Глава 5. Пошел по шерсть, а вернулся стриженым

        Официантка подала ему чай - беленький пакетик с цветным ярлычком, заваренный прямо в чашке. Он поддел набухший пакетик ложечкой, посмотрел на стол и вдруг быстро протянул его ей:
    - Держи!
    Официантка машинально протянула ладошку и тут же, опомнившись, отдернула ее:
    - Горячий!
    - Горячий? А клиенту что делать? Ему куда девать? Где блюдечко для использованного пакетика?
     Официантка, опустив глаза, сконфуженно молчала. Да и что говорить, хозяин, как обычно, прав. Забыла…
      Знакомьтесь, Юрий Михайлович Шпалов – управляющий и владелец лучших в Поляне  в последние двадцать лет ресторанов, столовых и кафе. Я не просто так начал с этого эпизода, поскольку в нем, как в капле, отражается его характер  – живой, конкретный, образный, находящийся всем своим существом в текущем жизненном моменте, а оттого спонтанный и креативный. Думаю, вы согласитесь, что официантка на всю жизнь запомнит урок, возможно, несколько жестокий, но очень эффективный – испуг помнится дольше всего. А Юрий Михайлович пойдет рассказывать этот случай всем близким: и жене, и друзьям, как бы прося подтверждения своей правоте и одновременно каясь, чтобы не носить это в себе. Такова доля руководителя, направляя других, ты всегда расходуешь себя – как кровь сдаешь.
       Внимательный читатель уже заметил несколько странное сочетание – столовые, кафе, рестораны. В больших городах с их высокой конкуренцией предприниматели, как правило, работают в одном сегменте. Невозможно одинаково тонко чувствовать потребности различных социальных групп - от  рыночных реализаторов чужого добра, предпочитающих честный хот-дог или котлеты с пюре, до пресыщенных мажориков, уже не знающих, на что потратить родительские деньги. Но это Поляна, здесь все по-другому. Все 90-е годы на три тысячи жителей одно захудалое кафе – все едят дома, лишних денег ни у кого нет. Жизнь теплилась и развивалась только вокруг канатки, а бизнес вокруг нее был  весьма специфический.
   Про себя  я часто называл «Альпику-сервис» курортом-подскока, поскольку основную массу лыжников и туристов составляли те, кто принял решение приехать только «вчера». Не загодя, не в плановый отпуск, не в силу многолетней традиции, а «вчера решили и приехали». К ним, прежде всего, относились жители и гости Сочи, москвичи, прилетевшие чартером, а также лыжные фанаты южных краев и областей. Последние мчались на своих авто всю ночь с пятницы на субботу и так же в ночь уезжали в воскресенье.  Тому было множество причин, но главная - неустойчивый снег, который либо до февраля отказывался выпадать, либо выпадал во второй половине ноября, но к Новому году уже смывался затяжными дождями. Знатоки и ценители Красной Поляны всегда ждут зимнего антициклона с его ослепительным солнцем и бездонным голубым небом. С такой подсветкой снежная белизна, усеянная разноцветными фигурками лыжников, особенно живописна и точно входит в набор «Остановись, мгновенье» каждого поклонника горных лыж.
    Установки искусственного снега были нам не по карману, поэтому летний сезон был существенно стабильней. Тем не менее, в выходные и праздничные дни, в дни школьных каникул на подъемниках  был аншлаг при малейшей возможности катания.
       Этот факт предопределил отношения «Альпики-сервис» с общепитом – никакой фиксированной арендной платы, только процент от прибыли. Примерно на таких же условиях (с оборота) работал и персонал ресторанов и кафе, и пункты проката. В условиях крайне неритмичного денежного потока невозможно по-другому согласовать интересы сторон. Это породило особенный феномен всеобщей солидарности всех занятых в этом бизнесе, когда периоды затяжного безделья сменяются круглосуточной работой до упаду, когда все живо интересуются прогнозом погоды и с надеждой провожают  команду лыжников-экстремалов. Эта команда проходит первой по трассам после снегопада, еще до ратраков утюжа склон по траекториям, провоцирующим сход лавинок и обрушение снежных навесов. Если все нормально, то после ратраков склоны откроют для всех. 
     Шпалов получил концессию, если можно так выразиться,  на развитие общепита от «Альпики-сервис» по двум обстоятельствам. Во-первых, у него уже был опыт работы заведующим производством столовой на турбазе «Горный воздух», тихо умершей с развалом дешевого профсоюзного туризма, а позже – успешно работающий первый частный кафе-бар на турбазе министерства обороны. Во-вторых, он ничего не просил, все строил на свои средства, да еще регулярно отчислял на строительство канатки, которая упорно лезла все выше и выше, поближе к надежному снегу и к широким трассам в альпийской зоне. Правда, чем выше, тем дороже обходился общепит. Кто-нибудь задумывался, как функционировал ресторан «Сугроб» на отметке 1800 метров? Откуда брали воду и куда девали мусор и стоки?
