Врата Востока. Глава 12

Глава 12. СТЕНЫ МИНАС-ТИРИТА (продолжение)

Очередная ночь в окружении оркского воинства вновь выдалась бессонной для защитников твердыни. Твари вопили так, что уши закладывало. Казалось, под покровом темноты они пробрались под самые городские стены! Им вторили волчьи стаи; вся эта какофония заглушала даже трубный зов троллей…
 Самые юные воины-гондорцы к утру валились с ног от усталости. А вот те, кто был постарше, оставались стоять в строю. Казалось, им всё нипочем! Впрочем, секрет их стойкости был прост: умудренные многочисленными сражениями, «старики» выкраивали себе часик-полтора, чтобы вздремнуть, облокотившись на парапет холодных стен. У молодежи такой сноровки не было…
Когда же забрезжил рассвет, который всегда приносил людям долгожданную передышку и надежду на лучшее, орки взялись вопить еще громче. Причиной тому, как оказалось, явилось еще одно воинство тварей, присоединившихся к сотоварищам. Орда прибыла с севера…
- Ну вот, - промолвил Осборн, поглядывая вдаль меж зубцов крепостных стен, - похоже, Амон-Бикон пал и теперь у тварей нет никаких видимых причин, чтобы тянуть с приступом… Пора всерьез готовиться отражать их наскоки.
- Интересно, насколько увеличилось войско мерзавцев, - в раздумье произнес Борондир. – Скоро они смешаются с прочими проходимцами, и тогда мы уже ничего не выясним…
- Отсюда не разобрать… Да и какая разница? – возразил «дядя». – Всё равно, все до единого – наши…
 - Фархад! – крикнул Наместник, и темнокожий варвар не замедлил явиться. – Твои глаза еще никогда не подводили, - продолжал воин, неотрывно наблюдая за равниной. – Можешь сказать, сколько тварей в вон том войске?
- Мне надо подняться выше, - сказал варвар. С этими словами он ненадолго скрылся, и вскоре его черная коса замелькала среди каменных зубьев у самой вершины одной из сторожевых башен.
- Ну же? – нетерпеливо воскликнул Борондир, наблюдая за осторожными, кошачьими движениями своего охранника. Кхандец поднял над головой руку и показал, вначале, растопыренную пятерню, потом еще один палец, потом сжал пальцы в кулак и, наконец, вновь показал пятерню.
- Что это означает? – поинтересовался дядя.
- Фархад считает, что в новоприбывшей орде шесть с половиной тысяч голов, - нахмурившись, проворчал Наместник. – Что бы это могло означать? Осада северной твердыни, если верить некоторым признакам, началась шесть дней назад…
- Недолго же они продержались, - заметил Осборн.
- Но и не так уж мало, - возразил Борондир. – Ведь на каждого защитника крепости было по двадцать тварей! В северном воинстве не досчитались трех с лишним тысяч мерзавцев. Это подвиг, достойный того, чтобы о воинах Амон-Бикон сложили песни! Если и мы будем держаться столь стойко, ни один из орков не прорвется за стены Минас-Тирита!
- Хм… Три с половиной тысячи… - в сомнении покачал головой Осборн. – Один к семи… Не многовато ли трупов? Кстати, в северной орде я не приметил троллей…
- Ничего удивительного, - произнес Наместник. – Эти туши гнилого мяса передвигаются куда медленней, чем орки. Думаю, к вечеру они заявятся! Но к чему ты ведешь, дядя?
- Я не исключал бы того, - ответил тот, - что оркам попросту надоело штурмовать Амон-Бикон. Ведь стены северной твердыни не менее надежны, чем бастионы столицы! Возможно, мерзавцы оставили под ее стенами осадное войско, а сами двинулись на подмогу восточной своре…
- Хотелось бы надеяться, - проворчал Борондир. – В любом случае, думаю, в ближайшие часы следует ожидать решительного штурма… Кликни стражу! Пусть немедленно призовут сюда всех военачальников! Надо бы провести последний Совет, расставить всех по местам, пока не поздно…
Впрочем, не успел «дядя» отдать распоряжение, как дверь соседнего бастиона со скрипом отворилась, и на площадку шагнули Берен, Барах и Кеталави.
- Дурные вести, - промолвил «северянин». – Похоже, Амон-Бикон пал…
- Это еще неизвестно, - насупившись, проворчал Осборн.
- Есть еще нечто, на что следовало бы обратить внимание, -  произнес Берен, направляясь к ближайшей амбразуре. – Гляньте-ка внимательно, вам ничего подозрительного не бросается в глаза?
- Давай-ка без загадок, - предложил Борондир. – На что следует обратить внимание?
- Скорпионы…
- При чем тут «скорпионы», - не понимающе покрутил головой дядя. – Не вижу я никаких скорпионов…
- Действительно, - в раздумье молвил Наместник. – В этой суматохе я про них и позабыл уж! Так куда же они подевались?
- Под покровом ночи твари переволокли метательные орудия в ближайшие к городским стенам рвы, - пояснил Берен. – Они прикрыты деревянными щитами, поэтому не слишком бросаются в глаза…
- Проклятье! – воскликнул гондорец. – Если опереть скорпионы на бруствер рвов, они смогут стрелять почти вертикально! Под их огнем теперь окажется весь нижний ярус обороны! Вот зачем эти твари копали казавшиеся столь бесполезными рвы…
- Надо их опередить, - предложил Кеталави. – Я могу так перенастроить катапульты, что они будут бить по ближайшему рву. Если мы разделаемся с их «скорпионами» немедленно, то весьма облегчим себе задачу на ближайшее будущее…
- Я тоже считаю, что нельзя подпускать мерзавцев на столь близкое расстояние, - поддержал «северянина» Барах.
- Я бы не торопился пускать в ход метательные орудия, - проворчал хмурый Берен.
- Это почему же? – поинтересовался Осборн.
- Это, наверняка, приведет лишь к тому, что твари, не раздумывая, бросятся на отчаянный штурм столицы, - пояснил грузный воин. – А ведь этих мерзавцев пятеро на одного защитника! Или мы уже не надеемся на подмогу?
- Осаждавшие Амон-Бикон численно превосходили защитников в десятки раз, - напомнил Кеталави. – Тем не менее, крепость пять дней отражала их атаки…
- Многие орудия столицы находятся в сомнительном состоянии, - продолжал Берен. – Если они откажут еще до того, как начнется решительный штурм, это только приободрит нападающих!
- Будет куда хуже, - возразил «северянин», - если они откажут в разгар сражения…
- Прекратите споры! – воскликнул Борондир. – Кеталави!
- Да, - откликнулся тот.
- Приведи все орудия в боевую готовность! Наведите на цель, но без моего личного приказа огонь не открывать. Ясно?
- Так точно, - кивнул молодой воин и победоносно глянул на хмурого Берена.
- Начальник, ты должен на это посмотреть! – заявил внезапно объявившийся на площадке Фархад.
- Что там еще? – проворчал Наместник, но последовал вслед за варваром к гранитным зубцам бастиона.
Тем временем, к стенам Минас-Тирита вновь приблизилась «странная процессия». Возглавлял ее, как и пару дней назад, коротконогий, толстозадый орк с белым стягом в руках. По пятам за ним гурьбой следовали еще с десяток тварей. Здоровенного орка, который назвался Сармахом, на этот раз видно не было…
- Не пора ли прикончить мерзавцев? – предложил Барах.
- Вначале выслушаем, с чем они на этот раз пожаловали, - промолвил Борондир и в сопровождении Берена и кряхтящего Осборна направился к надвратной галереи.
- Моя переговорщик! – раздавался откуда-то снизу знакомый, гнусавый голосок. – Моя трогать нельзя! Моя хочет говорить с большим начальником! Только с ним!
- Что тебе нужно, тварь? – громко воскликнул Берен, прижавшись к узкой амбразуре. Из нее самого «переговорщика» видно не было, зато сгрудившиеся внизу орки были как на ладони. – Вижу, вам таки жить надоело!
