Потеряшка
Ну ладно, ладно, жалости была целая тонна, но всей общей картины моя крайняя впечатлительность не меняла. Да ещё и спасённый кот (собаки не очень-то хотели ради тушки не первой свежести связываться с голодной студенткой – хот-доги нынче стоили не особо дёшево) посмотрел на меня такими глазами, что ледяное студенческое сердце дрогнуло и растаяло. А съёмная квартира ещё давно казалась мне слишком огромной и беспорядочно пустой...
– Какой-то ты страшненький, – словно сомневаясь, сама себе сказала я, оглядывая мокрого и измученного заморыша, притулившегося ко мне.
– Мяу! – крайне возмутился котейка, всем своим мурмуристым видом показывая, что если меня выпустить под дождь, хорошенько повалять в луже и заставить убегать от своры собак, я вряд ли буду выглядеть лучше.
Ну, тут мне пришлось согласиться.
– Умные вещи говоришь, кот, – заметила я важно. – А ты вообще как, послушный? Не буду я по утрам в углах сюрпризы находить?
Кот снова мяукнул, и я поняла, что не буду. Или хотя бы не в углах.
Мудрая мокрая зараза, ей-богу! Ты ещё головой покачай!
– Ну ладно, идём, – сказала я, всё ещё сомневаясь в правильности своего решения.
Кот одобрительно фыркнул и прижался ко мне мокрой головой.
На куртке остались разводы грязи.
Кот сидел на табуретке и каким-то магическим образом ухитрялся взирать на меня свысока.
– Слушай, а не слишком ли ты наглый для бедного и несчастного найдёныша? – спросила у него я с сомнением, думая, что мне стоит выполнить первым делом: вымыть это мохнатое чучело или покормить его.
Кот мне, ясное дело, не ответил.
Да и выбирать пришлось самой.
При одной мысли о том, что этот комок грязи может прошествовать на кухню как он есть, меня бросало в дрожь, а потому пришлось нести его в ванную.
И только когда я опустила его в эту белую посудину, до меня дошло, до какой же степени этот кот грязный. Он на удивление спокойно воспринял сию превратность судьбы – не выдирался, покорно стоял под струёй горячей воды и позволил себя намылить.
– Ты всю грязь на улицах собирал? – спросила я с укором, смывая с длинной шерсти всю пыль, глину и прочее содержимое луж.
Кот негодующе мявкнул и поднял лапу, словно предупреждая, что если я не прекращу разбирать его внешность по составляющим, то и получить могу.
Кошмар. Мне даже коты угрожают. Надо записаться на курсы самообороны. А ещё лучше – на спецкурс: «сними кота со скальпа, пока кот не снял скальп с тебя».
Когда вода перестала быть неестественно серой, я – зачем?! – намазала его кондиционером и отвела шланг в угол ванной.
Кажется, кот был крайне умён. Или крайне пофигистичен. А может, этот кот просто следил за модой и верил, что кошечки будут терять голову от лёгкого медового запаха.
Так как кот, плюс ко всему, не хотел укусить себя за вкусно пахнущий хвост, я поверила, что это действительно очень умный кот.
Правда, когда он вылез из ванной, чистый, но мокрый: шерсть слиплась смешными сосульками, а усы обиженно подрагивали – я не удержалась. Даже больше – я закинула голову назад и захохотала так громко, что нарушитель всех моих планов аж подскочил.
Я осеклась. Хохот словно ножом срезало.
Огромные, светло-голубые (никогда не видела котов с ТАКИМИ глазами!) глаза кота посмотрели на меня со всепоглощающей обидой.
Никогда не думала, что буду просить у кота прощения.
Мохнатая зараза, оставляющая в квартире мокрый след, оказалась мало того, что прожорлива, так ещё и крайне разборчива в еде. Он наотрез отказался жрать позавчерашнюю кашу (последняя надежда кому-то её спихнуть умерла, а потом пришлось тащить кастрюлю к унитазу, кормить канализационных крокодилов), вчерашний борщ (а вот это ты зря!), и сегодняшние макароны. Зато пельмени кот слопал за милую душу – и тесто, и мясо, и сметану, и ещё и тарелку вылизал в знак крайней признательности.
«Так он, наверное, чей-то!» – ударило меня молотком по затылку осознание.
Это было довольно логичное (хоть и заторможенное) наблюдение, тем более что кот начал высыхать. У него оказалась красивая длинная шерсть персикового цвета – видно, что когда-то за ней тщательно ухаживали; чуть приплюснутый нос, мощное туловище и пружинистые лапы. Ну, и самое главное – это взгляд победителя. Да и дворовой кот не будет так разборчив в еде, ясное дело. А если учесть, что кот так активно накинулся на пельмени...
«Его хозяин – студент!» – сменило осознание молоток на кувалду.
– Ты тоскуешь по дому? – сочувственно спросила я.
– Мяу, – ответил мне кот со скучающим видом.
И понимай, как хочешь.
«Суббота – это, конечно, очень хорошо, – думалось мне уже тогда, когда я, закутавшись в одеяло похлеще гусеницы, собиралась уснуть. – Завтра утром напишу объявление, потом распечатаю, и буду расклеивать. По нему же кто-то тоскует...»
– Да и мне такая радость триста лет не нужна, – закончила я уже вслух, изо всех сил пытаясь не шевелиться. Ночи были очень и очень холодные, потому замереть в одной, максимально тёплой позе, и проспать так до утра казалось мне просто идеальным.
«Радость» как-то по-львиному рявкнула и полезла прятаться под одеяло.
Мокрый!
Он устроился у меня под боком, поворочался, выбирая удобное положение для громкого сопения, и ткнулся в руку носом.
Было тепло.
