М. М. Кириллов О времени и о себе

М.М.Кириллов  О времени и о себе  (Очерки)


«Просеиваю мысли. Вроде бы их много,
 а в решете пусто».(Авт.)

О ВРЕМЕНИ И О СЕБЕ
Я – действительно старейший из профессоров Саратовского медицинского университета и института – я здесь 44 года. Но я не ощущаю себя реликвией. В сущности, я гораздо моложе своих лет. 80 лет – это, как сказал писатель Крон, - бездна. Но мне заглядывать в нее не страшно: я бы повторил свое отношение к жизни, ничего в ней не изменив, изменению подлежит сама жизнь, которую, особенно сейчас, нужно менять коренным образом.
Я – ленинградец. Мой отец – питерский рабочий, рабфаковец, военный инженер, коммунист, мать – учительница. Жизнь моя – как и у всех – состояла из испытаний. Первое испытание в детстве: эвакуация из Москвы на Урал и в Казахстан в 1941-1942 гг. с мамой и младшими братьями. Дед и бабушка, а также почти все родные – заводские рабочие умерли тогда от голода в блокадном Ленинграде. Второе испытание: 7 лет службы врачом парашютно-десантного полка в Рязани. Пришлось вкусить армейской каши и познакомиться с народом. Третье и самое продолжительное испытание на прочность – 41 год работы в моей родной 8-ой больнице Саратова, без которой, особенно сейчас, мне трудно. Это и 18 лет руководства терапевтической клиникой, и сейчас еще крупнейшей в городе, где прошло воспитание и становление многих, в том числе моих учеников.
Со мной уже около 60-ти лет  мой друг и любимая женщина Людмила Сергеевна Кириллова, 42 года отработавшая в различных музеях,  библиотеках и школах страны. Рядом растут и честно трудятся наши дети и  внуки.
Я, как человек и профессионал, в сущности, состою из своих учителей. Среди них – родители, школьные педагоги, профессиональные учителя, и в их числе академики Н.С.Молчанов и Е.В.Гембицкий.  Я горжусь своими учителями.
80 лет – это не только бездна, но и вершина. Главное, что удалось сделать, - это создать профессиональную пульмонологическую школу. Школа, несмотря на нынешнее ущербное время, еще живет. На это ушло 25 лет. Я учил, и ученики меня учили. Самая большая радость – видеть, как растут и работают ученики, унаследовав самое лучшее. Время социалистического романтизма прошло, пришло другое, злое, время, время лавочников, но никто из моих учеников не бросил в меня камень. Я руководил людьми, но мне не нужна была власть над ними, ибо я знал, что работник наиболее эффективен только тогда, когда, выполняя общее задание, остается самим собой. Я не принуждал, а убеждал. Конечно, такое руководство в течение длительного времени – не над людьми, а вместе с ними, - трудное искусство. Я никого не унизил, не предал и не забыл. Не стремился возвыситься, ибо всякий искусственный пьедестал отвратителен. Имеет смысл только необходимость людям. На пьедестале должны быть коллективные достижения клиники, кафедры, Родины.  И сейчас мне многого не нужно – только возможность полноценно работать, даже будучи на пенсии, и оставаться самим собой. Я – человек советской формации, коммунист. Я не изменяю в силу обстоятельств ни своим взглядам, ни своей Родине, ни самому себе.
В последние двадцать лет времена изменились: не стало нашей советской Родины, на смену ей пришло государство лавочников, мир наживы.  Это сказалось определяющим образом и на здравоохранении. Исчезают профессиональный коллективизм, бескорыстие, статус врача и статус больного. Страна стонет.
И, тем не менее, нужно жить дальше: после восьмидесяти – тоже жизнь! Если смотреть на небо, задрав голову, то 80-летие – это очень высокие облака!
Январь, 2013 г.