90 дней надежды

"Ну и что? - ведь бывает так, что живешь ты, живешь... И вдруг... Раз и тебя нет. То есть ты исчез, испарился, пропал, умер. Что тогда? Как тогда?
В принципе, три месяца для нормальной человеческой жизни - не так уж и мало... Хотя могло быть и больше. Например, три десятка лет, как минимум. И всё-таки почему я? Почему не собака дяди Васи, или почему не маньяк, убивший десятки невинных людей, почему не вор, сбежавший из тюрьмы. Почему я? Всего 20... Я настолько хуже них?" - Таня стояла в темном коридоре старенькой больницы, чьи стены уже и забыли счет годам, и не верила своим глазам - три месяца ей осталось и потом она так же уйдет из жизни, как  другие. Мама давно ждёт её дома, да, верно она и не догадывается, почему её дочери было так невыносимо плохо в последнее время. На улице было душно и пахло надвигавшейся грозой. Высоко в небе летали вороны, предвещая жестокую бурю. Таня боялась ворон, они страшные, черные. Похожие на смерть. Ей казалось, что именно вороны приносят смерть и прилетают за душами умерших. В её вспотевшей руке нагрелся измятый клочок бумаги. Вот, сейчас она придёт домой и покажет его маме. Горькие слёзы, растерянность и, пожалуй, истерика - вот какой коктейль эмоций ждёт её сегодня дома.
Жизнь имеет смысл, только когда ты знаешь, для чего живёшь, ради кого ты живёшь. А я? Для чего жила я? То есть, пока ещё живу. Для чего? Мамочка, ты всегда говорила, что Господь знает, почему он забирает к себе людей. Только вот что сейчас ты скажешь? Господь решил забрать твою дочь. Признаться, я никогда не понимала, почему если господь что-то отнимает, нужно не упускать того, что даёт он взамен. Как так? Скажите, что мы получаем взамен, когда он забирает у нас самое дорогое - наших родных. наших любимых. И что мы получаем вместо них, вместо их любви и их присутствия? Разве есть что-то ценнее наших близких. Если да, то что..?
Таня молча протянула маме влажный клочок бумаги и опустила глаза.В словах сейчас смысла не было. Да и что сказать, как сказать? Ожидая маминых истерик, Таня сделала шаг в сторону, чтобы её милая мама не увидела, как в глазах заблестели навернувшиеся слёзы.
-Как? - только и выдавила из себя мама. Девушка в ответ пожала плечами, не в состоянии что-либо ответить, в горле пересохло и куда-то исчез её звонкий голос. -Скажи мне, как так? - спросила мать, сжимая в кулаке документ с диагнозом.
-Я не знаю, мам.
Молчание, длившееся в душной комнате, казалось вечностью. 
-Мам. что на ужин?
Женщина посмотрела на свою дочь полным горя взглядом и устало изрекла:
-Скажи, неужели тебе плевать на то, что с тобой будет?
-Нет мам. Не плевать. Но что я могу изменить теперь? Последняя стадия рака не вылечивается. Делать что-то бесполезно. Теперь мне остаётся только выбрать, как прожить эти три месяца. Именно поэтому я выбираю самый приемлемый для меня - жить настоящим. Мам, идем кушать, а?
Девушка знала, что скоро новость о её болезни разнесётся по всему городу и каждый будет считать своим долгом пожалеть её и её родных, и от этих мыслей Тане становилось не по себе.
90 дней счастья. 90 дней радости. Таня написала целый список того, что ей необходимо успеть сделать. И неотъемлемым пунктом было - дарить маме цветы. Каждый день. И каждый день напоминать о том, как много мама значит...
Еще признаться в любви другу, поцеловать на улице какого-нибудь красавчика.
Ей это будет простительно, ведь скоро её не станет.
Новость облетела город весьма молниеносно. Посыпались звонки, письма, да и напрямую спрашивать о диагнозе не стеснялись. А потом вздыхали, сочувственно качали головой и охали, приговаривая "бедная девочка". А Тане было всё равно. Единственное, о чем она переживала - как мама себе это простит и что будет с ней, когда Тани не станет. Друзья друзьями - поплачут, погорюют и забудут. А вот мать во всём будет себя винить. Ведь мамы - они все такие.
К чёрту список. Пусть всё идёт своим чередом. В конце концов, время не перегонишь и не остановишь.
Каждый день, прожитый больной девушкой, был для неё подарком. Она засыпала с улыбкой и просыпалась с ней же. Но с каждым Божьим днём становилось всё трудней прятать страх перед смертью и делать вид, что так и должно было быть... Каждый день Таня надеялась, что диагноз опровергнут, вот-вот раздастся звонок, и мама, счастливая, подбежит и скажет:"Доченька, диагнозом ошиблись. У тебя просто обычный гастрит." и, улыбаясь, мама наигранно-строго
произнесёт:"Говорила тебе - кушай! Нет же, ты не слушаешь." Но чудес не происходило, да и по ощущениям можно было понять, что конец в самом деле совсем близок. Неописуемая боль пронзала каждую клеточку молодого девичьего тела и даже тогда, Татьяна, измученная, всё также продолжала улыбаться.
День был пасмурный и холодный. Где-то в чужом доме доносился тихий плачь матери по своему ребёнку... Тани нет. Нет этого звонкого голоса, нет лучезарной улыбки, нет фразы "Мам, я дома". Это так страшно - однажды прийти домой и понять, что теперь ты совсем одна, потому что так захотел Господь. Страшно сказать "Я пришла", а в ответ услышать только жестокую тишину, равнодушно бьющую по вискам...