Монолог магнума, черновик, например

Сентябрьский день. Вы идете в дорогих туфлях из черной кожи с подошвой цвета слоновой кости. Вы даже не идете, а скользите по не менее дорогому асфальту пятой авеню - улице с самой высокой арендной ставкой.
Воздух теплый и влажный; ветер с Гудзона треплет газеты в киосках и шевелюры городских щеголей. Пахнет пиццей, выхлопами, мусором и завистью. Но ни один из этих запахов не в силах перебить запах ваших духов, присланных вам накануне в посылке от Английской королевы.

Вы двигаетесь в северном направлении в сторону центрального парка. Где-то внизу яростно громыхает поезд подземки. Сверху скромно шелестят кроны деревьев. А еще выше - звуки города слились в одно невидимое облако, закрепившее свои позиции на уровне третьих этажей. Тысячи разговоров от криков до шепота, телефонные гудки, клаксоны и вой сирен заставляют дребезжать стекла на этих высотах.

Навстречу легкой походкой дефилирует девушка, расталкивая бедрами беспокойные взгляды. Она - визитная карточка Нью-Йорка. Одета по последним трендам, загорелые длинные ноги, взгляд холодный, почти мертвый, как у статуи свободы. Стоимость прически приближена к стоимости квадратного метра аренды за год на авеню. За нею следом тянется оркестр, увидеть который невозможно, но можно только почувствовать. Кисейная барышня слегка козыряет бровью и почти незримо улыбается вашему галстуку, который, скажем, сшит по заказу из тайского шёлка. Галстук в ответ машинально поправляется на шее. И вы продолжаете полный внутреннего торжества путь.

Впереди перекресток. Вы останавливаетесь у светофора, суёте руки в карманы черных атласных брюк, скроенных лучшим портным на всем западном побережье. Затем достаете бумажник из крокодиловой кожи. Пересчитываете хрустящие банкноты. Плоды успеха зелеными оттенками сверкают между пальцев.
Перед вами тормозит черный матовый кадиллак 69 года, медленно и с электрическим стоном опускается стекло, и на вас внимательно смотрят дула двух магнумов. Стволы покачиваются в воздухе, так как держать эти увесистые орудия весьма сложно. Вы хотите сглотнуть слюну, но с удивлением понимаете, что во рту всё пересохло и глотать уже нечего. Как впрочем и сказать. Уже нечего. Оба уверенно кивающих магнума начинают бескомпромиссный монолог, уговаривая вас пасть навзничь и начать истекать кровью.
Пулевые ранения в живот и бедро. Кровь ярко-алым пятном быстро расползается вокруг тела, которое судорожно издает прерывистый хрип.
Кадиллак с визгом войдя в поворот, скрывается.
Из небольшого кафе не углу струится игра на пианино. Пианист далек от гения, и инструмент издевательски фальшивит.