    Сам Юрий Михайлович считает, что его становление как руководителя и предпринимателя произошло в строительном отряде. В Краснодарском политехническом институте  заслуженной славой пользовался студенческий стройотряд «Дедал», руководителем которого он был несколько лет.  Стройотряды недаром называли школой жизни, поскольку там было все всерьез: и стройки, и деньги, и отсутствие страхующих родителей или преподавателей. Вместо них были осторожные председатели колхозов, въедливые главные инженеры, дотошные главбухи и капризные кассирши. На селе работа органично вплетена в саму жизнь,  суетливых «пенкоснимателей» там не жалуют, поэтому ко всем надо найти подход и сделать дело в крайне сжатые сроки летних каникул.
    Там же Юрий Михайлович получил один из основных своих жизненных уроков (судя по эмоциям, которые он испытывает, рассказывая этот случай даже сегодня, спустя тридцать лет).
 Дело было на еженедельной планерке у районного партийного секретаря. Услышав о планах строительного отряда возвести кирпичное основание для установки фекальных насосов очистных сооружений, секретарь высказал свое мнение о целесообразности замены кирпичного основания на свайный фундамент. Тут Юра возьми да брякни, что если везти  машину для забивки четырех свай за пятьдесят километров из района, да еще искать кран, то этот фундамент будет стоить, как золотой. Секретарь перевел разговор на другую тему, после планерки распорядился: «Чтобы Этого здесь я больше не видел!»
     Это был полный провал, это как тебя вычеркнули из жизни, это надо бежать, прятаться и не высовываться. Никто тебе не даст больше работы, никто не закроет глаза на твои промахи,  и руководить стройотрядом, по крайней мере, в этом районе, ты не сможешь. Судьба иногда посылает такие уроки… как обжигающий пакетик с чаем в ладони… И сегодня, столкнувшись с проблемой, Юрий Михайлович долго будет бормотать про себя: «Пошел за шерстью, а вернулся без волос… пошел за шерстью…»
    Это было откровение, метафизическая правда – огромная дистанция власти, свойственная российскому обществу. Это когда все твое благополучие, образование, работа, а порой и жизнь, самым прямым образом зависят от административных органов. При этом сами административные органы с утра до ночи в поте лица пытаются заставить своих сограждан жить лучше и безопаснее, т.е. выполнять правила и предписания. Но доля граждан,  предпочитающих наплевать и на свое благополучие, и на образование, и на работу, и даже на самую жизнь, лишь бы не напрягаться, не подчиняться и не жить по предписаниям, остается сравнительно высокой. Да и сами правила и предписания достаточно суровы, однако продиктованы необходимостью постоянной мобилизационной готовности – слишком мало ресурсов, слишком часто войны, а вероятность всяких катаклизмов настолько высока, что не работают даже механизмы страхования, ориентированные, как правило, на редкие события. Крайней тут оказывается интеллигенция, склонная в силу своего рода занятий к рассуждениям ума, чувствительная  как к избыточному администрированию, так и к дефициту внимания власти, однако попадающая под общую раздачу. Что поделаешь, сами же  в феврале 17-го требовали убрать сословное деление.
      Юрий Михайлович задним числом подумал, что без партийного единоначалия в районе стройотряды не получили бы выгодные подряды, а торговые базы не отпустили бы дефицитные стройматериалы. Да и сам феномен студенческих строительных отрядов существовал благодаря установленному только для них централизованному коэффициенту 1,8 к стоимостному объему выполненных работ. В результате молодые здоровые парни  зарабатывали за два летних месяца столько, что могли целый год учиться без помощи родителей. Тем более что еще платили стипендию и предоставляли место в общежитии.
     Стало стыдно за свою глупость, за непростительное желание блеснуть познаниями, нечаянно принизив партийного секретаря. Как часто мы путаем властный институт с конкретными людьми, его представляющими, при этом наша неверная по форме критика больше дезорганизует общество, провоцируя концентрацию еще больших полномочий на верхних этажах управления. Конечно, необходимо было промолчать, принять замечание, выполнить расчет затрат по двум вариантам и найти способ довести его до начальства. Секретарь райкома вовсе не самодур, возможно, он нашел бы способ исправить ситуацию, и при этом без потери репутации. 
