Танец маленьких лебедей

Глава из романа "Альма-матер - МГУ". Решил показать, как я провёл лето 1952 г. Июль - военные сборы в Козельске, в Кантемировской дивизии. Позже в спортлагере МГУ, в Красновидово. Был бы рад откликам тех, кто был там, или их детей.

ТАНЕЦ МАЛЕНЬКИХ ЛЕБЕДЕЙ
 В августе тренировался в сборной МГУ по баскетболу в Красновидове. Там тоже не вёл дневник. Имена восстановил по надписанным снимкам.
Женская команда - биологи Валя Бакрадзе, Нина Лукьянова. Майя Балашова (мехмат). Химички Дина Барышникова, Вера Брусникина, юристка Ира Гуляева, физик Аля Ларионова, экономисты Оля Бречко, Римма Самар, Межинская, Давыдова, геологи Эрна Прохорова и Галя Рябых.
Мужская команда - физики Гога Астахов, Вадим Бирюков, Антс Коорт, Лёва Логунов, Саша Чижов, геолог Женя Долгинов, философы Владимир Бараев, Толя Калиничев и Лев Спиридонов, юристы Юрий Матвеев, Юрий Оксюкевич (он же играющий тренер), филологи Боря Попов, Вл. Этов, экономист Женя Широков, пятеро с мехмата - Дима Банный, Эмиль Ершов, Владик Писаренко, Гена Ситников, Елизаров.
В спортлагере узнали о предстоящем осенью 1952 года XIX съезде партии. Увидев новое название – Коммунистическая партия Советского Союза - КПСС, я сказал: «Теперь большевики будут капээсэсовцы». Лёва Спиридонов возмутился: «Только такому, как ты, могла прийти в голову эта чушь!»
Гена Ситников сказал: «Когда вышел труд Сталина по языкознанию, на мехмате обязали учесть его. И один студент написал курсовую «Проблемы развития математики в свете труда Сталина «Марксизм и вопросы языкознания». Филолог Володя Этов тоже откликнулся на этот труд, написав курсовую «Взаимоотношения фольклора и надстройки».
Тренировались в охотку, кормили гораздо лучше, чем на военных сборах. Кто хотел, получал добавку. По вечерам гуляли в Берёзовой роще, о которой сложили песню: «Берёзовая роща всегда прекрасна ночью. / Здесь тихо бродят пары при луне». Пели её на мелодию «С Одесского кичмана бежали два уркана», но песня звучала очень мило. На берегу Москвы-реки, у костра пели «Глобус», «Весёлый Роджер», «Пират, забудь про паруса», «Четыре зуба», «Бандьера росса», рассказывали анекдоты и истории.
Ночами подбрасывали девчонкам в постель колючки репейника. А однажды по идее Бори Попова выкрали у гимнасток чёрную комбинацию, нарисовали зубной пастой череп с костями и повесили над их палаткой как пиратский флаг. Потом набили спортивный костюм тряпками, травой, приделали голову, закрыв «лицо» спортивной шапочкой и, скрестив руки, усадили на стул в центре палатки баскетболисток. Ночью одна из девчонок увидела сидящего «парня», поднялся визг. Но далее таких шуток не заходили. Отношения с девчонками были чистые. Почти все, как я, - не целованные.

Смотр самодеятельности выиграли баскетболисты. Постановщик Дима Банный набрал группу из пяти двухметровых парней. Справа от меня - Юра Матвеев, Антс Коорт, слева - Лёва Логунов, Елизаров. Я, самый маленький, 190 см, был в центре. На вопрос «Почему пять лебедей, а не четыре, как в балете?» Дима ответил: «Потому что в баскетбольной команде - пятеро».

Мы сделали балетные пачки из ивы и осоки, украсили головы венками из листьев, водяных лилий, которые скрыли наши лица, и под звуки адажио из «Лебединого озера» на аккордеоне выплыли из кустов к костру, помахивая руками, а потом начали «Танец маленьких лебедей». Движения ног и рук, повороты головы были не очень синхронны, но все встретили номер рёвом восторга. И потом долго вспоминали его. Не знаю, повторялся ли танец в последующие сезоны, но мы были первые в истории МГУ двухметровые лебеди, исполнившие танец в Красновидово.

Однажды мы с Валей Бакрадзе как-то отстали от всех и вдвоём пошли вдоль Москвы-реки. Стемнело, туман покрыл берега. Шли, болтали о том-сём. На каком-то спуске я поддержал её за руку, а она взяла меня за талию. Устав, мы присели под стогом сена. Приникнув спиной к стогу, она смотрела в небо. Вечерняя заря еще не угасла, её глаза и лицо были видны. Гордый грузинский профиль, прямой нос, тёмные кудри. На небе появились звёзды.

Валя тихо зашептала что-то непонятное, а потом сказала, что это стихи Шота Руставели о звёздах и прочла их на русском. Я в шутку спросил, точен ли перевод, Валя засмеялась, потом утихла и, прислонив голову к моему плечу, сказала, что ей холодно. Тут бы мне приобнять её, но мною овладела неловкость. Я вскочил, подал ей руку, и мы быстро пошли к лагерю. Засыпая, я с грустью подумал: «Вот и прошло лето, а я так и остался нецелованным».

Ричард Косолапов говорил: «У «Танца маленьких лебедей» один недостаток – краткость». Так же быстро прошло лето.
В последние дни августа по утрам было прохладно. Вода в Москве-реке стала холодной, по ней плыли волны тумана. Но я, изображая сибиряка, на виду у всех забредал в воду и плавал после общей утренней зарядки