- Моя переговорщик! – раздалось в ответ. – Моя трогать нельзя! Моя будет говорить с большим начальником!
- Я – начальник! Говори, что надо, и улепетывай отсюда!
- Моя принесла хорошую весть! – продолжала тварь. – Моя всех обрадовать хочет! Хорошая весть, очень хорошая…
- Ну, я слушаю!
- «Хозяин» позволяет всем покинуть город! Это хорошо! Вы все можете уйти, мы вас трогать не будем. Только оружие сложите, ворота открывайте и уходите! Идите к своим женам, к детям! Моя обещает: никого трогать не будем. Мы союзники! Никого трогать не будем! Сложите оружие и идите к женам, к детям…
- А если мы не сложим оружие? – поинтересовался Берен.
- Тогда плохо будет! – взвизгнула тварь. – Тогда мы всех будем убивать! Всех! И стариков, и детей! А жены ваши будут нам детей рожать! Зачем до такого доводить? «Хозяин» сказал: еще день и ночь на раздумья дает! Потом никого не пощадит…
- Пошел вон! – воскликнул воин. – Не видать вам ни наших детей, ни наших жен! Все под стенными ляжете!
- Еще день дает «хозяин» на раздумья, - продолжала, меж тем, верещать тварь снизу. – Только день и ночь! А чтобы лучше думалось, моя вам подарочек оставит! Смотрите, думайте!
После этих слов толпа мерзавцев расступилась, и пара орков подняли над головой и воткнули в землю напротив ворот высокую пику, на конец которой что-то было насажено.
- Это что такое? – негромко, словно в раздумье, произнес Берен, покосившись на Наместника и его родича. Те тоже осторожно выглянули наружу…
- Похоже, голова чья-то отрубленная… - нахмурившись, сказал Осборн. Борондир же только заскрежетал зубами: в сведенном предсмертной судорогой, перепачканном кровью и грязью лике он признал знакомые черты лица Советника Константина…
 - Только день и ночь! – продолжала тварь. – Думайте! Завтра будет поздно…
- Прикончить мерзавцев! – прошипел гондорец.
- С несказанным удовольствием, - откликнулся «дядя».
- И куда, кстати сказать, запропастился волшебник? Найдите его! - И, резко развернувшись, Наместник направился к лестнице.

В это самое время, миновав небольшую площадь с пересохшим фонтаном в центре, Саари неторопливо брел вглубь переулков, которые покрывали территорию «нижнего города» вычурным узором. Там и здесь на его пути встречались хмурые, озабоченные стражники, но на мага они практически не обращали внимания. Так – окинут, разве что, подозрительным взглядом и направляются далее по своим делам. Пустующие дома встречали волшебника заколоченными дверями и тяжелыми, закрытыми на замки ставнями…
Впрочем, город не пустовал. Об этом можно было судить по запахам дыма и еды, которые ленивый ветерок разносил по улицам, и по отдаленным, едва слышным голосам, что эхом отражались от каменных стен. Кто-то невдалеке пел грустную песню, но слов было не разобрать…   
Свернув в очередной переулок, маг остановился. Невдалеке, на каменной лавочке у входа в очередной дом, запрокинув голову и опершись спиной о холодный камень, сидел Чача. Руки гном сложил на груди, а угрожающего вида секира была прислонена к стене. Спутанная бородища вызывающе торчала вперед. Со стороны могло показаться, что гном дремлет, но стоило волшебнику сделать пару шагов в его сторону, Чача тут же слегка повернул голову и осклабился.
 - Тебя, маг, только за смертью посылать, - проворчал он. – Я уж битый час тут кукую…
- За мной увязались несколько соглядатаев, - промолвил маг, тоже присаживаясь на лавку и извлекая из складок плаща вишневую трубку. – Думаю, это проделки Осборна… Ну, тебе удалось что-либо выяснить?
- Хрр… - Гном уселся на лавочке поудобнее и покачал в воздухе коротковатыми ногами в грязных сапожищах. – Вот уж не думал, признаться, что в свои-то годы соглашусь стать шпионом заезжего мага…
- О каких годах ты говоришь? – усмехнулся волшебник.
- О своих! Мне бы в самый раз уже остепениться, завести жену, родить детей… А я, как крыса подколодная, по разным помойкам шляюсь, разговорчики всякие подслушиваю… Только я куда больше размером, чем обычная крыса! Пару раз чуть до рукоприкладства не дошло! Отправил бы лучше хоббитов шпионить…
- Не скули! – прервал гнома маг. – Тоже мне, великомученик выискался! Лишь несколько дней прошло… Ты не ответил на мой вопрос, - напомнил он. – Тебе удалось что-то разузнать?
- Ничего я не узнал, - вновь проворчал Чача. – Разговоры – одна трепотня… Те стражи, что постарше, всё больше говорят о семье, о детях, о внуках. А те, что помоложе…
- Представляю, о чем говорит молодежь, - ухмыльнулся маг.
- …А те, что помоложе, - продолжал Чача, словно и не расслышав саркастического замечания волшебника, - всё более строят планы на будущее. Рассуждают, чем будут заниматься, когда война закончится… Мечтают, как женятся, детишек заведут… В общем, ничего подозрительного. И зачем, скажи на милость, ты меня отправил подслушивать и подглядывать? Вот уж не поверю, что в арсенале волшебников не сыщется пару десятков относительно легких способов, чтобы узнать, чем нынче тешится народ!
- Сыщутся, можешь не сомневаться, - промолвил Саари. – Только я всё время на виду… К тому же, как я уже упоминал, за мной шпионят, хотя и весьма бестолково…
- Ты не ответил на мой вопрос, - теперь уж напомнил Чача. – Или я что-то пропустил?
Саари вздохнул и несколько раз глубоко затянулся. Выпустив тонкие струйки дыма, он нехотя ответил:
- Господин наш Наместник глубоко убежден, что среди его ближайшего окружения завелся предатель…
- Не удивлюсь, - хохотнул гном, - если в списке присутствует и твое имя, волшебник!
- Присутствует… - согласился маг. – Но дело не в этом. Мне, почему-то, очень не хочется, чтобы Минас-Тирит был захвачен орками в ближайшее время…
- Ты не одинок, - кивнул Чача. – Но если в окружении Наместника зреет заговор, эти люди должны быть предельно осторожны! Врядли простым подслушиванием можно будет выявить корни измены.
- Не скажи, - покачал головой Саари. – Если некий заговор, действительно, существует, в него должна быть вовлечена масса народу. А значит, хоть кто-то да проговорится. Именно невинные, на первый взгляд, разговоры должны были бы привести к организаторам мятежа! Но, к сожалению, ничего подобного не наблюдается…
- Ты должен быть доволен! – заявил гном. – И я могу спокойно, с чувством выполненного долга, отправиться в известный особнячок и всласть выспаться!
- Мы тратим время попусту! – вдруг воскликнул маг. – У меня уйма дел!
- У вас, волшебников, вечно «уйма дел», - проворчал Чача. Но, похоже, Саари его не расслышал или не посчитал нужным отреагировать на незлобное замечание гнома.
- Ты ведь не просто так хотел со мной встретиться? – продолжал волшебник. – Что случилось такого, что мне немедленно нужно было бросить все дела и стремглав мчаться на встречу с тобой?
- Это истинно так, - кивнул гном.
- Так в чем же дело? Говори!
- Орки проникли в город, - сказал Чача.
- Что? – Брови мага медленно приподнялись, а глаза округлились. – Ты в своем уме? Как орки могли проникнуть за стены Минас-Тирита?
- Я в своем уме, - проворчал Чача и насупился. – Мы, гномы, знаете ли, этих мерзавцев чувствуем издалека. Нас на мякине не проведешь! Хотя, признаться, на следы тварей я наткнулся случайно…
- Следы? Где ты обнаружил следы орков?
- Не следы сапог орков, - уточнил гном, - а следы самих орков! Это, следует заметить, разные вещи! Здесь, посреди каменного града, следов на мостовой не остается. Но эти твари оставляют особые отметины, которые ни с чем не спутаешь... Эх, нет с нами Странника, уж он бы подтвердил!
