу звонишь мне. И все… Садишься вечером в поезд, а утром ты уже снова здесь, и за стол… Знаю, видел: у вас холодильник от деликатесов пухнет…
- А билеты? Где их теперь достать, накануне праздника.
- А билеты через полчаса курьер принесет… Собирайся…

Легко сказать, собирайся. Только как? Домой уже не успею. С собой лишь дамская сумочка да косметичка. Ни тебе зубной щетки, ни халата, ни тапочек… Хоть плач…

Когда курьер принес билеты, выяснилось, что в купейном, да и в плацкартном вагоне мест уже не было. Только в СВ.
- Ну и прекрасно, – продолжал уговаривать меня Иван Петрович. Ты, наверное, с таким комфортом никогда в жизни и не ездила. Посмотришь хоть, как люди живут, в каких поездах по стране перемещаются.
 
До отправления поезда оставалось минут пятнадцать. Степаныч, который вызвался меня проводить, только языком причмокивал.
- Повезло тебе, Любка! С ветерком домчишься. Одна в таком роскошном вагоне…
Ага, думаю, повезло. Билетов на поезд не достать, а здесь, в СВ вообще ни одного пассажира нет. Даже страшно.
Приветливая проводница в стилизованном под снегурочку костюме, улыбаясь, ворковала:
- Что вы, девушка, тушуетесь. С нами весело – и чайку попьем вместе, и чего-нибудь покрепче. Вон, Славик, – она кивнула в сторону молодого проводника, – с удовольствием составит компанию. У нас вся ночь впереди…

Да, думаю, мне сейчас только Славика для полного счастья  и  не хватает. Ишь, стоит, улыбается во весь рот. Славик, как и проводница, одетый в стилизованный новогодний костюм, уже вовсю, скаля в улыбке ослепительно-белые безукоризненные зубы, красовался передо мной,  нахально разглядывая. Он будто похвалялся своей жеребячьей молодостью и ядреным здоровьем. Не проводник, а  культурист какой-то с обложки глянцевого мужского журнала. Да, повезло, так повезло…

Когда поезд уже почти тронулся, и Славик собирался убрать ступеньки, в вагон,  легко оттолкнув свободной рукой этого красавца-проводника, влетел стильно и дорого одетый мужчина.
- Посторонись, парнишка.

Славик, остолбенев от такой наглости, пытался, загородив собою проход, что-то сказать, объяснить новоявленному пассажиру, но от изумления, казалось, онемел.
- Ваш билет? – пришла на помощь «снегурочка».
Так, ребятки, – мужчина оглядывал проводников, пытаясь угадать, кто из них главный, – билета у меня нет… Не успел… Поеду с вами… Сколько возьмете?
Он достал из кейса пачку денег и протянул Славику.
- Оксан, – ничуть не смутившись от предложенной, по сути дела взятки, и, пряча деньги в карман, обратился молодой жеребец к «снегурочке», – организуй чайку и все, что к нему положено.

- А вы, боялись, девушка, – хлопоча возле титана с горячей водой, уже снова ворковала улыбчивая Оксана. – Вот вам и попутчик.
Попутчик оказался человеком словоохотливым, и «деликатным» до изумления.
- Ну, что, девушка, в одном купе поедем? Думаю, незачем нам по одиночке в соседних скучать, дорожной тоской маяться…
- А мне скучать не придется. Я выспаться должна. У меня завтра очень тяжелый день…

Мы стояли в проходе рядом с купе наших проводников, где за дверью Славик и Оксана, готовя нам обещанный чай, шепотом переругивались.
«Деньги, наверное, поделить не могут», – подумала я.
- Точно, не могут, – будто прочитав мои мысли, – поддакнул незнакомец. – Кстати, пора бы и познакомиться… Алексей Николаевич… А можно, просто, Алексей, как нравится… Командировочный…
- Любовь, – застеснявшись чего-то, проговорила я… И тоже в командировку еду… И очень хочу спать…
- Ну, что вы, Любаша, – остановил меня Алексей Николаевич, – разве можно в поезде, да еще в такую звездную ночь уснуть. Смотрите, как красиво за окном город в ночи светится. Огоньками разными переливается, дразнит... А снежинки резные, искрящиеся хороводы вокруг них водят… Не ночь, а просто сказка Рождественская…
Ого, – удивилась я, – а вы часом не поэт? Уж больно красиво говорите.

- Не поэт, – грустно улыбнувшись, проговорил Алексей, – но стихи с юности люблю… Даже писать пробовал – увы, не получается…

Из купе выглянула Оксана:"Идите сюда, все уже готово... Что вам в тесноте толкаться".

Мы сидели в купе наших ряженых проводников и с удовольствием пили вкусно заваренный горячий чай. Славик оказался компанейским, веселым парнем. Он сыпал анекдотами, юморил, подшучивал над Оксаной, не забывая при этом подливать в наши чашки чай и подкладывать мне печенье и конфеты.

