Альтернатовные окончания

Пахло безысходностью. Она была во всем, в стенах, в потолке, в мебели, даже в самом воздухе. Огромные витрины, сквозь которые проникал свет, казалось были сделаны не из простого стекла, а какой-то брони, пробить которую не сможет даже снаряд пущенный из пушки. Там, за этим стеклом была жизнь, она манила, наполняла надеждой и верой, а здесь безысходность. Помещение было довольно большим, не менее трехсот  метров. Потолок взлетал ввысь, на целых три этажа. По периметру на первом и втором этаже, располагались двери, за ними, Костя это знал, находились кабинеты, в которых каждый входящий видел надежду, но только не он. Он уже был казалось в каждом из них. Третий этаж, да и не этаж вовсе, а просто застекленный периметр, сквозь который где-то там высоко виднелось небо, казался логичным продолжением этого здания. Там, в небе, был выход. Вот только попасть туда можно было пройдя множество дверей на первом и втором этажах. Как известно на небо попадают лишь умерев. Стены, потолок и пол были белыми, другой бы цвет мешал безысходности,  а белый был самое то.  "Черт побери! Почему я-то здесь! Ведь более жизнелюбивого оптимиста поискать!". Очередь на ежедневную  процедуру, в одну из дверей двигалась медленно. Но Костя и не торопился, а куда? Обратно в палату, в кровать, к соседям, которые бывают меняются, но в основном потому, что кто-то наконец находит выход в небо, через третий несуществующий этаж. Когда привозят нового, это вносит какое-то разнообразие, хочется узнать подробнее что у него, как давно. И надеяться что у него хуже чем у тебя, ища в этом утешение и попытку ухватить хоть маленький хвостик надежды. Он понимал, что это плохо, что человеколюбие обязано поступать наоборот. В общем-то,  открыто он так и говорил, но внутри было все по прежнему. Послышался стук закрываемой двери, и в холл кто-то вошел. Когда Костя обернулся,  он увидел рядом с собой молодого человека, уверенного не только в себе, но и в своем здоровье. Здоровье, казалось кипело в нем как в кастрюле, и из под крышки разбрызгивалось вокруг. После того как этот парень уйдет, хотелось взять тряпку и протереть, чтобы все белое, стало еще белее, чтоб этот чужой не пачкал своим здоровьем безысходность. Молодой человек стоял и оглядывался по сторонам, явно не понимая куда ему надо идти дальше. Затем он достал телефон,  набрал номер, и стал ждать ответ. Так и не дождавшись, он в раздражении нажал отбой, и спрятал телефон в карман. Почему-то этот парень заинтересовал Костю. Он решил поинтересоваться что тому надо, и может быть, если это будет в его силах помочь.
     - Добрый день. Вам помочь? Я тут знаете ли давний постоялец, и явно могу подсказать что нибудь.
     - Да я даже не знаю. Вот приехал не знаю зачем. Какие-то анализы, чего-то показали... Чушь какая-то.
     - К сожалению, боюсь вас расстроить, чуши здесь нет. Практически нет, если за не не считать жизнь, которая здесь и не жизнь вовсе.
     - Вы меня извините, конечно, но жизнь как-то никогда не казалась мне чушью. Быстрее чушь это смерть, с ее полным отсутствием смысла.
     - Давайте не будем про смерть. Она здесь живет на правах хозяйки. И с ней не то чтобы спорить, о ней спорить не хочется. Она не дает повода, она всегда побеждает, она всегда права. Она всегда, как бы это глупо не звучало, на высоте. А вот жизнь...
     - Жизнь, жизнь, жизнь... Она прекрасна и бесподобна, она неповторима и волшебна. Да вы сами должны все это знать. Вы ведь любите ее?
     - Послушайте,  жизнь странная ведь. Правильнее не жизнь, она-то как раз нормальная, хоть и злая, а вот люди странные. Они странно себя ведут, странно проживая жизнь. Зачем, казалось бы им то, ради чего они работают, копят, отказывают себе во всем, по крайней мере во многом, и потом через какое-то время получают то, что хотели. Столько сил, столько бесценного времени потрачено, вот сейчас и наступит момент счастья. Получил человек и все. Радости нет, и то что получил, ради чего все эти муки и лишения, все траты и потери, все было зря получается. Оказалось,  что нет радости от обладания этой вещью или этим человеком. Тогда ради чего это все было-то?
     - Хорошо, хорошо. Неужели не понятно? Все делаем в жизни для удовольствия. Просто нет удовольствия как такового, есть только его желание и последующее ожидание . Так вот оно, ожидание, и является удовольствием.
     - Нет, не согласен. Вот возьмите, например, алкоголика или наркомана. У него удовольствие от предвкушения отсутствует, ну или настолько мало, что не существен, у него удовольствие, как конечный продукт, то ради чего все и было. А у простого смертного что? А ничего, помечтал, помечтал, и все. Получил,  а не то. Не то это все, не о том мечтал, по другому все представлялось.
     - И что, теперь стать нариком или алкашней и ничего не хотеть?
     - Почему же, чего-то можно хотеть. Главное, точно чтобы быть уверенным,   точно знать, что этого именно тебе и хочется.
     - Знал бы прикуп, жил бы в Сочи.
     - Знал бы прикуп, жил бы.
     - В вас говорит обида на все человечество. Я, конечно, понимаю вас. На вашем бы месте, я просто бы возненавидел, наверное, всех. Они здоровы и жизнь свою просирают зазря. Вы бы на их месте... Но поверьте,  вы бы на их месте делали бы тоже самое. Это сейчас вы такой, а если вам повезет, или не повезет, это как хочется, то ваше мировоззрение сразу бы получило другую окраску. Противоположную.
     - Я спорить не буду. Но я вот прошел, правда еще не до конца, это состояние, а вы еще даже не знаете ожидает вас этот путь или нет, вы только предполагаете,  опираясь на мнения других,  на прочитанные книги, просмотренные фильмы. А почему вы решили что в жизни все так? Те, кто это писал, кто это снимал, все были здоровы, все были уверены в завтрашнем дне. А я не уверен в следующей минуте. И то, что я выздоравлю, будет являться быстрее чудом. Может, если добрый волшебник, Бог, сжалится надо мной, я и вернусь как овца заблудшая в стадо обычных людей. Все может быть.
     - Ладно, простите. Может вы и прав, но я лично сдаваться не намерен. И все человеческое, пусть глупое, ненужное, мне не будет чуждо. Я хочу жить полной,  человеческой жизнью, наполненной глупостью и ошибками. Вы вот говорите про удовольствие. Неужели не в воспоминаниях о чём-то,  чем ты владел, с кем ты был, где ты был, прячется удовольствие. Именно в них стираются все минусы. Забывается как дорого тебе это досталось, каких усилий это стоило, сколько времени было потрачено и всех сопутствующих отрицательных моментах. И вспоминается только то, что было хорошо. Более того, кажется что было так хорошо, как никогда больше уж и не будет. А тогда,  когда это было, не ценилось.
     - Боже, о чем наш разговор?  О чем мы говорим? Мы первый раз видим друг друга, и поднимаем такие серьезные темы. Я больше не хочу. Слышите, оставьте меня, и идите ищите то, что вам надо! Вы уверенный в своем здоровье, в своей правоте! Вы не знаете, что такое боль, что такое жизнь, что такое хотеть! Уйдите прочь...


