Часть 1. Полянцы. Глава 1. С верой и надеждой...

  Глава 1. С верой и надеждой приступите...   

  Вы никогда не замечали, что при изложении заслуживающих внимания реальных событий постоянно приходится прибегать к словам «вдруг», «против всяких правил», «неожиданно» или «кто бы мог подумать»? Тем не менее, мы постоянно пытаемся  формулировать правила, устанавливать нормы и искать безопасные пути. Возможно, мы рассчитываем, что тот, кто придет после нас, пойдет по нашим вешкам-следам и при этом не попадет в яму, не сломает себе шею, в общем, тихо и спокойно исполнит банальный сценарий собственной жизни - «как все». Как бы не так! Жизнь уже неоднократно подтвердила известную мудрость о том, что самый большой риск – это никогда не рисковать, а уж если рисковать, то браться стоит только за безнадежные дела. По крайней мере, потом будет о чем рассказать.
     Правда, насчет выводов, правил и нравственных уроков я сильно сомневаюсь – слишком уж набито противоречиями каждое конкретное «здесь и сейчас», причем, чем пристальнее вглядываешься, тем меньше это удается завернуть в слова. Впрочем, ищущих истину это не отпугнет, они знают, что в словах ее нет. Однако в них может спрятаться дух, ведущий в верном направлении. Скажу честно, я не знаю, как это происходит, просто надеюсь, что дух тех прошедших событий каким-то непостижимым образом завьется между буквами, заиграет словами, соберет  строчки в пучки и наделит этот текст смыслами, о которых я не смог или не захотел говорить.
     Итак, если вы «проглотили» этот пассаж и не поперхнулись, то в путь. Мудренее не будет.
    Более сумасбродного проекта, чем строительство горнолыжного комплекса в Красной Поляне, в моей деловой практике ни ранее, ни потом не было. 1992 год. Группа мало знакомых между собой парней из разных городов обсуждает возможность совместного бизнеса, хотя суммарный капитал их компаний едва ли составляет один процент от необходимых вложений в строительство.    В стране набирает обороты инфляция, измеряемая уже трехзначными цифрами. В отсутствие «длинных» денег банки не кредитуют строительство, да, собственно, никто и не просит, поскольку останавливаются уже построенные предприятия. У кого-то нет сбыта, у кого-то кончились оборотные средства, у кого-то смежники оказались за границей.  Переход к рынку фатально совпал с прекращением Советского Союза в самой безответственной, с точки зрения хозяйственных управленцев, форме. В общем, дернули народнохозяйственный стоп-кран, назвали по-научному – шоковая терапия, а в качестве лекарства – экономические свободы, что само по себе, конечно, кое-что.
    Из активов у этих ребят были знания, опыт в своей прошлой социалистической хозяйственной жизни, поскольку все уже были руководителями разных уровней. Почти все  они уже покинули свои предприятия – проектные конторы, НИИ или монтажные тресты, в одночасье оставшиеся без работы. В наследство им достались кое-какие помещения, по нескольку ближайших сотрудников и прежние кооперационные связи. От последних особого проку не было, поскольку заниматься пришлось в основном коммерцией и финансами. Производство упало почти до нуля, жизнь теплилась только у поставщиков конечной продукции на потребительский рынок. Хитом продаж стали оконные решетки и металлические двери, которые активно устанавливал отечественный обыватель, нутром чуя всю многозначность слова «свобода» в русском языке.
       Все мы точно не были «первой волной», поскольку не покинули свои предприятия в момент организации первых кооперативов и так называемых «центров научно-технического творчества молодежи». Если первые  вначале еще что-то производили - от чебуреков до «вареных» джинсов, то вторые большей частью обналичивали амортизационные потоки государственных предприятий, разрушая иллюзию «возможности плавного перехода».
     Мы работали в гуще многоотраслевого народнохозяйственного комплекса, занимались выпуском довольно сложных продуктов или разработкой новой техники и  свысока посматривали на новые хозяйственные образования, «паразитирующие на дефиците». Однако молох перемен неумолимо разрушал привычное, и на первые роли выходили «мальчиши-плохиши», не привязанные к традиции, первыми нагибающиеся за ничьим, пока другим совестно, до смерти довольные ослаблением тотального общественного контроля. Искушение и соблазн властно ворвались в наши души, а ум услужливо подтверждал необходимость переезда в новую квартиру, приобретения «видака, как у соседа», желания «мир посмотреть». В общем, все мы после подавления путча августа 1991 года дождались государственного благословения на занятия собственным бизнесом и перешли Рубикон.