- Может быть, это и к лучшему, что Северного Стража с нами нет, - загадочно произнес Саари. – Как твари могли проникнуть в город? Сколько их?
- Сколько всего – не знаю! – заявил Чача. – Думаю, немного, сотни две-три от силы… А вот как они просочились за стены, могу предположить…
- Ну?
- Не «нукай»! Я тебе не лошадь! – огрызнулся гном. – Короче: древние строители сей твердыни являлись, безусловно, сведущими в своем деле! Когда они возводили городские стены, то – это уж точно! – были прекрасно осведомлены, что примыкание крепостных стен к гранитным утесам Миндолуина – самое уязвимое место в обороне града. Нельзя просто так упереться каменной кладкой в откос скалы – любая стенобитная машина разрушит стену в этом месте… Поэтому они пробили в скалах вертикальные штольни глубиной, этак, футов десять и «завели» в них стены. Это понятно?
- Понятно… - процедил сквозь зубы маг.
- Но после окончания работ между крепостной стеной и скалой всё равно оставалась небольшая щель, которую искусстно заделали камнем. Вот только беда в том, что за прошедшие века кладка в этом месте выветрилась и развалилась, обнажив хитрый проход, который ведет от самого подножья стен к их вершине. Потом, как я понимаю, кто-то решил этим воспользоваться и забил в гранит щелей скобы, по которым – имей хоть какую-то сноровку! – кто угодно может без особого труда взобраться на городские стены. А уж оркам проклятым это и вовсе раз плюнуть… Скобы, кстати сказать, старые, уж вовсе заржавели…
- Погоди, - промолвил маг. – Где находится это место?
- Я же сказал, - возмутился Чача, - в самой северной части крепости! Там, где стены упираются в откосы Миндолуина!
- Но стены Минас-Тирита денно и нощно охраняются, - возразил маг. – Как могли орки незамеченными пробраться в город?
- Ха! – воскликнул гном. – Тоже мне – охраняются! Да эти сопляки-стражники только и знают, что жаться друг к дружке! Я уж нагляделся! Войско орков стоит напротив ворот, вот туда, инстинктивно, и тянутся стражи. А те, что поближе, тянутся за ними. К утру у горных отрогов и вовсе никого не остается… Да уж, людям не откажешь в доблести на поле брани, но с дисциплиной у них того…
- Ну, хорошо, - согласился волшебник. – Но как могут несколько сотен тварей скрываться в городе, где полным полно народу?
- А они в городе и не скрываются, - пожал плечами гном.
- Где же?
- Думаю, они притаились в пещерах, что проделаны в склонах горы…
- Где?
Чача только вздохнул и закатил глаза к небу.
- В самом тупике, которым заканчивается город, пробиты в скалах глубокие штольни, ведущие в глубины гор, - терпеливо пояснил он. – Куда они ведут, мне неизвестно, но, думаю, там могла бы притаиться целая армия. Ты об этом не знал, маг?
Скулы на лице волшебника на миг окаменели, но, сдержав гнев, он спокойно промолвил:
- Известно… Штольни в глубине Миндолуина были пробиты во времена Эльдариона по личному приказу светлейшего. Подразумевалось, что на время осады столицы там будут размещаться разнообразные склады, ведь всем известен печальный опыт обороны в период Войны Кольца, когда весь «нижний город» был полностью сожжен вместе с оружейными и продовольственными складами. Там же собирались разместить и госпитальный лагерь… Но за прошедшие годы подгорные переходы так и не были востребованы. Когда же (было это при князе Эльтамаре, если мне не изменяет память) в штольнях заблудилась и сгинула ватага мальчишек, входы в них замуровали… Обустройством подземных хранилищ, кстати говоря, занимались твои же собратья, гномы!
- Ну, если этим занимались мои собратья, - ухмыльнулся Чача, - то там могут притаиться целых две армии орков, и выжить их оттуда будет непросто! А что касается замурованных входов, тут ты неправ! Кладка – верно! – там была, но ее разобрали не день и не два тому назад. Думаю, кто-то позарился на дармовой камень для своего особняка!
- Вставай, хватит тут прохлаждаться! – решительно заявил Саари и первым поднялся на ноги. – Надо немедленно поставить в известность господина Наместника!
- Мне при этом следует присутствовать? – поинтересовался гном.
- Непременно, - отрезал маг.

Утренняя суета и излишняя шумиха, конечно же, не ускользнули от внимания приятелей, но прежде чем отправиться в очередной раз бесцельно бродить по улицам города, хоббиты решили привести себя в порядок и основательно подкрепиться. И потому, фыркая, поплескались холодной водой из ведерка (еще вечером они смотались в «средний город» и, кряхтя и отдуваясь, вдвоем приволокли тяжелое ведро в особняк), а затем накрыли в кухне скудный стол. Утренняя трапеза состояла из следующего: жареной третьего дня баранинки, холодной, сваренной «в мундире» картошки, пучка зеленого луча и успевшего изрядно подсохнуть ржаного хлеба. Угощение дополняли пара румяных яблок и кувшин воды, который предусмотрительно наполнили намедни из того же ведерка… Ах, даже по меркам Люберии завтрак выглядел необычайно скудным. Что уж тут говорить про Бринбурн!
Кое-как, одолев лишь половину снеди, хоббиты, повздыхав, направились к крыльцу и, усевшись на холодные ступени, принялись неторопливо раскуривать трубки, озираясь по сторонам.
- Что-то много шума на улице… - заметил Томми.
- Надо бы сходить, узнать, не приключилось ли чего, - лениво ответил друг.
Приятели несколько раз затянулись, но так и не двинулись с места.
- Слушай, дружище, - произнес Мерик минуту спустя, - мне мерещится, или в самом деле сегодня как-то светлее стало? Облака не такие черные…
- Верно, - согласился Томми и, привстав, окинул окрестности подозрительным взглядом. – Вот те на! – удивленно воскликнул он. – А ведь ветер-то переменился! Всё последнее время он дул то с востока, принося смрадные запахи и прочую вонь, то с севера, подгоняя темные тучи… А нынче, похоже, он с юга дует! Гляди, как развиваются стяги над цитаделью! И просветы меж облаками посветлели… Побежали на южные бастионы! Глядишь, и краешек голубого неба увидим!
И хоббиты, заперев входную дверь особняка на нехитрый замок, и особенно тщательно подперев камнем калитку, припустили к противоположной окраине столицы. Но, не успев добежать до скалы, что разрезала город напополам и закрывала большую часть южного горизонта, невольно замедлили шаг, прислушиваясь к разговорам горожан, которых в этот час оказалось на улицах не так уж и мало…
- Сказывают, орки окаянные вконец обнаглели, под самые стены подлезли, - говорили одни.
- Потому обнаглели, что ночью к ним на подмогу еще одно воинство пожаловало, - отвечали другие. – Теперь уж – точно! – вот-вот на приступ пойдут! Ничто их не удержит…
- А к нам-то подмога пожалует? – спрашивали третьи.
- Держи карман шире! Кому мы нужны? Князья и без нас Гондор меж собой поделят…
- Куда же смотрит градоправитель? – взвизгнула молодая, круглолицая женщина. – Делать что-то надо! Сгинем ведь все…
- Не причитай! – осадил ее старый, на вид, вояка (без руки, без глаза). – Господин Наместник тоже к бою готовится! Вон – распорядился все катапульты снарядить, чтобы сразу негодникам отпор дать…
- Не катапульты надо бы снаряжать, - возразил тощий, прыщавый парнишка лет девятнадцати отроду, - а ворота открыть да ударить всей мощью по проходимцам и негодяям!
- Ага! Тут ударишь, когда их вдесятеро больше…
- Где, где катапульты снаряжают? – воскликнул Мерик. – Мне бы хоть одним глазком глянуть!
- Где уж тут – снаряжают… - пожаловался паренек. – Вон они – катапульты! Никому до них дела нет!