  (первое окончание)
Парень попытался развернутся и уйти, но у него не получалось. Отражение,  даже если оно не в зеркале, а в душе, не умеет поступать так как ему хочется. Оно даже может с тобой разговаривать, спорить, но само решить и уйти, позвольте. Оно будет делать только то, что хочет от него Костя. А единственно в чем он был уверен, что этот пышущий здоровьем парень умрет вместе с ним, Костей, не сможет он его пережить, не сможет он смотреть вослед Косте, когда он будет вылетать через окна третьего несуществующего этажа.
                * * *

  (продолжение разговора)               
     - Да, собственно мне вас так и описывали. Простите меня, что я вам морочил голову. Меня зовут Андрей, а приехал я именно к вам.
     - С какой стати? Я вас не знаю, что вам от меня надо?
     - Хотел познакомиться.
     - Познакомились? Тогда всего доброго.
     - Да успокойтесь,  не кипятитесь. Я приехал не просто так. Вы же понимаете, жизнь будет продолжаться и после вашего простите, ухода. Так вот, мы с Мариной решили жить вместе.
     - Эка удивили, живите. Судя по всему вы себе много отмерили.
     - Костя, прошу вас, успокойтесь. Вы же давно расстались и живете каждый своей жизнью. Тут дело-то в другом, мы уже расписались, хотя это и не имеет отношения... Как же это все, с чего же начать...
     - Что это вы так разволновались? Не пугайтесь, я ее не ревную. Глупость какая, ревновать бывшую жену к ее новому мужу.
     - Ладно, послушайте,  я хотел поговорить про Сережу.
     - Причем тут мой сын? Поженились и поженились, но сын мой тут причем? Что вы хотите?
     - Как бы это сказать, видите ли вы уже вряд ли отсюда выйдете, с другой стороны сколько еще вы проживете тоже не известно, а Сережа, пока вы живы, полностью зависит от вас. Ну там даже если ехать куда, то от вас разрешение надо получать.
     - И что вы предлагаете, умереть поскорее?
     - Ну почему, живите на здоровье. Мы с Мариной подумали, что правильнее и лучше для вашего сына было бы вам отказаться от родительских прав на него. А я бы усыновил. Понимаете, для него же так будет лучше,  у него будет полноценный отец, да и вас больше никто дергать не будет. А сын-то он все равно ваш останется...
     - Пошел вон отсюда, Андрей! Вы совсем охренели с этой стервой! Это мой сын! Мой! Странно что она еще не приперлась!
     - Я так и знал, я все неправильно сказал, надо было по другому, но так уж сложилось... Я вас прекрасно понимаю, но я же для вашего сына хотел...чтобы ему было лучше... Я же не для себя...
     - Если так и знал, зачем приперся? Чтобы убедиться, что я такой каким меня твоя жена рисовала? Езжай, все, не мешай мне умирать и не трать свое драгоценное здоровое время.
     - Послушайте, я вас не буду уговаривать, но вы все таки подумайте. В чем виноват ваш сын? Это же только для него, впрочем...
     - Всего доброго, выход для здоровых знаете где находится.
Андрей развернулся не попрощавшись ушел. Костя остался стоять посреди холла. Через два дня он подписал отказ от родительских прав, на следующий день Кости не стало.