– Я буду звать тебя Потеряшкой, – пробурчала я сквозь сон.
Кот мявкнул так сердито, что я сразу поняла: он на своём кошачьем уже тоже подобрал альтернативу моему имени.
Потеряшка почти сразу почувствовал себя хозяином в доме – исследовал все углы, спёр все мои резинки, облюбовал мою любимую диванную подушку. В кухне возле раковины нашли себе место две разноцветные миски, в холодильнике на нижней полке обрели себя консервы, по комнатам были разбросаны всякие мышки-блестяшки-мячики. В ванной притулился кошачий туалет, а в единственной комнате – подстилка. Правда, её кот нагло игнорировал, предпочитая спать со мной. На кровати. Под одеялом.
От выселения его спасло только то, что он был тёплый и меховой.
Я привыкала к моему внезапному сожителю и всему тому хаосу, что он вносил.
– У тебя водолазка вся в шерсти, – говорит подруга перед второй парой.
– Ну так отряхни, – удивляюсь мелочности проблемы я.
– Такое отряхнёшь, – сомневается. Ууух, женщина! Я вытягиваю руки вперёд...
... и на кого-то натыкаюсь. Симпатичный блондин с глазами настолько же голубыми, как и у моего кота.
Я почти рот открыла.
– Прости!
– Да ничего, ничего, – он смеётся. – Ты первокурсница?
– Со второго я, – бормочу почти обиженно.
– Ты всегда хвост носила? – он проводит рукой по распущенным волосам, а я каменею от подобной наглости. Он продолжает, как ни в чём ни бывало: – Тебе так больше идёт.
И уходит. Я провожаю его таким же задумчивым взглядом, каким и на меня однокурсница уставилась.
– Впервые вижу, – пожимаю плечами в ответ на немой вопрос.
День за днём. Каждый день я засыпала с котом в ногах, просыпалась с котом на голове, привыкала к этой надменной мохнатой животине – разговаривала с ним, играла, спешила к нему домой. Потеряшка стал неотъемлемой частью моей жизни; настолько необходимым, что я бы любого за него растерзала.
Я сижу на кухне, пью чай и думаю, как же мне так поэпичнее начать работать над курсовой; кот гоняет сардельку по всему полу, демонстративно так, будто выражая недовольство.
– У тебя совесть есть? – спросила я, когда брызжущая жиром сосиска приземлилась на мою ногу.
– Мяу! – ответил мне кот, садясь и начиная гипнотизировать. В переводе с его взгляда я поняла, что я жлобина, которая его не любит, не ценит, не уважает, и вообще «перепиши на меня квартиру и научи открывать газ самостоятельно, дорогая».
А может, это у меня фантазия разыгралась. Учёба, поди, не самое лучшее, что можно вообще придумать.
Мои мысли и укоризненный взор Потеряшки на меня (кстати, имя, которое я ему дала, подходит коту меньше всего) были прерваны дверным звонком; пришлось нашаривать под столом тапочки и идти открывать.
На пороге стоял симпатичный блондин с глазами настолько же голубыми, как и у моего кота.
Я узнала его. Нахал из моего университета – конечно, не могла не узнать.
– Ну и что? – вместо приветствия подбоченилась я, пытаясь выглядеть как можно более грозной в пижаме с прыгающими кроликами и морковками. Морковки, кажется, тоже прыгали. Странные морковки.
– Ну и ничего, – пожал плечами он. – Я за котом пришёл. Рузвельт!
Кот потёрся о ноги новоприбывшего и демонстративно повернулся к нему задом.
Вот тебе и Потеряшка!
Я ошибалась. Самым неподходящим именем было всё-таки не моё.
– Ты заберёшь его? – упавшим голосом сказала я, не думая даже и пропускать парня на порог.
В другой ситуации он бы был мне симпатичен, определённо. Улыбчивый, высокий и симпатичный, в принципе, очень даже в моём вкусе, только…
Он хотел забрать кота.
МОЕГО кота.
– Конечно, – пожал плечами парень, не видя в этом проблемы.
– Оставь его. Он мой. Мой кот. Слышишь? – я лихорадочно соображала; у меня чуть ли не слёзы на глазах выступили.
– О, ты так его любишь? – он наклонился, поднимая Кота на руки. Он не сопротивлялся.
Продажная скотина! К пельменям уходишь, да? Все вы, мужики, одинаковые!
– Может, ты ещё и вместе с ним ко мне жить пойдёшь? – коротко хохотнул парень.
– А вот и пойду! – взвыла я обиженно.
– Меня Денис зовут, если что.
– Леся, – буркнула я.
На закрытую дверь я смотрела почти с ненавистью.
Старшекурсники любят потрепаться, однокурсники этого вора котов – тем более. На следующий день, просто зайдя в аудиторию, где они сидели, и, поинтересовавшись невинным голоском, что да как, через полчаса я знала о Денисе всё. Где он живёт, есть ли у него девушка (фу, и кому такая пакость понравится – встречаться с котокрадом?!), и даже какой чай предпочитает.
Ну, чай мне был глубоко неинтересен.
А вот то, что мне нужно было, я узнала почти сразу.
Вот правду говорят: «без кота и жизнь не та».
Денис очень удивился, когда увидел меня на пороге своей съёмной однушки с чемоданами в руках.
– А я слов на ветер не бросаю, – гордо вздёрнула подбородок я.
Пришлось впускать, чтоб соседи не начали судачить.
Хотя они всё равно начали.
Рузвельт-Потеряшка выглядел вполне довольным жизнью – жрал пельмени домашнего приготовления, булькал кефиром и смотрел на хозяев с превосходством.
«Миссия: найти хозяину девушку, – думалось ему лениво. – Выполнена!»
Свидетельство о публикации №214051901384