- Дурень! – рявкнул старикан. – Мальчишка! Кто ж катапульты на пятом уровне к бою готовит? Они ж только до «нижнего города» дострелить могут! Вот если бы враг в столицу ворвался – тогда пожалуйте… Выше четвертого яруса ни одна катапульта за стену не выстрелит…
- Бим! – воскликнул Томми.
- Рут! – добавил Мерик. – Бежим!
И приятели вновь припустили, что мочи, но уже вниз, петляя по знакомым улочкам. Вскоре они добрались до третьего уровня и еще издалека заприметили необычную суету вокруг одной из метательных машин.
- Кто такие? – грозно прикрикнул на них невысокий парнишка, когда запыхавшиеся хоббиты объявились на площадке рядом с устрашающего вида орудием.
- Это свои! – тут же откликнулся темноволосый Бим. – Ты что, не узнал, дружище?
- Ходят тут всякие… - проворчал тот и вновь принялся за дело – вместе с другими ребятами крутить тяжелый ворот, при помощи которого длинная стрела метательного орудия медленно, но неустанно, принимала горизонтальное положение. Ворот отчаянно скрипел, а тросы дрожали и стонали. Еще несколько парнишек изо всех сил, упираясь в станину, тянули за толстые канаты.
- Прекратить разговорчики, выполнять приказ! – грозно крикнул молодой воин, внезапно появившийся на площадке. – А, это вы, господа северные рыцари?
- Доброго дня, капитан Горбальт! – воскликнул Томми и учтиво поклонился, как того требовал хоббитский обычай.
- Ну, какой из меня капитан? – зардевшись, ответствовал тот, но было видно, что ему приятно подобное обращение.
- А наша помощь, случайно, не нужна? – поинтересовался Мерик.
- Ну-у…
- Ну, нет так нет, - тут же согласился приятель. – Мы, собственно говоря, хотели поглядеть, как эта штуковина гоблинов проклятущих по полю размажет…
- Размажет, можете не сомневаться! – уверенно заявил Горбальт. – Вот сейчас орлы мои этот рычаг пониже опустят, закрепят, камни заложат покрупнее…
- Если эти «орлы» и дальше будут так старательно ворот крутить, - прошептал Мерик на ухо приятелю, - мы и до завтрашнего дня не увидим, как стреляет катапульта… Эх, тут не сопливых мальчишек следовало к орудию приставить, а несколько десятков дюжих мужиков!
- А ты бы помог, дружище, - резонно заметил приятель.
- Нет уж, увольте… - прошипел тот и спросил уже во весь голос:
- А когда стрелять будем?
- Э… - молодой воин малость растерялся. – Когда приказ будет… Вот… Тогда и пальнем! А что?
Хоббиты только переглянулись.
- Когда ж оно будет… - разочарованно произнес Мерик. – А я-то думал…
- Крепи ворот! – меж тем, распоряжался бравый вояка. – Камни тяни! Сюда, сюда… Закладывай!
- Пойду я, пожалуй, вдоль стен прогуляюсь, - промолвил Мерик. – Пока они эту штуковину «снарядят», пока еще приказ получат, битый час пройдет… Гляну я, что там внизу делается…
- Ну, глянь, - согласился Томми, доставая из кармана куртенки трубку и уныло разглядывая подозрительную махину, которую называли катапультой. Это сколько же лесу загубили, подумал он, пока это чудовище сооружали…
Меж тем приятель вразвалочку направился к стенам и выглянул наружу меж зубцами. Как ни странно, но отсюда равнину было видно куда лучше, чем с их «родного», пятого уровня. Впрочем, хоть уже давно рассвело, долина, по-прежнему, тонула в непроглядном тумане, и разглядеть толком, что там происходит, было сложно. Там и здесь среди рвов и дымных пожарищ копошилась какая-то серая масса, да тенями пробегали стаи волков. Лишь вопли орков здесь, на стене, раздавались куда громче, отчетливее и противнее...
Мерик вздохнул и двинулся дальше вдоль стены…
Меж тем, Томми продолжал разглядывать странное сооружение, которое называли «катапультой», раздумывая при этом, не присоединиться ли к приятелю и тоже выкурить трубочку. Он даже постучал (на всякий случай) по дереву костяшками пальцев и пару раз пнул ногой тяжелый лафет, на котором громоздилась непонятная конструкция из балок и веревок. И, наконец, со знанием дела подергал за толстый узел. Каково же было удивление хоббита, когда узел внезапно распустился, высвобождая толстую бечеву! Уже отступив на шаг, он краем глаза заметил, как ворот в руках мальчишек странно проскользнул вперед и в сторону, раздался поначалу подозрительный скрежет, а вслед за тем пронзительный, давящий на ушные перепонки звук… Словно рвалось старое, но еще крепкое одеяло! И сразу же – бабах! Молодой человек только и успел, что инстинктивно втянуть голову в плечи, как над его головой что-то просвистело и резко садануло по самому темечку! Неожиданный удар сбил хоббита с ног. Он кувыркнулся через голову и кубарем покатился вниз по каменной лестнице.
- Томми! – услышал он отчаянный вопль приятеля.
- На землю! – крикнул кто-то.
И тут молодой человек, скатившись в самый низ и уткнувшись, наконец, носом в гранитную мостовую, потерял сознание, так и не поняв, что же такое с ним приключилось… 
 
- Проклятье! – воскликнул Борондир. – Теперь-то уж понятно, почему эти твари тянут время! – Он шагнул к краю открытой всем ветрам надвратной террасы и принялся хмуро разглядывать простиравшееся перед стенами столицы поле. Рядом, смиренно скрестив руки, стояли маг Саари, Осборн и гном. Чуть поодаль маячила фигура пустынного варвара…
- Теперь всё ясно… - произнес Наместник. – Мерзавцы хотели побольше тварей переправить за стены твердыни! Наверняка, они собирались напасть на нас исподтишка и открыть врата Минас-Тирита в самое неподходящее время… Странно…
- Странно – что? – поинтересовался маг.
- Странно, что в очередной раз мы наталкиваемся на Берена…
- Я, наверное, что-то пропустил, - проворчал Чача.
- Берен охранял наследника Престола, когда тот загадочным образом исчез, испарился… - продолжал воин, не обратив, казалось, и малейшего внимания на реплику гнома. – Берен отвечает за северный участок обороны, но именно здесь в город просачиваются орки… Про орков узнает Чача, но именно гнома господин Берен страстно хотел выпроводить с нижнего яруса обороны совсем недавно… Неужели, всё это лишь случайные совпадения?
- К-хе… - Осборн откашлялся и молвил: - Время нынче военное, к сантиментам не располагающее! Берена, если доверия он не вызывает, следует отправить под арест. Позже разберемся!
- Нет, так делать не годится, - возразил гондорец. – Мы не можем предъявить воину никаких конкретных претензий! У нас, по-прежнему, нет доказательств его измены, лишь предположения… Его люди будут недовольны… Мы не можем позволить себе сеять смуту меж защитниками столицы! Это лишь на пользу врагам!
- Может быть, - предположил «дядя», - следует удвоить надзор?
- Фархад! – воскликнул Наместник, и чернокожий воин тут же оказался рядом. – Мне нужны эти орки живыми… Возьми людей и устрой засаду вблизи подгорных штолен!
Кхандец лишь усмехнулся, блеснув белыми зубами. Усмешка его, впрочем, более походила на звериный оскал.
- Я принесу тебе головы этих тварей, - промолвил он.
- Именно, головы… - кивнув, произнес Борондир. – Мы выставим их на всеобщее обозрение вдоль стен! Посмотрим, что запоют эти мерзавцы…
- А я, пожалуй, отправлюсь к лазу в северной части крепости, - сказал Чача, с любовью поглаживая свой топор. – И уж поверьте, ни единая тварь не проберется в город, не познакомившись с моей секирой!
И в этот самый миг до слуха Наместника и тех, кто присутствовал на террасе, донесся отдаленный грохот со стороны города.