        Судьба посылает нам испытания, но если извлечь правильный урок, то жизнь во многом меняется к лучшему. Юрий Михайлович научился чувствовать ситуацию, как архитектуру взаимных интересов, далеко не всегда шкурных,  старался не конфликтовать с властями, стремился учитывать интересы своих партнеров, находить решения, устраивавшие всех. С тех пор у него получалось все, что планировал. Стал освобожденным руководителем стройотрядов всего политехнического института, затем во время горбачевских перемен вернулся в Поляну, начал с небольших бизнесов и уже во всю ширь развернулся, организовав ресторанный бизнес «Альпики-сервис». Благо, что  уже имел диплом технолога пищевого производства и большой опыт работы в строительстве.
    Для «Альпики-сервис» такой партнер был находкой, поскольку за весь период ее существования никаких проблем с питанием лыжников и экскурсантов не было. Со Шпаловым достаточно было просто согласовать место, и на нем буквально за несколько месяцев появлялось здание. Изящное, аккуратное, уютно разместившееся на склоне, но не отвлекающее от горного пейзажа, похожее на домики со старинных альпийских открыток.
      Первым было крохотное кафе «1144», примостившееся на склоне рядом с приводной станцией 2-й очереди канатки. Там все было миниатюрное: и барная стоечка, и камин, и 4-5 столиков для посетителей. Тем не менее, еда была полноценная -  и шашлычки, и жареная форель с картошечкой. Юрий Михайлович, сам любитель вкусно поесть,  не терпел  халтуры, вторичного разогрева, маринадов из покупных банок – все заготавливали сами.  В общем, кормил так, что не стыдно было принять в 2000 году и.о. премьер-министра В. В. Путина, посетившего горнолыжные трасы «Альпики-сервис».
     В память об этом событии на кафе прибили мемориальную доску, видную с подъемника. Посвященные знают, что дело  было не в рекламе кафе, в котором и так всегда было битком посетителей, а в том, что мы впервые увидели, как катается будущий президент. Всем стало ясно, что он заражен этой зимней страстью – горными лыжами, а стало быть, будет приезжать по нескольку раз в сезон. Более того, он, безусловно, захочет приобщить к этому  всю страну. Тогда впервые над Красной Поляной повисло еще не четкое, еще размытое, но уже явно различимое ощущение грядущих перемен.
      Для Юрия Михайловича это тоже был сигнал. В том, что клиенты будут, уже сомнения не было, поскольку оказалось, что горными лыжами увлекаются люди не бедные,  не склонные возить с собой бутерброды и термосы. Кроме того, они совершенно не в восторге от макарон с томатом, привычных на склонах Альп, а предпочитают нашу русскую кухню - и борщ, и ушицу, и хорошую отбивную. Ресторанный формат напрашивался сам собой, и он построил  «Пирамиду», а позже легендарный «Сугроб» на верхней обводной станции 3-й очереди канатной дороги.
      В целом ресторанный бизнес «Альпики-сервис» следует признать удачным. Были представлены все основные привычные форматы - от ресторана до столовой самообслуживания и от пиццерии до шашлычной. Денежные доходы от общепита были сравнимы с поступлениями от продажи абонементов на подъемники, что, безусловно, было связано с его монопольным положением. Однако создание конкурентной среды в тех условиях, скорее всего, привело бы к засилью временных стеклянных павильонов разных владельцев, ориентированных на загрузку в праздничные дни. Преференции в начальный период развития более уместны, чем конкуренция.
      Сегодня Юрий Михайлович постепенно отходит от ресторанного бизнеса, поскольку в Поляне открываются все новые и новые точки, от греческих сувлачных до ресторанов авторской кухни. Местные предприниматели всегда больше вовлечены в жизнь самого поселка, они не только думают о доходе своего дела. Тут в расчет берется и архитектура –  будет ли украшен внешний вид поселка, и люди – кто приедет сюда, и дети – чему научатся, и перспектива – к чему идем. Новой страстью Шпалова стало строительство коттеджей, малоквартирных домов и частных пансионов. Оно и понятно – население поселка за последние 5-6 лет выросло в 10 раз, а жилой фонд меняется медленно.
     Все дома, уже построенные им  в содружестве с Ю. Ф. Красовским, отличаются изяществом и комфортом. Мягкие кровли с большими свесами, деревянные декоративные элементы, аккуратные каменные цоколи – они как бы задают альпийский стиль и призывают новых застройщиков: «Не надо алюминиевых коробок, не надо железа и пластмассы, побольше вечнозеленых кустарников и стриженых газонов!»