В нашем активе было еще нечто чрезвычайно важное,  но чему мы тогда совершенно не придавали значения, что существовало какое-то время по инерции, а потом исчезло и до сих пор не вернулось. Это доверие. Доверие ко всему: к партнерам, к контрагентам, к хозяйственным регуляторам, в общем, ко всему тому, на что ты привык опираться, и что теперь стало источником риска. Плановое хозяйство приучило нас не опасаться «смежников», поскольку риск безответственности, некомпетентности или злого умысла был минимален. Партийно-государственная машина стояла на страже общественного интереса, жестко пресекая неисполнение договорных обязательств, входящих в План. План, как целереализующая совокупность договорных обязательств, был поднят на сакральную высоту, что обеспечивало относительно согласованную работу предприятий.     Руководящие посты на этих предприятиях занимали, как правило, люди, прошедшие многолетний тщательный отбор и составлявшие управленческую касту со своим кодексом чести. Честность и порядочность в этот кодекс входили.
     Сегодня мне трудно представить возможность создания какого-то долевого товарищества столь мало знакомых людей для совместной реализации какого-либо частного проекта длительностью в несколько лет. Пространство взаимодействия съежилось либо до размеров одной семьи, либо до иерархической структуры этнического или криминального типа - только там можно рассчитывать на выполнение обязательств. Но тогда, в 1992 году, мы еще не понимали, что мир изменился и в этой своей важнейшей составляющей - доверии.  Сегодня, основываясь на опыте прошедших лет, я уверен, что именно эта атмосфера взаимного доверия была первоначальной составляющей успеха проекта. Правда, по инерции…
     Переключение ведущих предприятий Союза в 1992 году на так называемый «ширпотреб» было ясной приметой времени. Слишком долго страна производила средства производства, в то время как потребительский рынок оставался пустым. И вот теперь, когда Госплан не предписывал, что и кому делать, а Госснаб не выделял «лимиты» на материалы и оборудование – все предприятия, наконец, обратили внимание на запросы конечного потребителя. В ход пошли проекты, о необходимости которых твердили уже не один десяток лет.
     Первая  публикация о целесообразности создания горнолыжного комплекса в Красной Поляне датируется 1969 годом (журнал «Техника молодежи») и принадлежит перу Светланы Моисеевны Гурьевой. Эта легендарная женщина совместно со своим супругом Д.А. Гурьевым создала  горнолыжную спортшколу в районе поселка Эсто-Садок. На базе этой школы организовывались тренировки сборной СССР, в том числе летние, с выходом на хребты Аибги, где снег позволял до июля проводить занятия. Возможность оценить снежный покров в этом районе на альпийских высотах позволила ей первой сформулировать идею об олимпийском будущем этих мест. Однако эти события далеко отстоят от темы моего изложения, и я не буду углубляться в то,  чему не был свидетелем и в чем не участвовал лично.
     Инициаторами проекта «Альпика-сервис» первоначально были Федин П. Н., работавший директором краснополянской турбазы «Горный воздух», Овсянников В. В., директор лыжной базы спортивного общества «Трудовые резервы», и Брюзгин А. Е. - из всесоюзного института канатного транспорта, расположенного в Москве. Этот институт проектировал практически все канатные дороги в Советском Союзе, в основном грузовые для горнорудной промышленности. Ведущий специалист этого института Ермаков В. А., исходивший все мало-мальски известные горные маршруты в стране, был горячим сторонником  и участником этого проекта. Именно его опыт и авторитет внушали уверенность в технической возможности пройти канатными дорогами до верхних точек Аибги – горного хребта, охватывающего поселок с юго-восточной стороны. Там на отметках выше 2000 метров необъятные просторы снежных цирков с 9-метровым снегом.
      Довольно скоро выяснилось, что отсутствие директив Госплана имеет довольно неприятный сопутствующий момент, а именно  - государственных денег никто больше не даст. Очевидной стала необходимость расширения состава участников, прежде всего, за счет коммерсантов и банкиров, поскольку только у них в тот период были хотя бы какие-то деньги. Именно тогда был изобретен фирменный прием, благодаря которому в проект вовлекались все новые участники.