- А это что еще такое? – удивленно воскликнул гондорец. Все, как по команде, бросились к невысокому парапету, что ограждал площадку со стороны городских кварталов. И в самый раз, чтобы увидеть, как огромные, каменные глыбы обрушились на крыши домов, пробивая в тонких листах гранита огромные проплешины. Отовсюду раздались крики, стоны, ругательства… И сразу же на стенах выстрелили еще несколько катапульт. На этот раз их снаряды улетели далеко за бастионы южной столицы!
- Кеталави! – закричал Борондир. – Кто распорядился открыть огонь? Где Кеталави? Прекратить! Немедленно прекратить! – И он бросился вниз по узкой, винтовой лестничке. За ним, кряхтя, поплелся и Осборн.
Но катапульты продолжали стрелять, а со стороны равнины донесся многоголосый хор визжащих орков, вой волков и трубные кличи троллей… В городе зазвонили колокола и запели рога.
Так, неожиданно, как для защитников Минас-Тирита, так и для самих осаждавших, начался штурм южной столицы. И произошло это в самый разгар дня, 21 сентября 2493 года…

Волнующееся, неуправляемое море серых тел двинулось в сторону Минас-Тирита. Твари осыпали защитников тысячами стрел, визжали, ругались, наступая друг другу на ноги и давя упавших. Но, достигнув стен, волна отхлынула, словно встретившись с неодолимым препятствием (так, на самом деле, и было). Но задние ряды напирали, и потому внизу возникла настоящая свалка! Одни яростно отбивались, другие лезли напролом… Ошалевшие тролли лишь добавляли сумятицы, а волки яростно выли и кусали всех, кто им только попадется на пути! Лишь сообразив, похоже, что с голыми руками твердыню не одолеть, толпы орков откатились назад, яростно вопя и грозя защитникам кулаками и ятаганами.
Меж тем, катапульты вновь выстрелили, и на этот раз снаряды угодили в самую толпу осаждавших. Те только вновь взвыли и снова кинулись к стенам крепости, поливая защитников столицы тучами стрел и метая короткие дротики… Впрочем, что именно творилось у самого подножья стен, гондорцы не видели – уж слишком высоки были стены. Но бывалые воины, укрывшись за парапетом, лишь посмеивались:
- Нет уж, поверьте, таким макаром нас они не одолеют! И Врата им не по зубам! Только лбы себе порасшибают…
- Да пусть бы и вообще поздыхали, - откликались другие.
В этой невообразимой каше, что творилась под стенами Минас-Тирита, похоже, лишь огромный орк по прозвищу Сармах сохранил видимое спокойствие. Его фигура появлялась там и здесь, он раздавал затрещины направо и налево, пинал всех, кто под руку попадется, и, наконец, часть тварей вняла таки приказам начальника и отступила, скалясь и рыча.
И тогда в бой вступили «скорпионы». Первый залп орудий оказался не слишком удачным: большинство камней, пущенные метательными орудиями, так и не достигли цели! Отразившись от стен твердыни, они рухнули на головы оркам, неся смерть и калеча «своих» же. Твари вновь взвыли и бросились прочь от ненавистных стен…
Однако последующие залпы нападавших оказались куда эффективнее: орудия зарядили бомбами с колдовским огнем. Те легко перелетали через укрепления и взрывались среди городских кварталов. И вскоре над «нижним городом» поднялись дымные хвосты пожаров.
- Ну, нет! – спокойно отозвались «старожилы». – Так нас тоже не возьмешь! Народу-то в городе совсем ничего. Этим нас не запугаешь!
Так, в невообразимой суматохе, прошли пару часов…
Наконец, из глубины равнины подоспели орки с длинными, наспех сколоченными лестницами на плечах. Но, как они не мостились, лестницы никак не доставали до верха стен… И вновь внизу была сущая свалка, кто-то падал на кого-то, и вновь твари более огрызались друг на друга, чем занимались делом!
- Если так и дальше пойдет, - хохотали бывалые воины, - эти мерзавцы сами себя поубивают скорее, чем мы за них всерьез примемся!
Тут опять пальнули «скорпионы». Но на этот раз зарядили их не камнями и не бомбами, а «кошками». Тяжелые, кованные якоря с трудом перелетали через стены твердыни, но застревали в бойницах меж камнями: к каждой «кошке» был прикреплен толстенный, узловатый канат. Так, подтягиваясь и прыгая с лестниц на канаты, орки, наконец-то, смогли достичь гребня парапета… И тут защитникам твердыни стало не до смеха!
Сбросить со стены «кошку», на которой повисли десяток разъяренных орков, оказалось непросто. Защитники, свесившись за зубцы, пытались перерубать толстые канаты, но в их сторону тут же летели мириады стрел! Кто-то упал вниз, в копошащееся море серых тел, кто-то отпрянул назад раненным…
- Отойти от стены! – громко распорядился Борондир. – Пики готовьте! Сбрасывайте мерзавцев вниз! Берен! Где Берен?
- Я здесь! – отозвался воин.
- Наведи порядок на стенах! Эй, вы! Не высовываться и без приказа не стрелять! Где этот Кеталави?
- Здесь я… - отозвался хмурый «северянин».
- Что произошло? Почему открыли огонь без приказа?
- Виноват… Я распорядился, чтобы начинали стрелять лишь тогда, когда другие катапульты откроют огонь. Не мог же я по всем стенам бегать с приказами! Кто ж знал, что на одном из орудий крепления откажут… Лопнувшим канатом надвое перерубило двух мальчишек… И эти… как их… Невысоклики тоже под раздачу попали…
- Что? Хоббиты? – подняв брови, переспросил встревоженный Саари. – Что с ними?
- Ничего, вроде… Одним испугом отделались… В Палаты Врачевания их отправили…
- Ты провел расследование инцидента? – спросил Борондир. – Кто виновен в гибели двух мальчишек?
- Нет, еще не успел, - отведя глаза, признался «северянин».
- Виновные должны понести заслуженное наказание! - сурово напомнил гондорец. - А где Барах?
- Где ж ему быть? - откликнулся Осборн. – У себя, на южных бастионах…
- Хвала Единому! – воскликнул Наместник. – Хоть кто-то тут делом занимается! По местам!
Битва, то разгораясь вновь, то затухая, продолжалась до самого вечера... К тому времени половина городских катапульт уж вышла из строя, тролли же подволакивали ко рвам всё новые и новые «скорпионы», устанавливая их в тех местах, которые оказались вне досягаемости оставшихся в строю метательных орудий защитников твердыни.
Постепенно сражение вошло в определенный «ритм», если можно так выразиться. Орки некоторое время наседали на защитников, потом откатывались, однако, ненадолго! Тут же в бой вступали «скорпионы». Вначале они забрасывали стены твердыни камнями, потом летели огненные бомбы (воины были вынуждены прижиматься к зубчатому парапету, чтобы хоть как-то защитить себя от смертоносных взрывов), и вновь в ход шли «кошки»… И опять в воздухе повисало облако стрел, и орды мерзавцев карабкались вверх по стенам, пытаясь отбить у защитников столицы хоть клочок крепостной стены.
Когда же над полем битвы стала сгущаться ночная мгла, стрельба из катапульт прекратилась. Оно и понятно – в кромешной темени навести орудие на цель не было никакой возможности! А вот факелы, которые пришлось зажечь защитникам, оказались превосходной мишенью! Похоже, всё это приободрило нападавших, и они усилила натиск на защитников. Но тактика их поменялась! Пока «скорпионы» обстреливали один из участков стен, орки лезли на другие. И наоборот, не давая воинам расслабиться ни на минуту.

На надвратной площадке, что примостилась меж суровыми бастионами твердыни, шум сражения казался более далеким, чем на стенах. Но и сюда доносились крики, отчаянные вопли, мольбы о помощи, ругань, свист стрел и лязг оружия, отдаленные взрывы…      
- Проклятье! – в очередной раз воскликнул Борондир, осторожно выглядывая наружу меж каменных зубцов. Длинный плащ его был посечен во многих местах, на серой ткани темнели пятна орочей крови, лоб прорезала рваная ссадина. – Тот, кто руководит этими мерзавцами, прекрасно понимает, что долго нам не продержаться! Воины и так падают с ног от усталости, многие не спали несколько суток… Если орки будут и далее продолжать наседать, то скоро у людей просто кончатся силы! И тогда эти твари возьмут нас голыми руками!