- Ешьте, не стесняйтесь. Всё угощение входит в стоимость билета. За всё уплОчено…
Оксанка хохотала, подыгрывала Славику, пыталась кокетничать с Алексеем, даже петь принималась:
«А у этой проводницы шелковистые ресницы…»
Кажется, эта песня когда-то, во времена молодости моей бабушки, была очень популярной. Хитовая песня, как сказали бы сейчас.

А вот Алексей был сдержан и загадочен. Он, чуть прикрыв глаза, внимательно слушал Оксанкино пение, легким смешком реагировал на Славкины анекдоты, да иногда искоса поглядывал на меня, изучая.
- Что-то, ребятки, я проголодался… Пойдемте, Люба со мной в ресторан. Перекусим немного, – а  потом, обратившись к проводникам, добавил, – жаль, вам нельзя из вагона отлучаться, а то все вместе пошли бы…
- Идите, идите, – закивала Оксана, – у нас вагон-ресторан всю ночь работает, а мы со Славиком и без вас прекрасно время проведем. – Правда, Славочка?
Славик улыбнулся и махнул рукой:
- Идите уже. Там отличное шампанское подают.

…Вагон-ресторан был ярко украшен разноцветными воздушными шариками, в углу, сияя мишурой, стояла небольшая, вся в огоньках, пушистая ёлочка. Тихо, ненавязчиво играла музыка. Лампы притушены. Народу почти не было. На каждом столике, в красивых стеклянных вазах покоилось по ярко-алой царственной розе.
- Мои любимые, – прошептала я.
 Расторопный официант с шиком откупорил запотевшую бутылку шампанского. И оно, действительно, оказалось отличного качества, да и салатики на удивление были  вкусные – легкие и изысканные, совсем не общепитовские.
- Что, Любочка, за Рождество пьем? – внимательно вглядываясь в мое пылающее от странного предчувствия лицо, проговорил Алексей.
- Да, рановато ещё, почти два дня впереди… 
- Ну, тогда за любовь. Надо же, – засмеялся Алексей, – мы с Любовью пьем за любовь… Здорово, правда?
И, вправду, здорово, – смутившись, ответила я.

Музыка не смолкала, и Алексей, галантно склонив голову, пригласил меня на танец. Давно я не танцевала с таким удовольствием. Алексей, крепко обняв меня за талию, умело и аккуратно вел вдоль ресторанных столиков. А я, всем нутром почувствовав власть и силу уверенного в себе партнера, невольно прильнула к нему разгоряченным от шампанского телом. Шампанское кружило меня, воздушные шарики празднично качались над нашими головами, елочные огоньки переливались всеми цветами радуги, а редкие посетители ресторана, одобряюще посматривая на красивую танцующую пару, пили за наше здоровье…
 Совсем, как в сказке. Жаль, что эта сказка  наверняка скоро закончится, с двенадцатым ударом часов…

- Поздно уже, давайте вернемся, - Алексей, не выпуская меня из своих властных  рук, попрощался с официантом, и, оставив на столике щедрые чаевые, повел меня обратно в вагон, в свое купе…

Что, почему, какая необъяснимая сила заставила меня тогда, как послушную школьницу, довериться незнакомому человеку и последовать за ним – до сих пор понять не могу. И почему, помня, как уже не раз обжигалась, я вновь, подобно мотыльку потянулась к загадочному, манящему, жаркому огню – не знаю…

…В вагоне было тихо. Оксана со Славиком должно быть уже спали. Сидя в купе напротив Алексея, я вдруг подумала, отчего это совсем незнакомые люди, случайные попутчики с такой обнаженной откровенностью рассказывают друг другу о себе. Эти разговоры сродни церковной исповеди или сеансу психотерапии. Я, без утайки, глядя в повлажневшие глаза Алексея и ничуть не смущаясь, говорила о своих родителях, которых больше всего на свете интересовало содержимое водочных бутылок, а не мое воспитание, об утомительном, долгом, безрадостном романе с женатым человеком. Романе, закончившимся осложненной беременностью и выкидышем, а потом мучительной, изнуряющей депрессией.
Он, в свою очередь поведал мне о разводе с женой, с судебными тяжбами и разделом имущества; о любимом сыне, которого не видел уже несколько лет. Бывшая жена, обманом получив от Алексея нотариальное разрешение на вывоз сына за границу, якобы на каникулы, отправила его, еще школьника учиться в Англию. Одного… А сама, ни дня не работая, прекрасно существует сейчас с молодым любовником на не хилые алименты бывшего мужа, без особых забот и без ребенка.

Жалость переполнила мое сердце, захотелось, как маленького погладить этого взрослого мужчину по голове, приласкать, шепнуть что-нибудь одобряющее, нежное. «Вот и встретились два одиночества», - вертелись в голове слова какого-то романса. Да и мне самой, уставшей от этого самого одиночества, необходимо было хоть немножко ласки, чуточку тепла, каких-нибудь добрых слов.