     Прием состоял из нескольких подразделений: делай раз – приезд в Красную Поляну по красивейшему ущелью Ахцу; делай два – осмотр живописной местности с горных кругозоров; делай три – ужин со свежей форелью в ресторане Царского домика. Апофеозом было некое таинство, которое с вами происходило ночью от вдыхания неповторимого местного воздуха, уникальность которого, как уверяют медики, проистекает от смешения теплых морских воздушных потоков с холодными массами, стекающими с окрестных гор. Вы просыпаетесь раньше обычного, бодрыми, несмотря на выпитое вчера, выходите на залитый мягким утренним солнцем балкон и… понимаете, что ваше сердце навсегда отдано этому Богом целованному месту. Далее ваш интеллект легко справляется с тем, чтобы убедить вас в безусловных преимуществах этого проекта над всеми прочими. Беспроигрышный маркетинг – «как для себя», собственное желание бывать здесь снова и снова сразу давало ответ на основной вопрос – «кто это купит?».
     Первой жертвой оказалась фирма «Росинтерком» из Краснодара, основными руководителями и совладельцами которой были Коновалов Владимир и Суббота Евгений.  Евгений и Петр Федин вместе когда-то учились в Новочеркасском политехническом институте и после поддерживали отношения. Ничего не поделаешь, когда ищешь партнеров, то обращаешься к тем, кого знаешь, кому доверяешь, надеясь, что и он оценит ваши отношения как совместный капитал.
    «Росинтерком» пробовал себя на рынке в разных качествах, однако преуспел в бартерных поставках кабельной продукции на незаконченные энергетические стройки бывшего СССР. Как и  все торговые компании того времени, он испытывал постоянный дефицит «живых» денег и не мог быть кредитором многолетнего строительства, поэтому  пришли ко мне, директору «Финансовой компании «Югинвест».   
Дальше я буду продолжать в том же духе, поскольку уже понимаю, почему Матфей в своем Благовествовании начал с: «Авраам родил Исаака…», и так  сорок два раза до самого рождения Спасителя. Мы чувствуем важность этого первоначального круга, как зародыша, уже содержащего в себе всю будущую эволюцию развития отношений со всеми их сильными и слабыми сторонами.  В клетке, которая оплодотворилась и начала расти, нет ненужных составляющих. Если по ходу действия выбрасывать кажущиеся уже ненужными части, то довольно скоро на очередной развилке будет выбран путь в тупик. Делиться надо правильно, не теряя генетического кода…
       С Владимиром Коноваловым мы учились в одной школе, жили на соседних улицах, ходили в походы по Кавказским горам, а позже, после двадцатилетнего перерыва, встретились во властных коридорах Краснодара и возобновили общение уже как коллеги по управленческому цеху.
     В общем, они пришли ко мне вчетвером – Федин, Коновалов, Суббота, Брюзгин – и с таким жаром рассказывали про этот проект, что я проникся и поехал сам посмотреть. Дальше читай выше абзац о фирменном приеме… Уже через несколько дней я сидел в кабинете управляющего «Кубань-банка» Пашкина С. Н. и так же горячо доказывал ему, что проект горнолыжного комплекса в Красной Поляне – это нечто особенное, из ряда вон и, вообще, наше будущее. 
     Конечно, это была чистая правда, но не вся,  и, конечно, там была не только правда. Взять, скажем, метеостатистику. Из нее никак не вытекало, что следующие пять лет подряд в Поляне практически не будет снега, зато будет нескончаемый дождь. Это приведет к тяжелым финансовым последствиям для проекта, но он сохранится в прежнем составе, поскольку не найдется других желающих тянуть эту лямку. Тем не менее, в целом, природно-климатическая рента этой местности подтвердилась, что доказывали длинные вереницы автобусов с туристами, душными летними днями устремившимися (неожиданно для нас) в поселок из Сочи и Адлера уже после ввода первой очереди канатно-кресельной дороги.
     Собственно, на «Кубань-банке» цепочка учредителей «Альпики-сервис» заканчивается, поскольку в этом «новом дивном мире» всего полно, кроме денег. По крайней мере, так нам тогда казалось. В общем, клетка оплодотворилась, начала делиться и расти.
    Дальше я более подробно расскажу о своих друзьях, и об упомянутых, и о новых, о нашем совместном проекте, о метаморфозах наших отношений. Читатель может не рассчитывать на последовательное освещение хода строительства, технических особенностей или  финансово-экономических итогов. Не вижу в этом особого прока. Мы роемся в прошлом в надежде улучшить будущее, а в мои годы уже точно знаешь, что бесплодно искать истину в формальных или материальных аспектах бытия. Я выбрал в качестве опорных вешек Имена, поскольку именно их история представляет собой фактическую последовательность событий, обуздывающую фантазию интерпретатора и дающую шанс почувствовать движение человеческого духа.