- Орки тоже не железные, - проворчал Осборн. – Думаю, у них весь расчет на помощь соплеменников, которые просочились в штольни. А когда поймут, что ждать подмоги неоткуда, угомонятся…
- Не говори, - возразил гондорец. – Уж я-то повадки этих тварей изучил! Не от хорошей жизни, как говорится… Не следует уповать на то, что они выдохнутся! В лесах Великой Пущи эти сволочи преследовали мою дружину сутками! Не только люди – кони валились замертво от усталости! А им хоть бы хны! Нет уж, пока они не ворвутся в столицу или все, как один, не сдохнут под ее стенами, рассчитывать на то, что эти твари успокоятся, не следует!
- Ну, значит, так и будет! – воскликнул «дядя». – Выхода у нас ведь нет! Разве что уповать на подмогу…
- На подмогу уповать не следует, - произнес воин. – Это только расслабляет, а расслабляться нам нельзя… Проклятье! Темень одна… Со стен-то ничего не видно, что на равнине делается! А ночь – самое удобное время для порождений Тьмы. Нам бы до утра дотянуть! Утро, думаю, принесет надежду… Не зря ведь ветер поменялся! Кстати, - вдруг вспомнил он, - где нынче Кеталави?
Осборн только пожал плечами.
- Приказать разыскать?
- Прикажи…
- Зачем он тебе?
- Пока орудия молчат, пусть лучше делом займется!
- Каким?
- Надо бы, на всякий случай, подготовиться к отходу на верхние ярусы обороны…
- Ты это серьезно? – удивился дядя.
- Оборонять верхние ярусы будет проще! – уверенно произнес Наместник. – Чем выше, тем периметр стен уже, а значит, понадобится меньше воинов, чтобы сдерживать нападки противника. Да и «скорпионы» среди городских кварталов этим мерзавцам разместить будет непросто. А мы сможем задействовать дополнительные катапульты!
- Мм… - промычал Осборн. – Не по душе мне твое настроение…
- Приходится думать, - ответствовал Борондир, - как выкручиваться из непростой ситуации, и готовиться к худшему. А ситуация мне не нравится. Оч-чень не нравится…
- Это потому, что ты человек совершенно иного склада, - промолвил Осборн. – Я ведь говорил, кажется, что знаю тебя куда лучше, чем ты сам? А? Так вот! Терпения тебе не хватает, выдержки… Ты, друг мой, не привык отсиживаться за стенами и обороняться! Ты этому попросту не обучен! Тебе бы нынче – Врата настежь, да порубить всех негодников на месте. Тут уж ты не сплоховал бы… А просиживать штаны за толстенными стенами – это не твое дело…
- Возможно, – кивнув, согласился гондорец. – Только вот уж битый год приходится заниматься мне «не своим делом»… Есть ли вести от Фархада?
- Нет от варвара вестей… - проворчал старый вояка. 
- Пойду я, пожалуй, прогуляюсь, - вздохнув, произнес Борондир. – Не могу я без дела на месте сидеть, да и что-то на душе неспокойно. Как бы в этой каше чего не проглядеть…
- Куда это ты решил прогуляться? – воскликнул Осборн. – Ты в любую минуту можешь понадобиться! Не забывай, что ты - Наместник! Хватит по стенам бегать да мечом размахивать! Не можешь же ты затыкать все дыры! Знаю я твое «прогуляться»… Где тебя искать, если что? Ищи-свищи т-тя по всему городу…
- Я буду у северного тупика, - сообщил гондорец. – Гляну, что там творится, и сразу вернусь. Не нравится мне, что от кхандца нет вестей. И, кстати, посмотрю, чем там гном занимается…
- Мог бы посыльного отправить!
- Пока посыльный туда доберется, пока возвратится… - проворчал воин, махнув рукой. – Я уж скорее смотаюсь!
- Составить тебе компанию? – участливо поинтересовался дядя, но по интонации его голоса кто угодно мог бы догадаться, что «прогуляться» ныне Осборну хотелось менее всего. А вот юркнуть в свои «покои», раскупорить бутылку доброго вина да опрокинуть пару кружек был бы отнюдь не против!
- Нет, как-нибудь сам управлюсь… - промолвил Борондир. – У тебя и так забот предостаточно. Гляди в оба! Если эти мерзавцы где-нибудь прорвутся да дотянутся таки до запоров городских ворот, всем нам не поздоровится! Голову тебе оторву!
- Я свое дело знаю, - проворчал дядя и надулся. - Будь осторожен!

Спустившись вниз по крутой, винтовой лестничке и выглянув наружу, Борондир отметил (про себя), что очередной штурм отбит. По крайней мере, на этом участке стены. В пляшущем свете факелов перед ним предстала уже привычная картина: уцелевшие воины прислонились к парапету и отдыхали, тяжело дыша и прикрыв грудь щитами. Несколько человек сбрасывали со стен опротивевшие всем «кошки» и трупы орков, умудрившихся таки прорваться сквозь неплотные ряды защитников. Там и здесь на гранитной тверди лежали пики – их воины готовы были в любой момент снова взять в руки, чтобы отразить очередной натиск. Меж ратниками сновали неунывающие мальчишки, которые еще недавно исправно обслуживали катапульты. Теперь же они занимались совершенно иным делом: таскали факелы и стрелы, помогали раненым спуститься со стен, чтобы позже помочь им добраться да Палат Врачевания. А также относили вниз тела погибших, где складывали их в ряд у стены…
Наместник, положив руку на эфес меча, двинулся вперед меж рядами пошатывающихся от усталости воинов. Многих из них он знал в лицо, хотя имена и не помнил. Похлопывая ратников по плечам, повторяя ободряющие, ставшие уже заученными слова, склоняясь над ранеными и переступая тела павших в сече, он медленно, не торопясь, продвигался вперед, поглядывая по сторонам, словно стараясь навек запечатлеть в своей памяти эту картину.
- Придет ли подмога? – с надеждой в голосе спрашивали одни…
- Придет, можете не сомневаться, - уверенно отвечал Наместник. – Нам бы только до утра продержаться! Рассвет принесет надежду и долгожданную передышку! Не зря ветра задули с юга! Крепитесь, славные воины нерушимого Гондора!
- Надо бы костры развести, да чаны с кипящим маслом вдоль стен расставить! – предложил старый воин. – Ох, не посчастливится тому, на чью голову это «кушанье» прольется! Так завсегда в древние времена делали!
- Нет уж, - возразил Наместник. – Если по такому чану камень угодит, или бомба рядом взорвется, только свои же и пострадают! Неужто, своими силами проклятую погань не одолеем?
- Одолеем! – разнеслось отовсюду. – Всех порешим! Смерть мерзавцам! Нога их не ступит на камни Минас-Тирита!
- Готовься! – громко крикнул кто-то. – Все в укрытие!
И в следующее мгновение за стенами защелкали «скорпионы», и на головы защитников посыпался град каменьев. Борондир же, неторопливо (чтобы видели все!) достигнув очередного бастиона, стал спускаться вниз по неширокой лестнице, размышляя про себя: «Я – Наместник… Я должен говорить правильные слова, чтобы внушить людям надежду! Я обязан принимать судьбоносные (возможно) решения, быть у всех на виду, не давая никому повода усомниться во мне… Всё верно… Но видит Создатель, как бы я хотел оказаться простым воином и сражаться на стенах во славу своего государства!»