Но стук колес убаюкивал, глаза слипались.
- Люба, а тебе и в самом деле поспать нужно… Ложись… Отдохни…
- Да у меня ни пижамы, ни халата, ни тапочек… Впопыхах собиралась…
Алексей улыбнулся:
- Как это у вас молодых говорят: не парься?.. Ничего страшного, раздевайся и укладывайся… Ехать долго… Еще выспаться успеешь…
Я, по привычке, начала стягивать с себя кофточку, совсем забыв о присутствии постороннего человека.
- Отвернись, - очнувшись, пролепетала я.
 Алексей, глядя в окно и нервно постукивая пальцами по стеклу, насвистывал какую-то незнакомую мелодию...

...Постельное белье, аккуратно сложенное стопочкой в изголовье, вкусно пахло хорошей отдушкой и домашним теплом. Я до самого подбородка натянула на себя легкое одеяло, оголив тем самым ступню с остатками летнего педикюра. Облупившийся на пальцах лак стыдом жёг меня изнутри, но я боялась даже пошевелиться,  не то, чтобы спрятать обнаженную ногу под одеяло. Алексей присел рядом.

- Что, Любаш, устала? – Он провел рукой по моим растрепанным волосам, потом наклонился и почти неслышным поцелуем коснулся глаз. – Спи…
Алексей хотел встать, но уже я, в необъяснимом порыве, осмелев, гладила его по голове и шептала что-то несвязное. Его рука, нежно поглаживая мою выглядывающую из-под одеяла щиколотку, поднималась все выше и выше…

- Эй, сони, - постучав рано утром в дверь купе, проворковала Оксана, - просыпайтесь, подъезжаем уже.
За окном, сквозь туманную изморозь, просматривалась городская окраина. Невысокие домики с дымящимися трубами, присыпанные свежевыпавшим снежком, сказочно блестели в лучах нарождающегося солнца, которое с трудом пробивалось из-за туч.

- Ты когда обратно? - Приглаживая пятерней стильную прическу и, глядя на меня, неприбранную, спросил Алексей.
- Сегодня в ночь, этим же поездом. А ты?
- Дня через два-три. Если управлюсь…
Я, молча, не глядя на Алексея, одевалась. Слезы туманили глаза.
Вот и закончилась сказка... Случайная командировка... Случайный попутчик... Случайная любовь…

На привокзальной площади Алексея уже ждала машина. Ярко-красная, блестящая Ауди.
- Тебе далеко? Садись, подвезем…
Мы с комфортом устроились рядом на заднем сидении. Молоденький водитель, совсем еще парнишка, разглядывая нас в зеркало заднего вида, лукаво улыбался. Алексей всю дорогу крепко держал меня за руку, изредка поднося к губам и целуя мои озябшие пальцы.

- Приехали, спасибо вам, - обратилась я к водителю, когда мы остановились возле дверей нужного мне офиса, - до свидания…
Алексей, поцеловав меня на прощание, помог выйти из машины.
Дверь захлопнулась… Ну, вот и все... Машина стремительно скрылась в утренней дымке, унося куда-то моего случайного любовника, как будто его никогда и не было… Туман рассеялся… Карета превратилась в тыкву…

 …Я вошла в дверь компании, которая сегодня должна была перечислить нам деньги, а без них и Степаныч с Антониной, и Ирина, и я, да и сам наш шеф, любезнейший Иван Петрович можем в следующем году остаться «на бобах». К счастью, вопрос с платежкой решился на редкость быстро. У меня еще было время побродить по городу, пообедать в уютном, недорогом кафе, и даже купить всем сослуживцам милые рождественские сувениры…

…Поздно вечером я уже пила чай вместе с Оксаной и Славиком в шикарном СВ-вагоне. Народу здесь поприбавилось, но мне, на правах знакомой, выказывалось особое почтение. Славик ушел спать в свободное купе, а мы с Оксанкой  полночи шушукались, делились своими невеселыми любовными историями, плакали, утешали друг друга.

- Что, даже телефонами не обменялись? А вы так хорошо смотрелись вместе…
- Нет, Оксана, - горестно  вздыхала я, - такие любовные истории только в сказках свадьбой заканчиваются, а в жизни – смятой постелью... Всё мишура и обман…
Мы долго ещё бранили  с ней мужиков, жалели себя,  с глупой надеждой строили воздушные замки, предавались несбыточным мечтам. А на прощание  обменялись  телефонами.
- Звони, подруга. Если соберешься в командировку, место в нашем вагоне тебе всегда обеспечено…

…Утром, быстро собравшись и поблагодарив ребят, я понуро брела по перрону, держа в руках увесистый пакет с сувенирами. У самого выхода из вокзала, на мощеной булыжником площади резко затормозила красная, блестящая Ауди. Знакомый молоденький водитель распахнул дверь, и из машины вышел улыбающийся Алексей. В руках он держал огромный букет ярко-алых роз. Моих любимых…


…Прошло два года. Когда я, в минуты особой нежности, пытаюсь «достучаться» до Алексея и узнать, как он тогда умудрился вернуться в наш город раньше меня, он, загадочно улыбаясь, неизменно отвечает:
- А под Рождество всегда чудеса случаются… Главное, уметь ждать и надеяться.