Впрочем, лестница на удивление скоро закончилась, и гондорец оказался среди так знакомых ему строений «нижнего града». Знакомых ли? Борондир мельком оглянулся по сторонам. Факелы здесь, в отличие от верхних стен, не горели. Зато многочисленные пожары освещали кривые переулки не хуже, чем уличные фонари в мирное время. «В этом доме, что нынче вовсю пылает, раньше проживали мои хорошие знакомые, - подумалось ему, и Наместник на миг остановился. - Надеюсь, они по-прежнему живы… Надеюсь, до них не дотянулась костлявая лапа волшебника по имени Меллон… Но вернутся ли они в Минас-Тирит? Сомневаюсь…»
В это время рядом раздалось грозное шипение, и на крышу соседнего дома упала очередная бомба. Горячая волна пламени обожгла лицо воина. «Хватил стоять на месте, - подумал он. – Надо двигаться, да поживее…» И, встряхнув головой, что застоявшийся в стойле боевой конь, приказав себе отбросить в сторону всякие ненужные мысли, Борондир заспешил вперед, петляя по знакомому городу среди пожарищ и нежданных развалин.
Впрочем, прошло не менее получаса, прежде чем, выступив из-за темных стен домов, его негромко окликнули ночные стражи. И тут же, признав своего начальника и командира, воины отступили, освобождая ему дорогу. В сумраке переулков блеснули клинки мечей, пики, где-то заскрипела туго натянутая тетива…
- Где Фархад? – резко спросил Борондир. Здесь, в самом тупике «нижнего города», шум сражения не казался таким близким и зловещим. Возможно, поэтому слова человека, отразившись от стен нависающего над головами скального массива, прозвучали неожиданно громко.
- Я здесь, начальник, - откликнулась прислонившаяся к стене тень. В следующий момент кхандец шагнул вперед, и оскал его белоснежных зубов сверкнул в свете дальних пожарищ.      
- Почему от тебя не приходит донесений? – сурово спросил воин. – Что тут творится?
- Ничего тут не творится, - криво усмехнулся варвар. – Оттого и доносить нечего…
- И всё же?
- Если твари и притаились в пещерах под горой, - сказал Фархад, - то никак не дают о себе знать.
- У тебя есть основания сомневаться в словах гнома?
- Чтобы проверить подозрения гнома, - спокойно отозвался кхандец, - надо наведаться в подземные ходы. Только мне это не по душе, да и людям твоим не советовал бы! Известно, что во тьме орки видят куда лучше, чем мы, простые смертные. У них и слух лучше, и унюхать противника могут издалека… К тому же, кто знает, как глубоко в горную твердь уходят подземелья и куда они ведут? Впрочем, если ты, начальник, прикажешь…
- Проклятье, - проворчал Борондир. – В городских архивах, наверняка, сохранились древние карты и схемы ходов! Но до подвалов дворца нынче не добраться…    
- Тебе, начальник, по-прежнему нужны головы этих тварей?   
- Что? – Наместник вздрогнул. – Нет, уже нет... Вон их сколько валяется под стенами.
- Я распорядился заложить заряды, - продолжал варвар. – Прикажи, и мы наглухо завалим входы в подземелья! Пусть себе подыхают гады!
- Может быть, они дожидаются подкрепления, - предположил кто-то за спиной гондорца.
- Или дожидаются приказа…
- Или дожидаются определенного часа…
- А может быть, гном ошибся? Вот его и следовало бы отправить на разведку! Говорят, гномы в пещерах, что в доме родном…
- Отставить разговорчики! – прикрикнул Борондир и воины, насупившись, замолчали. – А где, действительно, нынче гном?
- У тайного лаза дежурит, - сказал кхандец. – Я к нему нескольких воинов приставил…
- Пойдем-ка, проведаем гнома, - произнес гондорец, покосившись на черные на сером пятна провалов – входы в подгорные штольни. – Всем оставаться на местах, бдительности не терять! - на всякий случай распорядился он и в сопровождении варвара направился в сторону городских стен.

Поднявшись вверх по крутым, каменным, стертыми от времени ступеням ничем не огороженной лестницы, воин с варваром на мгновение остановились и огляделись. Вдоль парапета горели одинокие факелы; в их неярком свете там и здесь поблескивали в ночи высокие шлемы стражей. Яростный штурм, которые мерзавцы обрушили на восточные участки крепостных стен, казалось, никак не коснулся этого места. Оно и понятно – вырыть глубокие рвы и установить в них «скорпионы»  здесь было невозможно, постольку вокруг была сплошная скала. А вот пробраться за спинами куняющих носом стражников в город – местечко самое подходящее! 
Борондир вздохнул и двинулся далее, но, уже приближаясь к месту, где зубцы высокого парапета упирались в отвесный склон Миндолуина, он, невольно, замедлил шаг и нахмурился. Перед ним предстала следующая картина: прислонившись спиной к парапету, расставив ноги в грязных, рваных сапогах в стороны, на каменной террасе восседал Чача. Рядом покоилась грозная секира, которую гном прислонил к стене. Напротив гнома присели на корточки трое воинов, внимательно наблюдая за тем, как гном, сложив ладони «коробочкой», тщательно ими трусит прямо перед носом. Наконец, он разжал пальцы и бросил «кости»…
- Ну, смотрим! – громко заявил он. Все склонились над землей. – Пять, шесть, четыре, еще четыре и один! Итого – двадцать!
- Это нечестно! – воскликнул один из ратников. – Ты нас жулишь!
- Ничего не знаю, и знать не хочу! – заявил гном. – Давай сюда свой лоб! Тебе положено три шелобана; как ни крути, ничего не поделаешь! И нечего тут нюни распускать!
Гнев застлал глаза Наместника, и лицо его потемнело. «Вот дряни! - подумал он. - Пока их друзья насмерть сражаются с орками и прочей сволочью, эти тут развлекаются в свое удовольствие… Да я их сейчас самолично со стен сброшу!» Лишь неимоверным усилием воли взяв себя в руки, он сделал несколько шагов в сторону увлеченной игрой компании и спокойно осведомился:
- И чем вы тут занимаетесь?
Воины тут же вскочили на ноги, да так и застыли на месте, вытянувшись по стойке «смирно». Гном же, криво ухмыляясь, лишь подобрал под себя ноги, но так и остался сидеть, подозрительно поглядывая на гондорца исподлобья.    
- Встать, когда с тобой Наместник разговаривает! – прошипел за спиной Борондира Фархад.
- А я на верность Гондору не присягал! Никому не присягал! Для меня лишь Аулэ – Наместник на земле! – оскалился Чача, И всё же, не позабыв сунуть «кости» в карман, он слегка привстал, бросив при этом короткий, выразительный взгляд на секиру.
Хмурый воин приподнял руку, останавливая готового наброситься на гнома варвара, и вновь негромко поинтересовался:
- Ну, и как поживают нынче орки, которые, вроде бы, толпами просачиваются в город именно в этом месте? Что-то не вижу я трупов…
И тут откуда-то, из-за стен до его слуха донесся приглушенный вопль!
- Двадцать шестой! – довольно произнес гном.
- Что?
- Двадцать шестой, говорю… - усмехнувшись, повторил Чача. – Если ты, господин Наместник, думаешь, что мы тут только дурня валяем, то глубоко ошибаешься! Ты должен знать, что мы, гномы, народ мирный! За секиру хватаемся лишь тогда, когда по-иному дело не решить. А если можно по-мирному – почему бы и нет? Потому я еще засветло спустился вниз по этой злополучной расселине – ребята меня на веревке спускали! – и аккуратно подпилил все скобы и штыри, что из скал торчали… Тихо! – воскликнул он, подняв большой палец. Снизу раздался очередной, тоскливый вопль… - Двадцать семь! Вот тупицы! 
- Фархад! – резко развернувшись, воскликнул Борондир. – Взрывай заряды! Хватит прохлаждаться! Люди как никогда нужны на восточных бастионах! И этих… стражей полусонных, что под факелами греются, гони на стены! Их тут, поди, с пару сотен набралась… Оставить на стенах лишь легкие дозоры! Человек десять, не более…
- Будет сделано! – довольно усмехнулся кхандец.
- А ты, гном, - промолвил Наместник, сурово глянув на Чачу, - можешь отправляться, куда тебе заблагорассудится. Ты ведь не приносил клятвы верности Гондору…
- Я последую за тобой, Наместник, - молвил Чача, беря в руки секиру. – Если ты не возражаешь, конечно…

Сражение продолжалось всю долгую ночь…
Всё чаще мерзким оркам удавалось прорваться меж защитниками и захватить часть стен твердыни! И тогда к ним на подмогу бросались их же собратья. К тому времени горы трупов под стенами столицы выросли настолько, что коротковатые, поначалу, лестницы уж легко доставали до каменных зубцов. А потому надобность в стрельбе «кошками» отпала вовсе. Но огненные, смертоносные бомбы не прекращали взрываться среди пустынных, жилых кварталов города. Часто бомбы обрушивались прямо на головы воинов, сея смерть и панику. К тому времени счет павшим уж давно шел на сотни, а скольких ранили и изувечили, не считал никто…
И потому всё чаще над стенами Минас-Тирита звучал зычный голос Борондира! Меч его оказывался в самых неожиданных местах, и летели со стен головы ненавистных тварей, а уставшие воины вновь подымались на ноги. Говорят также, что рядом с мечом Наместника сверкал неумолимый кинжал варвара по прозвищу Фархад и секира гнома…
Когда же над Пеленнорской равниной, тонущей в дыму пожарищ, стал зарождаться долгожданный рассвет, и твари ненадолго отступили от стен (решили перегруппировать силы, догадался воин), Борондир позволил себе вернуться с неспокойного «северного бастиона» на кажущуюся такой безопасной, знакомую площадку над Вратами. Серый плащ его к тому времени где-то потерялся. Металлический доспех, прикрывавший грудь и плечи, хранил на себе отметины многочисленных ударов, а длинные, темные волосы разметались и прилипли к кровоточащим ссадинам на лице…
- Тебе надо отдохнуть, - укоризненно покачав головой, произнес Фархад, следуя тенью за своим «начальником». Обнаженный торс варвара был забрызган черной кровью…
- Нынче не до отдыха, - возразил гондорец. – Барах тяжело ранен, его отправили в Палаты Врачевания… Кто-то должен возглавить оборону южных стен… 
- Отправь туда Осборна, - проворчал кхандец.
- Осборн в стельку пьян, - отрезал Борондир.
- Отправь туда гнома! Он показал себя отличным бойцом! – предложил варвар, выглядывая наружу меж зубцами стен.
- Быть отличным бойцом и быть отличным командиром – большая разница, - вновь проворчал гондорец. – Да и кто станет выполнять приказы какого-то гнома?
- По-моему, тебе следует на это взглянуть… - внезапно промолвил Фархад, покосившись на Наместника.
- Ну, что там еще? – устало отозвался Борондир, но встал рядом со своим разведчиком и осторожно выглянул наружу. – Что там еще затевают твари? Ничего отсюда не разглядеть…
- Посмотри на юг!
- На юг? Хм… - удивился гондорец. – Что такого творится на юге? – Но тут же вздрогнул, и, помимо воли, воскликнул: – Небо! Над всем южным горизонтом – голубое небо! Словно и не бывало этих серых, тошнотворных облаков!
И, словно расслышав удивленное восклицание Наместника, воины на стенах древней твердыни разразились дружными, веселыми криками.
- Хвала Единому! – раздавалось отовсюду. – Рассвет принес надежду! Южный ветер принес радость! Голубое небо! Солнце! Солнце! Настал конец долгой ночи! Ура!
- Ты не туда смотришь, - криво усмехнувшись, промолвил варвар, краем глаза наблюдая за гондорцем. -  Следует глядеть ниже, на реку…   
- Паруса, белоснежные паруса… - еще более удивившись, промолвил Борондир, не веря глазам своим. – Мне это снится? Или это явь? Корабли! Корабли причаливают к пристаням Харлонда! Стяги! Что за стяги реют над ними?
- Далеко, слишком далеко… - проворчал варвар. – Могу лишь сказать одно – в основном, они голубые!
- Цвета Дол-Амрота! – воскликнул гондорец. – Неужели - Измир!? Поверить в такое не могу! Сколько кораблей всего-то?
- Мм… Трудно сказать, - покачал головой кхандец. – Десять… Нет, пожалуй, двенадцать или четырнадцать…
- Три с половиной, максимум четыре тысячи воинов. Так мало… - нахмурившись, произнес Борондир. - За мной!
В мгновение ока оказавшись средь крепостных стен, Наместник зычно воскликнул, и голос его, казалось, разнесся над всем «нижним городом»:
- Воины Минас-Тирита! Гордость его и опора! Пришел час решающей битвы! Все, кто может держать в руках оружие - ко Вратам! Не посрамим памяти наших величественных предков! На битву! Все на битву! Коня мне! – и первым ринулся к закрытым наглухо воротам столицы.
- На битву! – эхом разнеслось отовсюду. – Смерть врагам Гондора! На битву!
- Что ты задумал? – взмолился оказавшийся рядом Кеталави. – Какая битва? Нам бы только самим выстоять…
- Подмога прибыла! – воскликнул Берен, оборачиваясь во все стороны по очереди и вскинув руку. – Но ее мало! Слишком мало ратников! Если мы будем отсиживаться за стенами, орки сожгут корабли и отправят на дно Андуина воинство поморцев, можете не сомневаться! А после вновь примутся за нас! Только ударив – сейчас! - по врагам, мы можем рассчитывать на победу! Веди нас, Наместник Минас-Тирита! И пусть удача сопутствует всем нам!
- В бой! На битву! – разнеслось над стенами твердыни. – На битву! – продолжали кричать воины, окружая нестройными рядами небольшую площадь пред Вратами. – Смерть! Смерть врагам!
И хоть у самых ворот столицы творилась необычайная сумятица и толчея, кто-то подвел Борондиру коня, кто-то протянул высокий, блестящий шлем…
- Воины Гондора! – в очередной раз воскликнул Наместник, привстав в стременах и подымая над головой меч. – Настал час решающей битвы! Пусть о нас сложат песни! Пусть ваш подвиг не забудется в веках! Открыть ворота! На битву!
- На битву! На сечу! – отозвалось многоголосое эхо.
Так, ранним утром 22 сентября 2493 года перед изумленными орками распахнулись настежь ворота Минас-Тирита, и появилось воинство Гондора, готовое вступить в смертельное сражение с врагами. И гордые стяги развевались и полоскали на ветру. И, поначалу, твари отступили… Но вскоре над равниной разнесся дикий хохот! Хохотали низкорослые, толстозадые орки, уроженцы северных гор; заливались смехом высоченные, круглолицые воины Урукхая. Даже великан Сармах позволил себе ухмыльнуться! Победоносно трубили тролли из Ологхай, и завывали волки… Перед Вратами южной столицы столпилась лишь ничтожная кучка ратников: впереди следовали конники с длинными пиками – сотни четыре, от силы. За ними, шатаясь от усталости, плелись около тысячи воинов, вооруженные кто чем! Орки же, отсмеявшись вдоволь, не торопясь, окружили гондорское «воинство» полукругом, нахально ухмыляясь и корча рожи…
И тут порыв утреннего ветерка донес да слуха сражающихся звонкий напев рогов. Звук раздался откуда-то с юга, и орда тварей, невольно, вытянула головы в ту сторону. И сразу заметила голубые стяги, что заполонили весь горизонт. Орки заволновались, что море, перестраиваясь ввиду неожиданной угрозы, скалясь и порыкивая.
И вновь над равниной разнесся дальний звук рога!
Твари неловко, этак, повернули головы на север… Там, над сокрытыми в туманном мороке полями, реяли ярко-зеленые знамена, и конница эорлингов, разворачиваясь на ходу в боевой строй, неслась к полю битвы…
- На сечу! – воскликнул Борондир и, пришпорив коня, высоко подняв меч над головой, первым бросился на ощетинившийся смертоносным металлом строй орков.    
- Смерть! – разнеслось над Пеленнорским полем. – Смерть мерзавцам!
И в тот же мгновение в разрывах облаков показалось солнце, и впервые за многие годы лучи дневного светила разлились по многострадальной Пелленорской равнине и согрели землю. И серая, дымящаяся долина запылала яркими, золотистыми красками. Возможно, потому орки не выдержали. Ряды тварей дрогнули, и они начали пятиться…